Текст книги "Дева-воительница"
Автор книги: Сара Маккерриган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Ее первым абсурдным побуждением было искать путь к бегству. Резкий тычок в живот, за которым последует удар по затылку, – этого, пожалуй, хватило бы. Или удар коленом в пах, потом затрещина в ухо. Она крепко зажмурилась, сопротивляясь непреодолимому желанию подраться. Он знал, поняла она. Этот дьявол с самого качала знал об обмане. И ничего не сказал.
Быть может, ему все равно. Поскольку Ривенлох теперь его, ему безразлично, на которой из сестер он женат.
– Боишься? – Его насмешка была лишь шепотом, настолько тихим, что даже священник не мог ее услышать, однако в ней слышался едва уловимый вызов, на который она не могла не ответить.
Она заставила себя снова открыть глаза и прямо посмотреть на него. Нет, она не боится. Хотя было непривычно смотреть снизу в лицо этого мужчины. Дейрдре сама привыкла устрашать мужчин своим воинственным видом.
Этого мужчину ей никогда не испугать. Взгляд его твердый, немигающий, несмотря на то, что цвет глаз меняется, как грозовые облака, бурлящие на небе, – от серого до зеленого, от зеленого к серебристому. Он смотрел на ее губы, и она внезапно обнаружила, что ей трудно дышать.
Вспыхнула молния сквозь цветные витражи окон, отражаясь в его зеленоватом взгляде, и капли дождя с промокших волос упали на черные ресницы и скатились по щекам, как слезы, когда он придвинулся ближе.
В тот миг, когда их губы соприкоснулись, раскат грома сотряс воздух. Но Дейрдре, подхваченная потоком незнакомых ощущений, ничего не слышала. Его рот был влажным от дождя, но теплым, а поцелуй неожиданно нежным. Его запах, интригующее сочетание хвои и дыма, окутал ее, заигрывая с ее ноздрями, как ускользающее воспоминание.
Все оказалось не так ужасно, подумала она. Его поцелуй был приятным, прикосновение нежным. Ведет он себя вежливо и обходительно, и она чувствовала, что он не станет навязываться ей силой. Да, она вполне может вынести брак без любви с таким мужчиной.
По крайней мере, так она думала. Пока он не углубил поцелуй.
Пальцы у нее под подбородком распластались, обхватывая скулы, наклоняя ее голову для своего удовольствия, в то время как другая рука скользнула на спину и привлекла ближе. Пытаясь противостоять этому, она вскинула руки, но они натолкнулись на неподатливый барьер его груди. Он подразнил ее губы языком, и она открыла рот, потрясенная странными ощущениями, безуспешно отталкивая его кулаками. А потом его язык проник к ней в рот, пробуя ее на вкус, дразня, терзая, и, хотя какой-то тихий голос внутри ее предупреждал, что она должна бороться, она обнаружила, что сопротивление невозможно. Голова ее поплыла в чувственной лавине дождя и огня, и тело взволновалось, словно какая-то таинственная женщина внутри ее пробудилась от долгого сна.
Он застонал – мягкий звук, который эхом отразился у нее во рту, и словно стрела молнии пронзила ее насквозь, учащая сердцебиение и опаляя кожу огнем.
Его ладонь спустилась ниже и обхватила ягодицы, и он притянул ее к себе, к той своей части тела, которая теперь бугрилась очевидной похотью, намеренно прижимаясь к ее женственному холмику. Словно он заявлял на нее права. Словно похвалялся этими правами.
Именно осознание этого придало Дейрдре силы заставить себя всплыть на поверхность затягивающей в свои воды реки желания и вынырнуть, дабы глотнуть воздуха. Она оторвала свой рот от его рта и со всей силы уперлась ему в грудь. Безрезультатно.
Не обращая внимания на окружающих, в ярости на собственную утрату самообладания, она отвела назад кулак, намереваясь сбить эту похотливую, самодовольную улыбку с его лица.
Но он поймал ее кулак, который полностью спрятался в его большущей ладони, и поцокал языком. Затем пробормотал:
– Это теперь мое право… жена.
Глава 6
Дейрдре едва сдержала вопль ярости. Она бы наступила ему на ногу или двинула коленом в пах, чтобы отпустил, но в следующее мгновение Пэган крепко обхватил ее рукой. И не успела она вырваться, как он повернул ее лицом к одобрительно гудящим прихожанам.
– Улыбайся, жена, – прошептал он, приветствуя толпу взмахом руки. – Предполагается, что это счастливый момент.
– До счастливого ему очень далеко, – огрызнулась она.
– Ты будешь улыбаться, – приказал он сквозь зубы, – или я закончу то, что начал, и опрокину тебя на спину прямо сейчас и здесь, на алтаре.
Она оцепенела.
– Ты не посмеешь.
Он продолжал улыбаться.
– Забавно. То же самое думал я вчера, когда ты угрожала мне своим мечом. – Когда он взглянул на нее, в его глазах тлело обещание. – Я сделал неправильную ставку. А ты? Хочешь поставить на мои угрозы?
Дейрдре нахмурилась. Нет, конечно, она не поверила ему. Разумеется, богобоязненный рыцарь никогда не совершит такой оскверняющий акт. Но первобытная похоть в его взгляде была неоспорима, и крупица сомнения заставила ее сердце затрепетать. Она оторвала от него взгляд и выдавила натянутую улыбку.
В конце концов, рассудила Дейрдре, она же улыбается не для него. Это для ее клана, чтобы заверить своих, что она по-прежнему у власти, по-прежнему хозяйка замка.
– Дай мне руку, – прошептал он.
– Не дам, – ответила она, продолжая улыбаться толпе.
Он наклонился ближе.
– Дай мне руку… сейчас же.
Она не повиновалась. Пусть ему удалось заставить ее изображать притворную радость, но…
Он незаметно скользнул рукой ей под накидку, положив ладонь на спину между лопатками. Потом его рука медленно заскользила вниз, по шнуровке платья вдоль спины, и это не далее чем в двух ярдах от священника. И пока Дейрдре кивала и улыбалась зрителям, бесстыжий нахал опускал руку все ниже, пока она не легла ей на ягодицу. А потом сжал.
Резко повернув голову с чересчур сияющей улыбкой, она сунула ему свою руку.
С хитрой ухмылкой он взял ее руку в свою и запечатлел самодовольный поцелуй на ее костяшках. Затем двинулся вперед.
Красная от злости, она стиснула зубы и сносила долгое продвижение сквозь толпу, при этом рука ее оставалась пойманной в его большой руке, как мышка в костях ястреба.
Но как только они вышли, она быстро захлопнула дверь перед Колином, Сунь Ли и всеми остальными, кто шел следом, вырвала у него руку и развернулась к нему.
– Слушайте меня внимательно, любезный, – процедила она сквозь зубы, – я не собака, чтобы держать меня на поводке и прогуливать для своего удовольствия. И не думайте, что колотушками добьетесь от меня покорности. Не дождетесь, чтобы я ползала у вас в ногах и просила пощады.
Дождь стекал на его накидку, когда он стоял не шевелясь и молча, не мигая смотрел на нее с непроницаемым лицом. На мгновение Дейрдре показалось, что ей-таки удалось ошеломить его, как часто бывало с мужчинами, которые недооценивали ее самоуверенность. Она ошиблась.
В следующую секунду он схватил ее за лиф платья и дернул на себя, пока они не оказались нос к носу.
– А теперь послушай ты меня, моя милая. – Он говорил спокойно, и улыбка играла на его губах, но слова и опасный блеск в глазах были такими же угрожающими, как отдаленный гром. – Я твой муж, твой господин и повелитель. Ты согласилась на это, когда решила занять место своей сестры. И я вправе делать с тобой все, что пожелаю.
Он моргнул, затем резко отпустил ее, и она отшатнулась назад, оскорбленная, потрясенная.
Никогда ни один мужчина не хватал ее так нагло. Мужчины либо съеживались в ее присутствии, либо преклонялись перед ней. Но этот мужчина, он лапает ее так, будто… она его собственность.
Господи Иисусе, что же она наделала? Выйти замуж за норманна казалось правильным поступком. Единственно правильным. Но теперь до нее дошло, что она совершенно не знает мужчину, которого взяла в мужья. Он кажется чудовищем, дьяволом, И да поможет ей Бог, она поклялась почитать и слушаться его. Господи, что же за вероломная форма рабства – брак?
В следующую секунду прихожане высыпали из дверей: Колин, Сунь Ли и все остальные с широко улыбающимся лордом Геллиром впереди всех. Дейрдре увидела в этом возможность передохнуть от своего проклятого мужа. Протиснувшись к отцу, она взяла его под руку, затем бросила на Пэгана едкий взгляд, словно говоря: «Вот он, мой господин и повелитель».
Ее победа недолго длилась. Пэган – грозный противник.
– Вы позволите, милорд? – сказал он с легким поклоном ее отцу. – Полагаю, это на счастье – жениху внести невесту в дом через порог.
– Нет! – выпалила Дейрдре. Затем, когда толпа удивленно загудела, смягчила тон. – Нет, мой дорогой супруг, я не могу просить тебя нести меня через всю эту грязь и слякоть. – Она крепче прильнула к своему отцу.
– Сердце мое, – ровно проговорил он, придвигаясь ближе, чтобы с нежностью провести пальцем по ее переносице. – Что такое грязь и слякоть? Я бы перенес тебя через… огонь и воду.
Ее возмутил этот снисходительный жест, равно как и тихие ахи женской половины толпы, пришедшей в восторг от такого изъявления нежности и поверившей в это слезливо-сентиментальное заявление. Но когда отец освободил ее руку и подтолкнул вперед, она ничего не могла сделать.
С лукавой улыбкой Пэган поднял ее со ступенек и подхватил на руки.
Она держалась прямо, как палка, твердо вознамерившись сделать его задачу как можно труднее.
Она надеялась, что она тяжелая.
Она надеялась, что он поскользнется в грязи.
Она надеялась, что небеса разверзнутся и оттуда хлынут потоки дождя.
Но ничего этого не случилось. Он нес ее так, словно она была сделана из гусиного пуха. Его поступь была твердой и уверенной, как у быка. К ее раздражению, дождь моментально прекратился, и солнце выбрало этот момент, чтобы пробиться сквозь тучи, перебрасывая яркую радугу через все небо.
– Это знак, миледи, – сказал кто-то. – Ваш брак, должно быть, воистину благословен.
Дейрдре устремила невидящий взгляд через двор. Благословен? Никогда в жизни она не чувствовала себя более проклятой.
Пэган сделал глубокий отрезвляющий вдох, наполняя легкие пропитанным дождем воздухом, когда нес свою новоиспеченную жену через мокрый двор, Дейрдре пахла влажной шерстью, землей и гневом, но этот запах все равно возбуждал его. Тело ее было сильным и неподатливым в его руках, как горячая добыча, но это тоже наполняло его кровь волнующим жаром. Он даже боялся, что яростная пульсация между ног, незамаскированная в отсутствие обычных рейтуз, выдаст его явную похоть.
Святое распятие, да что же это с ним? Он страшился этого момента полночи и все утро, страшился мысли о свадебном пире с Мириель, сидящей рядом, где клан, без сомнения, будет поддразнивать покоренного жениха и его застенчивую невесту, страшился даже супружеской постели, где, он знал, столкнется со страхами, слезами и сожалением девственницы.
Но в тот же миг, когда он увидел фигуру, семенящую к нему по мокрой траве, с ног до головы укутанную в тяжелую накидку, он заподозрил обман. А когда глаз его уловил мягкое поблескивание серебряного молотка Тора под накидкой, он понял, кто пришел, чтобы стать его женой. И тогда, к его досаде, все опасения растаяли, как масло на теплом хлебе, а сердце гулко застучало, как перед битвой.
Если она полагала, что ее обман приведет его в замешательство, то ошиблась. Он никогда не утверждал, что предпочитает какую-то одну из сестер другим. Ему все равно. Если она думала, что это лишит брачный контракт силы, то и тут ошиблась. В нем сказано, что он обязуется жениться на «дочери Ривенлоха», ни больше ни меньше.
А если она считала, что как только выдаст себя, он откажется от ее руки, то очень, очень сильно ошиблась.
И поэтому на протяжении всего обряда его отвлекали восхитительные образы вожделенного возмездия. Ибо теперь благодаря своему же коварному замыслу Дейрдре принадлежит ему.
Во всех смыслах.
Навсегда.
В паху напряглось, когда он представил, как она молит о милосердии, когда он соблазняет ее, удерживая ее руки в одной своей, и снимает с нее одежду; представил сладостный ужас в ее глазах, когда он нашептывает возбуждающие непристойности ей на ухо; представил ее голодное предвкушение, когда его пальцы блуждают по нежным изгибам, лаская, терзая, покоряя…
Иисусе! Похоже, он переоценил свое самообладание. Сердце колотится как сумасшедшее. Дыхание хриплое и частое. Тело охвачено болезненным желанием. Он хочет Дейрдре… прямо сейчас.
Как только они переступили порог большого зала, Пэган бросил взгляд в сторону лестницы, ведущей в ее спальню, взвешивая моральные последствия того, чтобы послать свадебный пир к черту, унести ее отсюда и заявить о своих супружеских правах немедленно.
К счастью, Колин спас его от этих бурных страстей.
– Пэган! – весело рявкнул он, дважды хлопнув его по плечу с такой силой, что и со смертного одра бы поднял. – Отпусти жену и дай ее приготовиться к пиру. А мы с тобой пойдем к огню и выпьем за твой брак.
Эта идея явно пришлась по вкусу всем. Послышались одобрительные возгласы, толпа начала заполнять большой зал, и Дейрдре попыталась высвободиться. Но Пэган колебался, не желая выпускать ее из рук или из виду.
– Она будет хорошо себя вести, – заверил его Колин, потом вскинул брови, взглянув на Дейрдре. – Вы ведь будете хорошо себя вести, а, девушка? В конце концов, сегодня ночью в спальне будете только вы вдвоем, вы и Пэган. Одни.
И вновь она удивила Пэгана. Вместо того чтобы задрожать от страха, она послала Колину зловещую улыбку.
– Тогда ему лучше быть настороже.
Колин удивленно усмехнулся:
– Хорошо сказано! Но, думается мне, вы слишком мудры для подобного саботажа. Наверняка вам известно, что если вы убьете своего мужа, это лишь навлечет королевскую ярость на ваш клан.
– Я не убью его, – сказала она, – а только покалечу.
Пэган легко мог догадаться, какой части его тела она намерена нанести увечье.
– Пожалуй, ты прав, Колин, – проговорил он, задумчиво кивнув. – Мне не следует оставаться с ней наедине. Думаю, нам обоим следует разделить с ней постель сегодня ночью.
Это намерение мужчин лишило Дейрдре самообладания. Она потрясение переводила взгляд с одного на другого.
Колин с восторгом согласился.
– О да, это было бы честью для меня, милорд, – сказал он, окидывая ее похотливым взглядом.
– Что? Нет! – закричала Дейрдре, не уверенная, всерьез они это или нет. – Вы этого не сделаете. – Она вглядывалась в глаза обоих мужчин в поисках истины.
Колин пожал плечами:
– Вы не оставляете мне выбора, миледи. Вы угрожаете жизни моего господина. Мой долг – защитить его.
Ее отчаяние было крайне забавным.
– Я не убью его. Клянусь.
– И не покалечите? – спросил он.
Заподозрив теперь, что они просто дразнят ее, она со вздохом проворчала:
– Не покалечу.
– Что ж, хорошо. – Колин взял две кружки эля у проходящей мимо служанки, оценивающе оглядев девушку, отчего та захихикала. – Значит, я найду какое-нибудь другое место, где переночевать сегодня. – Он кивнул на прощание и последовал за покрасневшей девицей к очагу.
Пэган неохотно позволил Дейрдре соскользнуть на пол. Но прежде чем она попыталась уйти, поймал ее за руку.
– Не вздумай убежать, жена, или…
– Убежать? – Она гордо выпрямилась. – Это мой замок, сударь. И я не трусиха.
От ее слов Пэган почувствовал странное облегчение.
– Кроме того, – смело выдала она в качестве прощального выстрела, – кто-то же должен научить тебя управлять замком.
Она повернулась к нему спиной прежде, чем он разозлился на такие слова. Но Пэган лишь покачал головой и вздохнул, наблюдая, как соблазнительно покачиваются ее бедра, когда она поднимается по лестнице в сопровождении служанки Мириель. Черт побери, его молодая жена доставит ему хлопот. И все же он должен был признать, что предпочитает быть женатым на своевольной девице, полной огня, чем на пугливой, безропотной лани.
Дейрдре ощущала на себе горячий взгляд Пэгана все время, пока поднималась по лестнице, и этот пристальный взгляд лишал ее присутствия духа. Лицо ее жарко пылало, она споткнулась о последнюю ступеньку и упала бы, если б Сунь Ли, идущая следом, не подхватила ее.
– Кто боится упасть, тот падает больнее всех. – Маленькая служанка, на деле оказавшаяся сильнее, чем с виду, помогла ей удержать равновесие.
Дейрдре нахмурилась, услышав ее загадочное замечание. В большинстве случаев она не понимала Сунь Ли, даже когда та говорила не по-китайски. И все-таки женщина оказала ей сегодня неоценимую помощь, и Дейрдре должна выразить ей признательность.
– Вот. – Она сунула руку в маленькую сумочку, висящую на поясе, достала ключ от башни вместе с серебряной монетой и вложила их в руку служанки. – Мириель в южной башне. Освободи ее. Заставь ее понять.
Губы Сунь Ли вытянулись в тонкую линию. Она взяла ключ, но вернула монету.
– Моя преданность не покупается. – И, гордо вздернув подбородок, повернулась и с достоинством удалилась.
Дейрдре поспешила скрыться в своей комнате. Оказавшись внутри, она захлопнула дверь и прислонилась к ней, черпая утешение в прочном барьере между нею и ее новоиспеченным мужем.
Боже, она так нервничает, словно маленькая мышка в амбаре, полном голодных котов.
Дейрдре привыкла одерживать верх. Она всегда обескураживала мужчин своей внушительной статью и благородным положением как дочь аристократа. Люди их клана исполняли ее приказы безропотно. И чужаки быстро учились обращаться к ней с должным уважением.
Этот норманн не выказывает ей никакого почтения. Ни как знатной наследнице, ни как управляющему Ривенлохом, ни как женщине. Как же ей удастся сохранить контроль над своим замком, землями и людьми, если она не может контролировать одного мужчину?
Она повесила накидку, затем прошла к окну. Снова пошел сильный дождь, и она поежилась, но не от холода.
Опершись лбом о кисти рук, она в расстройстве смотрела на окутанные туманом холмы и мокрые от дождя деревья Ривенлоха.
Она пленница Пэгана. Стой минуты как священник объявил их мужем и женой, он искусно порабощал ее тем или иным способом: удерживал руку в плену, пока они шли через часовню, прижимал к себе как собственник, когда нес ее в замок. А сегодня ночью он получит ее в окончательном акте обладания.
Дейрдре с трудом сглотнула. Не то чтобы она на самом деле боялась. Она застигала достаточно развратничающих слуг, чтобы знать, что это отвратительный животный акт, включающий в себя дерганья и стоны и заканчивающийся в несколько секунд. И все же она чувствовала по тому, как колотилось ее сердце, когда Пэган целовал ее, по тому, как кровь приливала к щекам, то тому, как в замешательстве кружилась голова, что совокупление с ним будет каким-то образом опасным.
Но можно ли избежать этого? Она поклялась, что не причинит ему вреда, хотя, разумеется, у нее никогда не было подобного намерения. Наверное, можно было бы сослаться на недомогание или усталость, но обман всегда давался ей нелегко. Кроме того, это лишь отсрочит неизбежное. Даже если она каждый вечер будет подмешивать снотворное ему в вино…
Отдаленные блики света на дальних холмах отвлекли ее. Она прищурилась. Что это? Еще один проблеск между деревьев. Дейрдре подняла голову, вглядываясь в источник отражения – просвет между двумя соснами на вершине холма. Вот она, снова, – быстрая вспышка там, где тонкий луч солнца улавливается чем-то.
Внезапно вспышек стало больше, и сердце Дейрдре заколотилось о ребра. Рыцари. Четыре, пять, шесть, может, больше, поднимающиеся на холм. Их шлемы поблескивали от лучей заходящего солнца. Пока она наблюдала затаив дыхание, промелькнуло знамя пришельцев. Издалека оно казалось слишком маленьким, чтобы определить, кому принадлежит.
– Дьяволово семя, – выругалась она сквозь зубы.
Семь, восемь, девять…
Она стиснула край ставни. Они уже повернули и направляются прямо вниз, к подножию холма.
О Боже! Должно быть, это англичане. Они пришли, чтобы захватить Ривенлох.
Глава 7
Нельзя было терять ни минуты.
Стражники, патрулирующие парапеты, уже заметили рыцарей и начали передавать сообщение о вторжении.
Со стучащим, словно копыта боевого коня, сердцем Дейрдре захлопнула ставни и закрыла их на задвижку. Она бросила взгляд на сундук с доспехами. Успеется. Она вооружится потом. Вначале нужно подготовить замок к бою.
Никогда раньше она не делала этого: не было необходимости. Но из-за недавних нападений в приграничных землях Дейрдре сотни раз прокручивала этот план в голове, а Элена отрабатывала оборонительные маневры с вооруженными всадниками до тех пор, пока все навыки не были доведены до автоматизма.
Элена! Что с ней? Вдруг она все еще пьяна?
Нет времени поднимать ее. Вначале надо усилить защиту замковых стен. Она пошлет кого-нибудь за Эленой, когда замок будет вне опасности.
С безумно колотящимся сердцем она выскочила в дверь, подхватила юбки и слетела по ступенькам в большой зал, где свадебный кутеж уже начался.
– Сородичи! – прокричала она громким, сильным голосом, несмотря на барабанную дробь в крови. – Послушайте!
Всё вокруг постепенно затихли.
– Войско движется на Ривенлох, – объявила она. Когда все дружно ахнули, она вскинула руку, прося тишины. – Для паники нет оснований. Вы подготовлены к этому. Вы все знаете, что делать.
К ее удовлетворению, люди, хотя обеспокоенно переговаривались между собой, начали целенаправленно расходиться по своим местам, отведенным им в случае нападения.
Но Пэган внезапно выступил вперед, заслоняя ей обзор своим внушительным торсом.
– Стойте! – рявкнул он через плечо.
К ужасу Дейрдре, все послушались.
– Как велико войско? – спросил он у нее.
– Я не знаю, – нетерпеливо пробормотала она, стиснув челюсти. – Это конные рыцари. Дюжина… может, больше. – Выглянув из-за его широкого плеча, она крикнула: – Эй, парень! Быстро! Собери скот и загони внутрь! – Она попыталась протиснуться мимо Пэгана, но он снова преградил ей дорогу.
– С какой стороны? – спросил он.
– Ты не отойдешь? – прорычала Дейрдре. – Ты, ты и ты! – приказала она, указывая на своих лучших лучников. – Займите позиции у бойниц!
– Стрелять только по моей команде! – крикнул Пэган через плечо.
Дейрдре чуть не задохнулась от возмущения.
– По твоей ко… Это мой замок, сударь! Не думайте, что…
– С какой стороны они идут? – повторил он вопрос.
– С юга, – рявкнула она. – Как вы смеете узурпировать мою власть?! Я защищала этот замок не один год, а вы еще и дня здесь не пробыли. Я не позволю вам отменять мои распоряжения! – В доказательство своих слов она отдала еще один приказ: – Ангус! Когда скот будет внутри, опусти решетку! – По крайней мере, подумала она, свадьба сослужила одну хорошую службу: все обитатели замка уже благополучно собраны в стенах.
– Это англичане? – спросил Пэган.
Она попыталась протиснуться мимо нахала, но он был недвижим, как вековой дуб.
Пэган схватил ее за плечи и удержал, хотя, говоря по правде, скорее пригвоздил своим свирепым взглядом, чем руками.
– Это… англи… чане? – повторил он по слогам, словно разговаривал со слабоумной.
– Да, – огрызнулась она, хотя ей было глубоко наплевать, англичане захватчики или нет. Она лишь хотела, чтобы надоедливый норманн убрался с ее пути. – Да, это англичане.
– Ты уверена?
Ее терпение подошло к концу. Вот она, причина, по которой норманна не посылают защищать шотландское владение. Если бы Пэган хоть немного пожил в приграничных землях, он бы знал, что горцы, еще одни их враги, сражаются пешими и в овечьих шкурах, а не верхом на лошадях и в доспехах.
Она стряхнула его руки.
– Если вы сию же секунду не отойдете, клянусь всем святым, я…
– В скольких сражениях участвовали ваши люди, миледи?
– Что? У меня нет времени на пустую болтовню, сударь! Дайте мне… – Она попыталась отодвинуть его с дороги, но тщетно. Если б только у нее был кинжал, чтобы проткнуть его…
– Ответь мне.
Она испепелила его взглядом.
– Мои люди упражняются на ристалище каждый…
– В скольких настоящих сражениях они участвовали?
Этот вопрос заставил ее заколебаться. Она сжала губы, не желая отвечать.
– Не имеет значения. – Ей бы хотелось солгать, сказать ему, что они сражались в дюжинах войн, но она не могла.
– Так в скольких?
– Ни в скольких, но…
– А сколько раз вы были под осадой?
– Ни разу, – призналась она. – Но мои люди хорошо обучены. Они знают, что…
– Я командовал войсками в дюжинах сражений; – похвастался он. – И однажды пережил полугодовую осаду. Я знаю, что делать.
Дейрдре не понимала, почему должна ему верить. Она все еще подозревала, что он всего лишь безземельный странствующий рыцарь. Однако холодная уверенность в его глазах, невозможно надменная и раздражающая, была также успокаивающей. Пэган не позволит Ривенлоху пасть.
Но то, что она ему сказала, тоже правда. Он пробыл здесь всего один день. Она знает замок, знает землю, знает людей. Она сможет лучше справиться с ними.
Но не успела она объяснить, как подскочил Колин, прочищая горло.
– Миледи, вы… – он небрежно вскинул брови, – случайно, не разглядели знамя этого войска?
– Было слишком далеко.
Он поскреб подбородок.
– Я поднимался на парапет, чтобы взглянуть. Что-то в цветах кажется… смутно знакомым. – Они с Пэганом обменялись загадочными взглядами.
Но Дейрдре не собиралась выслушивать размышления Колина. Разобраться, чьи именно эти рыцари, они смогут потом, когда замок будет надежно защищен.
Между Колином и очагом она приметила ничем не занятую служанку.
– Ты! Приведи леди Элену! Она в своей комнате. Скажи ей…
– Нет! – крикнул Колин. – Нет. Я… я сделаю это. Уверен, у служанки есть более важные дела. Кроме того, – продолжил он, сцепляя руки в замок, – это даст мне почувствовать себя полезным.
– Тогда скажи ей, что это срочно, – велела она ему. – Скажи, что конные ждут ее приказов.
Колин разинул рот.
– Она командует конными?
Дейрдре испустила раздраженный вздох.
– Ты собираешься помочь или нет?
Колин без слов отвесил изысканный поклон и зашагал через зал.
– Постой! – прокричала она. – Куда ты идешь? Ее комната не в той стороне.
Он на мгновение растерялся, потом неуверенно забормотал:
– Я… я просто иду в погреб, чтобы… принести ей завтрак. Нельзя командовать конными на пустой желудок.
Дейрдре нахмурилась, затем вновь перевела взгляд на Пэгана. Сейчас он как-то странно смотрел на нее, словно взвешивал ее ценность или предсказывал будущее.
– Твои лучники, – спросил он, – достаточно опытные? Они не выстрелят преждевременно?
– Нет, – самодовольно заверила она его. – Они выстрелят только по моей команде. – К ее удовлетворению, на этот раз он не стал спорить.
Пэган надеялся, что она права. В конце концов, было бы ужасно, если б какой-нибудь лучник Ривенлоха убил одного из его рыцарей.
Он полагал, что ему следует просветить ее, сказать, что Колин узнал в приближающемся войске рыцарей Камелиарда. Интересно, насколько хорошо она командует замком и как организована защита Ривенлоха. Разумеется, если б это было настоящее нападение, он бы никогда не позволил ей быть во главе. Он отослал бы ее или утащил бы, если б понадобилось, к остальным женщинам и детям Ривенлоха во внутренние замковые комнаты для безопасности.
Он повернулся, обозревая массу людей, снующих туда-сюда по большому залу. Каждый, казалось, знал свою цель, и никто не паниковал. Но посреди всего этого упорядоченного хаоса стоял растерянный лорд Ривенлох, словно заблудился в море своих сородичей.
Пэган повернулся к Дейрдре:
– Твой отец в замешательстве. Пойди к нему. Позаботься о его безопасности. Я соберу конных, пока Колин приведет твою сестру.
Она явно ощетинилась на его приказной тон. Ясно, что его своевольная женушка жаждет верховодить. Он не мог решить, удручает его эта черта или забавляет. Его мысли устремились к брачной постели, которую они будут делить этой ночью, и он гадал, станет ли она настаивать на том, чтобы верховодить и там тоже. Интригующая ситуация.
Лицо Дейрдре разгладилось, когда она посмотрела на отца, и Пэган заметил озабоченность во всем ее облике. Без сомнения, это обременительно – заботиться о немощном родителе. Его родители внезапно умерли во время мора много лет назад.
– Хорошо, – уступила она. – Действуй.
Он посмотрел, как она подошла к лорду и, заботливо взяв под руку, повела вверх по лестнице к его комнате. Она загадка, эта его новоявленная жена, – то жесткая, как хозяйка пивной, то мягкая, как монашка.
Пэган расправил плечи и направился в сторону арсенала, где рыцари будут облачаться в кольчуги, вооружаться мечами и копьями, луками и булавами. Пора посмотреть, какой боевой мощью может похвастаться Ривенлох.
Как только Дейрдре удостоверилась, что отец удобно устроен в своей комнате с оруженосцем для охраны, сердце ее снова учащенно забилось. Да, теперь одной заботой меньше, но есть еще сотни других. Как ни противно было ей признаваться, но она была почти рада помощи Пэгана. По крайней мере, у него имеется опыт в ведении войны, чем не может похвастаться ни один из ее людей. Что беспокоило ее больше всего, так это тот факт, что стены Ривенлоха никогда не подвергались испытанию. Конечно, в обязанности Элены входит поддерживать оборонительные укрепления, отыскивать слабые места и тщательно осматривать на предмет повреждений. Но ни зажигательные ядра, ни стенобитные орудия, ни тараны никогда не пытались пробить брешь в стенах. Кто знает, а вдруг легкого удара достаточно, чтобы камни обрушились?
Дейрдре покачала головой, отгоняя эту мысль. В данный момент тревог и без того достаточно.
Она перехватила оруженосца в коридоре, чтобы тот помог ей облачиться в доспехи. Чем скорее она будет защищена, чтобы подняться на зубчатую стену, тем скорее сможет посмотреть, против кого ей придется сражаться и как лучше защитить замок.
Пока оруженосец затягивал завязки ее кожаной куртки и помогал надеть кольчугу и наколенники, Дейрдре чуточку приоткрыла ставню и бросила взгляд на приближающееся войско. Оно все еще было далеко, но теперь стало ясно, что там по крайней мере два десятка конных рыцарей и позади них несколько пеших. А также несколько тяжело груженных повозок. Дейрдре представила, что они заполнены оружием, провиантом, и материалом для постройки шатров, если они решат осадить крепость.
Когда оруженосец набросил тунику поверх ее кольчуги, ветер взметнул край отдаленного стяга захватчиков и она разглядела герб – какой-то серебристый зверь на темном фоне. Как и говорил Колин, что-то в этом рисунке показалось знакомым и ей.
– Йен, взгляни-ка на это знамя, – велела она оруженосцу. – Где ты раньше видел этот рисунок?
Парень прищурился, вглядываясь вдаль и покусывая губу.
– А не это ли было изображено на тунике того песельника, который развлекал всех во время ужина?..
– Черт побери! – До нее начало медленно доходить. – Черт побери!
Дейрдре взглянула на свое обручальное кольцо. Светлый единорог на черном фоне. Святое распятие. Да это же рыцари Пэгана!
– Этот сукин… – Она захлопнула ставню.
Итак, он не простой странствующий рыцарь, в конце концов. Он командует собственным войском. Должно быть, он отправил Бонифация в качестве шпиона, а потом приказал своим рыцарям выступить следом на случай, если сватовство Пэгана будет отвергнуто. Блестящая стратегия. Но это не убавляло злости на него Дейрдре за обман. Почему он ничего не сказал о том, кто на самом деле эти рыцари? Надеялся выставить ее дурой?
