Текст книги "Любовники и лжецы"

Автор книги: Салли Стюард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 4

– Итак, – начала Лианна, – я хочу, чтобы вы сконцентрировали свое внимание на мускулах одной ступни, потом другой. Сейчас они напряжены, но вы можете мысленно расслабить их. Начинайте, вы чувствуете, как они постепенно расслабляются. – Она помолчала некоторое время. – А теперь расслабляйте мускулы ног.

Действуя неторопливо и осторожно, она добралась таким образом до головы и наконец до глаз.

– Ваше зрение становится расплывчатым, вам трудно держать глаза открытыми. Можете закрыть их в любой момент, когда пожелаете.

Его веки опустились медленно. Хороший признак. Если бы он притворялся и просто подыгрывал ей, то это движение было бы более быстрым и более отчетливым.

– Кресло, в котором вы сидите, кажется вам необычайно мягким, как облако. Вы чувствуете, как это облако обволакивает вас, нежно касается вашей кожи. Вы парите на этом облаке. Расслабьтесь и наслаждайтесь ощущением свободного полета. – В позе Элиота уже не чувствовалось напряжения, он явно страстно желал, чтобы сеанс гипноза удался. Ведь если бы он решил сопротивляться действию гипноза, то со своей силой воли легко мог бы осуществить это.

– Вы погружаетесь в гипнотический транс. – При этих словах Лианны Элиот, похоже, слегка напрягся. – Все в порядке, – заверила его Лианна. – Вы будете осознавать все, что происходит, и сможете остановить сеанс в любой момент. А сейчас просто расслабьтесь и парите на облаке. Я начну считать от двадцати до одного. Когда я скажу «один», вы будете в состоянии полной расслабленности. Вы сможете слышать мой голос и отвечать мне, а другие звуки отойдут на задний план, они не будут мешать вам.

Лианна начала считать, и Элиот, казалось, реагировал точно так, как и должен был реагировать человек, погружаемый в состояние гипноза.

–…Один, – закончила счет Лианна. – Сейчас вы находитесь в гипнотическом трансе и сможете легко отвечать на мои вопросы. Элиот, прошу вас, поднимите указательный палец правой руки.

Элиот медленно, как-то нерешительно поднял указательный палец, и это подсказало Лианне, что он, по крайней мере, находится в легком трансе. От первого раза она большего и не ожидала. Потребность пациента в самоконтроле была очень велика, и то, что его желание провести сеанс гипноза смогло подавить эту потребность, было уже хорошо.

– Вы приходили прошлой ночью к моему дому? – тут же задала вопрос Лианна.

– Нет, – ответил Элиот спокойно.

– Я бы хотела поговорить с тем, кто прошлой ночью приходил к моему дому.

На этот раз ответом ей было молчание. Лианна решила сменить тему.

– Вы видели меня во сне прошлой ночью?

– Да.

– Сейчас вы снова увидите этот сон. Опишите мне, что происходит и что вы при этом чувствуете.

Элиот так и сделал. Бесстрастным голосом он описал, как наблюдает за ней, поднимается в ее спальню, кладет ладони ей на горло и душит, выжимая из нее жизненные силы.

И тем же бесцветным тоном Элиот поведал о чувствах, которые испытывает при этом. Этот рассказ заставил Лианну, несмотря на ее специальную подготовку и опыт врача-психиатра, съежиться от страха. Даже ей, привыкшей к резким и неожиданным проявлениям личности, было трудно поверить, что такие мерзкие чувства может испытывать мужчина, пришедший в ее кабинет. И как бы еще более подтверждая невозможность этого, Элиот рассказывал сон от третьего лица, употребляя местоимение «он» и ни разу – «я», как будто повторял страшную сказку, которую услышал где-то или прочитал.

– Вы видели, кто меня душил? – спросила Лианна.

Элиот замялся.

– Я видел самого себя.

– А как вас зовут?

– Элиот Кейн.

– Как выглядел мужчина, который задушил меня? – Лианна знала, что очень часто люди, страдающие раздвоением личности, видят себя в другом обличье.

– Высокий, русые волосы, серый костюм. Он похож на меня.

– Я бы хотела поговорить с тем, кто приходил к моему дому прошлой ночью.

И снова в ответ молчание. Лианна сделала в уме заметку, что это тоже можно отнести к симптомам раздвоения личности. Разные личности сами выбирают время, когда проявить себя.

– Видели ли вы во сне, как убиваете другую женщину, не меня?

– Да.

– Сейчас вы снова увидите ее во сне, в том самом, последнем. Расскажите мне, что происходит.

Элиот наморщил лоб. Слова сходили с его губ медленно, неохотно, словно он вытягивал их из себя.

– Он сидит с ней за столом в ее гостиной. Они едят. Она приготовила для него клешни краба. Он любит клешни краба. Сейчас они кажутся ему особенно вкусными, поскольку он весь в предвкушении того, что собирается сделать. Он планировал это несколько недель. Каждый раз, разламывая панцирь клешни, он испытывает наслаждение и думает о том, что будет чувствовать ее горло, когда он сдавит его своими пальцами.

Дрожь пробежала по спине Лианны при этих словах. Они прозвучали выразительно и эмоционально, и вместе с тем как бы абсолютно бесстрастно.

– Как выглядит эта женщина? – спросила Лианна, напоминая себе, что должна соблюдать дистанцию. Нельзя позволять себе с головой погружаться в болезнь пациента.

– Рыжие волосы. Небольшого роста. Хорошая фигура. На ней плотно облегающее пурпурное платье. Длинные красные ногти.

– Расскажите мне о том моменте, когда он душит ее.

Элиот заерзал в кресле, словно ему стало неуютно, и нахмурился.

– Расслабьтесь, – успокоила Лианна, – ведь сейчас этого не происходит. Вы просто пересказываете эту сцену, как будто смотрите кино.

Лицо Элиота медленно просветлело.

– Сейчас они сидят на софе. Это маленькая софа, на обивке – большие цветы. Они пьют вино. Он забирает у нее бокал, ставит вместе со своим на кофейный столик, затем поворачивается к ней и улыбается. Он кладет ладонь ей на горло и чувствует, как бьется пульс. Он очень возбужден, думает о том, что в его власти остановить это биение. Он целует ее, он понимает, что она думает о том, чтобы заняться с ним любовью, но сегодня он намерен удовлетворить свою страсть, а не ее.

Лианна невольно поднесла ладонь к губам, как будто ощутила этот вероломный поцелуй. Усилием воли она заставила себя вернуть ладонь на стол и постаралась слушать рассказ Элиота без эмоций.

– Он вдавливает большие пальцы в ее кадык и отстраняется, чтобы видеть ее лицо. Теперь глаза ее широко раскрыты, и ему это нравится. Ему нравится видеть ее страх. Она пытается оттолкнуть его, но это бесполезно. Он гораздо сильнее ее. С ее ногтей слетают две красные накладки, она уже больше не сопротивляется. Он опускает ее на софу и несколько минут оглядывается по сторонам. Он чувствует, как энергия покидает ее тело, и ему хочется вобрать в себя всю эту энергию. Но это только начало. Уходя, он думает о том, что она остается здесь, а он свободен.

Элиот замолчал, добравшись до конца сцены, и Лианна осознала, что держит ладонь у своего горла, как бы защищаясь.

Сцена убийства, рассказанная так бесстрастно и монотонно, произвела на нее столь же сильное впечатление, как и сон Элиота, в котором он убивает ее саму. Лианна опустила руку на стол и раздвинула пальцы, чтобы сильнее ощутить знакомую прохладу и прочность полированного дерева.

Элиот Кейн сидел напротив нее: лицо расслаблено, длинные пальцы безвольно лежат на подлокотниках кресла. Несмотря на такое состояние он выглядел удивительно собранным и, мало того, на редкость спокойным для человека, который только что описал такую ужасную сцену.

Однако Лианна напомнила себе, что в ходе практических занятий во время учебы ей пришлось столкнуться с женщиной с лицом ангела, которая спокойно зарезала мужа и ребенка за то, что они испачкали только что вымытый ею пол на кухне.

– Как зовут женщину, которую вы… он убил? – спросила Лианна, стараясь сохранять профессиональный тон врача.

– Кей Палмер.

– Где вы с ней познакомились?

– Я не был с ней знаком.

– Но если вы не были с ней знакомы, то откуда знаете, как ее зовут? – Лианна понимала, что он мог узнать ее имя из газетных сообщений, однако она ждала, как он сам ответит на этот вопрос.

– Я ее не знаю. А он знает.

– Кто он?

– Тот, кто убил ее.

– Как его зовут?

Элиот замялся, нахмурил брови, он явно искал в уме ответ на этот вопрос. Лианна, затаив дыхание, ждала. Неужели сейчас всплывет мистер Хайд?

– Я не знаю, – вымолвил наконец Элиот.

– Почему вы убили эту женщину?

– Я не убивал ее.

– А почему ее убил тот мужчина, которого вы видели во сне?

– Не знаю.

– Кей Палмер убил тот самый мужчина, который стоял возле моего дома?

– Да.

– И он же в вашем сне задушил меня?

– Да.

– Вы сказали, что убийство Кей Палмер дало ему ощущение свободы. Именно это он чувствовал?

– Да.

– Что вы имеете в виду? Почему он почувствовал себя свободным?

– Я не знаю.

– Может, она чем-то угрожала ему?

– Не знаю.

– Она шантажировала его?

– Не знаю.

– Но ее убийство принесло ему ощущение свободы?

– Да.

Лианна продолжала задавать вопросы, но получала только такие же неопределенные, обтекаемые ответы.

– Сейчас я досчитаю до трех, – предупредила она Элиота, решив закончить сеанс, – и вы полностью проснетесь. Вы будете помнить все, о чем мы говорили. Один… вы поднимаетесь на поверхность, пробуждаетесь. Два… вы почти здесь, почти проснулись. Три.

Элиот открыл глаза, выпрямился в кресле, сжал губы и выпятил подбородок, но эти жесты не скрыли страдание в его взгляде.

Лианна вроде бы не боялась Элиота, но тем не менее ее страшило, что он может оказаться убийцей, может обманывать ее, может планировать ее убийство. Однако несмотря на все это, твердая решимость Элиота избавиться от мучившей его проблемы затрагивала какие-то струны в глубине души Лианны, вызывала искреннее сочувствие и Огромное желание помочь ему.

Он медленно помотал головой и провел ладонью по волосам.

– Я всегда полностью контролировал свою жизнь. Всегда абсолютно точно знал, кто я, куда направляюсь, что намерен делать, что делал вчера и позавчера и даже в прошлом году. Как же со мной могло произойти такое?

– Но мы еще на самом деле не знаем, что с вами происходит, – попыталась успокоить его Лианна.

– Я не мог убить ту женщину. – Элиот расправил плечи и смело встретил взгляд Лианны. – Если какая-то часть меня способна на убийство, а я четко видел это во сне, то я хочу избавиться от этого наваждения. Вот почему я здесь. Скажите мне, что я должен делать дальше.

Лианне нравились его настойчивость и решимость.

– Нам многое предстоит сделать, – ответила она. – И если… Я подчеркиваю слово «если», так как нам предстоит еще многое выяснить, чтобы окончательно установить такой диагноз, как раздвоение личности. Так вот, если мы хотим исследовать такую возможность, то первым делом следует заняться поиском источника. Обычно раздвоение личности возникает в детском возрасте, как результат жестокого обращения с ребенком или травмы. Ребенок не может выносить боль, поэтому он или она как бы прячется от этой боли в другом Я.

Элиот нетерпеливо взмахнул рукой.

– Я понимаю, о каком источнике вы говорите. Но единственная травма, какую я помню, связана с автомобильной катастрофой, в которой погибли мои родители. Мне тогда было три года. Но ведь это случилось более тридцати лет назад, а проблемы у меня возникли совсем недавно.

– Второе Я может как бы дремать в сознании в течение многих лет, пока в нем не возникнет потребность. Оно также может быть причиной вашей клаустрофобии. После аварии вы долгое время находились запертым в машине?

– Я был слишком мал, чтобы запомнить, но по словам мамы – моей приемной матери – я находился в машине около трех часов, пока кто-то из проезжавших не заметил нас и не остановился, чтобы оказать помощь. Да, – согласился Элиот, – вероятно, это может являться причиной моей клаустрофобии.

Как и причиной раздвоения личности, подумала Лианна, но не произнесла вслух. Не следовало расстраивать Элиота, пока не установлен окончательный диагноз.

– А не произошло ли в последнее время что-нибудь такое, что могло бы вызвать у вас ощущение, будто вы находитесь в машине вместе с умирающими родителями?

Элиот покачал головой, утолок его рта слегка приподнялся, но это скорее была гримаса, чем улыбка.

– До того, как все это началось, моя жизнь протекала совершенно нормально и безмятежно.

И хотя Лианна подозревала, что Элиот скорее всего отогнал из сознательной памяти какую-нибудь недавнюю психологическую травму, она решила не давить на чего.

– Ладно, а что вы помните о той катастрофе?

– Ничего, – неохотно признался Элиот, подтверждая тем самым подозрения Лианны, что он обладает способностью изгонять из памяти неприятные события. – На самом деле я очень смутно помню мать и отца, а если что и помню, то по фотографиям и рассказам. Меня усыновили друзья моих родителей, и должен признать, что у меня было нормальное счастливое детство.

– Вот как? – Лиана скептически вздернула бровь. – А что вы подразумеваете под словом «нормальное»?

– Не думаю, что найдется много людей, которые могли бы так сказать о своем детстве. Жаль разочаровывать вас, но мое детство было абсолютно нормальным. Понимаю, что катастрофа должна была потрясти меня, но я был слишком мал, чтобы ее влияние имело длительный эффект. Мои приемные родители всегда обожали меня, а я обожал их. Я ходил в школу, играл в футбол, прилично учился, имел массу друзей. Мой отец занимался банковскими инвестициями. Он захотел, чтобы я пошел по его стопам, и наши желания совпали. – Элиот пожал плечами. – Вот, собственно, и все, если не требуются конкретные детали, вроде того, что мы ели в обед по воскресеньям.

Лианна чувствовала, что он говорит правду… Во всяком случае, ту правду, которую знал сам.

– Я бы хотела провести еще один сеанс гипноза и поговорить об автокатастрофе. Когда вы хотите снова прийти ко мне на прием?

– Завтра, – решительно заявил Элиот. – Я хотел бы прийти завтра, Но пойму, если вам захочется хотя бы в один из дней уйти домой пораньше.

Лианна отметила для себя, что он снова демонстрирует твердую решительность.

– Завтра в пять, – согласилась она, делая пометку в календаре.

Элиот поднялся с кресла и посмотрел на свои золотые часы с черным ремешком.

– Черт возьми, уже почти семь. Простите, я не хотел так задерживать вас.

Лианна бросила взгляд в окно и удивилась, что на улице уже темно. Она тоже не заметила, как пролетело время.

– Ничего страшного, – заверила она Элиота, хотя ее насторожило, что время пролетело незаметно. Лианна специально выключила таймер, чтобы не нарушать сеанс гипноза, однако обычно она знала, когда близилось окончание часа… Вплоть до сегодняшнего вечера.

Честно говоря, случай Элиота заинтересовал ее неординарностью, но она не могла позволить этому интересу выходить за рамки отношений врача и пациента. И эта мысль пугала ее точно так же, как и вероятность того, что Элиот может оказаться хладнокровным убийцей, задумавшим убить и ее.

Психически ненормальные люди обладают способностью коверкать души людей, слишком переживающих за них. Поэтому не только из соображений врачебной этики Лианне следовало держаться на определенном расстоянии от этого случая… от Элиота Кейна.

Он протянул руку, и Лианна в ответ протянула свою. Ей приятно было ощутить прикосновение его ладони, хотя она и приказала себе не давать воли столь недопустимым, опасным чувствам.

– Я очень благодарен вам за то, что вы занимаетесь со мной в нерабочее время, – поблагодарил ее Элиот. – А поскольку уже очень поздно, позвольте пригласить вас на ужин. Это самое малое, что я могу сделать для вас.

На какое-то безумное мгновение у Лианны появилось желание принять его приглашение – просто как мужчины, а не пациента.

Но она этого не сделала.

– Спасибо, но вынуждена отказать вам, – промолвила Лианна, и ей самой не понравилось, как бездушно прозвучали ее слова. – Существует определенная этика отношений между врачом и пациентом. – Она легонько попыталась высвободить свою ладонь из пальцев Элиота, и он тут же отпустил ее.

– Тогда завтра в пять, – заявил Элиот и бодрым шагом вышел из кабинета. Он на все сто процентов выглядел уверенным в себе преуспевающим бизнесменом, ничем не напоминая страдающего человека, пришедшего сюда за помощью. Лианна понимала, что он имел в виду, когда говорил, что всегда полностью контролировал свою жизнь. И у нее создалось такое впечатление, что даже сейчас, когда Элиот вынужден подчиняться ей и зависит от ее врачебного опыта, он все равно держится по-мужски властно.

Лианна услышала, как хлопнула дверь приемной, и начала убирать на столе. В ее воображении возникла манящая картина ужина с Элиотом: она сидит напротив него за столом, покрытым белоснежной скатертью, видит его улыбающееся лицо в мягком, а не резком, как у нее в кабинете, свете ламп и позволяет себе наслаждаться нежным прикосновением его ладони.

Элиот Кейн был опасным мужчиной, он представлял собой угрозу для нее не только в физическом, но и в эмоциональном плане.

Вновь хлопнула дверь приемной.

– Элиот, вы что-то забыли? – крикнула Лианна, и мысль о том, что он вернулся, одновременно обрадовала и напугала ее. Кто из них вернулся: обаятельный Элиот или мужчина, наблюдавший за ее домом? Какой из них наиболее опасен?

Дверь ее кабинета резко распахнулась.

Глава 5

– Это не Элиот! – В кабинет ворвался маленький, похожий на гнома мужчина с затуманенным взглядом и развевающимися редкими седыми волосами. – Не ожидали увидеть меня, а?

Лианна вздохнула, внезапно ощутив жуткую усталость.

Брюс Хедлунд. Довольно кроткий, пока принимает лекарства. Значит, он явно пропустил несколько приемов.

– Да, не ожидала, – подтвердила Лианна. – Вам было назначено прийти ко мне только на следующей неделе.

Общение с Элиотом, множество эмоций, которые он пробудил в ней, здорово утомили Лианну. Сейчас ее одолевало только одно желание: поехать домой, ощутить искреннюю привязанность своей маленькой собаки, а затем забраться в постель. И уж бесспорно ей не хотелось общаться с Брюсом Хедлундом.

Он наклонился над столом так, что лицо его оказалось в нескольких дюймах от лица Лианны.

– Вы думали, что я ни о чем не узнаю? – прорычал Хедлунд.

– А что вы узнали, Брюс?

– Я узнал об этих таблетках. Вы и моя жена пытаетесь отравить меня. Но я вас раскусил. Я больше их не принимаю.

Лианна помассировала затылок, чтобы отогнать боль, которая всегда появлялась в конце напряженного рабочего дня.

– Так, значит, вы прекратили принимать лекарства? Брюс, у вас расстроена нервная система. Вам просто необходимы эти таблетки, мы же говорили с вами об этом.

– Нет!

Брюс со всего размаха шлепнул маленькой ладошкой по столу, и Лианна от неожиданности даже подпрыгнула в кресле. Хедлунд страдал параноидными фантазиями и повышенной активностью, но никогда раньше не проявлял склонности к агрессивности. На какое-то мгновение Лианна даже испугалась, что находится наедине в кабинете с больным человеком.

Но она тут же отогнала страх. С чего это ей вдруг стала видеться опасность под каждым кустом? Сначала сцена вчера вечером возле ее дома, а теперь человек, который ростом не выше нее. Да она запросто сможет справиться с такой ситуацией. Именно этому ее и учили. Ведь она никогда раньше не боялась пациентов… До встречи с Элиотом Кейном.

– Может, вы сядете, и мы побеседуем об этом? – предложила Лианна, стараясь говорить спокойно.

– Нет! – Брюс схватил со стола пластмассовый нож для вскрытия конвертов и уставился на Лианну. Его маленькие, затуманенные глазки сверкали бешенством.

Лианне стоило больших усилий скрыть испуг, нельзя было позволить ему завладеть ситуацией. Не отрывая взгляда от глаз Брюса, она медленно поднялась с кресла.

– Сядьте, Брюс, – жестким тоном приказала Лианна.

Но он резко повернулся и заметался по кабинету.

– Не смейте шпионить за мной! – вскричал Брюс, яростно тыча ножом в штору, однако нож не пробивал мягкую и плотную ткань. – Вы пожалеете об этом! – Эта угроза, произнесенная писклявым голосом, прозвучала почти комически. Почти.

Лианна стояла у стола, сердце ее колотилось так, словно готово было вырваться из груди, дрожь пробегала по спине несмотря на все усилия сдержать страх. У нее не было иного выхода, кроме как попытаться подчинить Брюса своей воле. Лианна шагнула навстречу ему, хотя на самом деле ей хотелось отступить назад.

– Брюс Хедлунд! Немедленно прекратите и сядьте!

Он обернулся к ней, рука его была занесена для очередного удара. Брюс наморщил лоб, словно пытаясь сосредоточиться. Слава Богу! Похоже, ей удалось заставить его включить сознание.

Взгляд его сосредоточился на Лианне. Брюс нерешительно шагнул в ее сторону. Кончик ножа, зажатого в его ладони, был направлен на нее.

И в этот момент в кабинет ворвался Элиот. Лицо его было свирепым. Лианна задохнулась и машинально сделала шаг назад. На мгновение у нее мелькнула мысль, что Элиот вернулся, чтобы осуществить свой сон. Сейчас он подбежит к ней и вцепится в горло. Появление Элиота напугало ее гораздо сильнее, чем попытки маленького Брюса Хедлунда проткнуть шторы ножом для вскрытия конвертов.

Однако Элиот направился прямиком к Брюсу Хедлунду.

– Прекратите! – вскричал он, схватил Брюса за руки, завел их ему за спину и, сдавив запястье, отнял нож.

Лианна медленно опустилась в кресло, испытывая облегчение. Брюса удалось унять, но ее больше обрадовало, что Элиот вернулся, чтобы спасти ее, а не задушить.

Элиот слегка ткнул Брюса ножом в спину, но можно было вполне обойтись и без этого. Маленький человечек и так уже съежился и начал всхлипывать. Элиот отпустил его, и Брюс опустился на пол, свернувшись калачиком.

– Вы в порядке? – обратился Элиот к Лианне. – Я ждал лифта, а этот парень вышел из него. Пока двери лифта закрывались, я успел заметить, что он направляется в ваш кабинет. Мне не понравилось выражение его лица, поэтому я и вернулся. Похоже, я оказался прав.

Элиот стоял, тяжело дыша. На его встревоженном лице поблескивали капельки пота. Сейчас он казался Лианне воином, отомстившим за нанесенное ей оскорбление, этаким рыцарем в синем костюме. Ей захотелось подбежать к нему, но Лианна была вынуждена подавить это желание и напомнить себе, что он – ее пациент, страдающий умственным расстройством.

Она кивнула и, поднявшись с кресла на трясущихся ногах, заставила себя подойти к Брюсу, чтобы выполнить свой врачебный долг.

– Успокойтесь, все в порядке. – Лианна протянула Брюсу руку, но тот, похоже, не видел и не слышал ее.

– Лучше я позвоню его жене, – сказала она, обращаясь к Элиоту. – Возможно, она захочет снова отправить его в больницу.

Пока они дожидались приезда «скорой помощи», Лианна пыталась успокоить Брюса Хедлунда, но маленький человечек только всхлипывал и ругался, ведя бессмысленный разговор с воображаемыми собеседниками.

Элиот все время оставался рядом с Лианной, не отходя слишком далеко от Брюса. Лианна поймала себя на том, что просто не может попросить его уйти. Разумеется, ей следовало это сделать, она уже полностью контролировала ситуацию… но ей очень нравилось его присутствие. Поэтому она ничего не сказала Элиоту, а заставила себя целиком сосредоточиться на том, чтобы успокоить Брюса.

Наконец бедняжку Брюса унесли санитары, и Лианна вздохнула с облегчением.

Она повернулась к Элиоту с намерением поблагодарить его за то, что он пришел к ней на помощь, но слова застряли у нее в горле. Лианна вдруг со страхом осознала, что находится с ним в кабинете наедине, осознала возможную опасность и в то же время необъяснимым образом ощутила себя женщиной, а Элиота – привлекательным, желанным мужчиной.

Мурашки пробежали по коже, когда по глазам Элиота она поняла, что он испытывает то же самое. У Лианны вновь перехватило дыхание.

Элиот шагнул навстречу, но Лианна отвернулась и торопливо прошла за свой стол, используя его как преграду между ними. И ей было не понятно, от чего она бежит: то ли от страха перед Элиотом, то ли от своих чувств к нему.

– Что ж, это был трудный день, – промолвила Лианна, надеясь, что для Элиота ее голос звучит не так неестественно, как показалось ей самой. – Спасибо, что пришли мне на помощь.

Некоторое время Элиот пристально смотрел на нее, затем резко кивнул.

– Всегда к вашим услугам. Вы уходите? Я провожу вас вниз.

Лианне следовало бы сказать ему, что ей надо закончить кое-какие записи, поэтому не стоит ждать ее. Но у нее невольно вырвались другие слова:

– Да, конечно, только соберу портфель.

Они вошли в лифт, и, хотя стояли, не шевелясь, у противоположных стенок кабинки, Лианна, внимательно следя глазами за световым табло с номерами этажей, так явно ощущала присутствие Элиота, как будто они касались друг друга. О Боже, ей действительно хотелось дотронуться до Элиота… хотелось, чтобы он прикоснулся к ней.

Лианна убеждала себя в том, что это всего лишь остаточное действие адреналина, эмоциональная кульминация прошедшего дня. Эмоции, должно быть, разом нахлынули именно сейчас, когда все закончилось и можно было забыть о профессиональных защитных реакциях.

И тем не менее, когда кабина лифта достигла первого этажа и двери раскрылись, Лианна торопливо выскочила со смешанным чувством облегчения и сожаления.

Она помахала рукой, приветствуя охранника, только что заступившего на свой пост.

– Добрый вечер, Кен.

– Добрый вечер, доктор Уорнер.

Доктор Уорнер. Она – все еще доктор Уорнер, а не женщина по имени Лианна, и следовало помнить об этом. Во всяком случае, пока пациент – Элиот – находился рядом с ней, она оставалась доктором, а значит, надо было держать себя в руках.

Но когда они подошли к массивным стеклянным дверям и Элиот решительно шагнул вперед, чтобы распахнуть их перед ней, Лианна застыла на мгновение, завороженная его взглядом. Тот человек, который стоял перед ее окнами, парализовал ее силой злобы и ненависти. И вот теперь те же глаза парализовали ее силой желания.

Элиот стоял рядом, всего в нескольких дюймах от нее, настолько близко, что Лианна могла ощущать тепло его дыхания, запах мятной жевательной резинки и дорогого одеколона… и чувствовать, как между ними проскакивают электрические разряды.

Двигаясь так, словно она шла по грудь в воде, Лианна заставляла ноги выполнять команды разума, а не чувств. Выйдя из дверей, она направилась к стоянке, продолжая ощущать позади присутствие Элиота, чувствуя спиной его взгляд. Лианне показалось, что ее машина, припаркованная почти в самом начале стоянки, находится в нескольких милях от здания. Она слышала шаги Элиота так, словно они были эхом ее собственных шагов. Это одновременно и согревало Лианну, и бросало в холод.

Наконец она добралась до своей машины. Странный вечер закончился. Элиот с его жутким сном… Брюс, пытающийся порезать шторы… Снова Элиот, пришедший ей на помощь… Потом эта удивительная прогулка от ее кабинета до стоянки.

Порывшись в сумочке, Лианна отыскала ключи от машины, достала их и повернулась к Элиоту, натянуто улыбнувшись.

Резкий свет фонаря отбрасывал тени на его лицо, но, как ни странно, оно выглядело мягким, а не угрожающим. А может, она просто ищет подтверждение тому, что Элиот добрый?.. Может, заставляет себя забыть зло, исходившее от него в тот вечер?.. Или просто оправдывает свой интерес к нему?..

– Спокойной ночи, – попрощалась Лианна, и в тишине ее голос прозвучал, как шепот. – И еще раз спасибо.

Элиот улыбнулся, и на его щеке появилась очаровательная ямочка.

– Рад был помочь. Что ж, тогда до завтра?

– До завтра? – тупо повторила Лианна, и сердце ее учащенно забилось при мысли о продолжении этой утонченной пытки.

– Но вы же назначили мне на завтра, не так ли?

– Ох! – Лианна нервно рассмеялась. – Разумеется. Просто я… я на самом деле устала. Не могла сразу сообразить, о чем вы говорите.

Элиот поморщился.

– Это моя вина, я так надолго задержал вас, простите. Вас бы уже не было на работе, когда появился тот парень.

– Я привыкла задерживаться после работы. Правда. – Рука Лианны инстинктивно потянулась к ладони Элиота, чтобы дотронуться до нее и успокоить его этим жестом, и все же она успела отдернуть руку и, описав ею полукруг, сделала вид, что поправляет волосы.

Они были доктором и пациентом, а не друзьями. И такой жест с ее стороны был бы неуместным.

– Хочу, чтобы вы знали: я действительно очень благодарен вам за такое внимательное отношение ко мне.

– Повторяю, я не против того, чтобы задерживаться после работы, – ответила Лианна, сделав вид, что не понимает истинный смысл его слов. – Потому я и выбрала эту профессию. Мне нравится помогать людям. – Она надеялась, что фраза прозвучала нейтрально, в том смысле, что ее доброе отношение к Элиоту – просто часть работы.

Элиот кивнул.

– Тогда спокойной ночи, – произнес он, но не двинулся, а продолжал смотреть на нее. Никогда еще в жизни Лианна не была так уверена, что мужчина хочет поцеловать ее. И никогда еще не была так уверена в том, что ей тоже хочется этого.

Резко повернувшись, она вставила ключ в замок дверцы, распахнула ее, юркнула на водительское сиденье и решительно захлопнула дверцу. Когда она осмелилась поднять голову, Элиота уже не было возле машины.

Она смотрела, как он шел к темно-синему «мерседесу». И, словно почувствовав ее взгляд на своей широкой спине, Элиот остановился, повернулся, вскинул руку и помахал Лианне. Сейчас он стоял между двумя фонарями, и Лианна могла видеть только его силуэт, но не выражение лица. Однако она представила его, и вновь это было выражение желания, а не злобы. А может, ей просто этого хотелось.

Лианна завела двигатель и тронула машину с места, запретив себе оглядываться.

Ночью Лианна долго не спала, пытаясь не думать об Элиоте и не в силах прогнать его из своих мыслей. Слишком рано было ставить определенный диагноз, особенно учитывая, что ей не удалось установить контакт с его вторым Я. Однако симптомы раздвоения личности были налицо.

Процесс слияния личностей мог длиться годами, но даже это не гарантировало от повторного раздвоения. Если же в этот процесс добавлялась еще и вероятность убийства, то и без того тревожная картина превращалась в мрачную и безнадежную. А ее влекло к этому мужчине.

Лианна повернулась на бок и энергично взбила подушку.

Ее никогда не привлекали бурные отношения с их пагубными последствиями. Любовники, которых Лианна сама выбирала, были надежными, уравновешенными мужчинами, связь с которыми не грозила неприятностями. Расставания проходили без бурных сцен, не сопровождались душераздирающими эмоциями, и они всегда оставались друзьями. Любому из своих бывших любовников Лианна могла запросто позвонить, если у нее оказывался лишний билет в театр или возникало желание поужинать с кем-то в компании.

А Элиот воплощал в себе все качества, которые пугали ее в мужчинах. Несмотря на его попытки выглядеть человеком, который может превосходно держать себя в руках, в эмоциональном плане Элиот был беспокойной личностью, раздражался и злился. И вот теперь он и ее как бы заразил своей неуравновешенностью.