Текст книги "Непристойная сделка (СИ)"

Автор книги: Саша Кей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8
Первый акт

– Подожди, я записываю… – ржёт в трубку Корниенко.

– Не смешно! – шиплю я, хотя мне хочется на неё накричать.

– Не скажи. Как ты там его? Воландемортович? – гнусно хихикает зараза.

– Я тебе позвонила не для того, чтобы ты надо мной глумилась! – возмущаюсь я.

– А для чего ещё нужны подруги? Не благодари!

– Ты мне лучше скажи, что мне делать, – стону я.

– Ты уже всё сделала. Даже хорошо, что ты отказалась от помощи Таньки. У тебя вышло фееричнее, хотя её догнать в плане попадоса непросто. Но ты смогла. Ты мощь!

– Маня!

– Что Маня-то? Как он хоть целуется-то? Понравилось, когда он тебя обыскивал?

– Ничего мне не понравилось! И не было никаких поцелуев! С чего ты взяла? – отпираюсь я. Зная гадкую натуру подруги, я описала ей только то, что произошло вчера, а про сегодняшнее – очень скупо.

– Первое – врёшь. Второе – врёшь. Третье – я просто умница и догадалась. Даже не знаю с чего. Наверное, с того, что Зарецкий уже полюбовался на твои трусики, пожамкал тебя за грудь и сообщил тебе, что с эрекцией у него всё отлично. И только ты думала про сделку.

С такого ракурса я на это не смотрела.

– Вопрос тот же: что делать? – соплю я, догадываясь, что в словах Мани есть некая сермяжная правда.

– Звонить Климову, – отвечает Корниенко, и я даже представляю, как она в этот момент легкомысленно пожимает плечами.

Вот зависть же. Маня такой человек, что если накосячит, то постарается сделать вид, что ничего не было. А если её ткнуть носом, то она будет ждать, пока всё само разрешится. Мне бы так.

– Спасибо, Кэп! – я закатываю глаза, будто Корниенко может это видеть. – Про Климова мне всё понятно. Я жду, когда наше солнце откроет свои глазоньки. Нужно, чтобы хотя бы десять часов стукнуло, иначе меня прикопают раньше, чем я потребую свой долг. У него же всё по расписанию: сон, утренний секс, утреннее выставление бабы, спортзал, поздний завтрак в два часа дня…

– Ты ему просто завидуешь, – догадывается Маня.

– Ещё бы, – даже не пытаюсь скрывать. – Как мне себя вести с Зарецким? Он злится. Будто я виновата в том, что он не может отказать сестре.

– Я, конечно, Зарецкого не знаю. С этим тебе лучше к Таньке. Но, сдаётся мне, товарищ бесится вовсе не из-за вашей сделки, она дебильная, но ему ущерба никакого не наносит. Вон даже тактильные бонусы привалили.

– А что тогда? – кусаю я губы.

– Он тебе чётко сказал. «Он не удовлетворён». Слово «квалификация» в его фразе можно опустить.

– Глупости, – отмахиваюсь я. – У такого мужика, сто пудов, полно возможностей удовлетвориться. Даже у нас в офисе. И напрягаться не придётся. Ты бы слышала, как гарпия предлагала ему массаж воротниковой зоны…

– Ну тогда я не знаю. Я бы на твоём месте просто не дёргалась…

Ну кто бы сомневался!

В общем, Корниенко мне не помогла, и, распрощавшись с ней под её требовательное: «Держи меня в курсе!», я набираю Климова.

– Охренеть, Леонидова, – заспанным голосом поражается он. – Устала плевать в мою сторону с другой стороны улицы? Или ты передумала и…

– Климов, ты помнишь, что ты мне должен?

Тяжёлый вздох.

– Помню. И что надо?

Вот ну почему я придумала, что именно Лёха – мой парень, а? Сейчас бы он точно не отвертелся и изображал всё, что мне надо.

С другой стороны, я даже не представляю, что могло бы заставить Климова, даже ради выполнения долга, не затаскивать к себе в постель баб хотя бы какое-то время. А живёт Лёшка в одном доме с моими родителями, так что через два дня все меня жалели бы и за глаза называли рогоносицей.

– Надо, чтобы ты поработал с невестой по своему профилю.

– Да неужто ты собралась замуж? Лена, надеюсь, это не только для того, чтобы, наконец, лишиться невинности?

– Климов, ты жить хочешь? – зверею я. – Я ведь могу собрать телефоны твоих баб, пригласить их в один общий чат, и тебе хана! После пяти минут срачей они объединятся с одной-единственной целью – месть…

– Леонидова, а ты прям на новый уровень выходишь, – бормочет Лёха. Чувствуется, что он впечатлился моей угрозой. – Так кого украшать надо, чтобы жених не сбежал от алтаря?

– Сестру моего парня.

– Лена, я, конечно, помню, что ты и прекрасное – это две разные вселенные, но мне нужны нормальные данные. Рост, цветотип, особенности, размеры, имя, возраст, место проведения. Начинать нужно вообще с фото.

– Анастасия Зарецкая, за деталями к её брату. Сейчас скину тебе его телефон…

– Не надо, – мрачно отзывается Климов, – у меня есть. Я месяц отказывался, Леонидова. Месяц! Стоп… Ты хочешь сказать, что Андрей Зарецкий – твой парень? А не свистишь ли ты, подруга?

– Моя личная жизнь – не твоя забота, Климов. Со своей разбирайся.

– Да откуда у тебя личная жизнь? – язвит он. – Видел я из окна в прошлую субботу, как ты выходила от родителей. Причёска старая, всё такая же унылая. Юбка – прощай эрекция, рубашка – как у ученицы церковно-приходской школы…

– Слава богу, эрекция Зарецкого не такая слабая, как у тебя! А если не веришь, можешь в пятницу ещё раз у окна подежурить. Увидишь нас вдвоём, – боже, а ведь я почти забыла, как меня бесит этот человек.

– Если это правда, Лена, и ты с Зарецким, тебе надо не его сестру украшать. А у меня уроки брать. Можно даже в сексе тебя поднатаскать…

– Климов, заткнись. Я ведь серьёзно сделаю то, что пообещала. Если ты не внемлешь, доброму совету, то я соберу в один чат не твоих баб, а их мужей. И мне не будет стыдно, и я даже цветочки на твою могилу не принесу. Ты ещё за прошлый раз не отмылся. Не усугубляй.

– Да понял я, что даже в отношениях у тебя характер лучше не стал.

– Раз понял, то сейчас ты напишешь Андрею, что ты согласен. И мне сбросишь скрин переписки. Твой должок аннулируется, когда свадьбу отыграют. Усёк?

– Усёк.

Отключаюсь на взводе.

Фыр-фыр-фыр.

Козлина какой.

Через полчаса Климов, как хороший мальчик, пересылает мне скрины. Что ж, теперь с моей стороны условия сделки выполнены. Дело остаётся за Зарецким.

После обеда босс отписывается мне, что на выезде задержится до самого конца рабочего дня, но он заберёт меня в начале седьмого.

В смысле заберёт? Куда заберёт? Мы же должны все обсудить? Чем его кабинет не устраивает?

Глава 9
Режиссерские поправки

Рабочий день наконец-то подходит к концу.

Я уже вся на нервах, мне всё кажется, что Зарецкий в последний момент пойдёт пятками назад. А завтра у Кристинки первый день практики.

Вот неспокойно мне чего-то.

Врать плохо, сердце всё время не на месте. А вдруг всё вскроется? А вдруг сорвётся? Не знаю, куда себя деть.

В своих размышлениях я мешкаю у женского туалета, и до меня из-за двери доносится разговор коллег, заставляющий меня не торопиться и подслушать.

– Его на преснятинку потянуло? Что он в ней нашёл? – это моя начальница.

– Захотелось, видать, чего-то эдакого. Зарецкий и Леонидова – это же курам на смех. Ты её видела? Ну что я спрашиваю, она у тебя в отделе. На неё только из жалости позариться можно, когда вокруг ничего нет.

– Ты думаешь, Зарецкому знакома жалость? По-моему, сочувствие – это не про него. Ну мало ли как его бабы выглядят? Он их скрывает, или я не искала, мне самой-то без надобности. Брак счастливый, спасибо тебе господи. Но я не понимаю, почему она выглядит так блёкло? Серость. Ну зацепила ты мужика, ну, займись собой, выкопай у себя виноградинку и сделай из неё изюм…

Тут я не выдерживаю.

Я захожу в туалет.

Разумеется, разговор тут же прекращается.

Две язвы делают вид, что никаких гадостей про меня не говорили, но глазами в меня стреляют, не слышала ли я чего.

Ну конечно.

Какая бы я серая ни была, а ночная кукушка дневную перекукует. А ну как я напою чего Зарецкому?

Пока я агрессивно мою руки, стервы смываются.

Вторую я вообще не знаю. Ничего себе гарпия разносчик сплетен. Если Зарецкий специально так всё рассчитал и нарочно при Кате «проговорился» про наши отношения, то он гений.

Вытираю руки, комкая бумажное полотенце так, словно у меня в руках шея моей начальницы.

Тоже мне. Модный приговор, блин.

Осматриваю себя в зеркало критическим взглядом.

Неужели всё так плохо?

Ладно ещё Климов прошёлся по моей внешности, эстет чёртов.

Но змеиные коллеги… А ведь на прошлом корпоративе как раз начальница и говорила, что я свеженькая и хорошо выгляжу.

Из отражения на меня смотрит обычная девушка двадцати трёх лет. Мне скоро двадцать четыре, то есть крема от морщин мне покупать рано. В самом деле, ничего особенного, но и не серость.

Тёмные гладкие волосы, чёлка, зелёные глаза.

Всё у меня на месте.

Что не так-то?

Носить я предпочитаю офисный стиль, потому что он меня мобилизует, а мне это требуется. Глубоко в душе я такая же раздолбайка как Маня. Строгая одежда не делает из меня трудоголика типа Тани, но хотя бы позволяет собраться и настроиться на рабочий лад.

Да и на работе надо не как павлин выглядеть, разве нет?

Размышления о том, есть ли у меня вообще в шкафу что-то поярче, прерывает звонок мобильного.

– Лена, где тебя носит? – Зарецкий явно не привык ждать. – На рабочем месте тебя нет.

– Потому что рабочий день уже закончен, а я не прикована к столу, – огрызаюсь я.

Я тоже злая. Ещё бы меня заочно облили ядом две гадюки.

– Мы же договаривались, или ты передумала? – тон у Андрея грозный, можно подумать, он расстроится, если ему не нужно будет притворяться.

– Если ты уже у нас в кабинете, то можешь заметить, что моя сумка стоит на месте. Я сейчас подойду, – ворчу я, и тут мне в голову приходит мысль. – А там есть ещё кто-то? Ну из отдела?

– Да, – коротко отвечает Зарецкий.

Ну отлично. Ещё все и слышат, как он разговаривает со мной, будто с комнатной собачкой.

– Тогда, может, уже пора начинать отыгрывать свою роль? Или ты в норме так разговариваешь со своими девушками?

– А что не так? – искренне удивляется Андрей.

– Огонька не хватает, – злюсь я на это непрошибаемое нечто. – Тебе надо не женщину, а умную колонку.

Отключаюсь и дую в кабинет.

Ну точно.

Половина отдела во главе с начальницей не ушли, как обычно, минута в минуту, а стоят, ждут зрелища.

У моего стола возвышается Зарецкий с выражением лица «Всё подразделение будет работать на смазку, если я останусь неудовлетворён».

Подлетаю к столу, сцапываю сумку.

А Андрей сцапывает меня.

Притягивает меня к себе и, склонившись, шепчет на ухо.

– Так достаточно? Или сто́ит зажечь посильнее? – как бы указывая направление, где босс собирается поджигать, его ладонь чуть съезжает с моей талии ниже.

– Переигрываешь, – шиплю я.

– А ты путаешь поведение сопляков и взрослых мужчин, – от горячего шёпота в ухо, смущения и упоминания взрослых мужчин у меня выступают мурашки и краснеют щёки.

– Вот, теперь ты больше напоминаешь не синий чулок, – довольно констатирует Зарецкий.

И под ошеломлёнными взглядами коллег берёт меня за руку и выводит из кабинета.

Мне не остаётся ничего другого, как следовать за ним.

Ну не вырываться же на глазах у благодарного зрителя.

Уже на улице в липких объятьях жаркого июля я всё-таки подаю голос:

– Это было обязательно?

– Ты же сама хотела огонька? Что не устраивает? – поднимает бровь Андрей. Он всё ещё злится, но как-то уже поспокойнее. – До тебя никто не жаловался.

Закатываю глаза.

Пожалуешься тут, пожалуй.

Смазку ещё надо заслужить…

– Куда мы едем? – напрягаюсь я, когда Зарецкий открывает передо мной дверь машины.

– Есть. Есть и обсуждать твой великолепный план. Потом я буду его править и утверждать.

Мне явно предстоит непростой вечер, но придётся потерпеть.

Завтра Кристинка должна быть уверена, что наш спектакль – чистая правда.

Пока Зарецкий ведёт машину, я обдумываю, как бы так ему рассказать детали, о которых до сих пор умалчивала, и понимаю, что что-то не так, только когда авто останавливается.

Почему-то, когда Андрей сказал, что мы едем есть, я решила, что речь идёт о заведении, но мы паркуемся у «Пентагона», жилого дома, где спокон веков, так сказать, обитали представители городских элит.

– Приехали, – Зарецкий отстёгивает мой ремень безопасности, потому что я в ступоре.

– Э… А как же… А что мы… Куда?

– Есть.

– И что мы будем есть? – несчастно спрашиваю я.

– Лену Леонидову.

Глава 10
Смена декораций

Квартира Зарецкого, на мой взгляд, не отражает его натуру. То есть здесь, конечно, всё по высшему разряду, но в интерьере чувствуется какая-то человечность, которую за боссом я пока не заметила.

– Что? – спрашивает он, уловив моё недоумение.

– Ну, честно говоря, я представляла себе царство камня и металла, типа лофт, и всё такое, – мямлю я.

– Это была квартира родителей, я не стал менять ничего кардинально, – отвечает Андрей, предлагая мне тапки.

О как.

Значит, он не первый успешный в своей семье. Так сказать, потомственная элита.

Мажор, значит.

Я никак не могу расслабиться.

Мало того что мне в принципе предстоит деликатный и малоприятный разговор, который Зарецкий точно облегчать не будет, так у меня ещё ощущение, что я школьница в гостях у взрослого дядьки. Будто, если кто-то узнает, то маме расскажут, и она меня заругает.

Единственная приятная вещь случается, когда я скидываю новые туфли на высоком каблуке и засовываю ноги в большие мягкие тапки. У меня даже вырывается лёгкий стон удовольствия, привлекающий внимание Андрея. Ещё бы лифчик снять… Но это так. Мечты. Без пыточных колодок уже хорошо.

Правда, лишившись дополнительных сантиметров под пяткой, я практически дышу генеральному в пупок, хотя рост у меня вполне приличный, и чтобы не чувствовать себя недомерком, стараюсь не подходить к Андрею близко.

И вообще, какая-то чуйка подсказывает мне сохранять дистанцию.

Зарецкий тоже собран. Даже дома в напряжении. В каждом его движении мне видится некий скрытый потенциал, как у сжатой пружины. Словно чего-то ждёт или готовится к чему-то. Он внимательно следит за тем, как я обхожу его по дуге и пристраиваюсь за кухонным островом. Так тигр в клетке внимательно следит за подселившимся к нему мышонком.

– Итак, – приступает к обсуждению Андрей, – начинаем по порядку. Сроки сделки, порядок выполнения, штрафные санкции…

Я, как дурочка, опять пялюсь на руки Зарецкого и реагирую, только когда упоминаются штрафы.

– Я со своей стороны условия уже выполнила, – возмущаюсь я. – Но да, окончательно контракт будет закрыт, когда свадьбу отыграют. Климов в любом случае доведёт работу до конца, это всё-таки касается его репутации. У него сейчас много контрактов в Москве, так что шлейф сорванных заказов ему ни к чему. Теперь дело за тобой.

– Конкретнее, – требует Зарецкий, доставая из холодильника сервировочные блюда, затянутые плёнкой.

– Если пошагово: завтра моя сестра приступает к практике у нас в фирме, и мы должны выглядеть парой, – провожу я инструктаж, пока Андрей снимает защиту с аппетитных закусок. – Резко менять поведение не стоит, я думаю. Достаточно пару раз попасться ей вместе на глаза, остальное сделают сплетницы в офисе. Ну разве что влюблённых взглядов добавить, – с сомнением предлагаю я. – Хотя вряд ли у тебя получится…

– И сколько длится практика? – уточняет Зарецкий, выставляя два фужера.

– Три недели, – вздыхаю я, – но нам не обязательно мотать весь срок. Можно на следующей неделе разыграть ссору или измену… По легенде мы уже достаточно давно вместе и могли устать друг от друга…

– А долго это сколько? – поднимает брови Андрей.

Упс.

Полушепотом признаю́сь:

– Пять месяцев.

– Какой я молодец, – бормочет себе под нос Зарецкий. – Пять месяцев, и ты всё ещё жива. За это надо выпить.

Белое холодное вино разливается по бокалам, я не чувствую, что мне стоит что-то отмечать, но раз босс хочет выпить, не буду его злить. Мне ж ему ещё как-то надо рассказать, что он уже заговаривал со мной о свадьбе.

– Дальше, – сделав глоток, подталкивает меня к продолжению Андрей.

– А ещё мы приглашены на день рождения моего папы в пятницу. Это всё.

– В пятницу? – задумывается Зарецкий. – У меня запланирована встреча, но я смогу её перенести. Что мне нужно знать?

Одного бокала Андрею, наверное, будет мало, чтобы принять все мои откровения. Подождём.

Пока можно устроить ликбез:

– Ну если только имена родителей и сестры… Ещё, что я люблю кошек, яблоки, зелёный цвет… – подцепляю с тарелки мясной кусочек, оказывающийся уткой. Вкусно. – Ну родителям я тебя представлю, сейчас ты всё равно не запомнишь, а Кристину увидишь уже завтра.

– А это не странно, что мы якобы встречаемся пять месяцев, а ты только сейчас знакомишь меня с родителями?

– Я со своими парнями их вообще не знакомлю, – отмахиваюсь я.

– Пф, а все эти парни, они сейчас с нами в одной комнате, да? – подкалывает меня Андрей.

Уел. Приходится молча стерпеть.

– Почему мне кажется, что меня ждут сюрпризы? – сразу видно, что босс. В корень зрит.

– Понятия не имею, – не очень искренне отвечаю я, нервно допивая вино в своём бокале. Судя по виду Зарецкого, он мне не верит. Правильно делает, конечно. Но я не могу так сразу взять и вывалить ему все грязные секретики.

Облизываю губы и ловлю на них взгляд Андрея. Сосредоточенный такой.

Так. Не вспоминаем поцелуй!

В прошлый раз я поддалась исключительно от неожиданности!

Зарецкий подливает мне вина в опустевший бокал и начинает выспрашивать про детали папиного праздника. Где, кто будет, форма одежды, надолго ли затянется, какие цветы нравятся моей маме, почему мы с сестрой как кошка с собакой…

И всё время подливает, а я за разговором забываю закусывать.

Спохватываюсь, когда Андрей убирает опустевшую бутылку и подходит ко мне.

– Что ты делаешь? – запоздало начинаю волноваться я, когда широкая горячая ладонь ложится мне на колено и медленно, но неуклонно скользит по бедру вверх. Вдоль позвоночника прокатывается горячая волна, и сердце пускается вскачь.

Как это произошло? Я собиралась подождать, пока босс немного опьянеет, а в итоге выпила почти всю бутылку сама. Фужер Андрея по-прежнему полный.

– Собираюсь ужинать, – на полном серьёзе говорит Зарецкий.

– А до этого мы что делали? – теряюсь пьяненькая я.

– Мариновали главное блюдо. Считаю, оно дошло до готовности.

– Ничего подобного!

Крепкое бедро вклинивается между моих коленей, не позволяя мне свести ноги, в то время как наглые пальцы подбираются к самому ценному.

– В процессе жарки дойдёт, – уверенно говорит Зарецкий и, заглушая мой протест, закрывает мне рот поцелуем, приступая к диверсии в оркестровой яме.

Глава 11
Характеристики персонажей

Я, конечно, разиня.

Пока я складываю кубик Рубика из своих пьяненьких мыслей, пытаясь понять, что это сейчас такое происходит, Зарецкий действует.

А я даже в поцелуе не участвую, потому что немного в шоке.

Ну ведь разговаривали же по делу. Андрей никак не проявлял нескромных намерений. Да мне и в голову бы не пришло, что он имеет на меня какие-то виды. С чего вдруг? Только шипел и злился.

В памяти всплывает Машино ехидное «Он не удовлетворён».

Но я-то тут при чём?

Рациональная часть сознания подсказывает, что ещё немного, и босс свою ситуацию исправит.

Его пальцы уже добрались до святая святых и, успокаивающим жестом погладив кружево трусиков, подныривают под них. От прикосновения к сомкнутым губкам меня прошивает горячая молния.

Я за такое всегда била по рукам, но сейчас мне неожиданно приятно, и вместо того, чтобы прекратить этот беспредел, я прислушиваюсь к своим ощущениям.

Подушечка пальца уверенно раздвигает складочки и проходится вдоль них с нажимом в поисках чувствительного места, и когда она его находит, вот тогда-то на меня и накатывает паника.

Разорвав поцелуй, я пытаюсь пресечь недопустимое:

– Это не входит в нашу договорённость… – фраза обрывается, потому что палец снова возвращается к сладкой точке, и лёгкая дрожь прокатывается по моему телу, давая понять Зарецкому, что он на правильном пути.

– Самое время скрепить сделку, – невозмутимо отвечает Андрей.

Надо это прекратить!

Я хватаюсь за плечи Зарецкого, чтобы оттолкнуть его, но что-то идёт не так, и я лишь впиваюсь в них пальцами.

Ласка становится настойчивее и приносит незнакомые острые ощущения.

– Я не…

– Лен, не усложняй, – сиплый голос Андрей доносится как сквозь вату.

Не усложняй?

В смысле не усложняй?

Это мужикам всё просто: сунул, вынул и пошёл по своим делам!

Я отпихиваю Зарецкого, сползаю с барного стула и на подрагивающих ногах семеню в прихожую.

– Спасибо, я сыта, – бормочу я, пытаясь вставить ноги в туфли.

– Я не понял, – настигает меня Зарецкий.

– Что уж там непонятного, – вздыхаю я. – Я же сказала, моё предложение исключительно деловое…

– У тебя трусы мокрые, Лен, – напоминает Андрей.

Киска согласно сжимается, но, слава богу, в процессе эволюции инстинкты сдали свои позиции, и у человека верховодит высшая нервная деятельность. Я, конечно, сейчас тоже очень нервная, но пока ещё соображаю.

– Не по-джентльменски говорить мне об этом! – огрызаюсь я. – Не простыну в мокром.

Что я собственно злюсь-то?

Можно же воспринять приставания Зарецкого как комплимент. Такой самец, по которому сохнут все бабы в офисе, да и за пределами, уверена, немало, решил, что я вполне ебабельна.

Но не получается не злиться.

Проблема в том, что у генерального нет ни одного признака влюблённости с первого взгляда. И он вроде как не собирается меня добиваться.

Зарецкий просто решил, что со мной переспит, и сразу к делу.

Типа он такой подарок для любой, что я просто обязана раздвинуть ноги!

Наверное, я немного себя переоцениваю, когда думаю, что неплохо соображаю, потому что дальнейшая моя речь не блещет логикой, зато красноречия хоть отбавляй.

– Ты слишком много о себе думаешь, вот! – я слегка покачиваюсь, зачем-то подобрав непокорную туфлю, не желающую беспроблемно надеваться на ступню. – Отрастил шикарные руки и думаешь, что тебе всё можно, да?

На лице Андрея проявляется заинтересованное выражение.

Он складывает эти самые руки на груди и слушает меня с преувеличенным вниманием.

– Между прочим, красивое лицо, идеальное тело, умопомрачительный запах и секси-голос не дают тебе никаких дополнительных очков.

– У меня секси-голос? – приподнимает бровь Зарецкий.

– Ты бесчувственный… – я гневно потрясаю туфлей.

– Чувственный, – не соглашается Андрей. – Предлагаю убедиться.

– Аморальный!

– Есть немного.

– Немного? – я возмущена до глубины души. – Ты заманил меня домой, споил и собирался надругаться!

– Ой, собирался… – вздыхает Зарецкий.

Я вглядываюсь в его лицо в поисках раскаяния, но, к собственному удивлению, обнаруживаю, что Андрею весело. Он, очевидно, развлекается за мой счёт.

У него даже эта чёртова ямочка на щеке проклёвывается. Подлец еле сдерживает улыбку. На человека становится похож. Морда начальственная, блин!

– Давай я дам тебе потрогать мои шикарные руки, а ты дашь мне потрогать то, что я захочу, – предлагает компромисс Зарецкий.

С подозрением смотрю на босса и не спешу соглашаться.

– Лен, я тебя хочу. Существует всего два варианта развития событий.

– Это каких?

– Первый вариант: ты кладёшь туфлю обратно и добровольно скрепляешь нашу сделку сегодня. В этом случае я готов проявить снисхождение.

– Не подходит, – мотаю я головой.

– Вариант второй: сегодня ты гордо уходишь в мокрых трусишках, но в следующий раз никакого снисхождения. Ты сама будешь меня умолять, Лен.

Я? Умолять? Да пф…

– А что вариантов, в которых секс не участвует, нет? – изумляюсь я самонадеянности этого типа.

– Не-а. Максимум три дня. Пятница день возмездия, Лена, – уверенно говорит Зарецкий.

– Да за что? – протестую я против произвола.

– Я ещё не придумал.

Окидываю Андрея скептическим взглядом сверху вниз, спотыкаюсь на выпуклости в паху и вся такая независимая и гордая заявляю:

– Не бывать этому!

Я-то знаю, что говорю.

Зарецкий вздыхает с видом «ну-ну» и вдруг делает шаг ко мне. Чуя подвох, я начинаю пятиться, но позади меня дверь, и Андрей неизбежно настигает меня.

Секунда, и мой рот заткнут поцелуем опять, а обнаглевшая рука, задрав подол моей юбчонки, возвращается к запретному местечку. Там позорно влажно, и я начинаю лупить Зарецкого по плечам туфлей, но его это не останавливает. Погладив между складочек, он находит чувствительный бугорок и без всяких реверансов жёстко его стимулирует. Сладкое напряжение охватывает низ живота, тело бесстыже выделяет ещё смазку, я уже предчувствую грядущее облегчение. Я обязательно потом выскажу Зарецкому всё, что я о нём думаю, но сейчас мне остаётся совсем чуть-чуть до того, как расправить крылья, и за мгновение до оргазма, этот мерзавец выпускает меня из рук, целует в лоб и говорит:

– А сейчас я как джентльмен вызову тебе такси.