Текст книги "Ужасный Шторм (ЛП)"

Автор книги: Саманта Тоул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Глава 27

Сердце болит. Я в замешательстве. В моих мыслях одна неразбериха. Каждый раз, когда я закрываю глаза, всё, что вижу – это взгляд Джейка, когда я ему сказала, что он копия своего отца. Я не имела это в виду. Конечно, нет. Я пожалела об этих словах, как только они слетели с губ. Но моя гордость не позволила мне взять их обратно.

Джейк никогда не станет таким, как Пол. Он тёплый и любящий... нежный и такой добрый. Он просто потерялся и ему нужна помощь. Но я не уверена, как ему помочь, или что я – единственная, кто может это сделать.

Тем не менее, я ушла и оставила его в тот момент, когда он больше всего во мне нуждался. Что за человек это сделал? Знаю, он сказал некоторое дерьмо, но и я тоже. Честно говоря, моё поведение в последнее время поставило под сомнение меня и мои принципы.

Не так давно, я сказала Джейку, что никогда не оставлю его, несмотря ни на что. Прошлой ночью именно это я и сделала. Я не сдержала обещание. Я ругала его за то, что он не сдерживает обещания, а потом сама пошла и сделала это.

Переворачиваясь, я смотрю на часы в сотый раз за этот последний час. Сейчас полшестого утра, и я лежу в холодной пустой постели отеля "Бэст Уэстерн" в Бостоне.

Я не спала всю ночь. Я просто лежала в темноте, наблюдая за огнями. Прокручивая все снова и снова в голове, пытаясь выяснить, что лучше всего сделать.

Покинув "Ритц", я бродила по городу в течение нескольких часов. Зная, что я не могу вернуться в наш отель, мне некуда идти, и нет телефона, чтобы позвонить кому–то, я зашла в следующий отель, который могла себе позволить.

Оказавшись в номере, я приняла душ, вымыла голову шампунем, предоставленным отелем. Затем я высушила их феном. Он был маленький и пах сожжёнными волосами. У меня заняло вечность, чтобы высушить волосы, но я сделала это, потому что мне нужно было на чём–то сконцентрироваться. Что–то, что могло бы меня занять.

Затем я смотрела глупый телевизор несколько часов, пока не смогла больше его терпеть.

И сейчас, последние четыре часа или около того, у меня нет ничего, что помогло бы мне занять голову, так что я вынуждена думать о ссоре с Джейком.

Что я собираюсь делать?

Я была зла на него прошлой ночью. Зла, что он позволил себе вернуться к этому. Зла, что он лгал мне об употреблении наркотиков и держал это в тайне от меня.

Но больше я не сержусь. Теперь я беспокоюсь и мне страшно. За него. За нас. Если "мы" еще существует. Я просто не знаю, что делать. Что лучше для него?

Я бы хотела поговорить с папой об этом, получить совет. Но мне не хочется, чтобы он знал о нынешнем состоянии Джейка. И не дай Бог, если бы я рассказала маме. Она бы прилетела сюда, забрала меня домой, пинаясь и крича, уж в этом я не сомневаюсь.

У меня нет номера Стюарта, чтобы ему позвонить. Он был в моём телефоне, который Джейк сломал в приступе своей небольшой ярости. Я не хочу звонить Симоне и вываливать всё на неё. Не сейчас, когда она в мире любви с Дэнни. Кроме того, я не хочу, чтобы она оказалась в ситуации, когда ей придётся соврать Дэнни насчёт наркотиков Джейка, если он и сам не знает.

Сейчас я сама по себе, и мне нужно понять себя.

Единственная вещь, которую я знаю, так это то, что я не могу прятаться вечно от Джейка и его ... наших проблем. Все мои вещи в "Ритц", и прямо сейчас на мне вчерашняя одежда и трусики. Мне нужна чистая одежда, какая угодно.

Знаю, я должна вернуться, просто... моя гордость все немножечко отрицает сейчас.

Нет, давай, Тру. Тебя не было всю ночь. Ты оставила его в терзаниях на достаточно долго. Ты доказала свою точку зрения.

У него сегодня концерт в "ТД Гарден". Иди и поговори с ним. Используй этот день, чтобы во всём разобраться. Джейк слишком важен, чтобы оставлять его в подвешенном состоянии.

Я встаю с кровати. Я уже в одежде, так что просто иду в ванную, хватаю сумку и покидаю номер. Я отдаю свою ключ–карту на ресепшн и выхожу на утренние улицы Бостона. Ни одного такси рядом. Чувствуя разочарование, иду в направлении, где, по–моему, должен находиться "Ритц".

Когда я иду, то вижу афишу с сегодняшнего концерта Джейка. Забавно, что я их не заметила вчера, когда в основном была зла на него.

Я останавливаюсь и смотрю на огромный стенд с Джейком, Томом и Дэнни на нём, они смотрят вниз на меня. Я вижу это в глазах Джейка. Его потерянный взгляд. Который никто не может увидеть. Взгляд, который только я могу исправить.

Вдруг я чувствую необъяснимый порыв любви к нему, как он разрастается и окутывает меня. Он облажался, но он мой. И я не могу без него, несмотря ни на что. Я так отчаянно хочу увидеть его сейчас. Мне просто нужно дойти до него и исправить то, что произошло между нами. У нас получится справиться с его проблемами вместе. Я могу быть сильной за нас обоих.

Увидев такси, свет которого направлен на меня, я бегу по улице и машу. Запрыгивая на заднее сиденье, я восстанавливаю тяжёлое дыхание.

– "Ритц – Карлтон".

Такси начинает ехать, я откидываюсь на спинку кресла, испытывая нервную дрожь по поводу того, что увижу Джейка.

Такси останавливается возле "Ритц", я плачу за проезд и выбираюсь на дрожащих ногах. Я так нервничаю, что увижу его после всего, что мы сказали друг другу.

Нет, это Джейк. Я могу сделать это.

Приводя дрожащие ноги в движение, я иду по пустому холлу прямо к лифту, который отвезёт меня к Джейку. Он вероятно спит, так что мне придётся разбудить его, потому что я больше не хочу откладывать разговор.

Я вставляю ключ–карту и нажимаю кнопку с двенадцатым этажом, которая приведёт меня прямо к президентскому люксу, где мы остановились. Лифт начинает подниматься, я стою скрестив руки перед собой, желудок урчит, когда я постукиваю ногой на месте. Это напоминает мне то время, когда я поднималась на лифте, чтобы взять у него интервью, несколько месяцев назад. Столько всего произошло с тех пор.

Лифт останавливается и двери открываются. В ту же секунду, как я выхожу на лестничную площадку, то понимаю, что что–то не так. Пол усыпан пустыми бутылками от пива, на ковре затоптанные окурки и что–то похожее на женский топ.

Переступая мусор, я наклоняюсь и поднимаю его. Он красный со словом "шлюха", написанным чёрный цветом впереди.

Мой желудок падает. Я не хочу входить. Я не хочу видеть, что находится за этой дверью. Но я знаю, что должна. Делая глубокий вдох через нос, я осторожно вставляю ключ–карту в проём. Я слышу звуковой сигнал и щелчок, свидетельствующий о том, что дверь открыта. Очень тихо я толкаю её.

В номере беспорядок. Он полон бутылок с выпивкой и спящими телами: некоторые одеты, некоторые нет. Весь номер пропитан потом, выпивкой и сигаретами. У Джейка была вечеринка.

Мы поссорились. Я всю ночь беспокоилась о нём. А у него была вечеринка. Осознание этого причиняет боль.

Очевидно, потеря меня для него ровным счётом ничего не значит. Может, он ждал меня, чтобы справиться вместе. Может, это то, чего он хотел на некоторое время.

Думаю, похороны были первым тревожным колокольчиком в наших отношениях. Или проводы. Смотря с какой стороны посмотреть. Это и есть Джейк. Он рок–звезда, который устраивает вечеринки, принимает наркотики и спит с кучами женщин. Он не тот парень, кого интересуют отношения. Я была слишком глупа, чтобы заставить себя поверить на секунду в то, что это правда, потому что очень сильно желала его.

Независимо от всего этого, я всё ещё хочу поговорить с ним. Если нет, то просто собрать вещи и убраться отсюда. Моё сердце громко стучит, когда я тихо ступаю мимо мужских и женских тел. Ни одно из них не напоминает Джейка. Его нигде нет среди огромного пространства, называемого гостиной. Я знала, что его и не будет. Просто отсрочивала неизбежное. Он будет в спальне. Я боюсь того, что увижу там, когда войду.

Когда я прохожу мимо мраморного журнального столика, то вижу остатки белого порошка и скрученную бумагу. Во мне растёт гнев. Это верный знак того, что вечеринки было недостаточно, что Джейку просто насрать на меня. Я думала, что его любовь ко мне скрыта где–то в глубине. Но теперь я понимаю, что она никогда не была на первом месте.

Медленно пробираюсь к спальне, биение моего сердце в груди отдаётся болью. Дверь в спальню закрыта. Поднимая дрожащую руку, я кладу её на замок и делаю глубокий вдох.

Пожалуйста, пусть он будет один. Пожалуйста. Я могу простить вечеринку и наркотики. Но не больше, нет.

Я поворачиваю замок и медленно открываю дверь. Моё сердце бешено стучит в груди, а затем падает вниз. Я чувствую, как на моих глазах рушится мир, когда вижу Джейка в постели с другой женщиной. Он отвёрнут от меня, но я знаю, что это он. Я узнаю это татуированное тело где угодно.

На секунду я и правда не знаю, что делать. Я не могу двигаться.

Жизнь, которую я представляла с Джейком, мелькает у меня перед глазами, а затем медленно и очень болезненно исчезает из поля моего зрения.

Моя сумка соскальзывает с плеча и с глухим стуком падает на пол. Девушка просыпается, открывая свои накрашенные глаза, потирая их. Затем фокусируется на мне, стоящей в дверном проёме.

На ней только лифчик, и надеюсь, трусики под простынями.

Я чувствую физическую боль. Сильнее, чем когда–либо в своей жизни.

Она хмурится, и у меня возникает чувство, будто я грабитель. Затем я вижу вспышку признания в её глазах, она почти узнала меня. Но я чертовски уверена, что не знаю её.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она тоном, не сулящим ничего хорошего.

Я открываю рот, готовая задать ей этот же грёбанный вопрос, но ничего не происходит. Я как чёртова золотая рыбка. Единственный раз в жизни мне нужно, чтобы мой рот заговорил, но он меня подводит.

Одаривая меня мрачным взглядом, она достаёт руку и трясёт Джейка. Он стонет. Перевернувшись на спину, он вытягивает руку и бормочет:

– Тру.

Я открываю рот снова, но по–прежнему ничего не происходит. Я знаю, что должна вопить, кричать, делать что–то, но не могу заставить свой мозг и тело функционировать. Я даже ещё не моргнула.

Джейк медленно открывает глаза, фокусируясь. Сначала он видит девушку. Я вижу замешательство у него на лице, затем его голова поворачивается, и как в замедленной съёмке, он видит меня, стоящей у двери. Выражение его лица застывает. Затем он спрыгивает с постели.

Я не знаю почему, но чувствую облегчение от того, что он всё ещё в боксёрах. Словно это поможет, даже если я его нашла в постели с другой женщиной.

– О, нет! Нет–нет–нет–нет! – он вытягивает руки, обходит кровать, и подходит ко мне.

Ту кровать, на которой мы занимались любовью два дня назад. Кровать, на которой он сказал, что любит меня. Кровать, где он спал, с ней. Изнеможенный... неважно, но с ней.

– Нет, Тру! Это не то, что ты подумала! – он останавливается в нескольких футах от меня.

Я тупо смотрю на него. Больше не могу ничего сделать. И прямо здесь и сейчас, я точно знаю, что чувствовал Уилл, когда я ему рассказала о нас с Джейком. По крайне мере, я спасла его от картины, выжженной в голове, которая сейчас досаждает мне.

– Что ты, чёрт возьми, здесь делаешь? – ревёт Джейк в направлении девушки.

Она заметно вздрагивает. Поднимается с постели, берёт платье с пола, быстро натягивает на себя и одевает чёрные босоножки на ремешке.

– Тру... – Джейк делает шаг вперёд, приближаясь ко мне.

Я отступаю назад, натыкаясь на открытую дверь.

– Я не занимался с ней сексом. Я клянусь тебе. Скажи ей! – он снова поворачивается к девушке, – Скажи ей, что я не занимался с тобой сексом!

Она смотрит на меня дерзко. И в этот момент я понимаю насколько она молода. Девятнадцать – двадцать максимум.

Подходя к нам, она проходит мимо нас. Она мило улыбается мне, пожимает плечами и уходит через дверь.

– НЕТ! – ревёт Джейк, – Тру, она лжёт! Я не занимался с ней сексом! РАССКАЖИ ГРЁБАННУЮ ПРАВДУ! СКАЖИ ЕЙ, ЧТО Я НЕ ПРИКАСАЛСЯ К ТЕБЕ!

Но девушка быстро покидает комнату, передвигаясь по номеру, избегая гнева Джейка. Все проснулись из–за ярости Джейка, и я вижу, как люди начинают уходить, оставляя меня и его.

Но они не имеют для меня значения. Девушка не имеет значения для меня. Ничто больше не имеет значения. Потому что я потеряла единственную вещь, которая по–настоящему имела для меня значение. Теперь всё это несущественно.

Рука Джейка зарыта в его волосах, он ходит комнате. Он выглядит так, словно испытывает физическую боль.

– Я даже не знал, что она здесь. Клянусь, – я не уверена разговаривает ли он со мной или с собой.

Я до сих пор ничего не чувствую. Это мучительно, как если бы я увидела его в постели с ней в действии, почти так же тяжело. Мгновенно эта воображаемая картинка режет мне по глазам и моё тело инстинктивно выключается.

– Я не спал с ней, Тру, – он снова стоит передо мной, – Клянусь тебе. Всем, что люблю, клянусь, что не спал с ней. Ты должна поверить мне, – его голос звучит отчаянно.

Я смотрю на него, мой мозг всё ещё заледенелый, временно оставленный в том ужасном моменте, в который он меня вогнал.

– Скажи, что–нибудь, пожалуйста, – умоляет он.

Мои глаза двигаются в сторону смятых простыней на кровати. Я чувствую, как слезинка скатывается из уголка глаза.

– Нет, Тру, нет! Ты должна послушать меня: я не занимался с ней сексом. Клянусь тебе. После того, как мы поссорились, и ты ушла, я был так зол, но затем я успокоился и так скучал по тебе. Я хотел тебе сказать, что скучаю, что люблю тебя и сделаю всё, что ты захочешь: отправлюсь в центр реабилитации, если это значит, что ты останешься в моей жизни. Но я не знал, где ты, никто не знал, и я не мог позвонить тебе на телефон, потому что был тупым придурком и разбил его. Так что я взял машину и ездил по городу часами, ища тебя везде. Но тебя нигде не было. Я начал беспокоиться, поэтому вернулся в отель и сидел в баре у холла, ожидая, когда ты вернёшься. Но ты не пришла. Я сидел там несколько часов, выпивая и наблюдая за дверью. Я сходил с ума из–за тебя, и прежде, чем я понял, что напился, ко мне присоединились люди в баре. Мне было больно, ведь ты ушла, так что я пил больше и больше, а затем взял немного кокса. Следующее, что я помню – это выпивку и вечеринку здесь. Ты всё ещё не пришла, Тру... и я взял ещё больше кокса и… – он потирает опухшие красные глаза, – Я помню, как пришёл сюда, а потом, наверное, вырубился. Но я не был ни с одной женщиной, я клянусь тебе. Я бы никогда не поступил так с тобой. Она... она наверно пришла, когда я уже вырубился и...

– Почему? – мой голос звучит хрипло, поэтому я пробую снова, – Почему она зашла сюда?

– Я не знаю! – его руки поднимаются к голове, – Я ничего в этом не понимаю, но говорю тебе: я не занимался с ней сексом.

Я слышу его слова, но не верю им. Я не верю ему. Все кончено. Всё, что я представляла с ним, наша совместная жизнь, всё ушло.

Слёзы быстро начинают течь по моим щекам, одна за одной. Такое ощущение, что я не могу дышать, как будто кто–то сжал мне грудь и забирает из меня всю жизнь. Джейк хватает меня, прижимая к себе, к своей груди, руки плотно сжаты вокруг меня, его лицо утыкается мне в волосы.

– Мне жаль, малышка. Мне так жаль, – повторяет он, его голос ломается, пока я беззвучно рыдаю у него на груди; мои слёзы оставляют мокрую дорожку у него на коже, – Я так сильно тебя люблю. Я исправлю это, обещаю. Прости меня.

Его тепло окружает меня. Я вдыхаю через нос. Он пахнет Джейком, все тем же Джейком. Всем, что я люблю. На нём нет другого запаха или аромата другой женщины, что надо взять на заметку. Но я видела всё собственными глазами.

Джейк в постели с другой. Это всё, что я могу видеть. Я вижу его руки на ней, как в случае с той рыжеволосой в Париже. Прикасается к ней, целует её, находится с ней так, как и со мной. Говорит ей вещи, которые были только для меня. И вот сейчас, реальная боль ударяет по мне со всей своей сокрушительной силой. Никогда не думала, что такая боль вообще существует. Заполняя, уничтожая и превращая в ничто.

Мне нужно, что бы он перестал касаться меня. Перестал говорить. Я просто хочу, чтобы он отошёл. Далеко, далеко от меня. Я не могу терпеть его испоганенное тело поблизости.

Он разрушил всё. Навсегда.

Я начинаю извиваться в его руках, пытаясь освободиться, но он крепко удерживает меня.

– НЕТ! – я толкаю его в сторону, шатаясь.

Ему больно и страшно.

– Тру... пожалуйста, – он протягивает ко мне руку.

И стоя здесь, глядя на него, испытывая отвращение к нему за всё, что сделал мне, нам, я знаю, что должна сделать. Я не могу прожить жизнь с ним, независимо от того, что я думала раньше. Я смогла бы простить наркотики. Но не измены.

Может это делает меня лицемеркой, но мне плевать. Я просто знаю, что не смогу прожить жизнь, запятнанную его предательством и вечным страхом, который будет всегда таится в глубине моего сознания, что в один прекрасный день он сделает это снова.

И без лишних слов, я отворачиваюсь от него и иду взять свой чемодан, стоящий в шкафу. Я кладу его на пол и открываю.

– Что ты делаешь? – он стоит за мной.

– А на что это похоже? – горько отвечаю я, начиная собирать одежду с вешалок и бросать их в чемодан.

– Ты уходишь от меня? Даже не поговоришь со мной об этом? Просто уйдёшь? Отбросишь нас в сторону?

Я поворачиваюсь к нему, держа одну из юбок в руке.

– Это не я отбросила нас в сторону. Мы поссорились из–за того, что ты употребляешь наркотики! Я прояснила всё в голове, осталась на ночь в дрянном отеле, думая о том, как помочь тебе, нам. А потом я прихожу, чтобы поговорить с тобой и нахожу тебя в кровати с... ЧЕРТОВОЙ ДЕВЧОНКОЙ! ТАК ЧТО ДА, ДЖЕЙК, Я УХОЖУ ОТ ТЕБЯ.

– Я не прикасался к ней, Тру. Клянусь, я не прикасался к ней.

– Я НЕ ВЕРЮ ТЕБЕ! – кричу я.

Он отходит назад, словно я только что дала ему пощёчину. Жаль, что не так.

– Ты должна поверить мне, – говорит он тихо, его голос хрипит, – Пожалуйста, Тру. Ты должна.

Я тяжела дышу, чувствуя, как горят мои лёгкие. Я прижимаю руку к груди, стараясь восстановить дыхание, вторая всё ещё держит юбку.

– Я, черт побери, ничего не должна, – говорю я низко, вытирая бегущие слёзы с лица ладонью.

– Я не могу потерять тебя, Тру. Пожалуйста.

Он подходит ко мне, но я отхожу.

– Отойди от меня! – кричу я, – Я не хочу, чтобы ты когда–то ещё был рядом со мной! Не хочешь меня терять? Тебе следовало подумать об этом прежде чем связался со своей шлюхой!

Я бросаю юбку в чемодан. Затем я иду к ящикам и достаю нижнее бельё.

– Но ты сказала, что переедешь в ЛА. Мы должны были жить вместе. Ты обещала мне, что никогда не оставишь меня.

Я горько смеюсь, наконец, смотря на него. И когда мои глаза встречаются с его, я чувствую, как злость и боль поднимаются во мне.

– Да, но всё изменилось, – говорю я спокойно, используя его слова с прошлой ночи против него же самого, – Ты предал меня в ту же секунду, когда пустил её в нашу кровать, – очень больно произносить это вслух.

– Я не ...

– Я НЕ ВЕРЮ ТЕБЕ! – кричу на него снова.

Останавливаясь на мгновение, я хватаюсь по обе стороны от ящика, в поисках поддержки. Через несколько секунд, в тишине, я несу вещи в чемодан.

Джейк стоит здесь, засовывая руку в волосы. Глаза следят за каждым моим движением.

Я просто хочу, чтобы он ушёл. Я не хочу, чтобы он был поблизости. Когда я собрала большую часть моей одежды и не могу больше выносить его, наблюдающего за мной, я протаскиваю чемодан мимо него в спальню. Джейк следует за мной.

Я оставляю чемодан на полу и иду в ванную. Быстро собираю все свои туалетные принадлежности, и возвращаюсь обратно, где нахожу Джейка, стоящим у моего чемодана. Игнорируя его, я бросаю вещи и застёгиваю его. Не думаю, что когда–нибудь в жизни так быстро собиралась. Я поднимаю чемодан, готовая уйти.

Джейк стоит передо мной. Я смотрю своими глазами, наполненным слезами, в его. Он плачет. Я наблюдаю, как он вытирает слезу с лица ладонью. Я никогда прежде не видела Джейка плачущим. Это причиняет огромную боль моему сердцу.

– Пожалуйста, не уходи. Просто останься, поговори со мной, мы справимся с этим. Я знаю, что сможем. Я никогда тебе не изменял, клянусь. Просто поверь мне, пожалуйста. Я так сильно тебя люблю. Ты единственная, кого я когда–либо любил. И я знаю, что облажался с наркотиками, но я бы никогда тебе не изменил. Ты – мой лучший друг. Ты – моё всё, – его голос сломан, как и моё сердце.

На крошечное мгновение, я чувствую дрожь. Я могла бы остаться, мы бы справились с этим. Может быть эта боль прекратится, если бы я осталась. Может он всё исправит.

Нет. Он занимался сексом с другой женщиной. Слишком поздно.

Не говоря ни слова, я отхожу и возвращаюсь к шкафу, чтобы забрать паспорт из сейфа. Джейк стоит перед моим чемоданом, блокируя путь, когда я поднимаюсь.

Он видит паспорт в моей руке и его лицо наполняется ужасом.

– Пожалуйста, не уходи от меня, – умоляет он.

– Отойди, Джейк.

– Нет.

– ОТОЙДИ! – я стараюсь оттолкнуть его, но он не сдвигается с места, словно я толкаю стену.

Джейк хватает меня за руки, пытаясь остановить, удержать рядом с собой. Борясь с ним, я отталкиваю его, ударяя в грудь.

– Отлично. Мне не нужны вещи. Оставь себе, – я иду к двери, поднимая сумку с пола, засовывая туда паспорт.

– Тру, пожалуйста! – Джейк подходит ко мне, хватает за руку, притягивая к себе. – Не уходи. Я могу исправить это, просто дай мне шанс, – его голос отчаянный, сломанный, как и выражение его лица.

Сейчас я могу только смотреть на него. В моей голове столько слов, но я не могу выхватить и одного, чтобы ответить ему.

Он падает на колени передо мной, держа руку, словно его жизнь зависит от этого.

– Я умоляю тебя, – он плачет снова, – Пожалуйста, не оставляй меня. Я не смогу жить без тебя.

Я таю снова, но затем смотрю на кровать и смятые простыни.

Джейк попросил девушку сказать правду, что они не занималась сексом. Ей нечего терять, сказав мне, что не занимались, а она мне ничего не сказала, но подразумевала многое. И несмотря на неё, я ему не верю. Я знаю, что из себя представляет Джейк. Я всегда знала, просто хотела видеть кого–то другого. Теперь же я верю своим глазам. Моё доверие к нему сломано и ушло навсегда, и без этого, у нас ничего нет.

Я смотрю вниз на его прекрасное лицо долгое время, запоминая в последний раз. Потом я его отпускаю.

– То, что мы начали, Джейк, было ошибкой, и правильнее всего это закончить сейчас.

Я выдёргиваю руку, освобождая её, оставляя его стоять на коленях на полу, отворачиваюсь и выхожу из комнаты.

И из его жизни.