Текст книги "Бес-фамильяр (СИ)"

Автор книги: Рябова Марина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Добравшись до чертогов целителей, Локи и Тор замедлили шаг, заметили двух воинов, стоящих у входа в чертоги. Громовержец почувствовал аромат разных трав и вытяжек. Братья переглянулись и миновали выставленных воинов, те и глазом не повели.

В просторной комнате располагалась широкая постель, на которой лежал асгардский посол Регер. Один сидел на краю его постели. Ещё пару часов назад Регер мог говорить, сейчас он молчал, глаза его плотно закрыты, тело накрыто тёплым одеялом. На столике возле постели стояли несколько курильниц, под воздействием огня там томились травы, запах сразу же показался Локи неприятным, но знакомым.

– Отец, что с ним? – тихо спросил Тор. Один вздохнул, заторможено обернулся.

– Он умирает, – отозвался царь Асгарда.

– Он что-то сказал? – Тор подошёл ближе к отцу, а Локи наоборот направился прямиком к столику, где горели лампады. Младший принц бросил на Одина странный взгляд, который Тору не понравился. Локи перевёл взгляд, рассматривая томящуюся в кипятке траву.

– Где целители? – быстро спросил Локи.

– Они ничего не смогли сделать, – ответил Один и взглянул на младшего принца равнодушным взглядом. – Знаешь, о чём я на самом деле жалею? О том, что ты узнал, я бы скрывал от тебя правду вечно.

Локи всё понял в один короткий миг, его разом ошарашило невероятное открытие.

– Мама заходила сюда? – выпалил Локи, всматриваясь в глаза царя, пустые и безжизненные.

– Я сказал, чтобы она привела вас, как только вы проснётесь, – Один отвёл взгляд, снова посмотрел на мертвенно-бледного посла, лежавшего в постели.

Тор, который ещё секунду назад чувствовал сильнейшее волнение, немного успокоился, его сердцебиение замедлилось, а взгляд невольно упал на Локи. Он почувствовал себя виноватым перед братом и отцом.

Локи торопливо затушил горящий огонь, бросив через плечо:

– Выведи его отсюда.

– Прости меня, Локи, – не сдвинувшись с места, произнёс Тор.

– Да что б тебя! – возмущённо выпалил Локи. – Выведи отца!

Но Тор вместо того, чтобы вывести Одина из отравленного парами помещения, обошёл постель и схватил мага за плечи, поворачивая к себе, он рухнул перед ним на колени и настойчиво схватил за ноги, обнимая и прижимаясь к брату всем телом.

– Я так виноват перед тобой, – прогудел Тор куда-то в ноги брата.

Один даже ухом не повёл в их сторону, он просто сидел и неотрывно смотрел на умирающего в постели посла. Локи зарычал от злости и треснул наследника по уху, в ухе тут же зазвенело, и Одинсон на пару секунд опешил, этого времени Локи хватило, чтобы оттолкнуть того, схватив за плечи, и выставить из комнаты. Лофт поволок Тора к ближайшему окну и, высунув того на свежий воздух, заставил так постоять пару минут.

– Отрава, – прохрипел озадаченный Тор, он скорее просто догадался, чем осмысленно понял что происходит, когда перед взором его раскинулся золотой город, а в лёгкие потёк свежий воздух.

– В комнату не заходи, позови целителей, хотя что с них толку! – бросил Локи и ринулся обратно. Он влетел в тихие угрюмые покои и схватил царя за плечи, тот пребывал в состоянии глубокой задумчивости. Так и хотелось влепить затрещину! Сидел на постели словно камень. Локи потребовались все его силы, чтобы заставить царя встать, но он словно прирос к постели и сделался очень тяжёлым. Тогда маг подхватил его и, опрокинув на пол, потащил уже по полу.

– Локи! Что происходит, чёрт возьми? – взревел Тор, увидев, как маг по полу тащит отца. К тому времени бог грома уже успел подтащить воинов к окну, те не сопротивлялись, правда, и признаков осознания не подавали, оба уселись у окна и просто смотрели в пустоту перед собой.

– Вытащи отца наружу, быстрее, Тор! Ему нужно больше воздуха, я пока вытащу Регера.

Лофт вручил отца в руки наследника, а сам снова вернулся в отравленную комнату. Он так же подхватил посла, стащил на пол и поволок за собой. Когда Тор вернулся ему помочь, Локи смеялся как-то истерично, надрывно.

– Локи? – опешил Тор, состояние брата явно не было нормальным, должно быть, и на него подействовало. Однако он был способен идти и тащить Регера, значит, всё не так плохо. Вдвоём они вытащили посла на улицу, уложили рядом с сидящим на траве Одином, от чего Локи залился смехом пуще прежнего. И, не сговариваясь, вернулись за воинами из караула. Те успели немного отойти от воздействия, но ровно на столько, что могли самостоятельно двигаться, братья им лишь помогали. Периодически Локи замолкал, а потом снова продолжал угорать от смеха, у него уже заболела грудная клетка. Оказавшись на улице, маг торопливо дышал свежим воздухом, Тор не осмелился отойти от него ни на шаг, лишь заметив в саду возле чертогов молодого аса, крикнул ему издали. Тот сразу подбежал к нему.

– Немедленно позови целителей и царицу! – приказал Тор, мальчишка побежал исполнять его приказ, а бог грома обернулся к брату, тот стоял к нему спиной. – Локи? Ты как?

Он обернулся и тут же, ничего не объясняя, неровной походкой подошёл к Регеру, опустился перед ним на колени, потёр лицо и заозирался по сторонам. Они находились в саду, где росли целебные травы.

– Тор, здесь где-то растёт мята, найди быстро! – отдал приказ Локи.

Пока принц искал растение, Локи принялся осматривать посла, который находился в состоянии глубокого сна или, как бы сказали люди, комы.

– Отец! – небрежно бросил Лофт в спину Одину, который сидел в метре от него. Но верховный ас даже ухом не повёл. Маг понял, тот получил слишком большую дозу, как и посол Асгарда. Принц задрал лёгкую рубашку, грудь Регера была перебинтована. – Тор, где трава?

– Ищу! – рыкнул ас где-то справа.

– Мне нужны нож и вода! – торопил его Локи.

– Траву тебе, нож или воду? Чёрт побери! – взвился Тор.

– Всё сразу! – маг снова потёр лицо. – Быстрее!

Тор подлетел к Локи с пучком травы, причём выдранной с корнем, Лофт поморщился, но ничего говорить не стал, взял траву и, оторвав несколько листьев, смял, а сок, который остался на пальцах, нанёс на губы и нос Регера. Громовержец куда-то исчез, а тем временем явились несколько целителей, караульные и Фрига. Начался шалман, раздались множество голосов, кто-то обвинял Локи в очередном предательстве. Фрига не знала что и делать, увидев мужа в состоянии крайней задумчивости, обездвиженного. Наконец, явился Тор, который одним грубым окликом заткнул это разноголосье. Вручил Локи тонкий нож, ведро с чистой родниковой водой и, махнув на всех рукой, обратился к брату.

– Локи, что делать?

Маг поднял на него усталые глаза:

– Мяту в курильницы, её пары нейтрализуют воздействие, найдите тех целителей, которые были с отцом, они ушли куда-то, они тоже под действием паров. С Регером мне помощь нужна прямо сейчас.

– Так, вы двое, помогите Локи, выполняйте всё что скажет! – рыкнул Тор, указав на тех, кого посчитал наиболее адекватными. Они тут же выполнили приказ, подсели к Локи, начали спрашивать, чем можно помочь, маг поэтапно объяснял, что нужно делать. – Так, теперь вы, мяту в курильницы, отца отравили парами яда, ему нужно вдыхать запах мяты! И сейчас же, не стойте столбами!

Фрига быстро сообразила, что сейчас ей необходимо взять себя в руки и направить действия целителей, чем она и занялась. Караульным Тор приказал немедленно разыскать целителей, которые, возможно, находятся в своих покоях в глубоком трансе. Уже через десять минут Фрига сидела возле мужа, держа в руках курильницу с мятой, и поглаживала его по плечу, то и дело поглядывая, что делает Локи: вместе с помощниками он вскрывал бинты и промывал раны на груди Регера, тот дышал едва заметно.

Под монотонное молчание в саду лишь тихо кипели сосуды курильниц с мятной водой. Наконец, Лофт закончил промывать раны аса, и целители наложили новые повязки.

– Он в плохом состоянии, – наконец, нарушил тишину Локи. – Ему нужно устроить мягкое ложе прямо в саду, нужен свежий воздух и мята. В лучшем случае завтра он очнётся.

Фрига внимательно посмотрела на сына и одними губами произнесла «спасибо», на глаза её снова наворачивались слёзы. Богиня нежно погладила мужа по щеке, и он перевёл на неё взгляд. Один часто заморгал, и дыхание его участилось, уже не говоря о сердечном ритме.

– Фрига, – произнёс всеотец. Супруга воззрилась на него и улыбнулась.

– Он приходит в себя, – сообщила богиня, Локи повернулся, озадаченно кивнул, посмотрел на караульных, они тоже немного оттаивали, целители, которые держали рядом с ними курильницы, бросали на лжеца заискивающие взгляды. Другие принялись сооружать ложе для посла на улице. К тому моменту в сад вернулся Тор. Он доложил, что отравленных целителей нашли и приводят в себя с помощью мяты.

– Дело нечисто, – с ходу обозначил Тор.

Локи покивал.

– Наш посол возвращается из Нифльхейма раненый и заражённый ядовитой травой. Он ведь что-то сказал Одину, надо узнать что именно, когда он придёт в себя, – вздохнул Локи. – От паров этой травы сначала испытывают апатию, жалость к себе и другим, а потом впадают в состояние транса, и уже потом смерть. Посла отравили уже в Нифльхейме, в его ранах был экстракт, и с собой у него была трава, которую варили в курильнице, у нас такая не растёт.

– Значит, это фактически покушение, – вывел неутешительный итог Тор. – Если бы не ты, мы все отравились бы.

– Из твоих уст это звучит слишком героически, – поморщился Лофт.

– Так оно и есть, сам посуди, если бы вчера отец тебя посадил в камеру, сегодня нас бы уже никто не спас.

– Тихий убийца, – игнорируя похвалы Тора, отозвался маг. – Эта трава произрастает на землях клана Флеммингов, поэтому в пределах замка Кариеров рассажено множество видов мяты. Но мы не можем быть уверены наверняка, кто именно отравил Регера, пока он не очнётся и не расскажет, что помнит.

– Думаешь, они намерены заявиться сюда? – с опаской понизив голос, спросил Тор.

– Не знаю, – покачал головой Локи и пальцем обвёл раскинувшийся на лужайке балаган. – Вот это всё очень наглое вторжение, хитрое и наглое. Но они могли уже напасть, коль скоро отправили Регера с отравленной травой непосредственно к Одину. А может быть, им всё равно что…

Локи замолчал, отвернулся, что-то прикидывая.

– Ты подумал о том, что им всё равно, умер бы отец или нет, они хотели исключить его вмешательство, – Тор привлёк внимание брата, Локи оторопел от такой ёмкой мысли, какую Тор высказал вслух.

– Ты ведь больше не слышишь то, о чём я думаю? – подозрительно спросил Локи, Тор искренне отрицательно покачал головой. – Хорошо, но ты прав, примерно так я и подумал. Они не хотят, чтобы Один вмешивался. Точнее, кто-то определённый не хочет.

– Ну, прекрасно! – воскликнул Тор. – И что мы в таком случае имеем?

– Пока ничего, – пожал плечами Локи. – Надо ждать. Нельзя просто так сунуться в Нифльхейм, мы не выстоим, особенно когда даже не понимаем, против кого следует выступать.

– Ну, это точно не клан Кариеров, – мыслил вслух старший принц.

– Откуда ты знаешь? – Лофт скрестил руки на груди. – Мы давно не видели их, кто знает, что там вообще происходит.

– Ты сам-то как? – перевёл тему старший брат. – На тебя тоже подействовало. Странно как-то подействовало.

– Знаю, Валейн использовала его на мне, чтобы показать, каким образом пары Бельвейна действуют на сознание. Я тогда смеялся как заведённый, всё не мог остановиться. Она ещё удивилась тогда, почему трава произвела на меня такой эффект, но тогда-то я не знал, что я ётун.

– Что делать будем? – Тор обернулся, взглянув на отца, тот дышал чаще, мать опустила свою тонкую ладонь поверх его собственной.

– Пока ничего, что мы можем? – пожал плечами маг.

– Как же Хеймдаль не увидел этого! – разозлился Тор.

– Даже если и видел, ничего странного не произошло, вторжения не произошло, «тихий убийца», говорю же! – возразил Локи. – Помнишь, я тебе утром говорил о том, что он мог видеть нас, ничего кроме вышеозначенных событий не произошло, и он не отреагировал, вот и здесь такая же ситуация, он здесь не причём. Не о том думаешь, всё это не важно.

– Локи! – громко позвала царица, обращая внимание принцев на себя. – Подойди, подойдите оба!

Братья тут же приблизились, Лофт пропустил Тора вперед, чтобы тот мог поговорить с царём, но, увидев перед собой старшего, Один отрицательно покачал головой. Воин поднял глаза на брата, но тот всем своим видом показывал, что на разговор не настроен, и ему было всё равно, что там намерен сказать ему Один.

– Локи, – напряжённо произнёс всеотец, он заметно берёг силы, даже не двигался, и на Лофта уставились две пары умоляющих глаз, Тора и матери.

– Я сделал всё что мог. И это всё не моих рук дело! Тор, ты сам это знаешь! – взвился маг, словно его хотели бросить в клетку ко льву, и он отчаянно противился этому.

– Локи, иди сюда, чёрт возьми! – наследник поднялся с колен и хмуро глянул на брата, тот ответил уничтожающим взглядом, но все же смилостивился и опустился на колени рядом с отцом, ему стоило больших трудов посмотреть ему в глаза. Царь что-то зашептал, еле двигая губами, слов было не разобрать, и магу пришлось нагнуться очень близко, практически подставляя ухо к губам всеотца. В тот момент Один ухватил его обеими руками и прижал к себе с завидной силой, ошеломлённый этим жестом обманщик забыл как дышать.

– Я зол на тебя, Локи, – неожиданно разборчиво произнёс Один. – Очень зол и долго ещё буду злиться. Ты не сын мне по крови, но я взял ответственность за твою жизнь на себя, когда забрал тебя из Ётунхейма. И будь моя воля, ты никогда бы не узнал о своих корнях. И знаешь, что… может, тот глупец, что верит в справедливость, вовсе и не глуп.

Один поднял глаза на Тора и погладил Локи по волосам. Маг уткнулся в плечо Одина, не веря своим ушам, он был глубоко потрясён. Всеотец никогда не проявлял к нему отеческой ласки, собственно, он и с Тором вёл себя так же, ему было достаточно, а Лофту нет. Ему хотелось большего: больше беседовать с отцом, слышать его похвалы хоть иногда, знать, что его поддерживают в том или ином устремлении. Всеотец считал, что он делает достаточно, вот только младшему принцу так вовсе не казалось. Когда же маг узнал о том, что он ётун, все недомолвки стали очевидными, все эти прорехи в воспитании – оправданными.

– Ничего не вернуть обратно, – тихо отозвался Лофт, Один наконец отпустил его, и маг отстранился, словно его только что обнимала сама Хель, объятия отца казались ему холодными, возможно, от того, что никогда он не испытывал радости от близости с верховным асом, поэтому он в страхе готов был бежать прочь.

– Мы можем жить дальше, – сказал царь Асгарда, и во взгляде его не было злости и хитрости, лишь усталость и сожаление. – Жить дальше с тем, что у нас есть.

– Пожалуй, – озадаченно согласился маг, им придётся как-то сосуществовать в Асгарде, примирившись с прошлым. И если прежде Локи казалось, что терять нечего, сейчас он обрёл Тора. Любое поползновение в сторону Одина брат расценит как очередное предательство. – Тебе нужно ещё подышать свежим воздухом, думаю, ты скоро окончательно придёшь в себя.

– Мне гораздо лучше, – кивнул Один.

– Давай я помогу подняться, – предложил Тор. Отец не отказался от помощи, кто-то уже успел притащить небольшую скамейку, куда громовержец и усадил отца. Фрига несмело улыбалась, поглядывая на Локи, он выглядел удручённым, казалось, вот-вот сорвётся и просто уйдёт, сбежит.

– Как Регер? – снова подал голос царь Асгарда.

– Ему нужно больше времени на восстановление, раны были заражены травой бельвейн, мы промыли повреждённые ткани и снова забинтовали, но я бы не решился говорить о его состоянии, – отозвался маг. – Он успел что-то сказать?

– Он сообщил, что ранен, и о том, что война кланов разрослась на несколько семей, речь его была запутанной, я сразу заметил, но когда вдохнул пары из курильницы, всё затуманилось, он стал извиняться, а я думал о своём, – отозвался Один, припоминая события этого утра, а подумать ему было о чём. Он невольно вспомнил о том, как поступил с Тором, когда изгнал его в Мидгард, Фрига умоляла вернуть сына, но владыка был непреклонен в своём решении, затем думы плавно захватил младший принц – предатель. Верховный ас злился на Локи неимоверно, но сожаление наполнило его сердце нестерпимой горечью и разочарованием. Пары ядовитой травы обнажили его страхи, больше всего Один боялся, что Асгард возглавит Локи. Взять его под своё крыло в качестве сына это одно, и уже совсем другое дело, когда речь заходит о правлении родными землями. Асгардом должен управлять ас, никак не ётун. Но Один чувствовал и свою вину перед Локи, вину, которую невозможно загладить. Он слишком много на себя взял, забрав ётуна в Асгард, и столкнулся с серьёзными проблемами из-за него. Но вина захватила его сердце, если бы только Локи забыл, что он етун.

– Траву он принёс с собой? – поинтересовался Тор, заметив, что Один озадачился своими мыслями, и, судя по серьёзному виду царя, мысли эти были неприятными.

– Да, сказал, что она поможет ему восстановиться, – кивнул Один, снова включаясь в разговор. – Сразу сказал, что его ранили колдуны из сопротивления.

Локи нахмурился, зачем-то бросил взгляд на Тора, хотя, наверное, не следовало этого делать, ведь Фрига заметила чрезмерное внимание к старшему сыну со стороны младшего, неизвестно, как она может воспринять этот взгляд. Нужно быть осторожней.

– Ему это внушили, – уверенно сказал Локи, в этом он не сомневался. – Одним расплывчатым словом «сопротивление» можно означить обе стороны конфликта.

Тор посчитал замечание Локи дельным и согласно покивал.

– Вот только вопрос, кто именно против кого? – Локи устало потёр переносицу. – Они отчаянно не хотят вмешательства Асгарда, может, их целью и не было убить вас обоих, но уж точно от Регера хотели избавиться. Он назвал имена кланов?

– Нет, – Один внимательно посматривал на Локи, царь медленно приходил в себя, его взгляд становился более осознанным. Всеотец на долю секунды просто гипотетически представил, что, несмотря на все свои противоречия, Локи мог быть неплохим царём Ётунхейма, если бы захотел.

Наступило гнетущее молчание: Тор и Один смотрели на Локи, Фрига, сидевшая рядом с мужем, поглаживала его по плечу, а в другой руке держала курильницу, которая кипела и распространяла резкий мятный аромат. Громовержец перестал пялиться на брата, отмечая для себя, что в состоянии крайней задумчивости он выглядит очень привлекательным и загадочным.

– Создаётся такое впечатление, что ни одна из противоборствующих сторон не желает нашего вмешательства. Но почему? Мы ведь можем помочь, – высказал мысли вслух Тор.

– Как ты это делаешь? – развёл руками поражённый Локи. – Ты просто вытягиваешь из моей головы, между прочим, мои мысли! Прекрати так делать!

– Извини, я не специально, – пожал плечами Тор. – Правда, не специально.

– Даже если это так, должна быть причина, – мягко вмешалась в спор сыновей царица.

– Я могу отправиться в Нифльхейм с официальным визитом, посмотрим, как они отреагируют, – предложил Одинсон. Локи возвёл глаза к небу. Ну ничему этого верзилу жизнь не учит!

– Они тебя убьют, – резко бросил маг, причём в голосе его отчётливо слышалась злость. – А то ты не знаешь, что в Нифльхейме воины обладают магической силой и сильнее десятерых таких как ты.

– Локи прав, в открытую туда опасно соваться, – кивнул Один, соглашаясь с младшим сыном, всё же он не был безумен, скорее обозлён, ровно как и сам царь Асгарда.

– Но мы не можем сидеть сложа руки! Регер при смерти, тебя чуть не убили! – возмутился бог грома.

– Локи, что бы ты предпринял? – поинтересовался царь Асгарда, заметив, что младший принц рассуждает о ситуации, что-то прикидывая в голове. Маг поднял на отца глаза, ему было в новинку, что царь интересуется его мнением.

– Как бы мы не явились в Нифльхейм, ничего хорошего из этого не выйдет, – пожал плечами Лофт. – Нанесём визит скрыто, нас всё равно отследят, ничего не скажут, может быть, убьют. Открытый визит, как мы уже видели, не приведет ни к чему хорошему, однако если мы сразу же объявим о нейтралитете и невмешательстве в их дела, возможно, получим хоть какую-то информацию.

– Ну да, – хохотнул Тор. – Так они и поверили в наше невмешательство!

– Разумеется, они не поверят, – ухмыльнулся Локи. – Но одна из сторон может запросить поддержку или выдать какую-то информацию. Пока у нас нет даже этой информации, кто именно находится в состоянии войны, какие кланы?

– Следует дождаться пробуждения Регера, – вздохнув, изрёк Один. – Может, он сможет что-то нам поведать. Если же чуда не случится, я сам отправлюсь в Нифльхейм.

– Что?! – возмутилась царица, братья взглянули на отца так, словно впервые увидели.

– Наши войска даже под твоим командованием не выстоят в Нифльхейме, – резко бросил Лофт, удивляясь собственной наглости. – К тому же, о позиции нейтралитета не будет и речи.

– Я отправлюсь один, – отозвался всеотец, повторяясь.

– Что? – опешил Тор, он понял, к чему ведёт отец, и допускать этого не собирался. – Ты не можешь идти один!

– А я пока царь Асгарда, и твоего мнения на этот счёт не спрашивал! – верховный ас, очевидно, вернул себе ясность мысли и силы, утраченные из-за чужеземной отравы. Тор воззрился на Локи, словно ища у него поддержку, но маг лишь молча пожал плечами. Судя по воинственному настрою, Один больше не намеревался отсиживаться в саду и дышать свежим воздухом, у него на сегодня было ещё много дел. Старец тяжело поднялся со скамьи, супруга хотела было его поддержать, но он резким жестом руки отринул её помощь.

– Я наберу ещё мяты, – произнесла богиня, растерянно взирая на супруга.

– Нужно позаботится о Регере и других пострадавших, – твёрдо произнёс царь Асгарда, окинув взглядом своих сыновей.

– Тор позаботится о них, – вдруг отозвался Локи. – Мы можем поговорить? Я провожу тебя до большого зала.

Один прищурился, всматриваясь в глаза приёмного сына, тяжело вздохнул и положительно кивнул. Тор хотел было привлечь к себе внимание, но Один одним жестом отмахнулся от него и велел Локи следовать за ним. Отец и сын медленно шли по саду, Локи не предлагал Одину помощь, но шёл очень близко и говорил, как видно, вдумчиво и тихо. Громовержец вздохнул и покачал головой.

Что-то задумал братец, что-то нехорошее.

Одинсон повернулся, нашёл глазами Фригу, склонившуюся над мятной травой, она бережно срывала стебли с мягкими листочками. Сын приблизился к ней и, понизив тон, спросил:

– Мама, ты с утра сказала, что видела плохой сон, что именно ты видела?

Фрига взволнованно сглотнула, и её руки заметно дрогнули.

– Этот сон мог быть как-то связан со всей этой ситуацией? – продолжал допрашивать воин. Царица выпрямилась и кивнула.

– Я видела образы, за день до полнолуния во сне ко мне пришло горе, отчаянье и смерть. И это было связано с Локи, самым прямым образом именно с ним.

– Локи здесь не причём, – тут же взвился принц.

– Я знаю, сынок, он не виноват, но образы подсказали мне, что Один отправит его в заточение. Я была напугана, всё, что я видела, крутилось вокруг этого: отец, сын, смерть, – Фрига обвела взглядом цветущий сад и выдохнула, сейчас она чувствовала беспокойство, но не отчаянье. – Когда я увидела, что Локи на свободе, это было преодоление грядущего, решение Одина повлияло на будущее.

– Если бы вчера он посадил его в темницу, Локи бы не спас нас сегодня, – кивнул Тор. – Всё закономерно, вот тебе и смерть.

Бог грома задумался, одно-единственное действие могло решить судьбу десятка человек. Асгард мог остаться без правителя, без защиты.

– Ты заступился за брата? – осторожно спросила мать, выдёргивая Тора из его мыслей.

– Нет, мам, я хотел, чтобы они поговорили, и этот разговор состоялся, я не знаю, что они сказали друг другу, но перед тем, как отец отправил меня за стражей, он был полон решимости посадить Локи в темницу, – отозвался сын. – Но когда я вернулся, он отменил наказание для брата.

– Значит, разговор был плодотворным, – кивнула царица, мягко улыбаясь. – Займись пострадавшими, Тор, а я разожгу курильницы в кабинете отца и в большом зале.

========== Глава 8 ==========

Прежде чем заговорить с царём Асгарда, Локи терпеливо выждал несколько минут. Один быстро понял: то что намерен сказать ему младший принц, не должно по мнению мага стать достоянием кого бы то ни было, кроме того, кому адресованы его слова.

Когда они прошли вперёд по аллее, и их не мог слышать Тор, Лофт заговорил:

– Ты серьёзно намерен отправиться в Нифльхейм? – спросил маг таким тоном, словно его вовсе не волновало, какими будут последствия этого визита.

– Сомневаешься в моей решимости? – Один даже не взглянул на Локи, он смотрел вперёд, конечно же, Локи безразлична его жизнь в свете тех событий, которые произошли в Асгарде и были причиной бесчинств в Мидгарде.

– Ты притащил вражеское отродье в своё царство, куда уж мне сомневаться в твоей решимости, – саркастично бросил маг, поражаясь тому, как легко ему было говорить об этом с Одином.

– Мне жаль, что ты так к этому относишься, мучаешь себя и нас всех, – отозвался верховный ас. Он шёл уверенно, но не торопился, просто показать себя слабым – не самый лучший вариант в ситуации, когда он рядом с Локи. Ётун словно хищник чувствует слабость и давит на неё, его не волнует, что Один так или иначе его отец, он отринул этот факт и не желает признавать, что большую часть жизни, пусть даже это и был обман, всеотец был и его отцом.

– Ответь, только честно, без прикрас, – Локи смотрел на отца искоса, они не останавливались, продвигаясь по аллее среди цветущих деревьев. – Ты бы позволил мне занять трон Асгарда? Ты был объективен, когда прочил трон Тору?

– Он – моё наследие по крови, – отрезал царь и вздохнул. – Не хитрец и не политик, он не раз споткнулся бы о подводные камни правления, но в итоге из него получился бы хороший царь, защитник всех девяти миров.

Локи вздохнул, что ж, он получил правду, хотя в некотором смысле Один был прав. Он хотел поступить как царь и желал оставить своё золотое царство под защитой воина.

– Но это вовсе не значит, что ты хуже, – снова заговорил всеотец. – Ты умён и хитёр, ты мог бы многого добиться, но избрал короткий путь.

Они свернули направо, и теперь им уже попадались на пути слуги и воины, которые бросали недоумённые взгляды на шествующих рядом Одина и Локи. Однако никто из встреченных по дороге асов не шептался за спиной, не выкрикивал в адрес изменника оскорбления, царскую чету просто обходили стороной.

– И какой, по твоему мнению, другой путь? – озадаченно поинтересовался маг, он наконец поймал взгляд отца, тот обернулся к нему, и уголок его губ дёрнулся в подобии улыбки.

– Престол Ётунхейма, ты кровный наследник Лафея, в тебе течёт кровь ледяных великанов и их сила, – отозвался Один. – Но в своей слепой ненависти к себе подобным ты готов был уничтожить целый мир.

Локи вдруг стало стыдно, впервые маг остро чувствовал отцовскую правоту. А ведь он мог заявить о правах наследника, подчинить себе Ётунхейм и править спокойно в свою угоду, как и хотел. Однако маг даже не задумывался об этом, он малодушно желал встать во главе Асгарда, «сесть на всё готовенькое». Когда всеотец изгнал Тора, и Локи занял трон, его опьянило чувство власти. Он – владыка всех девяти миров! Об этом он и мечтал. Но всё вышло из-под контроля, пошло кубарем, и Локи не смог остановить брата в его решимости свести счёты, не смог предотвратить разрушение радужного моста, который чудом восстановили. По сути, он нарушил размеренное течение жизни в золотом царстве, ему предоставили править, но асы всегда будут помнить его как самодура, а теперь и предателя, и эта слава никогда не изживёт себя.

«Всё, что я когда-либо делал, было впустую» – подумал Локи, и от этого ему почему-то стало невыносимо муторно идти рука об руку с царём Асгарда. Воплощением настоящей мощи и власти.

– Я хотел запереть тебя до перевоплощения, – снова привлёк внимание сына всеотец. – Я пришёл к Фрейе и просил её дозволения пленить тебя в теле животного. Она не позволила, много мне наговорила, но самое главное я понял. Я был зол на тебя, но злиться надо было на себя, в том, что ты стал таким алчным до власти, виноват только я. Я единственный отец, которого ты знал, и не лучший отец, если ты решил, что я могу тебя казнить.

– Это всё пустое, – отмахнулся маг. – Это больше не имеет значения. Я хотел сказать тебе следующее: даже если Регер очнётся, он вряд ли вспомнит хоть что-то, экстрактом отравили его внутренности, ему долго придётся восстанавливаться. А действовать нужно как можно быстрее. Визит должен быть крайне официальным и убедительно нейтральным по отношению к враждующим кланам, твоё появление едва ли будет выглядеть нейтрально.

– К чему ты ведёшь? – насторожился Один.

– Я пойду, – сообщил маг так, словно дело это было уже решённое. – Тор желает для меня достойного искупления, он его получит.

Один тут же остановился, с беспокойством воззрившись на сына. Второй раз он уже говорит о брате в таком контексте, словно что-то ему должен.

– Это исключено! – отрезал Один. – Я прикажу, Хеймдаль не откроет тебе радужный мост, один ты не пойдёшь!

– А мне не нужно твоё разрешение, – надменно отозвался Локи. – Я всё равно ускользну, ты же понимаешь. Я бы мог просто сбежать, я знаю лазейки и могу скрыться от взора Хеймдаля. Но я не сбежал. В этот раз я полон решимости. К тому же, согласись, в качестве пушечного мяса я подхожу блестяще, удастся что-то узнать – хорошо, а нет – никто не расстроится и над телом моим плакать не будет.

Один сокрушённо покачал головой, иногда с Локи невозможно было говорить. Он всё переворачивал с ног на голову. Сейчас же он просто выворачивал отцу душу и, судя по всему, получал от этого удовольствие. А может, просто так ему было легче, он предполагал, что никто его не ждёт и не любит, так проще. Но только Одину от этого не легче.

– И ты отлично понимаешь, что Тора отправлять нельзя, он хороший воин, но против колдовской силы ему не выстоять, они запутают его, дезориентируют, – продолжал напевать Локи.

Всеотец был сокрушен его тирадой, почему младшему обязательно надо балансировать на краю бездны? Играючи исполнять танец смерти, ходя по острому лезвию ножа.

– Локи, – Один опустил ладонь на плечо сына. – Зачем ты снова прыгаешь в бездну, когда я держу твою руку? Зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Лофт, он действительно не знал почему, может, из-за Тора? А может, из-за их связи? Громовник дал ему почувствовать себя необходимым, любимым и понятым, он так старался помочь. Но их пути всё равно разойдутся, брат вернётся к своей смертной или подберёт себе бессмертную деву, так или иначе вместе им не быть. – Просто так складывается, кроме меня некому. Тора надо приберечь, а тебе и подавно нечего рваться, ты стар и слаб. Я отправлюсь сегодня вечером, но Тор не должен об этом знать. Ни в коем случае.