Текст книги "Откровенье танцующих лун"

Автор книги: Саша Кречет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

   – Твоих приключений – врагу не пожелаешь! – закачал головой все еще улыбающийся Виреск, – думаешь, к примеру, я готов окунуться в трясину и наглотаться этой "благословенной" жижи, даже не зная, смогут ли меня вытащить?

   – Ты и это знаешь, – вздохнул я.

   – Храмовые почти все знают, а то, что я говорю уже, должно быть, мало, для кого секрет, – парировал Вир, – ну а потом... посмотрим, что с тобой еще дальше будет...

   – А дальше я пойду к себе... – вздохнул я. – Ирли перевели под опеку жриц, и боюсь, она даже не скоро в нашей башне появится...

   – Да не расстраивайся, – положил мне руку на плечо Вир, – я вот со своей некогда любимой женщиной в принципе увидеться не могу. А ты можешь пойти к Лиинн хоть сейчас.

   – Пожалуй, ты прав, – согласился я, – так я сейчас и поступлю.

   – Ну, вот и иди, – легонько толкнул меня Виреск, – мы с тобой еще увидимся.

   – Да, – вздохнул я, легко угадав причину этого, – а жрецу показаться не надо?

   – Да иди уже, – лишь отмахнулся Вир, – все, что захочет жрец, сумеет узнать от меня, независимо от того захочу я раскрыть это или нет. Удачи тебе!

   – Спасибо, – кивнул я и направился к дверям, – за все спасибо, Вир.

   ***

   Башня Ирли – ближайшая к жреческой. Одна небольшая «перебежка» и вот снова внутри... можно порадоваться: снова ни каскадов свистящих воплей, ни жгучих лучей. В полумраке переходов я уже шел не спеша, наслаждаясь тишиной. Нет, тут тоже нет-нет и свиснет, но по сравнению с улицей... Отсек Ирли оказался открыт и я заглянул внутрь. Хозяйки на месте не оказалось. Она может быть где угодно, но раз оставила не закрытой дверь значит она где-то тут... впрочем, она могла предположить, что сюда приду я. Вот уж странные обычаи – даже к ней я не могу войти, если на мой стук не скажут «войдите» или, конечно, «айэбигет». Впрочем, для меня это уже довольно давно одно и то же – даже не обращаю внимание, что звучит, как правило, второе. С десяток-другой сатриильских слов я знаю практически на уровне «родных», но это так мало.... А ведь было время, когда, во всяком случае, Свест с Неем произносили приглашение войти по Смиалоэтски... будто всегда ждали только меня. И мне действительно казалось, что это и есть их основной разговорный язык...

   Я сделал несколько шагов вглубь пещеры, присел за стол и автоматически развернул к себе настольное зеркало Ирли. Несмотря на едва заметную полупрозрачную полосу поперек, похожую на застывший ручей, оно все же достаточно хорошо отображало серое жилистое лицо. "Это я, я, я" – повторил я, словно пытаясь себя в чем-то убедить.

   – А он последнее время так любит пялиться в зеркала! – донесшийся голос Ирли показался беззаботно-веселым, – за ним иногда смешно наблюдать...

   Ответа я не понял, но довольно резво переместился от столика к камину. Ну, конечно, бабы вечно терпятся между собой обо всем. И навряд ли имеет значение, что одна из них – жрица, а другая могла бы быть и поснисходительней. Едва я опустился на пол, дверь распахнулась и на пороге появилась Лиинн и... Свест. У меня сложилось полное впечатление, что они даже не сразу меня заметили, а, заметив, будто немного смутились. Никакой жрицы рядом не наблюдалось.

   – Привет Рин! – бросилась ко мне Ирли, чмокнула в краешек рта, – давно здесь? Устал ждать? Знаешь, мы будем немного реже видеться. Потом расскажу...

   – Да я уже знаю, – сообщил ей я, – был у Аркетта. Правда, он, верно, что-то спутал...

   – Жрица задержалась внизу, если ты имел в виду это, – нашелся Свест, – а мы поднялись вдвоем. Ирли нужна линна.

   Все просто – вдвоем. Конечно, если речь идет о Свесте, то ему доверяет все племя. Ему – бывшему верховному вождю. Мало того, даже, скорей, и не бывшему. Дня, эдак, два-три назад, Ней что-то там такое завел об особенностях организации власти в племени и между прочего поведал мне, что в случае любой заварушки в ближайшие пять лет, Свест автоматически становится Верховным вождем. Никаких выборов... Только если заварушка продлится дольше танца лун... Ну, раз победили так легко... Победили бы они... если бы...

   – А мы как раз говорили о тебе, – теплая ладошка Ирли коснулась моей щеки.

   – Я слышал, – признался я.

   Лиинка живо повернула голову к своему столику и, верно, все поняла по развернутому зеркалу. Во всяком случае, именно так я понял ее усмешку. Ну да, да, твоя фраза, солнышко попала в точку... Какого черта... Только тут я вдруг сообразил, что фраза была на Смиати... Почему?

   Свест тем временем прошел вперед и устроился на циновке ближе к окну.

   – Иди сюда, Лиин, – позвал он, смерив меня взглядом.

   Я ждал, что Ирли хотя бы посмотрит на меня вопросительно, но она просто переместилась к Свесту и удобно расположилась в его руках.

   Черт, черт, черт! Все не так, все не правильно, все, все! Почему, почему все это случилось именно со мной! Во мне поднялась волна возмущения. Словно что-то изнутри подталкивало меня к... Однако, я не позволил себе что-либо произнести или выйти вон. И смотреть тоже не стал. Просто уткнулся лицом в ладони, очередной раз, отметив себе их непривычный цвет. Все катится в преисподнюю. Жизнь превращается в ад! Вот оно что значит – стать вампиром! Нет, ну действительно – разве я этого хотел? Конечно, время назад, мне казалось привлекательным стать таким вот сильным, ловким, хотя я и знал, что это не возможно. А вот несколько дней назад... да придется себе признаться – я испугался произошедшего... чуда. Сейчас... я чувствую себя... беспомощным. Даже более беспомощным, чем аллиол Рин... Почему?

   Я поднял голову и увидел, как Свест относит Ирлиин на ее кровать на руках. Вот он наклонился к ее уху... поцеловал? Ведь шептать, за ради того, чтобы не быть услышанным при мне не обязательно. Впрочем, он тут же отошел от нее и переместился ко мне, сев напротив, за стол. "А если бы меня здесь не было?" – забился в моей голове крамольный вопрос.

   – Ты от шума не устаешь? – как бы, между прочим, поинтересовался Свест.

   – От какого шума? – не сразу понял я.

   – Да от того, который ты обрел возможность слышать только сейчас, насколько я уж понимаю полноту твоего преображения. Который, к тому же наложился на то, что ты и так слышал ранее. И если уж ты услышал тихий разговор в коридоре отсюда, значит, настроен слушать все...

   – А разве есть выбор?

   – Выбор? Конечно! – своим тоном Свест явно хотел выказать удивление моей неосведомленностью, – люди могут настраивать свой слух... как бы на определенных точках звучания. Ну, чтобы как бы большинство того, что тебя не касается, потонуло в фоне. Ну, разве что кроме некоторых сигналов, которые всегда привлекают внимание... С помощью них важные сообщения передают.

   – Ты что хочешь сказать, что я слушаю на улице весь этот пронизывающий гам потому, что сам того хочу?

   – Слушай, Рин, неужели ты не обращал внимание, что иногда мы говорили с тобой вполголоса и никто в стороне не слышал нас?

   – Не думал об этом... – попытался припомнить я подобный разговор, – а они, правда, не слышали?

   – Нет... Я это даже проверял – можно подать такой сигнал, что если кто-то фокусирует слух именно на твоей беседе – ему придется себя выдать. Хоть чуть да дернется, – в голосе Свеста послышалось снисхождение, – кстати, слушать тихие разговоры, которые ведутся явно не с тобой, и тем более беседу полушепотом не принято. Это так, тебе к сведению.

   – Учту... Но со мной это проще... – отметил я, – вам достаточно не говорить на известных мне языках...

   – Это-то да, но, видишь, как мы с тобой освоились, – улыбка чуть тронула лицо Свеста, – иногда даже без тебя говорим так, как будто ты рядом, по крайней мере, вперемешку с..., а рано или поздно и ты освоишься. Для ускорения этого процесса, тебе было бы неплохо заняться учебой, а не...

   – Непременно, – отмахнулся я и стремительно покинул помещение.

   Только двигаясь вниз по путаным коридорам, я столкнулся с невысокой жрицей. Возможно, той самой. Учить он меня хочет. Черт!

   2. Что важнее...

   В узкое окно прорываются первые робкие лучи. Их оказалось достаточно, чтобы меня разбудить. Солнце взошло, мазнуло светом по лицу и сон как рукой сняло. Впереди еще один длинный день, но ничего не хочется. Лучше бы не просыпаться: открываешь глаза и все, что терзало тебя накануне, просыпается вместе с тобой. Что ж мне так одиноко-то? Конечно, наверняка кто-нибудь еще не спит, можно пойти и найти себя компанию, но вот не хочу... Может опять завалиться и лежать сутками пока что не решится само собой? Я представил себе лицо Аркетта, который раз пытающегося завести со мной разговор и, наконец, ставящего перед фактом, что скоро по-любому сюда придет... Нет, это не выход... теперь все равно все будет иначе, да и я сейчас совсем не такой как тогда. Это тогда любые действия казались бессмысленным, но теперь-то теперь... Надо идти, делать хоть что-то... Надо...

   Надо? Надо! Решено. Я постарался сконцентрироваться на выборе направления деятельности. По крайней мере, надо точно уходить за пределы дворца. Туда, где потише. А лучше и вовсе туда, где повольней... Так куда я больше хочу: в долину Ашенген или в северный лес? А может пойти полюбоваться ослепительным в своем великолепии Ухту? Ах, да... Мне ж за охраняемую территорию хода увечному бескрылому нет! Ах, черт... Караульные по периметру стоят, прочь за "охранку" не выпускают. Хотя, Ней, помнится, прошел. Увечный, хоть и "на крыле". Значит и я пройду! Внутри заиграл азарт, мысли заработали быстрей. Лучше на север! Там охрана, помнится, реже. Да и та... Какой угрозы ждать от пустынных северных лесов? Так, с чего бы караульным, что крутятся с той стороны обводной горы быть особо бдительными? Да, да, да. Решено.

   По территории я прошел ни с кем лоб в лоб не столкнувшись. Не слишком любят местные раннее утро. Легко найдя нужный проход в обводной горе и преодолев его, я рывком проскочил в ближайшие кусты, тем самым, выйдя за пределы охранной территории, которая здесь фактически совпадает со стеной дворца. Затем сразу же обратился в зрение и слух. Никто не заметил? Так... караульных вроде не видно, и, кстати, никаких специфических сатриаильских звуков не слышно. Только шелест листвы да цикады стрекотом заливаются. Красота! Я запрыгнул на ближайший эдр. Неужели и впрямь не заметили? Ободренный, я продолжил путь, привычно цепляясь за крепкие ветви и перемахивая с одного сука на другой. Природный вампир бы это делал много быстрей. Аааааай... А я еще и оступился...тчшшшшш. Руку украсила длинная царапина от кисти до плеча. Хорошо до земли не долетел. Нет, если теперь я живу, питаясь кровью, то почему я так неловок?

   Впрочем, зачем переживать: ловкость – дело наживное. Да и сама-то царапина как раз кстати. Что там говорил Аркетт? Мне надо учиться заживлять себя? Прекрасно! Спросят – скажу за этим и выбрался. А что – нет? Я же должен научиться летать! Или как там у них – планировать, перемахивать. И вот тогда, когда меня уже не будут считать неполноценным... тогда наконец-то погуляю по-настоящему. Как в старые добрые смиалоэтские мои времена. Никому не отчитываясь и заранее путей не намечая.

   Конечно... местные начнут занудствовать при первой же возможности, что сначала – раскрой подкрылки, а потом гуляй вне замка. Да... пусть себе идут дорогой на юг... И говорят, что хотят, если уж им поговорить охота. А учить им больше пристало своих собственных детишек, что взрослеют на детской площадке под охраной караула, окутанные мягким фаррисом и заботой. Вот путь их жизни учат. А я рано самостоятельным стал. И уж теперь точно обойдусь без лишней опеки. Я все смогу сам. Да и вообще чем мне грозит лесная чаща в летний день?

   Царапина легонько зудела, но я бы на нее в другие времена и внимания особого бы не обратил. Но сейчас, прежде чем двигаться дальше надо попытаться. Жаль никто не предложит линны. Впрочем, она ведь не могла уже исчерпаться внутри как-никак – только вчера... Я прислушался к себе, подхватил едва ощутимую волну силы где-то в позвоночнике и погнал ее ручейком к середине туловища... Ну, там где она вчера билась, когда Аркетт меня порезал... Когда удалось, наконец, ощутить легкий пульс под ребрами, я постарался ее направить... Глаза невольно проследили за полетом фиолетового жука... Все – можно начинать все сначала. И опять... Нет, все же на пятую попытку царапина стала затягиваться ровной серой кожей, потихоньку исчезая. Вроде и не так сложно... Да ведь и царапина-то сущая ерунда. Неужели и через месяц мне еще не летать?

   Все, начинаю тренироваться по-настоящему! Да, в конце концов, человек я или где? Учится так учиться. Я достал из сумки заточку, сжал ее правой рукой, замахнулся... Но ударить себя не смог. Ладно, сделаем по-другому. Забываем об осторожности и... резкий бросок на липолу, с нее – на следующую, двумя рывками вверх и ярсынь, еще прыжок, еще, еще, быстрей... Я принялся носиться в кронах как одержимый безумием. И куда только делась моя неловкость? Рука запросто хватает ветвь, тело балансирует как будто само, а качающиеся ветви под ногами надежны как земля... Миг на отдых и дальше то же и так же. Резче! Быстрей! "Рыба не тонет" – вспомнилась популярная присказка. Может быть, зажмурить глаза, да и грохнуться плашмя вниз, руки сцепить, чтобы ветвей не трогали?

   Нет, усмехнулся я сам себе: переломаться, как следует – это уже будет лишнее. Потом ведь дни, если не недели, лежать пока срастется – это долго. А потом мне ж еще линны много будет надо, видимо смотреть-то на меня станут укоризненно... Неет уж не такой уж я и дурак... Караульным здешним досаждать не хочется – ведь точно нагоняй получат, что выпустили меня. А, так подумать, если вдруг сам двигаться не смогу то, так прикинуть, через сколько меня найдут? Вдруг тут по близости никакого и караула нет? А ребята где-нибудь подальше расслабон, как помнится, бывает, устроили? Нет, все же надо по-умному... Я подпрыгнул, раскачался на суку, перепрыгнул на соседний ствол... это почти как по земле идти, еще прыжок, ствол, сук, а теперь с этой расчудесной липолы на вон тот слегка облезлый верт...

   Ствол последнего предательски затрещал, едва я оказался в его ветвях. Видно одна из бурь надломила его или мелкие древоточильщики разместились в сплетении его корней. Как-то очень быстро проскользнула мысль, что своего я добился: все же рухну с высоты. Да и не просто упаду: не исключено, что сверху на меня еще и навалится верт. И тут... мои ноги сами согнулись, при этом одна переступила и оперлась на накренившийся ствол. Затем они обе упруго толкнули меня куда-то прочь. Я ничего не успел в первый момент осознать... Я видел, как медленно мимо меня движутся листья, ветви, чувствовал (не без удовольствия) как, не спеша, мое тело делает полный оборот и, наконец, ощутил, как мои ноги коснулись земли, опять таки непроизвольно сгибаясь... Я не стал ловить равновесие и позволил себе все так же плавно упасть в траву. Что-то сильно кольнуло в бок, но в целом падение оказалось даже слишком мягким, учитывая высоту. Заросль цветущего хлота, с ошметками прошлогодней ваты оказалась кстати.

   Я огляделся, а что же верт? Может, мне лишь показалось, что он собирается упасть, а он всего лишь покачнулся и я совершенно напрасно выполнил столь головокружительный трюк? Я нашел дерево глазами и увидел как оно, не спеша, словно задумавшись, а нужно ли ему это теперь, качнулось и будто нехотя поплыло вниз. Раздался оглушительный треск и снова листья затрепетали быстрей, бабочки начали резвее махать крылышками, а задетый вертом сук липолы качнулся пару раз уже в нормальном ритме и понесся вниз, набрав привычный глазу темп.

   Только в этот миг мне пришла в голову мысль, что только что я видел, как замедлилось время. Значит ли это, что со стороны стороннего взгляда я двигался с непостижимой скоростью? Так вот как это происходит с вампирами! Куда людям до них. То есть нас, то есть куда там аллиолам до нас, людей... Я неожиданно для себя расхохотался. Вот оно как, быть человеком! Я же теперь, черт возьми, человек. О, Боги! Я – человек?! То есть именно только теперь я – человек? Ну да, ну да, люди пьют живую кровь и могут двигаться так, чтобы со стороны их движения кажутся подобными молнии. И теперь Я ЧЕЛОВЕК. Неожиданно мой смех перерос в спазмы рыдания. Я не понимал, зачем я так и почему. Просто я хотел биться в истерике и потакал себе в том. Тут можно, тут пусто, тут нет свидетелей, тут неохраняемая земля.

   ***

   Истерика закончилась также неожиданно, как и началась, я приподнялся и столкнулся взглядом с глазами привычного лилового отлива. «Эйчирен» – вспомнил я одно из едва знакомых имен.

   – Эй, тебя обидел кто, малыш? – поинтересовался он.

   – Нет, – ответил я, не прореагировав на странное обращение.

   – Мне тоже так показалось, Рин, – изрек Эйч.

   Конечно, он узнал меня. Я теперь местная достопримечательность: еще бы единственный в истории аллиол, который смог обратиться в вампира. И это, не считая моих прочих подвигов.

   – Ну, так что с тобой? – тем временем продолжил неожиданно нарисовавшийся собеседник

   – Ничего, просто..., просто, – я не смог подобрать слов.

   – Ну да, ну да, попал сюда, хотел жить – запросто показывал, что ты вполне сродни племени, зная при этом, что ты иной и тайно гордясь этим, а вот теперь...

   – Ты не прав, – вздохнул я, – но я не стану спорить.

   – Ну, так, так..., – Эйчирен будто отчасти согласился со мной и задал элементарный вопрос, – помощь нужна?

   – Нет, – ответил я, – вообще, зачем ты здесь?

   – То есть как зачем? – удивился Эйч, – я же сейчас здесь в карауле, а ты, между прочим, не вправе покидать пределы дворца с этой стороны. Вот в стороне Ашенген или Ухту есть обширная охраняемая территория, а тут граница прямо по стене идет.

   – Ну, так и останавливал бы на границе, – помрачнел я, осознав свою наивность, – зачем вот так-то подсматривать?

   – Если бы ты хотел – ты бы меня заметил, – далеко не бесспорную истину раскрыл мне караульный. – А задерживать или просто приглядеть, если есть такая возможность, я могу и сам выбрать. Да уж, ты так носился, что может быть еще бы и помощь понадобилась, с другой стороны не дать порезвиться – что похуже может выйти. А так поносишься – и успокоишься, подустав. Задача караула – охранять не столько границы и порядок, сколько благополучие. Первое и второе – лишь средство. В первый момент еще подумалось, может ты со своими надумал пойти и догоняешь. Они еще срединой ночи границу пересекли. Так что тебя ловить зазря? Чай ни дите из детской вольницы бежит.

   – Своих – это кого? – опешил я.

   – Ну, я вроде как Нея видел – он с другими на стрельбище шел. Не позвал?

   – Да мы с ним не виделись...

   – Да, может оно и не позвал бы... – задумался Эйч, – ты же еще по возрасту стрелять не вышел. Это ныне развлечение-то больше для караульных.

   – Да скажи ты нормально, что за стрельбище! – настоял я.

   – Как, что за стрельбища? – охотно, словно радуясь, что может еще кому-то раскрыть давно устаревшую новость, ответил караульный, – луков захвачено – не меряно. Многие их уже освоили. Даже девушки. Штуковина занятная.

   – Да уж, занятная, – припомнил я с какие напряжением оглядывал некогда толпу, надеясь не увидеть этой самой "занятной штуковины" с натянутой дугой из арвианы. Впрочем, теперь может и стоит разглядеть ее получше, эту штуковину.

   – Ну, так что, тебя куда дальше сопроводить: на стрельбища смотреть или обратно в замок? Или, может, еще здесь поваляешься? Тогда так и быть рядом посижу.

   – Ладно, не видишь – горе у меня: расстаюсь с прежней жизнью своей... я как бы словно заново рожден, привыкнуть не могу в каком я виде, – что-то близкое к своим чувствам сформулировал я.

   – Так, вроде как не впервой у тебя все по иному пошло, – приняв видимо сказанное за шутку ухмыльнулся Эйч, – ты всегда так?

   – Похоже на то... – мне тоже захотелось пошутить, – мамка вроде вспоминала, что когда на свет родился тоже шуму было...

   – А чего ты что на тот гнилой верт с такой прытью махнул? – перевел тему Эйчирен, – я б даже с подкрылками без особой необходимости б не стал...

   – Не подумалось, что он ненадежный...

   – Ох, дите, дите. Хорошо хоть реакция проявилась, почти как у взрослого.

   – Ну вот, видишь...

   – У тебя раньше уже так получалось?

   – Нет..., но Свест мне нечто такое показывал... давно, зимой.

   – Ну, ты б все ж иногда повнимательней посматривал куда скачешь... Иногда всяко бывает. Можно и промашку дать. Тут, конечно, кустов, того же хлота много, ну а если в корень влетишь?

   – Да, я буду осторожней, – выдал я привычное обещание, одновременно подумав, что влетаю я всегда безошибочно точно, – отведи меня пострелять, если не сложно.

   – Там жрецы, не дадут, – покачал головой Эйч, – говорю ж мал еще.

   – Посмотрим...

   – Ну, посмотреть – это можно. Залезай на плечи, – донесу. Пользуйся моментом пока тебе еще предлагают..., – отреагировал он на мое замешательство.

   ***

   Эйчерен спустился вниз и остановился не далеко от изуродованной буреломом чащи. Видимо не так давно этому участку леса сильно не повезло – смерч или буря безжалостно повалили и изломали некогда стремившиеся строго вверх стволы. Теперь же одни деревья прихотливо пересекались в нескольких метрах над землей, другие же, лысые и мрачные, и вовсе завалились в жидковатый подлесок. Это и есть стрельбище?

   Я хотел пройти дальше, но Эйчирен удержал меня за руку и произнес, нет, скорей провыл один из тех переливчатых звуков, которых я раньше, как я теперь понимаю, слышать не мог. Судорожная звуковая волна была дополнена характерными щелчками, которые звучали опять же как-то не так как те, к которым я успел привыкнуть, еще будучи аллиолом. Но если для меня весь этот звуковой кошмар был полной бессмыслицей, то для большинства здесь он являлся абсолютно понятным посылом. Видимо поэтому вскоре нашему взору предстал Нияст собственной персоной.

   – Вот, либо принимай с рук на руки, либо назад оттащу, – произнес Эйч в ответ на его приветствие.

   – Спасибо, оставляй! – махнул рукой Ней, смерив меня взглядом, – извиняй за беспокойство.

   – Да ладно, – усмехнулся караульный, – мне не сложно, а так оно даже дежурить веселей.

   – Угу, с Рином всегда весело, – согласился Ней и сразу же пошел прочь, увлекая меня за собой.

   – Свест тоже здесь? – спросил я озираясь.

   – Нет, чуть покрутился, пару раз стрельнул и ушел. Это не самое его любимое занятие. Тут, кстати, при свете лун красивей. Хотя и сложнее несколько попадать в цель.

   – Можно мне хотя бы лук подержать? – не надеясь на большее, поинтересовался я.

   – Скажет жрец. Для начала запомни – по ту сторону лесоповала заходит нельзя. Иначе ты здесь первый и последний раз.

   – Можешь даже не пояснять почему.

   Жрецов я заметил еще издали. Оба они сидели на бревне и один из них что-то объяснял другому, крутя в руках молодой характерно вибрирующей стебель – арвиану трудно с чем-либо перепутать даже на расстоянии. Ну, кто бы мог подумать ранее, что эта безобидная травка, пригодная разве что для детских шалостей, сгодится на изготовление грозного оружия?

   Уже подойдя ближе к жрецам, Ней приветствовал их в соответствии с обычаем, что было незамедлительно повторено мною. Затем троица зашипела-завыла-заныла прищелкивая, что-то там обсуждая. Я же стоял как полный идиот, ни черта не понимая. Моих познаний хватило только на то, чтобы осознать, что говорят обо мне. Нет, ну что за нелепость: будь я аллиолом – Ней, согласно местным обычаям, сразу же сообщил собеседникам, какой язык я понимаю, даже если бы они не успели это узнать из моей росписи. Затем все бы говорили бы на понятном мне языке. А теперь никому нет дела, что я, вполне себе серый вампир, не могу участвовать в разговоре... В какой-то момент один из жрецов встал и охватил мою голову руками. Дались им мои глаза!

   – Ней, научи его, – наконец-то на Смиати изрек жрец, – только присмотри, чтобы он не выскочил в зону отчуждения. Там, конечно, караулят, но и ты посматривай.

   – Слушаюсь, жрец, – кивнул Ней, также снизойдя до того, чтобы быть мною понятым.

   Мы немного отошли. Нияст взял в руки один из приваленных к стволу близстоящего клерна луков. Чуть поодаль высилась целая гора из стрел. Но у Нея за спиной был заплечный мешок, который и так был ими набит под завязку.

   Мы встали с ним напротив нескольких пересекшихся на высоте в два-три роста стволов, возле вывороченного корневища завалившейся эвкалины. Я огляделся по сторонам: невдалеке еще один наэрл натягивал лук. Я проследил взглядом за его стрелой – она попала в обломанный сучок на стволе, расщепив его пополам.

   Ней тем временем уже протянул оружие мне и начал показывать и объяснять... Здесь держишь, здесь тянешь, сюда смотришь, это над этим, целишься... Все казалось очень просто, но стрела пролетела куда выше и правее, чем предполагалось. Руки дрогнули? Я попробовал еще несколько раз. Два из них были более-менее удачными... По крайне мере задели выбранный ствол. Но десять раз, подряд, пустив стрелу шага на три мимо цели, я с досадой опустил лук. Ней тут же предложил передохнуть и мы, отойдя в сторону, присели возле лежащего ствола эвкалины. Ней сунул руку в ее огромное дупло, достал оттуда бутыль и с вопросительным взглядом протянул мне. Я взял, пригубил – сок малир, просто сок.

   – Кто тебе сказал, что я здесь? – поинтересовался Ней, забирая напиток обратно себе и отхлебывая.

   – Эйчирен, – сказал я в ответ, – ты же видел, он меня сюда привел. А на границу я пришел сам, просто...

   Ней в ответ лишь кивнул.

   – Я думал, мне не дадут в руки лук со стрелами, – перевел тему я, вовсе не собираясь рассказывать о своей недавней истерике, – Эйч сказал, что стрелять дают только караульным.

   – Не караульным, а достигшим караульного возраста, – уточнил Нияст, – но с тобой все интересней. В чем-то ты менее осведомлен, чем ребенок, но в чем-то все же тебя вполне можно считать достаточно взрослым. Так что можешь рассчитывать на индивидуальный подход.

   "Только бы ты истерик не катал" – не держал ли он этого в голове? О чем он говорил со жрецами, прежде чем те дали свое разрешение? Эти мысли невольно проскочили в голове. Вдруг Эйч сразу же посвятил всех во все подробности нашей с ним встречи и теперь... Что теперь? В конце концов, может все гораздо проще, и никакой задней мысли ней не держал. Это все мое воображение.

   – А я и в караул быть принятым уже могу? – как бы невзначай бросил я.

   – Ты б сначала освоился, а там по обстоятельствам видно будет. Кто тебя знает, может ты еще и через пять лет не сможешь говорить и двигаться по-нашему. И какой тогда караул?

   Какое-то время мы сидели молча. Я, задрав голову, стал наблюдать за полетом изумрудно-радужной аметры, затем скосил глаза на приятеля. Ней неторопливо разжевывал тонкий травяной стебель. Уловим мой взгляд, поднялся:

   – Пойду еще постреляю, идешь?

   – А могу остаться? – вздохнул я, – Я ж, как понял, здесь при тебе...

   – Такой умный, а глупые вопросы задаешь, – усмехнулся Нияст, – вставай, идем. Могу тебя, конечно, в замок вернуть. Но, честно, не охота.

   – Ладно, идем...

   В этот раз я не стал брать лук, предпочтя понаблюдать за тем, как с ним управляется мой приятель. У него это получалось заметно лучше: стрелы пронзали дерево практически рядом, а последние три выстрела легли практически в одну точку, при этом каждая последующая стрела расщепляла предыдущую. Последняя война явно послужила неплохой тренировкой.

   Сделав несколько десятков выстрелов, Ней отошел в сторону и присел на землю. Я снова взял в руки лук. Но все мои попытки попасть в то место, где уже и так было довольно натыкано стрел, не дали результата... безнадежно? Решив не терзаться по этому поводу, я отложил оружие и устроился рядом с Неем.

   Мое внимание привлек заостренный обломок стрелы. Я сжал его рукой и воткнул в корень. Так с этими палками, малость их укоротив, управиться куда проще. А вот с помощью лука... Мне нестерпимо захотелось домой. Солнце стояло в зените, вокруг, видимо притомившиеся развлекаться с луком наэрлы начали приводить территорию в первоначальный вид, а именно стали укладывать в мешки стоящие то там то здесь луки, не обращая внимание на наваленные стрелы. Чуть вдалеке группа наирий и жриц довольно бурно что-то обсуждали. В целом, народу стало явно меньше, чем на момент моего появления здесь. Я уже подбирал слова как лучше бы намекнуть, что неплохо бы тоже уже уйти, как Нияст, вытряхнув из котомки в общую кучу стрелы, а саму котомку прицепив к поясу, предложил поискать чего-нибудь съестного. Возражать, конечно, я не стал.

   Пробежавшись по близрастущим кронам мы добрались до группы амиратов. Эти невысокие деревья были усыпаны красными с белесым налетом мясистыми ягодами. Обломав несколько плодоносящих ветвей, мы присели около бьющего из земли родника перекусить. Верная примета: если где-то вырос амират, то вскоре там же начнет бить родник. Потом амиратов из года в год будет становиться все больше и больше, родник исчезает, вскоре засохнут и узловатые ветви. Но буквально через год-два где-то ниже по течению усохшего ручья вырастет новый амират, и все повторится вновь. Наверно эти "блуждающие заросли" закончили бы свой век, когда исток ручья оказался бы совсем рядом с озером или рекой. Поскольку амиратам почему-то совершенно не нравилось расти на побережье. Но, как правило, некогда погибшие заросли первого поколения возрождались спустя время вновь, разве что, отступив от первоначального места на десяток-другой шагов и вскоре там начинал бить родник... Во всяком случае, так всегда говорили в своих байках старики...

   ***

   Вернулись мы в замок уже, когда начинало темнеть. Еще на входе в нашу башню Ней ненавязчиво положил мне руку на плечо, да и завел к себе. Подтолкнул к циновкам, сам улегся неподалеку и принялся присвистывать, прищелкивать на все тона, не пренебрегая периодически производить и прочий сверхзвуковой гам. Некоторые ноты еще и удваивались своим отраженным от стен подобием. На какой-то момент мне показалось, что я снова на шумной улице:

   – Заткнись ты, – в сердцах бросил я, – дай отдохнуть.

   – Ах, да, да, да, ты ж от такого шума устаешь, ты ж не выходец из Сатри, – засмеялся Нияст, выдав еще несколько трелей, – эх, не умеешь ты не стрелять метко, не говорить по-нашему, вот еще и подкрылки распустить вряд ли сможешь, как это жрец сказал...