Текст книги "Тот, кто любит"

Автор книги: Саманта Такер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ничего забавного в этом нет, – отозвался Стэн. – Врачам тоже иногда нужен врач. Хочешь, я поговорю с Трейси, с Джейн или Кэролайн? – Хотя у тех свои дети и работа, единственно логичным оставался именно этот ход. – Тетя Мелли очень любит детей…

Гейл не хотелось чувствовать себя бедной родственницей. Она и сама понимала, что стоит только попросить, ей не откажут в помощи. Но благородству, как и всему на свете, есть предел. Она и так слишком навязывается этим людям.

– Я не могу пойти на это. Они и так слишком много для меня сделали.

Стэн хотел было переубедить ее, но остановился, увидев по лицу, что Гейл действительно не хочет этого.

– Хорошо, а как насчет меня?

– Нет, тебя я и подавно не могу просить. Теперь ее слова были совершенно лишены смысла.

– Почему?

Как он не понимает, раздраженно подумала Гейл, что просить его еще унизительнее, чем одалживаться у Мелани Сайзмур!

– Потому что ты сделал для меня больше всех остальных, Стэн. С моей стороны будет откровенной наглостью так сильно тебе навязываться. Ты слишком добр ко мне.

Он – единственный человек, который давал ей надежду, и, глядя на которого, она верила, что не все мужчины на земле сосредоточены только на своих интересах.

Конечно же исключительно из-за гордости Гейл противится его помощи, решил Стэн. Но между ними не должно быть таких препон, тем более, когда нет другого выхода.

– Ты не навязываешься, я сам предложил… – Ему вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, у нее кто-то на примете другой. – Если, конечно, ты не решила обратиться за помощью к кому-то еще.

– Нет, нет. Что ты? Риччи и Ли Энн просто обожают тебя. Никто не сможет развлечь их лучше.

– Они меня обожают?

Стэн и сам был уже без ума от двух милых сорванцов, но не подозревал, что это чувство взаимно.

Гейл удивленно посмотрела на друга. Может, случайно переоценила его проницательность?

– А ты что, разве не видишь? После того, как Роджер ушел из их жизни, им не достает мужского руководства. Особенно Риччи.

Ли Энн адаптировалась к новой жизни гораздо лучше своего брата. Гейл ощущала чувство вины по поводу развода большей частью из-за Риччи.

– Он просто начинает сиять, словно новогодняя елка, как только слышит твое имя.

Стэн тоже видел радостные огоньки в глазах мальчика, но решил, что это всего лишь обычное дружеское расположение с его стороны.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь.

Гейл повернула к нему голову.

– Вовсе нет!

Стэн всегда думал о себе, как о весьма заурядном человеке. И нужно ему было не больше, чем всем остальным. И способен он ничуть не на большее, чем другие. И средства самозащиты у него такие же, как у всех. А на то, чтобы сопротивляться искушению поцеловать женщину, долгие годы жившую в его мечтах, особенно, когда ее губы всего лишь на расстоянии дыхания от его губ, потребовались бы нечеловеческие усилия. А Стэн – всего лишь обычный мужчина из плоти и крови.

Его рука, скользнув вверх по шее Гейл, легонько развернула ее голову, чтобы можно было коснуться ее губ. Даже когда его разум приказал остановиться, он не сделал этого. Не смог. Единственное, что в данную минуту было в его силах, это продолжать целовать прекрасную женщину, прижимая ее к себе все крепче и крепче.

Его мысли совсем спутались. Искры страсти превратились в огненные болиды, извергаемые из совсем еще недавно казавшегося потухшим вулкана. Голова Стэна шла кругом, каждый нерв, каждая клеточка его тела жили новой жизнью, а в сердце разгоралось пламя, становящееся всепожирающим.

Боже, как он ее хотел! Безумно!.. Да так и есть, на него навалилось настоящее безумие! Если сейчас же не остановиться, то можно все испортить. Он потеряет ее драгоценную дружбу, только-только начавшую возрождаться.

Стэнли? Неужели это Стэнли? Нет, это невозможно. Не может быть, чтобы ее захлестнула волна страсти, вызванная поцелуем этого человека. Он всего лишь друг детства, ее верный союзник. Между ними никогда не может быть ничего похожего на страсть. Как же так? Гейл всегда считала его идеальным мужчиной именно потому, что в их отношения никогда не вторгались плотские желания. Это должно спасти ее от искушения опять наделать глупостей, забыть обо всем, даже о благосостоянии детей, ради одного безумного момента.

Нет, она никогда не пойдет по стопам своей матери…

Но почему же ей так трудно отстраниться от него, почему она продолжает зарываться пальцами в его волосы? Почему в ее теле поднимается жар?

Наверное, потому что она чувствует себя одинокой. Потому что, застав Роджера с другой женщиной и узнав, что это не первая любовница мужа с тех пор, как тот узнал о ее беременности, Гейл почувствовала себя нежеланной. Задетое самолюбие делает любого более уязвимым для тяжелых эмоций. Вот почему она сейчас целует Стэнли.

Слава Богу, что рядом оказался именно он, а не кто-то другой, и стал невольным свидетелем такой непростительной ее слабости. Стэнли никогда не воспользуется этим. Наоборот, он спасет ее от самой себя.

Но ведь это твой друг целует тебя, а не ты его! – возразил ей из глубины сознания внутренний голос.

Смущенная, ошеломленная, Гейл медленно отстранилась. Она судорожно пыталась найти объяснение тому, что произошло. Хотя ее мозг упорно отрицал факт, что вообще что-то случилось, нашептывая ей, что дело вовсе не в каком-то особом волнении, а в простом любопытстве.

Пытаясь справиться с участившимся дыханием и успокоиться, женщина взглянула на Стэна. Ее мозг сейчас, наверное, был похож на швейцарский сыр: в нем образовалось бесчисленное множество ячеек с вопросами, которые требовали, чтобы их заполнили ответами и объяснениями.

– Почему ты не женат, Стэнли?

Черт возьми, надо следить за собой. Нельзя больше так терять контроль. Стэн отодвинулся от Гейл и выпрямился.

– Не нашел подходящую женщину.

– Но твои кузены нашли.

Он пожал плечами.

– Им повезло. Судьба все устроила так, что их будущие жены оказались в Хартлпуле.

Братья Сайзмуры влюбились и оказались у алтаря в один и тот же год, практически один за другим, как будто по заранее написанному сценарию. И вдруг на Стэне все брачные радости прекратились.

– Джейн приехала сюда делать репортаж о сельской жизни для своей газеты. Кэролайн оказалась здесь проездом с цирком – они до сих пор по праздникам наведываются сюда из Мидлсборо. А Майлз познакомился с Трейси в суде. Они тогда оказались по разные сторону баррикад. Кого забыл? Ах да, Брайан. Тот просто ошибся адресом.

– Как это?

Брайан был первым. Дядя Бен не переставал шутить, что начальник полиции возглавил эстафету.

– Брайан подался в Манчестер, чтобы найти работу. Он послал по почте свое резюме, но они что-то напутали, и конверт пришел в контору к Викки. А ей стало жалко человека, который мог потерять шанс устроиться на работу из-за ошибки почтовых служащих. Она позвонила Брайану и все ему рассказала. Тот послал резюме еще раз, и его взяли на работу. Но Брайан такой человек, который не мог не среагировать на внимание к его персоне. Поэтому счастливчик впоследствии разыскал Викки, чтобы поблагодарить ее. Ну а все остальное, как они говорят, уже история.

Гейл показалось, что Стэн говорит все это с оттенком зависти в голосе. Он тоже должен уже быть женат. Иметь детей. Поскольку создан для того, чтобы стать отцом.

– А у тебя нет своей истории. Стэн развел руками.

– У судьбы закончились подходящие женщины. Некого больше посылать в Хартлпул.

Он поднялся. Пожалуй, ему действительно пора идти, пока не ляпнул еще что-нибудь не то, вроде того, что не женился, потому что все эти долгие годы продолжал безнадежно любить женщину, которой не было до него дела. Это покажется Гейл слабостью с его стороны. Хотя так и есть. Безрассудная подружка никогда не давала ему повода надеяться. Это его проблемы, что он был влюблен. Был влюблен. Был… Прошедшее время! – подчеркнул он для себя.

«Так зачем ты тогда ее поцеловал? – спросила другая его половина. – Объясни, если сможешь».

Объяснений Стэн не находил.

– Ну, ладно. Я пойду, поздно уже. Кстати, насчет понедельника. Во сколько мне подойти?

Гейл закусила губу, на которой все еще оставался вкус его поцелуя. На секунду при воспоминании о нем ее начал обволакивать туман, но женщина решительно тряхнула головой, отгоняя от себя нежелательные мысли.

– Ты правда хочешь мне помочь?

– Не заставляй меня упрашивать тебя принять мою помощь, Гейл. Это разрушит образ отважного и неустрашимого полицейского.

Она засмеялась. Хотя, пожалуй, ее друг действительно стал отважным и неустрашимым. Поцелуй дал ей понять, что перед ней уже не мальчик Стэнли, но взрослый мужчина.

– Ну уж нет, я не разрушу этот образ.

Не было смысла отказываться. Ей действительно нужна няня. И вместо того, чтобы нанимать кого-то за деньги, у нее есть прекрасная возможность принять помощь Стэна, благослови его Бог.

– Хорошо. Занятия начинаются в семь, так что, если сможешь, подъезжай в половине седьмого. Я их искупаю к тому времени и покормлю, и тебе останется только уложить их спать.

– Всего-то? – усмехнулся Стэн.

Но оба понимали, что на это потребуется немало терпения и хитрости. И тем не менее Стэн поймал себя на том, что с нетерпением будет ждать вечера понедельника.

– До встречи! – Стэн развернулся и зашагал к машине.

– Стэн! – окликнула его Гейл.

Он обернулся.

– Спасибо тебе. За все.

Как будто ей нужно его благодарить. Он кивнул.

– А на что же тогда друзья?

Гейл улыбнулась. Качели слегка двигались взад-вперед, словно ночной ветерок раскачивал их, а окрашенные в серебро лунным светом волосы Гейл сияли подобно ореолу.

У Стэна перехватило дыхание. Он быстро развернулся и поспешил прочь, боясь, что если задержится еще на мгновение, то тогда совсем не найдет в себе силы уйти.

7

– Джеймс наконец-то заснул, – оповестил Майлз, заходя в офис. – Не понимаю его. В таком возрасте уже пора бы найти себе более серьезное занятие, чем разбавлять свою кровь спиртом.

Часы над дверью показывали шесть – конец рабочего дня. Майлз уже предвкушал вкусный ужин, ждущий его дома. Потом он поиграет с дочкой, а потом, когда она уснет… Секретарша тоже отправилась домой, с минуты на минуту должен был подойти сторож, охранявший полицейский участок по ночам.

Майлз бросил взгляд на стол помощника Стэна, ожидая увидеть своего кузена с головой погруженного в работу. Но оказалось, что вычислительная машина давно выключена, а Стэн складывает папки в ящик стола, по всей видимости, тоже собираясь уходить.

– Хм, наверное, медведь в лесу сдох. Ты собираешься уходить вовремя. Собираешься навестить родителей?

Стэн отрицательно покачал головой. Надо было улизнуть, пока Майлз пытался утихомирить Джеймса Классона, известного в городе пропойцу.

– Нет, у меня другие планы.

Эта уклончивость лишь только подстегнула любопытство Майлза.

– Встречаешься с Гейл?

– Только до тех пор, пока она не уйдет из дома.

Майлзу очень нравилось работать со Станом, они хорошо ладили и всегда понимали друг друга с полуслова. Но последнее время, а точнее, с тех пор, как вернулась Гейл, ему стало очень тяжело общаться с кузеном.

Он нахмурился.

– С тобой стало так тяжело разговаривать. Стэн знал, что, если не ответит прямо, то надолго станет предметом бесконечных подколов, тонких и не очень намеков и издевок. Так что он решил прояснить все раз и навсегда.

– Гейл сегодня идет на курсы, по окончании которых получит лицензию на открытие детского сада. Я вызвался присмотреть за ее детьми.

Майлз весело рассмеялся, представив себе картину, как Стэн пытается справиться с двумя маленькими бесенятами. Он прислонился к стене и, сложив руки на груди, окинул кузена оценивающим взглядом.

– Ты? Присмотришь за детьми? А где будут продаваться билеты на это шоу? Я бы с удовольствием пришел посмотреть. – Майлз подошел к Стэну. Похоже, тот не подозревал, во что влип. – Знаешь, чем отличаются близнецы от обычных детей?

Стэн уже жалел, что доверился кузену.

– Близнецы – это просто дети в двойном экземпляре, – съязвил он в ответ. – Ничего страшного здесь нет. Справлюсь. Я уже с ними общался, и все было в порядке.

– Ну, да. Потому что их мать находилась поблизости.

– И что? Не вижу разницы.

– А зря. Разница большая. Уж поверь мне. – Майлз похлопал кузена по плечу. – Даже если это твой собственный единственный ребенок. Когда Трейси впервые оставила меня один на один с Вэнди, я проработал и боксерской грушей, и лошадкой, и подгузником одновременно до возвращения жены. Нет, скажу тебе по секрету, я лучше предстану один перед бандой браконьеров, чем останусь в комнате с детьми.

Стэн пожал плечами и направился к двери. Майлз остался тогда с годовалой дочкой. Это совсем другое. Дети Гейл были постарше и кое-что уже умели сами. Уж что-что, а с людьми Стэн ладить всегда умел.

– Да, ты умеешь поддержать человека и помочь ему поверить в собственные силы.

– Просто говорю тебе все, как есть, без прикрас. Кто предостережен, тот вооружен. – Майлз улыбнулся. – Так что если справишься, это определенно должно тронуть сердце Гейл.

Нет, не хватало еще, чтобы кузен и лучший друг подкреплял его веру в пустые надежды.

– У меня совсем не эта цель, Майлз. И потом, вряд ли кому-нибудь сейчас удастся тронуть ее сердце, а уж тем более мне.

Вот так-так, ну полная ерунда! Майлз всегда считал Стэна мечтой любой женщины.

– Это еще почему?

Стэну не хотелось вдаваться в подробности, поэтому он ограничился лишь одной фразой:

– Потому что мы – друзья.

Майлз считал, что этот аргумент является огромным плюсом для серьезных отношений, а не наоборот.

– Мы с Трейси тоже дружим. Роман, кстати, от этого становится намного прочнее, чем если бы вас связывал один только секс.

Стэн тоже разделял эту точку зрения, но его случай был абсолютно другим.

– Гейл не хочет, чтобы у нас был роман.

Майлз наблюдал за этой парочкой всю субботу. Не ускользнуло от его внимания и то, как они, словно заговорщики, наклоняли головы друг к другу, когда обсуждали что-то. От них исходила такая теплота, что только слепой не заметил бы, как эти двое тянутся друг к другу.

– Ты так думаешь?

Стэн посмотрел на часы. Десять минут седьмого. Ему уже нужно быть в пути.

– Извини, у меня нет времени это обсуждать. Я обещал, что приеду к ним в половине седьмого.

Майлз кивнул, так как понимал, что сегодня все равно Стэна не переубедить. Но решил как-нибудь выкроить свободное время для разговора по душам.

– Ладно, звони, если что. Телефон ты знаешь.

Уже в дверях его помощник оглянулся.

– Ты же сказал, что скорее встретишься с бандой браконьеров, чем с двумя маленькими детьми.

– Все так. Поэтому я приду к тебе на помощь не один.

– А с кем?

– С Трейси.

Майлз решил, что это и так очевидно. И улыбнулся про себя, вспомнив о жене. Они женаты уже почти пять лет, а казалось, будто у них все еще медовый месяц.

– Она не только первоклассный адвокат, но и потрясающая мать.

– До завтра!

– Если к девяти тебя здесь не будет, – крикнул Майлз вдогонку, – я знаю хотя бы, где тебя искать.

Стэн решил, что Майлз намекает на спальню Гейл, но кузен его удивил.

– В могиле из поломанных игрушек, конфетных фантиков, в луже какой-нибудь липкой гадости, в состав которой входят даже те элементы, которых нет в таблице Менделеева.

Гейл допрыгала до двери на одной ноге, на ходу надевая туфлю на вторую.

– Привет, хорошо, что ты приехал пораньше, – поприветствовала она Стэна. – Что это?

Стэн держал в руках большую сумку.

– Я подумал, им понравятся мои игрушки. Он принялся выкладывать содержимое сумки на журнальный столик в гостиной.

– Где ты их взял?

– В магазине «Детский рай». Хотел сделать приятное своим любимцам.

– Вот уж не ожидала, что ты из тех, кто ходит по таким магазинам.

Стэн долго смотрел на Гейл. Ее волосы были собраны в пучок на затылке. Лишь редкие выбившиеся пряди завивались то тут то там. Ему захотелось убрать их со лба, с этим искушением становилось все труднее бороться.

– Я и сам не знаю, чего от себя ожидать.

Но тут серьезные нотки исчезли из его голоса.

– Кроме того, люблю быть во всеоружии.

Он огляделся вокруг, вспоминая свою встречу с домашним питомцем.

– Хамелеона нет поблизости?

Гейл задумалась на мгновение, проверяя в третий раз, все ли бумаги положила в сумку, ничего ли не забыла.

– За него не беспокойся. Если Пе-Пе опять задумает забраться на дерево, то пусть там и сидит.

Стэн и сам не собирался больше наступать на одни и те же грабли. Ссадина на руке только-только начала заживать.

– Мне дважды повторять не надо.

Взяв листок бумаги, Гейл что-то на нем написала и протянула его Стэну.

– Вот номер телефона моих курсов, – сказала она. – Если вдруг что-то случится, сразу звони.

– Не думаю, что преподавателю понравится, если занятие будут прерывать по пустякам. Ради Бога, Гейл, я в конце концов заместитель начальника полиции. Кому еще лучше знать, что делать в экстремальных ситуациях. Люди обычно именно ко мне обращаются за помощью, забыла? У нас все будет хорошо. Не волнуйся. Лучше думай о получении лицензии.

В ее глазах все еще читалось сомнение, но выглядела она уже более спокойной. Он ведь был прав, как всегда.

– Ты мой спасательный круг, Стэн.

Чуть не сказала Стэнли. Гейл поднялась на цыпочки и чмокнула его в щеку.

– Да, я – спасательный круг. Надувной, в сине-белую полоску и с дыркой посередине.

– Нет, скорее – живой, бронзовый от загара, целый и невредимый. И свыше посланный, – заспорила Гейл.

Ли Энн и Риччи вбежали в гостиную.

– Ура! Приехал! Приехал!

Мальчик с восторгом бросился к Стэну и протянул вверх руки, давая понять, что хочет, чтоб его подняли.

– Вот так прием! – засмеялся Стэн, беря Риччи на руки.

Мальчик крепко, как только мог, обнял своего большого друга.

– Они мне целый день покоя не давали, все спрашивали, когда же ты будешь с ними играть. – Она поцеловала близняшек. – Мамочка скоро вернется. Ведите себя хорошо и слушайтесь Стэна. Договорились?

– Да, да, – весело закричали два голосочка.

И пока Гейл шла к выходу, вслед ей летели воздушные поцелуи. Но только дверь за ней закрылась, Стэн почувствовал, как две пары глаз выжидающе смотрят на него.

Животные обычно чувствуют, когда их боятся. То же самое относится и к детям. Молодой человек решительно отмел все грозные предсказания Майлза. Важно с первой минуты дать им понять, кто здесь главный.

Переводя взгляд с мальчика на девочку, Стэн указал на кучу игрушек, разложенных на столе.

– Так, во что будем играть?

Расхождения начались в первую же секунду. Ли Энн выбрала плюшевого мишку, Риччи – грузовик. Оба протянули ему свои игрушки, приглашая временного опекуна каждый в свою игру.

Тут Стэн понял, что Майлз не преувеличивал. Пожалуй, это будут самые долгие три часа в его жизни.

Гейл услышала глубокий вздох и поняла, что он вылетел из ее груди. Да, она совсем забыла, как утомительно сидеть в классе на занятиях, пытаясь усвоить тонны информации. Утомительно, но в то же время и захватывающе.

Остановив машину около дома, она почувствовала адскую усталость. А еще чувство вины. Интересно, как там Стэнли справляется с ее неугомонными отпрысками. Весь урок она сидела как на иголках, ожидая, что ее позовут к телефону. Но когда этого не случилось у нее, словно гора свалилась с плеч.

Дело совсем не в том, что Гейл сомневалась в компетентности Стэна. Она всегда верила, что такой человек справится практически с чем угодно. Практически.

Гейл всем сердцем любила своих разбойников. Но ведь они действительно были самыми настоящими маленькими безобразниками. Жизнь в них била ключом. Даже Риччи только в присутствии незнакомых людей казался робким и легко управляемым, но как только он начинал привыкать к кому-нибудь, его буйная от природы натура вновь брала верх.

Нет, это уж слишком – требовать от мужчины, чтобы тот справлялся с детьми. Особенно от Стэнли, привыкшего обычно иметь дело с безобидными, подвыпившими нарушителями порядка, колобродившими в ночное время. Тем всего-то и нужно было, что проспаться в дружелюбной обстановке. Полицейских не готовят к встрече с двумя чертятами, постоянно разбегающихся в противоположных направлениях.

И чем больше она об этом думала, тем больше ее удивляло молчание телефона.

Приготовившись к самому худшему, Гейл открыла дверь. Она не сомневалась, что перед ее глазами предстанет настоящий погром, вопрос только в том, насколько ужасный.

Ее ждало разочарование. Но настроение улучшилось.

Все было на своих местах. Ну что ж, не стоит преждевременно радоваться, это пока только прихожая. Затаив дыхание, Гейл прошла в гостиную. Троица, уютно прижавшись друг к другу, крепко спала.

Риччи, в обнимку с Микки Маусом, свернулся калачиком на коленях у Стэнли, в руках которого была книжка со сказками. Ли Энн спала на водяной подушке у него в ногах. От этой картины у Гейл сжалось сердце, она почувствовала, как слезы подступают к ее глазам, и заморгала часто-часто.

Вот как все должно было бы быть, не допусти она того, чтобы красивые речи и пустые обещания сбили ее с толку. Простые ценности – самые лучшие, потому что они не тускнеют, а из года в год становятся только ярче, как отполированная сталь.

Жаль, что она не понимала этого раньше.

Но зато хорошо усвоила сейчас. И ей до боли хотелось обрести то, о чем раньше она никогда не задумывалась – полноценную семью и мужа, который любил бы их: ее саму и этих детей. Их детей.

Побрезговав простым льняным бельем, она застелила свою постель убивающими живое тепло своей холодной красотой шелковыми простынями, которые к тому же быстро износились. Теперь от ее семьи осталось две трети, и надежды когда-нибудь найти оставшуюся треть, пока нет. Гейл не относилась к оптимистичным дурочкам. Мало ли какой мужчина готов жениться на женщине с ребенком. Но обременять себя женщиной с двумя детьми мог бы только особенный мужчина. Но особенные на дороге не валяются, умные женщины уже прибрали их к рукам.

Взгляд Гейл задержался на Стэнли. Она почувствовала теплоту. Ее друг мог бы стать идеальным мужем и осчастливить любую женщину.

Если бы все сложилось по-другому…

Нет, с ее стороны несправедливо так думать о Стэнли. Просто подло играть на своей уязвимости и заманивать его в ловушку. Он и так мчится к ней на помощь, стоит ей только заикнуться.

Кинув сумку в кресло, Гейл осторожно попыталась взять Риччи на руки. Длинные реснички мальчика дрогнули, но он не открыл глаза.

– Мама?

– Тсс… надо лечь в кроватку, солнышко, – прошептала она сыну на ухо. – Тихонько, не разбуди Стэна.

– Стэн не спит, – раздался хриплый, низкий голос.

Откашлявшись, он потянулся и расправил плечи. Да, похоже, ему пришлось немного задремать. Спина болела, ноги затекли, поскольку он, когда Риччи уснул, так и остался сидеть в неудобном положении, чтобы не беспокоить его.

Гейл прижала сына к груди, глядя на Стэна.

– Извини, я не хотела тебя будить.

– Да я и не спал, – запротестовал тот. – Просто закрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть. – Осторожно, чтобы не наступить на Ли Энн, он встал и потянулся за Риччи. – Давай, помогу.

– Ничего, я сама донесу его до детской. Лучше возьми Ли Энн.

Аккуратно Стэн взял спящую девочку на руки. Он уже заметил разницу между близнецами: когда Ли Энн улыбалась, у нее появлялась ямочка на правой щеке, а у Риччи – на левой.

Так же, как и ее брат, Ли Энн зашевелилась. Ее ресницы затрепетали, указывая, что девочка балансирует между сном и пробуждением. Она ухватилась за руку Стэна и пролепетала:

– Уже утро?

– До утра еще далеко. Спи, спи.

Та вздохнула.

– Хорошо, Стэнли, – промурлыкала Ли Энн и снова позволила сну окутать себя.

Гейл с удивлением уставилась на него.

– Она называет тебя Стэнли.

Тот пожал плечами, направляясь к лестнице.

– Я решил, если дети будут называть меня так, то будут чувствовать, что я их друг, один из них.

– Один из них, говоришь? Так, ну-ка, сознавайся, Ли Энн, что ты сегодня натворила?

– Ни за что, – засмеялся Стэн.

Они поднялись по лестнице в детскую.

– Извини, что сам не уложил их в постель.

– Все в порядке. Повезло еще, что они оба дома, никуда не разбежались.

Толкнув дверь бедром, Гейл вошла в комнату.

– А уж то, что мне не придется укладывать их спать – просто счастье. – Гейл положила Риччи в его кроватку. – Ну как, они не сильно тебя изводили?

Ответ зависел от того, что она подразумевала под словом «сильно». Стэн подумал о пакете молока, который Риччи не удержал в руках, и о том, как Ли Энн, воспользовавшись тем, что Стэн занят уборкой в кухне, провела ревизию в материнском гардеробе: примерив все, что попалось ей под руку. Настоящее дефиле. Вспомнил и кучу других мелочей, которыми были насыщены предыдущие три часа.

– Вовсе нет, – простодушно ответил он. – Но боюсь, у тебя не осталось молока.

Гейл напряглась.

– Не поняла.

– Долгая история, – отмахнулся Стэн. – Не стоит вспоминать. – Уложив Ли Энн в постель, он принялся расшнуровывать ботинки, в которых девочка ходила дома. – Мы отлично со всем справились. В перерывах между телефонными звонками.

– Телефонными звонками?

Телефон почти раскалился от звонков сочувствующих родственников, а Трейси один раз даже приехала, вызвавшись остаться и помочь. Но Стэн отослал невестку домой, заверив, что беспокоиться не о чем.

– Кажется, Майлз всем растрезвонил, что я сегодня собираюсь поработать воспитателем. Тетя Мелани, Трейси, Джейн и Кэролайн, все считали своим долгом звонить мне каждые полчаса и проверять, жив ли я еще. Даже не знаю, благодарить их за это или обидеться. Женская часть клана Сайзмуров полагала, что я не сумею поиграть с детьми какие-то три часика.

Гейл не стала говорить своему другу, что ее тоже обуревали подобные сомнения. Она накрыла Риччи простыней и повернулась к Стэну.

– Могу засвидетельствовать в суде, что сумел.

Стэн снял с девочки обувь и носочки. Улыбнувшись, Гейл подошла к ее кроватке и тоже укрыла дочь простыней.

Он думал, что Гейл сначала разденет детей.

– Ты разрешаешь им спать в одежде?

Женщина направилась к двери и поманила его пальцем, призывая последовать за ней.

– Когда они засыпают не в кроватях, я их не трогаю, а то они открывают глаза, начинают болтать и тогда уже не спят всю ночь. Раньше люди спали в том, в чем ходили весь день – и ничего страшного. Если дети заснули, лучше их не трогать.

– Это ты в умной книжке по воспитанию детей прочла?

Она устало улыбнулась.

– Нет, на собственном опыте убедилась.

В гостиной Стэн в углу под кучей игрушек нашел свою куртку. Он поднял ее и отряхнул.

Гейл выглядела такой усталой. Боже, как ему сейчас хотелось обнять ее и не выпускать из своих объятий до тех пор, пока рассвет не пробьется в щелки между штор.

Именно поэтому надо уходить отсюда, как можно скорее.

– У тебя замечательные малыши. Пожалуй, это самое лучшее, что он мог ей сейчас сказать.

– Спасибо. Приятно слышать.

Взяв под руку, она проводила друга до двери.

– Я, наверное, повторюсь, если скажу, что просто не представляю, что бы делала без тебя.

Стэн попытался не искать скрытый подтекст в ее комплименте.

– Ты бы со всем справилась. Потому что – молодец. И всегда такой была.

Гейл покачала головой. Это далеко не так. Взять хотя бы то, во что она превратила свою жизнь.

– Да уж, молодец-огурец.

Стэн уже вышел из дома, когда она вдруг вспомнила.

– О, Стэн, подожди. Твои игрушки.

– Это мой подарок самым милым малышам в мире. Они им очень понравились. Ты бы видела, с каким удовольствием дети играли сегодня.

– Это потому, что они были вместе с тобой. – Гейл дотронулась до его щеки, повинуясь какому-то слепому порыву. Порыву, которого она совершенно не понимала. Ведь это же Стэнли. Она улыбнулась. – Как бы мне тебя отблагодарить?

Стэн позволил себе очертить большим пальцем контур ее губ, словно пытался впитать улыбку через поры кожи.

– Ты только что это сделала. Просто продолжай улыбаться. – Он медленно наклонил голову, как будто собирался поцеловать ее, не устояв перед искушением. Но в последний момент отпрянул. – Увидимся в среду, – крикнул на прощание уже от машины.

Гейл наблюдала, как он открывает дверцу, усаживается на сиденье… Но поймала себя на том, что хочет быстрее улечься в постель. Она была слишком измотана сегодняшним днем, чтобы пытаться найти смысл происходящему. Слишком испугана, чтобы найти объяснение своим чувствам.

– До среды, – прошептала она.

Сколько всего предстояло сделать до среды. И начнет она с того, что поднимется сейчас наверх и заберется под одеяло.