Текст книги "Серебряная мечта"

Автор книги: Сандра Частейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

Задание капитана Холлэнда помешало Дэйну возвратиться в ущелье Александеров и дало повод не присутствовать на приеме. Поскольку деньги, предназначенные для зарплаты, пропали, солдаты все чаще выказывали недовольство. Чтобы предотвратить мятеж, капитан послал за деньгами в форт Лзрэми отряд во главе с Дэйном.

Дэйн так и не увидел Коултера в домике Александеров, но был уверен, что описанный и сержантом, и Серым Воином мужчина – несомненно, капитан. Ясно, что это убежище Коултера. Оставив Серого Воина следить, Дэйн отправился в форт Лэрэми выполнять приказ. Миссис Холлэнд лично попросила его быть особенно внимательным с ящиком французского шампанского для приема.

Но если по дороге одной бутылкой станет меньше, жена капитана вряд ли заметит. Единственное, чему Дэйн научился в военной академии и одобрял всем сердцем, была утонченная жизнь, которой наслаждались сыновья богатых плантаторов. Дэйну повезло. Война началась как раз вовремя, чтобы помешать его разоблачению как автора хитроумного плана по продаже экзаменационных работ. Директор уже разгадал всю схему, он не знал лишь, кто стоит во главе всей затеи. Решив, что никогда не вернется к торговле, делу, которым занимался отец, Дэйн уволился из академии и нанялся работником в государственную картографическую экспедицию.

Но она прекратила работу из-за начала войны, а Дэйн, следуя авантюрному порыву, вступил в элитный полк в Вирджинии. Однако вскоре обнаружил, что на войне убивают, да и зарплата офицера никак не соответствовала его запросам. Когда ему поручили работать с отрядом Коултера, Дэйн сразу почуял возможность поживиться. У него был богатый опыт работы с индейцами. Так началась его двойная жизнь мародера. Снабжая Юг, он не забывал и себя.

Он планировал путешествовать, ни в чем себе не отказывая. Первым пунктом по плану была Калифорния. Теперь, когда война подходила кконцу, он при помощи индейцев, которые выполняли его задания, сколотил неплохое состояние.

Коултер вряд ли сунется в форт, а если все же решится, пусть. Он не испытывал тревоги, покидая форт Коллинз. Пока он не будет готов исчезнуть, встречи с Коултером всегда можно избежать. Он еще отметит свой отъезд французским шампанским!

* * *

Изабелла и не скрывала своего раздражения, когда Лорин распаковывала платья матери, подыскивая лучшее для Сабрины.

– Почему это Сабрина выбирает первой? – сказала она. – Она ведь даже не знает, как и платье-то носить!

Лорин бросила на нее осуждающий взгляд:

– Как тебе не стыдно? И это после всего, что Брина сделала для нас. Конечно, ее платье должно быть особым.

– И что же она такого сделала, чего мы и сами не могли бы устроить?

Лорин нашла то, что хотела, и гневно ответила:

– Неблагодарная девчонка! Если бы не она, здесь никогда бы не появились ни Карл, ни все остальные.

– Конечно, – тут же кивнула Мэри, – и мы бы сейчас не собирались на званый ужин.

– Но… Карл… и мистер Макбрайд не поедут. – В голосе Изабеллы звучала досада.

Лорин встряхнула выбранное платье. Оно выглядело значительно хуже, чем она ожидала. Кружева превратились в лохмотья, а ниже талии бросалось в глаза жирное пятно. Но цвет был изумительным. Малахитовое, как раз как просил капитан. Надо постараться починить кружева и подумать, как скрыть пятно.

– Не понимаю, почему мы никогда раньше не носили маминых платьев. Ты просто прятала их от нас, – горячилась Изабелла.

– Я берегла их для особого случая.

Мэри пощупала ткань и расцвела:

– Просто чудо. Откуда у мамы такая прелесть?

– Она была дочерью одного из инженеров, строивших железную дорогу из Калифорнии. Папа увидел ее и просто потерял голову. Он говорил, что она ангел, посланный ему небесами. Ей нравилось смотреться в это зеркало. Она любила говорить, что, когда папа найдет золото, мы все будем носить бриллианты и жемчуг. – Лорин достала ручное зеркальце с трещинкой на стекле, в серебряной оправе.

Глаза Мэри наполнились слезами. Она взяла драгоценное зеркало и посмотрелась в него.

– И он привез ее сюда. Я совсем ее не помню.

– Ты была слишком маленькой. Я и сама уже почти ничего не помню. Вспоминаю ее смех и плач. Думаю, она любила папу, но эта жизнь была для нее слишком суровой. Когда она умерла, Брина упаковала все ее вещи и отдала ключ мне. Вот я и хранила их до подходящего момента. Теперь он наступил.

Она снова положила зеркальце в сундук, порылась в вещах и, взглянув на Изабеллу, достала сочно-голубое платье с рисунком:

– Думаю, что тебе это прекрасно подойдет. Ну-ка, помогите мне, и каждая получит по новому платью. Вы только подумайте, там будет уйма молодых людей, которые просто жаждут потанцевать с девушками!

Изабелла затаила свое недовольство и заулыбалась:

– Правда?

– Разумеется.

– А как же Карл? Ему вовсе не понравится, если я…

Мэри закружилась по комнате, приложив к себе золотистое платье, которое Ларин выбрала для нее.

– Изабелла, думай об этом как о милосердии к бедным солдатам. Они так долго не видели своих семей. Подари им хоть чуточку счастья посреди войны. Это – христианский поступок.

Изабелла приложила к себе голубое платье и с минуту подумала:

– Ты, как всегда, права. Бедные одинокие мужчины! Нельзя думать только о себе. Нужно уделить им чуточку внимания. Решено, я еду.

– Я и не сомневалась, – тихо сказала Лорин, подумав о более серьезном разговоре, который предстоял ей с Сабриной. Капитан просил найти ей платье, но это вовсе не означало, что сестра, согласится хотя бы на примерку.

– А мы успеем? – не унималась Изабелла.

– Мэри поможет шить, а ты займешься хозяйством. Должны управиться. – Лорин начала укладывать платья в сундук.

– Постой! А для тебя?

– Я не поеду. Кому-то же надо остаться с мистером Арнстином и мистером Макбрайдом.

– Но, Лорин… Это несправедливо. Лучше останусь я.

– Нет, Мэри, ты поедешь. Капитан берет с собой мистера Курца. Скажет, что Тайлер – тот самый наемник, которого мы взяли себе в помощь. Ты же не пропустишь вальса с мистером Курцем?

Сердце Мэри радостно забилось. Но тут же ее плечи поникли:

– Куда мне? Я же не умею танцевать вальс.

Изабелла тут же нашла решение:

– Я знаю, что делать. Мы попросим капитана поучить нас.

– Ты думаешь, он согласится?

– Еще как! Он хочет, чтобы поехала Сабрина, а без нас она ни за что не поедет.

Мэри села на сундук и задумалась:

– Лорин, как ты думаешь, капитану нравится Сабрина?

Изабелла рассмеялась:

– Конечно, глупышка! С чего бы иначе он остался тут? Кроме того, я видела, как он целовал ее.

Мэри ахнула:

– Когда?

– Когда сержант с отрядом уехали отсюда. Капитан вернулся с рудника, и они были в амбаре. Я подсматривала.

– Изабелла! Как только не стыдно шпионить! Такие моменты не для посторонних глаз! Она же вышла замуж за него! Не пойму только, почему она считает их преступниками? Мы же не верим, что они совершили что-нибудь по-настоящему плохое.

Лорин растерялась. Как тут спорить с Изабеллой, когда и сама думаешь так же? Но будучи старшей среди них, почувствовала, что должна как-то защитить Сабрину:

– Но ведь ты не знаешь наверняка. А Брина волнуется за нас. И мне не нравится, что ты ведешь себя чересчур игриво, словно тебе и море по колено. Папа хотел, чтобы ты была леди.

– Папа умер, Лорин. И все изменилось. И нам самим стоит подумать о своем будущем. И я абсолютно не намерена торчать здесь всю жизнь, копаясь в грязи.

И тут же вся радость предстоящего бала померкла для Мэри.

– А как же серебро? Ты не хочешь разбогатеть?

– А я и разбогатею. Не знаю как, но добьюсь этого. Одно я знаю точно – меня в этой Богом забытой дыре не будет!

Сабрнна стояла внизу и, побледнев, слушала разговор сестер. Изабелла всегда больше всех тревожила отца своими выходками. Она, конечно, выделялась среди сестер. И не только внешностью, но и веселым и добрым нравом. Но ее слова заставили похолодеть сердце Сабрины. Изабелла выросла, и ее потребности стали чисто женскими. Она хотела уехать и, возможно, считала хозяина салуна посланцем небес.

Все менялось в их жизни. И менялось слишком быстро.

Она возвратилась с рудника, где Коултер доканчивал убирать завал. К полудню шишечки серебра станут видны. И станет ясно, была ли предсказанная отцом жила на месте или нет. Лучше продолжать заниматься делом, как будто ничего не случилось.

– Лорин? Я за едой. Коултер хочет продолжать работу.

– Все готово. Посмотри-ка, что я нашла. Как раз зеленое, как и просил капитан.

Сабрина покачала головой:

– Вряд ли оно подойдет. По-моему, он будет выглядеть странно. Но если он сам хотел…

Мэри прыснула:

– Ох, Брина! Это же для тебя!

– Тогда не тратьте зря времени, – жестко отрезала Сабрина. – Я не собираюсь на бал, тем более в этом платье.

– Разумеется, ты оденешь его и будешь красивой ради капитана.

– Нет, девочки, я останусь, а вы отправитесь вместо меня, если, конечно, Тайлер поставит фургон на колеса.

– Но, Брина! Это же просто глупо! Капитан приедет с тремя женщинами, но без жены!

Лорин сняла кофейник с печи и вручила Изабелле:

– Помоги-ка Брине. Ей одной не унести. Но не задерживайся. Как только все поедят, возвращайся. Тебе придется готовить ужин, если мы хотим успеть перешить эти платья.

Сабрина с Изабеллой ушли.

– Как это ты не поедешь? Прекрасно знаешь, что не отпустишь нас с Мэри одних.

Слова Изабеллы отрезвили Сабрину. Нельзя отпускать девочек без присмотра. Но все же пусть лучше едет Лорин. Сабрина Александер – рудокоп, а не светская барышня. Она привыкла к брюкам, а не к бальным платьям. И не собирается сопровождать своего мужа, у нее его попросту нет.

Ближе к вечеру Коултер добрался до жилы, выход которой обозначали две шишечки.

– Ну вот, Сабрина, ты и богата. У Сабрины запершило в горле:

– Я так до конца и не верила. Бедный папа! Всю жизнь мечтал об этом и вот не увидел!

В ответ на это в ущелье запел, загудел ветер.

– А может, он смотрит сейчас на нас?

– Надеюсь. Я бы хотела, чтобы он знал, что обеспечил лучшую жизнь Мэри, Изабелле и Лорин.

– А Рэйвен?

– Она равнодушна и к золоту, и серебру.

– А ты?

– Я? Я, конечно, останусь здесь добывать серебро. Я имею в виду – мы. Мы будем добывать серебро и…

– И что?

Она взглянула на мужчину, навсегда изменившего ее жизнь:

– Так далеко вперед я не загадывала. Была мечта. Теперь она исполнилась, и… надо подумать. Вначале отправимся в Денвер к геологу.

– Нет, дорогая, я не смогу этого сделать. Меня ведь разыскивают. За мою голову обещана награда.

– Но мы же сможем доказать, что ты невиновен. У тебя есть очевидец – я.

– И сколько ты собираешься прожить после такого признания? Если преступник узнает, что есть свидетель…

– Я как-то не подумала об этом.

Значит, если она попытается спасти Коултера, то рискует жизнью своей и сестер? А если промолчит, его могут повесить.

– Понимаешь теперь, как все не просто, жена?

– Не смей меня так называть!

– Прости. Я уже начал привыкать. Но, конечно же, это неправда?

Что-то в его голосе изменилось. Он не дразнил ее. Он был таким же уязвимым и тоже не видел выхода.

– Ты не можешь остаться, а я не могу уехать. Даже если… мы захотим большего, ничего не выйдет.

– Знаю. Наверно, это настоящий ад: вдруг обнаружить змея в саду Эдема?

– Нет. Это не ад, а ты никакой не змей. Ты необыкновенный, красивый мужчина, даже если сам так не думаешь. Ад наступит, когда ты уйдешь.

Коултер вообще не задумывался, какой он, а с начала войны это его просто не волновало. Но от слов Сабрины у него потеплело на сердце.

Несколько следующих дней он пилил деревья и помогал парням, укреплявшим туннель. Они работали без перерывов, как будто чувствовали, что скоро покинут эти места навсегда. Карл почти совсем выздоровел, ирландец ходил без костыля.

Вечером накануне отъезда в форт Мэри робко высказала свою просьбу:

– Капитан Коултер, Изабелла и я хотели бы попросить вас…

Коултер стоял с охапкой дров и терпеливо ждал, пока Мэри наберется смелости высказать просьбу. Он уже искренне привязался к женщинам этой семьи, особенно к Мэри, которая явно благоволила к ученому Тайлеру.

– Вы… не могли бы… научить нас танцевать?

Коултер изумился, но, подумав, понял, что они выросли в этой глуши, обделенные многими радостями жизни.

– Буду польщен, Мэри. Конечно, я уже давно не танцевал. Но если вам удастся уговорить ирландца сыграть на губной гармошке, с удовольствием буду учителем.

Вскоре всё, кроме Сабрины, собрались в амбаре. Никто не настаивал, чтобы Сабрина присоединилась. Да и не по ней все это. Танцы – занятие для беспечных. Она никогда не задумывалась о них, пока Коултер однажды не закружил ее в вальсе. Но, оставшись одна, она почувствовала странную тоску в груди, а ноги так и просились в пляс под доносившиеся звуки гармоники.

– Немедленно прекрати эти глупости, – приказала она себе. Надо развести огонь в камине и еще почистить ботинки. Потом она распустила волосы и тщательно расчесала их. Но ноги… так и двигались в такт музыке. А память вызывала восхитительные картины, как нежно держал ее Коултер, как она двигалась вслед за ним, подчиняясь естественному ритму. И два тела слились в едином порыве. Это же… как занятия любовью! Даже не сообразив, что делает, она пошла к амбару.

Коултер мгновенно ощутил ее присутствие. Она стояла в дверях. И его чувства как бы слились со звуками музыки, с прикосновением и ароматом единственной для него женщины – Сабрины. Грациозно ведя Изабеллу в танце, он двинулся в сторону двери, чтобы оказаться рядом с Сабриной, когда мелодия подошла к концу.

Рассмеявшись, Изабелла отступила на шаг, сделала реверанс и закружилась в вальсе назад к Карлу, молча наблюдавшему за танцорами. Карл тут же усадил ее рядышком.

– На Востоке устраивают балы-маскарады, там не знаешь, с кем танцуешь, пока не пробьет полночь.

– Как чудесно! – воодушевилась Изабелла. – Я бы нарядилась единорогом, с белым рогом во лбу.

– Неудобно было бы танцевать, – ухмыльнулся Карл.

– А вы кем бы нарядились? – спросил Тайлер у Мэри.

– Не знаю. Может, каким-нибудь персонажем из сказки?

Ирландец, облизнув пересохшие губы, взглянул на Лорин, сидевшую у его локтя:

– Моя мама любила музыку. Вот я и научился играть. Но она никогда не слышала моей игры.

– Почему?

– Умерла. Но мне нравится думать, что музыка поднимается прямо на небеса. Я как бы разговариваю с ней.

– Она наверняка узнает ваши мелодии. Потанцуйте со мной, мистер Макбрайд, – удивила его Лорин.

– Ой, нет, боюсь, из меня танцор плохой.

– А я вообще не умею танцевать. Будем учиться вместе.

– А музыка?

– А разве нельзя петь?

– Ой-е! – И взяв Лорин за руки, ирландец запел сначала робко, потом все больше воодушевляясь.

Ирландская колыбельная, нежная и трогательная, ласково поплыла под сводом амбара. И, казалось, слова «спи, милое дитя, и проснись милой Женщиной» как нельзя лучше подходили для танца. И если танцоры и были неуклюжи, никто этого не заметил.

Лампы мигали. Танцоры в другом конце амбара сделали передышку, а Коултер протянул руки и вывел Сабрину в темноту ночи.

«Спи же, милое дитя, спи. Проснись любящей женщиной!»

На следующее утро мысли всех были заняты предстоящей поездкой, которая вызывала самые противоречивые чувства. Мэри, к своему величайшему удивлению, с нетерпением ждала поездки в форт, ведь у нее никогда еще не было такого замечательного платья. Так как каркасы на нижних юбках не сохранились, платья пришлось основательно укоротить, зато из остатков материи Мэри сшила чудный чепчик под стать платью. Бережно уложив наряд в сумку, она надела свою обычную юбку с блузкой. К тому времени, когда она уложила волосы и спустилась с чердака, настроение резко изменилось, и она чуть не тряслась от страха. Сегодня Тайлер окончательно убедится, что она ему не пара. И увидит, что воображение сыграло с ним злую шутку. Она была всего-навсего простушка, недостойная ехать с ним в Англию. Изабелла, вне себя от возбуждения, демонстрировала свое платье Карлу. Она разрывалась на части: ей хотелось и впервые появиться в обществе, и остаться с мужчиной, которого вылечила. А он становился все мрачнее и по мере приближения отъезда все больше замыкался в себе. Когда она спустилась по лестнице в голубом платье, то выглядела именно тем ангелом, который пригрезился ему в утро их первой встречи, когда он, открыв глаза, увидел ее улыбку. Карл болезненно скривился.

– Карл, да что с вами? Вы не хотите, чтобы я ехала?

– Делайте все, что пожелаете, – сухо ответил он. – Вы не моя собственность, да и я вам не указ.

– Вы, конечно, как всегда, правы, – сказала она, почувствовав, как разочаровалась этими словами. Все складывалось совсем не так, как она воображала. Она ожидала, что Карл скажет ей, как она прекрасна, и заволнуется. Она даже придумала, что ответит на его просьбу не ехать. Он сам повидал так много и чем только не занимался. Теперь настало время ее первого выхода в свет. Вместо этого он напутствовал ее:

– Будьте осторожны, Изабелла. Некоторые мужчины с радостью воспользуются вашей наивностью.

Карл и сам поморщился. И откуда это в нем? Он уподобился отцам, не раз предостерегавшим дочерей от встреч с ним. А он забавлялся, заставляя юных женщин терять голову и забывать всякую осторожность. Как часто он соблазнял невинных пустыми обещаниями и поцелуями! Но Изабелла была другой. И слишком хороша для него. Он просто не мог воспользоваться своим опытом и ее неопытностью. Она была девушкой, чью честь мужчина стремится защищать. К тому же единственной и неповторимой и первой по-настоящему желанной. И впервые он удержался от того, чтобы воспользоваться такими испытанными способами, как ласка и нежность, чтобы заманить женщину в свою постель.

И вот сегодня она впервые выйдет в свет, и эти прекрасные голубые глаза будут ловить взгляды мужчин, которые месяцами не видели женщин, не говоря уже о такой красавице. Надо потолковать с капитаном. Если Карла не будет рядом, то хотелось все же быть уверенным, что хоть кто-то позаботится о ней. Боль в желудке мгновенным приступом скрутила его. Он застонал и, побледнев, опустился на одеяло.

– Что случилось, мистер Арнстин? – Обеспокоенная Изабелла опустилась рядом с ним, позабыв про тщательно отглаженное платье.

– Ничего, пустяки. Все в порядке. И не мните свое платье. Вы же хотите, чтобы все мужчины сражались на дуэли за вашу благосклонность?

Изабелла проглотила его колкие слова. Мгновенно весь ее энтузиазм померк. Она не хотела покидать Карла. И что с ней только творится?

– Может, мне не следует ехать?

– Почему нет?

– Потому что вы неважно выглядите. А вдруг вы снова почувствуете себя плохо? Тогда я вам понадоблюсь.

Карл не успел сдержать стон. «Понадоблюсь? Да если бы ты только знала, девочка дорогая, как ты мне нужна. А я не хочу нуждаться в женщине. Они для постельных утех, развлечений и веселья». До сих пор Карл не задумывался, почему он еще не насладился юной мисс Изабеллой Александер. Но сегодня она собиралась в змеиное гнездо, и его сводила с ума одна мысль, что ей могут причинить боль или что она вдруг соприкоснется с жестокой правдой бытия. Впервые в жизни он жаждал защитить женщину. Наверно, все дело в его слабости и временном помрачении рассудка. А может, его растрогала нежность, с которой его выхаживали.

– Отправляйтесь, мисс Изабелла. И хорошенько повеселитесь. А когда вернетесь, все мне подробно расскажете. Я буду ждать.

– Хорошо, я поеду, если вы так считаете. Привезти вам что-нибудь?

Карл с минуту подумал. Это чудесная идея. Надо чтобы она его просьбу не только запомнила, но и когда он уедет, у нее осталось нечто, что не даст ей забыть его.

– Да. Если вам удастся раздобыть колоду карт, я бы научил вас играть в покер.

– Это не на деньги?

– Только если захотите.

– Но у меня нет денег.

– Не волнуйтесь, что-нибудь придумаем.

– Изабелла! Ступай наверх и немедленно переоденься, – велела Лорин. – Если ты собираешься ехать в этом платье, то на празднике будешь выглядеть хуже служанки на кухне.

– Сейчас, сейчас. Я просто хотела показать платье мистеру Арнстину. Он же знает, как должны выглядеть женщины в обществе.

– Хорошо, только поторопись. Я уже слышу фургон. Вот уедут без тебя, и все твои волнения будут ни к чему.

Изабелла вихрем поднялась по лестнице. Лорин перехватила тоскующий взгляд Карла и подумала, что поездка в форт – изумительная идея. Изабелла должна иметь право выбора.

За домом раздавался мерный стук топора. Ирландец, как всегда, не сидел, сложа руки. Лорин улыбнулась.

Коултер, верхом на лошади, нетерпеливо ждал всю компанию. Сабрина появилась последней, ведя под уздцы лошадь.

– Брина, – ошеломленно произнесла Лорин, – ты ведь не поедешь в форт в папиных брюках? Я приготовила для тебя мою черную юбку.

– Я не собираюсь идти на ужин. Вам же лучше: я бы не знала, как себя там вести. Я еду, чтобы присмотреть за Мэри и Изабеллой.

Тайлер подкатил к дому на отремонтированном фургоне и слез вниз.

– Мисс Мзри, позвольте помочь вам. – Он протянул руку рыжеволосой девушке.

– Благодарю вас, – еле вымолвила она, но не двинулась с места. Казалось, ее ноги приросли к крыльцу.

– Ну и трусиха ты, Мэри, – сказала Изабелла. – Ну-ка, забирайся в фургон. Вы можете помочь мне, мистер Курц. – Она протянула руку и мгновенно очутилась на сиденье.

Ноги все еще плохо слушали Мэри, когда она прошла несколько шагов и позволила Тайлеру поднять себя. Усадив девушек, Тайлер цокнул языком, и фургон тронулся.

– Вот, укройтесь одеялами, – выскочила из домика Лорин. – И возьмите платье Брины на случай, если она передумает.

– Не передумаю, – буркнула Сабрина и вскочила на лошадь.

– Передумает, – вмешался Коултер, раздраженный больше, чем следовало. Он первым выехал со двора, все еще кипя от злости из-за упрямства Сабрины. Сегодня она убрала волосы под плоскую шляпу, но была в привычных брюках и отцовском холщовом пальто, отороченном цигейкой. Кто-нибудь со стороны и не догадался бы, что это женщина. Но Коултер-то знал!

Никакая даже самая нелепая одежда не могла стереть из его памяти воспоминания о ее прекрасном теле.

После их танца под луной он долго ворочался без сна. Утром никто не вспоминал вчерашний урок танцев. Если кто и заметил их с Сабрнной, то мудро помалкивал. Но он-то помнил. И если он правильно истолковал ее мрачное настроение, то и ее неотвязно преследовали воспоминания.

И вот они ехали в форт. Карл и ирландец ворчали, что их оставляли дома. Они тревожились и за капитана, и за девушек. Коултер и сам не был спокоен. Ведь избранная им тактика может сработать, а может и привести к печальным последствиям. Любовь к Сабрине можно расценивать как угодно: как непростительную роскошь и даже безумие, но в любом случае это не катастрофа. А вот встреча лицом к лицу с Дэйном может стать роковой ошибкой, либо тонким, умным, спасительным ходом. Время рассудит.

Мэри совсем оробела и молчала. Изабелла всю дорогу трещала без умолку. А Сабрина скакала, как всадник, возглавляющий процессию. Но про себя она напевала ирландскую колыбельную.