Текст книги "Повелительница тьмы"

Автор книги: Рут Маклеод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА 11

Сознание медленно, неохотно возвращалось к ней сквозь звенящую черную пустоту. Она лежала на сухом горячем песке, а прямо над ней спорили два голоса. Знакомые голоса… Да, конечно, Фил и Делия…

– Да, я считаю, что все подстроено! – горячился Фил. – Я видел, как она пошла ко дну, а Регги и пальцем не шевельнул! Признайся, ведь вы с ним спланировали это заранее?

– Ты просто смешон! – прошипела Делия. – По-твоему, я хочу, чтобы Брик вышвырнул меня из дома? О, конечно, я не так ловка как ты! Ты хочешь добиться ее любви, чтобы жениться на ней и завладеть Кулеаной!

– Нет, это ты смешна! Если ты думаешь…

Лана застонала, и он тут же осекся. Их голоса разрывали ей голову, да и слышать то, о чем они говорили, было просто невыносимо. Все происходящее казалось ей каким-то кошмаром…

– Дорогая, как ты себя чувствуешь? – ласково спросил Фил, помогая девушке сесть. Она заморгала, стараясь справиться с головокружением и слабостью. – Твоя доска опрокинулась и ударила тебя по голове, но, слава Богу, вода в легкие не попала. Тебе лучше?

Голова раскалывалась, но силы постепенно возвращались, и с помощью Фила Лана поднялась на ноги. К ним подошел расстроенный Регги.

– Все произошло так быстро, что я не успел помочь вам, – сказал он. – Я пытался поймать вашу доску, но…

– Плохо пытался! – не дал ему договорить Фил. – Все, твои уроки окончены! Теперь я сам займусь обучением Ланы.

Дома Калеа снова достала свой «да-кинд» и, цокая языком, принялась врачевать здоровенную шишку на лбу Ланы. Она не переставала удивлять девушку. В самом деле – Калеа вела себя не как обычный член семьи Брика, и в то же время – в отличие от Мои и Туту – не поддерживала особо тесных отношений с гавайцами. Иногда, как, например, сейчас, она казалась искренне дружелюбной, а иногда в ее темных глазах мерцала затаенная враждебность. Лана вдруг вспомнила, что Калеа тоже участвовала в раздаче пищи на празднике, и что именно она рассказала ей в свое время о ядовитом дереве под названием Труба Архангела. Но Брик так хорошо к ней относится и безоговорочно ей верит…

Если не считать шишки, Лана отделалась легким испугом, и когда Брик зашел проведать ее, заверила его, что с ней все в порядке.

– Фил считает, что со стороны Регги это был не просто недосмотр, – задумчиво заметил Брик. – Тебе не кажется, что несчастный случай мог быть спланирован заранее?

– Не вижу как, – покачала головой Лана. – Я просто потеряла равновесие, а потом не смогла поймать доску.

Она не стала рассказывать отцу о невольно подслушанном споре между Филом и Делией, теперь он казался ей каким-то далеким, да и помнила она его смутно.

– Что ж, значит это просто одна из издержек серфинга, – вздохнул Брик. – В следующий раз я пойду с тобой.

– Я хотела сделать тебе сюрприз…

– Считай, что уже сделала. Кстати, тебе опять письмо.

Письма от Вейни приходили почти каждый день. Сначала он только жаловался, что она редко ему пишет, но постепенно становился все настойчивее, то и дело напоминая о ее обещании вызвать его к себе.

Как Лана и опасалась, это письмо оказалось еще более требовательным:

«Если тебе так нравятся Гавайи, то почему бы мне наконец не приехать и не жениться на тебе там? Ты обещала выяснить, не найдется ли для меня подходящей работы, но до сих пор ничего об этом не писала. Говорила ли ты с отцом о моем приезде? Ты намекнула, что он учит тебя управлять плантацией, но разве это женская работа? Раз уж твоему отцу нужен помощник, то я вполне мог бы им стать…»

Она перечитывала письмо снова и снова, но так и не нашла в нем ничего, кроме требований и упреков. Казалось, что его писал не Вейни, а кто-то другой.

«А может, это я изменилась?» – подумала она. Ей внезапно ужасно захотелось, чтобы отец разрешил ему приехать. Если она снова увидит его, то все будет по-прежнему, и ей удастся наконец преодолеть это наваждение, заставлявшее ее сердце трепетать всякий раз, когда рядом находился Курт Маршалл.

Словно в ответ на ее мысли в комнату вошел Курт.

– Я уже слышал о том, что с вами приключилось, – мрачно начал он, – и это лишний раз убеждает меня в том, что вы в большой опасности. Регги никогда не внушал мне доверия. Если тот, кто хочет вас убрать, знал о ваших занятиях серфингом, то им было нетрудно договориться. Боюсь, Лана, что случившееся нельзя считать несчастным случаем.

– Я просто потеряла равновесие, – упрямо повторила она.

– А вы уверены, что Регги в этом не виноват? Делия, например, считает, что он и не пытался вас спасти. Вам очень повезло, что рядом оказался Фил. Он тоже подозревает, что Регги мог… хм… помочь вам упасть.

– Вы слишком сгущаете краски, – холодно ответила Лана. – А если вас действительно так волнует моя безопасность, то вы могли бы мне помочь.

– Как? – спросил он, садясь в кресло напротив нее.

– Убедив Брика пригласить сюда Вейни и дать ему работу. Он справится с плантацией не хуже Фила или меня. Да и вам он мог бы быть полезен, разве не так?

Его лицо напряглось, и он медленно покачал головой.

– Это только усложнило бы дело, Лана. Я не смогу уговорить Брика, даже если очень постараюсь, но я не стану и пытаться. Раз уж вы так любите этого парня, то, ради Бога, возвращайтесь домой и выходите за него замуж. И чем быстрее, тем лучше для вас! – В импульсивном порыве он схватил и сжал ее руки. – Лана, пожалуйста, уезжайте, не подвергайте свою жизнь опасности! Все это того не стоит!

– Что «все это»? – быстро спросила она, но Курт снова не ответил. Его глаза погасли, лицо разгладилось, он встал и молча вышел из комнаты.

Лану била нервная дрожь. Она посмотрела на свои руки, которые он только что так горячо сжимал, потом на письмо Вейни, все еще лежащее на столе… и с отчаянием поняла, что не хочет возвращаться и выходить за него замуж. Более того, она не хочет даже, чтобы он приезжал! Девушка всегда чувствовала, что в их отношениях с Вейни чего-то не хватает, но мать вечно расхваливала его, и она смирилась с мыслью о предстоящем браке. Теперь ей стало ясно, что не хватало самого главного – любви. И хорошо, что она поняла это вовремя, до того, как вышла за него. Они никогда бы не были счастливы!..

Лана достала из стола лист бумаги и написала честное, откровенное письмо о том, что она чувствовала. Ей не хотелось причинять Вейни боль, но так было все же милосерднее, чем продолжать подавать ему пустые надежды. Она пообещала также при первой же возможности вернуть его кольцо.

Тем же вечером письмо было отправлено, но утренняя почта принесла очередное послание Вейни:

«Я решил не дожидаться вызова, а просто взять и приехать. Я просто с ума схожу, не зная, что там с тобой происходит, ведь ты пишешь так редко! Шеф дал мне отпуск, но я вряд ли вернусь назад, раз тебе так нравится на Гавайях. Надеюсь, ты встретишь меня в аэропорту…»

Ее растерянность перешла в полное отчаяние, когда, сверившись с расписанием рейсов, она выяснила, что его самолет садится в Гонолулу через несколько часов!

Ей оставалось только одно. Она нашла Брика и показала ему письмо.

– Вчера вечером я написала ему, сообщая о том, что наша помолвка расторгнута, – быстро сказала она, видя, что лицо отца стало чернее тучи. – Но, как видишь, было уже слишком поздно.

Брик испытующе посмотрел ей в глаза.

– Значит, ты все-таки решила порвать с ним?

Лана кивнула, и его лицо разгладилось.

– Наверное, я никогда не любила его по-настоящему. Но мать все время подталкивала меня к этому браку, и я…

Но Брик не дал ей договорить. Отбросив письмо, он прижал ее к себе и нежно поцеловал в лоб.

– Вот теперь я вижу, что ты и вправду моя дочь! Теперь тебе осталось только завоевать Курта…

– Нет! Я не хочу! Я… Он… – Она сбилась и покраснела.

– Ладно, там видно будет, – рассмеялся Брик. – И не волнуйся. Мы радушно встретим твоего – как его там зовут? – поклонника и отведем ему лучшую комнату для гостей. А ты должна пообещать, что разорвешь помолвку и отошлешь его назад не позже, чем через неделю. Договорились?

Она кивнула, радуясь тому, что Брик воспринял все так легко.

Через несколько минут вся семья была уже оповещена о предстоящем визите.

– Боюсь только, что все мы не поместимся в «сессне», озабоченно заметил Брик, – а внутренний рейс может и опоздать.

Курт тут же заявил, что у него много дел и лететь в Гонолулу он все равно не сможет. В его взгляде, брошенном на Лану ясно читались боль, гнев и упрек.

Фил тоже отказался.

– С какой это стати я должен встречать соперника? – возмутился он. – Искренне надеюсь, что его самолет грохнется где-нибудь посреди океана.

– Не будь таким глупым! – рассмеялась Лана. – Он приезжает всего лишь на неделю. Зачем портить человеку отпуск!

Молли, Делия и Калеа охотно согласились лететь, так что Вейни встретили «по полной программе», одарив традиционными поцелуями и увесив до ушей цветочными гирляндами.

Он выглядел странно и как-то неуместно в своем строгом черном костюме, и на обратном пути, сидя рядом с ним в маленьком самолетике, Лана искренне недоумевала, как она вообще могла думать, что любит его. Теперь ей хотелось лишь одного – чтобы они расстались как можно быстрее и, по возможности, не слишком болезненно.

– Полагаю, вы хотите побыть вдвоем, – многозначительно сказал Брик, когда они добрались до дома. – Лана, покажи нашему гостю сад. У нас там замечательные орхидеи.

– Что? Опять цветы? – вздрогнул Вейни, буквально срывая с шеи гирлянды, словно они жгли ему кожу. – А что прикажете делать со всем этим?

– Отдайте их мне! – радостно завопила Молли и, схватив цветы в охапку, помчалась в глубь сада. – Дядюшка Мои! Дядюшка Мои! У нас опять есть гирлянды!

Улыбнувшись ее детской непосредственности, Лана повела Вейни в сад.

– Кто эта малышка? – с любопытством спросил Вейни. – Она похожа на китаянку. Никогда еще не видел столько азиатов сразу, как сегодня в аэропорту. Ими что, заселены все острова?

– Здесь много смешанных браков, – мягко ответила Лана, стараясь не сердиться. – Люди приезжают сюда из Японии, Самоа, Филиппин…

– Так какого же черта, скажи на милость, ты решила здесь остаться? – изумился он. – От этих косоглазых физиономий у меня уже рябит в глазах! Лана, дорогая, давай вернемся домой! Белым людям здесь просто нечего делать!

Это было уже слишком, и девушка почувствовала, что в ней закипает гнев.

– Нет, Вейни, – твердо ответила она, снимая кольцо и вкладывая его ему в ладонь. – Ты вернешься один, без меня. Прости, но я поняла, что не люблю тебя. Я…

– Что я слышу?! – вскричал он. – Да как ты можешь бросаться такими словами только из-за того, что мне не нравится жить среди всякого сброда? Нет, со временем я, возможно, привыкну, хотя…

– Дело совсем не в этом! Я написала тебе, сообщая о том, что хочу расторгнуть нашу помолвку… – Она понимала, что делает все не так, но нужные слова не приходили.

– А, понятно! – горько усмехнулся Вейни. – Теперь, когда ты стала богатой наследницей, я уже недостаточно хорош для тебя, и меня можно выбросить, как старый дырявый башмак?! Я-то думал, что моя любовь для тебя дороже всех плантаций на свете!

– Вейни, мне очень жаль! Я не хочу обидеть тебя, но…

– Хватит! К чему мне твои извинения? Я немедленно отправляюсь назад, мне противно находиться там, где меня унижают!

– Да послушай ты наконец!! Тебя никто не собирается унижать. Если хочешь, поживи здесь неделю. Обещаю, с тобой будут обращаться, как с дорогим гостем. Я не скажу семье, что наша помолвка расторгнута. Брик знает, но он тоже будет молчать.

Он задумчиво посмотрел на нее, словно прикидывая в уме все «за» и «против».

– А ты обещаешь носить мое кольцо, пока я здесь? – спросил он.

– Да, если ты понял, что это все равно уже не имеет былого значения, – ответила Лана, снова надевая кольцо на палец. – Перед твоим отъездом я его верну.

– Что ж, – вздохнул Вейни, – быть может, за это время я заставлю тебя передумать. По крайней мере, постараюсь. Вся беда в том, что мы слишком долго были в разлуке. Поцелуй меня… Но только по-настоящему, а не так, как в аэропорту, когда ты повесила мне на шею эту дурацкую веревку из цветов!

– Нет! – Она отвела его руки, уже готовые сомкнуться у нее на талии. – Нет, Вейни. Будем просто друзьями.

Сама мысль о том, что он хочет поцеловать ее, была ей почему-то невыносима.

ГЛАВА 12

Она плохо спала в ту ночь. Мысли о недавнем разговоре с Вейни и какие-то странные, будоражащие звуки за окном не давали сомкнуть глаз. Непонятный гул, похожий на громыхание далеких барабанов, внушал тревогу; он то нарастал, походя на монотонное пение, то затихал… затем внезапно раздался сдавленный крик, похожий на человеческий, хотя это могла кричать и ночная птица… То уходя в беспокойную полудрему, то возвращаясь к яви, Лана не могла понять, кажется ей все это, или происходит на самом деле.

Уснула она лишь под утро и едва не пропустила завтрак. Когда она спустилась вниз, Вейни уже сидел за столом. Место Мои пустовало, но прежде чем Лана успела спросить о нем, он вошел; выглядел он усталым и встревоженным, словно тоже провел бессонную ночь.

– Что случилось, Мои? – озабоченно спросил Брик. – Ты выглядишь так, словно за тобой гнались менебуны.

– Ты почти угадал, – ответил тот, даже не улыбнувшись шутке; в глазах его стоял страх. – Должно случиться что-то скверное. Здесь были ночные странники!

– Кто такие ночные странники? – спросил Вейни.

– Я слышала их, – вздрогнула Калеа, проигнорировав вопрос.

– Я тоже, – мрачно кивнула Туту. – Я молилась за свою душу, но кто-то должен умереть.

– Кто такие ночные странники? – снова спросил Вейни, повысив голос, и на этот раз Калеа ему ответила:

– Ночные странники – это духи умерших. Когда они приходят в дом, кто-то должен умереть.

– Они были здесь! – повторил Мои. – Я вышел в сад и стал молиться, чтобы они ушли, но они надвигались прямо на меня. Смерти на дороге им оказалось мало. И они почти поймали меня, но я спрятался в высокой траве.

– Смерти на дороге? – резко переспросил Брик. – Чьей смерти?

– Не знаю, – пожал плечами Мои. – Перед самым рассветом Пелеке обнаружил на обочине дороги тело. Но на этом не закончится. Проходя здесь, странники все еще пели. Они сказали, что однажды утром так же у дороги будет найден труп одного из членов семьи. – Он в упор посмотрел на Лану, и девушка невольно вздрогнула.

– Что здесь происходит? – вскричал Вейни срывающимся от страха голосом.

– Не обращайте внимания, – отмахнулся Брик. – Просто старые гавайские суеверия.

– Ведь все это не всерьез, правда? – не унимался Вейни.

– Это правда! – твердо сказала Калеа. – Один из нас должен будет умереть.

– Нет! Нет! – Молли расплакалась и бросилась к Лане в объятия. – Я не хочу, чтобы ты умерла!

– Прекратите свою дурацкую болтовню, иначе вы запугаете ребенка до смерти! – прорычал Брик. – Во всей этой истории меня беспокоит лишь то, что когда боги молчат, за них говорят люди… Пелеке начинает действовать мне на нервы! Не плачь, маленькая, – мягко добавил он, обращаясь к Молли, – мы не позволим, чтобы с Ланой что-то случилось!

После завтрака Брик предложил Лане взять машину и показать Вейни плантацию.

– Теперь ты хорошо знаешь дорогу, – сказал он. – Покатай своего приятеля по острову, пусть он посмотрит, как здесь красиво!

Однако горы, пляж и даже восстановленная деревня канаков оставили Вейни совершенно равнодушным.

– Знаешь, от одного вида этого места меня бьет дрожь, – сказал он, когда они смотрели на заповедную долину с вершины холма, – особенно после сегодняшних дикарских выходок за завтраком. Лана, пожалуйста, давай вернемся домой вместе! Неделя тихой, привычной работы в банке – и ты снова станешь самой собой!

Лана покачала головой. Вспоминая свою жизнь до Гавайев, она не испытывала ничего, кроме скуки. А ведь когда-то она и не мечтала ни о чем другом, как быть обычной серой служащей обычного серого банка и выйти замуж за этого человека, казавшегося теперь почти чужим!

– Я полюбила этот остров, Вейни. Полюбила с самого первого дня, когда взобралась на гору и увидела пещеру, озеро и сад, совсем как на том… сувенире, что прислал мне Брик. Кстати, что с ним стало?

– Я привез его с собой. В одном из своих редких писем ты говорила, что он принадлежит кому-то другому…

– Да, Молли. Но после того, что сказал Брик, я не хотела бы возвращать его ей.

– Надеюсь… Видишь ли, он разбился.

– Разбился? – ахнула она, чувствуя необъяснимый страх.

– Наверное, я плохо его упаковал. Когда я вынул эту игрушку из коробки, то увидел, что она развалилась на две части. А идола вообще больше нет – одни осколки.

– И что ты с ними сделал?

– Выбросил в корзину для мусора. А что?

– Нам лучше вернуться назад, – сказала Лана, круто разворачивая машину. – Дома ты соберешь осколки, аккуратно сложишь их в коробку и отдашь мне. Брик скажет, что с ними делать дальше. Надеюсь только, что…

Она надеялась, что никто из гавайцев не занимался еще уборкой его комнаты. Найдя хотя бы крохотный осколок своего драгоценного Акуа, эти суеверные люди просто сойдут с ума, а тогда жди беды! Неужели Мои уже знает? Тогда понятно, откуда взялись «ночные странники»!

Но случилось самое худшее. Поднявшись к себе, Вейни вернулся с пустыми руками.

– Там ничего нет, – сказал он. – Тот, кто убирался в моей комнате, вынес и корзину. Это что, так серьезно?

– Хотелось бы верить, что нет, – хмуро ответила Лана.

– Послушай, дорогая… – он попытался было обнять ее, но девушка отстранилась. – Разве эти дурацкие суеверия не причина, чтобы уехать со мной? Зачем принимать все так близко к сердцу? Это действительно становится опасным! Можно подумать, что тебя околдовали!

– И кто из нас суеверен? – не удержалась она от усмешки. – Нет, Вейни, колдовство тут не при чем. Мне просто здесь нравится.

Днем молодежь отправилась на пляж, но Вейни снова был скучен, поскольку не умел плавать. Узнав, что Лана занимается серфингом, он страшно перепугался, и она решила не рассказывать ему о недавнем инциденте. Теперь она чувствовала себя намного увереннее, а Курт, Фил и Делия страховали ее как могли.

– Я начинаю понимать, почему получил отставку, – с горечью сказал Вейни, когда Лана вытащила свою доску на берег и села рядом с ним. – Ты влюблена в этого полукровку Фила Моргана! Я видел, какими взглядами вы обмениваетесь, хотя раньше ты и пыталась держаться с ним сдержанно. Как ты можешь, он же твой сводный брат!

Девушка от души рассмеялась.

– Да, он мой сводный брат, и я в него ни капельки не влюблена!

О, это был совершенно честный ответ. Вот если бы Вейни пришло в голову спросить, не влюблена ли она в Курта, ей вряд ли удалось бы отрицать это с той же легкостью… Но вместе с любовью пришла и грусть: когда она видела Курта и Делию вместе, ей казалось, что ее чувство к нему глупо и безнадежно.

На следующее утро за завтраком разговор опять вертелся вокруг ночных странников – Мои и Туту клялись, что снова слышали их.

Они еще не встали из-за стола, когда двор внезапно заполнила толпа рассерженных гавайцев, которых привел Пелеке. Мои поспешил к ним и вернулся мрачнее тучи.

– Теперь мы знаем, почему приходят ночные странники, – заявил он. – Акуа разбит!

Лана многозначительно посмотрела на Вейни, и тот ответил ей испуганным взглядом. Она подумала, что лучше самой объяснить, как разбился маленький идол, не дожидаясь, пока Мои снова начнет взывать к сверхъестественным силам, но старый гаваец продолжал говорить, и уже через секунду девушка поздравляла себя с тем, что промолчала: речь шла вовсе не о копии, а об оригинале.

– Кто-то ударил «тики» о скалу, – сказал Мои, – и он разбился. Камни теперь лежат по кругу, а это предвещает большую беду.

– Давайте сходим и посмотрим сами, – предложила Делия. – Быть может, его еще можно восстановить и поставить на место, чтобы ваши ночные странники наконец угомонились и убрались восвояси!

– Отличная идея, – поддержал ее Брик и добавил: – Мои, иди к своим соплеменникам и скажи, что они пойдут с нами. Я хочу все уладить.

Когда процессия миновала поле сахарного тростника и добралась до горы, Мои не стал подниматься вверх, а неожиданно свернул на еле заметную нижнюю тропинку, оказавшуюся такой узкой, что по ней можно было идти только гуськом.

У поворота Калеа сделала Лане знак задержаться и быстро прошептала:

– Мы нашли осколки маленького «тики» и спрятали их. Для Брика и Молли будет плохо, если другие гавайцы узнают… Но проклятия не миновать!

– Ты не скажешь им? – умоляюще спросила девушка.

– Нет, – покачала головой Калеа. – Но проклятие все равно сбудется, ведь Акуа знает!

Наконец они вышли на открытое место у пещеры, где еще недавно стоял идол. Гавайцы остановились, боясь приближаться к своему поверженному богу, но Брик продолжал невозмутимо идти вперед. После минутного колебания Лана последовала за ним, хотя Вейни и пытался ее удержать. Девушке не давали покоя слова Калеи. Случайное ли совпадение, что большой идол разбился вслед за своей миниатюрной копией? Или Калеа все же успела шепнуть о случившемся Пелеке, а потом разыграла весь этот спектакль, чтобы придать «проклятию» больше веса?

Брик внимательно рассматривал осколки, даже перевернул некоторые из них, а потом поднял голову и окинул взглядом гребень нависавшей над ними скалы. Внезапно он сильно побледнел и, с отчаянным криком бросившись к Лане, оттолкнул ее в сторону. В ту же секунду огромный камень со страшным грохотом рухнул вниз, сбив его с ног.

Оглушенная, еще не успевшая осознать происшедшего, Лана невидящим взором смотрела на место, куда упал камень. Это было то самое место, где она стояла всего минуту назад. Камень предназначался ей!

В следующее мгновение она уже склонилась над неподвижно лежащим Бриком, пытаясь вместе с Калеей привести его в чувство. На голове отца зияла жуткая рана, левая рука была неестественно вывернута.

– Брик, Брик! – всхлипывала Лана, не желая верить, что ее жизнь спасена ценой его жизни.

Она едва замечала, что происходит вокруг, не слышала шорох и треск веток там, на вершине горы, когда кто-то стал поспешно прокладывать себе путь сквозь густой кустарник… Девушка подняла ослепшие от слез глаза лишь тогда, когда Курт и Мои, спустившись вниз, приволокли упирающегося, перепуганного Регги.

– Да не толкал я ваш дурацкий камень! – отчаянно кричал тот. – Я даже не знал, что вы здесь! Эта чертова пещера – проклятое место, и я всегда старался держаться от нее подальше!

– Так что же ты тут делал? – требовательно спросил Курт.

– Ничего! Просто гулял! У вас нет доказательств!

– Доказательствами займется суд, – отчеканил Курт, и тут его взгляд упал на распростертое тело Брика. – О Боже, он ранен! Да не стойте же, как истуканы! Надо сделать носилки и перенести его к дороге, чтобы отправить в больницу!

– Я найду машину! – крикнул Мои и, выпустив руку Регги, побежал вниз по склону.

Видя, что на какое-то мгновение о нем забыли, Регги не стал терять времени и быстро юркнул в кусты.