Текст книги "Дуэль на троих (СИ)"

Автор книги: Саша Кор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Установочный сбор «Галактики»

За первым общим сбором, на котором команда разделилась на группы и распределила гонки, последовал второй, в котором приняли участие только те, кто был отобран для Чемпионата. Работа над этой игрой – кульминацией сезона – обычно начиналась еще до нового года.

Состав «Галактики» почти не изменился. Дек, разумеется, становился капитаном, а главным его помощником оставался Кьяр. Третий номер снова получал Даддер Сабрэ, но вот Хойчо, узнав, что ситуация с двумя лидерами сохранится и в следующем году, в ужасе сбежал из команды. Его место занял помощник из «Аонто-систем» Кирпси Кирата, который счел, что работа с Га Бором достаточно закалила его нервы, и теперь противостояние Дека и Кьяра покажется ему сущим пустяком. Тактическим менеджером опять становился Герк Бокт, проверенный и привычный для команды руководитель. Все они сидели теперь за круглым столом в своем штабе. Здесь же присутствовал и Сант Нонн, тренер команды, работающий в ней всего третий год и потому не успевший достаточно развернуться. Он-то и взял слово.

– Прежде всего мы должны точно определить, что помешало нам выиграть прошедший Чемпионат.

Дек отвел глаза, а Кьяр как смотрел в стену, так и продолжал в нее смотреть.

– На первый взгляд кажется, что это произошло из-за самодеятельности Кьяра. Но это только на первый взгляд. Почему Кьяр полез вперед? – Этот вопрос остался риторическим. Тренер, зная по опыту, что Такьярне ничего толком не скажет, объяснил все сам. – Потому что ему показалось, что Дек не справится. И я сейчас должен сказать одну важную вещь. Он был совершенно прав!

Все слушатели уставились на тренера с одинаковым недоумением, а Дек еще и сердито. С какой бы это стати?! Рановато они его списывают!

– Надо немного рассказать о классической школе, – невозмутимо продолжал Сант. – Мой предшественник был ярым приверженцем классической школы, да и Дек следует тем же традициям. Несомненно, классика – это очень красиво. Это стильно. Но у этого направления есть один серьезный недостаток: оно предъявляет очень высокие требования к физической подготовке. Ездить в классическом стиле сможет не каждый. Неудивительно, что однажды маленькие и тощие ребята сказали, что тоже хотят гоняться, и начали придумывать другие способы.

– Это ты к чему сейчас? – недоуменно нахмурился Герк.

– Попробую объяснить на примере. Вот самый простой пример: выдернуть нос грава для прыжка. Как это будет делать Дек?

Поскольку тренер выжидающе поглядел на капитана, тот ответил, пожав плечами:

– Просто дергаю скобу вверх.

– Руками, верно?

– Руками, спиной…

– Чисто силовая работа, – подхватил Сант. – Ты руками вытаскиваешь на себя половину веса грава. Смотрится это красиво и мощно. А теперь спросим Кьяра. Кьяр, расскажи, как выдернуть нос грава.

Теперь все уставились на Такьярне. Поскольку гонщики сидели в тонких обтягивающих футболках, была особенно хорошо видна разница в телосложении капитана и его помощника. Кьяр выглядел заметно уже в плечах и не имел таких рельефных бицепсов.

– А что тут рассказывать? – хмуро и с недоумением проговорил он. – Надо перенести вес назад, ударить в подножки, а потом тянуть скобу.

– Вы заметили разницу? – с удовольствием резюмировал тренер. – Кьяр не дергает скобу, он ее тянет. Просто повисает на ней, а положение грава изменяет при помощи собственного веса. И перемещает не нос вверх, а корму вниз. И так поступают сейчас очень многие. Часто это выглядит, как судорожное подергивание в седле, и потому приверженцы классической школы до сих пор отвергают подобный подход. А между тем он здорово помогает экономить силы. Лично я всегда был противником классики. Заметьте, с тех пор, как я разрешил Кьяру ездить так, как он привык, он резко пошел в гору.

– Да, – задумчиво согласился Герк, – при тебе Кьяр здорово прибавил.

– А не надо было пытаться его на классику переделывать! У него же совершенно иная структура мышц. Ваш прежний тренер был слишком упрям, а в деле ничего не смыслил. Никакого индивидуального подхода!

– Ладно, допустим. Но как это помешало нам выиграть Чемпионат? – вернулся к теме менеджер.

– Очень просто. Классический стиль, я повторюсь, требует очень много сил. А Дек, давайте уж называть вещи своими именами, здорово поистрепался.

– Постарел, ты хочешь сказать? – сердито вставил Дек.

– Давай воспользуемся этим словом, – охотно согласился Сант. – Твой возраст для грависпорта – критический. Тем более, начал ты рано. У любого организма есть предел. Твой исчерпан.

– Тем не менее, ты не возражал, когда со мной заключали контракт, – сказал Дек со злостью. Напоминания о возрасте приводили его в бешенство.

– Да, потому что у нас все еще остается шанс, – невозмутимо кивнул тренер. – Тебе просто нужно освоить некоторые новые приемы. Менее красивые, зато более экономные. Кстати, Герк, – он обернулся к менеджеру, – наверное, мы уже можем рассказать о наших планах на установочный сбор?

– Можем, – Герк непонимающе пожал плечами. – Решили, что нынче мы едем в Катмонтэ.

Кьяр вздрогнул и уставился на него круглыми глазами.

– Если кто не знает, – с удовольствием подхватил Сант, – это полуостров, где располагается особая экологическая зона. Заповедник. И это родина Кьяра.

Гонщики с удивлением оглянулись на Такьярне, который сумел только выдавить:

– Почему туда?

Ему никто не ответил. Тренер продолжил свою мысль, обращаясь к Деку:

– Тебе там будет на что посмотреть. Я был там однажды, и скажу прямо: впечатлен. Приглядись к мальчишкам, Дек, и я уверен, что ты все поймешь. Ухватишь суть.

– Что-то не пойму, о чем ты, – неохотно проворчал тот.

– А там увидишь.

– Но зачем? – повторил Кьяр уже настойчивее.

И снова не получил ответа.

***

Установочный сбор не является тренировочным, скорее, командообразующим. На нем может присутствовать все, что угодно, кроме гравилетов. Менеджеры выдумывают самые разные мероприятия, позволяющие гонщикам перезнакомиться в неофициальной обстановке. Устраивают походы по горам, пляжный отдых или праздник на затерянной в лесу базе. Нынешняя экскурсия в заповедник казалась менеджменту удачным решением: пусть команда получше познакомится с новым лидером.

Организовать поездку в заповедную зону – не самое простое дело. Свободный въезд туда запрещен. Впускают только организованные, подготовленные группы в сопровождении экскурсовода. И для начала команде предстояло выслушать лекцию о правилах поведения в заповеднике и обычаях его жителей. Все – и гонщики, и менеджеры, и даже те, кто ехать не собирался – заняли места в зале для конференций. А вот Кьяр сегодня вовсе отсутствовал на базе. Во-первых, подобная лекция ему не нужна, а во-вторых, менеджмент счел, что в его присутствии остальные могут постесняться задать свои вопросы.

Компания, организующая туры в заповедники, прислала в штаб «Галактики» своего экскурсовода. Это оказалась молодая женщина, буквально излучающая энтузиазм и жизненную энергию.

– Меня зовут Ноа, – назвалась она. – И я здесь, чтобы рассказать вам об удивительном месте, которое мы с вами скоро посетим.

На большом экране, повинуясь ее мысленному приказу, появилось изображение самого юга материка, где вдавался в океан небольшой полуостров.

– Это Катмонтэ. Особая экологическая зона, находящаяся под защитой Международного экологического комитета. Вы знаете, чем такие зоны отличаются от обычных заповедников?

– Это заповедники для людей, – блеснул эрудицией тренер.

– Верно, – улыбнулась Ноа. – Это такие места, где сохраняется традиционный уклад древних человеческих сообществ.

– И они в самом деле дикари? – с любопытством уточнил Даддер.

– Было бы неправильно называть их дикарями, – Ноа обворожительно улыбнулась. – Обычно я начинаю свою лекцию с того, почему вообще понадобилось создавать подобные заповедники. Сейчас вам все станет понятно. Вы наверняка отлично знаете, как в результате деятельности Экологического комитета значительная часть планеты была объявлена природной зоной. То, что люди уже основательно испортили, стало обычными природными зонами, куда можно входить свободно. Те места, где сохранилось естественное равновесие дикой природы, названо заповедниками, и доступ сюда разрешен только ученым, и еще такие компании, как наша, проводят организованные экскурсии. Запрещено всяческое вмешательство в живую природу. Но при этом на планете оставалось еще несколько человеческих сообществ, сохранивших традиционный уклад жизни. Они занимались охотой и собирательством, а теперь приходилось все это им запретить. Не предоставив ничего взамен. Практически насильно навязать им наш образ жизни. И тогда экологи подумали и решили взять под крылышко и людей. В конце концов, люди тоже относятся к живой природе.

Послышалось несколько сдавленных смешков. Улыбка лектора стала еще лучезарнее. Должно быть, она давно привыкла к подобной реакции.

– Словом, было достигнуто соглашение. Племена сохраняли самостоятельность, получали право на вмешательство в природную среду, но принимали на себя обязательство сознательно поддерживать именно традиционный уклад жизни. В той, разумеется, степени, в какой вообще удалось его сохранить. Вы понимаете, даже в то время уже нельзя было найти людей, в полной мере живущих первобытной жизнью. Цивилизация давно вмешалась везде, где только могла. Так что до создания особых экологических зон все эти люди уже не были в полной мере дикими. Я бы даже сказала, сейчас они стали немного более… традиционными, что ли. Они охотятся и пашут землю древними, примитивными методами, строят хижины, как было принято у их предков, сами делают одежду и утварь. Все в точности так, как было тысячи лет назад.

– Те, кто оттуда приезжает, не производит впечатления дикаря, – вставил Герк. Ноа кивнула.

– Верно. Комитет по правам человека никогда не допустил бы приравнивания людей к животным. Заповедники – нейтральные дотационные территории, о которых заботятся обычно сразу несколько государств. Жители заповедников получают бесплатное образование, здравоохранение, администрирование. Могу вас уверить: не хуже, чем в городах. Взамен они принимают на своей территории научные экспедиции и экскурсии, вроде нашей, и позволяют изучать свой быт. И они охотно вам продемонстрируют, каким образом человек вписывается в природную среду. Но в жизни цивилизованного мира они разбираются неплохо. У них есть и компьютеры, и сети, и телевидение. Они знают, как мы живем.

– Отчего ж они тогда не разбегаются оттуда? – выкрикнул кто-то с дальнего ряда.

– О, это только на первый взгляд может показаться, что там ужасно, и что оттуда хочется удрать. На самом деле они вполне довольны своей жизнью. Они следуют традициям своих предков, а для них это важнее, чем ценности цивилизованного мира. В заповедниках спокойно, просто и понятно. Смотрите, еще сами не захотите уезжать!

Слушатели рассмеялись и смотрели теперь на лектора с еще большим интересом.

– К тому же, – продолжила она, – обитатели заповедника могут покинуть его в любой момент. Достаточно прийти в администрацию и сказать, что хочешь уехать. Выдают документы, небольшое пособие, инструкции, координаты центров адаптации. Для этих людей все делается очень быстро, без проволочек. Это тоже часть договоренности. К тому же людей из заповедников охотно принимают на работу: как правило, они нетребовательны, скромны и склонны учиться. Большинство из них отдает себе отчет, что ничего не понимает в нашей жизни, так что они стараются изо всех сил.

Менеджер по персоналу согласно хмыкнул, вспомнив, как принимал в команду Кьяра. Условия его контракта, если опустить подробности, были таковы: работа за еду, проживание на базе. Даже глазом не моргнул! То ли считал подобное нормой, то ли очень хотел остаться. Год обитал в скверно обустроенной каморке в недрах стадиона, и единственное, чем занимался, это тренировками. Выгнать не могли с игрового поля. Потом уже, убедившись, что из парня выйдет толк, что он не подвержен соблазнам и интересуется только спортом, заключили с ним настоящий контракт. Так он этому даже не обрадовался! Раз положено, пусть будет, вот и вся реакция.

– И все же они редко уезжают, – рассказывала Ноа. – Зато возвращаются часто. Большинство из них возвращаются назад. И знаете, что они говорят? «Ну и дикари!»

Теперь все хохотали в голос. Ноа, выдержав паузу и позволив слушателям вдоволь повеселиться, твердо вернула разговор в деловое русло.

– А теперь о главном: о технике безопасности. Всегда следует помнить, что эти люди живут по собственным законам. Их правила могут показаться вам дикими, шокирующими, негуманными. Но вы не должны ни во что вмешиваться. Ничего не доказывайте, никого не спасайте, не навязывайте свое представление, не учите их ничему. Просто наблюдайте. Примите все, что видите, как данность. И тогда вы получите удовольствие от нашей экскурсии. Думаю, нам не придется стать свидетелями каких-то конфликтов: на Катмонтэ сейчас очень тихая жизнь. Но если что-то покажется вам страшным, старайтесь держать себя в руках. Эти люди – совсем другие, и нам сложно их понять.

– Вот уж точно, – буркнул Дек себе под нос.

***

Длинная экскурсионная платформа неторопливо плыла вдоль каменистого склона старой горы, над пыльными, покрытыми лишайниками валунами. Защитные поля были отключены, и влажный ветер шевелил волосы пассажиров. Только пилот остался в кресле; остальные, подчинившись духу окружающей их дикости, уже убрали сиденья внутрь корпуса и расселись по платформе как попало. Кьяр устроился особняком: сидел, свесив ноги, на корме и смотрел назад.

Из-за небольшой вместимости платформ экскурсионные группы могли составить лишь четырнадцать человек, так что кроме десяти гонщиков сюда поехал основной тактический менеджер, тренер, психолог и менеджер по персоналу. Казалось, что именно эти четверо слушают лектора с наибольшим любопытством. Ноа с удовольствием показывала окружившим ее мужчинам окрестности.

– Вот там, внизу, видите лес? Нам туда. Поселок расположен в глубине, и так просто туда не добраться. Но вон там просека, скоро мы на нее попадем. И тогда придется включить щиты: мало ли, кто может броситься.

– А говорили, запрещено вмешательство в природу, – ехидно заметил Герк. – А тут просека.

Ноа улыбнулась так смущенно, словно сама была к этому причастна.

– Ну да. Немного вмешаться все-таки пришлось. Леса пересекают несколько экскурсионных просек, чтобы возможно было наблюдать за животными. Там, в зарослях, даже на обычных гравах способны проехать только местные жители. А уж платформа с наблюдателями вовсе не пройдет. Туда ведь не только экскурсии ездят, но и научные экспедиции. Просеки старались прокладывать в таких местах, где уже и без того были какие-то пустоты, мертвые деревья или скалы. А вон туда посмотрите! – Ноа, чрезвычайно оживившись, указала рукой левее, где простиралась безлесная равнина. – Канитомы идут!

Вдалеке двигалась цепочка серых точек. Герк немедленно схватил бинокль и принялся жадно разглядывать животных, похожих на округлые каменные валуны. Они неторопливо переставляли длинные ноги, серая морщинистая кожа свисала складками.

– Огромные! – восхитился менеджер.

– С трудом удалось восстановить популяцию, – гордо улыбнулась Ноа. – Местные жители помогают экологам за ними присматривать.

Теперь уже все, кроме Кьяра, прильнули к биноклям. Но скоро платформа спустилась к подножию горы, и высокие деревья заслонили собой долину.

– Все, убирайте ноги с края, – велела Ноа. – Будем включать защиту.

– Было бы, чего бояться, – еле слышно буркнул Кьяр, но ноги все же поджал.

Дек повернул голову и принялся сверлить его спину изучающим взглядом. Поразмыслив над словами генерального менеджера, Дек понял, что в них не было даже доли шутки. Ему действительно придется как-то договориться с этим мрачным дикарем, человеком иной культуры, с чуждыми и непонятными представлениями. Эта экскурсия, без сомнения, была организована с единственной целью: дать ему возможность лучше понять своего конкурента и преемника. Дек намеревался глаз не сводить с Кьяра, наблюдать непрерывно, подмечать все… Вот только он понятия не имел, что потом делать с этими наблюдениями.

Деревья с кривыми, узловатыми стволами сомкнулись вокруг платформы. Они тянули к солнечному свету ветки, а снизу их оплетали густые вьюнки. Кругом громоздились камни, выпирали из земли корни, а в мягкой бахроме лиан, казалось, можно было запутаться. Экскурсанты притихли, жадно разглядывая переплетения незнакомых растений и разноцветных птичек, которые прыгали по веткам и копошились на земле, нисколько не опасаясь людей.

Вдруг охнул Сант, и все оглянулись на него. Тренер с круглыми от восхищения глазами указывал куда-то в заросли. Там, боком к зрителям, демонстрируя себя во всей красе, стоял великолепнейший зверь. Солнечные пятна плясали на пестрой с темными разводами шкуре. Хищник застыл в грациозной и горделивой позе, и только кончик хвоста с кисточкой чуть подрагивал. Платформа резко остановилась. Люди замерли, боясь спугнуть чудное видение.

– Я таких только на картинке видел! – с восхищением прошептал Кирпси. На него зашипели.

Тут Кьяр поднялся на ноги, не таясь, прошел к краю платформы и громко сказал:

– Сайя!

Зверь обнажил клыки, отчего морда его приобрела ехидное выражение, и издал несколько отрывистых звуков, немного напоминающих смех. Теперь все уставились на Кьяра.

– Его зовут Сайя, – невозмутимо пояснил тот.

– Он что, домашний? – выразил общее изумление Сант.

– Нет, конечно. Дикий. Но в наших окрестностях всего двое таких, он и его самка, и мы дали им имена.

– И они знают, как вы их зовете?

– Знают. Они знают даже наши имена. Раз мы охотимся на одной территории, нам часто приходится сталкиваться.

Дек представил себе, как он, почти голый, идет по лесу с одним копьем (или с чем они охотятся), и ему навстречу выходит это, и у него волосы на голове зашевелились. Как они тут выживают?

– А ты можешь его подозвать? – азартно спросил Кирпси.

– Он не подойдет, – Кьяр покачал головой. – Он никогда не подходит.

– Как же вы его тогда приручили?

– Мы его не приручали. Мы договорились. Он не охотится на нас, мы не охотимся на него. Человек вполне способен договориться со зверем.

Хищник, словно поняв его слова, захохотал еще громче, отвернулся и горделиво удалился в заросли. Пассажиры платформы провожали его восхищенными взглядами. И только Дек внимательно разглядывал Кьяра. Может, значит, человек договориться со зверем. Так может, и с тобой тоже получится договориться?

***

Лес расступился, в глаза ударил яркий солнечный свет. Взорам экскурсантов открылось утоптанное ногами пространство, и не сразу они разглядели, что к деревьям жмутся странные сооружения, подобных которым им никогда не доводилось видеть. Какие-то копны соломы, беспорядочно наваленные вокруг стволов, подпертые палками… Вдалеке, на том конце поляны, виднелись и люди. Поблизости оказался только один мужчина, неспешно обрубающий сучки с бревна огромным тесаком. Из одежды на нем были только грубые полотняные штаны до середины голени. Мужчина коротко оглянулся на проплывающую мимо платформу, не выразив на лице никаких эмоций, и невозмутимо вернулся к своему занятию. Зато пассажиры разглядывали его с живейшим интересом, хотя ничего примечательного в нем не было. Поджарый, жилистый, такой же смуглый, как и Кьяр, с такой же щеточкой коротко стриженых черных волос, и даже лицо похоже: с таким же прямым носом и острым подбородком.

Пилот завел платформу в уголок под деревьями и усадил на примятую траву. Гости осторожно спрыгивали на землю, топтались на месте, оглядываясь. Даже Кьяр озирался с какой-то неуверенностью. Казалось, только Ноа чувствует себя здесь, как дома.

– Идите за мной! Сейчас со всеми познакомимся. Может быть еще успеем посмотреть что-нибудь интересное.

Она зашагала туда, где сгрудилось большинство строений и мелькали люди в сероватых одеяниях. Только Дек обратил внимание, что Кьяр украдкой помахал рукой человеку с тесаком, и тот кивнул в ответ.

Экскурсантов уже заметили. Навстречу группе шел мужчина средних лет с уверенными, горделивыми движениями. Легко можно было предположить, что это и есть вождь племени. На своих гостей он смотрел немного снисходительно, но в целом приветливо. Он заговорил первым.

– Привет, Ноа. Давно тебя видно не было. Неужели на нас нет заказов?

Дек, пристально наблюдавший за происходящим, даже не сразу понял, что не так во всем этом. Потом сообразил: человек, одетый только в штаны, подпоясанные веревкой, дикарь с украшениями из звериных клыков на шее говорил на тертанском языке, пусть и с акцентом, но вполне бегло, да и содержание его речи не соответствовало облику.

– Через две декады привезу к вам научную экспедицию, – пообещала Ноа. – Пока принимай спортсменов.

– Спортсмены – это хорошо, – удовлетворенно кивнул вождь. – Что, Такьярне, получается у тебя что-нибудь?

– Получается, – сдержанно кивнул Кьяр.

– Вот и хорошо. Гостевой дом готов, – вождь снова обращался к Ноа. – И наши люди не так давно ушли охотиться, если поторопитесь, можете застать.

А ведь он пять лет дома не был, быстренько прикинул Дек, поглядывая на Кьяра. И ничего. Ни удивления, ни радости.

– Вот здорово! – воскликнула Ноа. – Хьон дома? Покажет?

– С утра вас ждет, – кивнул вождь. И удалился, ничего более не прибавив.

Ноа повела свою группу дальше, мимо скособоченных строений, и Дек заметил, что местные жители все же косятся на прибывших, украдкой разглядывают их, но всеми силами стараются не подать вида, будто их что-то интересует. Наверное, здесь просто так принято, решил он. Только ребятишки вовсю глазели на экскурсантов, а те в ответ таращились на них. Самые младшие из детишек бегали вовсе голышом, постарше – в шортиках. Женщины здесь носили платья (или что-то похожее на них) из куска неотбеленной ткани, скрывающие фигуру от груди до колен. Мужчины щеголяли голыми торсами. И ни у кого никакого оружия. Как будто нет под боком дремучего леса с хищными зверями.

– Неужели ты вырос в таком доме? – с искренним ужасом прошептал Даддер на ухо Кьяру.

– Да, – невозмутимо отозвался тот. – Вот в этом.

Он кивнул на хижину, куда привела их Ноа. На несколько привязанных к дереву жердей навалены грудой ветки. К деревянному каркасу с помощью ременных петель прилажено некое подобие двери, но огромные щели вокруг свели на нет всю функциональность. Дверь эта вдруг открылась, и из дома показался мужчина, выглядящий точной копией Кьяра, разве что немного постарше. Одежда его отличалась от той, что носили остальные здесь: кроме полотняных штанов на нем была футболка с рисунком, явно фабричного производства.

– О, Кьяр приехал, – по-тертански сказал он. – Кого привез?

– Это наша команда, – отозвался тот. – «Галактика».

Хозяин дома внимательно оглядел всех прибывших, и взгляд его остановился на капитане команды.

– А ты ведь Дек? Не узнал без формы. Здорово, что ты к нам приехал.

– Хьон! – Ноа оттеснила в сторону растерявшегося Дека. – Покажешь нам охоту?

– Конечно! Поехали. Я боялся, что вы опоздаете.

– Ура! Мы едем смотреть охоту! – радостно сообщила Ноа своим подопечным. – Такого вы точно нигде больше не увидите!

Она поспешно зашагала обратно к платформе, за ней потянулись и все остальные. Дек нагнал ее, спросил шепотом:

– Объясните мне одну вещь. Почему они все говорят по-тертански?

Ноа рассмеялась:

– Они просто видят меня и знают, что я вожу экскурсии из Тертана. Потому так и говорят. Здесь многие знают по несколько языков. Приходится, если хочешь смотреть телевизор.

***

Платформа зависла на краю леса. Совсем близко, утопая по колено в густой траве, паслось стадо грациозных рогатых животных.

– Это мулоты, – негромко пояснил Хьон. – А охотники там, в зарослях, – он указал в сторону леса.

– А мы добычу не спугнем? – обеспокоился Герк.

– Нет. Животные привыкли к таким платформам и не боятся их. Никто никогда не нападает с платформ.

– Но лучше не шуметь, – добавила Ноа.

Зрители снова притихли. Дек поглядывал в сторону стада, но не забывал коситься и на Кьяра. Лицо у Такьярне сделалось жестким, сосредоточенным, в точности, как у стартовой черты. Глаза пристально следили за добычей. Казалось, он сам готов броситься в погоню.

Вдруг стадо с шумом ринулось прочь. Дек не сразу понял, что люди стартовали первыми. Они уже мчались по полю, несколько смуглых фигур с тяжелыми копьями наперевес. Короткий рывок, всего в несколько шагов, чтобы сократить расстояние, сделать его достаточным для броска. Им не догнать быстроногих мулотов, но это и не нужно. Свистнули копья, и три животных рухнули на землю. Четвертое, раненое, пыталось бежать, спотыкаясь, и люди подхватили копья и бросились вдогонку. Еще немного, и все было кончено. Дело не заняло и минуты.

Дек снова оглянулся на Кьяра… и испугался той хищной усмешки, которая ненадолго застыла на его лице. Дикарь и есть. Ему нравится это! Дай ему копье, и он тоже побежит убивать несчастных животных. Нет, никогда Деку этого не понять.

На лицах зрителей отразились самые различные чувства. Кто-то был шокирован, подобно Деку. Кто-то глядел с восторгом и азартом. Тренер удовлетворенно кивал. Конечно, он уже был здесь, и ему не внове. Дек вдруг подумал, а не намерены ли охотники доставить свою добычу в деревню на их платформе. И немедленно решил, что ни на минуту не останется рядом с этими окровавленными тушами. Уж лучше пойти пешком через лес, рискуя наткнуться на этого… как его… Сайя. Но дикари взвалили туши на плечи и скрылись в тени деревьев. Пронесло.

– Я ничего не понял, – тараторил неугомонный Кирпси, наседая на проводника. – Почему мы полетели именно сюда? Ты знал, куда пошли охотники? Но как можно было знать, где будет добыча?

– Я знал, в какую сторону они пошли, – терпеливо объяснил Хьон. – Знал, что они будут подстерегать стадо у границы леса. Так что мы просто летели до того момента, пока не нашли стадо. Оставалось только ждать, пока его выследят охотники. Вот и все.

– Кьяр, а ты тоже так умеешь? – осторожно спросил Даддер.

– Умею, – невозмутимо кивнул тот.

– Ничего себе! Тогда понятно, почему ты так легко в кольцо попадаешь.

– Да, полезный навык, – подхватил тренер. – Надо бы вас всех тут оставить, чтобы научились охотиться.

И он расхохотался, заметив ужас на лицах игроков.

***

Дальнейшие блуждания по селению дикарей вызвали у Дека чувство сильнейшего диссонанса. В это немыслимое смешение эпох сложно было поверить. Вот сидит прямо на земле человек, одетый весьма условно, сидит, скрестив босые ноги, и грубые штаны продраны на коленке, а в руках – портативный компьютер, с которым он очень уверенно обращается. Или идет навстречу женщина, завернутая в кусок некрашеной ткани, с плетеной корзиной на голове, с деревянными бусами на шее. А на ногах – кроссовки. Объясняет, что ходила туда, где колючки, а кроссовки удобнее, чем самодельные сандалии.

– Да, у них есть деньги, – объясняла Ноа. – Нет, не дотации. Они сами зарабатывают. В частности, на туристах. Думаете, отчего они нам так радуются? Фирма платит им за аренду гостевого дома. А Хьон вообще профессиональный экскурсовод. Платный проводник. Мы его тоже нанимаем. И все это входит в стоимость вашей путевки.

Потом охотники притащили туши убитых животных и принялись разделывать их прямо на улице. Зрелище было настолько неаппетитное, что Дек, побоявшись, что его стошнит, предложил пойти посмотреть что-нибудь другое. Тогда Ноа повела их в «школу» – просторный и ужасно дырявый шалаш в центре деревни. Внутри обнаружился огромный демонстрационный экран, повешенный на грубо сколоченный деревянный стенд. Экскурсанты ужаснулись: вряд ли эта протекающая крыша защитит нежную технику от дождя.

– Изготовлен с учетом климатических условий, – гордо пояснила Ноа. – Под водой можно использовать.

Дек не заметил, в какой момент от группы отделился Кьяр и куда делся. Обнаружив пропажу, расстроился: ему не было дела до здешних «чудес», куда интереснее было наблюдать за реакцией помощника. С реакцией, правда, пока выходила беда: Кьяр ходил с каменной физиономией, по которой решительно ничего не удавалось прочитать. А Ноа уже тащила группу смотреть «типичное жилище». Хозяин жилища – их экскурсовод Хьон – возражал:

– Мой дом типичный, но и не типичный. Я зарабатываю больше, чем мои соседи. Но если вы хотите посмотреть на контраст, то у меня он самый резкий.

Что-что, а контраст в доме Хьона действительно присутствовал. В ветхом сооружении не поместилась вся группа, пришлось открыть дверь и заглядывать снаружи. Крыша из толстого слоя веток и соломы вполне могла защитить от дождя, но вот сквозь стены пробивался солнечный свет. Из мебели в этом жилище оказался только ствол дерева, вокруг которого оно было построено. Но зато к дереву хозяин умудрился приспособить целую рабочую станцию с двумя экранами. На полу небрежно валялись провода, блоки питания, клавиатура ручного ввода и еще какие-то неразличимые в полумраке приспособления. Впрочем, гостей поразило даже не это, а то, что перед экраном, спиной к ним, сидел Кьяр и что-то просматривал в сети.

– Кьяр, а ты что тут делаешь? – изумился Даддер.

– Могу я немного побыть дома? – проворчал тот, не отрываясь от монитора. – Это все-таки мой дом.

Хьон рассмеялся при виде недоумения на лицах гостей и объяснил:

– Кьяр – мой брат. Младший. У нас с ним больше никого нет. Наши родители погибли. Умерли от болезни, здесь это бывает. Так что да, у него здесь нет другого дома, кроме этого.

А вот эту биографическую справку Дек немедленно принял к сведению. Вдруг пригодится.

Сант потребовал показать здешние гравы. У Ноа не нашлось возражений. Она снова провела группу через всю деревню, и Дек предусмотрительно отвернулся от сцены разделки туш. Три чудовища приткнулись под деревьями. Наверное, когда-то они были обычными городскими гравилетами, но судьба обошлась с ними жестоко. К одному из них прикрутили что-то вроде защитных бортов, какие используются при игре с мячом, вот только собраны эти страшилища были из каких-то металлических обломков. Из другого сделали нечто не то грузовое, не то пассажирское: позади седла надстроили раму, далеко выпирающую назад, а на ней – соломенное подобие сиденья. По бокам болтались большие плетеные корзины. Третий грав не претерпел значительных конструктивных изменений, но все равно выглядел монстром – громоздким, чудовищно тяжелым, со штопаным корпусом.

– Неужели на этом можно ездить? – с ужасом спросил один из гонщиков.

– У них на этом даже мальчишки гоняют, – весело сообщил Сант. – Вот и представьте, если ты с детства на таком ездил, насколько проще будет управиться с нормальной техникой. Это я вам и хотел показать. Кьяр – не уникум, просто прошел суровую школу. Если отсюда брать гонщиков, они все такие будут. Правда, нужна еще одержимость спортом, как у Кьяра, а это как раз редкость. Только поэтому дикари до сих пор не составили вам, неженкам, конкуренции. Эй, мелкий! – Тренер вдруг выскочил из толпы окруживших его гонщиков и замахал кому-то руками. – Можешь показать, как на этом ездить?