Текст книги "На волнах любви"

Автор книги: Рут Сирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Блейк проводил ее и в маленькую комнатку Тони под самым карнизом крыши. Двустворчатые окна были открыты настежь и наполняли комнату свежим бризом. На кровати мальчик играл с сонным малюткой-щенком.

– Смотри, пап, у него еще закрыты глаза! – восхищенно произнес мальчик, поглаживая рукой прикорнувшего рядом с ним новорожденного.

– Скорее, это она, а не он, – весело оглянувшись на Эйву, проговорил Блейк.

– Она?

– Главное не забудь об этом, когда станешь давать имя, Тони.

– Да, Тони, как ты ее назовешь?

Мальчик в задумчивости наморщил лоб. Рядом с ним лежало крохотное беспомощное существо, и от сознания этого Тони чувствовал себя значительней. Это приводило его в восторг.

– Я назову ее Изабеллой, – сказал он и тут же добавил: – Была такая королева, я знаю.

– В самом деле была, – подтвердил Блейк. – И во многом благодаря ей Колумб открыл миру нашу страну. Изабелла… Прекрасное имя. Как ты думаешь, Эйва?

Они взобрались на «наблюдательную вышку» старого капитана, оборудованную в мансарде. Из окна на много миль просматривался вспененный океан. Волшебное зрелище, вечное и всеобъемлющее в своей грандиозности. Однако для человека, который стоял сейчас рядом с ней, это была, наверное, настоящая пытка. С его-то ненавистью к морю… Эйва инстинктивно почувствовала, что доктор не хочет здесь задерживаться надолго.

За обедом, накрытым в кухне, они много смеялись, глядя на слепые маневры щенка, который беспомощно скользил по блестящему линолеуму, налегали на омлет и хрустящие, пропитанные маслом тосты. Обед был исключительно вкусным, и его съели без остатка. Тони полностью поглотила его новая роль опекуна пушистого комочка. Он согрел молоко и по совету отца налил его в детскую бутылочку. Все трое дружно присели на корточки перед щенком и с интересом наблюдали за тем, с какой жадностью тот скользит своим маленьким розовым ротиком по соске на бутылке.

– Сообразительный, да, пап? Смотри, как ему нравится!

Крохотный хвостик вилял все слабее и слабее, пока наконец Изабелла не насытилась и ее не сморил сон. Маленьким шариком она улеглась прямо на полу кухни.

Эйва смеялась вместе со всеми. Ей казалось, что Она попала в другой мир, где творятся настоящие чудеса. Она стала полноправной участницей этой восхитительной домашней сценки, и ей казалось, что это уже навечно. Яркая кухня плыла перед ее глазами, а когда Блейк заговорил снова, Эйва подумала, что сердце ее сейчас выпрыгнет из груди. Словно лунатик, она собрала посуду со стола и положила ее в моечную машину. Руки у нее слегка дрожали. Глядя на Блейка, который отнес заснувшего щенка в корзинку, она почувствовала головокружение.

– …Как ты думаешь, Эйва?

Она вздрогнула от неожиданности.

– Что… М-м… Прости, я не расслышала, что ты сказал:

– Как ты думаешь, можно отнести корзинку в спальню Тони на ночь?

Душа ее воспела… Интересно, подумала она, отразилась ли моя радость на лице? Быть здесь, рядом с двумя любимыми людьми… Это казалось ни с чем не сравнимым блаженством. Они спрашивают ее мнения… Ее мнения! Она всегда будет в этой маленькой семье, и всегда к ней будут обращаться за тем, чтобы услышать ее мнение по тому или иному вопросу, а она будет советовать терпеливо, с любовью…

– Главное, чтобы Изабелла не замерзла, – сказала она с мягкой улыбкой. – Спокойной ночи, Тони. Спокойной ночи, Изабелла.

Пройдя из маленькой скромной кухни в освещенную огнем камина гостиную, Эйва огляделась вокруг, будучи еще не в силах унять дрожь. Это дом старого капитана, подумала она радостно, а вовсе не Элен Стонтон. Дом наполнен воспоминаниями о кораблях, штормах, морских закатах над бурной водой. Этот дом никогда не будет напоминать о женщине, которая даже из могилы источает зло, настраивая сына враждебно к отцу.

– Боже всемилостивый! – прошептала Эйва с закрытыми глазами. – Дай мне силы воцарить здесь мир и покой, любовь и понимание!

Наверху приглушенно звучали голоса отца и сына. Эйва, прислушиваясь, ощущала, как на нее накатывают волны такого счастья, что оно было едва не болезненно. Она подошла к красному кожаному креслу и робко коснулась его. Ее пальцы пробежали по спинке. Вот здесь он отдыхает, откидывая голову назад и кладя руки на подлокотники. Она прикоснулась и к подлокотникам, представив себя здесь с Блейком. Вот он сидит и смотрит на нее… Она говорит, а он слушает, внимательно, с интересом.

О, какой бы любящей женой стала она этому человеку, который так страдал, пережил в жизни так много жестоких разочарований!

Эйва даже не заметила, как он вернулся. Наверное, он какое-то время молча стоял сзади и смотрел на нее. А она его не видела и не слышала…

– Наши малыши заснули, – сказал он наконец тихо. Эйва резко обернулась, и Блейк тут же отвел глаза, устремив взгляд на огонь в камине: – Я уж и забыл, – проговорил он задумчиво, – когда Тони последний раз желал мне спокойной ночи. – Он потер руки от радости, которая, как Эйва с болью отметила про себя, не имела к ней никакого отношения. Наконец он очнулся от своей задумчивости и преувеличенно дружески произнес: – Ну, похоже, пора мне отвезти тебя домой, а? Уже поздно, а завтра у нас тяжелый день.

Глава одиннадцатая

Маленький сад был залит осенним солнцем, в воздухе стоял теплый и приятный аромат хризантем. Поздние розы тянулись по выбеленной известкой стене, которая отделяла сад от улицы. Вернувшись из больницы, Эйва сразу же переоделась в короткие шорты и легкую рубашку. Она как раз разрыхляла землю у саженцев, когда вдруг услышала стук каблучков и радостный голос.

– Здрасьте вам! Молодая жена вернулась в свое старое гнездо!

Эйва обернулась, и Китти тут же бросилась ей на шею.

– Сан-Франциско – это какой-то зверинец! – затараторила она, смеясь и глядя на подругу влажными от слез радости глазами. – И еще у нас с Гари там произошла первая ссора! Во время медового месяца, можешь себе представить?

– Пойдем выпьем чего-нибудь холодненького, – предложила Эйва. – И поговорим. Я уже собрала все твои вещи, осталось только погрузить их в машину. Надеюсь, ваша… э-э… размолвка закончилась примирением?

Впрочем, Китти выглядела такой счастливой, что Эйва вздохнула с облегчением.

– Одно время я думала, что это серьезно, – призналась Китти, – ты только представь. Гари стал заигрывать с хозяйкой гостиницы прямо за моей спиной! В буквальном смысле!..

– Возможно, он знал ее во время своей холостяцкой жизни? – дробя лед, предположила беззаботным голосом Эйва. – Он как-то объяснился?

– Объяснился?! Такой скандал затеял, что не поверишь! Я целый час не могла его простить! Я засекла время: честное слово, ровно час!

– Китти, Китти, ай-яй-яй! Как тебе не стыдно!

– Ничего, – махнула рукой Китти, взяв в руки ледяной стакан. – Ты сама мне как-то говорила, Эйва, что Гари – это такой парень, за которым нужен глаз да глаз. Говорила? Ну вот. И когда я увидела, как он строит этой чертовке глазки… прямо за моей спиной, когда мы танцевали… я чуть с ума не сошла! Поначалу я ничем себя не выдала и только наблюдала, чтобы быть полностью уверенной, что не ошиблась…

– Ну ладно, милая. Пофлиртовал Гари немного – и что? Ты же знаешь, каким успехом он пользуется у женщин.

Китти подняла руку, на которой поблескивало кольцо с бриллиантом.

– Подожди! Подожди, пока я доскажу до конца! Когда я поняла, что не ошиблась, я двинула прямо к этой даме, которая стреляла в Гари своими маленькими глазками, и хорошенько осадила ее!

– Ты… Надеюсь, ты не устроила сцены, Китти?

– О нет, я просто… просто я сказала ей, причем довольно громко, что ей следует поискать себе мужчину, более подходящего ей по возрасту! Что ты смеешься?

Эйва с трудом взяла себя в руки.

– Вот в этом вся твоя бешеная ирландская сущность! Ну а что Гари?

– Перепугался до смерти, бедняжка! – Китти перестала смеяться и сказала задумчиво: – А знаешь… я тогда подумала: ведь еще никто и никогда не брал Гари на короткий поводок. Ни разу в жизни! Такое с ним было впервые. До этого момента ему все сходило с рук.

– Хорошо, но сейчас-то, надеюсь, у вас все нормализовалось? – спросила Эйва. – Вы не прервали медовый месяц из-за этой размолвки?

– Нет, конечно. Разве Гари мог нарушить свои планы, ведь на носу морской карнавал. Он бы ни за что не простил себе, если бы сорвал это первоклассное представление. Ну ты-то меня понимаешь, конечно. Кстати, в эту минуту он прыгает с доской на этих волнах, как натренированный тюлень.

Эйве все-таки почудилась скрытая тревога в словах подруги. Она взяла Китти за руку:

– Милая, хороший брак – это не манна с небес. Нужно время. Ты строишь свою семейную жизнь сама, кирпичик за кирпичиком, камешек за камешком. Это порой занимает всю жизнь. Далеко не всегда тут все просто. А ты как думала? Всю жизнь лунный свет и тихая музыка? Что же касается Гари, то он всегда на виду. У него такая работа. Он просто обязан быть обаятельным. Тебе надо делать на это определенную скидку, Китти.

– Как бы не так! – процедила Китти сквозь зубы. Затем она вновь расслабилась и расплылась в своей знаменитой улыбке. – Впрочем, насчет времени ты, конечно же, права, подружка. Я знала, кому рассказывать эту историю. Только тебе!

Когда машина была нагружена вещами и Китти уехала, Эйва почувствовала грусть. Комната, в которой жила Китти, казалась какой-то осиротелой, непривычно аккуратной и голой. Там, где на стенах висели картины, теперь выделялись только бледные пятна. Интересно, сложится ли жизнь у них с Гари? Это же надо! Пришла за советом к девице!

Кто бы помог ей самой разобраться в собственных проблемах…

Вечер в доме Блейка прошел очень приятно, однако с того дня доктор больше не пытался увидеться с ней. Более того, она заметила, что взаимосвязь, которая установилась было тогда между ним и Тони, вновь нарушилась. Недавно она встретила мальчика на пляже со щенком на руках. Тони как раз учил Изабеллу ходить. Щенок постоял несколько секунд на своих шатких лапках, а потом нетвердо, спотыкаясь, заковылял вперед.

– Когда вернется Гари? – спросил Тони с надеждой. – Уже почти неделя прошла!

– Не знаю, Тони, – с мягкой улыбкой сказала она. – Но когда он вернется, то будет очень занят, тебе ведь это известно.

– Я хотел показать ему Изабеллу, – не унимался Тони. – Мне не терпится показать ему щенка.

Маленький мальчик и толстый неловкий щенок… Эйва подозревала, что Гари Хейден вряд ли проявит интерес к этой парочке. Она с доброй улыбкой смотрела сверху вниз на взъерошенную мальчишескую голову, склонившуюся над щенком. Что ожидает Тони, подумала она, с возвращением его кумира? Китти, конечно, очень милая, но она еще слишком поглощена своим мужем, чтобы делить его с этим одиноким мальчишкой.

– Он вернется к морскому карнавалу, – сказала Эйва внешне беззаботно. – А к тому времени наступит начало учебного года. У тебя у самого не будет свободного времени.

– Папа сказал, что мне нельзя присутствовать на морском карнавале, – упавшим голосом проговорил Тони. – Его самого в городе не будет, а одного меня он не пускает.

Эйве с большим трудом удалось сохранить внешнее спокойствие.

– Не будет в городе? А куда уезжает твой отец?

– Да какая-то там медицинская конференция, в Чикаго вроде. – У Тони обиженно выпятилась нижняя губа. – По-моему, это нечестно, а, мисс Эйва? Ты будешь там с Гари, а я… – Он обиженно поддел ногой песок.

– И все же я думаю, что ты должен поступить так, как тебе сказал отец, и потом, ты ведь можешь все прекрасно увидеть с мансарды старого капитана, правильно? У тебя там даже телескоп есть. Поверь мне, оттуда будет намного лучше видно, чем с трибун.

– Да ну… Какая радость сидеть там одному?

Эйва взяла щенка на колени и стала гладить его.

– Тони, я хочу пообещать тебе кое-что… если ты сделаешь так, как сказал отец, только в точности, как он сказал. Будущей весной, когда у тебя закончатся занятия в школе, я начну давать тебе уроки серфинга. Идет?

Тони подошел к ней ближе.

– Правда? Не обманываешь? У меня будет своя собственная доска и все остальное?..

– У тебя будет своя собственная доска и все остальное! Я попрошу Матта и Тода сделать тебе маленькую доску. Только не надо смотреть на меня такими глазами! – засмеялась Эйва. – Чем меньше доска, тем легче ею управлять.

– Хорошо, – уступил Тони, оглянувшись на небольшую группу подростков, которые шли в их сторону, точнее, в сторону Эйвы, чтобы взять у нее очередной урок по серфингу.

Тони нагнулся и поднял щенка на руки.

– И все-таки я считаю, что мне страшно не повезло с морским карнавалом.

Да, подумала Эйва, ей тоже не особенно везло начиная с того самого дня, который она провела в доме на скалах. Может, Блейк угадал ее потаенные мысли, увидев, как она гладит кресло и представляет себя уже хозяйкой этого старого дома? Если угадал, то сумел неплохо скрыть это. Всю дорогу домой он дружески болтал с ней и под конец небрежно пожелал спокойной ночи. Когда его машина скрылась за поворотом, Эйва стала думать о своем поведении в его гостиной. А укладывая на ночь волосы перед зеркалом, с отвращением смотрела на свое отражение.

Господи, какая же она дура! Куда вознеслась! Блейка Стонтона, очевидно, взбесило ее нахальное поведение. Разобравшись в ситуации, он, конечно же, решил немного охладить пыл медсестры, которая слишком много на себя взяла. Пара поцелуев, пара крепких рукопожатий, пара совместных прогулок… Господи, с какой стати она придала всему этому такое значение? На самом-то деле это ничего не значило!

Осознание этого придавило Эйву. У Блейка Стонтона не было никаких намерений, а если он и надумает в будущем во второй раз жениться, то без труда сможет подыскать себе кандидатуру более достойную, чем какая-то жалкая медсестра! Да, он говорил как-то, что ему хочется узнать ее получше, да, он хорошо отзывался о ней… Но все это было лишь проявлением дружеских чувств под влиянием хорошего настроения и мягкого сияния луны… Теперь-то она хорошо понимала, что вела себя как последняя дура, принимая все это близко к сердцу… А он даже не счел нужным сказать ей о том, что уезжает на конференцию в Чикаго. Ей пришлось вытягивать эту информацию из его сына!

Эйва скользнула под одеяло, заложила руки за голову и невидящим взором уставилась в потолок, где гуляли переменчивые лунные блики. Скоро закончится лето, и осенние дожди скроют солнце, опустошат пляжи. Туристы исчезнут, за исключением немногочисленных богатых и полнотелых матрон из «Лас-Пальмаса», которые будут занимать себя нескончаемой игрой в бридж, коротая время в отсутствие своих упитанных мужей, а те, в свою очередь, будут сбрасывать чрезмерные жиры в хорошо оборудованном гимнастическом зале. Все закончится, как закончилось их мимолетное влечение друг к другу. Она решила, что испугала его своим материнским отношением к Тони, своими советами и смелостью, с какой она держала себя у них дома.

Теперь она вспоминала все это и чувствовала, как начинает гореть ее лицо. Господи, как она могла вести себя столь по-идиотски?! Ведь он ясно дал понять, что не желает с кем-либо делить свои проблемы, свою жизнь…

Наконец она заснула, однако чувство унижения и обиды не оставляло ее и во сне…

Как всегда в летнее время в больнице остро ощущалась нехватка персонала, и сестра Ирма Джозеф попросила Эйву помочь доктору Харвею – нужно было сделать детям прививки. Обычно в это время дня Эйва совершала регулярные обходы с доктором Арго, которые ей очень нравились. Оптимист по натуре, человек, полностью довольный своей личной жизнью, доктор Арго ухитрялся развеселить даже самых придирчивых и нервных пациентов. После таких обходов Эйва всегда ощущала прилив энергии.

А сегодня дети оказались на редкость капризными и нетерпеливыми. Наконец освободившись, Эйва почувствовала себя до предела измотанной и духовно опустошенной. Жизнь без милой болтовни Китти казалась пресной, и она собиралась предложить кому-нибудь из медсестер переехать к ней и поселиться в комнате подруги.

У самого дома Эйва услышала за своей спиной гудок машины, кто-то позвал ее по имени.

Гари Хейден легко выскочил из своего роскошного автомобиля и взбежал по ступенькам ее крыльца со своей обычной атлетической грацией.

– Ноги в руки, куколка! У меня выдался лишний часок для тренировки. Китти ждет нас на пляже. После этого мы вместе пообедаем и покажем тебе новые апартаменты, которые я устроил.

Эйва колебалась.

– Я страшно устала, Гари. Может быть, завтра?

Он рассмеялся, глядя на нее сверху вниз.

– Твою усталость как рукой снимет, девочка, когда я сообщу тебе одну новость! Слушай! – Гари взял ее за плечи и легонько встряхнул. – Угадай, кого я везу с собой из Сан-Франциско для карнавала, а? Рози Тейлор с целой оравой денежных мешков!

Новость действительно была хорошей. Даже находясь в мрачном расположении духа, Эйва не могла остаться равнодушной. Она захлопала в ладоши и подпрыгнула на месте от радости.

– О, Гари! Это значит, что наша больница получит гораздо больше средств! – Она обняла его за шею и поцеловала по-сестрински. – Ты просто чудо!

– Ну что, надумала, пойдешь со мной на тренировку, а? – Обняв Эйву за талию, Гари стал подталкивать ее к своей машине, кивая на распахнутую дверцу. – А уж как я-то рад, ты представить себе не можешь, дружок. Отель будет набит битком, даже если погода подведет!

Эйва улыбалась, видя его возбуждение. Потом случайно подняла взгляд за его плечо и… у нее перехватило дыхание! В нескольких метрах от них стоял Блейк Стонтон. Он смотрел на нее и на Гари, и в глазах его застыло презрение!..

– Так, выходит, он всех женщин считает крысами? – спросила Китти, когда они прогуливались по пляжу после тренировки. Гари, никогда не ходивший пешком, когда имел возможность пробежаться, трусил впереди. – Не пойму, почему ты-то такая кислая? Если даже меня не задевает то, что ты поцеловала моего мужа и несколько часов каталась на его плечах, то почему это должно волновать нашего почтеннейшего медицинского гения?

– Он уезжает, – ослабевшим голосом прошептала Эйва. – И мне нужно объясниться. Неужели ты действительно не понимаешь, как это все должно было выглядеть в его глазах, Китти? Я целую Гари среди бела дня на середине улицы!

– Батюшки! Но это же даже хорошо, если он приревновал! По крайней мере, это выведет его из постоянно заторможенного состояния.

– О, Китти! Я целуюсь с женатым мужчиной! Что он подумает обо мне?! Я должна что-то предпринять! Должна! Я сейчас говорю только о том, что мне ведь с ним предстоит работать!..

– Слушай, – со своей обычной веселостью прервала ее Китти. – Если для тебя это так серьезно, то давай порассуждаем. Ты ведь привлекательная девочка. Неужели он думает, что ты всю жизнь будешь слоняться неприкаянной? Да тот же Гари мог бы назначить тебе с десяток свиданий, если бы ты захотела! Почему ты должна оправдываться перед каким-то там докторишкой, если в море много другой рыбы. Красивой рыбы!

– Я не собираюсь оправдываться! – раздраженно возразила Эйва. – Просто я считаю, что в интересах совместной работы…

– Да брось ты! Пошли лучше к нам! Мы покажем тебе наши апартаменты! А потом приятно пообедаем на балконе.

Эйва прилежно восторгалась чудесами их квартиры, бледно-розовыми обоями, стульями в полосатых атласных чехлах. Она прошла вслед за Китти в спальню и восхитилась видом огромной круглой кровати, застеленной покрывалом с кисточками. По настоянию своей подруги она даже посидела на этом ложе. Китти суетилась вокруг нее, размахивая руками, и без остановки восторженно щебетала как ребенок в рождественскую ночь. Но перед глазами Эйвы все еще стоял Блейк и неодобрительно смотрел на нее и Гари!.. А завтра он уезжает… и уже неважно, нравится ли она ему хоть немного или не нравится. Главное, чтобы он не потерял к ней уважения.

За обедом болтовня Китти сыпалась на голову Эйвы как крупный град. Из изящного зала доносились звуки мягкой музыки. Эйва ковыряла вилкой в своей тарелке без всякого аппетита. Она не могла есть, в горле словно застрял комок. Боже, их взаимоотношения заканчиваются на такой фальшивой ноте! Это мучило ее больше всего остального. Они не понимали друг друга по многим вопросам, но сейчас… сейчас была задета ее честь!

Вдруг Эйва увидела, как глаза Китти изумленно раскрылись и улыбка разлилась по всему ее милому личику.

– Потанцуем?

Это был Блейк!

Эйва поднялась. Он выдвинул ее стул, кивком головы поприветствовал ее друзей и увел Эйву в зал, где оркестр обеспечивал приятный музыкальный фон для посетителей ресторана.

– Я хотел тебе кое-что сказать… Извиниться… Э-э… Дело в том, что я уезжаю и не хотел оставлять дело так. – Они двигались в танце легко и свободно. – Я хотел сказать тебе, что шеф сегодня поздравил меня… то есть… э-э… нас. Сегодня на совещании он похвалил нас за сокращение числа несчастных случаев во время занятий серфингом.

– Да?

– Да. Он показал мне кривую на графике, которая действительно в последнее время резко пошла вниз. Начиная с июня самой серьезной травмой у подростков был перелом пальца. И всего несколько несчастных случаев у отдыхающих.

– Я рада это слышать, – сдержанно проговорила Эйва.

– Конечно, это все исключительно благодаря тебе, – спокойно продолжал Блейк. – Я рассказал шефу о том, что ты отдаешь все свое свободное время занятиям с ребятами… Рассказал и о своем… поначалу негативном к этому отношении.

– Об этом было совсем необязательно вспоминать!

– Я хотел, чтобы он знал правду, Эйва, потому что… сейчас я и сам признал твою правоту. Понимаешь? Хвалить должны были не меня, а того человека, кто больше этого заслужил. Собственно, – добавил он значительно, – я и хотел передать тебе это, когда увидел с Хейденом…

Эйва остановилась на полушаге.

– Я хочу объяснить это… Может быть, мы присядем вон там?

С необычной для него покорностью доктор прошел за маленький столик, на который она указала.

– Кстати, я сам хотел пригласить тебя пообедать со мной перед отъездом.

Эйва была напряжена как струна.

– То, что ты увидел… Ну, меня и Гари… На самом деле все было не так, как ты подумал, Блейк.

Он встретился с ней взглядом и тут же отвел его.

– Вряд ли то, что я подумал, хоть в малой степени важно для тебя…

– Важно! Гари удалось уговорить в Сан-Франциско большую группу влиятельных людей приехать к нам на морской карнавал, а поскольку он выступает моим партнером в тандеме…

– …Ты поцеловала его как брата?

– Вот именно! – морщась от его сарказма, настойчиво проговорила она. – Именно так и было, доктор!

Беспокойные глаза Стонтона вновь на мгновение остановились на ее глазах и тут же уплыли в сторону.

– Эйва, не знаю, почему мы с тобой все время ссоримся. Наверное, по моей вине. Я подозревал, что ты будешь здесь сегодня вечером и поэтому пришел… Чтобы попрощаться и извиниться! А вышло все совсем по-другому.

Эйва до боли сцепила руки под столом, но не ответила.

– Я, конечно, знал, что ты ему одно время нравилась…

– У меня с ним ничего не было.

– Я хорошо знаю этот тип людей, – продолжал спокойно Блейк, – и знаю, какое влияние они имеют на женщин. Но влияние Хейдена… оно особое. – Его голос упал. – Я имею право об этом судить.

Внезапно интуиция подбросила Эйве ошеломляющую догадку. Так, значит, Гари Хейден уделял знаки внимания и неугомонной, любящей развлечения Элен Стонтон?.. И ее муж до сих пор не забыл этого. Поэтому не прощает и привязанность своего сына к этому человеку. Оставалось только догадываться, какие эмоциональные штормы, бушевавшие в свое время в доме на скалах, были связаны с именем Гари Хейдена…

– Я знаю его как облупленного, поверь, – продолжал Блейк. – Он мне много крови попортил. Но, казалось, все было забыто. Однако сегодня, несмотря на всю тривиальность происшедшего, он снова нанес мне удар…

– Тебе надо было поделиться со мной своими сомнениями, – спокойно проговорила Эйва.

– Надо было! – несчастным голосом повторил Стонтон. – Вот я и поделился… – Он откинулся на спинку стула и продолжал ровным голосом. – Я тебе говорил однажды, что человек до конца узнает другого человека только тогда, когда жизнь того и другого становится одной жизнью. Вижу, ты даже не подозреваешь, как коварно я подкрадывался со своей ревностью… Я ревную тебя ко всякому, кто подходит к тебе, Эйва. Я и сам совсем недавно обнаружил в себе это. Тот парень… Своуп, кажется?.. Ну, тот, который разбил тебе сердце. – Он поднял руки и сжал их в кулаки. – Я чувствую, что мог бы переломить его пополам! – Он покачал головой, словно отделываясь от наваждения. – Не знаю, что со мной происходит. Может быть, мне нужно обратиться к психиатру?

Тронутая мольбой в его голосе, Эйва тихо спросила:

– А может быть, это любовь, Блейк?

О, милый, молила она про себя, посмотри правде в глаза и положи конец всей этой неразберихе!

Он судорожно сглотнул. Один раз, другой… И полез в карман за трубкой. Момент был безвозвратно упущен.

Эйва поднялась из-за стола. Ей было трудно дышать.

– Ладно, я пойду к ним, – сказала она отрешенно, протягивая ему руку для рукопожатия. – Желаю вам успеха на конференции, доктор. Перемена обстановки пойдет вам на пользу.

– Надеюсь, ты не станешь участвовать в этом карнавале, а? – Блейк взял ее за руку и чуть притянул к себе.

– Давай не будем возвращаться к этому вопросу, – решительно сказала она. – Я должна участвовать в заезде тандема. Я пообещала Саре Арго и комитету еще несколько месяцев назад. В конце концов я делаю это не для себя, а для блага нашей больницы. Ты-то уж, как доктор, должен понимать это.

– Ты медсестра… Очень толковая. Для больницы этого вполне достаточно. Не понимаю, зачем тебе рисковать своей жизнью и лезть на плечи этому накаченному пляжному бездельнику? – Он сделал попытку взять себя в руки. – Неужели ты не понимаешь, какая это опасная вещь – серфинг-тандем?!

Эйва освободила свою руку. Она нисколько не сомневалась в том, что он печется исключительно о толковой медсестре. Как женщина она для него практически не существовала.

– Заверяю вас, – холодно проговорила она, – что будут приняты все необходимые меры предосторожности. Вам нечего волноваться за ценного коллегу, доктор.

– Ползать по нему вверх-вниз… Не пойму, какая в этом забава? – морщась, проговорил он. – Сидеть у него на плечах и выделывать акробатические трюки… На этой горилле!

В его тоне проскользнуло что-то очень нехорошее.

Эйва резко обернулась и, сквозь зубы пожелав Блейку спокойной ночи, быстро вышла на балкон. Чаша ее терпения была переполнена! Если раньше у нее иногда и закрадывались сомнения относительно участия в заезде-тандеме с Гари Хейденом, то теперь это было решенным делом. Теперь даже дикие лошади не могли бы сбить ее с избранного пути!