Текст книги "Бес-фамильяр (СИ)"

Автор книги: Рябова Марина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Хорошо, – покивал всеотец, заметив, что сын никак не отреагировал на слова целителя «молодой царь».

– Но мы настаиваем на покое, и ему требуется отвар из согревающих трав, а главное – сытная трапеза.

– Это мы устроим. А теперь оставьте нас. Фрига, прошу тебя, Тору нужно поесть и выпить отвар.

Супруга покивала. Тор хмуро взирал на отца, сердце его беспокойно билось в груди. Когда наконец они остались наедине, Один заговорил. Он был серьезен.

– Ты не можешь сейчас заявиться в Ётунхейм, – произнёс царь Асгарда, усаживаясь на край кушетки, где лежал Тор. – Почва для нашего визита слишком шаткая, необходимо подождать.

– Как это понимать? А Локи что там делает?

– Он вступил в законные права наследника. Теперь он царь Ётунхейма, у него определённые обязанности и много дел.

– Что? – громовник ушам не верил. – Как же? Я не понимаю?!

После того как младший чуть было не уничтожил Ётунхейм, теперь он царь? Эта информация не укладывалась в голове аса. Разве такое возможно?! Да его за километр бы не подпустили к замку Лафея, и, будь он хоть тысячу раз ётун, он убил своего отца и царя, эта новость определённо достигла Ётунхейма.

– Не всё сразу, – вздохнул отец. – Наберись сил, а потом я всё тебе расскажу.

– То есть это ещё не всё? Он против нас?

Один отрицательно покачал головой. И откуда только в голове Тора возникла такая мысль? Во всяком случае, отец бы не реагировал так спокойно на правление Локи в Етунхейме, если бы тот был против Асгарда.

– Локи не против нас, но он должен завоевать расположение ётунов и дать им понять, что мы больше не враги.

– Не враги? С каких это пор? – у громовника всё смешалось в голове, он совершенно не понимал, что происходит сейчас, как дошло до того, что брат стал царём Ётунхейма. Не мог же он прийти и заявить о своих правах один, без чьей-либо помощи. – Что ещё произошло, пока меня не было?

– Есть ещё кое-что, я думаю, ты должен знать, но, прошу, не бросайся во все тяжкие. Это разумная необходимость, – Один замолчал, прикидывая, стоит ли сейчас об этом говорить. Но пришёл к выводу, что сын всё равно узнает. Тор замер, ожидая самого худшего, но морально не был готов к такой правде. – Локи женился, и его супруга ждёт наследника.

Тор не знал что сказать, не знал как реагировать. У Локи жена? Наследники? Как он мог? Но через минуту-другую громовник постарался осмыслить эту новость и понять её разумом. Хотя эмоции его захлёстывали, он всё же взял себя в руки. У царя должна быть жена и наследники – таков закон. Какой же ты царь, если подле тебя нет любящей жены и некому передать правление? Но доводы разума ни в коей мере не могли заглушить ревность. Дикую ревность. Локи целовал её, ложился с ней в постель. Тор уже ненавидел жену Локи просто за то, что она есть на белом свете.

– Как он мог?! – всё же сорвался Тор, эмоции перемежались с мыслями о долге царя. Но разум отключался, когда кровь бурлила от ревности и любви. – Ну как он мог?

– Это верное решение молодого царя, Тор, и тебе, позволь заметить, стоило последовать его примеру, – с укоризной ответил всеотец. Один видел ревность, её нельзя было скрыть, Тор слишком любил Локи и правильной любовью, и нет. – Даже если ваша связь куда более серьезная, чем просто похоть, это не умаляет вашего долга. Тебе тоже нужна жена и наследники. Подумай об этом, сын.

Тор не хотел думать об этом. Просто не мог. Он так долго не касался своего брата, полгода, чёрт возьми! Да он ночами в Мидгарде видел во снах, как они занимаются любовью в постели Локи, а, проснувшись, без стеснения надрачивал свой член, представляя, как братец выгибается под ним. Громовник мечтал вернуться и обнять его, поцеловать, сказать как скучал.

Неужели именно это и сулил ему тот злосчастный сон? У него отняли Локи, Ётунхейм отнял брата, и эта его молодая жена…

***

Локи обещал навестить его, но вместо того чтобы появиться самому, отправил иллюзию. Разговор быстро превратился в перебранку, они кричали друг на друга, Тор и иллюзорный двойник брата. Маг тщетно пытался объяснить, что он не может сейчас прийти, пока Эмилия не разродится. Его положение было ещё шатким, иные ётуны плели заговоры против него и жены, другие были за него, но, имея таких скрытых врагов, на друзей не стоило слишком рассчитывать. Лофту приходилось осваивать древнюю магию Етунхейма, чтобы упрочить своё положение. Он восстанавливал замок и окрестные деревни, пригодные для жизни ётунов. Ледяной ларец теперь находился в замке на ледяном пьедестале в самом сердце владений Локи, как символ его власти и скорого возрождения разрушенного царства. Но Тору было наплевать на это. Он хотел Локи, желал больше жизни, мечтал о его возвращении домой. Они разругались в пух и прах, и двойник исчез. Одинсон проклинал себя за несдержанность, порывался ринуться в Етунхейм, чтобы извиниться перед братом, но Хеймдаль мост ему не открыл. Громовник страдал и не находил себе отдушины ни в тренировках, ни в кувшинах с брагой. Друзья пытались его подбодрить, но всё тщетно, к тому же тема Локи была запретной, да и Фандрал не желал снова ругаться с другом, тем более когда подлый етун, наконец, покинул Асгард.

Сиф в это нелёгкое для Тора время всеми возможными способами искала к нему подходы. Наконец, Тор сдался и впустил её в свою постель. И чему только поутру воительница так радовалась, расчёсывая волосы перед зеркалом, громовник брал её как шлюху, не заботясь об её удовольствии. Его семя не единожды проливалось на белоснежные простыни, а не в горячее лоно. Что-то не давало Одинсону покоя. Сиф, конечно, была хороша собой, возможно, была бы неплохой женой, но громовник не видел её в качестве супруги. Воительница в свою очередь сделала вид, что не заметила предусмотрительности Тора, она порхала бабочкой вокруг него и всеми возможными способами пыталась его развлекать: схваткой, беседой, любовью. Она полагала, что стоит немного подождать, и наследник сделает ей предложение. Скоро они будут вместе. Идеальная пара воинов – царь и царица.

Тянулись месяцы. Локи так и не явился. Тору уже начинало мерещиться, что за каждой дверью он слышит голос брата, только с ним он отказывался разговаривать. В один из особо солнечных дней Один отправил сына с официальным визитом в Ванахейм. А перед тем завёл с ним беседу о Сиф. Нравится ли она ему? Возможно, стоит рассмотреть её в качестве будущей супруги? Достойная получится царица!

Тор вовсе не разделял мнения отца, поэтому отвечал на его вопросы довольно расплывчато. Ванахеймский царь принял наследника Одина радушно, выставил напоказ троих своих дочерей. Хотя по большей части лишь двоих, самая младшая, шестнадцати лет от роду, уже была обещана принцу Муспельхейма. И ни сколько не стеснялась того, что выбор отца её не просто огорчает, а возмущает. Громовник даже стал свидетелем их с отцом ссоры – невольным свидетелем. На второй день пребывания в Ванахейме, он как раз направлялся на завтрак в большой зал, когда услышал шум и по наитию последовал на звуки бьющейся посуды.

Тор едва успел притормозить возле входа на кухню, когда мимо него пролетела тарелка и разбилась о стену, разлетевшись осколками.

– Я отравлю его! Я отравлюсь сама! Ни за что с ним не лягу! – кричала Анжелина. – Я маг, а ты хочешь отправить меня в рабство к этому принцу! В рабство! Он не позволит мне колдовать! Умоляю, оставь же меня в покое! Не хочу я быть ничьей женой, мне не нужен муж, хочу быть сама себе хозяйкой!

– Что за бред! – прогремел царь Валиер. – Ты будешь его женой! Так я сказал!

Тор едва успел зайти за угол, прежде чем мелькнула грозная тень царя, который выскочил из кухни. Нехорошо вышло бы, если бы царь увидел, что их подслушивают. Снова разбилась тарелка. Громовник переждал с минуту и осторожно подошёл к арочному вдоху, принцесса сидела на стуле и плакала, спрятав лицо в ладонях. Вокруг неё был сущий бардак, битая посуда, опрокинутые на пол стулья, даже прислуга с кухни сбежала, не мешая царской семье выяснять отношения. Золотистые локоны принцессы едва вились, девушка выглядела хрупкой и маленькой, совсем ещё ребёнком. Тору было её жаль, она так противилась той судьбе, которая неминуемо её настигнет. Он и сам противился выбрать себе супругу. Но рано или поздно ему придётся это сделать. Громовник не единожды задумывался, влюблён ли Лофт в свою жену? Красивая она или нет? Ждёт ли он появления детей на свет, или это просто долг?

– Эй, – осторожно привлёк внимание девушки асгардский гость. Принцесса вздрогнула, судорожно оторвала руки от лица и уставилась заплаканными глазами на высоченного воина. На принцессе было простое тёмно-синее платье в пол, подпоясанное под грудью золотой лентой. – Всё в порядке?

– Какое там! – всхлипнула девчонка, сглотнула и, вскочив со стула, рванула к столу, на котором стояла стопка тонких тарелок, зарычав от злости, она скинула их на пол. Посуда разлетелась вдребезги. Ей было нисколько не стыдно перед гостем, который, в общем-то, не обязан терпеть её поведение. – Меня хотят отдать в рабство! Не дамся! Ни за что не дамся! Я этому принцу глаза ночью вырву!

– А что он такого тебе сделал? – рассмеялся Тор, ему было немного грустно и одновременно смешно.

– Меня хотят отдать ему в жёны! У меня отнимут магию! Всё отнимут. Я должна буду просто раствориться в нём. Знаешь, что муспелии делают со своими жёнами, сын Одина? А я тебе расскажу. У старшего принца десять жён, и все они несчастны. Да, я вообще не хочу никому принадлежать. Никого не хочу любить! И никому не хочу отдавать свою жизнь!

Принцесса замолчала и выдохнула. Анжелина была на грани очередной истерики. Дочь устала объяснять отцу, что лучше умрет, но рабыней не станет. Тор прошёл мимо неё, поднял поваленный на пол стул и уселся на него.

– Быть замужем и не быть рабыней, а ты прагматична, юная принцесса, – Тор хмыкнул, смерил её оценивающим взглядом. Однако принцесса его насмешки не оценила. Взгляд её серых глаз сделался вовсе не детским, принцессу переполняла злость.

– Я могу согласиться с замужеством, но лишь в том случае, если меня не будут держать за королевскую игрушку, я хочу практиковать магию, я маг от рождения, сёстрам не понять, – изливала душу Анжелина. – Но я хочу остаться свободной.

– А дети, как без этого? – хитро прищурился громовник.

– Я не против детей, рожу и воспитаю для мужа наследников, но не в рабских условиях, где магия под запретом. Это не жизнь, – Анжелина растёрла и без того красное личико руками. И, словно опомнившись, взглянула на гостя виновато. – Простите меня, вам не нужно было это выслушивать.

Тор помолчал, а затем заговорил ровным тоном. Откровенность за откровенность, это будет честно.

– Мне нужна жена. Отец настаивает на выборе супруги. Но я люблю… в моём сердце один человек, и я не могу никем его заменить. Я надеюсь, что он, этот человек, будет со мной снова. Но я не могу игнорировать необходимость взять женщину себе в жены.

Анжелина замерла и слушала неторопливое объяснение принца очень внимательно.

– Вы не можете взять в жёны женщину, которую любите? – осторожно поинтересовалась принцесса. – Это печально, ещё более печально, чем моя ситуация.

– Более того, она не может родить мне наследников, – продолжал откровенничать Тор. – И «она» будет моей снова, однако какая жена потерпит соперничество с любовницей?

– Если это предложение… Я согласна! – выпалила принцесса, грудь её часто вздымалась от волнения. – Позволишь мне заниматься магией, и я даже в спальню твою не зайду!

Тор рассмеялся. Как быстро она сообразила, что именно ей предлагают.

– А как же дети?

– Ладно, – отмахнулась девчонка деловито. – Зайду пару раз.

Тор улыбнулся. Анжелина не была похожа на своенравную Сиф, она, судя по всему, вообще не стремилась в его постель и не видела в нём привлекательного мужа и царя. Принцесса просто хотела обменять свою жизнь на более выгодные условия, чем союз с принцем Муспельхейма. Такая жена громовника вполне устроит: родит ему детей, заведёт себе потом фаворита, и все счастливы.

Царь Валиер негодовал, когда Одинсон пришёл поговорить с ним, он всеми возможными способами отговаривал громовника от опрометчивого шага, дочь свою называл непослушной, избалованной, интриганкой. И картинно расписывал, как несчастен будет Тор, если возьмёт её в жены. Громовник был твёрд в своём решении, и уже никто не мог его разубедить. Так он вернулся в Асгард, обручённый с Анжелиной, юной дочерью царя. Один не ожидал такого поворота, девушка была слишком юна для Тора, хотя уже могла выносить ребёнка, и всё же выглядело это как-то нелепо.

Оказавшись в замке всеотца, Анжелина вела себя кротко, как и любая другая на её месте вела бы себя на чужбине. Тор предстал перед ней в совершенно ином свете. В Ванахейме громовник был гостем и вёл себя довольно скромно, хотя задатки полководца в нём просматривались невооруженным глазом, и даже профан, не имеющий отношения к войне, заметил бы его стать и силу. Но Анжелина имела способность прислушиваться к чужим эмоциям, она чувствовала, что Тор не обманет её. Принцессе выделили отдельную спальню, на которой настоял сам громовник, когда разговаривал с матерью, и ещё одну смежную комнату для особых нужд будущей супруги. В течение последующих двух недель проводилась масштабная подготовка к празднеству. Анжелина и Фрига выбирали цветы для украшений, ткани для отделки большого зала, блюда для праздничного стола. Для принцессы пошили изумрудное платье по её собственной просьбе, но жених его до свадьбы видеть был не должен, и наряд тщательно скрывали.

***

Накануне празднества Один пришёл, чтобы переговорить со своим наследником, и сообщил ему, что Локи будет гостем на свадьбе вместе со своей женой Эмилией и месячным ребёнком Ёрмунгандом. Тор едва не взорвался от радости, его переполняли эмоции. Наконец-то они встретятся! Однако отец просил сына вести себя корректно в отношении брата и не забывать о своей молодой жене. К ней-то и отправился вечером Тор, он не знал, зачем пошёл к Анжелине, просто ему больше не с кем было поделиться своей радостью. Громовник постучал в дверь, открыли не сразу. В дверном проёме показалась растрёпанная Анжелина, она выглядела взволнованной, Одинсон сразу заподозрил неладное. Принцесса словно не хотела его впускать, однако всё же отошла в сторону, и Тор прошёл в её покои.

– Ты чего такая настороженная? – попытался улыбнуться громовник. Вана вздохнула, хлопнула за ним дверь и немедленно заперла замок на три оборота. – Волнуешься?

Тор сразу же приметил несколько стопок книг на небольшом чайном столике. Локи в юношестве тоже любил читать. Интересно, чем он сейчас занимается в Ётунхейме, там ведь нет книг. Ну ничего, он узнает завтра, даже если дойдёт до крайности, Тор его изловит и спросит с него. В комнате было довольно уютно. В обстановке принцесса ничего не изменила, лишь добавила некоторые свои вещи, которые забрала из дворца отца. Огромный гобелен теперь закрывал пустую доселе стену, на нём были изображены ванахеймские зеленеющие горы, солнце и озеро, поросшее кустарниками. На одной из прикроватных тумб рядом с канделябром примостились ещё пару книг, разноцветные камни россыпью, какие-то сухоцветы в вазе. Громовник бегло осматривал спальню супруги просто из интереса, чем она живёт.

– Тор, – позвала принцесса, отвлекая внимание супруга от созерцания её покоев. – Я обычно обхожусь без служанок, но мне бы сейчас не помешала помощь.

– Конечно, если необходимо, – кивнул Тор и направился прямиком к одному из кресел, которое стояло возле чайного столика. – Ты уверена, что всё хорошо?

– Я не хотела тебе говорить, – Анжелина заняла соседнее кресло, сложила ручки на коленях и пару минут собиралась с духом. – Мне нравится в Асгарде, меня хорошо приняли, царица относится ко мне как к собственной дочери, и твой отец очень мил со мной.

– Говори яснее, я не понимаю, что тебя не устраивает? – спокойно поинтересовался Тор.

– После свадьбы я могу покинуть дворец? – прямо задала вопрос супруга, в глазах её промелькнуло беспокойство. Что же её так взволновало?

– Что за вздор! – не выдержал Тор, повышая голос. Принцесса сконфузилась. – Прости, я просто не понимаю, причина-то должна быть. Не ври мне, Анжелина, я выслушаю и постараюсь разобраться.

– Я маг, и иногда я очень остро ощущаю, как ко мне относятся, куда более остро, чем другие, я иногда чувствую яркие эмоции, – она вздохнула и добавила. – Твоя любимая ненавидит меня, она так смотрит, я боюсь, что мне не будет житья здесь. Уже не говоря о том, когда буду носить твоих наследников. Её переполняет ярость. Прости, но я опасаюсь за свою жизнь. Будет лучше, если я покину замок, как только мы возляжем.

– Это невозможно, – усмехнулся громовник и неосторожно выпалил. – Он прибудет только завтра…

– Кто? – не поняла принцесса.

– Тот, кого я люблю, – сокрушенно ответил бог грома, словно разом потерял все силы.

– Тот? Подожди, теперь я не понимаю. Ты так говоришь, словно это мужчина, – глупой принцессу назвать было нельзя, несмотря на юный возраст, она не пропустила неосторожное определение, связанное с полом. – Это мужчина? Правда? Но тогда почему она так смотрит на меня?!

– Да кто же?

– Воительница Сиф. У меня мурашки по коже от неё, – призналась принцесса, припоминая короткие случайные встречи. Если бы та могла немедленно наброситься на иноземную принцессу, давно уже распорола её надвое.

– Сиф, – процедил Тор, хмурясь. – Я это улажу, не волнуйся. Завтра всё будет идеально. Отдыхай.

– Даже не мечтай! – девушка вскочила со своего места, преграждая громовнику путь. – Расскажи мне о нём. Кто он? Как его зовут?

– Его имя – Локи, – с любовью выдохнул Тор. – И он мой младший сводный брат.

========== Глава 11 ==========

Ранее утро в Етунхейме как обычно выдалось пасмурным. Локи по своему обыкновению просыпался рано. В последний месяц у него было много дел. Он, наконец, освоил древние магические практики: уровень защиты. Теперь он мог одухотворить камень и дать ему жизнь. Каменные воины, призванные служить ему преданными защитниками, должны оберегать царицу и дитя в тот момент, когда он будет отсутствовать в Ётунхейме. И не позволят никому захватить власть в период отсутствия царской четы. Замок больше не принадлежал Лафею, он был всецело творением Локи. Маг восстановил его ледяные залы и возвёл каменные для супруги и малыша. Будучи лишь на половину ётуном, Эмилия так же как и её муж испытывала потребность в тепле. Тепло в спальне обеспечивал большой камин, огонь в нём горел магический, но от этого не менее согревающий. Ведьме-ётунше супружеская спальня напоминала более цивилизованную пещеру в железном лесу, к которой она привыкла и которую любила. Широкая деревянная постель, мягкие одеяла и подушки. Деревянная утварь для удобства полукровок. Несколько месяцев назад Локи принёс в Ётунхейм плетёную корзинку с четырьмя уже немного подросшими чёрно-белыми котятами, памятуя о своей причастности к их рождению. Супруге они понравились, только стоило увидеть их пушистые мордашки. Совершенно очаровательные животные, ласковые и игривые. Эмилия никогда не видела подобных существ, в Ётунхейме их просто не было. Котяткам новый дом тоже показался удивительным, но они быстро привыкли к новому месту жительства. Спали где хотели, хотя у них была своя софа, на которой Лофт разложил похищенную у громовника красную мантию. Очередное напоминание о Торе.

После рождения Ёрмунганда в спальне появилась колыбель. Новорождённый сын не был капризным, но иногда по ночам хныкал, тогда Локи поднимался с постели и, взяв свою малютку на руки, качал его, прижимая к себе, иногда ребёнок успокаивался, а иногда нет, в такие моменты Эмилия просыпалась и тихонько говорила: «Он есть хочет, Локи. Давай его мне».

Маг передавал дитя супруге, и она прижимала малыша к груди, ребенок сразу же хватал её сосок ртом, трогал полную грудь маленькими ручками, как бы удостоверяясь, что это мама, а затем всем своим синим тельцем прижимался к ней и сосал молоко. Весь период вынашивания Локи старался уделять Эмилии как можно больше времени. Он лелеял её как драгоценность, так же он относился к ребёнку. Маг любил свою жену нежной и трепетной любовью, он обожал своё маленькое чадо. Но Эмилия не могла утолить его тёмную жажду, ночами он думал о брате. По утрам злился сам на себя: Локи желал встречи с Тором, но в то же время хотел хорошенько дать ему по морде за все то, что он ему наговорил, когда они ругались. Лофт больше не навещал брата, хотя иллюзией часто приходил к матери и отцу. И вот Один сообщил о предстоящем празднестве, он хотел увидеть Локи и его супругу на празднике. Маг с готовностью согласился. Лишь одно не давало ему покоя, кто станет будущей царицей?

«Анжелина, младшая дочь царя Ванахейма, ей всего шестнадцать, – открыл тайну всеотец. – Не сказать, что я поощряю Тора. Принцесса совсем ребёнок».

Отрадно было думать, что брат выбрал не Сиф, хотя к этому всё шло. И всё же он был рад, громовник взрослел, взялся за ум, скоро остепенится. Хотя это всё вовсе не значит, что Лофт его не поимеет при удобной возможности. Ох, как ему этого хотелось! Если бы только Тор знал, как ётун жаждет этой встречи! Надо только улучить момент. Лучше рано утром после празднества, в конце концов, эту ночь Тор должен провести с молодой супругой. Утомлённая девушка утром и не заметит появления мага. Останется только накинуть на неё чары глубокого сна. И можно будет иметь братца в разных позах прямо на полу возле постели.

Локи мечтательно улыбнулся, оглянулся на спящую супругу, она мирно посапывала под одеялом, в последнее время Эмилия иногда без видимой на то причины становилась похожей на асинью, цвет кожи менялся не только от прикосновений мага, то же самое происходило с их ребёнком. Порой, когда Локи брал его на руки, Ёрмунганд улыбался, и его кожа приобретала белоснежный оттенок. Сейчас кожа Эмилии была белоснежной, а сынок – синий как тёмное небо Ётунхейма. Малыш завозился в постели, видимо, ощущая присутствие Локи, и, зевнув, открыл глаза. В ногах у него скрутился чёрно-белый отпрыск мага. Стейн, так его назвала супруга, обожал спать в колыбели сына. В условиях холодного Ётунхейма уже взросленький котяра выпустил подшерсток для тепла, но всё равно спал в колыбели сына. Ещё немного и они начнут спать в обнимку. Лофт нагнулся над кроваткой, потрепал спящего Стейна по голове, тот только лениво выдохнул и больше ничего, даже позу не сменил. Маг ухмыльнулся и провёл ладонью по головке ребёнка, ощущая подушечками пальцев мягкие чёрные волоски.

– Привет, – прошептал маг, нагибаясь к сыну. Ёрмунганд, казалось, только и ждал, когда к нему кто-нибудь подойдёт, завозился, открыл глаза, два красных рубина уставились на молодого царя, на синих губах появилась довольная улыбка. Малыш выудил ручки из-под одеяла и потянулся к отцу. – Только тихонько, не будем маму будить.

Лофт осторожно завернул малыша в одеяло и взял на руки. Стейн тут же проснулся, вскочил с тёплого места и последовал прямиком за магом, который уносил куда-то синего малыша. Котяра напыжился, весь подобрался, следовал за царём, деловито оглядываясь по сторонам, его бесшабашные четвероногие братья и сестрица спозаранку куда-то слиняли. Стейн в отличие от них любил понежиться у тепла, а не носиться по снегам Ётунхейма как дикий зверь. Он, наверное, единственный, кто огорчился, когда его с братьями забрали из Асгарда. Хотя новое место жительства ему нравилось больше, да и мама-кошка не разговаривала с ними на их языке. А царь и царица любили поговорить, хотя не слышали ответы и соответствующие вопросы, исходящие от котов.

Локи покинул спальню, за деревянной дверью бдительно несли вахту каменные воины, призванные для защиты. Маг поздоровался с ними как любой правитель, непременно отмечая важность их присутствия в своей жизни. Воины лишь кивали, они ещё ни разу не разговаривали с магом, возможно, пока не было необходимости. Молодой царь что-то напевал сыну о том, что ему нужен братик, чтобы не было скучно. Стейн поспешил за ногами высокого царя и потёрся о них.

– Стейн, ты за нами идёшь, – улыбнулся Лофт и снова обратился к сыну. – Вот у Стейна есть братья, сестрёнка, ему не скучно. И тебе нужен братик. Я тебе ещё не говорил, но Стейн, Джилл, Эрик и Тюр тоже твои братья. Я их отец. Но это я тебе потом объясню, когда ты освоишь магию.

«Да не может этого быть?!» – удивился Стейн и даже замедлил шаг.

Лофт тоже остановился, он слышал рассеянную речь или посыл.

– Показалось, наверное, – Локи обернулся на кота, тот смотрел на него изумрудными глазами и вдруг запоздало мяукнул.

«Нет! Не показалось! Ты слышишь меня? Слышишь?!».

Маг развернулся всем телом, озадаченно глянул на сына, тот пялился на потолок красными глазёнками и вообще не обращал внимания на отца.

«Это я, Стейн. Локи, ты слышишь меня?».

– Ты можешь говорить? – Лофт ошарашенно уставился на кота, тот снова мяукнул. – Вот это да! Не ожидал.

Стейн тем более не ожидал, но был весьма рад, что у него теперь есть возможность говорить не только с братьями, но и с царём, со своим отцом.

***

Утро в день празднества было наполнено суматохой. Нервничали все: прислуга, которой доведётся присутствовать на свадьбе будущего царя, многочисленные воины, приглашённые на пир со своими супругами и без таковых, друзья Тора, царь и царица. Все были поглощены приготовлениями, распоряжениями относительно гостей, для которых подготавливали комнаты. Фрига нашла способ и громовника захватить в эту чехарду всеобщего волнения. Громовник хмуро наблюдал, как его холостяцкие покои готовят к брачной ночи. Постель застелили белоснежным бельём, на прикроватных тумбах уместили вазоны с цветами, служанки сновали туда-сюда. На столике появились вазы с фруктами и какими-то чудными угощениями, кувшин с водой и вином. Тор обречённо наблюдал за приготовлениями, Фрига восхищённо вздыхала, быстро отдавая указания, что ещё стоит сделать, поскольку сын был безучастен. Он совершенно не был готов к этой брачной ночи, потому что всё его желание сконцентрировалось на одном человека, которого он и ждал. Наследник малодушно засомневался, правильный ли сделал выбор, – Анжелина слишком молода для него.

Громовник задумался о своём и не заметил, как в его покои вошёл царь Асгарда, он был весел, хотя, взглянув на брачное ложе, укоризненно глянул на Тора.

– Нам надо поговорить, – хмуро произнёс отец.

– Прошу прощения, – в комнату заглянула Анжелина, дверь всё равно была открыта как на проходном дворе. Принцесса быстрым взглядом обвела покои Тора, ухмыльнулась, глянув на постель, и протараторила. – Тор, мне срочно нужно с тобой переговорить, это очень важно.

Громовник глянул на отца, тот одобрительно покивал, откладывая свой разговор, с которым пришёл к сыну, на поздний срок. Тор покинул свои покои, супруга пока не надевала праздничный наряд, расхаживала в простом белом платье, правда, в её золотистые локоны уже вплели веточки жасмина.

– Всё в порядке? – поинтересовался Тор, когда супруга пригласила его в свою спальню, где он вчера рассказывал ей о Локи. Рассказ был долгим и противоречивым, девчонка загадочно улыбалась, слушая исповедь аса, она так ничего и не сказала о том, что думает об этом, возмущена ли его рассказом?

– Всё отлично, точнее, всё будет отлично, если мы уладим один момент, – деловито начала она, указывая Тору на кресло.

Громовник принял её предложение, присел, а принцесса так и стояла над ним, словно так ей было проще выдвигать свои условия. Определённо условия, что-то её сильно беспокоило.

– Ты нервничаешь? – удивился Тор.

– Это зависит от тебя, если ты пообещаешь мне кое-что, то я не буду нервничать, – загадкой ответила она. Громовник нахмурился, не иначе своенравная принцесса задумала какую-то пакость. Судя по тому, что она вытворяла в Ванахейме, разговаривая со своим отцом, от неё любой истерики можно было ожидать.

– Не знаю, о чём ты подумал, но это не то. В общем, – она сделала неопределённый жест руками, словно успокаивала его, набрала в грудь воздуха и продолжила. – Тор Одинсон, не вздумай даже передумать брать меня в жёны! Я знаю, что я слишком молода для этого, и отец был в ярости, когда ты меня забрал, но я готова на всё, лишь бы меня не отправили в Муспельхейм.

Тор кивнул, хотя всё ещё не понимал, к чему она ведёт. Разумеется, он не собирался отказываться от свадьбы.

– Я хотела сказать, что сегодняшний день никоим образом не подходит для… для возлежания, – она заметно вздрогнула, очевидно, представляя вместо Тора медведя-людоеда в своей постели. – Теперь-то я знаю, о ком ты постоянно думаешь и кого так желаешь. Поэтому целесообразным считаю тебе утолить свою похоть с предметом твоего желания.

Тор сделался хмурым как громовая туча. Она еще будет ему указывать, с кем и когда он будет спать?! Такого Одинсон терпеть не намерен. Он хотел было немедленно подняться и что-то сказать, возражая, но принцесса снова сделала неопределённый жест руками, вроде успокаивая его гнев, который, очевидно, читался на его лице.

– Нет, нет, я обязательно тебе отдамся, об этом и речи быть не может, – замахала ручками принцесса. – Но не сегодня. Боги! Да ты же меня растерзаешь от злости, что это не он.

Громовник поджал губы. Отчасти она была права. Что там, она была полностью права! Но сегодня они должны скрепить узы брака, этого требует обычай.

– Послушай, – попытался возразить Тор. – Я же не дикарь.

– Я знаю, – покивала Анжелина. – Но ведь и я не слепая. Ты хочешь не меня, и я предпочту подождать, пока ты будешь удовлетворённо-ленив.

Тор потёр руками лицо, она действительно это сказала. Громовник не удержался и рассмеялся. Эта девчонка видит куда больше, чем ей нужно бы видеть. Но, по правде говоря, ей надо отдать должное. Уж если бы Сиф стала его женой, вряд ли в первую брачную ночь она спроваживала бы его к Локи.

– Ну что, по рукам? Если надо, я сама приведу Локи в спальню.

– Вот этого не надо! – строго отрезал Тор и вздохнул. – Хорошо, я понял.

– Вот и отлично! – засияла Анжелина. – Мы ведь договорились?

– Договорились, – натянуто ответил Тор, поднялся с кресла и подхватил девчонку на руки. Та вскрикнула от неожиданности и забрыкалась. – Да успокойся ты! Знаешь, я уже тебя люблю. Спасибо тебе. Нет такой второй женщины в мире, которая так же как ты отнеслась бы к этой ситуации.

Анжелина прыснула со смеху. Тор всё ещё держал её в своих руках, но она немного успокоилась, поскольку груб супруг не был. Он был счастлив тому, что всё удачно складывается для них обоих. Этому была рада и принцесса.

– А я особенная, – высокомерно бросила принцесса и рассмеялась в голос.