Текст книги "Загадочный виконт"

Автор книги: Сабрина Джеффрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

– Знаешь, потратив целых два дня на то, чтобы научить меня читать детский букварь, ты, похоже, и впрямь вообразил, что я малое дитя! – возмущенно фыркнула Регина. – К твоему сведению, в мужчинах я разбираюсь получше тебя, дорогой! И прекрасно умею с ними управляться. Не забывай, что все последние годы я только тем и занималась, что отбивала атаки своих воздыхателей.

– А со мной у тебя ничего не вышло! – Его глаза торжествующе сверкнули. – Ты хотела поиграть с огнем, а в результате вышла за меня замуж.

– И что – ты хочешь, чтобы я теперь горько пожалела об этом? – Глаза Регины наполнились слезами. – Какой же ты глупец! Я стала твоей женой просто потому, что влюбилась в тебя! И это единственная причина, иначе я бы скорее умерла, чем вышла замуж.

Какое-то время Маркус молча хлопал глазами, не в силах шевельнуться от изумления, в которое его повергли ее слова. Потом взял ее руку в свои.

– Если ты любишь меня, то согласишься вернуться со мной в Каслмейн. И навсегда забудешь о Лондоне.

Регина отшатнулась, будто получила пощечину. Она думала, что он ответит ей любовью на любовь. А вместо этого он решил воспользоваться ее слабостью, чтобы держать ее в узде.

– Да как ты смеешь?! – Сдерживая злые слезы, она выдернула свою руку. – Я никогда не стану твоей пленницей! Твоей женой – да. Возлюбленной – с радостью. Но пленницей – никогда!

Гримаса бешенства исказила его лицо.

– Ты моя жена! – прорычал он. – Ты принадлежишь мне душой и телом. А я говорю, что мы возвращаемся в Каслмейн. У тебя есть выбор: либо ты повинуешься мне…

Регина отпрянула от него.

– Ни за что! – Она яростно затрясла головой. – Я не позволю тебе посадить меня под замок! Если ты сам не выдержал взаперти и трех дней, неужели ты рассчитываешь, что я проведу в твоей тюрьме всю жизнь?!

Маркус навис над ней, словно дракон, собирающийся растерзать свою жертву.

– Ты сделаешь, как я скажу!

– Ты дал слово, что я смогу вернуться в Лондон, когда захочу!

– Дал. А твой братец поклялся, что близко не подойдет к моей сестре! И не сдержал слово! Так почему бы, черт побери, и мне не нарушить мое?!

– Но ты дал слово мне, а не ему. Не могу же я отвечать за непорядочность своего братца! – вспылила Регина. – Но я надеялась, что ты сдержишь клятву.

– Так же, как ты – свою. Помнится, ты дала мне слово любить, уважать и повиноваться. Так что выбирай – или ты вернешься в Каслмейн вместе со мной и Луизой, либо… либо когда ты все-таки надумаешь это сделать, я запру дверь у тебя перед носом!

У нее за спиной кто-то сдавленно ахнул. Но Регина не услышала.

– Ты… что ты сделаешь?!

– Ноги твоей после этого не будет в Каслмейне, – повторил Маркус, однако несколько натянуто, как будто и сам понимал, что зашел слишком далеко, но стеснялся показать, что успел уже пожалеть о вырвавшихся у него словах.

Регина застыла, словно оглушенная громом. Впрочем, чему она удивляется? Точно так же он вышвырнул собственную мать, и не только из дома, но и из своей жизни. Почему она решила, что он сделает исключение для жены?

Только потому, что жена никогда не запирала его в донжоне и не била по лицу раскаленной кочергой? Да, жена любила его… но она пыталась оспорить его власть.

Еще слишком ошеломленная, чтобы говорить, Регина повернулась. И тупо уставилась на стоявших у двери Луизу и Сайсели. У них за спиной маячили лакеи с баулами.

Луиза, повернув пепельно-серое лицо к брату, взмолилась:

– Маркус, может, хватит этих глупостей?

– Ступай в карету, Луиза! – рявкнул он. – Мы уезжаем.

– Но, Маркус…

– Немедленно, я сказал!

Луиза, захлюпав носом, бросилась вниз. Сайсели, неловко переминаясь с ноги на ногу, проводила ее взглядом.

– Мисс Тремейн, – окликнул ее Маркус, – прошу вас напомнить вашей бывшей питомице, чего требует от нее супружеский долг.

Под его грозным взглядом Сайсели мгновенно съежилась и сразу словно стала меньше ростом.

– Регина, дорогая, – залепетала она, – почему бы тебе не сделать, как говорит твой муж?

– Спасибо за совет, – возмутилась Регина. – Может, тебе и нравится жить в тюрьме, а вот мне, представь себе, нет!

– Похоже, вам предстоит нелегкий выбор, мисс Тремейн, – вмешался Маркус. – Вы можете остаться с моей женой, но в этом случае двери Каслмейна будут закрыты и для вас. Причем навсегда. Или можете отправиться с нами в качестве компаньонки моей сестры. Надеюсь, вы примете мудрое решение.

Регина смерила его гневным взглядом:

– Как ты смеешь втягивать в нашу ссору мою кузину! Тем более после того, что она сделала для нас?! Чего ты добиваешься?

Он ответил жене взглядом, не менее сердитым, чем у нее.

– Хочу привести тебя в чувство, разве это не ясно? Вряд ли тебе удастся обойтись без ее помощи – ты не сможешь ни играть в карты, ни отвечать на приглашения, ни писать записки – короче, ты без нее как без рук!

Регина почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Маркус воспользовался ее слабостью… как это подло с его стороны!

– О-он знает, что ты не умеешь читать? – проблеяла Сайсели.

– Знает, – с горечью выплюнула Регина. – Сказал, что для него это не имеет значения. Соврал, очевидно.

Глаза Маркуса сверкнули.

– Какого дьявола, я сказал тебе правду! А сейчас я имел в виду только то, что если это и имеет значение, то лишь в глазах твоих так называемых друзей! Тех, которых ты предпочла мне.

– Нет, Маркус, ты ошибаешься – я выбрала не их, а свободу, – устало покачала головой Регина. Она не могла отвести от него взгляда – обезумевший упрямец! Лицо пылает гневом, а в глазах прячется страх. Стоит ей подчиниться, уехать с ним, и этому сумасшествию не будет конца. Но если она останется, если настоит на своем, сможет ли он простить ее?

Но она должна попытаться. Это ее сражение, битва за его душу, и она должна ее выиграть, чего бы ей это ни стоило.

– Ты всегда прятался у себя в норе, скрываясь от жизни, потому что она казалась тебе уродливой. Но у нее есть и свои прелести, а ты о них ничего не знаешь. Ну а я так не хочу. Решишь вернуться – я буду ждать тебя. Но я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе посадить меня на цепь, даже если ты будешь сидеть рядом.

Повернувшись на каблуках, Регина вылетела из комнаты и направилась к лестнице, сама толком не зная, куда идет. Она была уверена в одном – останься она хоть на минуту, и сердце ее разорвется.

Она услышала, как муж бежит за ней.

– Поедем домой, Регина. Я приказываю тебе, наконец! Регина даже не обернулась.

– Проклятие, ты же моя жена!

Да, и он уже с лихвой успел отблагодарить ее за то, что она ею стала! Слезы застилали Регине глаза, и она беспомощно смахнула их ладонью.

Позади нее воцарилась тишина. Уже на самом верху лестницы Регина остановилась, гадая, куда пойти, чтобы выплакаться без помех. И тут она вдруг услышала снизу его гневный рык:

– Ну хорошо! Если хочешь остаться в Лондоне, черт с тобой! Но ты будешь тут одна!

Регина застыла. Слезы ее мгновенно высохли. Она услышала, как он шумно пронесся через холл, а вслед за этим – стук захлопнувшейся двери. Потом ее слуха коснулся грохот копыт по тротуару… он становился все тише, пока не затерялся среди уличного гула.

Только тогда она решилась обернуться. Без сил опустившись на пол, Регина беспомощно заплакала. Что, если она потеряла его навсегда?! Неужели он не вернется?

На лестнице послышались чьи-то торопливые шаги, захлопали двери, кто-то суетился вокруг нее, невнятно бормоча, а Регина все плакала, не в силах остановиться, не в состоянии даже заставить себя встать.

Внезапно чья-то рука обняла ее за плечи и ласковый, хорошо знакомый ей с детства голос прошептал на ухо:

– Тише, дорогая, не надо так плакать!

– Сайсели? – пробормотала Регина, сквозь мутную пелену слез различив встревоженное лицо кузины. – Ты… ты же уехала с ним?

– Кто – я?! Чушь! Мое место возле тебя, дорогая.

– А как же его угроза? Он сдержит свое слово, ты же знаешь. А я не могу обещать…

– Ш-ш-ш, милая, – пробормотала Сайсели, укачивая ее, как ребенка. – У тебя есть еще брат.

– Нет, – покачала головой Регина. – Это он во всем виноват! Я не хочу видеть его – никогда! – Комок застрял у нее в горле. – И потом, Маркус пообещал, что убьет его.

– Не убьет, об этом я позабочусь, – услышали они чей-то голос.

Регина, вскинув глаза, увидела стоявших рядом лорда Айверсли с женой. Лица их были полны искреннего сочувствия.

– Я немедленно пошлю записку вашему брату, – продолжал граф, – и напишу, что если ему дорога жизнь, пусть укроется в своем имении и не высовывает носа, пока Дрейкер не поостынет.

– Маркусу это не понравится. Да и я тоже не хочу вмешиваться между вами и вашим бра… – Регина вовремя прикусила язык. – И вашим другом, – поправилась она.

Расстроенное лицо графа немного смягчилось. Покосившись на Сайсели, он криво улыбнулся:

– Наша дружба выдержала и не такое. Но если придется выбирать между ссорой с Дрейкером и его смертью, которая будет на моей совести, я предпочитаю первое.

– Он одумается, – вмешалась леди Айверсли. И с улыбкой положила руку на плечо мужу. – Так всегда бывает, уж вы поверьте мне на слово.

– Мне бы вашу уверенность… – уныло пробормотала Регина.

– Он любит вас, даже не сомневайтесь, – поддержал жену лорд Айверсли. – Но некоторым мужчинам трудно сразу свыкнуться с этим. Кэтрин права – нужно дать ему несколько дней. Хотите, я с ним поговорю?

– Нет. Он сам должен решить, кто ему нужен – жена или рабыня-пленница. И он знает, что последнее – не для меня. – «Только чтобы понять это, ему понадобится куда больше, чем несколько дней», – добавила она про себя.

– А пока вы погостите у нас, – радушно предложила леди Айверсли.

– Мне не хочется вас стеснять. Кстати, есть еще и мой дом…

– Чушь! – тут же вмешался граф. – Вы с Сайсели останетесь у нас, и разговор окончен. – Регина открыла рот, чтобы возразить, но он поспешно добавил: – У вас же нет ключей, верно? А Дрейкер мог запретить своим слугам пустить вас – это вполне в его духе.

При одной только мысли о подобной подлости Регина рассвирепела так, что слезы ее тут же высохли.

– Да, – с горечью кивнула она. – С него станется. Мужчина, не постеснявшийся сделать попытку отнять у нее Сайсели, от которой она полностью зависела, запросто мог подложить ей и такую свинью.

Но Сайсели осталась с ней, и у Регины сразу стало легче на душе.

К тому же в голове у нее забрезжила пока еще неясная мысль…

С трудом проглотив комок в горле, она посмотрела сначала на кузину, потом перевела глаза на леди Айверсли. Кэтрин… выходит, она ее невестка. И она может ей довериться.

– Раз уж мне предстоит побыть тут несколько дней, может, вы попробуете научить меня читать?

Глава 23

Не стоит слишком строго обуздывать стремление вашей подопечной к независимости. Немного свободы позволит ей в. будущем более крепко стоять на ногах.

Мисс Сайсели Тремейн. Идеальная компаньонка

Маркус даже не представлял себе, что ужиться с Региной будет настолько трудно. По правде сказать, выскочив из дома Айверсли, он вообще об этом не думал – может, потому что ярость застила ему глаза.

Но с тех пор у него было достаточно времени поразмышлять на досуге. Подавив вздох, он посмотрел на часы. Столовая, где он сидел за столом, уныло жуя свой тост, выглядела до ужаса пустой. Девять часов. Скоро явится с утренним докладом управляющий – благослови его Бог, потому что это позволит ему хотя бы пару часов не мучиться мыслями о жене.

Но это ненадолго – он знал, что они вернутся. И ждал их, как приговоренный ждет палача. И ничто – ни дела имения, ни возможность новых инвестиций, ни любимые им некогда книги – не могло отвлечь его от мыслей о Регине. А потом он пообедает – тоже в полном одиночестве, поскольку Луиза решительно отказывалась сидеть с ним за одним столом. И так – с того самого дня, когда они вернулись в Каслмейн.

Неужели прошло всего лишь три дня, как он уехал от Айверсли? А казалось, миновала целая вечность. И в этой юдоли печали его не ждало ничего, кроме терзаний и душевной муки. Постель его была одинока, и безысходная опустошенность царила в сердце. И пустовало место за столом, где должна была сидеть его жена…

Проклятие! Маркус швырнул на тарелку недоеденный тост. Он ведь жил так и прежде – запершись в Каслмейне, с удовольствием занимался хозяйственными делами и проводил время в обществе Луизы. И не обращал ни малейшего внимания, когда Луиза, рассердившись, день или даже два не разговаривала с ним. Тогда почему он сейчас не может отвести глаз от часов, с болью в сердце ощущая, как они неспешно и равнодушно отсчитывают минуты его жизни?!

Это из-за Регины, уныло подумал он. Потому что пока она не ворвалась в его жизнь, он не понимал, что такое рай, не знал, чего он лишил себя. Она перевернула его жизнь. Невероятная женщина!

И, Бог свидетель, он отдал бы все на свете, лишь бы вернуть ее! Он уже привык держать ее на коленях, просыпаться по утрам, чувствуя возле себя тепло ее нежного тела, читать ей вслух утреннюю газету, сидеть рядом с ней, склонившись над букварем…

Заниматься с ней любовью…

Маркус застонал. Так вот, значит, как ей удается околдовывать мужчин – своей притворной нежностью, готовностью ублажать их в любое время она сводит их с ума, так что те, забыв о гордости, оказываются не в силах держать в узде собственное вожделение. И он тоже, как остальные, попался на этот крючок и сейчас беспомощно трепыхался, хватая воздух ртом, словно вытащенная на берег рыбешка. Он знал, что ему не спастись. Только не понимал, хочет ли он этого…

Маркус спрятал лицо в ладонях. Вот в чем его беда. Он и сам уже не знал, хочет ли уберечься от ее чар. Да и жизнь, даже среди ее друзей, все же была лучше, чем эти муки.

Может, именно поэтому отец в конце концов смирился с неверностью матери? Потому что она околдовала его… поставила его на колени? И он, измученный, понял, что лучше уж делить любимую женщину с другим, чем лишиться ее навсегда? Пропади все пропадом, этого он не вынесет!

– Маркус?

Нежный голос сестры заставил его очнуться.

– Да, ангелочек…

– Я хочу поговорить с тобой. – Луиза величественно, как королева, вплыла в комнату. Великий Боже, подумал потрясенный Маркус, да ведь она уже и двигается, как Регина! Еще года два, и общество тоже станет называть ее Прекрасной, но жестокой дамой.

Эта мысль заставила его помрачнеть.

– Я так понимаю, ты все еще дуешься на меня?

– Я только что получила письмо от леди Айверсли. Глаза Маркуса подозрительно сузились.

– Вот как?

– Она просит, чтобы я написала твоей жене, потому что она, мол, несколько загостилась у них. Похоже, Регине и Сайсели попросту негде больше жить.

– Чушь! – вспылил он. – А наш лондонский особняк? Он в ее полном распоряжении!

– У нее нет ключей. И потом… она боится, что ты приказал слугам не пускать ее.

Маркус смущенно заерзал в кресле. Честно говоря, он об этом как-то не подумал…

– А что ее братец? Могла бы вернуться к нему. Ради Бога, я не возражаю! – проворчал он. Впрочем, по выражению его лица Луиза тут же поняла, что он далеко не в восторге от этой мысли.

– Вероятно, она слишком сердита на него, чтобы просить у него пристанища. Впрочем, это не важно. Все равно его нет в Лондоне.

– Что?!

Подойдя к столу, она ткнула пальцем в лежащую на столе газету:

– Читай.

В глаза ему бросилась фамилия Регины, вернее, ее нынешняя фамилия, и дыхание у него разом перехватило.

Все приглашенные на званый обед в особняк Меррингтонов с радостью приветствовали леди Дрейкер, горя желанием услышать из ее собственных уст, как она наслаждается медовым месяцем с лордом Дрейкером, ставшим сенсацией этого сезона. Его сиятельство был вынужден ненадолго уехать по делам в свое имение, но леди Дрейкер явилась на обед в обществе своих близких друзей, графа и графини Айверсли. Ее прелестное платье бледно-желтого цвета, отделанное белым…

По делам?! В свое имение?! Маркус возмущенно засопел. Как эти женщины любят лгать! Нет бы признаться честно: «Я бросила мужа…»

Пропустив всю эту чушь о платье, в котором была Регина, Маркус поспешно пробежал глазами статью, пока ему не бросились в глаза слова «лорд Уитмор». Сердце его глухо заколотилось.

Остается только гадать, что сделал лорд Уитмор, чтобы заслужить неудовольствие виконтессы, но леди Дрейкер, заметив кузена, тут же дала понять, что его присутствие ей крайне неприятно.

Маркус тупо уставился в газету. Он пригрозил Регине, что навеки захлопнет перед ней двери своего дома, а она… она отплатила ему тем, что при всех отомстила за него человеку, который когда-то оскорбил его в «Олмаке». Своего собственного кузена. Мужчину, который бы продал душу дьяволу, чтобы занять место Маркуса, – и сделал бы это не задумываясь, будь у него надежда, что она смягчится.

Естественно, она этого не позволит. А если?.. Надолго ли хватит ее решимости, если он, Маркус, и дальше будет сидеть в своей берлоге? Ледяной ужас тонкой иглой пронзил его сердце. Господи, что же он наделал?!

Он снова уткнулся в газету, надеясь узнать что-то о ней, а вместо этого…

Было отмечено отсутствие еще одной леди – мисс Норт, золовка леди Дрейкер, которую в последнее время часто видели в обществе ее брата, герцога Фоксмура, не явилась на обед. Впрочем, как и сам герцог, несмотря на свою тесную дружбу с Меррингтонами. По словам виконтессы, мисс Норт была вынуждена остаться дома из-за сильнейшей простуды. Леди Дрейкер сказала, что не имеет понятия, отчего не приехал герцог, но, судя по тому, как он всегда стремился быть там, где бывает мисс Норт, это неудивительно. Мы будем следить за этой парой. Возможно, им тоже скоро зазвенят свадебные колокола?

Маркус злобно смял газету и зашвырнул ее в угол. Вот идиот! Послушайся он Регину, не было бы никаких сплетен. Возможно, им удалось бы найти способ разлучить Луизу с герцогом, но тихо, без скандала… а теперь…

– Что ты сделал с Саймоном? – Разъяренная Луиза сунула ему под нос смятую газету. И сразу стало ясно, что именно занимает ее мысли. – Если ты… послушай, Маркус, если по твоей вине что-то произойдет с Саймоном, я никогда тебе не прощу. Так и знай!

– Интересно, и как, по-твоему, я мог сделать что-то с этим твоим герцогом, если все последние дни безвылазно просидел в Каслмейне? – возмутился Маркус. Не то чтобы у него пропало желание свернуть шею этому мерзавцу, просто он боялся оставить Луизу одну.

И потом… как-никак он дал слово Регине, что не убьет его. И хотя один раз он уже нарушил данное жене обещание, теперь Маркус не сомневался, что случись такое еще, и она никогда его не простит. Придушить ее брата – лучший способ заставить Регину возненавидеть его. Почему-то это вдруг показалось ему страшно важным – не допустить, чтобы жена возненавидела его…

– Так как ты собираешься поступить с Саймоном? – с угрозой в голосе спросила Луиза.

– Еще не решил, – уклончиво ответил Маркус, уже зная, что ни за что не позволит тому ускользнуть от наказания. Он дал себе слово при первом же случае обсудить это с Вирном. Надо признать, этот хлыщ и пройдоха, его сводный братец, чертовски умен. Уж он наверняка подскажет, куда именно следует нанести удар, чтобы заставить негодяя помучиться…

Луиза присела на стол.

– А что ты решил насчет меня?

– Ты только сейчас об этом спрашиваешь? – выразительно вскинув одну бровь, поинтересовался брат.

– Я рассчитывала, что ты сам мне скажешь, – пожала плечами Луиза, – но ты молчишь. А когда ты такой сердитый, я даже спрашивать боюсь…

– Надеешься, что я со временем поостыну?

Луиза вздернула подбородок – в точности как Регина.

– Возможно.

Маркус покачал головой:

– Не надейся. И не потому что я продолжаю сердиться, – просто то, что я сказал в Лондоне, по-прежнему остается в силе. В Лондон ты уже не вернешься, по крайней мере на этот сезон. А насчет следующего… словом, там видно будет. Мы подумаем.

– А «мы» – это кто? Ты и Регина? – коварно спросила Луиза. – Ты ведь выгнал ее из дома, забыл? Бедняжка вынуждена скитаться по друзьям, потому что у нее нет даже крыши над головой.

Каждое ее слово было как пощечина… Маркус почувствовал, как горит у него лицо. «Ты ведь выгнал ее из дома, забыл?» Все верно… она в Лондоне, обреченная ютиться в доме Айверсли, которые приняли ее из милости… Какое унижение! Господи, как же она, наверное, ненавидит его!

О Боже! А что, если она не вернется?!

– Наши с Региной отношения тебя не касаются! – прорычал он.

Луиза вскочила.

– Неужели? – возмутилась она. – А ты забыл, что накинулся на нее как раз потому, что она заступилась за меня? – Нижняя губа у нее задрожала. – И она же оказалась виноватой! И сколько же она сможет морочить всем голову, что я сижу дома с простудой? А если… если Саймон не вернется… ты хоть представляешь себе, какие поползут сплетни?!

– Не поползут, – буркнул он. – Я этого не допущу.

– Интересно как? – взорвалась Луиза. – Ворвешься в «Олмак» с хлыстом в руках, наорешь на всех или пообещаешь отрезать сплетникам язык, как ты уже сделал с лордом Уитмором?

Маркус изумленно вытаращился на сестру:

– Откуда тебе это известно?!

С лица Луизы отхлынула краска.

– О Боже… я проболталась! Она предупреждала, что ты разозлишься.

– Она – кто?

– Регина, – упавшим голосом призналась Луиза. – Во время свадебного завтрака она рассказала мне и еще нескольким дамам о том, что произошло в опере. Наверное, боялась, что лорд Уитмор все-таки проболтается, поэтому и решила сообщить обо всем сама и тем самым предупредить сплетни, чтобы никто не посмел думать о тебе дурно. Да, собственно, никто и не собирался – все это так романтично! Ну, то, как виконт – то есть ты – встал на защиту ее чести, когда лорд Уитмор увидел, как вы держитесь за руки. – Луиза жалобно посмотрела на брата. – Наверное, мне не нужно было этого говорить…

– Нет, нет, я даже рад, что узнал это. – Хотя рассказ сестры добавил соли в еще свежую рану… Регина, его умница-жена, сообразила, что ее словам о защите девичьей чести моментально поверят… особенно если она сделает это раньше, чем ее кузен.

Смогла бы его мать сделать то же самое, чтобы защитить реноме его приемного отца? Да никогда в жизни! А его собственное – тем более. А вот Регина грудью встала на его защиту, рискуя своей репутацией. Маркус закрыл глаза и сморщился, как от зубной боли.

– Маркус!

– М-м-м? – Господи, что он наделал?!

– Почему ты так ненавидишь Саймона?

– Потому что он не любит тебя так, как ты думаешь, – тщательно взвешивая каждое слово, ответил Маркус.

Луиза нахмурилась, размышляя над его словами.

– Наверное, ты считаешь, что это все потому, что я незаконная дочь, да?

Его сердце на мгновение перестало биться.

– Ложь! Кто тебе это сказал? Он, да?! Этот мерзавец сказал тебе?..

– Никто мне ничего не говорил. Я… я сама подумала… – Ее глаза заволокло слезами. – Ведь это правда?

– Чушь! Ты самая что ни на есть законная дочь пятого виконта Дрейкера!

Луиза смахнула слезы.

– Знаешь, я ведь не дурочка. Дядя Джордж… то есть принц… он ведь почти все время жил тут, и никто как будто этому не удивлялся. Но это ведь не совсем обычно, не так ли? Потому я и решила, что я тоже незаконная… как и ты.

– Нет, ты… – Маркус прикусил язык. – Так ты знаешь, что я?..

Она криво улыбнулась, и сердце Маркуса дрогнуло.

– Много лет назад я подслушала ту ужасную ссору между тобой и принцем, после которой они с мамой уехали.

Маркус нахмурился:

– Я не знал.

– Ну… не все, конечно. Я потом спросила свою гувернантку. И она предупредила, что никто не должен прослышать о том, что ты сын принца. И чтобы я, Боже упаси, не говорила об этом с тобой, потому что это ранит твою гордость. Сказала, что это тайна. И… и когда я спросила, неужели я тоже дочь его высочества, она ответила: «Конечно, нет!» И я ей поверила.

– Она сказала правду.

– Маркус, – на удивление серьезно для такой молоденькой девушки продолжала Луиза, – оказавшись в свете, я успела услышать немало сплетен о принце и его многочисленных любовницах. И хотя я плохо помню то время, когда он бывал здесь…

– Он не бывал здесь в тот год, когда ты появилась на свет, и этого мне довольно. И отцу тоже было достаточно.

Луиза закусила губу.

– Но я ведь могла быть его дочерью, верно? Мама ведь то и дело ездила в Лондон. Чтобы оказаться моим отцом, принцу не обязательно было приезжать в Каслмейн.

– Чтобы оказаться… Проклятие, откуда ты вообще знаешь о таких вещах?!

Благодарение Богу, она хотя бы покраснела!

– Спросила леди Айверсли. Не могла поверить, что гувернантка сказала мне правду… она утверждала, что дети, мол, появляются на свет, если мужчина и женщина спят в одной постели. А я часто залезала к тебе в постель, когда была еще совсем маленькая, и мне часто снились кошмары, и никаких детей у меня не родилось, вот я и решила, что она меня обманывает.

– Господи! – застонал Маркус. – Знал бы я, что она говорит с тобой о таких вещах, тут же указал бы ей на дверь!

– Неужели ты думаешь, – грустно спросила Луиза, – что от незнания есть какая-то польза?

– В общем-то нет, но…

– В том-то и дело, Маркус. Ты уверен, что, ограждая меня от жизни, защищаешь меня… а на самом деле ты меня убиваешь. Причем медленно. Ты сделал меня пленницей в родном доме… – Из груди Луизы вырвалось рыдание. – Клянусь, я умру, если мне придется остаться тут – одной, без Регины.

Ее слова «Клянусь, я умру…», да еще последовавший за ними поток слов заставили все в душе Маркуса перевернуться. Уж слишком сильно это совпадало с тем, что сказала ему Регина.

И тут он в первый раз понял, что они обе имели в виду. Он вдруг почувствовал, что тоже умрет, если ему придется остаться тут одному… без Регины.

Маркус с трудом проглотил вставший в горле комок.

– Ладно, ангелочек. Я отвезу тебя в Лондон. Мы что-нибудь придумаем. Я обещаю.

Маркус рассчитывал, что после этого она бросится ему на шею, а потом помчится укладывать вещи, оставив его ломать себе голову над тем, как заставить жену вернуться, не поступившись слишком уж сильно собственной гордостью.

Но, как оказалось, он ошибался.

– Ты говоришь это, только чтобы избавиться от меня, – заявила она. – Потому что не хочешь отвечать на мой вопрос.

Маркус заморгал:

– Какой еще вопрос?

– Могу ли я быть дочерью его высочества?

Маркус уже открыл было рот, чтобы рявкнуть «Нет!», но вовремя передумал. «Неужели ты думаешь, что от незнания есть какая-то польза?» – вспомнил он слова Луизы.

Тяжело вздохнув, он взял сестру за руку:

– Если честно, я не знаю. Но не думаю, что это так. – Маркус заколебался, но, вспомнив, как и Регина, и чета Айверсли в один голос убеждали его рассказать Луизе правду, продолжал: – Но мне кажется, что сам принц в это верит.

Ее пальчики в его руке задрожали.

– Ты именно поэтому думал, что Саймон мне все рассказал, да? Потому что он друг принца?

Он вздрогнул. – Да.

– И поэтому испугался, что Саймон отвезет меня в Карл-тон-Хаус? Помнишь, в ту ночь, когда вас с Региной поймали вместе?

А он уже совсем забыл об этом…

– Да, поэтому.

Теперь у нее задрожали и губы.

– Ты уверен, что принц с Саймоном что-то замышляют? И поэтому ты ненавидишь Саймона?

– Я… хм…

– И Регине тоже об этом известно, не так ли? Она ведь так настойчиво требовала, чтобы мы с Саймоном подождали два года! Тогда-то я решила, что она просто поддерживает тебя, но в тот вечер, когда… она была так зла на Саймона за то… – Луиза застонала. – За то, что он сказал, что любит меня. – Глаза ее снова наполнились слезами. – А на самом деле нет, верно? Он не любит меня, да?

– Честно говоря, я тоже так думаю.

– И ты все время это знал?! – вдруг разозлившись, вспыхнула Луиза. – Позволил, чтобы я, как дурочка… а самому было известно…

– Я ни в чем не был уверен, – прервал ее Маркус. – Регина почти убедила меня, что я ошибаюсь. Но она сама верила в его искренность. Верила – до того самого вечера в «Олмаке». А потом…

– А потом? – Луиза скрестила руки на груди. – Я хочу знать все. Я имею право знать, что происходило у меня за спиной!

Соленые капли все еще дрожали у нее на ресницах, но это уже были другие слезы – слезы злости и разочарования. Она вдруг стала очень похожей на мать, какой та была в день, когда он вышвырнул ее из Каслмейна. Ну, помоги, Боже, Фоксмуру, растерянно подумал про себя Маркус. Возможно, ему не придется ломать голову над тем, как ему отомстить, – судя по всему, Луиза сама позаботится об этом.

– Ну, всего я не знаю, – осторожно начал он. – Мне известно только то, что Регине удалось вытянуть из герцога в тот самый вечер… – И Маркус в нескольких словах рассказал сестре о планах принца представить ее ко двору.

Маркус глазам своим не верил – теперь он уже не узнавал стоявшую перед ним девушку. Ее поникшие плечи расправились, в глазах зажегся зловещий огонь, и вскоре вместо всегда кроткой Луизы перед ним стояла разъяренная фурия. Будь у нее крылья, чтобы отыскать герцога, ему бы не поздоровилось. Маркус от души жалел, что не сможет увидеть этой сцены, – в такой ярости Луиза собственными руками вырвала бы у него сердце из груди.

– И никто мне ничего не сказал! – со злостью выплюнула она. – Даже Регина!

Обида в голосе сестры моментально отрезвила Маркуса.

– У нее были на то причины, ангелочек, – поспешно перебил он. Услышав, чем герцог пригрозил сестре, Луиза побелела как смерть.

– О Боже, он действительно негодяй! – Луиза в упор посмотрела на брата. – Только не говори мне, что ты сейчас думаешь, хорошо? Да, ты был прав насчет него. Но если бы я знала…

– Понимаешь, у меня просто не было доказательств, – извиняющимся тоном пробормотал Маркус.

– Да, но ведь ты не просто так был настроен против него, верно? Ты говорил о своих подозрениях каждому – но только не мне! А все потому, что боялся завести со мной разговор о моем сомнительном происхождении. – Луиза скрестила руки на груди. – Хорошо, зато теперь мне все известно. Одного я только не понимаю – в какой степени сам принц участвовал в планах Саймона поухаживать за мной?

– С самого начала и до конца, мне кажется, – прямо ответил Маркус.

– Не обязательно. Да, скорее всего принц действительно хотел видеть меня при дворе, но не мог же он заставить Саймона поцеловать меня, говорить мне о любви…

– Он целовал тебя?! – взвился Маркус. – Ах он… Я разорву этого ублюдка голыми руками!

– Ну уж нет! – перебила его Луиза. – Мы с тобой только-только стали завязывать связи в обществе, и я не позволю, чтобы ты все разрушил!

– Что?! – Ему показалось, что он ослышался. И это его всегда такая кроткая и послушная сестра!

– Мне кажется, каждое преступление заслуживает наказания, соответствующего его тяжести, – несколько загадочно заявила она.

– Например? – осторожно спросил Маркус. Глаза Луизы угрожающе сузились.

– О, естьу меня одна идея, – туманно пробормотала она. – Но нужно сначала кое-что выяснить. И если его высочество приложил столько сил, чтобы увидеть меня при дворе, думаю, сначала ему придется кое-что мне объяснить. Согласен?