Текст книги "Храм любви"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Если бы Грейс сказала, что передумала, Нил остался бы в деревне. А отправившись на крестины, она рискует пробудить в нем более отчетливые воспоминания о давней встрече. Может, на ближайшие три недели притвориться, что меня свалила с ног пневмония? – подумала Грейс. Или какая-нибудь другая хворь?

Нил протянул руку.

– Когда-нибудь вы расскажете мне о парне, который сделал вас такой пугливой. А потом я отправлюсь к нему и вышибу из него дух.

Если бы он только знал, какой иронией преисполнено его обещание!

Грейс неохотно вложила пальцы в руку Нила, мельком отметив тепло его ладони. В следующее мгновение он сжал ее пальцы.

С гулко бьющимся сердцем она медленно произнесла:

– До свидания, Нил. Счастливо добраться.

После этого сразу высвободила руку.

Шаги Нила донеслись из гостиной, потом скрипнули петли входной двери.

Нужно будет капнуть маслом на крепления, мельком подумала Грейс. В доме все двери скрипят...

Спустя минуту-другую послышался звук удаляющегося автомобиля. Грейс без сил прислонилась к двери студии. В течение трех недель она может ничего не опасаться. Не очень долгий срок.

...Нил сошел по трапу на далеко выступающий в море персональный пирс Теда Кэмпбелла, воздвигнувшего – благо средства позволяли – на берегу острова настоящий замок, который гораздо уместнее выглядел бы, например, в Испании.

Однако Нила волновало другое. А именно приедет ли Грейс на крестины, как обещала? И если да, то не покажется ли она ему на этот раз обычной женщиной – разумеется, красивой, но в остальном не представляющей из себя ничего особенного?

Она так и не позвонила ему. Впрочем, он не очень этого ждал.

Сам Нил тоже больше не навещал Грейс, хотя жила она всего в часе с чем-то езды от Лондона.

Он ступил с пирса на землю и направился к дому, думая о том, что, наверное, все уже собрались. Действительно, на обширной ухоженной лужайке между домом и парком было много народу. Июнь выдался удивительно теплым, на чистом голубом небе лишь кое-где белели небольшие облака.

Затем Нил заметил Грейс. Стоя под яблоней, она беседовала с Берни и Тришей. При виде этой мирной картины в груди Нила будто распрямилась спираль напряжения и он облегченно вздохнул. Так, Грейс все-таки приехала!

Впрочем, почему я так обрадовался? – подумал Нил. Она для меня чужая, недружелюбно настроенная женщина, вдобавок – сестра моего лучшего друга. Самое правильное, что я могу сделать, это держаться от нее подальше.

В действительности же ему хотелось совсем иного – подойти, заключить Грейс в объятия и целовать, пока не закружится голова. То-то гости удивились бы!

– Здравствуй, Нил.

Он нехотя отвел взгляд от Грейс и искренне улыбнулся.

– Дженнифер! Рад тебя видеть. Как поживаешь?

Дженнифер была матерью Берни и близнецов – Грейс и Мика. Вскоре после рождения двойни она отправилась в Нью-Йорк делать карьеру в качестве вокалистки рок-группы.

На Теда поступок Дженнифер произвел столь тяжелое впечатление, что шестилетнему Берни он сказал, что мать умерла. Затем с помощью угроз Тед добился от Дженнифер обещания никогда не входить в контакт ни с кем из детей, после чего тайком развелся с ней.

Спустя два года он женился на Кэрол, которая была полной противоположностью Дженнифер.

Минувшим летом Дженнифер приехала на остров Мэй и повидалась с детьми. В течение нескольких следующих месяцев ей удалось выстроить достаточно прочные отношения с Берни. Однако, по его словам, Грейс осталась безразлична к внезапному появлению матери, которую привыкла считать умершей.

– Очередная семейная встреча, сухо заметила Дженнифер. – Меня тоже сочли необходимым пригласить.

– Должен заметить, несмотря ни на что, ты выглядишь потрясающе.

В длинных темных волосах высокой и худощавой Дженнифер поблескивали серебристые нити, ее движения были очень грациозны, а голос певуч.

– Значит, станешь крестным Джуниора. – Она улыбнулась.

– А Грейс – крестной, – добавил Нил. – Я познакомился с ней три недели назад, и она показалась мне холоднее айсберга.

– А когда мы увиделись с Берни прошлым летом, он очень злился, что я бросила его шестилетним несмышленышем. Но, честно говоря, гнев Берни для меня предпочтительнее ледяной вежливости Грейс. Родная дочь держалась со мной, как с совершенно чужим, не имеющим для нее никакого значения человеком.

– Она талантливый художник.

– Да. Я хочу побывать на открытии ее персональной выставки в галерее Джима Бредфорда. Ты... не хочешь туда отправиться?

– Не исключаю такую возможность.

– И еще Грейс очень красива, – заметила Дженнифер, лукаво блеснув глазами.

– Не потому ли Берни отправил меня к ней? Сводник! Впрочем, зная свою сестренку, мог бы догадаться, чем все кончится.

Дженнифер рассмеялась.

– Думаю, пора тебе пойти поздороваться с ним. Церемония начнется через несколько минут.

– Позже еще поболтаем, – пообещал Нил и направился к Берни и Трише.

Но на полпути ему повстречался Мик, второй брат Грейс.

– Привет, дружище? Как жизнь? – весело произнес тот.

Мик обладал легким характером, был красив и, по мнению Нила, безнадежно испорчен.

– Нормально. А будет еще лучше, когда завершится церемония.

Мик усмехнулся, блеснув зубами.

– Мы с тобой очень похожи в одном: нам хватает ума не жениться!

Нилу не улыбалась перспектива встать на одну доску с Миком, который слыл записным волокитой, а также был замечен в нечестной финансовой игре, поэтому он обронил уклончиво:

– Твоя сестра тоже не торопится замуж.

– Грейс? А кого она может подцепить в таком захолустье, как деревушка Стоунпит?

– По-моему, Грейс не интересует ничего, кроме живописи.

– Брось, – отмахнулся Мик. – Современное искусство – это одна большая помойка. Ну занимается моя сестричка мазней по холсту – и что с того? Тоже мне, важное занятие...

Разве не странно? – подумал Нил. Всегда занимавший более привилегированное положение Мик сейчас завидует сестре, которую их отец игнорировал долгие годы.

– Думаю, картины Грейс все-таки представляют собой нечто большее, чем простая мазня, – возразил он. – А сейчас извини, Мик, я должен поздороваться с хозяевами приема...

– Позже увидимся, – сказал тот.

Надеюсь этого избежать, подумал Нил, шагая по траве к Теду и Кэрол.

Тед Кэмпбелл был высокий лысеющий человек с симпатичным открытым лицом. В его фигуре ощущалась сила. Его вторая жена Кэрол неизменно выглядела так, будто сошла со страниц модного журнала. Нилу было известно, что она питает страсть к желтым розам.

Он пожал руку Теду, а Кэрол поцеловал в прохладную щеку.

– У вас здесь так красиво. Парк просто прелесть. И эта лужайка, и розы... Да и погода установилась словно нарочно для праздника.

– Чудесный повод собрать всех родственников и друзей, – подхватил Тед.

– Церемония крещения так трогательна, – защебетала Кэрол. – А Джуниор очаровательный ребенок. – Затем она вдруг добавила: – Счастье быть бабушкой заключается в том, что в любое время можно вернуть внука родителям.

В самом деле, трудно было представить Кэрол тетешкающей перемазанного молочной кашей непоседу.

Нил усмехнулся про себя, но, разумеется, вслух ничего не сказал.

– Итак, вы с Грейс станете крестными Джуниора, – продолжил Тед. – Я рад, что Грейс смогла выбраться к нам. Она уже несколько лет не была в нашем доме.

От Берни Нил слышал, что Грейс не очень-то жаловала отца, который в свое время приложил массу усилий, чтобы подавить в ней страсть к живописи. По мнению Теда, тягу к искусству Грейс унаследовала от своей беглянки-матери.

– Зато сейчас она увидит ваш дом во всей красе, – не моргнув глазом, заметил Нил.

– В июле у Грейс выставка, – сказал Тед. – Скорее всего, мы с Кэрол съездим на это время в Лондон.

Супруги Кэмпбеллы владели чудесным особняком в престижном пригороде Лондона.

– Выставка может стать переломным моментом в карьере Грейс, – произнес Нил.

Тед кивнул.

– Надеюсь. Ведь моя дочь окончила лондонскую школу искусств. С большим успехом.

Сердце Нила на миг замерло.

3

– Лондонскую? – хрипловато повторил он. – Когда Грейс ее окончила?

Не заметив перемены в его тоне, Тед быстро произвел в уме подсчет.

– Она поступила двенадцать лет назад. Значит, окончить должна была в двадцать один год.

Двенадцать лет назад Грейс было семнадцать. Тот же возраст, что и у стриженой студентки факультета живописи, которая сказала, что хочет сделать с Нила зарисовку, когда он завершил свою лекцию в лондонской школе искусств. Только у той девушки волосы были другого оттенка. Крашеные, сказал себе Нил. Она их тогда покрасила.

Манера Грейс двигаться, изящество ее длинных тонких пальцев, ускользающее ощущение, что когда-то он уже видел эту молодую женщину... Значит, она уже побывала в его постели. Двенадцать лет назад. Студентка Тина в действительности – это Грейс Кэмпбелл. Каким дураком нужно быть, чтобы не провести параллель?!

– Что с тобой, Нил? – спросила Кэрол.

Он поспешил взять себя в руки, недовольный тем, что хотя и частично, но показал, потрясение, вызванное своим неожиданным открытием.

– Простите, я задумался. Мне показалось, что несколько лет назад я встречал Грейс в лондонской школе искусств, – пояснил Нил с минимальной степенью правдивости. – Как-то раз мне пришлось читать там лекцию на тему о последних достижениях кибернетики.

Тед добродушно усмехнулся.

– Вряд ли вы встречались. Живопись и кибернетика сочетаются плохо. Не думаю, что бы Грейс заинтересовалась предметом твоего доклада.

Нил не стал спорить.

– Ну, пора пойти поздороваться с гордыми родителями виновника сегодняшнего торжества, – произнес он. – А также взглянуть на Джуниора. Надеюсь, он не расплачется, когда я возьму его на руки.

– В этом случае тебе нужно лишь отдать малыша матери. – Кэрол тонко улыбнулась.

Нил изобразил ответную улыбку.

– Хороший совет.

Затем, извинившись, направился к раскидистой сливе, под которой стояли Берни, Триша и Грейс. В течение всего короткого пути он уговаривал себя скрыть взбудораженные эмоции, что было нелегко.

– Привет, ребята! – обратился Нил к Трише и Берни. – Здравствуйте, Грейс.

Берии хлопнул его по плечу. Он, в свою очередь, легонько стукнул того в грудь – давний дружеский ритуал. Нил и Берни были одного роста, и оба обладали атлетическим телосложением. Но на этом сходство заканчивалось, потому что с тех пор, как Берни встретил Тришу, его эмоции всегда были на поверхности.

Триша чмокнула Нила в щеку, а Грейс с прохладцей произнесла:

– Здравствуйте.

Она и выглядела прохладно благодаря льняному платью светлого бирюзового оттенка и шляпке из той же ткани, украшенной белыми цветами. Непослушные кудри обрамляли ее лицо, легкий макияж подчеркивал утонченность черт лица и выразительность глаз. Голубых и загадочных.

Движимый гневом, которого ему не хотелось признавать, Нил взял Грейс под локоть, наклонился и поцеловал в каждую щеку – как принято во Франции.

Грейс сразу напряглась. Запах ее духов был едва уловим, кожа – гладкая как шелк и теплая, как пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи.

Целовать ее было совсем не то, что целовать Тришу. Впрочем, Нил заранее знал, что будет именно так.

– Как мило с вашей стороны, что вы приехали, – сказал он и увидел мгновенно вспыхнувшие на щеках Грейс алые пятна гнева.

И тут Нил совершил еще одно открытие. Его вдруг осенило, Грейс вовсе не безразлична к нему. Она желала его тогда, в номере лондонской гостиницы, и желает сейчас. Не потому ли она так боялась его присутствия в деревне Стоунпит? Он вдруг испытал новый прилив гнева. Ему припомнилось, как он обещал вышибить дух из парня, обидевшего Грейс. То-то она посмеялась над ним за его спиной!

Нил подумал, что ему будет чертовски приятно, если Грейс и впрямь до сих пор хочет его. Он дал себе обещание проверить это. Не сейчас. Позже.

Заметив, что Грейс слегка переменилась в лице, Триша быстро произнесла:

– Джуниор нынче проспал день-деньской. Мы с Берни опасаемся, что во время церемонии он расплачется.

– Но тут уж ничего не поделаешь, – подхватил Берни. – Вообще, сегодня у нас большое событие. И мы очень рады, что ты, Нил, и ты, Грейс, станете крестными нашего сына.

– Я тоже этому рад, – кивнул Нил. Затем он повернулся к Грейс. – Когда вы возвращаетесь обратно? Мы могли бы вместе отправиться в аэропорт.

– Нет, благодарю, – поспешно ответила она. – Попозже меня отвезет туда шофер Теда, я с ним обо всем договорилась.

– Вы не останетесь здесь на ночь? – Нил вскинул бровь. – Тед будет разочарован.

– Едва ли, – хмыкнула Грейс.

– А у меня сложилось впечатление, что Тед хотел бы пообщаться с вами подольше. Ведь вы так давно не навещали его. Надеюсь, вы отправите Теду приглашение посетить вашу выставку?

Нил понимал, что позволяет себе чересчур много. Ему не следовало совать нос в семейные дела Кэмпбеллов. Вот и Триша смотрит на него разинув рот. А Берни изо всех сил старается не расхохотаться.

Неужели он действительно послал меня в Стоунпит в надежде, что мы с Грейс заинтересуемся друг другом? – мелькнуло в голове Нила. В таком случае, тебе не повезло, дружище. Я даже не подумаю влюбиться в твою младшую сестру.

А затем, с беспощадностью бьющего между глаз молота, к Нилу пришло осознание того, что случилось двенадцать лет назад. Он, Нил Хелнер, затащил в постель семнадцатилетнюю сестренку своего лучшего друга! Берни убьет его, если узнает.

– Ты в порядке? – с беспокойством спросила Триша, тронув плечо Нила. – У тебя такой вид, будто что-то ударило тебя по голове.

Триша оказалась слишком проницательна. Подумав об этом, Нил постарался как можно скорее взять себя в руки. Улыбнувшись, он сказал:

– Да... прошу прощения. Я неплохо переношу воздушные перелеты, а вот морские путешествия даются мне с трудом.

– Мы проведем здесь ночь, – сказала Триша. – По-моему, тебе тоже следует остаться до утра.

– Возможно, я так и сделаю. Посмотрим, какое у меня будет самочувствие. Кстати, у тебя замечательная шляпка!

– Правда? – Триша обратила счастливый взор на супруга. – Это Берни мне подарил.

Тот с улыбкой обнял ее за талию.

Как интимны их движения, подумал Нил. Совершенно очевидно, что оба находятся в полном согласии друг с другом. А ведь всего год назад Берни был таким же холостяком, как я сейчас. Нил мысленно усмехнулся. Вот тебе наука, приятель. Держись подальше от Грейс Кэмпбелл. Иначе не успеешь глазом моргнуть, как окажешься в беде. И вообще... Пора подыскать очередную подружку.

Затем, к величайшему облегчению Нила, Берни произнес:

– А вот и священник. Думаю, пора начинать.

– Можно я покачу коляску? – попросила Грейс.

Она тоже обратила внимание на напряженность Нила. Что это с ним происходит? Не наговорили ли ему чего-нибудь Тед и Кэрол? Надеюсь, он не догадался, кто я?

По окончании церемонии, глядя на воркующих над Джуниором Теда, Кэрол и Дженнифер, Нил сказал Грейс:

– Слава Богу, все кончилось! – К этому времени он уже забыл, что сердится на нее.

– Все только начинается, – возразила она. – Ведь, как и я, вы дали обещание поддерживать Джуниора в течение всей его жизни.

Нил провел пальцами по волосам.

– От этой мысли меня бросает в дрожь. Как думаете, за столом у Теда будут подавать что-нибудь крепче чая?

– Если нет, кто-нибудь непременно найдет капельку рома, чтобы добавить в вашу чашку.

У Грейс были красивые белые зубы, она выглядела такой беззаботной, когда смеялась.

Нил попытался вспомнить, когда в последний раз в нем вспыхивало столь сильное желание обладать женщиной. Двенадцать лет назад, мрачно ответил он на собственный вопрос. Он понял, что стонущая и извивающаяся в его объятиях девушка невинна, и тогда ему понадобилось собрать в кулак всю силу воли, чтобы оторваться от нее. И лишь чуть позже он узнал, что новой знакомой всего семнадцать лет. Может, все Женщины, которые были у него потом, – всего лишь ее частичная замена?

Недовольный тем, какое направление принимают его мысли, Нил нахмурился.

Грейс заметила это.

– Что случилось? – тихо и словно нехотя спросила она.

Но прежде чем он успел ответить, к ним подошел Тед.

– Красивая церемония, правда? – Он похлопал Грейс по плечу. – Рад, что ты смогла приехать. Мы с Кэрол надеемся, что ты останешься на ночь. Ведь это твой первый визит за долгие годы.

– К сожалению, сегодня вечером я должна вылететь обратно, – сказала Грейс без тени печали в голосе. – Художники не могут бездельничать, ожидая вдохновения. Они должны зарабатывать на жизнь.

Тед с готовностью закивал.

– Верно, верно. Мы ожидаем, что ты пришлешь нам приглашение. Мне очень хочется увидеть, чего ты достигла в своем творчестве.

– Я поговорю с владельцем галереи, – сдержанно пообещала Грейс.

– Хорошо, детка, хорошо. А сейчас не буду тебе мешать, побеседуй со своей матерью.

Тед удалился, на ходу улыбнувшись приближающейся Дженнифер, но не заговорив с ней.

Удивительно, как нынешнее сборище не завершилось скандалом, мимоходом подумал Нил. Для этого с самого начала существовало множество предпосылок.

– Здравствуй, Грейс, – сказала Дженнифер, заметно нервничая. – Очень рала видеть тебя и счастлива, что ты стала крестной Джуниора. Малыш просто прелесть, правда?

Грейс тоже поначалу напряглась, но затем вежливо ответила:

– Не уверена, что Нил согласится с этим.

– Я все время боялся уронить мальчика, – пояснил тот. – Особенно когда он стал кричать.

Дженнифер рассмеялась.

– У мальчугана прекрасные легкие. А вдруг он пойдет по моим стопам и начнет петь! Кстати, вы остаетесь? – спросила она, переводя взгляд с Нила на Грейс и обратно.

– Не уверен, – сказал Нил.

– Нет, – произнесла Грейс.

– Что ж... – протянула Дженнифер. – Мне бы очень хотелось побывать на открытии твоей выставки.

Грейс пожала плечами.

– Ради этого ехать из Штатов?

– Когда летишь на самолете, путь кажется не таким уж долгим.

– Тогда я пришлю приглашение.

– Спасибо. А сейчас простите меня, я хочу поздравить Кэрол с тем, какие у нее на клумбах восхитительные желтые розы.

Глядя в спину удаляющейся Дженнифер, Нил обронил:

– Как это вам удается оскорблять людей, оставаясь в рамках вежливости?

Грейс вдруг почувствовала себя изолированной наедине с ним. Остальные гости медленно стекались к украшенному цветами тенту, где были накрыты столы для ланча.

– Пользуйтесь моментом – учитесь, – подчеркнуто мягко произнесла она. – Насколько я понимаю, вашиоскорбления связаны с грубостью.

– Знаете, я познакомился с Дженнифер недавно, но точно могу сказать: она хороший человек.

– Разве я утверждаю обратное?

– Ради всего святого, ведь она ваша мать! Наверное, с вашей горничной вы разговариваете с большим теплом.

– У меня ее нет. Я не могу себе позволить иметь горничную.

– Ох, бросьте... Всем известно, что Тед весьма состоятельный человек.

– Мое финансовое положение не должно вас интересовать. – Грейс повернулась и, направившись к тенту, обронила через плечо: – Эти крестины нелегко выдержать и без вашего морализаторства! Оставьте меня в покое. Я буду выполнять свою часть обязательств по отношению к Джуниору, а вы выполняйте свою. Мы оба его крестные, однако это вовсе не означает, что мы должны нравиться друг другу.

Нил остался на месте. Ничего, он может подождать. Когда ланч завершится, большинство гостей разъедется. А тогда он найдет возможность потолковать с Грейс по душам.

И выяснит, почему она солгала ему двенадцать лет назад. О своем возрасте и о том, кем в действительности является. Самое смешное, что он принял все тогда за чистую монету!

Во время ланча камерный оркестр исполнял произведения Моцарта и Штрауса. Официанты в белых смокингах умело и ненавязчиво обслуживали гостей, наливая в бокалы вино и подавая легкие закуски из моллюсков, салаты, курицу в лимонном соусе и торт со взбитыми сливками и малиной.

Грейс поддерживала застольную беседу, а сама только и думала о том, как бы уехать отсюда после ланча. Ее мучила мысль, что очень скоро Нил догадается, кто она такая. Не нужно было сюда приезжать!

Наконец подали кофе и чай в расписанных золотом чашках из тонкого китайского фарфора. Еще часок, и можно улизнуть.

Однако в самом конце ланча к Грейс подошла Триша и заговорщицки прошептала:

– Когда гости разъедутся, мы все отправимся в крытый бассейн.

– Но мне нужно возвращаться домой...

– Ах, нет! – воскликнула Триша с таким разочарованным видом, что Грейс немедленно почувствовала себя виноватой. – Ты не можешь уехать прямо сейчас. Когда твой рейс?

– Вечером, в половине девятого. Но...

– Значит, у тебя еще масса времени! Побудь здесь еще немного. Поболтаем... Ведь через пару месяцев мы с Берни переезжаем в Эдинбург.

Берни пригласили в известный концерн в качестве консультанта по вопросам промышленной кибернетики.

После некоторой паузы Грейс сказала:

– Видишь ли, Нил Хелнер – лучший друг Берни, но я нахожу его грубым и беспардонным. Мне не очень хочется оставаться в его обществе.

Триша нахмурилась.

– Нил был груб с тобой? Не представляю, почему он вдруг... Обычно Нил просто очарователен, особенно с дамами. И многие из них с готовностью позволяют ему себя очаровывать.

– Только не я.

– Но ты ведь не станешь возражать, что он просто душка!

– С какой стороны посмотреть. – Грейс пожала плечами.

– По-моему, ты относишься к Нилу с предубеждением, – рассмеялась Триша. – И все-таки... останешься?

Альтернативой было сидение в зале ожидания аэропорта и чтение книжки, посвященной постструктурализму.

– Ладно, – нехотя согласилась Грейс, поднимаясь из-за стола.

Триша взяла ее под руку.

– Я буду охранять тебя и следить за тем, чтобы Нил не переходил границы приличий.

В крытом, с подогревом, бассейне было много зелени, в баре подавали прохладительные напитки. Грейс переоделась в раздобытый для нее Тришей купальник-бикини, радуясь, что нигде поблизости не заметно Нила.

Вскоре она вообще осталась одна, потому что Триша и Берни отправились проверить, как дела у малыша.

Грейс сделала несколько медленных кругов в бассейне. Ей нравилось плавать. Тем более когда можно отрешиться от всего и ни о чем не думать.

А потом, будто нарочно, в бассейне появился еще один пловец. Он двигался в воде параллельным курсом, и Грейс запаниковала: егоона узнала бы в каком угодно виде.

Она прибавила скорости. То же самое сделал Нил. Но Грейс не собиралась сдаваться. Тем более что ей хотелось оказаться как можно дальше от него.

Но эта цель оказалась недостижима. Вскоре Грейс почувствовала, что выбивается из сил, а Нил по-прежнему держался рядом. Иулыбался! Вдобавок она заметила, что за ними наблюдают: в бассейне появились Тед, Кэрол и Дженнифер, а также еще одна супружеская пара, по-видимому, родители Триши.

– Отличный заплыв! – крикнул Тед.

– По-моему, Грейс проиграла, – блеснул белыми зубами Нил.

– Разве всегда нужно выигрывать? – задыхаясь и отфыркиваясь, произнесла та.

– Нет. Порой случаются проигрыши. Кому об этом знать, как не тебе, верно, Тина?

Ее мокрые ресницы вздрогнули.

– Я Грейс. Так меня зовут.

– А мне почему-то хочется называть тебя Тиной.

– Не понимаю, о чем это вы.

– Только не уверяй, что за двенадцать минувших лет у тебя было столько мужчин, что ты забыла небольшое приключение в номере одной лондонской гостиницы.

В эту минуту с громким плеском в бассейн нырнул Берни.

– Красота! – воскликнул он, подплывая к Грейс и Нилу. – Помнишь, как в школе мы играли в водное поло?

Не сводя глаз с Грейс, Нил кивнул.

– Можно и сейчас сыграть! – крикнул Тед, бросая им мяч и спускаясь в воду.

– Отличная идея, – подхватил Берни. – Нас четверо. Двое против двоих.

Так Грейс оказалась втянута в игру. И вскоре настолько увлеклась, что почти забыла о недавних словах Нила.

Но в какой-то момент, передавая ему мяч, она вдруг подумала, что, может, сама во всем виновата. Возможно, ей никогда не удавалось влюбиться вовсе не из-за того, давнего, отказа Нила, а потому что она попросту не способна никого полюбить. Ни родителей, ни человека, который мог бы стать ее мужем.

– Что с тобой? – резко спросил Нил. – Что случилось?

Грейс посмотрела на него, будто впервые увидела. В ее выразительных голубых глазах застыла боль.

Нил взял ее за плечо.

– Да что с тобой? Судорога схватила?

– Да, – выдавила она, цепляясь за Повод покинуть бассейн. – Я пока выйду из воды... а ты... не задерживай игру.

Грейс вытерлась пушистым махровым полотенцем и поспешила в раздевалку. Там она быстро подсушила феном волосы, затем переоделась в бежевые брюки, шелковую блузку и украшенный вышивкой жилет.

Было всего четыре часа, но зачем оставаться здесь? Нил догадался, кто она такая, и наверняка пожелает продолжить разговор. Но Грейс не хотела доставлять ему такого удовольствия.

Надев туфли, она повесила мокрый купальник на спинку пластикового стула и открыла дверь.

Нил, в джинсовых шортах и майке, стоял почти у самого порога.

– Я жду тебя, – сказал он.

– Мне нужно попрощаться со всеми, а затем я уезжаю.

– Не раньше, чем мы поговорим.

Он обнял Грейс за талию и почти понес по выложенному керамической плиткой полу вестибюля.

– Пусти! – прошипела она. – Кем ты себя вообразил? Аттилой, предводителем гуннов?

– Нет, я лишь человек, желающий добиться некоторых ответов, – отрывисто произнес Нил. – И получу их в течение ближайших пяти минут.

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты слишком привык, чтобы все было по-твоему.

Он ухмыльнулся.

– Верно, мне это нравится. А почему бы и нет?

Они вышли из бассейна, и Нил повел Грейс в направлении дома, больше напоминающего замок.

– Собираешься закрыть меня в комнате и держать взаперти? – процедила она. – Похоже на дешевую мелодраму.

– Я бы с удовольствием запер тебя! – проворчал Нил.

– Видишь, мне нетрудно было догадаться...

– И в течение недели я бы день и ночь занимался с тобой любовью, чтоб хотя бы таким способом понять тебя. Да и себя тоже.

– О, вполне верю, что ты способен на такое! Но если ты думаешь, что...

– Не волнуйся, ничего такого не будет. Во-первых, это не мой дом, а во-вторых, я не уверен, что за неделю мне действительно удастся что-нибудь понять.

Неожиданно Нил наклонился, обнял Грейс за плечи и поцеловал со странной смесью гнева и страсти.

В глубине души она понимала, что должна воспротивиться. Но как это сделать, если в ее сердце бушуют те же эмоции – гнев и страсть?

Со столь же безрассудным жаром она ответила на поцелуй, так повернувшись в объятиях Нила, чтобы плотно прижаться к нему всем телом.

Когда он прикоснулся языком к зубам Грейс, она впустила его в рот. И в тот же миг почувствовала на своих бедрах руку Нила, которой тот еще плотнее притягивал ее к себе. Он был сильно возбужден. А она, почти теряя сознание от невыносимого желания, видя перед собой лишь золотистый туман, потерлась о бедра Нила с чувственностью, которая слишком долго находилась в состоянии дремы.

Но Нил уже отпустил ее – так же внезапно, как обнял. Грейс даже покачнулась от неожиданности. Ее голубые глаза словно затянуло дымкой, губы слегка припухли после поцелуя.

– Ты прав, – хрипло выдавила она. – Недели было бы недостаточно.

У Нила вырвался стон досады и ярости. Схватив Грейс за руку, он потащил ее через высокие кусты лилий к каменной стене здания. Воздух здесь был насыщен густым ароматом, который источали крупные белые и лиловые цветки.

– А сейчас, – мрачно произнес Нил, – ты расскажешь мне все.

Грейс подумала, что минуту назад он заставил ее испытать такое же сильное желание, как двенадцать лет назад. Но и сам не остался безучастным. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем.

– Ничего я не собираюсь рассказывать! – выпалила она. – Хотя тебе все-таки придется меня послушать. Речь пойдет о Дженнифер. Берни признавался мне, что помнит ее. Цвет глаз, шелковистость волос, аромат духов... У него быламать, а у меня нет!

– Послушай, я привел тебя сюда вовсе не для того, чтобы говорить о Дженнифер. Почему ты солгала мне двенадцать лет назад?

– Какую именно ложь ты имеешь в виду? – спросила Грейс, намеренно провоцируя его.

– Ты соврала относительно своего имени, возраста, сексуального опыта. Своего родства с Берни – моим лучшим другом.

– Если бы ты узнал, что мне всего семнадцать, ты бы даже близко ко мне не подошел. То же относится и к моей девственности.

– Но зачем я тебе понадобился?

Грейс усмехнулась.

– Зачем? К примеру, Триша старше меня и по уши влюблена в Берни, но даже она считает, что ты «душка». Почему же я, в свои семнадцать, должна была думать по-иному? – Она пожала плечами. – Ты красив, и бьюсь об заклад, что я не первая, кто говорит тебе об этом.

– Давай обойдемся без лести, – невозмутимо произнес Нил. – Ты знала о моих отношениях с Берни, но все-таки поехала со мной в гостиницу. Причем, прекрасно зная, что должно произойти. Зачем тебе это понадобилось? Чтобы потом выставить мне счет?

– Нет! – воскликнула Грейс, задетая за живое.

– Нет? Допустим. А как, по-твоему, среагировал бы Берни, если бы узнал о той ночи? О том, что я переспал с его семнадцатилетней сестрой?

Повышенный тон Нила возмутил Грейс еще больше.

– А почему бы тебе не влезть на ближайшую башню этого замка и не закричать оттуда на всю округу? Я скучала по дому, а ты был близким приятелем моего обожаемого брата. Согласна, я плохо обдумала свой поступок, но и ты сделал все возможное, чтобы соблазнить меня. Или успел забыть?

– Ты использовала меня, – безапелляционно заявил Нил.

Грейс не собиралась признаваться, что он был первым – и единственным – мужчиной, пробудившим в ней страсть. Это ее секрет, которым она ни с кем не станет делиться.

– Но и ты не был влюблен в меня, – холодно произнесла она. – Так что мы оба использовали друг друга.

– И скольких парней ты обольстила после этого? Если я был первым, то наверняка не последним.

– Меня же не интересуют твои сексуальные похождения, – соврала Грейс, – так почему ты спрашиваешь о моих?

– Потому что не люблю, когда меня обманывают. Противно чувствовать себя дураком.

– Да мне было всего семнадцать лет! – воскликнула Грейс. – Признаю, я совершила ошибку. И что?

– Мы могли бы прямо сейчас отправиться в постель, – произнес Нил, буравя ее взглядом. – Этот поцелуй показал, что химия наших организмов все еще действует. До вылета твоего самолета еще много времени, а преимущество построенного Тедом замка заключается в том, что мы легко можем затеряться в какой-нибудь из комнат. Что скажешь, золотце?

Грейс попятилась, мельком подумав о том, что отныне возненавидит аромат лилий.

– Люди не занимаются любовью только потому, что до отъезда у них остается свободное время.

– А я и не говорил, что мы займемся любовью, – насмешливо заметил Нил. – Существует одно неприличное словцо, которое точно соответствует тому, чем мы могли бы заняться в постели.

– Ты ненавидишь меня, верно? – прошептала она.

Нил повел бровью.

– Детка, ты преувеличиваешь собственную значимость.

Сквозь пелену охватившего ее ощущения мучительной безысходности пробились чьи-то голоса и смех. Обернувшись, Грейс увидела все семейство, идущее от бассейна к дому. Берни заметил ее и что-то крикнул, она не смогла разобрать, что именно. Но у нее сразу стало легче на душе.