Текст книги "Бес-фамильяр (СИ)"

Автор книги: Рябова Марина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Лофт хитро засмеялся от шепота Тора, который он направил ему в ухо.

– Я дальновиден, братец, – пропел маг с наслаждением.

– А что ты сказал Анжелине, чтобы успокоить? Я не слышал, – осторожно поинтересовался Тор, теснее прижимая брата к себе. Маг в свою очередь закинул на его бедро ногу, ласкаясь, всё равно что кот.

– А тебе и не надо знать, – усмехнулся маг – Пока.

Тор хмуро уставился на него, впрочем, это напускное, громовник прильнул к губам ётуна, затягивая в сладкий поцелуй, Локи не сопротивлялся его желанию. Тор углубил поцелуй, его язык завоёвывал рот мага, несмотря на ярое сопротивление со стороны царя Ётунхейма, тот отчаянно не сдавал оборону, вступая в противоборство, но всё равно проиграл, упустил момент, отвлекся, когда сухие и такие горячие пальцы брата скользнули между его ягодиц и принялись мягко массировать вход. Лофт ощутил себя всецело порочным, он хотел властвовать над братом и отдаваться ему, но ему нужно ещё кое-что сделать, пока громовник не подмял его под себя окончательно.

Локи вдруг запротестовал, заставляя громовника оставить в покое его губы, немного отдышался и с тонкой улыбкой на губах сообщил:

– Мне нужно кое-что сделать. Нет-нет, не таращи глаза, умоляю тебя! Полчаса, всего полчаса, восстанови силы, отдохни, вздремни, – спокойно предложил Локи, при этом ловко высвободившись из рук любимого брата, наспех стёр с живота перламутровые капли и быстро поднялся с постели.

– Что? – опешил Тор. – Куда?

– Одно важное дело, я не могу обмануть ожидания твоей милой супруги, – Лофт хохотнул, подхватил Торову мантию с пола, накинул на плечи и, прежде чем выскользнуть за дверь, добавил. – Полчаса.

Громовник зарычал и рухнул на спину.

– Всё же он невыносим, – в пустоту произнёс Тор. Он лениво стёр семя с живота и между ног и откинул покрывало на пол, затем забрался под одеяло и прикрыл глаза.

***

Безумство никогда не было той чертой, которую порой приписывали Локи. Предатель – не его имя и даже не вечный статус, каким его нарекли многие. Обманщик? Лофт был дальновиден и хитёр. А где хитрость без обмана? Его мало кто понимал, поскольку асам предпочтительней лобовая атака, чем хитроумный обходной план. Но Локи – один на миллион среди жителей разнообразных планет, и Тор был прав, второго такого нет во всех девяти мирах.

Скрыв себя магическим щитом от случайных взглядов, Лофт прошёл в комнату Сиф. В спальне было темно, лишь свет из окна немного рассеивал тьму. Этого проблеска было достаточно, чтобы разглядеть воительницу, что спала на своей высокой постели в праздничном наряде, в котором и завалилась к Тору в комнату. Что ж, больше она к нему не заявится. Локи двигался подобно тени, в руке его блеснул острый кинжал, когда он нагнулся над спящей Сиф.

***

Тор задремал, но его чуткий сон был тут же прерван, как только дверь тихонько отворилась. Воин дёрнулся и открыл глаза, потёр лицо руками, уставился на скользнувшего в комнату мага, тот, довольный собой, улыбался, хотел было стянуть мантию с плеч, но Тор попросил его оставить её. Маг облизнулся и скользнул к постели.

– Ну, я ведь быстро, – пропел царь Ётунхейма, забравшись на постель и тут же стягивая с Тора одеяло. – Слушай, я прямо чувствую себя волнующе в твоей супружеской постели.

Тор резко сел, и, ухватив Локи за запястье, притягивая к себе, маг тут же перекинул ногу через бёдра брата и, прижавшись к нему всем телом, накрыл его губы своими. Они неторопливо целовались, прижимаясь друг к другу. Кожа мага была прохладной, словно он только что вернулся из Ётунхейма, однако это было невозможно, Локи не успел бы за полчаса проделать такой путь, тем более голый. Наследник нехотя отлип от губ брата и немного хмуро спросил:

– Где ты был? К супруге ходил? Всё в порядке?

Локи вполне устроила догадка Тора, он кивнул и улыбнулся.

– Ревнуешь?

– Ревную, – кивнул громовник и, возобладав над ситуацией, перекатил Локи на спину, а сам устроился сверху, брат рассмеялся вслух. – Конечно, я ревную, мне нужно привыкнуть к тому, что у тебя есть жена. Но я постараюсь, обещаю. Потому что это важно для тебя.

Тор изменился. Стала тому причиной их разлука, или же он, наконец, понял, что помимо собственного удовольствия в жизни приходится принимать множество решений, которые вовсе не сулят тебе радости. Одинсон ещё не принял как факт, что Локи придётся делить с кем-то ещё: с женой, которая любит его, и детьми, которым он нужен, но в будущем он это сделает.

***

Этой волшебной ночью Локи отдавался брату с такой же самоотверженностью и страстью, с какой брал его сам. Разлука давала о себе знать, это выражалось в нетерпеливости царя и его более изощрённых подначках, призванных ускорить процесс и сокрушить терпение громовника. Однако сломить Тора так и не вышло, он серьёзно подошёл к «первой брачной ночи», долго подготавливал мага к вящему неудовольствию последнего, при этом приходилось усмирять братца нешуточными шлепками по заду, от чего Локи только сильнее заводился и умолял сжалиться над ним. Громовник не реагировал, доводя обманщика до безумия, но при этом не давал кончить, наконец, они слились в одно целое, и маг едва не потерял сознание от багрового тумана перед глазами. Тор сразу задал такой темп, что кровать к утру просто обязана была сложиться пополам от его усилий. Локи не жаловался, отнюдь, умолял не останавливаться, и Тор с огромным удовольствием выполнял его жаркие просьбы.

Утро несколько омрачило отсутствие мага в постели Тора, хотя громовник почувствовал, как брат целует его в губы и накрывает одеялом, но открыть глаза не было сил. Пару часов спустя громовник проснулся, потянулся, чувствуя лёгкую потягивающую боль в заднице, и, тихо охнув, поднялся с постели. Много времени не потребовалось, чтобы привести себя в порядок. Громовник быстро принял ванну, надел чистую одежду и направился прямиком к супруге. Дверь открылась, как только Тор постучал, из спальни выскочила взволнованная вана и, пригладив волосы, улыбнулась наследнику. На ней было простое белое платье, в волосы вплетена изумрудная лента. Всё та же милая, но своенравная девчонка предстала перед наследником.

– Вижу, ночка удалась, – подмигнула Анжелина.

Тор рассмеялся и положительно кивнул в ответ, затем подхватил жену под руку, и они направились в большой зал, где, должно быть, уже собрались ваны, асы и ётуны. В скором времени гости должны покинуть Асгард, а перед этим супружеская пара обязана была ещё раз почтить их своим присутствием. Анжелина заметно нервничала от того, что каждую минуту ожидала увидеть в зале Сиф, но воительница так и не явилась. Локи поймал взгляд Анжелины и подмигнул ей, губы царя сложились в хитрую улыбку. После завтрака за общим столом в Ванахейм отбыл царь Валиер с дочерьми, загадочная и не в меру расслабленная отправилась в свои чертоги Фрейя, Фрига разговаривала с Анжелиной, а Локи попросил об аудиенции Одина, и они удалились в кабинет. Тор тем временем улучил момент, чтобы перекинуться парой слов с женой брата. Ётунша вела неспешную беседу, отвечала на его вопросы о том, как живётся в Ётунхейме, нет ли у царской четы врагов среди соплеменников, и не потребуется ли им помощь асов. Заметно, что громовник хотел бы что-то сделать для своего брата, но Эмилия дала понять, что они ни в чём не нуждаются. Царица прижимала к себе свёрток с её самой важной драгоценностью – маленьким Ёрмунгандом. Неожиданно для себя самого Тор попросил у Эмилии позволения взять ребёнка на руки, и та не отказала, осторожно передала малыша в руки наследника. Напряжение на лице воина стремительно сменялось выражением расслабленности, губы сами собой растянулись в улыбке. Маленький кроха сейчас был белокожий, он уютно спал, устроившись на руках у своего дяди, который держал его с такой нежностью, словно это был его собственный долгожданный ребёнок.

В этот момент Тор осознал, какую любовь имел в виду Локи, чувство неописуемое и ни с чем несравнимое. Когда в твоих руках такая милая крохотулька, весь мир, кажется, переставал существовать, все невзгоды и обиды переставали иметь столь большое значение, хотелось просто улыбаться, наслаждаясь его невинным спокойствием.

– Он будет магом как Локи? – спросил Тор у ётунши, словно она могла знать об этом наперёд. Тор в один миг представил, как этот мальчишка с упорством Локи изучает магические книги, как Лофт обучает его древним заклинаниям, передаёт ему все знания, что накопил в долгих скитаниях в родном Асгарде и Нифльхейме, будучи младшим принцем, изменником и прощённым приёмным сыном, которого Фрига любит как родного, а Один относится с опаской и осторожностью.

– Как знать, – улыбнулась она в ответ и пожала плечами. – Кем бы он ни стал в будущем, мы всё равно будем его любить.

Вот она, материнская любовь, какую испытывала и Фрига к Локи, даже когда он предал свою семью и родину. Она всегда его любила, порицала за жестокость, но любила.

– Верно, – согласился громовник, ребёнок тихонько вздохнул, приоткрыв ротик. – Придёт время, и я обучу его сражаться.

– Я сам его обучу, – откуда ни возьмись из-за спины Тора вышел гордый отцовством Лофт с неугомонным чёрно-белым котом на руках, тот внимательно оглядел громовника, глянул на ребёнка и мурлыкнул. – А ты будешь воспитывать маленькую девчушку с золотыми волосами, косички ей заплетать и выполнять все прихоти. И, братец, постарайся, всенепременно девочку.

Все трое, не сговариваясь, улыбнулись. Было что-то семейное в этих улыбках и тепло в их отношениях, хотя Тор толком и не знал Эмилию. Тем не менее, она не выражала к нему неприязни и ненависти, это была приятная женщина с мягкими чертами лица, молодая жена и мать наследника Ётунхеймского престола. Даже котяра Стейн признал Тора как своего и смотрел на него так, словно узнавал. Если только коты способны узнавать тех, кого никогда прежде не видели.

– У вас чудесный сын, – вздохнул Тор.

– Не переживай, опомниться не успеешь, а скоро будешь свою кроху качать на руках, – подбодрил Лофт.

Тор покивал и осторожно, стараясь не разбудить, передал ребёнка матери. Прощание было долгим, братья не могли друг на друга насмотреться, они вели диалог без слов, силой мысли передавая послания. Чего стоили их горячие взгляды! Но рано или поздно они должны были распрощаться.

Тор, Анжелина и Фрига отправились вместе с гостями на радужный мост, где царица Асгарда обняла младшего сына, поцеловала его в лоб и погладила по волосам. Так же царица уделила внимание Эмилии и нежно коснулась губами головки Ёрмунганда, прося первобогов защитить дитя от всех опасностей, поцеловала ётуншу в щёку, даря тёплую улыбку. Улыбчивая Анжелина так же поцеловала Эмилию в щеку и нежно провела ладошкой по черноволосой головке наследника. Локи провокационно притянул в прощальные объятия супругу брата, что-то нашептав ей на ухо, та рассмеялась и покивала, а затем в объятиях царя Ётунхейма оказался Тор.

– Ты придёшь? – с какой-то невероятной тоской прошептал Тор на ухо Лофту.

– Приду, – отозвался маг, давая обещание, которое не намерен нарушать. – И вот ещё что, не дожидайся вечера, Тор, предъяви свои права на супругу не позднее ужина.

Тор не ответил, но кивнул, голос Локи был не шуточным, даже спорить не хотелось. Странно слышать наставления младшего по столь щекотливому поводу, однако Тор принял к сведению.

Когда гости покинули Асгард, на душе у Тора стало как будто бы пусто. Всё же тот давний сон оказался в руку. Сейчас стало понятно, что сон тот был не плохим, но предвещающим изменения. Оставалось надеяться, что брат не забудет о нём сейчас, когда обрёл счастье со своей женой и ребёнком.

========== Глава 13 ==========

Причина, по которой Сиф так и не явилась утром после свадьбы, обозначилась к вечеру сего дня. Ещё бы она явилась в таком виде к царской семье! Ближе к вечеру в тёмной накидке, скрывая капюшоном голову, воительница пожаловала к царю, попросив выслушать её. Она как на духу рассказала, что вчера позволила себе выпить лишнего и требовала от Тора того, чего требовать не имела права, повинилась в том, что была слишком груба, но лишь от отчаянья. А затем рассказала, что в спальне наследника каким-то образом оказался Локи и угрожал ей, а с утра Сиф обнаружила, что угроза была вовсе не шуткой обманщика. Сиф имела довольно привлекательные округлые черты черепа, но, право слово, без единого волоса её голова выглядела подобно драконьему яйцу.

В завершении всего воительница расплакалась и попросила отослать её подальше, покуда волосы не отрастут, так не хотелось, чтобы кто-то увидел её позор. Один хмуро выслушал и разрешил ей покинуть замок, пожить некоторое время в глухой деревеньке, где она могла быть не узнанной и не осмеянной.

После того как незадачливая любовница покинула кабинет царя, Один впал в глубокую задумчивость. Если так дело пойдёт, Тор вообще никогда не обзаведётся наследником, царю не хотелось верить в то, что Локи специально отвадил брата от любви к противоположному полу. Это немедленно надо было обсудить с Тором. Один направился прямиком в покои сына, но наследника не застал и решил заглянуть к Анжелине. Он тихонько ненавязчиво постучал, открыли не сразу, а когда всё же дверь распахнулась, на пороге его встретила вовсе не молодая супруга Тора, а он сам.

– Отец, – понизив голос, произнёс сын, по пояс обнажённый, в наспех одетых на голое тело штанах, он босой вышел из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь. Одину хватило и минуты, чтобы заметить спящую в постели невестку и кровать в жутком беспорядке. – В чём дело? Всё в порядке?

– Я хотел поговорить, – несколько заторможенно начал всеотец, пытаясь собрать воедино увиденное. – Но вижу, что разговор исчерпал себя.

– Если речь была о моих супружеских обязанностях перед женой, то Локи тебя опередил, – мягко улыбнулся Тор, не смущаясь отца в вопросе, касающемся брата. – Кстати, о чём вы говорили с ним? Почему вы опять скрываете от меня свои дела?

– Разговор на политическую тему, – мягко отозвался царь. – Локи упрочил свою позицию в Ётунхейме и желает заключить со мной официальный договор, акт о ненападении.

Тор задумчиво ждал продолжения. Царям давно следовало бы подписать сей акт, странно, что Локи так долго тянул с этим.

– Это всё? – будущий царь выжидал, отец смотрел на него странно, словно прикидывал что-то в голове.

– Помимо этого он просит себе легион асов.

Золотистые брови Тора от удивления взлетели вверх. Легион асов? Ведь не далее чем утром Эмилия говорила, что они не нуждаются в помощи со стороны Асгарда, по-видимому, ей известно о Локи не многим больше, чем самому громовержцу. С одной стороны, это даже было приятно. В полку не знающих о планах Лофта ровным счётом ничего прибыло. Тор никогда не был абсолютно готов к выходкам брата, теперь он хотя бы не один такой из близких мага.

– Тот самый легион? – уточнил бог грома деловито. – Что выступил в Нифльхейм под его командованием? Они уважают Локи, не считают обманщиком и предателем.

Тор покивал сам себе. Взять в Ётунхейм именно этих воинов – верное решение, однако к чему всё это?

– Я сказал, что передам его слова легиону, и пусть асы сами примут решения, – уточнил Один. – Локи это устроило.

– Зачем ему асы? – всё же поинтересовался Тор.

Один лишь только пожал плечами, у него было предположение на этот счет, но он решил его не раскрывать.

– Ты знаешь, что он сделал с Сиф? – резко сменил тему всеотец, громовник удивился.

– Локи? А что он сделал? – не понял Тор.

– Обрил наголо, – отозвался царь. – Я полагаю, причиной тому стала навязчивость Сиф. Мне пришлось отослать её из замка, чтобы скрыть позор, который Локи навлёк на неё. Однако меня больше волнует, что Локи был в твоей спальне в первую брачную ночь.

– Ну, был, – согласился Тор. – Ты давно в курсе наших дел. И это никоим образом не повлияет на наши отношения с Анжелиной. Мы сами с этим разберемся, отец. Тебе не о чем волноваться. Мне кажется, Локи ждёт появления моих наследников больше чем я сам. Он не чинит препятствий моим отношениям с женой, как раз напротив, даже Сиф приструнил так, как никто бы не смог. Она хотела наплести царю Валиеру о нашей интрижке и соврать, что носит ребёнка. Но это не правда, и кому как не мне об этом знать.

Подобный ответ Одина в полной мере удовлетворил. Слова первенца его успокоили, хотя он видел и настрой Локи относительно брата. Один отлично понимал, что рушить жизнь Тора Лофт не намерен, более того, Один рассудил поступок младшего сына во время выборов и его пожелание для брата как некий прагматичный умысел. Понимал ли это громовник? Как знать, пока ещё не время думать об этом. Со спокойной душой всеотец отправился в свои покои.

Пару часов спустя, когда Анжелина проснулась, Тор был рядом, он ухаживал за молодой супругой как за ребенком, а не за женщиной, которая принадлежит ему всецело, телом и душой. Они возлегли на брачное ложе, и наследник показал себя внимательным любовником. Супруга не напугалась его громоздкости и силы, а когда он в большей степени пытался отвлечь себя от мыслей о брате, осыпая поцелуями тонкие плечи и девичьи груди, ведьма прошептала какие-то слова, и Тор вдруг потерял образ брата, словно магический экран заслонил его в глубине разума, от этого было муторно, но так он мог себя контролировать.

Громовник предложил Анжелине отнести её в купальни, но девушка смущённо опустила глаза и отрицательно помотала головой. Тор нахмурился, развернулся и прошёл в купальни, что располагались в комнате супруги, наполнил ванную тёплой водой и вернулся в комнату, девушка напряжённо наблюдала за мужем. Он приблизился к постели, нагнулся и осторожно подхватил её на руки, покрывало сползло с её миниатюрного тела, девчонка вся зарделась, словно ещё не познавшая таинств любви девственница.

– Перестань меня смущаться, – попросил Тор. – Тебе было плохо со мной?

– Я не знаю, – потупилась девушка и вздохнула. – Вроде хорошо, но…

– Что «но»? – настаивал Тор, он миновал порог купальни и, приблизившись к широкой ванной, опустил жену в объятия тёплой воды. – Что не так, скажи сейчас, я постараюсь исправиться.

– Я не знаю, Тор, – снова выдохнула она. – Ты сильный воин, уважаемый ас, ты сын царя и достойный муж, просто я должна привыкнуть.

Она отвела взгляд, прикрыла тонкими ручками грудь, золотые локоны ласкали её плечи, и Тор чувствовал себя кровожадным зверем, он вздохнул и, подвинув невысокий табурет к ванной, уселся на него.

– Послушай, Анжелина, я не стану ничего делать против твоей воли, и я не причиню тебе вреда, ты для меня слишком молода, и поставь себя на моё место, я сам уже чувствую себя изувером хуже муспельхеймского принца.

– Нет, не говори так! – вдруг подобралась принцесса, от возмущения она даже порывисто отняла руки от груди. – Ты лучше, гораздо, гораздо лучше!

– Но я чувствую себя чудовищем, понимаешь? – продолжил громовник, не сбившись с мысли. – Мой долг наследника престола – стать будущим царём, и мне нужна царица и наследие. Но я не готов ни к тому, ни к другому, а тут ещё ты, хрупкая маленькая девочка.

Анжелина вздохнула, она понимала, о чём говорил Тор. Оказывается, не ей одной столь тяжело смириться с новым статусом и соответствовать ему в полной мере.

– И твоя любовь, она такая многогранная, – произнесла Анжелина с восхищением. – Я чувствую, что ты испытываешь к брату, это странно и волнующе, и мне жаль, что вы не можете видеться чаще, вы бы из постели не вылезали. Ты очень любишь его, это мука – быть рядом со мной и знать, что он далеко, я понимаю.

– Знаешь, почему Сиф не явилась и ничего не сказала твоему отцу? – усмехнулся Тор. Анжелина замерла, заинтересовавшись. – Локи обрил её наголо. Представляешь, какой стыд?

Анжелина тонко улыбнулась, словно знала наперёд, что рано или поздно Тор расскажет ей о позоре Сиф.

– Твой брат – человек слова.

***

Жизнь медленно входила в спокойное русло. Анжелина немного привыкла к мужу, а Тор, в свою очередь, к жене. Весь месяц супруги с завидной частотой предавались любовным утехам, хотя назвать их поведение супружескими язык бы не повернулся даже у Фрейи, которая за версту чуяла всепоглощающую страсть, истинную любовь и привычку, которую испытывают супруги, долго находящиеся в браке, привычка, переходящая в хроническую, как бы выразились земляне, любовь. Между Тором и Анжелиной происходило что-то непонятное и отчасти пугающее Фрейю. Они занимались любовью как старик и умалишённая, после таких ночей Фрейя чувствовала полную опустошённость.

Громовник был напыщенно вялым, а принцесса пыталась показать свою излишнюю заинтересованность. Богиня любви молилась первобогам, когда чувствовала энергию этого соития двух паралитиков, томная богиня стояла на коленях в ночной тиши на ароматном лугу и смотрела в небо с надеждой. Седьмой раз за месяц она едва перенесла, у асиньи болела голова, всё тело ныло и далеко не от удовольствия, а от полнейшей неудовлетворенности, которую не могли перекрыть во всём Асгарде ни одни любовники и супруги. Ей хотелось выть волком. По утру стоило только Тору по какому-то вопросу появиться в тронном зале для разговора с отцом в распахнутые двери, минуя караул, влетела растрёпанная богиня любви, одним жестом руки она дала понять, что разговор царя и его наследника откладывается на некоторый срок, ничего толком не объяснив, она вывела Тора в коридор и такой ему скандал закатила, какой не устраивала ему ни одна женщина, будь то смертная или бессмертная. Однако смысл претензии громовник понял и разозлился. Его затопил гнев. С какой стати кто-то будет указывать ему, как он должен обходиться с женой, тем более, он не собирался обсуждать свою интимную жизнь с Фрейей. Богиня так ничего и не добилась, Тор не желал её слушать, и в отчаянии она обратилась к Локи.

Надо было видеть глаза ребят из асгардского легиона, которые всё же приняли решение отбыть в Ётунхейм для службы в рядах ётунов и во благо Локи, его семьи и Ётунхейма. Двое стражников у дворца поразевали рты от удивления, когда радужный мост принёс в северные земли изящную фигурку в белоснежном платье. Богиня за пять минут продрогла до костей. Её сопроводили в замок, где Фрейю радушно приняла супруга царя. Локи пришлось подождать. А в ожидании асинью напоили горячим бульоном, и заботливая Эмилия накинула на плечи гостье тёплую шкуру. Дожидаться Локи пришлось до самого вечера, его не было в замке, по делам он отбыл в дальние деревни Ётунхейма. За это время женщины успели о многом поговорить, Фрейя сперва не стала вдаваться в подробности, но вскоре ётунхеймская царица поняла, что та недоговаривает, и с превеликим удовольствием сообщила, что знает о связи братьев. Вот тут беседа потекла рекой, Фрейя рассказала о своём даре чувствовать любовную энергию и питаться ею, а то, что она испытывала последний месяц, это просто пытки, а не жизнь. Когда же наконец Локи явился в замок, несколько утомлённый путешествием в деревни, его ожидала Фрейя. Стоит ли говорить, что он был чрезмерно удивлён.

Выслушав её рассказ, в котором явно не было ничего веселого, хотя сравнения, которыми Фрейя наделяла супругов, всё же вызывали смех, Локи вздохнул и пообещал исправить положение, но лишь через неделю. У него были неотложные дела в Ётунхейме и причины не покидать царства льдов.

К счастью, Локи был человеком слова и действительно выполнил данное обещание, через неделю он нанёс Тору визит к вящему удивлению и невероятной радости старшего. Они занимались любовью всю ночь, а утром Локи снова исчез, они даже толком переговорить не успели. Однако это была не последняя проблема, которую Локи решил своим появлением, через пару дней Лофт устроил супругам жаркую ночку, разумеется, он проследил за тем, чтобы заклинание, которое он использовал на супругах по отдельности, привело их друг к другу. Всё сработало, несколько видоизменённая формула обманула обоих. Тор видел в супруге того, кто ему желаннее всего, и Анжелина видела какой-то свой образ, который предпочитала, Локи не стал бы прибегать к таким крайним мерам, но Фрейя ясно дала понять, что из тех жалких совокуплений, которые молодые предпринимают ночами, ребёнка они ещё долго не заделают. Оставалось надеяться, что брат не поймёт, что кто-то использовал на них колдовство. На утро Тор не просто понял, кто и что сделал с ним и Анжелиной, он был зол как разъяренный ётун, жаждал рвать и метать, но ещё больше он желал хорошенько врезать Локи за этот обман. Огромных усилий ему стоило не вызвать подозрений Хеймдаля, когда он просил его открыть радужный мост, чтобы повидаться с братом.

Он вполне держал себя в руках, когда его провожали в покои царя и царицы, Эмилия радушно приняла гостя из Асгарда, сообщила, что Локи занимается магией в одном из залов, где хранился ледяной ларец. И, более того, проводила его туда, а затем оставила братьев наедине. Каменные своды просторного зала высились над царём Ётунхейма, здесь не было окон, предметов обихода, только ледяной постамент, на котором стоял ларец. Когда громовник прошёл под аркой, Лофт стоял спиной к нему, на плечи наброшена шкура, облачённый в плотную одежду он производил некие пассы, и от ладоней его исходил свет, подобный северному сиянию. Локи почувствовал вторжение в своё энергетическое поле и тут же обернулся. Глаза его горели рубинами, а кожа, отмеченная родовыми шрамами, излучала холод зимних ночей. По одному взгляду Тора можно было понять, что он пришёл не миловаться, а выместить злость, ярость так ощутимо зависла в воздухе, что Локи пришлось рассеять собственную магию, чтобы та не вступила в противоборство с захватчиком пространства.

«Бедный, несчастный, обманутый брат, – тепло подумал Локи, прикидывая, как бы защититься от разъяренного асгардского медведя, которого обвели вокруг пальца. Маг даже забыл о том, что предстал перед братом в обличии етуна, но тот, казалось, в ярости своей и сам этого не заметил. – Дать, что-ли, ударить себя, может, сразу полегчает, и всё обойдется?».

Тор завалил смиренного брата прямо на холодный каменный пол, но далеко не для того, чтобы избить и тем самым восстановить равновесие, отыграться за обман, как мог бы сделать прежде – приструнить братца посредством грубого воинского боя один на один. Громовник рывками раздирал одежду царя, Локи не подначивал, он опешил, ведь только сейчас понял, что кожа его синяя, а Тор вообще на это не реагирует. Громовник содрал свою красную мантию, бросил под ноги мага, туда же последовала накидка Локи из теплой шкуры. Наследник не проронил и слова, поскольку оба знали причину появления Тора в Ётунхейме. Ас придавил свою жертву к полу, впился в тонкие губы, вызывая стон и пуская дрожь по телу царя своими жадными прикосновениями. В качестве смазки громовник использовал слюну, он методично подготавливал брата, хотя с маслом было куда проще, и его вовсе не волновало, что он усердно растягивает своего синекожего иноземца-брата, подготавливая к совокуплению, которое тот надолго запомнит. Этот опыт был одним из первых, когда Тору отказала выдержка, когда он так хотел получить своё, что невольно причинил Локи боль, но маг не сопротивлялся, притягивал Тора к себе, жарко дышал ему в ухо, стонал и извивался, называя аса братом.

Когда они закончили, оба жадно хватили воздух и чувствовали расслабленность, Тор, повинившись, проронил:

– Прости меня, я не хотел причинить тебе боль, но я…

– Замолчи, – на губах Локи блуждала улыбка, ётун блаженно прикрыл глаза. – Всё хорошо, братишка, всё хорошо. Я думал, ты пришёл меня поколотить.

– Была такая мысль, но когда увидел тебя, понял, в чём корень моих страданий и злости, – вздохнул громовник.

А корень этот невозможно было вырвать, более того, Тор отчаянно оберегал его как самое драгоценное в этом мире. Громовник выждал немного, и когда маг полностью расслабился, любовник покинул его тело и принялся осторожно вытирать живот брата своей мантией, он прошёлся между ног, но на удивление трепетно и нежно.

– Прости, у меня сейчас много дел, – виновато отозвался маг. – А ты плохо выполняешь свои обязанности, если так дело пойдёт, я не дождусь племянниц до Рагнарёка.

Тор поднял на него хмурый взгляд, маг немного пришёл в себя и, облизнув губы, осторожно сел, немного скривившись от боли, а братец снова потянулся за поцелуем и не получил отказа, однако потом, пока они одевались, старшему пришлось выслушать долгую лекцию.

– Если ты думаешь, что отделался, я должен тебя разочаровать, братец, – ухмыльнулся маг. – Если ты в ближайшее время не пересмотришь своё поведение, я снова приду и опять наложу на вас чары, это и Анжелины касается, предупреди её, я не шучу. Потому что это всё не шутки, Тор. Своими вялыми, я бы даже сказал, убогими потугами вы не то, что друг другу удовольствия доставить не можете, вы и ребенка не сделаете в ближайшие годы. Ты, я думаю, не в курсе, что семя не укоренится, если на то нет желания, братец, мы не смертные, которые рожают как животные, одного раза хватит, и всё готово. Наши силы, как и деторождение, зависят от внутреннего состояния, а вы не горите в постели, а тухнете, как залитые водой угли.

Локи вздохнул и красноречиво глянул на брата. Давая ему время осмыслить его слова. Громовник уже оделся и нагнулся, чтобы собрать свою мантию, выпачканную в семени брата, когда Локи резко бросил.

– Оставь, – Локи приблизился к асу и схватил его за плечи. – Ты слышал хоть слово из того, что я тебе сказал? М?

– Я всё слышал, – понуро ответил брат.

– А всё ли ты понял? – издевательски поинтересовался маг. Синее лицо Локи было непривычным, но удивительным и прекрасным, а горящие рубинами глаза притягивали и завораживали.

– Локи, – начал было артачиться воин.

– Я спросил, всё ли ты понял? – маг сжал ладони сильнее, и Тор ощутил силу его хватки. – Послушай, так надо, вы оба не можете вечно скрываться от этой обязанности.

– Ты думаешь обо мне, когда спишь со своей женой? – спросил громовник, хмурый как грозовая туча, отчего-то ему хотелось услышать положительный ответ, но он его не получил.

– Нет, Тор, – царь перестал сильно сжимать плечи наследника и погладил его по щеке. – Когда я со своей женой, я думаю о ней, я её люблю, я же говорил тебе. Но когда я с тобой, я думаю только о тебе, ты мне нужен, брат, но мы не можем потеряться в этой жажде, ты будущий царь Асгарда, я уже царь Ётунхейма, у нас много обязанностей.

– Я понимаю, – громовник тяжело сглотнул. – Просто мне кажется, я нуждаюсь в тебе куда сильнее, чем ты во мне.

– Дурак ты, Тор, – резко бросил маг и немедленно отнял свою ладонь от лица брата, но Тор ухватил его за запястье и немедленно прижал к себе.