Текст книги "Путь к спасению"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Мужчина идет через траву, – сказала одна из студенток, окинув Стива внимательным взглядом.

– По траве, – машинально поправила Эмили, стараясь взять себя в руки. – Я не хочу с ним разговаривать. Скажите, пусть уходит отсюда.

– Высокий, – продолжила девушка, поправляя свои черные как смоль волосы. – И очень... как это по-английски... хорошенький.

– Симпатичный, – опять машинально поправила Эмили.

– Почему же вы не хотите с ним разговаривать? – спросила настырная студентка.

Стив уже может меня услышать, поняла Эмили и не ответила. Он выглядел великолепно – свободные движения, могучие плечи, густые черные волосы, отсвечивающие на солнце. И он улыбался ей так, будто вокруг, кроме них, никого не было.

Не в силах пошевелиться, Эмили наблюдала за приближающимся Стивом – его взгляд словно пригвоздил ее к месту. Наконец, подойдя вплотную, он обнял ее и крепко поцеловал.

Ничего не изменилось. Совсем ничего. Эмили до сих пор желала его всеми фибрами своей души, и бороться с этим влечением было бесполезно. Однако она, отвернувшись, уперлась ладонями в его грудь и с силой оттолкнула.

– Прекратите! Вы что, не видите, со мной студенты?

Стив с ленивым интересом огляделся.

Девушки откровенно прихорашивались. С интересом наблюдающие за происходящим юноши одобрительно улыбались.

– И чему же вы их учите, дорогая Эмили?

– Я вам не «дорогая»! И преподаю английский как второй язык. Вам придется немедленно убраться отсюда.

Ее возмущение не произвело на него никакого впечатления.

– Описываете им красоты природы?

– Описывала. Пока не пришли вы. Вы мне мешаете!

– Хорошо, я подожду вас здесь. Но предупреждаю, если вы не придете, я все равно отыщу вас и устрою страшный скандал.

И, повернувшись, Стив зашагал к своему ярко-красному автомобилю.

6

Вернувшись на автостоянку, Эмили, к своему крайнему облегчению, увидела вылезающего из автомобиля Стива. Хорошо, что у него хватило терпения дождаться – неприятности на работе были ей вовсе ни к чему. Подойдя на расстояние, с которого ее можно было услышать, она остановилась.

– Из-за спектакля, который вы устроили перед студентами, меня могли уволить. Вы этого добивались? Или вам все равно?

Засунув руки в карманы, Стив предпочел остаться на безопасном расстоянии.

– Я не видел вас почти пять месяцев, но так и не смог забыть, – сказал он. – И не собираюсь за это извиняться. Но то, за что мне действительно стоит извиниться, гораздо важнее. Десять дней назад я был в Шотландии, где навестил моего друга Алана Макгира, бывшего ныряльщика, который знал Станисласа и с которым вы встречались по крайней мере дважды. Он многое для меня прояснил. Рассказал, что именно Станислас обманывал вас, что он растратил все ваши деньги. Эмили, я извиняюсь за то, что поверил родителям Станисласа и Норману, а не вам. Не могу высказать, как я извиняюсь!

– Понимаю, – неопределенно произнесла Эмили.

– Не знаю, что именно помешало мне поверить вам... Хотя, может быть, как это ни странно, в этом повинна ваша редкостная красота. Я был настолько поражен ею, настолько выбит из колеи, что это повлияло на мою способность к разумным суждениям. Что, естественно, отнюдь не оправдывает моего поведения.

– Собственно говоря, я не...

– Я не знаю, как загладить мою вину, – продолжил Стив. – И даже не имею права просить вас о прощении. Но мне не хочется исчезнуть из вашей жизни без следа. Давайте начнем все сначала, как будто той встречи не было вообще. Потому что, если честно, я не могу забыть вас, хотя и старался. Очень старался.

– Стив, – спросила она после некоторого раздумья, – а как же ваша любовница?

К ее великому удовлетворению, он выглядел явно ошарашенным.

– У меня нет никакой любовницы.

– Как же нет, – возразила Эмили, – если вы разговаривали с ней от Левски, называли дорогой, обещали провести с ней лето... Я все слышала. Как вы смеете целовать меня и говорить, что хотите все начать сначала, в то время как в вашей жизни есть другая женщина?

– Единственная, с кем я разговаривал от Левски, была Долли.

– И кто такая Долли? Очередная ваша женщина?

– Долли моя дочь. Тринадцатилетняя дочь. Я вдовец, Эмили... Моя жена умерла шесть лет назад. И я не связан ни с кем, причем уже давно.

Эмили оторопела от слов Стива, но, как ни странно, сразу ему поверила, ощутив при этом чрезвычайное облегчение, облегчение оттого, что он ее не обманывал, что он свободен.

Свободен, подумала она. Но для чего?

Чувство облегчения мгновенно сменилось страхом. Она вовсе не собиралась связывать свою жизнь со Стивом Рэмфордом. Одного харизматического ныряльщика в жизни вполне достаточно для любой женщины. Повторять ошибку нельзя было ни в коем случае. Это принесло ей слишком много боли.

Но, с другой стороны, это означало, что Станислас вовсе не ушел для нее в прошлое, и, решив, что после посещения его родителей ей удалось избавиться от воспоминаний, она просто обманывала себя. Раны, которые он ей нанес, были слишком глубоки, чтобы зажить так легко. Может быть, ей придется жить с ними всю оставшуюся жизнь.

– Спасибо за ваше извинение, Стив, – откровенно сказала Эмили. – И за объяснения по поводу вашей дочери. Это заставляет меня думать о вас лучше... Во всяком случае, целуя меня, вы не обманывали другую женщину. Но это все. Больше мне нечего вам сказать. К тому же мне пора идти, у меня назначена встреча с подругой.

Стив шагнул было вперед. Но, увидев, что она отшатнулась, остановился.

– Эмили, неужели вы меня боитесь?

Да, боится, боится того, что случится после того, как он ее поцелует.

– Я начала новую жизнь, и в ней нет места для вас.

– Но между нами кое-что есть... Признайтесь.

– Несомненно. И это кое-что называется похоть. – Эмили покраснела. – Я скажу вам одну вещь, о которой предпочитаю не распространяться... В последние четыре года я занималась любовью со Станисласом лишь однажды, после чего и забеременела, и у меня не было других мужчин, кроме мужа. Надеюсь, вам не придется объяснять подробнее?

– Черт побери, это уже больше чем воздержание! – воскликнул Стив. – Тогда, в январе, я полагал, что страдаю от того же. Но с той поры, как мы встретились, мне вообще не хочется подходить к какой-либо другой женщине. Объяснить это невозможно, знаю только, что не лгу!

А ей даже не захотелось проводить время с архивариусом, уж на что был приятный человек. Честно говоря, он надоел ей до чертиков.

– Уверена, что скоро вы об этом забудете, – сказала Эмили.

– А я в этом совсем не уверен. Давайте дадим друг другу еще шанс... это все, о чем я прошу. По крайней мере, позвольте мне пригласить вас сегодня на ужин.

Она почувствовала, что принимает сейчас одно из тех решений, которые способны изменить всю ее жизнь.

– Нет, благодарю вас.

– Нет? И это все, что вы можете мне сказать?

– В этом слове нет ничего плохого, даже если понимание его дается вам с трудом.

– Мне с трудом дается понимание того, что вы не видите дальше своего носа! Послушайте, Эмили, признайте же правду. Нас с вами сильно тянет друг к другу, и надо быть полным идиотом, чтобы не обращать на это внимания. Кроме того, я отказываюсь называть это влечение простой похотью. – Его губы скривились в улыбке. – Хотя в последние несколько месяцев я видел больше эротических снов, чем за всю жизнь до этого.

Две ночи назад, например, они бежали бок о бок по океанскому пляжу, оба голые, в чем мать родила.

Эмили покраснела. Заметив это, он улыбнулся.

– Значит, не я один. Слава Богу.

– Самая настоящая похоть, – яростно повторила она. – А если даже это было бы не так, то все равно, неужели вы этого не понимаете? Неужели думаете, что я рискну еще раз связаться с ныряльщиком? Одного раза вполне достаточно. Мне уже не девятнадцать, а двадцать девять, жизнь кое-чему меня научила, и я никогда не свяжу мою судьбу с вами. Никогда.

– Но я не Станислас Левски, – возразил Стив.

– Мне тут хорошо! – страстно воскликнула Эмили. – Я зарабатываю себе на жизнь, выплачиваю долги, завожу новых друзей и с удовольствием провожу время со старыми. Меньше всего в жизни мне нужен мужчина! И если вы никак не можете понять этого, то, значит, совсем не так умны, как мне вначале показалось.

– Жизнь движется вперед. Неужели вам это не понятно? Вы можете либо двигаться вместе с ней, либо игнорировать ее.

– Прекратите философствовать, я в этом не нуждаюсь! Так же, как и в вас. Ответом будет «нет», Стив. Нет, нет и нет!.. Почему вы не желаете этого понять?

Краем глаза Эмили вдруг увидела появившуюся вдалеке высокую блондинку, и у нее словно гора свалилась с плеч.

– А вот и Айрин, мне нужно идти. Спасибо вам за извинение, и прощайте.

Быстро повернувшись, она бросилась бегом по тротуару, махая рукой. Айрин и Глэдис были ее лучшими подругами. Некогда они учились в одном университете, а теперь жизнь снова свела их вместе – надежных и нетребовательных друг к другу. Зачем ей нужен Стив, который не является ни тем, ни другим?

– Привет, Айрин, – сказала она, задыхаясь от бега. – Пойдем выпьем молочного коктейля, у меня был чертовски трудный день.

– Кто этот парень? – спросила подруга. – Дьявольски симпатичный.

– Я расскажу тебе, если только ты пообещаешь никогда больше не упоминать его имени.

– Что ж, договорились, – ответила Айрин.

Не оглядываясь, Эмили направилась вдоль по улице. Со Стивом было покончено. Теперь, когда он извинился, можно было забыть его. Забыть окончательно.

– В январе, когда я ездила к родителям Станисласа, чтобы отдать его вещи, этот человек... В общем, он спас мне жизнь. А теперь вернулся, чтобы меня преследовать.

Взяв подругу под руку, Айрин протащила ее по направлению к кафе.

– Эта новость стоит того, чтобы выпить пива! – заявила она. – Но почему ты ничего не рассказала об этом нам с Глэдис сразу по возвращении?

– Потому что хотела забыть о случившемся. И о нем тоже.

– Послушай, я видела его только издалека, но, по-моему, он очень сексуален.

– Сексуален, – с горечью подтвердила Эмили. – Что ж, можешь им заняться. Он в твоем распоряжении.

– Насколько я понимаю, его интересуешь только ты.

– Он не понимает слова «нет». Вроде все так просто, но у него с этим сложности. Так и быть, Айрин, я расскажу тебе, что между нами произошло, а ты можешь пересказать все Глэдис, и кончим на этом.

– Мы ужинаем с ней вместе, а потом идем в кино. Не хочешь к нам присоединиться?

И позволить, чтобы этот допрос продолжился?

– Нет, спасибо. Пойду домой, мне надо проверить контрольные работы, – сказала Эмили, открывая дверь студенческого кафе и усаживаясь за столик напротив подруги. – А теперь слушай внимательней, я не собираюсь повторять это дважды.

– Звучит интригующе, – заметила Айрин, глядя на раскрасневшееся лицо Эмили. – Как видно, этот парень действительно произвел на тебя впечатление. Не то что Артур.

Артуром звали архивариуса.

– Я еще не готова к тому, чтобы встречаться с мужчинами, – лаконично ответила Эмили. – Прошло слишком мало времени.

Сделав знак официанту, Айрин заказала две кружки пива.

– Рассказывай, Эмили Левски. Только давай все в подробностях.

– Особенно на много не рассчитывай, – предупредила Эмили, чувствуя, что краснеет сильнее.

К счастью, в кафе царил полумрак. Порывшись в кошельке, она заплатила за пиво и начала рассказ, во время которого ее не оставляла мысль о том, что она только что отказала Стиву. Окончательно и бесповоротно.

Теперь он уже не вернется. Ему не позволит гордость.

Стиснув зубы, Стив смотрел на бегущую по тротуару Эмили – обнаженные ноги ее мелькали на солнце, пучок черных волос чуть сбился на сторону. Она уходила от него, уходила окончательно и бесповоротно.

Для нее он был еще одним ныряльщиком, которого следовало избегать любым способом. Подобно тайфунам или цунами.

Значит, надо уезжать домой и зализывать раны, со вздохом подумал Стив.

Но где был его дом? Особняк в Виргинии? Квартира в Париже? Нью-йоркские апартаменты? Все они были одинаково роскошны и одинаково пусты.

«Нет», – сказала она. Короткое и недвусмысленное слово.

Стив нашарил в кармане ключи от взятой напрокат в аэропорту машины. Надо найти телефон и заказать билет в Нью-Йорк, где послезавтра должен состояться аукцион антикварных музыкальных инструментов. Ему обязательно надо быть там.

Оставаться здесь не имело никакого смысла.

Стив чувствовал себя совершенно опустошенным. Что с ним такое творится? Эмили сказала «нет»... Ну и что? В конце концов она всего лишь женщина, а женщин на свете хватает.

С другой стороны, Эмили была единственной женщиной, внушающей ему непреодолимое желание.

Как это все объяснить?

Объяснения не существовало, однако существовал сам факт. Разумеется, в свое время, будучи молодым и влюбленным, Стив желал переспать с Луизой. Но даже тогда он не испытывал того нетерпения, того страстного влечения, как сейчас, в случае с Эмили.

Так неужели придется вернуться назад, к прежней жизни, совсем еще недавно вполне его удовлетворявшей?

Когда Стив сказал ей о дочери, она явно испытала облегчение, сильное облегчение – в этом можно было поклясться. Значит, прежде Эмили не сомневалась в том, что он находится в интимной связи с какой-то женщиной и, следовательно целуя ее, Эмили, предает доверие той, другой, женщины. Одним словом, ведет себя подобно Станисласу.

Однако теперь ей известно, что это не так.

Просто сегодня все произошло слишком быстро, на виду у всех. Зря он поцеловал ее в присутствии студентов, но Эмили показалась ему такой красивой, такой близкой... такой желанной.

Стив нервно взъерошил волосы. Черт его побери, если он поедет в аэропорт! Ему не нужна прошлая жизнь, ему нужна Эмили, и надо сделать все возможное, чтобы добиться ее.

План будет таков, решил Стив. Сидеть в машине, наблюдая за главным входом в университет в надежде, что она выйдет именно здесь. Если это окажется не так, то разыскать ее и не отставать до тех пор, пока... Пока – что? Пока Эмили не вызовет университетскую охрану и его не выведут с позором?

Хотя неужели ему не удастся уговорить женщину поужинать с ним?

Весь следующий час Стив просидел в автомобиле, нетерпеливо постукивая пальцами по рулевому колесу и тщетно пытаясь сосредоточить свое внимание на полученном в самолете экземпляре местной газеты. Солнце скрылось за внушающими тревогу грозовыми облаками, небо потемнело, что вполне соответствовало его настроению. Никогда еще в жизни ему не приходилось подкарауливать женщину. Обычно они сами бегали за ним, и мало-помалу он стал считать это само собой разумеющимся.

Что же так привлекало его в Эмили, неужели одна только красота? Нет, тут было нечто большее. Стоицизм, который в ней ощущался, обостренное чувство собственного достоинства, интеллигентность. Верность не заслуживающему этого мужу, в конце концов.

Но что же произошло с ребенком, которого носила Эмили? В одном можно было быть уверенным: аборта она не делала.

Время, казалось, тянулось бесконечно. Поднялся ветер, гоня по земле опавшие лепестки яблонь. Неожиданно Стив увидел велосипедистку в оранжевых джинсах, старающуюся удержать равновесие под сильными порывами ветра. Выехав из ворот, она свернула направо.

С внезапно забившимся сердцем Стив завел мотор и двинулся вслед за ней, стараясь держаться так, чтобы между ним и велосипедисткой была пара машин. Перекрыв шум транспорта, вдалеке прозвучал мощный раскат грома. Вскоре городские дома и магазины начали уступать место зеленым полям и фермам. Наклонив голову против ветра, Эмили проехала еще около километра и свернула на неасфальтированную аллею, обсаженную цветущими яблонями.

С театральной внезапностью потемневшее небо прорезала яркая молния, и грянул гром. Началась гроза. Ливень, пулеметными очередями выстреливавший в ветровое стекло машины, был так силен, что Стив замедлил движение. Включив сигнал поворота, он последовал за Эмили, нажав на гудок, обогнал ее, затормозил у обочины и выскочил наружу. Теперь уже было не до секретности.

Остановившись посреди лужи, Эмили поставила обутые в сандалии ноги прямо в воду, по всей видимости даже не заметив этого.

– Если вы будете продолжать преследовать меня, я позову полицию! – крикнула она сквозь шум дождя и вой ветра.

Стив схватил ее за мокрую руку.

– Я положу велосипед в багажник и отвезу вас домой.

Эмили вырвалась.

– Я не боюсь грозы!

Действительно, очередная вспышка молнии даже не заставила ее вздрогнуть.

– Однако меня вам тоже нечего бояться, – ответил он с улыбкой.

– Я больше боюсь утонуть в этой луже, чем вас.

– Прекрасно. – Стив взял велосипед за руль.

– Никуда я с вами не поеду!

Намокшие волосы Эмили прилипли к ее лицу и шее.

– Если кому и грозит опасность утонуть, так это мне. В ваших глазах, в вашей красоте, в вашей смелости, – сказал он со свойственным ему напором.

– Я... – начала было она.

– Если вы не хотите, чтобы вас касались или целовали, я не буду. Клянусь, что не буду.

– Это вовсе не...

– Так в чем дело, Эмили? – спросил Стив с внезапной лаской в голосе.

– Вы меня действительно пугаете, – пробормотала Эмили.

– Я вовсе не хочу этого.

По ее щекам стекали крупные капли дождя.

– Вы не просто пугаете меня... вы приводите меня в ужас. Я уже было решила, что Станислас окончательно остался в прошлом. Оказалось, что это не так. Но я больше не могу позволить себе таких переживаний, неужели вы этого не понимаете?

Сейчас она говорит так откровенно, как только может, подумал Стив, борясь с желанием заключить ее в объятия, крепко прижать к груди и больше не отпускать.

– Я вовсе не хочу обидеть или напугать вас, – повторил он хрипло.

– Все это преждевременно, – прошептала она, потупившись.

В небе гремело так, будто там, наверху, расположился целый ансамбль лихих барабанщиков.

– По крайней мере, позвольте мне отвезти вас домой. Вы промокнете.

– Вы тоже, – заметила она со слабой улыбкой.

Стив улыбнулся в ответ.

– Забирайтесь внутрь. Я закину ваш велосипед назад.

Некоторое время Эмили стояла в нерешительности. И Стив затаил дыхание, надеясь, что она не может видеть, как сильно бьется его сердце. Затем она выпустила велосипед и залезла в машину. Пока все идет как надо, подумал он, облегченно вздохнув. Следующей задачей будет уговорить ее поужинать с ним.

Погрузив велосипед, он залез на место водителя, поскользнувшись по дороге и сильно ударившись о машину больным коленом, всегда беспокоящим его в сырую погоду. Рука Эмили лежала на ручке двери – казалось, она вот-вот передумает.

– Как далеко нам ехать? – миролюбиво спросил он.

– Около километра. Белый коттедж справа.

Тронувшись с места, Стив сосредоточил все свое внимание на управлении машиной, поскольку дорога была грязной и скользкой. Стоило ему сделать последний поворот, как дождь утих так же внезапно, как и начался. За поворотом неожиданно показался небольшой, окруженный зеленью коттедж.

– У вас здесь красиво, – заметил Стив.

– Мне очень повезло, что удалось арендовать этот дом. Его владельцы уехали на восемь месяцев.

Выкрашенный белой краской коттедж, с маленьким крыльцом, с кирпичной трубой и с крохотным огородиком, был окружен зарослями сирени и напоминал миниатюрную копию его усадьбы в Виргинии. Эмили она, наверное, понравилась бы, подумал Стив с внезапно забившимся сердцем.

– Я достану ваш велосипед, – сказал он.

– Спасибо, – лаконично ответила она.

Стараясь скрыть хромоту, Стив подкатил велосипед к коттеджу и втащил его на крыльцо.

– Можно мне войти? – осторожно спросил он.

Эмили смотрела на него через открытую дверь. Глаза ее были темны, как грозовые облака над головой.

– Вы страшно промокли, – неохотно признала она. – Но у меня...

– В моем чемодане есть смена одежды. Разрешите хотя бы переодеться прежде, чем ехать в аэропорт.

– Что ж, ладно, – хмуро согласилась Эмили.

Дождь зарядил снова. Торопливо вернувшись к машине, Стив схватил чемодан и, добравшись обратно до крыльца, открыл дверь и вошел внутрь. Эмили стояла совсем рядом, и взгляд ее был отнюдь не дружеский.

– Ванная там, – жестом указала она.

– Идите первая, вы больше промокли, – предложил он и улыбнулся. – И больше испачкались.

Она невольно посмотрела на свои перемазанные красной глиной ступни.

– А вы никогда не думали о карьере манекенщицы? – неожиданно для себя спросил Стив.

– Для этого я недостаточно худа, к тому же не тот возраст.

– Ваша фигура безукоризненна, и возраст самый подходящий, – торопливо возразил он.

Эмили окинула небольшую гостиную загнанным взглядом.

– Я ненадолго.

– Наденьте платье, – попросил Стив. – Зайдем потом в ресторан отеля, где я устроился, съедим по эскалопу и по куску знаменитого местного малинового пирога.

– Я не могу позволить себе даже эскалопа, не говоря уже о пироге.

– Плачу я. Как часть извинения.

– Чего у вас не занимать, так это настойчивости:

– Вы этого стоите.

– Хорошо, – сказала Эмили с беспокойством во взгляде. – Но только ужин.

– А я на большее и не претендую, – заметил Стив с загоревшимися глазами. – Только поторопитесь, Эмили. Я пока закажу столик.

Она с сомнением посмотрела на его промокшую и измятую одежду.

– Чтобы туда попасть, вам понадобится приличный костюм.

– Не беспокойтесь, я вас не опозорю.

Пройдя в спальню, Эмили вскоре вернулась оттуда с перекинутой через руку одеждой и исчезла в ванной.

Мокрая рубашка противно липла к телу, дождь по-прежнему стучал по крыше, но Стив чувствовал себя прекрасно. Отыскав в бумажнике телефон отеля и сделав заказ, он с любопытством оглядел комнату. Простая обстановка, плетеные цветные циновки, сложенный из камня камин и заваленный бумагами письменный стол в углу, что сразу напомнило ему о том, как Эмили работала в доме Левски. На столе выделялась аккуратная стопка типографских гранок с титульным листом наверху. «Дебора Дайсон. «Время диких лебедей», – прочитал Стив.

Он замер, словно окаменев, в голове водоворотом закружились мысли. Первый роман Деборы Дайсон вышел два года назад и был хорошо встречен критикой. Самому Стиву очень понравилось сочетание тонкой поэтичности и напряженной эмоциональности. Неужели автором той книги была Эмили Левски?

Строка, напечатанная в самом низу титульного листа, рассеяла все сомнения. «Копирайт Эмили Левски». Значит, интуиция, не позволившая ему забыть Эмили, не подвела. Ее интеллигентность, пламенный темперамент и сложный характер стали понятны ему.

Различие между нею и Луизой было разительное. И такая женщина согласилась – пусть и неохотно – поужинать с ним!

Совершенно неожиданно его мысли приняли иное направление. Долли любит поэзию и обожает читать романы. Кроме того, как справедливо заметил Алан, девочке необходима мать. Кто же подойдет для этой роли лучше, чем Эмили?

К тому же ей приходится преподавать в университете, чтобы зарабатывать себя на жизнь. Даже получившая одобрение критиков первая книга редко приносит автору счет в банке. Наверняка у нее есть долги, оставшиеся от Станисласа. Значит, Эмили нужны деньги. У него они есть, более чем достаточно для двоих. Он может жениться на ней, разрешить все проблемы Долли и предоставить Эмили возможность писать, не заботясь о хлебе насущном.

А главное, может уложить ее в свою постель.

Разве не об этом он мечтал с того самого момента, как взглянул на нее?

Ощутив прилив адреналина в крови, Стив подошел к окну, вперив невидящий взгляд в промокший от дождя огородик. Эмили в качестве жены? Да, решил он. Да!

7

Повертевшись перед зеркалом в ванной, Эмили убедилась, что фирменный ярлычок не виден. Ею владела такая неуверенность, даже страх, будто это было первое ее свидание. Я двадцатидевятилетняя вдова, внушала она себе, а Стив Рэмфорд обыкновенный мужчина, который пригласил меня на ужин. В конце концов, не замуж же я за него выхожу.

Я не выйду больше ни за кого. Ни в коем случае.

Несколько приободрившись, Эмили решила, что темно-красная помада прекрасно подходит к платью цвета индиго, длинному, с разрезом от колена, вдела в мочки ушей серебряные сережки из Индии и взяла в руки вечернюю сумочку.

Все. Она готова.

Пора идти к Стиву.

– Я положила полотенца на полку, – холодно сказала она, выйдя из ванной. – Надеюсь, вы не слишком задержитесь.

Он стоял у окна, спиной к ней, и, повернувшись, словно окаменел. Двигались только глаза, оглядывающие ее с ног до головы.

Только огромным усилием воли Эмили заставила себя сохранить внешнее спокойствие, не показать, как участилось ее дыхание.

– Эмили, – наконец произнес он с какой-то новой для нее ноткой в голосе. – Вы... вы так красивы... Даже не знаю, как вам это высказать? Знаю только, что буду сегодня самым счастливым мужчиной в ресторане. Да нет, черт возьми, в стране! – Стив усмехнулся. – Как насчет континента, мира, вселенной?

На глаза Эмили навернулись слезы. Станислас всегда старался преуменьшить ее красоту, по всей видимости пытаясь таким образом унизить ее.

– Спасибо, – запинаясь, пробормотала она. – Надеюсь, вы не замерзли в мокрой одежде.

– Все в порядке. Через пять минут я буду готов.

Взяв чемодан, Стив прошел в ванную. Когда за ним закрылась дверь, Эмили судорожно вздохнула. Она играла в опасную игру и прекрасно понимала это. Разве втайне ей не хотелось, чтобы он обнял ее и поцеловал так же, как целовал несколько часов назад?

Хотелось? Точнее будет сказать, страстно хотелось! От одной мысли о поцелуе Стива в ней вспыхивал жар желания, который Эмили не испытывала уже много лет. Если вообще когда-либо испытывала.

Поддаваться этому чувству было нельзя, ни в коем случае нельзя.

Сосредоточься на эскалопах! – приказала себе Эмили. На эскалопах, малине и светском разговоре. Больше ничего. Неужели ты не сможешь с этим справиться?

Из ванны послышалось жужжание бритвы Стива. Негромкий, домашний звук, делающий бессмысленными все ее благие намерения. То же самое произошло полчаса спустя за столиком в ресторане, на котором горела свеча, освещая все вокруг мягким, уютным светом. Не говоря уже о самом Стиве. Легкий костюм сидел на нем превосходно, выгодно подчеркивая мощь плеч, плоский живот и длинные ноги. А шелковая рубашка и галстук безо всяких слов свидетельствовали о деньгах и о власти, которую они давали.

Хотя присущая ему внутренняя сила никакого отношения к одежде или деньгам не имеет, невольно подумала Эмили. Она проистекает из его природной мужественности и уверенности в себе.

– Хотите чего-нибудь выпить? – спросил он.

– Я выпью немного вина за едой, – ответила она и добавила, не удержавшись: – Когда я с вами, мне необходима ясная голова.

– Звучит многообещающе, – с усмешкой произнес Стив.

Выбор блюд и вин не отнял много времени.

– Я заметила, что вы хромаете, – сказала Эмили. Она понимала, что ее вторая фраза тоже не очень-то подходит для начала светского разговора, который она собиралась вести, но ничего не могла с собой поделать.

– Последствия травмы, ничего страшного.

– По-моему, все ныряльщики одержимы стремлением к смерти, – заявила она неприязненным тоном.

– Я к числу таких людей не отношусь, – резко возразил Стив.

– Тогда зачем же постоянно рисковать жизнью?

Это что, открытие военных действий? – недовольно подумал Стив и попытался отшутиться:

– Ради славы, разумеется.

– Я спрашиваю серьезно, Стив, – вспыхнула Эмили.

Он отложил нож.

– По целому ряду причин. Желание достигнуть предела своих возможностей, а может быть, и превозмочь себя. Стремление ощутить себя с морем наравне, быть не противниками, а союзниками. Естественный восторг перед красотой подводного мира, абсолютная тишина, где ты всегда одинок, сколько бы людей ни было рядом с тобой. – Стив помолчал. – Пожалуй, для начала хватит.

Вот что является источником его внутренней силы, подумала она, внутренне содрогнувшись.

– Вам не хотелось этого говорить, ведь так? – проницательно заметила Эмили.

– Я никогда никому об этом и не говорил. Просто делал, и все.

– Даже вашей дочери? Даже Долли?

– Долли никогда ни о чем не спрашивала. Я не знаю даже, как она вообще ко всему этому относится. – Стив тяжело вздохнул. – Об этом я тоже ни с кем раньше не говорил.

От ее решимости держаться на расстоянии не осталось и следа.

– Почему же вы выбрали меня?

– Я видел гранки на вашем столе, – признался он. – И теперь мне известно, что вы Дебора Дайсон.

– Проклятье, – пробормотала Эмили. – Совсем забыла о них. – Внезапно глаза ее расширились от ужаса. – Уж не думаете ли вы, что я вас расспрашиваю, чтобы потом воспользоваться информацией для своей книги?

– Нет, мне это и в голову не приходило. Просто я читал вашу первую книгу и знаю, что вы способны понять мое пристрастие к подводному плаванию.

Эмили на мгновение прикрыла глаза.

– Станислас делал это ради славы. Он всегда старался опередить всех, рассчитывая стать в их глазах героем.

– Вы тоже не собирались говорить мне об этом.

Она криво усмехнулась.

– В мои намерения входило держать вас на расстоянии как эмоционально, так и физически.

Стив наклонился ближе.

– Ни то, ни другое между нами невозможно.

С трудом отведя взгляд, Эмили с облегчением увидела приближающегося официанта. После того как он ушел, Стив поднял бокал.

– За нас.

– За меня и за вас, – ответила она и покраснела.

– По отдельности, вы хотите сказать?

– Совершенно верно.

– Но я отказываюсь пить за это.

– Выбор не обязательно будет за вами.

– Послушайте, Эмили, я ведь читал вашу книгу... очень тонкую кстати, полную нюансов и выстраданной мудрости, поэтому знаю, что вы тоже человек риска. В своей книге вы попытались достичь пределов своих возможностей, как и я – своими погружениями.

Эмили отпила глоток вина.

– Одно дело заниматься этим за письменным столом, а совсем другое – в постели. Вы ведь имеете в виду именно это?

Стив рассмеялся.

– Вы попали в точку, – признался он. – Сексуальное влечение, несомненно, играет в этом большую роль.

– Ответом будет «нет», – тихо сообщила Эмили.

– Неужели Станислас настолько глубоко ранил вас? – спросил Стив так же тихо.

Эмили с вызовом вздернула подбородок.

– Да, как видите!

На мгновение лицо Стива исказила гримаса ненависти.

– Негодяй!

– Это не совсем так, – сухо возразила она. – Вы ведь видели его родителей.

– Может быть, вы правы, – нехотя согласился Стив.

Подождав, пока уйдет принесший салат официант, Эмили сменила тему разговора.

– Расскажите мне о вашей дочери.

– Долли? Ей тринадцать лет, иногда она ведет себя на девять, иногда на двадцать. Любит лошадей, пишет стихи, много читает, норовит подобрать каждое бездомное животное. Сегодня хочет быть ветеринаром, а завтра президентом, чтобы управлять страной справедливо... – Он грустно улыбнулся. – Хватит для начала.

– А где она учится?

– На этот год я поместил ее в частную школу в Англии.

– Почему?

– Я часто отсутствую то по работе, то в экспедициях, поэтому решил, что ей будет лучше в школе для девочек, с женским преподавательским составом. – Стив беспомощно пожал плечами. – Но ей не нравится быть вдали от дома... Мы живем в Виргинии.