Текст книги "Неотразимый граф"
Автор книги: Салли Маккензи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Глава 17
– Не понимаю, зачем мне выходить за Робби с такой поспешностью? – Лиззи изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Она находилась в отведенной ей комнате в городской резиденции леди Беатрис. Они покинули Лендал-Парк два дня назад. Робби выехал раньше и уже достал специальное разрешение. Менее чем через тридцать минут в гостиной леди Беатрис ей предстоит дать брачный обет и стать графиней Уэстбрук.
Захотелось отказаться от этой чести.
– Не понимаешь? – Леди Беатрис перестала гладить примостившуюся у нее на коленях большую рыжую кошку. Королеве Бесс это не понравилось, и она, мяукнув, боднула руку леди Беа. Леди Беа возобновила поглаживание. – Как давно ты знаешь леди Данли? Я уверена, что она уже развлекает своих подруг, рассказывая во всех подробностях о том, что видела на башне замка Тинуэя, и, вероятно, даже о том, чего не могла видеть.
– Это чистая правда, – поддакнула Бетти, закалывая шпильками локон на голове Лиззи. – Если бы могла, эта женщина распускала бы сплетни даже о самом Господе Всемогущем.
– Ох!
– Простите, миледи.
– Тебе просто хочется переехать в Уэстбрук-Хаус. Бетти расплылась в улыбке:
– Ваша правда, миледи. Мы с Коллинзом много лет дожидались этого дня.
Лиззи усмехнулась. Хоть кто-то будет счастлив.
– Но, леди Беа, разве нашего обручения недостаточно для пресечения слухов?
– При обычных обстоятельствах, возможно, было бы достаточно, но ситуация сложилась далеко не ординарная. Ты сестра герцога Олварда – одна из самых, если не самая видная для твоих лет, женщина в обществе, и, по будоражащим Лондон слухам, тебя видели в чем мать родила, в компании двух мужчин. В городе также обсуждается история посещения обнаженным Уэстбруком твоей спальни. Нет, если ты не выйдешь замуж за графа, до того как снова появишься в обществе, все светские женщины будут тебя просто игнорировать, а все распутники, вероятно, станут проявлять к тебе повышенное внимание.
Лиззи почувствовала тяжесть в желудке.
– Не может быть!
– Могу поспорить. Этот выезд в дом Тинуэя будет обсуждаться до конца этого сезона и, возможно, еще многие последующие. Образец респектабельности – леди Элизабет – безнадежно портит свою репутацию, а старый сатир Хартфорд протягивает ноги. Не говоря уже о сомнительном знакомстве леди Фелисити с местным слесарем. Целый ворох слишком привлекательных свежих тем для любительниц сплетен. Единственный способ умерить их пыл и заставить прикусить языки – ослепить их сиянием обручального кольца.
Сцепив руки на коленях, Лиззи с трудом сдерживала подступившую тошноту. Она боялась, что леди Беатрис права.
– Есть еще две причины, по которым тебе нужно как можно скорее выйти замуж. Они связаны с леди Фелисити и лордом Эндрю. Реакция Фелисити на весть о твоей помолвке была далеко не адекватной.
Это еще мягко сказано. Лиззи потерла переносицу. Помимо проблемы с желудком, у нее, похоже, начинается еще и головная боль. Леди Данли взяла на себя труд сообщить Фелисити о помолвке Робби в тот же момент, когда увидела ее в холле Лендал-Парка, опирающуюся на руку слуги, который нашел ее в развалинах замка. Хорошо, что у этого человека оказалась отличная реакция и он успел перехватить кулак Фелисити, до того как он врезался в глаз Лиззи.
– Фелисити по-доброму не откажется от своих притязаний и не захочет быть объектом насмешек, – сказала леди Беатрис. – Все знают, что она гонялась за Уэстбруком, и ей это известно. И мне не нравится то, что лорд Эндрю скрывается где-то в Лондоне. Он уже проявил себя недостойно. – Она покачала головой с кокетливо воткнутым в волосы оранжевым пером. – Я бы сказала, что поводов для того, чтобы торопиться с твоей брачной церемонией, предостаточно. Как только ты окажешься связанной брачными узами, у Фелисити или Эндрю шансов что-то предпринять будет мало.
– И ты ведь любишь Робби, – наклонившись вперед и коснувшись руки Лиззи, сказала Мэг. – Не за незнакомца же ты торопишься выйти замуж.
– Все это так... неожиданно. – Лиззи хлюпнула носом. Она представляла свою свадьбу совсем не такой. Она не претендовала на торжественную церемонию в церкви Святого Георгия на Хановер-сквер, совсем нет. Она вообще никогда не думала, что бракосочетание состоится в Лондоне. Нет, в мечтах о свадьбе ей представлялась деревенская церковь в Олварде, присутствие там членов ее семьи – Джеймса и Сары, тети Глэдис. И Робби, но Робби, по уши влюбленного в нее, а не этого подавленного, замкнутого человека, который женится на ней только для того, чтобы спасти ее репутацию.
– Если бы Джеймс был здесь! – Лиззи прикусила губу, осознав, что произнесла это вслух.
Леди Беатрис встала, сбросив на пол возмущенную Королеву Бесс, и похлопала Лиззи по плечу:
– Понимаю. Конечно, он был бы здесь, если бы Сара не должна была скоро рожать. Он приедет, как только сможет, или вы с Робби навестите его позже, когда будете в Уэстбруке.
Лиззи вздохнула.
– А нельзя поехать туда сейчас?
– Мы уже обсуждали это. Лучше, если вы на несколько недель останетесь в Лондоне, чтобы умерить слухи. Потом, когда в свете увидят тебя, вы сможете отправиться в деревню. Тогда твой отъезд не сочтут за бегство.
– Вот так. – Бетти с улыбкой отступила на шаг. – Все готово, миледи. Вы выглядите красавицей.
– Верно. – Леди Беатрис посмотрела на свои часы: – Граф может появиться здесь в любой момент. Осталось выполнить еще только одно дело. – Она посмотрела на Мэг. – Мэг, ты можешь идти готовиться.
– Я готова, леди Беа.
– Тогда иди вниз, проверь, все ли там в порядке, и составь лорду Уэстбруку компанию, если он прибудет раньше времени.
– Но...
– Иди, Мэг. Мне нужно сказать Лиззи несколько слов частного характера.
– О.
Мэг, похоже, была удивлена, как и Лиззи. Что имела в виду леди Беа?
Лишь только за Мэг затворилась дверь, леди Беа опустила свое грузное тело на стул рядом с Лиззи и накрыла ладонью ее руку.
– Дорогая, твоя мать умерла при родах. Тетя или невестка когда-нибудь рассказывали тебе что-нибудь о первой брачной ночи?
Лиззи хотелось провалиться сквозь землю.
– Нет. Ведь об этом принято говорить только перед... хм...
– Вот-вот. Перед самой свадьбой. А поскольку ты выходишь замуж через... – леди Беа сверилась с часами, – пятнадцать минут, я, пожалуй, посвящу тебя, если, конечно, позволишь, в то, что тебя ждет.
– Мм... – Интересно, что может знать старая дева в почтенном возрасте об интимной стороне супружества?
Леди Беатрис приняла неопределенный ответ Лиззи за согласие.
– Главное, моя дорогая, ничего не бойся. Сам акт может тебе сначала показаться очень странным, но потом ты привыкнешь к этому и, смею сказать, станешь даже получать удовольствие. – Леди Беа нахмурилась. – Некоторые женщины ошибочно считают, что светские дамы не могут или не должны испытывать наслаждение в половых отношениях. Ерунда! Леди может быть такой же страстной, как и проститутка. Кровь и плоть у всех одна. Главное – что заложено здесь... – Она ткнула пальцем в голову Лиззи. – В этом вся разница.
– Да, конечно. – Лиззи с трудом выговорила эти слова. Она задыхалась от смущения. Неужели леди Беатрис?.. Женщина, которая никогда не была замужем... откуда она знает?..
– Так вот, у тебя могут быть болезненные ощущения, может появиться кровь, когда лорд Уэстбрук пробьет брешь в твоей девственности, но не обращай на это внимания. Это ощущение продлится недолго. После этого, уверена, все будет прекрасно. Граф – очень привлекательный человек. Он должен знать, как следует обращаться с женским телом. Ты будешь в хороших руках, – леди Беатрис игриво улыбнулась, – в буквальном смысле этого слова.
– Да, конечно. Спасибо. – Лиззи уже не думала о предстоящей встрече с Робби, ей хотелось только положить конец этим наставлениям. – Не думаете ли вы, что пора пройти в гостиную?
Леди Беатрис заколыхалась в смехе.
– Уже готова, да? Что ж, будь я лет на сорок моложе, наверное, тоже положила бы глаз на графа.
Лиззи оторопело уставилась наледи Беатрис, пока та опять сверялась со своими часами.
– Добрый вечер, Олтон. – Робби передал свою шляпу дворецкому леди Беатрис – высокому худому мужчине с поразительно светлыми волосами. Он выглядел как оксфордский университетский преподаватель, но ходили слухи, что его подобрали в одном из лондонских борделей. Робби был склонен верить этому. У Олтона были безукоризненные манеры, но глаза жалили остро, как ланцет. Заставляли человека нервничать, выбалтывать все свои секреты.
Робби быстро отвел взгляд. Ему не хотелось, чтобы Олтон заподозрил, что видит его насквозь.
– Добрый вечер, милорд. – Может быть, ему послышалась насмешка в тоне дворецкого? – Вы разрешите выразить вам мои искренние поздравления в связи с вашим бракосочетанием?
– Да, конечно. Спасибо. – Робби оглянулся. Эти неприятные глаза все еще следили за ним. Не мог же он знать... Или мог? Неужели он знал, что Робби был...
Смешно. Возможно, Олтон был необычно проницательным, но не мог же он читать мысли!
Робби прикусил губу. Лиззи не нужно будет даже строить догадки, если он сегодня ночью полезет к ней в кровать, – его немощь проявится сама собой. Как же сохранить это в тайне? Боже! Он все время ломал над этим голову. Последние два дня ни о чем другом думать не мог.
– Не пройдете ли в гостиную, милорд? Мисс Петерсон и приходской священник уже там.
Робби кивнул и не спеша направился в гостиную.
Олтону наверняка тоже есть что скрывать. Годами ходили слухи о нем и леди Беатрис, как говорили, еще с того времени, когда он был молодым лакеем в услужении Найтсдейла, а леди Беатрис даже не выходила в свет. По словам сведущих людей, это именно из-за него она так и не вышла замуж. Когда же Найтсдейл в конце концов отказался от мысли образумить дочь и разрешил ей жить отдельно, она выбрала в компаньонки глухую, подслеповатую кузину, а Олтона сделала своим дворецким. Это произошло еще до рождения Робби. Компаньонка уже давно отошла в мир иной, но Олтон все еще служил.
Почему Чарлз не настоял на том, чтобы его тетка жила в городском доме Найтсдейлов, вместо того чтобы селить туда невестку? Он расположен в гораздо лучшем месте, да и дворецкий там намного больше соответствует своему положению.
Скорее всего леди Беатрис наотрез отказалась. И дом Найтсдейлов был очень темным и унылым. Отец Чарлза и сам был достаточно мрачным и поникшим.
Робби вступил в гостиную и был атакован огромным букетом роз.
– Ох!
Из-за букета выглянула улыбающаяся Мэг.
– Извините, я тут переставляю все. Лиззи должна вот-вот спуститься. – Она понизила голос и придвинулась к нему поближе. – Леди Беатрис отослала меня вниз, чтобы поговорить с Лиззи наедине.
– А, понятно. – Робби надеялся, что его лицо не обрело цвет роз, которые были в руках Мэг. – А преподобный Оксли?
Мэг тряхнула головой.
– Восхищается пионами.
– А Паркс?
– Я не... а! – Она заглянула через плечо Робби, и ее лицо засияло. – Пришел только что.
Робби почувствовал на плече руку друга.
– Добрый вечер, мисс Петерсон. Что, Уэстбрук, готов попасться на удочку священника?
– Готов. – Он сгорал бы от нетерпения, если бы не эта унизительная тайна. О такой жене, как Лиззи, можно было только мечтать.
– Хорошо. Жених здесь. – В дверях появилась леди Беатрис. – Пойдем, Лиззи. Пора выходить замуж.
Леди Беатрис отступила, и в комнату вошла Лиззи.
Господи!
Она была прекрасна. Нет, это не то слово. Это была неземная красота. Божественная. Если бы он мог стать ей настоящим мужем, то считал бы, что попал в рай. Но похоже, его ожидал ад. Она будет жить в его доме, их спальни будут рядом, и все, включая Лиззи, будут считать, что он придет к ней в постель. Разве может быть что-нибудь ужаснее этого?
Белое бальное платье струилось по ее фигуре, как вода. Хотелось погладить шелк платья, а потом снять его и коснуться шелка ее кожи. В памяти во всех соблазнительных деталях всплыл тот вечер в доме Тинуэя, когда он увидел Лиззи, стоявшую обнаженной перед зеркалом. Черт! Если только...
Преподобный Оксли прокашлялся.
– Что ж, приступим?
Началась свадебная церемония. Робби слушал слова священника. Он уже много раз слышал это. На свадьбе Джеймса, которая также проводилась второпях в гостиной, на свадьбе Чарлза... Но никогда не думал, что эти слова будут обращены к нему. Он утратил надежду жениться много лет назад.
Что же ночью-то делать?
Он посмотрел на Лиззи. У нее было необычно бледное лицо. Взял ее за руку. Ее пальцы оказались ледяными. Погладил пальцами ладонь, и она взглянула на него с улыбкой, прежде чем снова повернуть лицо к священнику.
Если только... Но надеяться на то, что он станет нормальным человеком, не было никакого смысла. Никакие желания не могли возбудить его маленький член. И сейчас он съежился в штанах, как поджатый собачий хвостик, мягкий, сморщившийся при мысли, что придется лечь в постель с Лиззи или, скорее, потерпеть фиаско с Лиззи. Пропади все пропадом!
Священник почему-то строго смотрел на него. Господи, неужели он пропустил что-то? Преподобный явно не ожидал, что он будет таким невнимательным на собственной свадьбе.
– Принесите же клятву, милорд. Вы должны дать ответ...
– Я готов. Да. Конечно же, да.
У него не было выбора. Не мог же он позволить, чтобы Лиззи вышла замуж за этого ублюдка – лорда Эндрю. Лучше уж ей выйти замуж за него. Не мог он также допустить, чтобы Лиззи подверглась обструкции со стороны света. Нет, их женитьба была единственно верным решением в сложившейся ситуации, и именно поэтому он оказался сейчас здесь.
Он услышал, как она прошептала свое согласие.
Во всяком случае, теперь у него будет полное право защищать ее от лорда Эндрю и других мужчин, которые решатся обратиться к ней с непристойными предложениями. Не то чтобы он ждал, что в этом действительно будет нужда. Робби, конечно же, не герцог Олвард, но и с ним нельзя не считаться. В силе ему не откажешь. Многие негодяи обратят внимание на изуродованное лицо лорда Эндрю.
Он фыркнул. Преподобный Оксли и Лиззи недоуменно посмотрели на него. Робби ответил смущенной улыбкой.
Трусливый ублюдок, наверное, затаился где-то, выжидая, пока с лица не сойдут следы избиения.
Робби мотнул головой. Никогда не свирепел так, как тогда, когда увидел, что мерзавец пытается изнасиловать Лиззи. Просто вышел из себя.
– У вас нет кольца, милорд? – требовательно спросил преподобный Оксли.
Робби нахмурился.
– Конечно, есть. Почему вы решили, что у меня нет кольца?
– Простите, милорд, но, когда я спросил вас, вы отрицательно покачали головой. Я понял, что...
– Прошу извинить меня. Я просто отвлекся.
– Отвлеклись, милорд? – У преподобного отца поползли вверх брови. – На своей свадьбе?
– Ну да. Не то чтобы отвлекся, скорее размечтался.
– А... – Преподобный Оксли понимающе взглянул на него и подмигнул. – Понимаю. Осталось совсем недолго ждать, прежде чем ваши мечты исполнятся.
– Нет, дело в том... – Священник подумал, что... Но священник нахмурился. Лучше не спорить с ним.
Он взял руку Лиззи. У нее подрагивали пальцы, глаза были огромными. Его опять охватило чувство вины. Эти глаза должны были бы сиять от счастья, а не заволакиваться печалью и тревогой. Ей надо бы в свадебном наряде и с фатой находиться в заполненной гостями церкви Святого Георгия, и подвести ее к нему должен был бы Джеймс, а тетя Глэдис плакала бы во время церемонии – вот как должна была проходить ее свадьба, а не как сейчас, второпях. Его, конечно, не волновали эти условности, и, если бы потребовали обстоятельства, он мог бы дать обет верности, даже стоя голым на куче навоза, но Лиззи заслуживала лучшего.
Робби медленно надел кольцо на ее палец и посмотрел в ее глаза. В них стоял вопрос, ответить на который у него недоставало мужества. Импульсивно он поднес руку к губам и поцеловал ее.
Лиззи улыбнулась, и это выглядело так, будто из-за туч выглянуло солнце.
Лиззи с трясущимися поджилками села в карету Робби. Посмотрела на новоиспеченного супруга.
Он сидел, отодвинувшись от нее, и, поджав губы, смотрел прямо перед собой. Его руки были скрещены на груди, челюсти плотно сжаты. Мог смело повесить себе на шею табличку с предупреждением: «Не приближаться!»
Если она не заговорит, то они так и будут ехать молча до его городского дома.
Что же сказать только что обретенному мужу, который явно не испытывает радости от состоявшейся свадебной церемонии? Спасибо?
– С тобой все в порядке? – спросила она. Он хмуро ответил:
– Конечно. Почему должно быть иначе?
– Не знаю. Ты выглядишь таким... – Печальным? Это вряд ли ему понравится. – Отрешенным.
– Я устал. – Он сел удобнее. – Да, утомлен безмерно. Долгий был день, длинная череда дней. Думаю сразу отправиться спать... – Закашлялся. – Я имею в виду, лягу пораньше, если ты не против.
Что это он? Хочет сказать, что не придет к ней сегодня ночью? Лиззи испытала странное чувство – смесь облегчения и разочарования.
– Нет, конечно, я не против. Я тоже устала. Последние дни были очень утомительными.
– Да, именно. – Робби кивнул. – Очень. Рано ляжем спать. Уверен, сон пойдет на пользу нам обоим.
– Да.
Снова воцарилась тишина. Она слышала цокот копыт, скрип кареты. Караульный сторож прокричал наступивший час, и какой-то пьяница обругал его.
– Извини за эту свадьбу, – тихо проговорил Робби.
У Лиззи защемило сердце. Нет, она не была удивлена. Знала, что он не хотел жениться на ней.
– И ты прости. Ты ведь знаешь, что я никогда не хотела устраивать тебе западню.
Робби сердито посмотрел на нее:
– О чем ты говоришь? Это дело рук лорда Эндрю.
Лиззи судорожно вздохнула. Значит, он все же чувствует себя в ловушке.
Он нервно пригладил волосы.
– Я не то хотел сказать. Я имел в виду, что для тебя это венчание, очевидно, было слишком скоропалительным и несколько не отвечало твоим представлениям о брачной церемонии. Наверное, тебе хотелось чего-то большего.
– Нет. Все было прекрасно. – «Хотелось только, чтобы ты любил меня». Лиззи прикусила губу. Она ведь не произнесла этого вслух, нет? Нет. Робби ведь не скрутило от ужаса.
Нужно сейчас же спросить, есть ли у него любимая? Но не смогла. При одной мысли об этом у нее перехватило горло.
Робби хмыкнул и снова затих. О чем еще могли они говорить?
– Ты думаешь, лорд Эндрю в городе? – вдруг пришло ей в голову спросить.
– Да, боюсь, что в городе. Можно было подумать, что он зализывает раны где-то дома, но, насколько я знаю, это не так. Я справлялся во всех имениях его отца. Он не появлялся там. – Робби протянул руку, будто хотел дотронуться до нее, но потом уронил ее на колено. – Мне сообщили, что Фелисити вернулась в Лондон. Вот уж у кого нет ни стыда, ни совести!
– Но теперь-то она не станет донимать тебя? Мы женаты, так что она ничего не может сделать.
– У меня почему-то нет такой уверенности. Она, как и Эндрю, затаила злобу. Как минимум должны поползти всякие слухи.
Карета замедлила ход, и лакей открыл дверь.
– Мы прибыли, милорд. Мистер Бентли собрал всех домашних поприветствовать леди Уэстбрук.
– Спасибо, Томас.
Леди Уэстбрук? Но его мать ведь давно умерла? Почему он сказал...
– О!
Робби улыбнулся:
– Уверен, ты быстро привыкнешь к своему новому имени.
– Да. Конечно. – Если только подавший ей руку, помогая выйти из кареты, лорд Уэстбрук не будет и дальше таким же напряженным и замкнутым. Она совсем не чувствовала себя леди Уэстбрук.
Лиззи улыбнулась и кивнула дворецкому, мистеру Бентли, и миссис Бентли – экономке Робби, а также другим слугам, выстроившимся, чтобы поприветствовать ее.
– Миссис Бентли, не будете ли так добры проводить леди Уэстбрук в ее комнату?
– Конечно, милорд.
Лиззи думала, что Робби сам отведет ее наверх, но он разговаривал со своим дворецким. Может быть, так даже лучше. Ей было немного грустно и хотелось плакать. Ему, похоже, все равно, как она себя чувствует.
У миссис Бентли были добрые светло-карие глаза и широкая, приветливая улыбка.
– Наверное, вы очень устали, миледи?
– Да, действительно. – А еще в смятении. Паника охватила ее, как только она ступила на незнакомую лестницу. Независимо от того, хотелось ей этого или нет, теперь она замужняя женщина. В ее жизни произошли безвозвратные перемены.
Лиззи постаралась выровнять дыхание и успокоиться. Миссис Бентли осторожно коснулась ее руки.
– Миледи, с вами все нормально?
– Да, спасибо. Просто переволновалась немного.
– Бедняжка. – Миссис Бентли похлопала ее по руке. – Ничего, вы быстро освоитесь. Мы все очень рады видеть вас здесь. – Она наклонилась ближе. – Надеюсь, вы простите мое замечание, но в последние годы у хозяина часто бывало подавленное настроение. Мы с мистером Бентли думаем, что именно вы нужны ему сейчас больше всего.
Лиззи вспыхнула:
– Спасибо.
Миссис Бентли кивнула и продолжила подниматься по лестнице.
– Как только до нас дошла весть о свадьбе, я распорядилась, чтобы вашу комнату, комнату графини, проветрили. Надеюсь, что вам будет удобно в этих покоях. Сейчас ваша служанка раскладывает там ваши вещи.
Лиззи почувствовала облегчение, узнав, что хотя бы это осталось неизменным: Бетти по-прежнему будет ворчать на нее и спорить с ней. Чуть не споткнулась. Ведь будет, правда? То, что она вышла замуж за слугу Робби, не должно было радикально изменить ее характер.
Очевидно, нет. Лиззи не почувствовала никаких перемен, когда вошла в свою спальню. Бетти как раз вешала в гардероб ее любимое бальное платье. Она закрыла дверцу шкафа и улыбнулась, увидев Лиззи:
– О, миледи, такая чудная комната.
– Да, Бетти, очень милая.
Комната была красиво декорирована в голубые и золотые цвета. Лиззи подошла к окну и отдернула тяжелые шторы. Луна заливала бледным светом обнесенный решеткой сад с фонтаном.
– Позвольте, я расчешу вам волосы, миледи. Вы должны быть во всеоружии к приходу лорда Уэстбрука.
Лиззи села перед туалетным столиком.
– Не думаю, Бетти, что лорд Уэстбрук придет ко мне сегодня. Он очень устал.
Бетти фыркнула.
– Что вы, миледи. Мужчины никогда не бывают настолько уставшими, чтобы отказаться от постельных забав. Увидите, он скоро будет здесь.
Будет? Бетти была так уверена в этом. Но Робби ведь ясно сказал, что нужно выспаться. Или она ошиблась?
У Лиззи разболелся живот. Она и впрямь не знала, чего хочет.
Коллинз, черт его возьми, насвистывал.
– Я думал, вы подниметесь наверх раньше, милорд. – Он кивнул головой в сторону двери, ведшей в спальню графини, и ухмыльнулся.
Робби отвернулся, чтобы положить на бюро булавку для шарфа. За той дверью находилась Лиззи. Лучше не думать об этом.
– Нужно было переговорить с Бентли. Ты ведь знаешь, что я отрядил людей на поиски Эндрю.
Коллинз кивнул.
– И что? Удалось обнаружить этого ублюдка?
– Нет. Но это неудивительно. Он не станет нигде появляться, пока не заживет лицо. – Робби стянул с шеи шарф. – Я просто не хочу, чтобы он доставлял хлопоты Лиззи.
Коллинз помог ему освободиться от сюртука.
– Вряд ли он станет докучать ей, коль скоро она стала леди Уэстбрук.
– Искренне надеюсь, что не станет, но он совершенно не раскаялся в том, что сделал с ней до этого. А ведь герцог Олвард не тот человек, кого хотелось бы иметь своим врагом.
Коллинз пожал плечами:
– Но сейчас, милорд, леди Элизабет – ваша жена. – Он снова ухмыльнулся. – Я уверен, что вы хорошо присмотрите за ней. – Он подмигнул.
Робби заскрежетал зубами. Если Коллинз сейчас не уйдет, то он размажет кулаком эту всезнающую ухмылку.
Хотя это не Коллинза вина. Он сам только что женился и, наверное, наслаждается каждым мгновением своего счастья. По-видимому, ждет проявления такой же радости со стороны Робби.
– На сегодня все, Коллинз.
«Господи, что за ухмылка – от уха до уха. Надо же!»
– Желаю вам очень... – Коллинз снова посмотрел в сторону двери в спальню графини, – очень приятной ночи, милорд.
Робби тяжело вздохнул, проводив слугу.
Посмотрел на дверь в смежную комнату. Лиззи там, рядом. Наверное, она в постели, лежит в своей ночной рубашке. Что это за рубашка? Та с высоким воротом, которую она носила у Тинуэя, или какая-нибудь другая – прозрачная? Мм... Такая, сквозь которую просматриваются ее милые грудки и треугольник светлых волос ниже ее живота? Такая, что легко соскользнет с ее прекрасного тела...
Ждет ли она его? Ведь должна была понять его намек. Но как быть, если она все-таки ждет его?
Она в незнакомом доме, с чужой прислугой, причем после пережитого насилия со стороны лорда Эндрю, последовавшего за этим скандала и поспешного замужества. Должно быть, расстроена, нервничает. Сплошные эмоции. Нужно пойти к ней. Поговорить. Поцеловать ее.
Непокорная часть его сразу восстала при мысли об этом.
Робби взялся за дверную ручку.
Хотелось осыпать ее тысячью поцелуев, зарыться лицом в ее волосы, устроиться меж ее бедер, войти...
Да уж. А когда захочет войти, вдруг окажется, что не может? Этот готовый к действию орган, который сейчас пытается вырваться из панталон, вдруг съежится и увянет? А Лиззи рассмеется над ним, как Флер?
Господи, это же невыносимо. Лучше пойти в кабинет и напиться.
