Текст книги "Лабиринты любви"

Автор книги: Рут Дейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кит открыла створчатые двери и вошла в салун «Желтая Роза». Потребовалось всего несколько секунд, чтобы ее глаза привыкли к тусклому освещению. Потом она увидела его. Он стоял около бара, одной ногой опираясь на латунную перекладину, и подносил ко рту кружку пива.

По набитой народом комнате пронесся возбужденный шепот. Только несколько человек из присутствующих здесь были одеты в костюмы, большинство же являлись простыми зрителями, не принимающими участия в представлении. Кит не удостоила их взглядом. Все свое внимание она сосредоточила на этом типе около бара.

Она проследовала через комнату, арахисовая кожура хрустела у нее под ногами. По сценарию, Кит должна была произнести тираду о его жестокости; по сценарию, она должна была расплакаться; когда же он схватит ее, то, по сценарию, она должна была дать ему пощечину.

Но сейчас, когда настал этот момент, слова вылетели у нее из головы. Поэтому первым заговорил Бун:

– Пусть кто-нибудь скажет этому вашему Брату, что ему пока рано выходить из себя. Пускай сначала молоко на губах обсохнет. – Он поставил кружку на сияющую стойку бара из красного дерева и расправил плечи с ленивой грацией.

– Ах ты, громила! Ты покалечил его!

– Он первый начал.

– Это ложь!

Пронесся общий ропот. Выражение лица у Буна сделалось жестким, и он улыбнулся Розе улыбкой, в которой чувствовалась угроза.

– Если бы это мне сказал мужчина…

– То что бы вы сделали? – Она тяжело дышала, гнев переполнял ее. – Я сказала так потому, что это правда. Вы собираетесь меня избить? Или застрелить?

Она скрестила на груди руки, бросая ему вызов сделать самое худшее, на что способен человек.

– Да, я храбрый, – отпарировал он. – Достаточно храбрый, чтобы усмирить вас.

Прежде чем она поняла, что он делает, он притянул ее к себе, приподнял и поцеловал. Она отбивалась, как могла, упираясь кулаками в его грудь, и бешено колотила его по голеням ногами.

А когда он опустил ее на пол, она развернулась и влепила ему пощечину. Что это была за пощечина – думается, Бун еще долго будет ее вспоминать!

Поднялся страшный шум, который усилился с приходом Шерифа. За Бадом-Джеком следовала толпа, раньше наблюдавшая через окна, а теперь получившая возможность протиснуться внутрь.

Людской поток придавил Кит к Буну. Он повернул ее спиной к толпе, защищая своим телом.

Наклонившись, он прокричал ей на ухо:

– Я пристрелю этого проклятого Шерифа до того, как дам вам выйти за него замуж… или любого другого мужчину!

– Этого нет в сценарии! – прокричала в ответ Кит. Она ударила его сжатыми кулаками в грудь. – Шериф должен был разделаться с тобой, как с паршивой собакой!

Бун взял в руки ее лицо.

– Черт с ним, со сценарием! Сейчас нас вообще никто не слышит. Я думаю, нам лучше выйти из этой давки, пока тебя не помяли.

Запечатлев быстрый поцелуй на ее губах, он поднял ее на руки и стал прокладывать дорогу к выходу. За их спинами раздавался крик Шерифа, призывающего всех к порядку.

Четверг, день пятый.

В четверг в полдень Даб Партридж и двое его сыновей въезжали в город. Они действительно были похожи на бандитов. Покрытые пылью, небритые, плохо одетые, они были вооружены с головы до пят. Привязав своих лошадей около салуна, они вошли внутрь.

Буна нигде не было видно. Позже, когда он встретил их на улице, он едва взглянул на них.

– Что происходит? – пожаловалась Кит Рите, когда они якобы делали покупки у «Куртиса». – Предполагается, что Бун с Партриджами – закадычные друзья, а он в их сторону – ноль внимания.

– И не спрашивай, – проговорила Рита сквозь стиснутые зубы. Она положила моток ленты, которую рассматривала. – Тебе пора. Иди принимай предложение, мисс Роза.

Кит вышла. Бад слонялся около магазина – точно так, как он должен был это делать по сценарию. Шериф Джек сделал предложение, Роза его приняла. Зрители аплодировали. Вся сцена прошла без помех – до последней минуты.

Шериф уехал, а Кит повернулась, чтобы уйти, и тут появился Бун. Этого никто не ожидал. Она мрачно на него посмотрела, царственно вскинула подбородок и попыталась величественно пройти мимо. Бандит встал на ее пути, стаскивая с головы шляпу.

Он без улыбки смотрел ей прямо в глаза.

– То, что я говорил вчера вечером в «Желтой Розе», я говорил серьезно, – произнес он. – Не заставляйте меня доказывать это.

Оставив ее стоять с открытым ртом, он ленивой походкой удалился.

В этот вечер, Четвертого июля, состоялся великолепный фейерверк. Любуясь им, Кит почувствовала, как к горлу подступает ком.

Она понимала, почему молодые люди бегают и разъезжают верхом по улицам, стреляя по мишеням и крича во все горло, и завидовала им.

Вдруг она насторожилась – кто-то наблюдал за ней. Конечно, это был Бун! Облокотившись о привязь, он смотрел на нее, а когда Кит повернулась в его сторону, он притронулся к шляпе в знак приветствия.

– Добрый вечер, мисс Роза. Вы действительно – приятное зрелище!

Его мелодичный, тихий голос обволакивал ее и заставлял трепетать. Она повернулась к нему спиной и без памяти побежала, ища от него укрытия.

Пятница, день шестой.

Танцы, которые состоялись в пятницу, были гвоздем программы. Все загоны для скота старой платной конюшни были переделаны и отданы под танцы, танцевали даже на улицах, но места для всех желающих потанцевать все равно не хватало.

Кит не разделяла всеобщего веселья. Хотя все шло гладко и плавно, это было только кажущееся спокойствие. Шериф Джек становился все мрачнее и мрачнее; Кит все больше и больше приходила в замешательство; а Бун… ну, Бун выглядел все больше и больше довольным собой.

Когда он взял ее за руку и потянул в круг танцующих, Кит стала искать глазами Шерифа.

– Оставьте меня, пожалуйста, – потребовала она, пытаясь держаться холодно и отчужденно.

– Нет. – Бун крепче притянул ее к себе.

– Но я помолвлена! – закричала она, задыхаясь.

– Вы никогда не выйдете за него замуж.

– Выйду! Шериф – прекрасный человек.

– Но вы его не любите. Вы любите меня, или будете любить, если будете честной с собой.

– Вы сошли с ума! Вы не можете вот так просто въехать в город и надеяться захватить…

– Я не допущу вашей свадьбы.

При звуке грубого мужского голоса Кит подумала, что подоспело спасение. Но это был всего лишь Стив, один из братьев-близнецов, выглядевший чрезвычайно грубым и неотесанным. Стоящий поблизости его брат Джо выглядел не лучше.

Стив схватил Кит за руку и попытался оттащить ее от Буна. Бун, державший девушку за талию, не отпускал. Кит, став объектом игры в перетягивание каната, растерялась. Она увидела, как другие танцующие отодвинулись назад, чтобы дать место ей и трем мужчинам.

Джо, следивший за происходящим, ухмыльнулся и присел. Он нашарил рукоятки пистолетов.

– Хочешь, чтобы я застрелил его? – нетерпеливо спросил он, бросив взгляд на своего брата.

Кит проговорила не думая:

– Я бы хотела. – Она повернулась и вырвалась от Буна и Стива. Она тяжело дышала и была в полном замешательстве. Кит никогда не репетировала этой сцены. – На самом деле, – продолжала она, повысив голос, – я бы хотела, чтобы вы все перестреляли друг друга. Я не знаю, что здесь происходит, но не хочу принимать в этом участия.

Джо потянулся за своим пистолетом, и Кит закричала – она не могла сдержаться. Он вытащил оружие из кобуры, и вдруг зверское выражение на его лице сменилось иным – выражением замешательства. Посмотрев вокруг, Кит увидела, что пистолет Буна был уже поднят и нацелен на Джо, а палец уже готов был нажать на курок.

– О нет! Остановитесь!

Она забыла, что это была всего лишь игра, и бросилась вперед в тот момент, когда и Даб Партридж закричал:

– Эй, ребята, прекратите-ка все это, пока не случилось чего похуже.

Бун лениво улыбнулся, улыбка выражала удовлетворение. Отработанным эффектным движением он засунул пистолет в кобуру.

– Не беспокойтесь обо мне, мисс Роза. Я могу позаботиться о себе и о вас тоже.

– О! – Она подняла правую руку, готовясь нанести ему резкий удар, но он схватил ее за запястье и держал. Его глаза смеялись.

– Вы должны, научиться хорошим манерам после нашей женитьбы, – проговорил он, растягивая слова. – Вы ведь не хотите, чтобы наши дети переняли плохие привычки родителей?

– Женитьбы?! Я бы не вышла за вас замуж, даже если бы вы были последним оставшимся на земле человеком, Бун… – Она чуть было не сказала «Бун Таггарт». Кит вырвала руку и потерла запястье в том месте, где остались следы от его пальцев. У Буна из легенды не было фамилии, он всегда был Бун, Таинственный Бандит.

Но сейчас Бун ответил:

– Смит. Я – Бун Смит. Запомните это, потому что однажды эта фамилия будет и ваша, мисс Роза.

Прикоснувшись пальцами к шляпе, он повернулся, оставив ее стоять здесь, на танцевальной площадке, одну под энергичными аплодисментами зрителей. Минутой позже появился Шериф Джек. Он пробормотал какие-то извинения насчет того, что ему следовало бы остановить драку, но после всего произошедшего у Кит не было настроения слушать это бормотание.

Суббота, день седьмой.

Приподняв подол прекрасного свадебного платья Дианы Таггарт, Кит ходила взад-вперед по маленькой комнатке за алтарем в небольшой церкви, расположенной на холме в конце Главной улицы. Она начала этот финальный раунд с ощущением тревоги. Дни Шоудауна вышли из-под контроля, и она просто не знала, чего ей ожидать в следующей сцене.

Трясущимися руками она разглаживала брюссельские кружева на груди атласного платья цвета слоновой кости. Тюлевая вуаль была закреплена букетиком цветов апельсинового дерева прямо над уложенными валиком волосами и струилась вниз по спине и по всей длине шлейфа. Платье было с длинными рукавами, закрытым воротом и сильно приталено, а являющийся частью туалета корсет не давал возможности нормально дышать. Вбежала Челси.

– Он идет, – задыхаясь, проговорила она. Прижав руку к груди, она осмотрела наряд. – Боже, не знаю, как женщины выдерживали такую дрянь на себе!

– Шериф?

Челси встревожилась.

– Конечно. А кто же еще? Дай я поправлю тебе шлейф, и ты можешь выйти из церкви посмотреть.

Кит почти не замечала заполненных любопытными зрителями церковных скамеек, почти не слышала одобрительных возгласов, когда быстро шла по церковному проходу в направлении маленького крылечка. Заслонив от солнца глаза рукой, она посмотрела на Главную улицу.

Она видела Шерифа Джека, идущего посреди улицы, одетого в черную форму из тонкого сукна и белую рубашку. Трое бандитов слонялись около салуна и даже на расстоянии выглядели угрожающе. Когда Шериф поравнялся с ними, три крутых типа перегородили ему дорогу.

У Кит от ужаса сильно забилось сердце. Теперь Бун должен показать свое истинное лицо и предстать во главе этой маленькой банды головорезов.

Но бандиты никого не стали ждать – они готовились взяться за оружие. Кит видела, как Бад откинул фалды своего мундира, чтобы показать им, что на нем нет даже портупеи. Кит в тревоге закричала. Он сошел с ума? Не может быть, чтобы он забыл.

Она спустилась вниз по лестнице, едва ли понимая, что делает. Больше это не было похоже на игру, на развлечение, устроенное специально для туристов. Все происходящее стало слишком похоже на реальную действительность…

Бун появился из торгового центра «Куртис», находившегося через дорогу, и Кит с облегчением вздохнула, надеясь, что все пойдет как надо. Но это было невозможно: как мог Шериф стрелять в них, если у него не было оружия?

Она видела, как Бун что-то бросил Шерифу. Это был револьвер, который эффектно пролетел по воздуху сверкающей дугой. Потом Бун вынул свое оружие и…

Кит подхватила обеими руками платье и побежала вниз с холма к месту, где разворачивались события. Тяжелый шлейф платья волочился за ней в пыли, развевалась вуаль, но она не сбавила темп бега. Бун не должен был помогать Шерифу. Он должен был ждать, пока Роза не приблизится, а потом схватить ее как заложницу…

Сверкнули дула пистолетов; двое из бандитов пошатнулись, как будто в них выстрелили, и упали. Третий, она думала, что это был Стив, совершил эффектный, захватывающий прыжок на спину находившейся рядом лошади и с грохотом понесся из города, сопровождаемый дикими криками одобрения зрителей, стоящих по обе стороны улицы.

Шериф, шатаясь, прислонился к привязи для лошадей перед магазином, протягивая руку и глядя на зрителей. Остановившись, Кит повернулась к Буну.

– Вы самый низкий, лицемерный негодяй, наносящий удар в спину!

– Такой характер однажды принесет вам кучу неприятностей, мисс Роза! – Бун отвязал мощного Бандита и прыгнул в седло.

– Вы все разрушили! – в исступлении кричала она, бросаясь к нему. Бандит отступил в сторону, и она схватилась за подпругу и вцепилась в нее.

– Нет, – спокойно сказал Бун. Наклонившись, он подхватил ее и, подняв, посадил перед собой на седло. – Я устанавливаю рекорды честно, мисс Китти – Роза Таггарт.

Крепко прижимая девушку, чтобы она не упала, он притянул ее ближе к себе и поцеловал. Затем пустил Бандита галопом, и они ускакали из города.

– Зрителям сцена понравилась, особенно туристам.

На этот раз он зашел слишком далеко! Гнев Кит нарастал с каждой преодоленной милей. Сидя перед ним, она держалась напряженно и отчужденно. Ему было недостаточно, что он разрушил ее жизнь и жизнь Томаса Т.? Теперь он угрожает благосостоянию каждого мужчины, женщины, ребенка в Шоудауне, штат Техас, своими детскими выходками.

Она никогда не простит ему этого, никогда!

После того, как они отъехали несколько миль от города, Бун свернул с дороги и дал жеребцу спокойно скакать. Однако он не ослабил объятия своих рук.

– Ты сердишься? – спросил он через некоторое время.

– Сержусь? Почему я должна сердиться? – зло буркнула Кит и, повернувшись так, чтобы видеть его лицо, спросила требовательным тоном: – Почему ты это сделал, Бун? Почему ты внес путаницу в представление и провалил праздник Дней Шоудауна?

Он осторожно взглянул на нее.

– Я не вносил никакой путаницы – наоборот, Китти, я внес поправки. Во всяком случае, временно.

– Отпусти меня! – Она попыталась отодвинуться от него, что, конечно, было невозможно осуществить, сохранив при этом равновесие. – Немедленно!

– Но Кит, мы отъехали на много миль, и вокруг нет жилья.

– Мне все равно, даже если бы мы высадились на Луне! Дай мне сойти с лошади немедленно, или я…

– Я знаю, – сухо сказал он. – Или ты меня никогда не простишь.

Он осадил Бандита и, не слезая на землю, сам помог ей соскользнуть по боку животного.

Она выпрямилась, нетвердо стоя на ногах и удивляясь тому, что у нее подгибаются колени. Ослабевшими руками она пригладила свадебное платье и сделала глубокий вдох. Пот тонкой струйкой стекал по ее спине и по ложбинке между грудями; палящее солнце, казалось, без труда проникало сквозь ткань.

Бун скрестил руки на луке седла, отпустив поводья, и ждал.

Она вызывающе подняла подбородок.

– Ну, что ты смотришь? Почему ты просто… – она махнула рукой, как бы жестом отпуская его, – не уезжаешь?

– У тебя нет выбора, – проговорил он. – Тебе придется выслушать меня, хочешь ты этого или нет.

– Ох! – Кит топнула по пыли, на ногах у нее были старинные туфли. Она почувствовала, как лицо у нее начало гореть – от жары, или от гнева, или от того и другого вместе. – Ты просто… хулиган! – Отбросив на плечо испачканную подвенечную вуаль, она подобрала юбки и повернула назад, к городу, длинный шлейф волочился за ней.

Бун слегка подтолкнул черного жеребца вперед.

– Эй, ты идешь не в ту сторону: «Рокинг Т.» в обратном направлении.

– Я не иду на ранчо. Я возвращаюсь в Шоудаун, чтобы спасти то, что еще можно там спасти. Если Шериф еще ждет меня, может, мы успеем…

– Кит, Томас Т. на ранчо, и он собирается тебе кое-что сказать.

Она резко остановилась, настолько резко, что Бандит наступил ей на шлейф и уперся мордой ей в спину. Она сделала неуверенный шаг вперед, конь отступил в сторону.

– Мало того, что ты меня изматываешь, так ты еще направляешь на меня лошадь!

Бандит зафыркал и загарцевал, выгнув шею. Бун успокоил его несколькими словами.

– Я все отрицаю, так же как и он. – Он выпрямился в седле, заговорив вдруг нетерпеливо: – Послушай, если ты действительно хочешь вернуться в город, то я тебя отвезу. Но если ты отказываешься выслушать меня, может быть, ты не откажешься выслушать Томаса Т.?

Не откажешься выслушать? Может быть? Если она и поедет на ранчо, то только потому, что любит этого старика так же крепко, как ненавидит его внука. Когда она туда приедет…

Без лишних слов она протянула правую руку Буну. Он сжал ее и подтянул в седло. Перекинув шлейф через плечо, она позволила Буну усадить себя на седло позади.

Но она не простит себе, если будет держаться, обняв его руками за талию. Схватившись за заднюю луку седла обеими руками, она объявила:

– Я готова. Давай поедем поскорей.

И пока они ехали, он рассказал ей другую версию легенды о Шоудауне, которая была восстановлена по переписке Таггартов. Сначала она пыталась не слушать, но постепенно втянулась в рассказ, потому что хотела знать все подробности истории этого рода.

Они, говорил Бун, всплыли в прошлом году, когда Томас Т. нанял частного детектива, чтобы установить раз и навсегда, есть ли у Розы живые потомки.

Кит напряглась.

– Смит. Ты сказал, что твое имя Бун Смит – по пьесе, конечно. А зимой прошлого года я была на свадьбе Трея Смита, который был представлен как давно пропавший, – Кит нахмурилась, – кузен или что-то в этом роде.

– «Или что-то» – как раз правильно, – согласился Бун. – Прапрабабка Трея была Роза Таггарт, а его прапрадед был Бун, Таинственный Бандит, а его настоящее имя – Бун Смит.

Кит почувствовала слабость.

– Значит, Роза не любила Шерифа?

– Она любила Таинственного Бандита и сбежала с ним после перестрелки. Да, перестрелка действительно была, но Бандит и Шериф были на одной стороне. Мы не уверены, с кем они сражались и почему, потому что оба они были соперниками и старались завоевать расположение Розы. Но когда пыль улеглась, то всех троих уже не было в городе. По легенде получается, что Роза уехала с Джеком, но это не так – она уехала с Буном.

– Тогда… кто похоронен в могиле Буна за церковью? – задала вопрос Кит. Она хотела знать. – Был ли Бун бандитом? Что стало с Шерифом Джеком?

– Я не могу ответить на все эти вопросы, – признался Бун. – Я могу только сказать, что Бун Смит и Роза полностью отделились от семьи и не приезжали в город Джоунс – очевидно, чтобы скрыть прошлое Буна. Он даже пошел на то, что переменил имя; это и послужило одной из причин, по которой было так трудно проследить их судьбу. Его полное имя было Джереми Эдвард Бун Смит, и он взял за новое имя свои инициалы: Дж. Э. Б., получилось – Джэб.

– Такой ценой расплатилась Роза за свое счастье: покинула дом и семью ради человека, которого любила! – произнесла Кит прерывающимся голосом. История оказалась такой необыкновенной, что Кит готова была заплакать. – Все это вызывает странные чувства… Я почему-то никогда не верила до конца в то, что у Дианы в роду были Буны. Но тогда опять возникают сомнения. Если это правда, то почему мне об этом не сказали? Я встречала Трея и знаю Рейчел с тех пор, как сюда приехала. Я была на их свадьбе, ради всего святого!

Бун пожал плечами. Между ними установился мгновенный контакт. Она затаила дыхание и сидела неподвижно на широком крупе Бандита. Вскоре они подъехали к ранчо. Бун направил коня через калитку.

– Еще интереснее, – заметил он, – почему не сказали мне? Я думал, что Мег и Джеси хотели мне что-то рассказать перед самым отъездом, но я… Неважно, получилось так, что я был не в курсе. Когда Томас Т. открыл мне все это, мы решили, что, чем меньше людей будут знать подробности, тем лучше. Так как для города последствия могут быть самыми неблагоприятными.

– В этом можно не сомневаться. – Она нахмурилась. – Что заставило его рассказать это тебе сейчас? Что заставило тебя вернуться и превратить Дни Шоудауна в побоище? Что могло быть таким важным…

Он прервал ее единственным словом:

– Ты.

– Я?..

– Ты. И то, что я…

Она почувствовала его напряжение, и на мгновение ей показалось, что он не найдет слов, чтобы продолжить фразу.

– … люблю тебя.

– Ты – любишь меня? – Когда ее руки обвили его тонкую талию? Когда она наклонилась вперед, чтобы прижаться к его упругой спине? Сейчас слишком поздно думать об этом.

– Черт, – ругнулся он, – это, выходит, непросто. Я всегда очень гордился своим самообладанием. И вот пожалуйста – в маскарадном костюме, практически похищаю тебя… И это я, солидный человек, адвокат…

– Ты меня любишь? – изумленно повторила она.

– Я же сказал – люблю. Теперь вопрос в том, какие чувства ты испытываешь ко мне. Ты все еще собираешься ненавидеть меня навсегда или мы можем придумать что-нибудь более… приемлемое?

– Приемлемое? – Было только одно «что-нибудь», к чему у нее был крохотный интерес, и называлось это замужеством. Если он имел в виду что-то другое…

– Ты начинаешь повторять за мной, как попугай, – оборвал он. – Понимаешь, я чувствую себя достаточно глупо: скачу на коне в костюме гангстера с похищенной невестой, подпрыгивающей сзади на седле…

– Я не подпрыгивала! – Она так крепко сжала его, что ее груди оказались прижатыми к его спине. Ее сердце билось так сильно, что она едва могла дышать.

Бун остановил коня перед домом. Перебросив правую ногу через луку седла, он спрыгнул вниз. Потом протянул к ней руки, и она без малейшего колебания соскользнула в них.

Он взял в ладони руки Кит и посмотрел ей в глаза.

– Я кое-что хотел бы узнать до того, как ты будешь разговаривать с Томасом Т., – проговорил он.

У нее пересохло во рту.

– Ч-что?

Он быстро вздохнул.

– Ты сказала это сама: Роза отдала все, чтобы быть с любимым человеком. Поступила бы ты… поступишь ли ты так же?

Она не смогла бы ответить, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Ошеломленная, она пристально смотрела на него.

– Кит, я спрашиваю, любишь ли ты меня. – Он пожирал ее голодными глазами. – Нет, беру свои слова назад, – яростно поправился он. – Я знаю, что ты любишь меня, но я не уверен, крепко ли ты меня любишь.

Теперь настало время для голой правды, подумала она. И она ему ее скажет.

– Дэниел Бун Таггарт, я влюбилась в тебя, когда мне было пятнадцать лет.

Он нахмурился.

– Я говорю о сегодняшнем дне. Я спрашиваю о твоих чувствах сейчас, в этот момент. – Он скользнул руками вверх по ее закрытым платьем рукам и схватил за плечи. – Я сказал, что люблю тебя, Китти Маккри, и это так. Теперь единственный вопрос – любишь ли ты меня? Выйдешь ли ты за меня замуж и поедешь ли со мной туда, куда поведет нас судьба? Кто тебе дороже, «Рокинг Т.» или я?

Она провела языком по губам.

– Видишь, что ты со мной сделала? Я даже не могу считать.

– О, Бун! – Она пристально посмотрела ему прямо в глаза. – Да, Я отвечаю «да» на все три вопроса. Я люблю тебя, я выйду за тебя замуж, и ты мне дороже, чем «Рокинг Т.»! Но я никогда не перестану пытаться уговорить тебя…

Он не стал слушать, чего она никогда не перестанет пытаться, и поцеловал ее. В глубине сердца безумная радость смешивалась у Кит с горьким чувством сожаления о том, что, хотя Бун и любит ее так же горячо, как она его, в действительности ничего не изменилось.

Ранчо скоро от Таггартов уйдет, а цивилизованный Восток будет для Томаса Т. чем-то ужасным. Но она не перестанет убеждать Буна понять ее точку зрения, и, может быть, время и любовь заставят его понять…

– Черт побери, пора уже идти домой! Или вы собираетесь там оставаться весь день? Зайдите лучше внутрь!

Кит извивалась в руках Буна. Томас Т., широко улыбаясь, стоял на крыльце. Шины на его ноге больше не было. Он сказал «домой». В груди Кит затеплилась надежда, и она вопросительно посмотрела на Буна.

– Ранчо не будет продано, – мягко сказал он, улыбаясь ей самой обаятельной улыбкой, которую она когда-либо видела. – Ты была права, Кит. Я действительно не учитывал чувств Томаса Т. Он вернулся, но я не хотел, чтобы это повлияло на тебя.

– Повлияло на меня?

– Повлияло на твой ответ. – Он потер щеку, выражение лица у него сейчас было более уязвимым и ранимым, чем она когда-либо видела. – Дорогая, ты была права во всем. Томас Т. не был бы счастлив нигде, кроме этих мест. Но даже он на некоторое время забыл об этом. Слава Богу, что не забыла ты.

Кит прижала ладони к щекам.

– Я смущена – все произошло так быстро. Ты говоришь…

– Я говорю, что, когда мы приехали на Восток, я сел и проанализировал ситуацию. Тогда я и пришел к выводу, что люблю тебя. А также я столкнулся с неопровержимым фактом, что люблю этот уголок техасской пыли и этого старика, стоящего здесь и улыбающегося нам. Я говорю, что я не знал, что такое быть счастливым, пока Томас Т. не позвал меня домой несколько недель назад, и я не встретил здесь тебя, повзрослевшую и ждущую меня.

– О, Бун! Почему потребовалось так много времени, чтобы ты все понял? – Кит бросилась в его объятия. Кажется, все ее мечты осуществились. Теперь, если только…

И он сказал слова, которые замкнули кольцо ее счастья.

– Кит, это ранчо будет принадлежать Таггартам долгие годы. И много маленьких Таггартов вырастут и будут так же любить это ранчо, как его любим мы. Я могу практиковать в качестве адвоката в Техасе. Я не обязан жить в Нью-Йорке или Лондоне, чтобы быть счастливым. Черт возьми, находясь там, я не был счастлив. – Он стал покрывать нежными поцелуями ее щеки, веки, дрожащие губы. – А сейчас – сейчас я так счастлив!