Текст книги "Культура имеет значение"

Автор книги: Самюэль Хантингтон

Соавторы: Фрэнсис Фукуяма,Лусиен Пай,Стейс Линдсей,Ричард Шведер,Джеффри Сакс,Дэвид Ландес,Лоуренс Харрисон,Карлос Альберто Монтанер,Сеймур Мартин Липсет,Роберт Инглхарт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Лично я с этим не согласен. Ни на эмпирическом уровне, где многочисленные факты свидетельствуют о том, что протестантские торговцы и промышленники сыграли ключевую роль в развитии торговли, банковского дела и промышленности, ни на теоретическом. Суть дела в том, что протестантизм действительно сформировал иного человека – рационального, аккуратного, трудолюбивого. Подобные добродетели, хотя и не были новыми, едва ли встречались на каждом шагу. Протестантизм сосредоточил их в рядах своих приверженцев, которые оценивали друг друга по соответствию этим стандартам.

Две особенности протестантизма отражают и подтверждают эту взаимосвязь. Первой является упор на распространение грамотности, причем не только среди мальчиков, но и девочек. То было следствием изучения Библии. Считалось, что добрые протестанты должны самостоятельно читать Святое писание. (Католиков же, ориентированных на катехизис, не только не заставляли заниматься этим, но косвенно даже отвращали от подобных занятий.) Результат известен: грамотность среди протестантов росла от поколения к поколению. Грамотные матери – это очень важно.

Второй особенностью стало то огромное значение, которое приписывалось времени. Здесь мы опираемся на феномены, которые социологи назвали бы «ненавязчивыми свидетельствами»: на массовое изготовление и приобретение часов. Даже в таких католических странах, как Франция или Бавария, часовщики в большинстве своем были протестантами. По использованию приборов для измерения времени и их распространению в сельской местности Англия и Голландия значительно опережали католические государства. Возрастающий интерес к фиксации времени является наиболее точным индикатором «урбанизации» сельского общества и утверждения в нем «городских» вкусов и обычаев.

Сказанное вовсе не означает, что «идеальный тип» капитализма можно найти только в рядах кальвинистов и более поздних протестантских сектах. Рациональными, прилежными, аккуратными, чистоплотными и серьезными могут быть люди всех вероисповеданий и вообще неверующие. Причем им вовсе не обязательно быть предпринимателями, ибо подобные качества проявляются в самых разных жизненных ситуациях. Главная мысль Вебера, как я ее понимаю, состоит в том, что в Северной Европе XVI–XVIII веков религия способствовала широкому распространению того типа личности, который прежде считался довольно редким, и что именно этот тип создал новую экономику (новый способ производства), известный сегодня под названием «капитализм».

История свидетельствует, что наиболее эффективные лекарства от бедности имеют внутреннее, а не внешнее происхождение. Иностранная помощь может быть полезной, но она же, подобно шальному богатству, способна принести вред. Нередко она подавляет инициативу и сеет бессилие. Как гласит африканская поговорка, рука берущего всегда снизу, тогда как рука дающего – сверху. А вот что по-настоящему благотворно, так это труд, усердие, честность, терпение, упорство. Людям, страдающим от нищеты и голода, подобный набор поможет справиться с безразличием. Ведь, по сути дела, никакое совершенствование не может быть столь же эффективным, как самосовершенствование.

Такие рассуждения могут показаться затертыми клише – что-то вроде уроков, которые приходится осваивать дома и в школе в те моменты, когда родителей и учителей охватывает наставническое рвение. Став взрослыми, мы относимся к подобным истинам довольно снисходительно, отмахиваясь от них как от банальностей. Но может ли мудрость устареть? Безусловно, мы живем в приятное время. Мы хотим, чтобы все вокруг было сплошным удовольствием; многие из нас работают, чтобы жить, а живут для того, чтобы быть счастливыми. В этом нет ничего страшного; просто подобный стиль жизни не повышает производительность труда. Если же вы хотите большей продуктивности, то нужно научиться жить, чтобы работать, а в счастье видеть побочный продукт.

Это нелегко. Люди, которые живут, чтобы работать, составляют незначительное меньшинство. Но это элита, открытая для посторонних, она сама отбирает свои кадры, и ее члены являются созидателями. В этом мире приветствуются оптимисты, причем не потому, что они всегда правы, но потому, что заряжены на созидание. Даже заблуждаясь, они настроены позитивно; именно таков путь достижения, исправления, улучшения и успеха. Образованный и просвещенный оптимизм неизменно окупается, а в утешение пессимистам достается только их правота.

Майкл Портер
Установки, ценности, убеждения и микроэкономика процветания

Установки, ценности и убеждения, которые нередко объединяются понятием «культура», играют бесспорную роль в социальном прогрессе. Для меня данный факт стал очевидным благодаря опыту работы в странах, регионах, городах и компаниях, находящихся на разных стадиях развития. Вопрос здесь вовсе не в том, играет ли культура самостоятельную роль, но в том, чтобы вычленить ее влияние в ряду прочих детерминант социального процесса. Исследованию взаимосвязи между культурой и прогрессом посвящена довольно обширная литература, рассматривающая эту проблему под самыми различными углами зрения. В настоящей главе я беру на себя довольно узкую задачу – постижение роли того явления, которое можно назвать «экономической культурой», в экономическом развитии. Упомянутую экономическую культуру можно определить как совокупность убеждений, установок и ценностей, имеющих отношение к экономической деятельности индивидов, организаций, институтов.

Хотя роль культуры в экономическом прогрессе не подвергается сомнению, интерпретация этой роли в контексте прочих влияний и выявление собственно культурного воздействия представляется довольно непростым делом. Как правило, анализ причастности культуры к экономическим достижениям фокусируется на типичных культурных атрибутах, представляющихся желательными в подобном деле: трудолюбии, инициативности, ценностном подходе к образованию, а также на макроэкономических факторах типа склонности к сбережению и инвестированию. Все перечисленные качества, несомненно, имеют отношение к процветанию, но ни одному из этих атрибутов не присуща однозначная корреляция с экономическим прогрессом. Усердный труд, конечно, важен, но столь же важно то, что вдохновляло проделанную работу. Инициатива существенна, но не всегда продуктивна.

Образование принципиально, но не менее принципиален его тип и применимость на практике. Сбережение хорошо, но лишь там, где сэкономленные средства размещаются с прибылью.

Кроме того, в различных обществах (и даже в одном обществе в различные эпохи) одни и те же культурные качества по-разному влияют на экономический прогресс. Например, бережливость неплохо служила японцам до тех пор, пока не начался нынешний спад, а сейчас она препятствует восстановлению. Изучение широкого спектра преуспевающих стран, включая Соединенные Штаты, Японию, Италию, Гонконг, Сингапур, Чили и Коста-Рику, обнаруживает многочисленные и тонкие культурные нюансы, обусловливающие экономический успех и опровергающие упрощенческие представления о взаимосвязи культуры и процветания.

В настоящей главе я намереваюсь рассмотреть комплексную связь между экономической культурой и экономическим прогрессом. Основное внимание будет уделено экономическому процветанию на уровне отдельных государств, хотя во многих случаях рассматриваемые экономические единицы должны быть меньше. Серьезные различия в путях экономического процветания наблюдаются между регионами одного и того же государства, и, по меньшей мере, отчасти данный факт может объясняться различиями в установках, ценностях и убеждениях. В некоторых случаях одни и те же влияния прослеживаются в экономическом процветании целых групп, не вмещающихся в географические границы. В качестве примера здесь могут послужить этнические китайцы.

Я начну с обзора новейших исследований, касающихся источников экономического процветания в глобальной экономике. Затем я попытаюсь связать между собой эти источники и типы убеждений, ценностей и установок, способствующих процветанию. Подобное начинание вплотную подводит к вопросу о том, на чем держатся «непроизводительные» культуры. Данная тема будет исследоваться в контексте экономических учений и обстоятельств, преобладавших на протяжении XX века. Глава завершится некоторыми размышлениями о проявлениях культурного разнообразия в современной экономике и о том, каким образом наметившаяся под влиянием глобализации конвергенция мировых рынков отразится на культурных факторах.

Источники процветания: сравнительные преимущества против конкурентных преимуществ

Процветание (или жизненные стандарты) нации определяются отдачей, с которой используются человеческие, финансовые и естественные ресурсы. Производительность труда задает уровень цен и оборота капитала – основные детерминанты среднедушевого распределения национального дохода. Производительность, таким образом, оказывается базой «конкурентоспособности» страны. Она зависит от стоимости товаров и услуг, производимых национальными фирмами, проистекающей из их качества и уникальности, а также из эффективности, с которой они производятся. Центральным вопросом экономического развития, следовательно, становится вопрос о том, как создать условия для быстрого и устойчивого повышения производительности труда.

В глобальной экономике производительность определяется не столько тем, что именно национальные фирмы выставляют на рынок, сколько тем, как они это делают – иными словами, самой природой их операций и стратегий. Сегодня компании, занятые практически в любой отрасли промышленности, могут стать более производительными благодаря усложнению стратегий и инвестированию в современные технологии. Технологические прорывы открывают новые горизонты в столь далеких друг от друга областях, как сельское хозяйство, доставка почтовой корреспонденции или производство полупроводников. Таким же широким применением отличаются и передовые стратегии, в области изучения потребительских рынков, специализации производства и обслуживания, доставки товаров потребителю.

Итак, концепция целевой промышленной поддержки, согласно которой правительства должны покровительствовать наиболее перспективным отраслям, дает трещину. В настоящий момент главный вопрос заключается в том, способна ли фирма, независимо от того, чем она занимается, использовать самые лучшие методы, привлекать самый лучший персонал и применять самые лучшие технологии для повышения производительности труда. При этом неважно, ориентируется ли национальная экономика на сельское хозяйство, сферу услуг или промышленное производство. Что действительно имеет значение, так это твердое осознание страной того, что производительность труда повышает уровень процветания граждан.

Исходя из этой «парадигмы производительности», традиционное разграничение иностранных и местных фирм также теряет смысл. Процветание страны – это отражение того, чем и местные, и зарубежные компании предпочитают в ней заниматься. Местные предприятия, с помощью примитивных технологий производящие низкокачественные товары, препятствуют национальному подъему, в то время как иностранные фирмы, приносящие с собой новейшие технологии и передовые методы, будут наращивать как производительность, так и зарплату. Привычное деление на отрасли, обслуживающие внешний и внутренний рынок, а также тенденция отдавать приоритет первым из них, также становятся проблематичными. Именно состояние тех сфер экономики, которые работают на внутренний рынок, определяет уровень жизни граждан, а также масштабы затрат в отраслях, ориентированных на экспорт. Невнимание к ним, как показывает опыт Японии, создает серьезные трудности.

«Парадигма производительности», рассматриваемая в качестве основы благополучия, представляет собой решительный разрыв с прежними представлениями об источниках богатства. Сто и даже пятьдесят лет назад в процветании нации видели в основном результат обладания естественными или трудовыми ресурсами, предоставляющими стране относительные преимущества по сравнению с менее обеспеченными странами. Но в современной глобальной экономике фирмы способны дешево и эффективно обеспечивать себя ресурсами из любой точки земного шара. Реальная стоимость ресурсов неуклонно падает, о чем свидетельствует непрерывное снижение реальных цен на товары на протяжении столетия. Кроме того, дешевый труд повсюду имеется в изобилии, так что простое обладание трудовыми ресурсами более не приносит преимуществ. На фоне интенсивного снижения транспортных издержек и удешевления коммуникаций даже благоприятное расположение относительно главных торговых путей уже не выглядит таким привлекательным, как это было в прошлом. Компания, находящаяся в Гонконге или Чили, может выступать ключевым торговым партнером США и Европы, несмотря на свою удаленность от рынков.

Иными словами, сравнительные преимущества более не являются основой богатства; они уступили эту роль конкурентным преимуществам, базирующимся на более высокой продуктивности в деле привлечения ресурсов и создании пользующихся спросом товаров и услуг. Повышать жизненные стандарты сегодня могут только те страны, фирмы которых умеют добиваться более высокой производительности труда за счет повышения конкурентоспособности.

Парадокс в том, что в условиях глобальной экономики конкурентоспособность и удачливость фирм все больше зависят от условий и обстоятельств, задаваемых на местном уровне. Ускорение торговых, денежных и информационных потоков сводит к нулю преимущества, получаемые производителем благодаря «привязке» к тому или иному конкретному месту. Так, если фирма одной страны покупает машины в Германии, то и ее конкуренты могут поступать так же. Когда одна фирма пользуется австралийским сырьем, для остальных его приобретение тоже открыто. Сегодня источники рыночной состоятельности фирм или корпораций все плотнее зависят от локальных особенностей, среди которых – специфические формы работы с поставщиками и потребителями, стимулируемое здешними партнерами глубокое понимание потребностей местного рынка, применение производимых местными организациями технологий и знаний.

Микроэкономические основы процветания

Поскольку главенствующие прежде внешние источники процветания национальных компаний упразднены глобализацией, странам, желающим осовременить свою экономику и поднять жизненный уровень своих граждан, приходится изыскивать внутренние источники конкурентоспособности. Центральное внимание при этом уделяется созданию благоприятного макроэкономического, политического и правового климата. Однако, несмотря на всю свою необходимость, подходящие макроэкономические условия еще не гарантируют преуспеяния. Кроме того, макроэкономика все менее зависит от воли отдельных государств. Если стране не удается добиться устойчивости, она неминуемо будет наказана международными финансовыми рынками.

В конечном счете процветание зависит от совершенствования микроэкономических основ конкурентоспособности. Указанные основы следует искать в двух взаимосвязанных областях: в изощренности оперативной деятельности компаний и в качественных характеристиках микроэкономической бизнес-среды. Пока компании, работающие в стране, не добьются повышения производительности, экономика не станет более развитой. В то же время конкурентоспособность компаний сильно зависит от качества того делового окружения, в котором они действуют. Типы стратегий, доступные фирмам, а также эффективность, с которой они способны действовать, тесно связаны с бизнес-средой. Например, оперативное совершенство невозможно обеспечить там, где бюрократические препоны слишком обременительны, логистика ненадежна, а фирмы не в состоянии рассчитывать на своевременные поставки комплектующих или качественное обслуживание своих станков.

Постижение природы бизнес-окружения на микроэкономическом уровне выглядит многообещающе, поскольку оно выявляет мириады местных особенностей, влияющих на производительность труда. В своей работе «Конкурентоспособность наций»¹1
  Michael Е. Porter. The Competitive Advantage of Nations (New York: Free Press, 1990).


[Закрыть] я изучал воздействие, оказываемое на конкуренцию четырьмя взаимозависимыми факторами: материальной базой, особенностями местного спроса, местным контекстом стратегического планирования и соперничества, состоянием поддерживающих отраслей. Именно эта совокупность формирует среду, в которой национальные компании состязаются между собой и из которой черпают преимущества для конкуренции на внешнем рынке. Экономическое развитие – это длительный процесс выстраивания целого спектра взаимозависимых микроэкономических условий и побудительных факторов, взращивающих все более передовые формы конкуренции.

Под материальной базой имеются в виду те составляющие инфраструктуры бизнеса, на которые фирмы могут опираться в производстве товаров и услуг. Среди них – рабочая сила, дороги, аэропорты, прочие коммуникации, естественные ресурсы. Факторы такого рода варьируют от самых элементарных (дешевая рабочая сила, основные шоссейные магистрали и т. п.) до передовых (многоуровневая транспортная система, возможности для скоростной передачи данных, специализированный и подготовленный персонал). Состояние материальной базы определяется не столько количественными, сколько качественными параметрами. Например, если инфраструктура страны приспособлена под ту производственную область, в которой она специализируется, то производительность будет расти. Точно так же неквалифицированная рабочая сила отнюдь не представляет той же ценности, что и подготовленные кадры, способные к изготовлению сложной продукции и управлению технологически сложными процессами. В целом успешное экономическое развитие требует постоянного совершенствования качества материальных факторов, обеспечивающих процесс производства.

Особенности местного спроса – вторая критическая составляющая микроэкономической конкурентоспособности страны. Требовательный потребитель является мощным орудием наращивания производительности. Давление, оказываемое местными потребителями на компанию, отрасль промышленности или сам стиль конкуренции между местными производителями, поощряет повышение качества продукции и, разумеется, ее ценность для внешних рынков. Неравнодушные покупатели учат местные фирмы тому, как совершенствовать свою продукцию и услуги, заставляя уделять усиленное внимание качеству и, следовательно, увеличивать их ценность в глазах потребителя и спрос на мировых рынках. С другой стороны, если запросы местного населения незамысловаты, а компании просто штампуют товары, разработанные где-то еще, эффективность экономики и цена продукции на внешних рынках неминуемо будут снижаться.

Обувная промышленность Италии представляет хорошую иллюстрацию того, насколько важно иметь требовательных клиентов. Прежде чем сделать покупку, итальянка примерит десятки пар туфель. Она тщательно изучит качество кожи и работы, форму и размер каблука, удобство, соответствие моде и прочие качества. Обувщики, способные выживать и даже процветать в подобных условиях, могут быть уверены, что туфли, успешно раскупаемые в Италии, с таким же энтузиазмом будут приобретаться в других странах.

Контекст стратегического планирования и соперничества формируется за счет правил и норм, задающих тип и интенсивность местной конкуренции. В слаборазвитых экономических системах состязательности почти нет. Переход к более высокому уровню экономического развития влечет за собой появление острой конкуренции и смещение акцентов с минимизации затрат и подражательности к инновации и дифференциации. Здоровое соперничество между местными фирмами имеет фундаментальное значение для быстрого роста производительности труда. Если фирма не способна состязаться у себя дома, она не сможет конкурировать за границей.²2
  См., например, статью: Michael E. Porter and Mariko Sakakibara. Competing at Home to Win Abroad: Evidence from Japanese Industry. // Harvard Business School Working Paper 99-036, September 1998.


[Закрыть] Не сталкиваясь с энергичным противодействием на локальных рынках, она никогда не станет достаточно гибкой в мировом масштабе. Инструментами, с помощью которых страна способна стимулировать здоровую конкуренцию среди собственных производителей, являются антимонопольное законодательство и политика по поддержке предпринимательства.

Последним фактором, обусловливающим микроэкономические параметры национальной бизнес-среды, является состояние поддерживающих отраслей. Переход на более высокий уровень развития возможен только при создании так называемых «кластеров» – мест компактной концентрации конкурирующих между собой производителей, а также поддерживающих их производств и организаций. Хорошими примерами кластеров являются Силиконовая долина, Уолл-Стрит и Голливуд. Фактически в каждой развитой стране мира и в любой отрасли промышленности есть свои Голливуды и Силиконовые долины. Кластер – довольно старый феномен, но сегодня он становится все более важным. Агломерация конкурентов, поставщиков и сопутствующих производств, сосредоточенных в одном месте, приобретает популярность потому, что подобная форма организации гораздо продуктивнее попыток собирать сырье и идеи по всему миру. Кроме того, она явно способствует совершенствованию и новациям.

В рамках «парадигмы производительности» правительство играет иную, более косвенную роль, нежели в других концепциях конкуренции. Оно несет ответственность за создание стабильной и предсказуемой макроэкономической, политической и правовой среды, в которой фирмы могут принимать долгосрочные стратегические решения, нацеленные на повышение продуктивности. Помимо этого правительство обязано: а) обеспечить наличие качественных ресурсов, позволяющих компаниям вести производство (квалифицированной рабочей силы, развитой транспортной и коммуникационной инфраструктуры и т. д.); б) выработать такую систему регулирования конкуренции, которая стимулирует рост производительности труда; в) способствовать становлению и развитию кластеров; г) готовить и внедрять в практику позитивную и долгосрочную программу экономического образования нации, мобилизующую власть, бизнес, общественные организации и граждан. Добиваясь того, чтобы состояние бизнес-среды способствовало большей производительности, правительство должно сотрудничать с такими институтами, как университеты, независимые агентства и промышленные группы.

В «парадигме производительности» огромную роль, причем как для государственного, так и для частного сектора, играет поощрение кластеров. Подобный подход резко контрастирует с историческим подходом индустриальной политики, где отрасли или сектора, «предназначенные» для развития, намечаются правительством. Раньше промышленная политика фокусировалась на местных компаниях и была основана на государственном регулировании конкуренции с помощью протекционистских мер, стимулирования роста и субсидий. Ключевые решения принимались правительством централизованно, что очень напоминало социалистическое планирование.

Концепция кластеров в корне иная. Согласно ее базовым предпосылкам, процветанию нации способствуют все кластеры; производительность страны повышают как местные, так и зарубежные фирмы; межотраслевые связи являются принципиальным источником конкурентных преимуществ, нуждающимся в стимулировании. В то время как индустриальное планирование препятствует конкуренции ради блага нации, политика поощрения кластеров направлена на активное привлечение внешних компаний и устранение препятствий для роста производительности труда. Кроме того, кластерный подход более децентрализован, он поощряет инициативу на региональном и местном уровнях.

Экономическая политика и процесс развития

Экономический прогресс – это процесс последовательного усовершенствования, в ходе которого сформированная обществом бизнес-среда стимулирует все более сложные и продуктивные способы конкуренции. По мере того, как страна идет от низкого уровня доходов к среднему, а потом и высокому, императивы, задаваемые бизнес-средой, будут меняться. На ранних стадиях компании борются за привлечение дешевой рабочей силы и естественных ресурсов. Преодоление такой ситуации оказывается фундаментальным сдвигом. Чтобы справиться с бедностью, страна должна усовершенствовать все составляющие производственного процесса, что приводит к вызреванию более изощренных форм конкуренции и последующему повышению производительности труда. Здесь потребуются такие меры, как наращивание человеческого капитала, преобразование инфраструктуры, открытие торговли, привлечение внешних инвестиций, защита интеллектуальной собственности, повышение производственных и экологических стандартов, расширение региональной интеграции.

Стране, которая добивается среднего уровня развития, необходимо сконцентрироваться на повышении качества человеческих ресурсов, воспитании более требовательных потребителей, совершенствовании научной базы, поощрении местного соперничества, развитии передовой информационной и коммуникационной инфраструктуры. Правительству нужно работать с частным сектором, университетами и другими институтами над созданием крепких кластеров. Наконец, чтобы выйти на передовые рубежи экономического развития, нация должна вести научные разработки в наиболее передовых отраслях знания, благодаря которым фирмы смогут предоставлять уникальные товары и услуги, а заработная плата граждан будет повышаться. Это потребует крупных инвестиций в исследовательские разработки, наращивания научно– технического персонала, а также расширенного доступа к венчурному капиталу.

Обеспечение процветания: влияние на убеждения, установки и поведенческие мотивы

Дискуссия о микроэкономических основаниях конкурентоспособности помогает выявить некоторые убеждения, установки и ценности, которые способствуют процветанию. Центральное место занимают представления, касающиеся самих основ процветания. Ориентиры индивидов и организаций, а также их экономическое поведение находятся под сильным влиянием их представлений о том, каков путь к успеху. По-видимому, ключевое убеждение, обеспечивающее позитивное экономическое развитие, заключается в том, что причиной преуспеяния может быть только высокая производительность, а не контроль над ресурсами и не административные рычаги, и что «парадигма производительности» является благом для общества. Если подобная уверенность отсутствует, то стяжание ренты или монополии превратится в доминирующую поведенческую модель. С этой патологией знакомы многие развивающиеся страны.

Другая базовая установка, поддерживающая процветание, предполагает, что потенциал богатства безграничен, поскольку он определяется не столько наличием ресурсов, сколько новыми идеями и творческими прозрениями. Наращивая производительность, можно сделать богатыми очень и очень многих. Такого рода убеждения стимулируют рост производительности труда во всех социальных стратах, и это увеличивает размеры общего пирога. И наоборот, вера в то, что объемы богатства фиксированы и никак не связаны с приложением усилий, вовлекает различные группы в борьбу за перераспределение, неизбежно снижающую производительность. Мировоззрение, в котором экономика представляется «игрой с нулевой суммой», выступает ключевым элементом теории универсальной земледельческой культуры.³3
  Об этом см. книгу: Jack М. Potter, May N. Diaz, George M. Foster (eds.), Peasant Society – A Reader (Boston: Little, Brown, 1967).


[Закрыть]

«Парадигма производительности» порождает целый ряд сопутствующих установок и ценностей. В итоге в ряду благ оказываются инновация, конкуренция, финансовая «прозрачность», строгие производственные стандарты. В технологических инвестициях видят необходимость, в принадлежности к кластеру – конкурентное преимущество, во взаимодействии с поставщиками и потребителями – выгоду. Важным считается налаживание «сетей» и установление связей, а также приобретение образования и новых навыков. Кроме того, принято думать, что заработная плата растет только вместе с производительностью труда. Подобным воззрениям можно противопоставить «непроизводительные» установки и ценности. Здесь мы обнаруживаем веру в позитивную ценность монополии и административных ресурсов, здесь считают, что для эффективного управления обществом требуется иерархия, а настоящее партнерство возможно только в рамках семьи.

В любой стране убеждения, присущие тем или иным группам и индивидам, неоднородны. Отчасти, по меньшей мере, в экономическом развитии можно видеть борьбу между «производительными» и «непроизводительными» аспектами культуры. Особое значение принадлежит убеждениям и установкам политической и деловой элиты. Сильное правительство способно навязывать эффективную экономическую культуру, но только при поддержке бизнеса, а иначе экономический прогресс замедлится и станет обратимым. Устойчивое развитие нуждается в том, чтобы «производительные» убеждения, установки и ценности были восприняты рабочими, институтами типа церквей и университетов, а в конце концов – гражданским обществом. В противном случае политика, направленная на повышение эффективности экономики, не получит должной поддержки.

В ходе своих исследований я обнаружил, что одной из серьезнейших проблем в деле повышения конкурентоспособности является преобразование экономической культуры. Трудность в том, что политика и поведение, ориентированные на состязательность, должны быть по-настоящему усвоены обществом. Иными словами, в экономическом развитии исключительно важна образовательная составляющая, поскольку многим гражданам и даже их лидерам зачастую не хватает понимания основ современной экономики, собственной роли в ней, а также рационального осознания своего взаимодействия с другими общественными группами. Такое неведение позволяет эгоистичным интересам блокировать изменения, жизненно важные для процветания страны.

В чем корни «непроизводительных» культур?

Консенсус по поводу факторов, обусловливающих процветание, а также убеждений, установок и ценностей, ускоряющих общественный прогресс, становится все более прочным. Почему же, в таком случае, существуют «непроизводительные» экономические культуры? Отчего они столь укоренены в некоторых обществах? Что заставляет отдельных людей и целые компании действовать теми способами, которые противоречат их собственным интересам?

Ответы на эти вопросы весьма сложны; это благодатная нива как для теоретических изысканий, так и для практических экспериментов. Разумеется, индивидуальные и групповые устремления могут различаться, а краткосрочные ориентиры способны противоречить долгосрочным выгодам. Вместе с тем хотелось бы сделать несколько общих предположений на этот счет. Во-первых, на экономическую культуру народа заметно влияет преобладающее среди населения представление об экономике. В XX столетии выдвигалось множество альтернативных теорий процветания, начиная от превознесения централизованного планирования и заканчивая тотальным замещением импорта. Все эти идеи укоренялись в социумах с помощью образовательных систем, воздействия интеллектуальных и политических лидеров и так далее. В то же время непросвещенность в вопросах функционирования международной экономики зачастую наблюдается даже среди политических руководителей. А невежество порождает вакуум, заполняемый традиционными воззрениями.