Текст книги "S-T-I-K-S. Дети подземелий (СИ)"

Автор книги: Саят Хе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Туман несколько мгновений молча размышлял, отчаянно морща лоб, затем развернулся и начал лихорадочно связывать очередной заряд. Дуб так же молча смотрел на него.

–Веревку, – бросил он, вешая подготовленный сюрприз себе на руку петлей.

–Ты что задумал?

–Спустишь меня вниз, а уж оттуда сумею зашвырнуть им подарок прямо в глотку.

–Е@нулся?! – тебя пристрелят, едва ты высунешься за обрез!

–Не пристрелят. Не видишь – перестали. Думают, мы здесь забились и будем сидеть тихо. Проскочу. А вот если народ и дальше будет торчать на этой тропе, атомиты положат как минимум половину.

Дуб некоторое время, не отрываясь, смотрел на Тумана, потом вдруг вскинул руки и потянул через голову куртку.

–Это  че? – удивился Туман, увидев как тот тесаком отхватил от нее оба рукава.

–Ладони обмотаешь.

***

Несмотря на намотанное на руки тряпье, у самой земли Туман выпустил веревку, довольно чувствительно приложившись о землю ступнями. Потому что в конце спуска ладони жгло так, что он едва не взвыл. Тем не менее, он стоял на земле, цел и невредим. А прямо перед ним зиял проход, в котором виднелись согнутые спины пулеметчиков. Туман радостно оскалился и сорвал с руки заряд. Размахнулся, скосил глаза. Прямо к нему неся зараженный, выставив перед собой нож длиной с половину руки взрослого человека. Он был близко, очень близко, так, что Туман мог сделать что-то одно – или отскочить в сторону, или швырнуть заряд. И он, нагло ухмыльнувшись в перекошенную морду твари, с выдохом метнул подарок в узкий зев хода сообщения дота.

–Адьес, ублюдки.

Глава 19. Жерминаль по Стиксу

Любого человека можно сделать счастливым. Просто следует тщательно и вдумчиво подобрать наркотики.

–Вовчик, кому сказала отвянь.

Мутант немного отошел и стал суетиться, стоя на одном месте, дергая лапами и мотая страшной башкой, противно скребя когтями по полу. Красавчик, че. Стоп.

Вокруг творятся непонятные вещи. В глаза бросилась яркая коробка конфет. «Родные просторы». Мммм.... Мои любимые. Ну да это потом.  Как там друг болезный?

Аккуратно, чтобы не задеть, Фая переступила тело Рыбника и посмотрела на Балеруна. Тот спал, произнося во сне скороговорки – губы быстро двигались, произнося беззвучные выражения. Еще не отпустило.

Вовчик все так же топтался, изображая брачный танец игуаны. Ну, что тебе?

Сознание накрыла картинка.

Фая, развернувшись, бросилась вон из комнаты.

–Гипс! – она залетела в кабинет. Кваз  сидел в кресле, обхватив голову руками.

–Что? Ты проворонила, мы уже отбиваемся.

–Они сейчас зайдут с тыла. – Фая была готова к тому, что Гипс выгонит ее взашей, не забыв наорать и поставить пару синяков.

–Ты серьезно?

–Да.

–Как же вы все меня бесите, –  взревел он, встав с кресла и перевернув безучастную мебель вверх тормашками.

–Спасибо, –  коротко бросил кваз, исчезнув в длинных кишках коридора.

Фая минуту постояв в недоумении, развернулась и спокойным шаком пошла к себе.

 -Вовчик, тебе прогуляться не хочется? – там намечается знатный обед.

Тварь замотала головой.

–Сиди голодный, а мне пора работать.

Фая ушла в душ, чтобы хоть немного прийти в себя. На картинке мутантов было много. Значит, без потерь не обойдется.

Освежившись, женщина, одеваясь, еще раз бросила взгляд на вчерашнего потерпевшего. Рука почти приросла, только выглядела она странно. Фая прекрасно помнила, что приносила человеческую конечность. А что это?! Вроде рука, как рука, только ногти, по массивности больше похожие на копыта, да гипертрофированные вены бордового цвета, в общую панораму не вписываются. Ладно, она не знахарь, Тунгусу нужно передать, пусть посмотрит, Рыбник придет в себя нескоро.

Фая, бросив коробку конфет прикроватную тумбу, быстро зашагала в столовую.

Помощницы уже трудились в поте лица – Фая опоздала всего на десять минут, а все нужные ингредиенты были подготовлены.

–Спасибо, девочки.

При появлении  Фаины  кухрабочие смолкли, пристально уставившись на женщину.

–Что не так?

–На сколько человек сегодня готовим? – тихо произнесла Рената.

–На всех.

–Так сегодня...

–Я знаю, готовим на всех.  – Фая старалась вселить в девушек уверенность и оптимизм, но получалось плохо. У кого-то на поверхности останется муж, у кого-то просто друг. В маленьком поселке чужих нет.

Фаина, немного обмозговав происходящее, придумала наилучший выход из ситуации.

–Значит так. Все в часовню, через сорок пять минут жду накрывать на столы.

Девушки, подскочив, убежали. Как из пыточной камеры. Ну пусть их, переживают ведь. Фая тоже не находила себе места. Балерун был здесь, Туман наверняка в стороне не остался, побежал воевать.

Чтобы не дать себе нагадить в пищу, которую готовит, Фаина не придумала ничего лучше, чем повторить более 30 четверостиший на санскрите. «Нрисимха -кавача». А вдруг поможет.

Когда женщина говорит вам, что она атеистка, не верьте. Лжет. Глубоко в душе у каждой спрятана молитва. На всякий случай. А случаи, как известно, бывают разные.

Фая, на автомате меняла лопатки на вилки, вилки на ножи и так далее по кругу, очередной раз создавая из группы разрозненных продуктов нечто съедобное.

Мозг же был занят чтением мантры.

–Фая, ты что несешь?! Что за тарабарщина?!

В столовую впорхнула как всегда жизнерадостная Бритни. Видимо, печали, происходящие на поверхности, ее ни одной гранью не касались.

–Помолчи. – Фая завершила последние два четверостишия. Господи, я сделала все, что смогла.

–Слушаю, – не поднимая тревожного взгляда от плиты, процедила женщина.

–Гипс сказал, ты очередного крокодила в поселок притащила,  – девушка была  подчеркнуто бесцеремонна. Ни обеспокоенных фраз о том, что с поверхности вернутся не все, ни банального приветствия. Интересно, что происходит в ее голове.

Фая по себе знала, что в каждом человеке сидит второй, сущность которого далека от идеала социально адекватной личности. И знакомить окружающих с ним нужно постепенно. Что уж говорить, в Фаине также притаилась еще одна мадам. Та, что помнит все обиды, подлая, злопамятная и кровожадная. А еще совершенно отрешенная от чужих проблем и страданий. Эгоцентричная Фаина. Такой ее не знали, ни здесь, ни на Земле.

Хуже всего, что эта сущность после попадания  в Стикс, перла наружу, как замерзшая вода, которая своим давлением способна разрушить удерживающие ее емкости. Фая была уверена, что если иметь хорошую теплоизоляцию, то жидкость не замерзнет, но раздражители в поселке были знатные. Она, как могла, старалась удержать себя в образе ласковой и пушистой заи, иногда при сильном накале прокусывая губы, чтобы случайно не сорваться. Отрывалась женщина, кромсая топором трупы. Немного помогало. Все же успех.

В голову пришла гениальная идея. Кажется, Бритни хочет поболтать? Вот мы сейчас и снизим внутреннее давление.

–Да.

–Он меня до зеленых чертей напугал.

–Вовчик, он такой... Красавчик.

Бритни, кажется, насмешки не поняла.

–Ты нас познакомишь? У него такой... странный способ общения.

–Обязательно, Это все, что ты хотела узнать?

–Нет, – она замялась.

Вали отсюда. Что ты тут трешься. Не зли. Уйди с глаз.

– Бритни, золотко, у тебя очень личный вопрос? – елейным голосом ответила Фаина, на автомате продолжая играть в фокусника кухонными приборами.

–Я давно хотела спросить. Насчет ..эмммм... супружеского долга..

–Что-о?! – женщина была немного ошарашена. Неужели Бритни все знает, и продолжает спокойно с ней общаться?

–Фая, понимаешь...  Мы с Гипсом уже давно не спим вместе.

–Это почему еще?

–Ну не привлекает он меня как мужчина. Такой уродливый, страшный, воняет от него постоянно.

–Какого хера ты тогда замуж выходила. – Фаина немного успокоилась. Не знает Бритни ничего, даже мысли такой в голову не приходит. И слава богу. Спроси блондинка в лоб: спишь с Гипсом? – вывернуть ситуацию себе в пользу будет трудновыполнимо.

–Фая, ты не знаешь, как у нас сюда девочки попадают?

–Выкупают их у караванщиков.

–А меня Гипс из борделя на руках вынес.

–Мне это знать необязательно.

–В поселке ЭТО знают все, – Бритни всхлипнула. – А я, я... я уже не могу. Я хочу нормальной жизни, Гипс сказал, если я уйду, он меня найдет, и будет делать со мной страшные вещи, – слезы, как и несвязные обрывки фраз, лились потоком.

–Хватит. Тебе нравится эта ситуация?

–Неееет, – промычала Бритни, захлебываясь.

Фая подошла к раковине, набрала стакан холодной воды. Приблизилась. Выплеснула девушке в лицо. Та, не ожидая такого поворота, прекратила рыдать, ловя ртом пропитанный вкусными ароматами воздух. Ничего, сейчас придет в себя.

–Полегчало?

–А можно было просто дать мне попить? – обиженно, все еще всхлипывая на полуслове, заметила девушка.

–Нет.

–Все-таки, ты, Фая, очень грубая и злая. Вот Гипс всегда прав.

–Ага,  – женщина, слушая бессмысленные упреки, выключала конфорки.

–Пошли, сейчас девочки накрывать придут. Ты хочешь рыдать у всех на глазах?

Они закрылись в подсобке. Фаина достала пачку сигарет со стеллажа. Закурила.

Забытая 30 лет назад привычка бумерангом вернулась несколько дней назад. После очередного изматывающего нервы выверта Гипса руки сами собой потянулись к успокаивающему никотину. Благо, в поселке за это никто не наказывал. Вот в переходах по кластерам, уж будь добр, держи себя в руках.

Стены завибрировали. С момента пробуждения Фая отметила некоторую периодичность. А вот Бритни вздрогнула. Оторвав взгляд от своих лаково-бежевых лодочек,протянула руку.

–Дай.

Фая уступила сигарету. Новую зажигать не торопилась. Курить – вредно. Успеет еще.

Затянувшись, Бритни наконец собрала свои мысли в оформленную кучу.

–Я не знаю что делать, Фая. Ты уже жизнь прожила, а мне всего двадцать. Помоги.

Жалости не было. Вместо нее клокотала злоба, грозящая вывернуться раскаленной лавой на маленькую эгоцентричную  голову собеседницы. Воистину все беды от женщин.

–Давай сначала. Когда ты стала отказывать ему в близости?

–С полгода назад. Он нагрубил мне, и Рената посоветовала...

–Это которая у меня в кухрабочих бегает?

–Да. Она посоветовала бойкотировать его в постели. Ну у меня на следующую ночь заболела голова.

Эпическая дура. Это ж надо додуматься послушать бредни глупой мечтательницы, которая  замужем и дня не была. Да и еще придумать отговорку, просто фантастически не вяжущуюся с реальностью. Для приличия можно было мышцу потянуть. На йоге, например. Гипс тоже не идиот, понял, что борщ скис. И пошел в ресторан. Значит, кого вешаем? Правильно, Ренату.

– Бритни, я искренне не понимаю, как больная голова может помешать раздвинуть ноги.

–Да ты вообще них@я не понимаешь,  – блондинка завизжала недорезанной свиньей. Ага, котенок превращается в рысь. Посмотрим-посмотрим.

–Тон сбавь. До  меня уже давно дошла суть твоих воплей. Ты, отчего-то решив, что твои обиды самые тяжкие на свете, перестала удовлетворять своего урода. Хотя еще недавно радовалась, что являешься женой олигарха. Поправь меня, если что-то не так. Молчишь? И правильно делаешь. Когда до Гипса доперло, что  птичка для него больше не поет, вместо того, чтобы попоить ее сладким нектаром, он просто стал без разбору трахать чужих жен. Верно?

Бритни трясло. Если бы не дымящийся окурок в ее руке, наверняка Фаина схлопотала бы как минимум пощечину. Или клок выдранных с мясом волос. Ничего. Пусть понервничает. А потом подумает.

Женщина поднялась, окинув пристальным взглядом опущенную голову собеседницы. Та так и застыла, уставившись в одну точку.

–По полкам я все разложила, а ты посиди, обмозгуй хорошенько.

–Я просила тебя помочь, – тихим голосом отозвалась Бритни.

–Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Что надумаешь дельное – приходи, помогу по мере возможности.

С этими словами Фаина удалилась. Сейчас вправлять мозги Бритни бессмысленно. Как там девчонки, накрыли? Пора проведать свою безраздельную вотчину. Зашагала по коридору, остановилась.

Канат, держаший ее в состоянии напряжения, лопнул, срезанный острым лезвием. Тумана больше нет. По крайней мере, здесь. Пуповина, прежде никак не ощущаемая, змеилась по полу уродливым отростком. Вот и все.

Раненых понесли минут через пятнадцать. Фаина, до этого сидевшая в столовой, все-таки надеющаяся увидеть Тумана целым и невредимым, пошла будить Рыбника. У знахарей сегодня аврал. Нужно будет забежать в лазарет, помощь лишней не будет.

Гипс сидел у себя в кабинете, обхватив голову руками. Дверь закрыта на замок. Сейчас ему нужно одиночество. И хорошенько все обдумать.

Потери в масштабах поселка были страшными. Сорок семь человек убитыми, чуть больше – раненными. Как с этим объемом справится пяток знахарей  -неизвестно. Благо обезболивающего было вагон и маленькая тележка.

Личная охрана. Пятнадцать человек, прекрасно подготовленных, с развитыми способностями, потеряли свой функционал. В живых остались только двое, и те еще неизвестно, когда на ноги встанут. Гипс беззвучно выругался. Больше всего хотелось уйти из этой реальности в условия помягче. Нельзя.

Он огляделся, встал, скрипя гипертрофированными суставами. Открыл сейф. Достал из небольшого непрозрачного контейнера пять красных кругляшей. Душила жаба, но ситуация обязывает.

Вышел, не забыв закрыть свой кабинет на замок.

В лазарете царила специфическая атмосфера. Женщины поселка сидели рядом с близкими, сочувственно ахая и пытаясь утешать. Раненные были немногословны. Кто-то, к кому никто не подошел, полусидели – полулежали на койках, стиснув зубы, ожидая, когда до них дойдет очередь, чтобы получить обезболивающее. Знахари кружили, в основном, над тяжелыми больными.

Фая, переступив порог медблока, сначала засомневалась, туда ли она попала. Огромный зал, с забрызганным кровью полом, и заставленный койками, больницу не напоминал совершенно. Базар. Гомон десятков голосов мешал сосредоточиться.

Фаина отыскала глазами Рыбника. Определив направление, женщина двинулась к приятелю.

–Выгони их отсюда.

–Не я здесь главный.

–Минуточку внимания, – Фая повысила голос настолько, что гул голосов находяшихся в лазарете людей слился незначительным фоновым шумом. – новостями обменяетесь позже. Всех посторонних прошу покинуть помещение.

–Сволочь.

–Коза.

–Тварь.

Бабы, оторванные от своих мужей в выражениях не стеснялись. Но просьбу выполнили. Через минуту в помещении остались лишь знахари и Фаина. Тунгус, закончив с тяжелораненым подошел, утирая пот со лба.

–Спасибо. Их трескотня мешала мне сосредоточиться.

–Мог бы сделать это и раньше. Помощь нужна?

–Ты же не знахарь.

–Чтобы вколоть обезболивающее много ума не надо.

–Тогда добро пожаловать. Там, – Тунгус махнул рукой в сторону шкафа с медикаментами. Найдешь все, что надо. В маркировке разбираешься?

–Да. И в дозировку тоже могу высчитать.

–Вот и отлично, – знахарь повернулся к очередному пациенту. – Что у тебя, Валет?

Фаина летала доброй феей. Сначала обезболивая, с этим делом она управилась в течении получас. Потом – зашивая раны легкой степени сложности. Всю работу, которая требовала более менее квалифицированной помощи, она оставляла профессионалам.

Пришлось позвать еще около десятка добровольцев – вытаскивать пули и осколки одному человеку сложно, без ассистентов здесь как без рук.

Через час кропотливой и упорной работы организм настойчиво запросил никотина. Фая, злясь на себя, опять позволяет привычке помыкать собой, вышла, столкнувшись в дверях с Гипсом.

Обойдя кваза, она направилась в подсобку. Там мешать никому не будет. Да и пора опять приступать к своим прямым обязанностям. Обед должен быть на столах вовремя.

Управившись со своими делами, Фаина заглянула в лазарет.

–Народ, мне работать пора.

Один из врачевателей подал голос:

–Приходи как освободишься.

Все-таки больница – место безрадостное. Какого бы веселого и теплого цвета не были стены и потолок, все равно женщина чувствовала себя там не в своей бульоннице. Кишки коридоров сообщались небольшой перемычкой, но ощущения были разительные. Вдохнув свежего воздуха, которого так не хватало, Фая поплелась в столовую.

Помощницы встретили злобными взглядами. Одной Ренате было фиолетово. Девушка, погрузившись в себя, чистила картофель. Острый нож привычно скользил, снимая тонким слоем желтую кожуру.

–Вы что это на меня смотрите, как на врага народа? – Фаина решила напасть первой. Так надо. Ибо нехчего. Пусть раз и навсегда усвоят, кто здесь альфа-баба.

–Ты нас выгнала.

–И что теперь?

–Мы должны быть там.

–В операционную родственников не пускают. Забыли правила? Или ты, Ирма, хочешь, чтобы Тунгус твоему мужу вместо руки щупальце пришил?! И все из-за твоей неуемной болтовни. Уткнулись в заготовки, потом свободны на полчаса для посещений. Все.

Куриный бульон давно стоял на плите. Фая, проверив, прозрачность, удовлетворенно кивнула сама себе.

У порога кто-то неуверенно кашлянул. Девушки повернули головы. Рыбник.

–Всех перешили?

–Я пустой. Пожрать дай.

Фаина на автомате выложила в большую тарелку остатки завтрака, поставила в микроволновку подогреть.

Ирма было открыла рот, чтобы что-то спросить.

–Заткнись, не видишь, устал человек,  – женщина захлопнула челюсть, не успев произнести не звука.

–Потом, Ирма, все потом. Никто не умер. Твоему уроду я лично колола спек. Он сейчас спит. Подойдет очередь – его подлатают.

–Ты не могла сразу сказать?! – та взбесилась. Ну еще бы.

– Не возникай. Сказали – все хорошо – будь довольна.

Столовая погрузилась в молчание, нарушаемое лишь позвякиванием стальных кухпринадлежностей.

Тринькнул звонок микроволновки.

–Тебе в столовую или здесь посидишь?

–Здесь.  – Рыбник, не вставая с табуретки, протянул руку к тарелке.

–Может, живчика сначала?

–Не хочу портить аппетит, – он, обжигаясь, запихивал в рот первую ложку.

Фаина строго соблюдала «правило пятнадцати минут». Это была скорее всего привычка, чем строгий пунктик. Поэтому она решила заняться своими прямыми обязанностями.

Рыбник блаженно пережевывал манную кашу с яблоками. Рядом, на столе, стояла тарелка с приличным куском яблочного пирога.

После приема красной жемчужины Рыбник не находил себе места. Так или иначе – развитый дар –  это хорошо, а вот становиться квазом не хотелось совершенно. Что поделать. Дали – ешь,  не выпендривайся. И поблагодарить не забудь, ведь ты еще, по сути, ничего не отработал.

Мысли были невеселые, и помощницы Фаины, в отличие от своей начальницы, жизнелюбием на данный момент не отличались.

Одна из девушек, закончив работу, побросала в раковину посуду, затем торопливо удалилась. Другие проводили ее завистливыми взглядами, после чего усерднее заработали кухинвентарем.

Завыл комбайн, перемалывая не очень аппетитную на вид овощную смесь.

В поселке кормили хорошо, а главное – от пуза. Народ был доволен – с приходом Фаины совковские порции и пресность из пищи исчезли бесследно.

Гипс, правда, как всегда был недоволен, мол, теперь список и количество продуктов  увеличились, ну так рабочий класс тоже любит морепродукты, не тушенкой единой. Этому хаму только дай повод. Верим, помним, скорбим, бюджет не резиновый, да. Рыбник свидетелем той разборки не был, зато народ рассказал все в подробностях. Гиенам пришлось потесниться своим складом элитных харчей, как только Фаина шепнула на ухо главе поселка какую-то фразу, до сих пор оставшейся страшной тайной. Кваз, побледневши, выпучил глаза, и со злобой в голосе согласился на новый порядок. Правда, с тех пор покоя заведующей «всея харчами» не давал. Рыбник подозревал, что тогда Фая пустила в ход банальный шантаж. Их дело, Ярослав по натуре своей был человеком миролюбивым, и следовал принципу «третьей собаки». По жизни это никогда не подводило.

Девушки удалилсь одна за другой, остервенело заканчивая работу и спеша по своим делам. Настроение Фаины было опознать трудно. На губах вроде как полуулыбка, а глаза непроницаемые. Равнодушные.

Как только Рыбник задался целью спросить у Фаи про ее тонкую душевную организацию, слова сразу же стали бессмысленными. Наружу вылезла аура. Страшная. У основания глубокого черного цвета с ажурно вплетающимися концами в светло-серый обод. Черная масса лихорадочно пульсировала, пытаясь пробраться наружу, но дело ограничивалось лишь этим. По крайней мере, на вид.

Будто почувствовав изучающий взгляд Рыбника, Фая повернулась.

–Ты что-то хотел?

–Живчика.

–На столе термос, – большие карие глаза смотрели пристально, Ярослав даже на мгновение подумал, что женщина его читает. Лениво, незаинтересованно, словно много раз слышанную детскую сказку. Стало неуютно.

–Ага, спасибо.

Рыбник быстро потянулся к теплоизолированной фляге. Это было его спасение. Фаина, уловив, что знахарю от нее больше ничего не нужно, обратно развернулась к своим любимым кастрюлям.

Ярослав осторожно, исподтишка, разглядывал ее, подспудно ощущая, что переступает границу негласного запрета. Но ведь это так интересно...некоторые правила для того и существуют, чтобы их нарушать. В районе, где по идее располагается сердце, плясали маленькие разноцветные шарики эмоций. И один большой, заметно крупнее других кругляш, по цвету напоминающий хром. Что это еще такое.

И тут накрыло. Тяжелой железобетонной плитой, безжалостно давя и размазывая ошметки по надраенному полу. Вай. Показалось. Ну тебя, Фаечка, живи ты со своей мясорубкой сама. Рыбник понял, что столь яркими ощущениями его накрыл как раз-таки этот хромированный шарик, безобидно торчавший где-то в глубине сердца женщины. Все. Чужих тараканов разгребать – себе дороже.

Но тут стало совсем интересно. Фаина, аккуратно добавляя специи в блюдо, трясла рукой. Параллельно с измельченными травами в котел летели небольшие золотые искорки. А они растворяются?

Рыбник, недолго думая, подошел к кастрюле, заглянул внутрь. Неа, плавали целые и невредимые, придавая супу сходство с чем-то сказочным.

Фаина, недоумевая смотрела на Рыбника.

–Только башкой в кастрюлю меня окунать не надо, окей?

–Я и не собиралась. Странный ты сегодня какой-то.

Рыбник еще раз посмотрел на руку Фаи. Так и есть. Искры неиссякаемым потоком рассыпались по емкостям с пищей.

–Кажется, я раскрыл твой секрет.

–О господи.

–Да, – Рыбник с гордым видом выпрямился и пошел прочь.

–Слышишь? – голос Фаины догонял его на полдороге к выходу.

–Что?

–К Балеруну зайди.

–А меня Вовка не съест?

–Возьми и зверюшке что-нибудь из трупошной. Наверняка уже проголодался.

–Хорошо, – Рыбник удалился.

Фая же задумчиво помешивала очередное варево. И что это, интересно, он такого узнал.

Гипс, наконец-то разгребая дела по выяснению обстоятельств неожиданного нападения, тихо зверел.

Чертова баба. Зачем она отослала крокодилу? Он знал, что в какой-то сотне километров подгружается часть завода по переработке урановой руды. И что там есть атомиты. А вот то, что у тварей хватит мозгов собрать более-менее приличное количество бойцов и придумать простейшую двухходовку, кваз не предполагал.

Еще хорошо, что Фаина предупредила о заходе части отряда с тыла. Поселок бы не вывез. На последнем этапе к обороняющимся людям присоединилась Катерина, что значительно сократило потери. По словам очевидцев, тварь катком прошлась по мутантам, на своем пути сокрушая четкие и стройные  ряды бойцов. Говорили, что крокодилу немного подранили, и то, что она подорвалась на противопехотной мине, заложенной жителями на случай нападения. Тем не менее, дело свое она сделала, и отправив в смертный путь последнего атомита, уползла в неизвестном направлении.

Лишь бы жива осталась. Теперь Гипс понимал, что монстр все это время службу нес на десять с плюсом.

Близился вечер, и кваз потирал руки в предвкушении ночных удовольствий. Сейчас ему как никогда нужна хорошая разрядка. Вчера, тихонько приоткрыв дверь в бокс Фаины, он сразу заметил, что в комнате посторонние и решил на глаза не показываться. Утром вот, навалило так, что на пяток лет хватит что вспомнить.

Нервотрепку не любит никто, и Гипс исключением не был.

Он привел в порядок бумаги, после чего отправился перекусить. Что там его женушка состряпала?

Фаина, управившись со своими прямыми обязанностями, понесла Балеруну обед. Столкнувшись с ним в коридоре, поняла, что проявила излишнюю заботу. Тот крепко стоял на ногах.

Завидев женщину, Балерун поджал губы, явно не собираясь раскланиваться в дружеских приветствиях.

–Ты ничего не хочешь мне сказать? – прошипел он.

–Хочу. Но сначала хочу накормить. Пошли, ты зря ушел из бокса.

–Твой Вован там жрет труп. Я не могу...

–Скорее всего, Вовчик уже все съел, пойдем-пойдем, – она подхватила поднос одной рукой вместо положенных двух, проявляя чудеса равновесия, другой заключила Балеруна в дружеское объятие и засеменила в направлении комнаты номер 108.

Фаина была права. Вовчик со своим обедом расправился. Парень с недовольной миной уселся на кровать. Ему было плохо. Хоть и старался держаться бодро, сильно выдавали черные мешки под глазами и фарфоровая бледность лица, на которой эти самые мешки выделялись как две неопрятные кляксы в ученической тетради.

–Как рука? Тебя покормить, или сам? – женщина протягивала поднос.

–Сам.

От взгляда Фаи не укрылось то обстоятельство, что новой конечностью Балерун двигает достаточно уверенно. Узловатые корявые пальцы и черные когти выглядели чужеродно. А так рука как рука. Просто в носу с такой физиологической особенностью ковыряться будет опасно.

–Ты поешь сначала, а потом я тебе все расскажу. Ты слышал, что сегодня поселок атаковали?

Альту повезло. Из этой мясорубки он вернулся целым и без ранений. Атомитов они выбили достаточно быстро, после того, как с подачи Тумана подавили пулеметный расчет в злополучном доте. Ни один из ребят в группе скалолазов не выжил. А жаль, парни были нормальные.

Конечно, нельзя пользоваться такой неприятной ситуацией. Подло и цинично. Но, как говорится, куй железо пока горячо. Задницу последних событий он развернет себе в прибыль. Иначе грош цена ему как бойцу группы «А».

Вечер обещал быть запоминающимся. На волне негодования сейчас можно подняться до приличных высот. В конце концов, Гипс сам виноват.

Альт лежал в своем боксе, прикидывая в уме план действий. Похоже, без хорошей попойки дело не смазать. Мозг, приняв идею, начал быстро соображать, какой напиток избрать фаворитом на сегодня.

–Значит ты не просто так мне руку оттяпала?

–Я похожа на идиотку?

–Глаза у тебя были страшные.

–А топор острым, извини, ты ведь понимаешь, я спешила. Сам бы ты мне не отдал.

–Нет, конечно.

–Слушай, я действительно успела в последний момент. А тебе, наверное, медаль теперь на грудь повесят.

–Хватит. Я уже не злюсь.

Фаина встала, сверху вниз посмотрев на приятеля.

–Мне пора. Еще в лазарет нужно сходить. Просили зайти.

–Я буду у себя. В твоей постели спать как-то неуютно.

–Все может быть, – женщина наклонилась, поцеловав парня в макушку. Приятных снов, дверь закрыть не забудь.

На оборудование медицинского блока Гипс не поскупился. Огромное просторное помещение было оснащено по последнему слову техники. Собственно, из техники здесь было лишь четыре операционных стола – ровно по количеству знахарей, постоянно проживающих в поселке. Операционная, блок интенсивной терапии, одна большая общая палата, она же и приемный покой. Одним словом, места здесь хватило всем.

Тунгус, подняв на Фаину уставшие глаза, потер переносицу.

–Хорошо, что пришла. Ни одна из этих дур не может сообразить, как правильно рассчитать дозировку и что вколоть. О внутривенной инфузии я вообще молчу..

–Не хнычь. Сейчас все сделаю. Устал поди. Сходите пока пообедайте, девчонки там накрыли уже.

–Сейчас. Вот, последнего дошьем...

–Зашить я и сама смогу.

Тунгус вытаращил глаза. Ты серьезно?

–Ну да, а ты не заметил, что некоторые легкие раненые уже зашиты?

–По боксам уже сидят и водку глушат, сволочи.

–Все, хорош. Сходи поешь, я сама дошью этого красавца.

–Спасибо.

–Рыбник, у тебя какие планы на вечер?

–Выспаться.

–В другой раз. Сегодня мы будем пить.

–Что?

–Чай, блять. – Фаина теряла терпение. Сегодня ушел Туман. Он был другом. Хорошим другом. Да и если быть объективной, надо хорошенько выпить и включить перезагрузку. А то слишком многое навалилось.

–Уговорила.

–Я сейчас на полчасика в столовую, Балеруна позовешь?

–Он совсем без сил, может не надо?

–Надо, Славик, надо. Живчика ему отнеси, а то я в обед забыла. Туман был и его другом.

–Хорошо, выбирай место.

–В столовой через два часа.

–Хорошо. Я побежал. Извини, уж жрать больно охота.

–Приятного.

Фаина повернулась к бессознательному телу. Ну что, красавчик, давай зашиваться.

Покормив питомца, женщина приняла душ. Распылив свои любимые духи, она вошла в ароматное облако. Не каждый день она отдыхает в компании. Хоть повод и безрадостный, это не причина приходить на место встречи в чем попало. Кружевное белье ежевичного цвета она спрятала под облегающим аппетитные формы платьем. Да, ей снова двадцать пять.

Фаина повертелась перед зеркалом, накидав на лицо  косметики. Нет, не толстый слой штукатурки, от которого мужчины зачастую приходят в ужас. Немного акцентировала глаза.

Еще раз окинув себя критическим взглядом, Фая удовлетворенно кивнула. Одела туфли.

–Вовчик, у меня для тебя задание.

Вкусно отужинав, Гипс, прикрывшись делами, свинтил из их с Бритни уютного гнездышка. Кажется, жена не очень-то и расстроилась.

Девочка всегда болезненно воспринимала его отлучки. А сейчас. Что-то с ней явно не так. Да хрен их поймешь, этих баб. Забивать себе голову настроениями супруги кваз не собирался.

Его ждала чудесная ночь с Фаечкой. Она была бесподобна.

Кваз помнил каждую ночь.

Гипсу нравилась та страсть, с которой она ему отдавалась. То с радостью, то со злобой, то со страхом. А вот равнодушия никогда не было. В отличие от его домашней пташки.

Он подсел на нее, как на наркотик. Жаль, место Бритни Фае не светило, как  бы та не старалась.

Быстро пройдя по коридору, кваз потянул на себя дверь. Открыто.

Света не было. Раздался щелчок выключателя. Шоу начинается.

В шаге от него стояла Фаина. Красивая, подтянутая, она улыбалась.

Кваз стоял, завороженно глядя на причудливый танец, легкая музыка сопровождала каждое движение женщины. Она умела удивлять.

Легкий мах рукой – с тела зазмеилось сдержанное черное шелковое платье. Фая сделала шаг назад, высвобождая ноги в туфлях на тонкой шпильке, и поманила его за собой, медленно двигаясь к кровати и глядя прямо в глаза.

Упала в постель, ловко перевернулась, двигаясь к изголовью.

–Ну, мой тигр, я жду тебя.

Воздух был пропитан ароматом дорогих духов, кваз неуклюже пополз к ней, обнял горячее тело.

Музыка резко оборвалась.

–Пащелуй меня, котик.

Гипс обнимал скалящегося ящера.

Народ разлил уже по третьей. Разговор никак не клеился, и Фаина уже было решила сдаться, уйти в свой бокс и там в одиночестве нажраться от души. В столовой нарисовался полупьяный Альт с бутылкой вискаря наперевес.