Текст книги "Я тебя подожду..."

Автор книги: Салли Уилбрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Однако Шарль опомнился первым.

– Эта мысль так чужда вам? – сжав зубы, спросил француз: от Карана не укрылся ее страх. – Стать моей женой, матерью моих детей…

– Прекратите! – вскрикнула Джесс. – Не… – У девушки больше не было сил говорить с ним, и она рванулась в сторону. На этот раз Каран отпустил ее.

Видимо, какое-то время Джессика находилась в шоке, потому что очнулась она только в своей комнате, понятия не имея, как туда добралась.

Однако она прекрасно помнила, как Шарль громко заявил о своем желании, чтобы она вышла за него замуж. Силы небесные! Хуже того, он говорил о детях, так что речь не могла идти о «браке понарошку».

Шло время, но голова у Джесс по-прежнему шла кругом. Шарль ни словом не заикнулся о любви – возможно, не считал это чувство необходимым для брака. Если здраво рассудить, ему действительно очень удобно. Я буду регулярно приезжать на выходные, а время от времени – и в середине недели, – наверняка так он думал. Я буду присматривать за лошадьми… а когда появятся дети – и за ними тоже. О Боже, Джессика чувствовала, что сходит с ума. Какие дети, если, помоги ей Небо, она не может вынести прикосновения мужчины!

Джессика по-прежнему пыталась навести порядок в круговороте мыслей, когда кто-то тихонько постучал в дверь ее спальни. Девушка сначала вздрогнула, но затем подумала, что Шарль, скорее всего, вошел бы без предупреждения. Джесс решила, что наверняка за дверью ждет Рене, и открыла. На пороге стоял Шарль. Он был серьезен и сосредоточен.

– С вами все в порядке? – осведомился он.

Быстро спустившись с небес на землю, Джессика нашла в себе силы ответить.

– В порядке, – неприветливо буркнула она.

– Вы ужасно выглядите, – с тревогой сообщил Каран. Джессике очень захотелось сказать «спасибо». – Постарайтесь отдохнуть до обеда, – без всякой враждебности предложил Шарль.

– Я… – начала она, пытаясь предупредить, что сегодня вечером обедать не будет.

– А после обеда мы с вами поговорим, – безапелляционно прервал он.

Разговаривать с ним Джессика тоже не собиралась. Как она понимала, говорить им было не о чем. Испуганное «нет», которым она ответила на предложение Шарля выйти за него замуж, сразу решало все вопросы. И тут девушка вспомнила, как Шарль еще обвинил ее в стремлении убежать от действительности.

– Хорошо, – неохотно ответила она.

– Постарайтесь отдохнуть, – повторил Каран и ушел.

Разве они могли договориться о чем-нибудь хорошем? Не похоже, что Шарль любит ее. Наверняка он просто решил, что пришла пора обзавестись женой и детьми, а Джесс уже и так живет в его доме, достойна доверия и к тому же вдова кузена. Нет ничего проще и удобнее.

Конечно, Джессика не могла поручиться, что ход мыслей деверя именно таков. Поселившись в этом доме, она чувствовала себя здесь лучше, чем ожидала. И доброта Шарля, и ее любовь к нему подсказывали – она в долгу перед ним. Одного испуганного «нет» на его предложение явно недостаточно; она обязана объяснить, почему не хочет выходить замуж.

Поднявшись к себе, Джессика приняла душ и переоделась; но чем ближе становился обед, тем больше она волновалась.

Стрелки часов показывали на «восемь», когда врожденная честность нехотя напомнила, что нужно решиться либо взглянуть в глаза деверю, либо без промедления вернуться в Англию. Но Джессика любила Шарля и не хотела расставаться с ним. Девушка набралась храбрости и спустилась по лестнице.

При звуке ее легких шагов Шарль сразу же вышел из гостиной. Внутри у Джессики все застыло, но она отважно продолжала идти навстречу высокому сероглазому Карану.

– Ну, какие блюда приготовила сегодня Рене? – спокойно спросил Шарль.

Девушка заняла свое обычное место за столом, и Рене торжественно поставила винегрет прямо перед ней, чтобы Джессика могла в полной мере насладиться фирменным блюдом экономки. Но момент триумфа кулинарии был выбран неудачно. Джесс едва притронулась к первому блюду, попыталась одолеть второе, однако обнаружила, что кусок не лезет в горло, и едва не подпрыгнула, когда Шарль внезапно сказал:

– Успокойтесь, моя дорогая. – Девушка тут же поняла, что бесполезно скрывать страх, и, увидев взгляд Карана, устремленный на ее тарелку, откашлялась.

– В-вы извинитесь за меня перед Рене и… и скажите ей, что я плотно поела во время ленча.

– Непременно, – любезно ответил Шарль, бывший свидетелем этого «плотного» ленча, но не моргнув глазом проглотил ее ложь. – Может, выпьете немного вина? – предложил он.

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Джессика, ей была нужна ясная голова.

Девушка безмерно удивилась, когда Каран тут же встал из-за стола, не закончив обеда.

– Моя милая, вы выглядите так, словно ждете встречи с мадам Гильотиной. Может, покончим с этим?

– А как же ваш обед? – запротестовала Джесс, снова испытывая острое желание убежать.

– Пойдемте. – Шарль не стал пререкаться, а просто подошел и отодвинул ее кресло. Не дожидаясь, пока ей протянут руку, Джессика встала, и они перешли из столовой в гостиную.

Девушка встала в центре комнаты, желая как можно скорее завершить разговор. Но когда Шарль плотно прикрыл дверь и указал ей на кресло, она поняла: все будет не так быстро… и не так просто.

Когда Джессика уселась, а Шарль взял кресло и поставил его напротив, дурные предчувствия усилились. Она решила заговорить первой. Девушка подняла глаза, увидела, как Каран внимательно смотрит на нее, глубоко вздохнула и рванулась вперед.

– Прошу прощения, если мой… – на секунду она запнулась, подыскивая подходящие слова, – …если то, как я сказала сегодня «нет», было чересчур резко. На самом деле я хотела сказать… честное слово… я немного… э-э… опешила от вашего предложения… от того, что вы сказали… Дело в том… Боюсь, я не смогу выйти за вас, п-потому что я больше вообще никогда не выйду замуж.

Ну вот и все! И если Шарль хотя бы наполовину так добр, как кажется, то позволит ей без всяких споров вернуться к себе в комнату. Джессика перевела дух и положила ладони на ручки кресла, собираясь встать. И тут при взгляде на Шарля ее ожидало весьма неприятное открытие: девушка обнаружила, что Каран вовсе не так добр, как она надеялась, и он все-таки ждет дальнейших объяснений!

– Это не из-за меня? – спокойно спросил Шарль.

О Боже, как она любила его! Если бы смогла пересилить себя, то не искала бы никого другого!

– Нет, – честно ответила девушка.

– Тогда почему, Джессика, – стоял на своем Каран, – вы думаете, что никогда не выйдете замуж?

Джесс смотрела на него… и молчала. Он не может заставить ее ответить. Однако в серых глазах Шарля стоял холодный блеск, будто он знал, что за ее решением кроется нечто большее, чем боязнь измены памяти Жана. Ясно, Каран настроен по-боевому. Но она тоже могла быть решительной.

Шарль сидел неподвижно и терпеливо ждал ответа на вопрос. Джессика же почувствовала, что ее начинает трясти, и бросила тревожный взгляд на дверь, затем снова посмотрела на Шарля. Казалось, взгляд деверя немного смягчился. Как Джесс любила этого человека! Но сидеть спокойно она не могла. Девушка поднялась, следом встал и Шарль, может, из вежливости, может, от желания раньше оказаться у двери, если Джессика попытается спастись бегством.

Однако она подошла не к двери, а к окну. Но ничего не видела, хотя на улице еще было достаточно светло. Джессика хотела сказать ему то, чего не рассказала бы никому на свете.

– Милая моя, это так больно?

Она и не заметила, когда Каран успел подойти так близко. Девушка обернулась. Ох, дорогой, скорбно подумала она, ты не можешь себе представить, как больно…

– Да, – призналась Джессика, даже сейчас надеясь, что объяснения удастся избежать. Однако эта надежда не сбылась, и девушка, мечтая больше всего на свете о том, чтобы очутиться сейчас где-нибудь в другом месте, понимала: ее любовь к нему и сделанное предложение не позволяют промолчать. – Вы говорили… обвиняли, – пробормотала она, осекалась и начала снова. – Сегодня днем вы обвинили меня, что я пытаюсь бежать от сложностей. Так вот… – девушка сделала паузу и судорожно вздохнула, чтобы успокоиться, – …так вот, это неправда. Вы ошибаетесь, – выдавила она.

– Давайте сядем, – предложил Шарль. Спокойный голос его действовал гипнотически, и Джессика без всякого сопротивления позволила усадить себя на диван. Каран сел рядом и тихо сказал: – Продолжайте. Скажите, в чем я ошибаюсь.

Джессика посмотрела на него и снова отвела взгляд, не в силах вынести увиденного в серых глазах, еще раз тяжело вздохнула и начала:

– Я ни от чего не убегала. Даже… даже тогда, когда умер Жан, я мучилась, но знала, это… моя вина, я виновата… в этом несчастном случае, виновата… – ее голос начинал слабеть, – в его смерти. – Последние слова она произнесла шепотом и умолкла.

Джессика не хотела смотреть деверю в глаза, боясь увидеть в них ненависть и осуждение за смерть его близкого родственника, которого Шарль так любил. Она попыталась встать… и поняла – Каран по-прежнему крепко держит ее за руку. Другой рукой он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. Джессика вглядывалась в эти оказавшиеся совсем близко серые глаза. Невероятно… В них не было и намека на ненависть.

– Джессика, Жана сбросила лошадь, – спокойно напомнил Шарль.

– Нет, – возразила она, но затем все же согласилась: – То есть он упал… ну да, конечно. Но это случилось из-за… м-меня. Потому что я… – Голос изменил девушке; она не могла сказать… нет, ни за что на свете… – Он не знал, что делает. Когда Жан упал с Бешеного… Мы… – Продолжить она не смогла.

И тут девушка поняла – этого и не требуется. Прозвучал гневный взрыв французской скороговорки, и она застыла, когда Шарль сказал:

– Ох, моя милая, милая Джесс, неужели вы все это время думали, что смерть Жана – дело ваших рук? – И пока взволнованная до глубины души девушка глядела на склонившегося над ней мужчину, с колотящимся сердцем вспоминая, что он назвал ее «своей милой, милой Джесс», Шарль спросил: – Неужели никто не сказал вам?.. – Потом умолк и недоверчиво посмотрел на нее.

– Что не сказал? – Слишком взбудораженная, чтобы дождаться ответа, Джессика принялась лихорадочно объяснять: – М-мы оба были потрясены… ужасно переживали. Я знаю только одно: если бы я вела себя по-другому, то Жан бы так не расстроился. Поэтому я отвечаю за то, что он упал с Бешеного. – Она судорожно вздохнула… и ощутила прикосновение Шарля. Он обнял ее за плечи и слегка встряхнул.

Девушка подняла глаза, увидела внезапно посуровевшее лицо и отвела взгляд. Шарль ненавидит ее за ту роковую роль, которую она сыграла в смерти его брата… Это невыносимо. Но тут же Шарль снова потряс ее за плечи и строго сказал:

– Слушайте меня, Джессика, и запомните каждое слово. У вас нет ни малейшего права считать себя виноватой в смерти моего кузена.

– Но я виновата. – Девушка отказывалась верить ему. – Жан упал из-за…

– Мой брат не мог упасть с лошади даже нарочно, – возразил Шарль. – Он словно родился в седле, и ездить верхом для него было все равно что ходить. Отец посадил Жана на пони, когда кузен был совсем младенцем.

– Но…

– Послушайте меня, – прервал ее Шарль, тревожно посмотрел в глаза и продолжил: – Мне ясно одно: у вас с Жаном были… гмм… проблемы медового месяца. – Джессика густо покраснела, однако каким-то образом ухитрилась не отвести глаза. – Но, поверьте мне, эти проблемы не имеют никакого отношения к тому, что Жана постоянно сбрасывал с себя злобный и коварный жеребец.

У девушки расширились глаза. Джесс не верила, что «проблемы медового месяца», как называл их Шарль, не имели никакого отношения к случившемуся. Но сейчас важнее другое – она впервые услышала, что какая-то лошадь могла сбросить с себя Жана!

– Сбрасывал? – переспросила она.

– О чем я и говорю. Это случилось не в первый раз. – Шарль помолчал, не сводя с нее глаз. – Разве Жан не рассказывал вам? – наконец спросил он.

Девушка покачала головой.

– Он никогда не упоминал об этом. Как это случилось? Он был ранен?

– Брат лежал в больнице несколько недель – нет, месяцев, – медленно ответил Шарль. Затем выражение лица Карана смягчилось, и он продолжил: – После этого дядя Пьер хотел избавиться от Бешеного, но Жан и слышать ничего не желал. Он не верил, что в этом звере течет дурная кровь. Поэтому дядя согласился держать жеребца в конюшне, пока Жан приходил в себя, а потом ездил лечиться…

– Он все еще лечился, работая в конюшнях? – задала вопрос Джессика, угнетенная тем, что она не знала очень многого о своем муже. Несчастный случай, долгое лечение… – Но ведь он не нуждался в работе! – воскликнула девушка.

– Он не считал это работой. Просто всюду, куда бы Жан ни приезжал, он первым делом отправлялся в конюшни.

– Надо же, даже несчастный случай с Бешеным не смог изменить его, – сказала Джесс, вспоминая любовь Жана к лошадям.

– Не смог, – согласился Шарль. – Стоило ему вернуться во Францию, и родители поняли, не пройдет и двадцати четырех часов, как их сын снова залезет на этого дьявола и рискнет свернуть себе шею.

– И Бешеный снова сбросил его? – спросила Джесс.

– Да. Отец предупреждал его, но Жан не мог ждать. Они поскакали в лес…

– Я тоже ехала с ним, – продолжила, не слыша собственных слов, Джессика. – Жан скакал галопом… и я потеряла его из виду.

– В лесу жеребец снова показал свой норов. Ему не нравилось нести на себе всадника. Один крестьянин видел, как он встал на дыбы и начал лягаться. Даже такому опытному всаднику, как Жан, было трудно усидеть на нем. Мой брат погиб, потому что лошадь изо всех сил ударила им о твердый ствол дерева с низкими ветвями…

Джессика смотрела на деверя во все глаза, не в силах поверить, что не имела отношения к смерти Жана. Тогда все вокруг взволнованно говорили по-французски, и Джесс, оглушенная несчастьем, и позже приехавшая Лилиан, которая была не сильнее сестры в языке, не понимали, о чем все толкуют. Однако за год девушка так привыкла чувствовать себя чудовищно виноватой, что простая мысль о несчастном случае не укладывалась у нее в голове.

– Вы уверены? – уточнила она.

– Абсолютно, – не колеблясь, ответил Шарль. – Я сам ездил к Мартину Рамону – так зовут того крестьянина – после несчастного случая и все выяснил.

– Ох, Шарль! – дрожащим голосом воскликнула Джессика; неужели она избавится от так долго мучившего ее сознания страшной вины? Посмеет ли? Ведь Шарль еще не знал о… Но…

– Ох, Джессика, – в тон ей нежно выдохнул Каран. – Мне очень жаль, что вы так мучились и считали себя виноватой в его смерти…

Девушка нашла в себе силы улыбнуться. Сейчас ей нужно было уйти к себе в комнату и хорошенько обдумать слова деверя. Но она задержалась и сказала:

– Спасибо, Шарль. Спасибо за то, что вы все рассказали мне. – От слов деверя раскалывалась голова, однако на душе стало легче. Шарль говорил так уверенно. Неужели он прав и несчастный случай с Жаном никак не связан с их «проблемами медового месяца»? – А теперь я… э-э… хочу пожелать вам спокойной ночи и…

Девушка остановилась, когда Шарль протянул руку и перехватил ее, подняла глаза и вздрогнула, увидев на лице любимого прежнее решительное выражение.

– Мы не успели обсудить главное, – напомнил Каран.

– Нет, мы обо всем поговорили! – запротестовала Джесс.

– Наоборот, мы отклонились от темы и говорили только о том, что вам следовало узнать год назад. Наконец все выяснилось, ваша совесть чиста, так что теперь об этом можно забыть и продолжить беседу. – Шарль выразился предельно ясно, не позволяя Джесс надеяться, что он удовлетворен ее объяснениями, почему она никогда не выйдет замуж.

– Я… вы… – Джессика вздрогнула, поняв простую истину: если уж Каран в кого-то вцепился, этот человек может не надеяться, что Шарль разожмет свою мертвую хватку.

– Вернемся к причине, которая заставила вас думать, будто Жан не мог сосредоточиться на верховой езде, – тоном следователя заявил Каран. – К тем проблемам медового месяца, которые у вас возникли. – Джессика смотрела на него как загипнотизированная и не поверила своим ушам, когда Шарль, взяв девушку за руки, словно боялся, что она может в любой момент убежать, очень спокойно спросил: – Скажите, Джессика, вы когда-нибудь занимались с ним любовью?

Остолбеневшая девушка уставилась в серые глаза. Слова деверя еще звенели в ушах, но Джесс не могла поверить услышанному. А затем быстро приняла решение: следует немедленно уехать отсюда! Она ни за что не станет рассказывать ему об этом!

Глава 6

Однако до двери гостиной Джессика так и не добралась. Когда девушка рванулась, пытаясь вскочить с дивана, словно ожидавший этого Шарль крепче схватил ее за руку.

– Пустите меня! – вскрикнула безумно перепугавшаяся Джесс.

– Тсс… я не собираюсь причинять вам вред, – успокоил Шарль, держа ее мертвой хваткой. – Вы вели себя очень храбро, но кое-что еще следует прояснить.

– Это не имеет к вам никакого отношения! – яростно прошипела девушка. Этот человек так злил ее! Так… так…

– Я не согласен. Все имеет ко мне отношение.

Джессика отказывалась понимать, какое дело Шарлю, занималась или не занималась она любовью с его кузеном. Она попыталась взять себя в руки, но не сдержалась и запальчиво воскликнула:

– Тайны моей постели касаются только меня!

– Если бы все было нормально, я бы сказал, вы правы и мой вопрос – верх неприличия. Но здесь нет ничего нормального, и… – Каран помедлил, – …и я думаю, этот разговор важен для нас обоих.

Девушка вновь запаниковала. Ей не понравилось слово «нас». Огромным усилием воли она заставила себя успокоиться, шагнула к дивану. Каран тут же отпустил ее руку и сел в кресле напротив. Джессика не смотрела на него.

Шли долгие, мучительно долгие секунды. Девушка чувствовала, как Шарль пристально смотрит на нее, но упрямо глядела в сторону. Томительное молчание затягивалось, а Джесс по-прежнему не поднимала глаз. Потом тишину нарушил спокойный, мягкий голос Шарля. Каран сам ответил на свой вопрос.

– Маленькая моя, я не верю, что в первую брачную ночь вы занимались с Жаном любовью. – А затем он добавил: – Так же как не верю, что вы отдавались моему кузену – или какому-нибудь другому мужчине – до свадьбы.

Джессика наконец повернула голову. Лицо Шарля было таким же спокойным, как и его слова.

– И вас это совершенно не касается! – выпалила девушка, беспомощно глядя на расстояние, отделявшее диван от двери, и на кресло, надежно перекрывающее дорогу.

– Ох, маленькая девственница, я не осуждаю вас, – нежно выдохнул Шарль, ничуть не сомневаясь, что ее ответ означает признание. И это заставило девушку потерять осторожность.

– А надо бы! – вырвалось у нее.

– Надо? – мягко переспросил Шарль.

– Да, надо! – возбужденно воскликнула Джессика. – Мне вообще не следовало выходить замуж за Жана! Я хотела жить с ним, но не как жена. – Пришедшая в ужас от сказанного, девушка уставилась на Шарля, не в силах поверить, что выдала себя. Но глаза деверя, к ее удивлению, остались такими же спокойными. – Вы… не сердитесь? – запинаясь, спросила она.

– Нет, – подтвердил он и спросил: – Вы не любили его?

– Конечно, любила! – горячо заявила девушка. – После сестры Жан был моим лучшим другом.

– Вы любили его как друга, а не как мужа?

– Добро пожаловать в мои кошмарные сны! – махнув на все рукой, предложила она. Шарль вызывал в ней множество чувств, и некоторые из них были так сильны, что заставляли забыть стыд. Она любила его; этот мужчина смог перевернуть ее мир вверх тормашками…

– Так расскажите мне об этих снах, – предложил все так же спокойно Каран. – Когда они начались?

Не готовая к этому вопросу, Джесс уставилась на деверя. Даже с Лилиан не делилась она своими кошмарами, однако в словах Шарля звучал дьявольский соблазн.

– Жан стал мне чудесным товарищем. – Джессика едва сознавала, что говорит. – Я никогда не видела в нем угрозы для своей невинности. – Казалось, она не может остановиться. – Похоже, этот юноша был еще более застенчив, чем я.

– Вы поняли стеснительность Жана, заговорили с ним и помогли почувствовать себя в чужой стране более уверенно? – догадался Шарль, чем немало удивил девушку: он как в воду глядел.

– Я… э-э… да, – призналась Джесс и сама не заметила, как продолжила: – А потом, хоть сейчас это кажется чистейшим безумием, мы ухитрились пожениться без… э-э… не испытывая друг к другу страсти.

– И помолвка ваша тоже прошла без проявлений сильных чувств, – как бы продолжил за нее Каран.

Ну, помолвлены мы были всего месяц, а дел у нас оказалось множество – хлопоты с квартирой и все остальное… – Она спохватилась. – Зачем я вам все это рассказываю?

Шарль смотрел на нее совершенно спокойно.

– Затем, что это очень важно, – заявил он. И Джесс поверила, что он прав. – Итак, не чувствуя в Жане угрозы, вы вышли за него замуж, ожидая брака без страсти, и…

– Я не слишком задумывалась над этим. Говорю вам, мы стали друзьями! У нас была общая любовь к лошадям; ни о чем остальном я просто не думала. – У Джесс вырвался тяжелый вздох. – А должна была, – уныло добавила она.

– Вы не думали о физической стороне брака?

– Мы никогда не обсуждали эту тему, – ответила девушка, и голос ее дрогнул при воспоминании о том, что из этого вышло. – Наверное, я рассчитывала, раз мы с Жаном друзья, и все… все устроится само собой… – Она снова умолкла.

– Не теряйте времени, малышка, – подбодрил Шарль.

– А больше не о чем говорить, – чуть ли не шепотом отозвалась Джесс. – После свадебной церемонии мы с Жаном поехали к его родителям… и с того дня моя жизнь превратилась в сплошной кошмар. – Голос ее увял, и комнату снова заполнила тишина. Наконец Каран сделал какое-то движение. Джессика решила, что Шарль хочет подойти к ней… но в последний момент он почему-то передумал. Однако от мысли узнать еще кое-что деверь не отказался. Когда Шарль заговорил, в его голосе звучала глубокая искренность.

– Дорогая моя, пожалуйста, поверьте, я прошу вас подробнее рассказать о ваших кошмарах не ради любопытства. Мне очень нужно это знать.

– Вовсе не нужно! – отрезала девушка, снова начиная сердиться. Он что, крови ее хочет? Пожалуйста! – Мы поженились, и Жан превратился в незнакомца. Как вам это нравится? – бросила она. – Я знала его тихим, застенчивым, мягким человеком, а тут… в т-ту ночь он превратился в чужака. Агрессивного чужака. Рвавшего на мне одежду! – Она схватилась за голову. – Валившего м-меня на кровать. Агрессивного, жестокого… Я пришла в ужас!

– Ох… – Через мгновение Шарль оказался уже на диване и обнял девушку за плечи.

– Нет! – бросила злая, возбужденная Джесс, не отдававшая себе отчета, в чем она успела признаться, а что оставила про себя, и оттолкнула его. – Хотите знать окончание моего кошмара? Рассказать вам о нескольких месяцах мучений, после которых я почувствовала себя неполноценной и поняла, что моя фригидность заставила человека на другой день после свадьбы поскакать в лес и разбиться насмерть?

– Моя…

– Нет! – яростно крикнула девушка. Все это слишком долго накапливалось у нее внутри. Он хотел слышать – пусть слушает. Может, и ей заодно полегчает. – Рассказать вам, как Жан в первую брачную ночь спал в гардеробной, а я в постели, безумно довольная, что сохранила целомудрие, и спрашивала себя, какого черта мне пришло в голову выйти замуж?

– Вы… – начал было Каран.

Но Джессика не дала Шарлю и рта раскрыть.

– В ту ночь, а потом в каждую следующую – особенно в первые месяцы – я просыпалась в холодном поту и думала об одном и том же: зачем я вышла за Жана. Желание жить с любимым другом больше не казалось мне уважительной причиной. И вот что я надумала. То, что Жан был нежным, добрым и мягким человеком, не имело никакого отношения к нашему браку. За неуклюжим оправданием совместной жизни с хорошим другом скрывалось мое желание покинуть дом. Там еще оставалась сестра, но я чувствовала, что она живет в отчем доме только из-за меня и я вишу камнем у нее на шее, и стоит мне уйти, как Лилиан тут же начнет собирать вещи. Поэтому я выбрала Жана прикрытием своего бегства… чтобы попасть из огня в полымя.

– И вы держали все эти ужасные мысли при себе?

– А кому я могла рассказать о них? – вызывающе спросила Джессика.

– Может, сестре? – предположил Шарль.

– Неужели вы не понимаете моих чувств? – Голос Джесс дрожал от возбуждения. – Попробуйте представить, как тяжело узнать о себе, что ты равнодушная, фригидная, холодная рыба, не знающая, что такое страсть. Той, первой ночью моего замужества я превратилась в глыбу льда! Как, по-вашему, я могла чувствовать себя после того, как отвергла своего мужа и тем самым довела его до смерти? Как я могла признаться Лилиан хотя бы в части этих грехов? – выпалила она. – Я знаю сестру, потому что мы близнецы. Она бы обязательно придумала мне оправдания. А я не хотела их. Я мучилась, и поделом. Если бы не я, Жан был бы жив. О, как я была несправедлива к нему! – отчаянно выкрикнула девушка. Она опомнилась только тогда, когда Каран крепко сжал ее руки.

– Тсс… – попытался успокоить ее Шарль. – Ох, Джессика, маленькая моя, это настоящий ад, – бормотал он, снова стискивая ее ладони, словно пытался обратить на себя внимание. Когда девушка подняла на Шарля большие карие глаза, полные стыда и боли, Каран продолжил: – Джесс, милая, выслушайте меня. – Девушка, внезапно ощутив себя совершенно измученной, просто сидела и смотрела на деверя. Осознав ее закомплексованность, Шарль непререкаемым тоном заявил: – Это не вы были несправедливы к Жану, а Жан несправедлив к вам.

Что за чушь? Джессика не верила собственным ушам.

– Это неправда! – резко возразила она.

Но Шарль не смутился, не опустил серых глаз, а весьма хладнокровно произнес:

– Было множество вещей, о которых Жан не говорил вам. Надеюсь, вы согласны?

– Я… не знала, что он… богат, если вы это имеете в виду, – враждебно ответила девушка. Она начинала успокаиваться после пережитого взрыва эмоций, хотя внутри все еще дрожало от нервного возбуждения. – Пожалуйста, отпустите мои руки, – добавила Джесс. Теперь ей вовсе не нравился этот настырный, заносчивый и дотошный субъект.

– И о его собственности, часть которой он завещал вам, вы тоже не знали, – напомнил Шарль, выпуская ее руки.

– А у Жана была собственность? – удивленно спросила Джесс, сразу невольно подтвердив правоту Шарля.

– Вы не знали и о том несчастном случае с Жаном, – не отвечая на вопрос, продолжал перечислять Каран.

– Нет, пока вы не рассказали мне, – согласилась Джессика, не подозревая, чем это кончится. Вот тут-то, не спуская с девушки пристальных серых глаз, Шарль и объяснил, в чем главном был Жан несправедлив к своей жене.

– Если вы не знали о несчастном случае, то Жан не мог сказать вам, чем этот несчастный случай закончился, – сказал Шарль. – Я думаю, лучше называть вещи своими именами. Вы и представления не имели, что несчастный случай сделал Жана… импотентом.

– Импотентом! – воскликнула девушка, и густой румянец окрасил ее щеки.

– Боюсь, это так, – подтвердил Каран, нежно проводя тыльной стороной ладони по ее пылающей щеке. Джессика в бешенстве отшатнулась.

– Я не ве… Как?.. – Впрочем, какая разница? Она ведь не хочет, чтобы Шарль начал вдаваться в детали их недолгой супружеской жизни. – Я не могу в это поверить, – все же заявила она. – В ту ночь – ночь нашей свадьбы – он набросился на меня как сумасшедший!

– Моя бедная девочка, если бы вы лучше знали мужчин, то могли бы… – Шарль осекся, но все же продолжил объяснение: – Из сказанного вами ясно, что мой кузен понимал – от него ждут исполнения супружеских обязанностей, и заставил себя наброситься на вас, надеясь, что агрессия поможет ему преодолеть импотенцию.

– Нет! – еле слышно выдохнула Джесс. – Я… – Она до сих пор не могла поверить услышанному. Все сказанное Шарлем вихрем кружилось в голове. Но вдруг она кое-что вспомнила… и тут же поняла, что деверь сказал ей неправду.

– Вы однажды спросили, не беременна ли я! – вызывающе бросила Джесс, уличая Шарля во лжи. Значит, Жан не был импотентом! Увы, у Карана оказался готов ответ и на это заявление.

– Вскоре после несчастного случая, еще лежа в больнице, Жан рассказал мне, как жеребец чуть не убил его. Когда я познакомился с вами и Жан сообщил, что вы поженились, я мог только предполагать, что хирурги, которые чинили его, ошиблись в диагнозе. Простите меня, моя дорогая… Когда вы поженились, Жану было двадцать пять лет… Несмотря на всю свою замкнутость, он имел пару романов. А вы, моя маленькая – такая красивая, такая застенчивая, – очень желанная женщина…

Когда Шарль назвал ее красивой, сердце девушки дрогнуло. Ладно, пусть считает ее красивой, но она не хочет, чтобы ее называли желанной…

– Не понимаю, при чем здесь моя внешность, – резко возразила Джессика, сама сознавая, что говорит чересчур воинственным тоном.

– Вы прелестны, но слишком далеки от жизни, – пробормотал Шарль. – Я не знал, ошиблись медики или нет, но, когда я увидел вас, понял: если какая-нибудь женщина может снова сделать Жана мужчиной, то это именно вы. Но только что вы подтвердили, что это вам не удалось, и я сделал вывод, что хирурги, которые сшили моего брата из кусочков, оказались правы – Жан остался импотентом.

– Вы… Он… Ох, Жан, бедный Жан, – застонала Джессика. Так вот почему в ту ночь муж заставил ее визжать от страха!

– Бедная Джессика, – нежно поправил Шарль. – Вы прошли через все…

– Его родители знали об этом диагнозе? – перебила девушка, вспоминая, как на следующее утро после свадьбы они с Жаном, стараясь не смотреть друг на друга, спустились по лестнице. – О Жане…

Шарль покачал головой.

– Он не мог рассказать об этом ни отцу, ни матери. Я был ему больше чем старшим братом, поэтому он и признался мне. Как вдова Жана, будьте добры познакомиться с медицинским заключением, оно подтвердит мою правоту.

Джессика прерывисто вздохнула и поняла, что верит этому спокойному сероглазому мужчине.

– Нет, я верю, – тихо сказала девушка, а затем, мечтая поскорее оказаться в одиночестве и разобраться в безнадежно перепутавшихся мыслях, спросила: – Вы хотите, чтобы я вернулась в Англию? – Джесс почему-то казалось, что теперь, после выяснения всех обстоятельств их брака, она не имеет права считать себя членом семьи Жана.

Когда на доныне серьезном лице Шарля появилась слабая улыбка, девушка почувствовала облегчение. Это было знаком, что ее отсюда не выставят – по крайней мере, до утра. Однако чувство облегчения оказалось кратковременным: потрясенная Джессика едва не задохнулась, когда Шарль любезно ответил:

– О нет, дорогая, я хочу, чтобы вы остались во Франции… и вышли за меня замуж.

Кровь хлынула в лицо Джесс, и тут она побледнела снова. Девушка с немым изумлением воззрилась на Карана.

– Разве вы не вникли в то, что я рассказала? – наконец воскликнула она.