Текст книги "Фейерверк"

Автор книги: Рут Дейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Мэг поймала недовольный взгляд мужа, но тут Джо Боб так сжал ее в своих медвежьих объятиях, что едва не сломал ребра. Он быстро повел ее на другой конец площадки, ни на миг не ослабляя хватки.

– Мне нечем дышать!

В конце концов Мэг удалось протиснуть руки и толкнуть его в грудь. Но Джо Боб не сдавался. Он быстро оглянулся, и Мэг посмотрела туда же.

Сьюзи, с мечтательным выражением на размалеванном лице, буквально повисла на Джесси. А тот, похоже, танцевал с опаской. Но сколько нужно осторожности, когда к тебе липнет полуголая красотка!

– Жаль, что я не знала, – промямлила Мэг.

– Чего не знала, дорогуша? – Джо Боб еще несколько раз крутанул ее в танце.

Какой ты поганец! – подумала Мэг, а ему сказала первое, что пришло в голову:

– Что вы сюда заявитесь.

– Да уж, твой старик был порядком удивлен, увидев тебя здесь, – радостно заметил Джо Боб.

– Мой муж, а не старик. Не называй его так.

– Прости, Мэгги. Как его ни назови, а у вас все-таки занятная семейка. Он глазам своим не поверил, увидев, как ты напиваешься в разгар дня.

– По правде говоря, мне нравится выводить его из себя. – (Нет никакого смысла объясняться с этим шутом.)

– Вот именно, Мэгги, сердце мое, именно этим ты и занимаешься.

Музыка кончилась, но так сразу он ее не отпустил.

– Слышал, ты в скором времени возвращаешься в Бостон.

Мэг остолбенела. Неужели Джесси обсуждал с Джо Бобом их личные дела?

– Возможно, – проговорила она ледяным голосом. – А почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами, но взгляд его стал еще более цепким.

– У меня на ранчо в субботу вечером будет большой пикник. Ты меня очень уважишь, если придешь.

– Да ты шутишь!

– Смотри, как знаешь. Джи-Джи обещал быть.

– Нет!

Как ошпаренная, она вырвалась от Джо Боба. Значит, в их последний день Джесси собирался пойти куда-то один? Из этого можно сделать вывод, как он к ней относится.

Джо Боб бросил многозначительный взгляд в сторону Джесси, с головой ушедшего в беседу с белокурой стервочкой.

– Вот что, мадам! Джи-Джи был моим другом еще тогда, когда о твоем существовании и понятия не имел, он останется моим другом, когда тебя уже… – Он осекся, испугавшись, что зашел слишком далеко. – Ладно, не хочешь – можешь не приходить. Только не говори, что я тебя не приглашал.

Он хотел увести ее с танцевальной площадки, но Мэг осталась стоять на месте.

– К чему это ты клонишь? Я знаю, ты злишься, что я испортила твою шутку с «чили» там, на празднике…

– С чего бы это я стал злиться из-за такой ерунды?

– Действительно, не с чего. А разве не изза этого на следующий день ты заявился с утра пораньше и утащил Джесси?

– Надо же такое придумать!

Джо Боб, казалось, был возмущен таким предположением, но Мэг ему не поверила.

– У меня бы лошадь сдохла, как пить дать, если бы Джесси не помог ее вытянуть…

Он замолк и уставился на Мэг. Она невольно улыбнулась. Так, значит, Джесс помогал Джо Бобу с лошадью? Тогда какого черта он не сказал?

Джо Боб криво усмехнулся:

– А ты и не знала?

– Нет.

– Два – один в мою пользу.

Когда Джо Боб грузил свою ораву в автобус, чтобы возвратиться на ранчо, Джесси отказался ехать с ними.

– Я поеду домой с Мэг, – заявил он, хотя об этом у них и речи не было. – Завтра заеду за лошадью.

Джо Боб был явно разочарован, но не мог ничего возразить, чтобы не выглядеть капризным ребенком. Зато за Сьюзи дело не стало.

– Увидимся в субботу вечером, на пикнике, – промурлыкала она.

Джесси пожал плечами.

– Я не забуду твои слова, – нежно произнесла Сьюзи и так глубоко вздохнула, что ее грудь четко проступила под черным эластичным кружевом.

Мэг с раздражением смотрела, как Сьюзи, покачивая бедрами, направилась к выходу. Джессу пора бы уже знать, что подобные ситуации требуют разъяснений. Вот только снизойдет ли он до этого? А я – стану требовать объяснений? Или ласково его спрошу? Или начну умолять?

Джесси вздохнул:

– Опять у тебя такое выражение лица…

– Какое? – спросила она сквозь зубы.

– Что-то вроде: «ты мне за это заплатишь».

Он отодвинул стул и встал.

– Я готов заплатить, но только за ужин. Пойдем чего-нибудь перехватим в «Аламо».

В противном случае, как она понимала, придется возвращаться домой. А там они или будут ругаться – что неприятно, или не будут ругаться – что небезопасно.

В общем, предложение пойти в «Аламо» показалось ей удачным.

Официантка убрала тарелки и подала кофе.

Мэг вздохнула и виновато улыбнулась Джесси.

– Я объелась, – призналась она. – Но все было так вкусно!

– Да, здесь знают толк в бифштексах.

Джесси бросил в чашку ложку сахара и стал размешивать. На Мэг он не смотрел.

– Я был… немного удивлен, встретив тебя в салуне у Билли.

– О, ради Бога! – Мэг в раздражении откинулась на спинку стула. – Не волнуйся, я отнюдь не злоупотребляла алкоголем. А что касается сюрпризов, так до твоего прихода я и знать не знала, что ты помогаешь Джо Бобу нянчиться с этими пижонами.

Он нахмурился.

– Не заводись. Просто мне самому хотелось сводить тебя к Билли. Как я понял, тебе нравятся такие места, со всякими старинными штучками и атмосферой Дикого Запада. Там, конечно, не все так выдержано в стиле, как в Шоудауне, но все-таки свое очарование есть.

Немного успокоившись, она сидела и вертела на блюдце кофейную чашечку.

– Меня почему-то потянуло туда, наверное, потому… – она искоса взглянула на него, – потому что не хотелось возвращаться домой. Не знаю, как ты, а я уже порядком устала.

– Вот именно! – Он удрученно кивнул. – Мэг, что мы делаем друг с другом? Ты меня довела до того, что я перестаю понимать, что я и где я.

– Вот это новость! Уж ты-то ведешь себя так, как будто всегда знаешь, что делаешь, хотя и не считаешь нужным поделиться этим со мной.

– Надо же! – Он смотрел на нее вызывающе. – Что ж ты тогда за меня пошла, раз мне так не хватает утонченности? Мне иногда кажется, что мой невозмутимый братец-законник тебе подходит больше, чем я!

– Я познакомилась с вами одновременно и выбрала тебя!

– А почему так получилось? – в упор глядя на нее, спросил Джесси.

– Ты и сам знаешь, – глухо отозвалась она.

– Черт побери! Раньше думал, что знаю. Но теперь я ни в чем не уверен. – Он снова плюхнулся на стул и повторил в глубокой задумчивости: – Так почему же ты за меня вышла?

– Потому что, едва тебя увидев, я поняла, что такое любовь с первого взгляда, – выпалила она. – Послушай, Джесси, всего за две недели что мы могли узнать друг о друге? – Руки ее дрожали, и, чтобы как-то унять дрожь, она сжала их в кулаки. – Во всем виноват ты. – В ее голосе зазвучали обвинительные нотки. – Это ты сделал мне предложение. Бун пытался тебя отговорить, но ты, наверное, об этом не любишь вспоминать. Это мне надо спрашивать – почему. Так почему ты это сделал, Джесси? Почему ты на мне женился?

Он тяжело вздохнул и закрыл глаза, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Мне казалось, я знал, что такое страсть. А встретив тебя, я понял, что ни черта до этого не знал. Я хотел тебя так сильно, что у менязубы сводило. Мне казалось, что так будет вечно. А ты была слишком молодой, слишком избалованной и упрямой.

– Мне было двадцать лет, и замуж я не собиралась. – Она пристально смотрела на остывающий в чашке кофе. – Допустим, я была немного избалованна, но что касается упрямства, так этому я могла бы поучиться у тебя.

– Возможно, ты так и сделала. Значит, ты чертовски способная ученица.

– Что, плохой кофе, Джи-Джи?

Они ошарашенно уставились на возникшую рядом с Джесси официантку. В руках она держала кофейник.

– Нет, все в порядке. Просто мы разговариваем.

– Можете не торопиться. – Официантка улыбнулась и отошла.

Джесси взял чашку, отхлебнул и продолжил, словно их и не перебивали:

– Я тоже не был образцом зрелости в свои двадцать четыре. Просто я думал, что мы оба повзрослеем и что вместе нам будет легче. А когда ты ушла…

У Мэг перехватило дыхание, и она не сразу смогла ответить. Наконец она прошептала:

– Ты же знаешь, почему я ушла.

– Да, но долгое время мне казалось, что должна быть еще какая-то причина. Это было так глупо.

– Только не для меня.

– Неужели ты думаешь, что я не понял в конце концов? – Казалось, он совершенно вышел из себя. – Но тогда я ждал, что скоро ты одумаешься и вернешься домой.

– А я ждала, что ты одумаешься и приедешь за мной.

– Я ни перед кем ползать не стану, Мэгти. Даже перед тобой.

Его мрачный вид говорил о том, что они снова зашли в тупик.

– Мне не нужно было, чтобы ты унижался, – медленно проговорила она. – Меня огорчило, что ты даже не сделал попытки к примирению.

– А что ты заявила, когда я появился на пороге вашего дома в Бостоне?! – возмутился он.

– Поскольку прошел целый год и ты хотел видеть своего сына, а не жену, я назвала это плевком в лицо.

Он с шумом втянул воздух.

– Ну если так… может быть… Я тебя понимаю. – Он криво усмехнулся. – Но в качестве оправдания должен напомнить, что три месяца – из того года я провалялся в больнице.

Мэг и понятия об этом не имела. И даже теперь, несколько лет спустя, услышав об этом, она похолодела от испуга.

– Я этого не знала. – Она старалась говорить как можно спокойнее. – Что с тобой случилось?

Он как-то неуклюже ссутулился.

– Меня сбросила лошадь.

– Как?

– Через ограду загона.

– Ты мог бы мне сказать. Если бы я знала…

– Ну хватит! – Губы его сердито сжались, глаза горели. – Я не хотел, чтобы ты вернулась только из-за этого. Все дело в том, что после твоего ухода я… ни на чем не мог сосредоточиться. Я был точно контуженный,

– Мне очень жаль.

– Меньше всего я нуждаюсь в сочувствии.

– Тогда – я очень рада! Обидно только, что эта лошадь не смогла тебе вправить мозги!

Они смотрели друг на друга: она – в бешенстве, он-в изумлении. Но туг они, похоже, одновременно осознали глупость всего происходящего, и Джесси расхохотался. После минутного замешательства Мэг рассмеялась вслед за ним. Наконец она откинулась назад и вытерла глаза кончиком салфетки.

– По-моему, мы готовы спорить даже о том, сделана луна из зеленого сыра или нет, – с грустью заметила она.

Он улыбнулся:

– Это уж точно.

– Все, больше не могу.

Она бросила салфетку на стол и только теперь заметила маячившую в стороне официантку.

– Посмотри, все уже ушли. Похоже, они собираются закрываться.

– Ну что, домой? – Джесси с надеждой посмотрел на нее.

Мэг удивилась. Куда же еще им было идти? Но она догадалась, что под словом «домой» он подразумевал нечто большее, чем просто дом.

Мэг была уверена, что Джесси уже спит. Иначе она и шагу бы не сделала из своей комнаты. Но ночь была душной и жаркой, а мысль о стакане сока или содовой – слишком заманчивой.

Она тихонько спустилась вниз. Оборка длинной ночной рубашки путалась у нее в ногах. Полдня и весь вечер она провела в помещении с кондиционером, и после этого духота старого домика казалась еще более невыносимой. Она уже приготовилась к тому, что, когда они приедут домой, Джесси не оставит ее в покое. Но поскольку ничего подобного не произошло, она растерялась, хотя и вздохнула с облегчением. Когда Мэг решительно заявила, что собирается идти спать, он посмотрел на нее долгим испытующим взглядом, а потом сказал, что намерен сделать то же самое. Вот и все.

Мэг на ощупь добралась до холодильника и открыла дверцу. Достав коробку с апельсиновым соком, она толкнула дверцу и повернулась.

За кухонной стойкой кто-то стоял. Мэг испуганно вскрикнула. Коробка сока выпала из онемевших рук.

– Эй, ты что? Это же я! – раздался голос Джесси.

Мэг охнула, прижав руку к груди. У нее бешено колотилось сердце. В тот же миг Джесси оказался рядом и обнял ее.

– Как ты меня напугал! – обиженно сказала она, с невероятной остротой почувствовав прикосновение своих рук к его обнаженной груди. Отчего же у нее так колотилось сердце?

– Прости, малышка.

Его рука скользнула по ее волосам, он смотрел ей прямо в лицо.

– Ты же знала, что я…

Конец фразы утонул в поцелуе. Застонав, Мэг поднялась на цыпочки и обвила руками его шею. Она почувствовала, что теряет над собой контроль. Ничего больше не существовало, кроме этого мужчины рядом.

Он исступленно целовал ее губы, глаза, лицо. Каждое его прикосновение обещало нечто большее. Постепенно его поцелуи стали более уверенными и нежными. Он взволнованно гладил ее бедра и мял в руках складки ее рубашки.

– Я скучал по тебе, – тяжело дыша, сказал Джесси. – Мне уже показалось, что ты передумала.

– П-передумала?

Опьянев от возбуждения, она была как в тумане. Он обхватил ее за талию и прижал к себе.

– Насчет нас. Насчет сегодня.

– Сегодня… – с трудом успокаивая неровное дыхание, она пыталась сообразить. – Сегодня… может, что-то и было… Но это вовсе не значит, что ты можешь воспользоваться удобным случаем…

Она почувствовала, как он замер и отодвинулся.

– Что ты несешь?

Ей надо было каким-то образом взять себя в руки и оторваться от него, вырваться из его волнующих объятий.

– Я не собираюсь с тобой спать! – завопила она. – То, что случилось четвертого, былобыло ошибкой!

Она оттолкнула его руки и отступила назад. Ей нужно было на что-то опереться, и она вцепилась руками в кухонную стойку.

Джесси чертыхнулся. Отчетливо послышались в темноте шаги. Резкий свет залил комнату. К ней приближался Джесси, в одних джинсах. На его груди перекатывались мускулы, руки были сжаты в кулаки. Он остановился прямо перед ней.

– Хочешь сказать, ты не знала, что я буду тебя здесь ждать?

Она прижимала к жесткой стойке руки, которые еще помнили тепло его упругого тела.

– Откуда мне было знать? Было жарко, и мне захотелось пить…

– Да, тебе жарко, и еще ты возбуждена, милая леди. Почему бы тебе в этом не признаться?

От смущения у нее горели щеки. Она подняла голову и сказала:

– Потому что так нельзя.

– Ведь мы женаты! Почему же нельзя?

Она покачала головой, пытаясь сдержать наворачивавшиеся на глаза слезы.

– Это чистая формальность. Пора это понять. Листок бумаги еще ничего не значит. Семья – это долг и… и любовь.

Он застонал.

– Мэгги, перестань. Ты – моя жена, и я хочу…

– Знаю, чего ты хочешь! – Она отступила на два шага, скрестила руки на груди и продолжила: – Так вот, для этого тебе придется поискать кого-нибудь другого, что, впрочем, не так уж и сложно. Ты ведь знаешь, где искать!

Она рванулась прочь, но его отчаянный крик настиг ее:

– Вот тут ты права! Ты даже себе не представляешь, как права!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мэг на ощупь пробралась в спальню и в темноте ударилась ногой о край кровати. От боли у нее хлынули слезы, которые она так долго пыталась сдержать. Съежившись, она опустилась в кресло-качалку. Ее охватило чувство полнейшей безнадежности.

Она в прямом смысле слова бросила его в объятия другой женщины. Какой мужчина, доведенный до такого состояния, сможет преодолеть искушение?

Хлопнула входная дверь. Вскочив, Мэг подлетела к окну и отодвинула занавеску. В серебристом свете луны она увидела широко и решительно шагающего Джесси. Не оглядываясь, он вскочил в кабину пикапа, завел машину и уехал.

Мэг тяжело вздохнула и задернула занавеску. Да пропади он пропадом! Если он думает, что я буду сидеть здесь всю ночь и переживать, пусть думает себе на здоровье!

От шума мотора во дворе Мэг резко подскочила. В какой-то момент этой бесконечной ночи она все-таки задремала. Наступило утро, и яркий солнечный свет струился сквозь занавески.

Она поспешила к окну и выглянула наружу. Во дворе рядом с пикапом стоял Джесси. Он зевнул и потянулся. Куртка из грубой ткани стесняла его движения.

Где он пропадал всю ночь?

Мэг резко отвернулась. Злость и обида накатили на нее с новой силой. Совершенно ясно: он был на ранчо у Джо Боба. Вопрос только в том, кто еще там был, кроме самого хозяина?

Мэг пошла в ванную, склонилась над раковиной и ополоснула лицо холодной водой. Спросить его она ни о чем не могла, поскольку сама буквально велела ему поискать утешения где-то в другом месте. Ей так хотелось, чтобы он сам что-то рассказал. Она бы поверила чему угодно, пусть даже это неправда. Но было ясно, что скорее мир перевернется, чем он скажет хоть слово.

У нее остался единственный способ восстановить свою хрупкую оборону – быть сдержанной и вежливой. Никакого проявления эмоций, никакого раздражения. Жесткий самоконтроль.

И это пройдет, уговаривала она себя, вставая под горячий душ. Сегодня среда, а в воскресенье я уеду, несмотря ни на что. Я смогу это сделать! Или не смогу?

Вскоре она убедилась, что и Джесси без чьей-либо помощи пришел к такому же решению.

– Отличный ужин, Мэг. Ты чертовски вкусно готовишь.

– Спасибо, Джесси. Приятно слышать. Возьми, пожалуйста, еще кусочек цыпленка.

– Нет-нет. Я уже съел три, а ты только одно крылышко. Возьми сама.

– Мне хватит. А если ты не доешь, мне придется выбросить.

– В таком случае – с радостью повинуюсь. И еще, Мэг…

– Что?

– Сегодня посуду мою я.

– Это совсем не обязательно.

– Нет, я настаиваю.

– Тогда я с удовольствием уступаю.

Вот только удовольствия никакого не было. Так думала Мэг, укладываясь спать несчастная и голодная. Ей казалось, что она, как выразился бы Том Ти, сама себя наказала.

– А что нужно Рэнди?

Мэг испуганно подняла глаза. Она сидела на берегу ручья с книжкой в руках, смотрела на белочек, сновавших вверх и вниз по стволу ближайшего дерева, и старалась ни о чем не думать. Как подошел Джесси, она даже не услышала.

– Думаю, то же самое, что и любому другому семилетнему ребенку. Последнюю видеоигрушку, шоколадный торт каждый день на обед и…

Джесси присел на корточки рядом с ней

– И маму с папой? – предположил он.

Она молчала, глядя на яркую обложку книги, лежавшей у нее на коленях.

– Н-нет. Многие его приятели живут в неполных семьях.

– Это еще не значит, что так и должно быть.

Пораженная его менторским тоном, Мэг бросила на него косой взгляд. Лицо Джесси выражало спокойствие, но губы сжались.

– Да, – согласилась она, – это не значит, что так должно быть.

– Тогда что ему нужно еще?

– Вот что нужно мне – так это не иметь дела с тобой, – уклонилась она от ответа. – Ты опять будешь говорить, что я тебя упрекаю

– Я задал вопрос.

– Да, задал. – Она тяжело вздохнула. – Думаю, Рэнди хотел бы видеться с отцом почаще, а не только по особым случаям. – Она торопилась высказаться, не давая ему вставить хоть слово – Я все ему объяснила, Джесси. Правда. Я не валила все на тебя.

– И что же ты ему объяснила?

– Что мы разошлись по обоюдному согласию и что…

– Постой, Мэг. Ты говоришь – по обоюдному согласию?

– А разве нет? – Она нахмурилась. – Я ему объяснила, что мы его любим и желаем ему только добра и что мы всегда будем рядом. Только мы не часто будем рядом все вместе Мне кажется… кажется, он все понимает.

– Интересно, как? Мы и сами-то не понимаем. – Джесси тяжело вздохнул и устало покачал головой. – Похоже, то, что лучше для мальчика, хуже для нас.

Мэг с горечью подумала, что о примирении Джесс и не заговаривает, даже не предполагает такой возможности. Но ответила спокойно:

– Он всего лишь ребенок и не сознает, что лучше иметь двух счастливых родителей, живущих врозь, чем одну несчастливую семью.

– Живущих врозь и счастливых? Пра-авильно. – Глаза Джесси сузились. – Похоже, ты это хорошо обдумала.

Да, конечно, она думала. И до, и после приезда в эту камеру пыток на техасских холмах.

– Здесь больше нечего делать, – сказала Мэг с безразличным видом и, отряхнув джинсы, встала. – Пойду, пожалуй, приготовлю лимонада. Ты не хочешь?

– Я бы предпочел прямой разговор. – Джесси тоже поднялся. – Мэг, а сам Рэнди хочет в эту заумную школу?

Мэг уже собралась уходить, но задержалась. Он отец ребенка и имеет право знать.

– Нет, – помедлив, ответила она. – Надо же было что-то попробовать. Я делаю для него все, что могу. Я не устраиваюсь на постоянную работу, чтобы быть посвободнее. У меня для Рэнди всегда находится время, но этого, видимо, недостаточно.

Ее сбивчивые слова шли от самого сердца. Может, надо было сказать ему все это давно, но она боялась. Она и теперь боялась. Чего? Что он сочтет ее плохой матерью и она потеряет свои преимущества в праве на воспитание Рэнди.

У Джесси был хмурый вид, но говорил он спокойно и мягко:

– Почему ты раньше не говорила со мной об этом?

– Не могла.

Мэг медленно направилась в сторону дома, Джесси последовал за ней.

– Я думала, что у него просто переходный период, что пройдет время и все встанет на свои места. – (Я по глупости думала, что и у нас со временем все определится. Как могла я позволить собственному ребенку барахтаться в том же водовороте, который поглотил нашу семейную жизнь?!)

Она резко развернулась и смотрела ему в глаза, надеясь хоть на какое-то понимание с его стороны.

– Я говорю с тобой сейчас. Помоги мне. И Рэнди. Если ты считаешь, что эта школа не годится, найди лучшее решение.

Джесси смотрел на нее ясным взглядом, но было видно, что он обдумывает какой-то вариант. Он хотел было что-то сказать, потом передумал и покачал головой.

Она горько рассмеялась:

– Не так-то просто, да?

– Не так уж и трудно, – парировал он. – У меня есть два предложения, но ни одно из них тебе не понравится.

Холодок страха пробежал у нее по спине, и Мэг поспешно отвернулась от Джесси

– В таком случае я не хочу слушать.

– Мэг, ты должна выслушать.

– Не вижу смысла.

Она открыла дверь черного хода и вошла в кухню.

– Я не хочу с тобой воевать, Джесси. Я изо всех сил стараюсь вести себя разумно. Мне казалось, что и ты тоже.

Он кивнул в знак согласия, сел за стол и стал смотреть, как она готовит лимонад.

– Мэг, Рэнди нужно больше времени проводить с отцом. И я тоже хочу побольше бывать с ним.

– Неужели? – Она вскинула голову и удивленно смотрела на него. – Ты хочешь сказать, что… – она с трудом переводила дыхание, – ты бы хотел чаще приезжать в Бостон?

– Вот уж нет! Первый вариант: Рэнди приезжает ко мне, живет на ранчо в Шоудауне, ходит в школу с нормальными детьми…

– Ходит в школу в Техасе? Никогда!

– Не горячись. Я же сказал, это один вариант.

– Это невозможно, Джесси. – Мэг трясло так, что она выронила из рук лимоны и те покатились на пол. – Я бы этого не вынесла. Он – все, что у меня есть, я его люблю больше…

– Я тоже его люблю. А мальчику нужен отец не меньше, чем мать Рэнди нужен я, а мне… – в этот момент Джесси выглядел совершенно беззащитным, – мне нужен он. Есть еще и другой вариант.

– Хватит, замолчи.

Она взмахнула руками, словно собираясь дать ему отпор, хотя он даже не двинулся с места. Она представила себе этот «другой вариант»: развод, борьба за опекунство, горечь, переходящая в ненависть. Ну уж нет.

– Еще одно слово – и я немедленно уезжаю, – выпалила она в сердцах. – И до конца жизни не скажу тебе больше ни слова. Клянусь!

– Ты этого не сделаешь.

– Хочешь проверить?!

Они уставились друг на друга Казалось, прошла целая вечность. Наконец Джесси поднялся со стула.

– Мы поговорим, когда ты успокоишься.

– Я не собираюсь успокаиваться. И не собираюсь больше думать об этом и тратить зря время.

На самом деле это означало, что ни о чем другом она и думать не может

– Отличный пирог.

– Ничего особенного. Из готового теста.

– И начинка отличная Моя любимая, из тыквы.

– Да? Я думала, ты любишь яблочную.

– Яблоки – на втором месте, а на первом – тыква

– Понятно. Только начинка тоже готовая.

– Неужели? Значит, не ты положила все это на сковородку и поставила в духовку?

– Вот это сделала я.

– У тебя отлично получилось. Можно еще кусочек?

Субботним утром Джесси отправился кататься верхом, а Мэг неприкаянно бродила по дому.

Завтра возвращаюсь домой, напоминала она самой себе. Нужно продержаться.

Пока что им удавалось искусно изображать учтивость по отношению друг к другу. Но прежде чем она уедет, ей придется покончить с учтивостью и поставить на повестку дня вопрос, которого она так долго избегала: о разводе. Едва эта мысль возникала, Мэг тут же отгоняла ее от себя, иначе можно было свихнуться.

Она прочла все книжки, которые взяла с собой, причем любимые – по нескольку раз. Здесь не было ни телевизора; ни телефона. Ей приходилось рассчитывать только на свои силы, и теперь она поняла, насколько они ограниченны.

К счастью, она вспомнила о чемоданчике с письмами, перевязанными поблекшими ленточками. Мэг достала первое письмо и расправила листок на столе, жесткая бумага хрустела в руках. Она принялась читать.

Джонс, Техас, 26 августа 1875

Дорогая моя Диана!

Я взялся за перо, чтобы сообщить Вам, что наша непредвиденная и случайная встреча 2 – го числа несказанно обрадовала Вашего покорного слугу. Я опять появлюсь в Сан-Антонио в следующем месяце по делам ранчо и надеюсь увидеться с Вами без предварительного приглашения.

Ваш новый и верный друг

Джеймс Таггарт

Сан-Антонио, Техас, 2 октября

Уважаемый мистер Таггарт!

Минуло почти две недели с того злополучного эпизода с мистером фредди Темплтоном. За это короткое время Вы засыпали меня письмами (их было одиннадцать) и цветами (пять букетов), не говоря уже о трех коробках конфет, к которым я не притронулась, дабы сохранить здоровье. Прошу Вас, мистер Таггарт, пожалейте меня, мою семью, почтовых рассыльных, а также несчастных торговцев, обиженных моим отказом принять Ваши оскорбительные подношения. Немедленно перестаньте, иначе я буду вынуждена передать это дело в руки моего отца, юриста. Уверена, что в глубине души Вы понимаете: пропасть, разделяющая нас, слишком велика, чтобы искренняя дружба смогла перерасти в нечто большее.

Остаюсь опечаленная мисс Диана Линдсей

11 октября

Драгоценная моя Диана!

Я весьма внимательно прочел Ваше письмо от 2 – го октября и понял, что не могу поверить Вашему напускному равнодушию, памятуя о том, что произошло на веранде в некий день и час. Видимо, моя вина, что я не прояснил серьезность своих намерений. Пусть Вас не пугает перспектива покинуть так называемые удобства цивилизации! Счастье – это нечто большее, нежели унылые будни благовоспитанного общества. Как только я улажу дела на ранчо, тотчас же приеду за Вами, и Вы станете моей женой, поскольку Вы есть и всегда будете моей единственной любовью.

Любящий и преданный Вам

Джеймс

А где же ответ Дианы? Наверняка где-то здесь. Но в следующем конверте оказалась не представляющая интереса светская записка от миссис Джей Смит, датированная ноябрем 1889 года: что-то по поводу неожиданной встречи в опере в Сан-Франциско. Мэг взяла другой конверт и, пробежав глазами первые строчки, вздохнула с облегчением. 25 октября Сэр!

Вы не только не должны писать, но даже говорить и думать о подобных вещах! Я написала Вам два письма, но не смогла их послать, поскольку одно было слишком резким, а другое – слишком мягким и они не выражали в полной мере моих подлинных чувств. Теперь мне необходимо соблюдать осторожность, и я ставлю Вас в известность, что мистер Фредди Темплтон, которого Вы, вероятно, помните, просил моей руки, дабы соединиться священными узами брака. Я обещала дать ему ответ в День Благодарения. Прошу Вас впредь соблюдать приличия и избегать необоснованных намеков на невинные проступки с моей стороны. Я не оставляю за Вами никакого права думать о Вашем возможном будущем со мной, поскольку я не буду играть в Вашей жизни никакой роли. Заклинаю Вас, мистер Таггарт, поступить разумно.

Искренне Ваша мисс Линдсей

10 ноября

Дорогая и любимая Диана!

Ваше письмо от 25 – го числа, полученное мною неделю назад, привело меня в отчаяние, что, возможно, не столь очевидно по причине моего запоздалого ответа. После долгого размышления я пришел к выводу, что Вы испытываете меня. Тем не менее я намерен появиться на пороге Вашего дома накануне Дня Благодарения и добиться благосклонности Вашего отца. Если Вы не доверяете чрезмерной пылкости моих чувств, памятуя о том, что в обществе друг друга мы провели совсем немного времени, то могу Вас заверить, что Вы ошибаетесь. Между нами образовалась некая связь, и только смерть может ее разорвать. Я почувствовал это, едва увидев Вас, и был ошеломлен.

Предупреждаю Вас, моя милая девочка. Вы будете моей. И знайте на будущее, что мужчины в семействе Таггарт хранят верность до самой смерти. Моя любовь к Вам неизменна и неизбывна. Вы станете моей женой.

Остаюсь навечно Ваш

Джеймс

Мэг перевела дыхание, от волнения у нее дрожал подбородок. «Мужчины в семействе Таггарт хранят верность до самой смерти». Это – раньше. А теперь? У Мэг комок стоял в горле. «Связь, существующую между нами, может разорвать только смерть». Это про Джеймса и Диану, которые жили более ста лет назад. А как насчет теперешних Джесси и Мэг?

Для ответа на эти вопросы у них почти не осталось времени.

Мэг понимала, что они с Джесси должны посмотреть правде в глаза и разобраться со своей семейной жизнью уже сегодня, потому что завтра они разойдутся в разные стороны, и, возможно, навсегда.

Потому-то, когда вернулся Джесси и сказал, что собирается идти к Джо Бобу на пикник, ее охватила паника, и Мэг заявила, что пойдет с ним, поскольку ее тоже приглашали.

Мэг здесь раньше не бывала, и с этим местом у нее не было связано никаких воспоминаний. Но то, что она увидела, впечатляло.

Все вокруг было раскрашено в яркие цвета. К жилому дому были сделаны пристройки – видимо, специально для гостей. Надпись над стоявшим рядом длинным приземистым строением гласила: «Ночлежка». Но оно было слишком нарядным для ночлежки и, несомненно, предназначалось для пижонов.

По одну сторону двора росли небольшие деревца, и в их тени была установлена жаровня размером больше, чем двуспальная кровать. Когда Джо Боб, собственной персоной, смачивая длинную кисточку в ковшике, стоявшем на краю жаровни, брызгал соус на ассорти из мяса, оно яростно шипело.

Вокруг шеф-повара толпилась разношерстная публика. Все, от мала до велика, были одеты кто во что: тут тебе и настоящая ковбойская одежда, и типичный наряд пижонов а-ля Дикий Запад, и модные туалеты. Остальные гости расположились под навесом, где музыканты джаз-банда настраивали инструменты.

Джо Боб на мгновение оторвался от своего занятия, приветствуя Джесси улыбкой во весь рот.

– Наше вам.

Он перевел взгляд на Мэг, и улыбка сползла с его лица. Видимо, ее появление обескуражило его.

– Здрасьте, – нерешительно приветствовал он Мэгги. – Сколько живу – не перестаю удивляться.

Мэг ожидала такой реакции и одарила его любезной улыбкой. Похоже, он обалдел, увидев их с Джесси вместе.

– Не могла отказаться от твоего любезного приглашения и упустить такую возможность, – сухо заметила Мэг.

– У меня еще есть болото во Флориде. Не интересуешься? – С этими словами он снова обмакнул кисточку в соус. – Слышал, ты завтра нас покидаешь. Жаль.

Мэг бросила многозначительный взгляд на Джесси.

– Все хорошее когда-то кончается.

– И я так думаю.

Джесси поспешил вмешаться:

– Да перестанете вы или нет? Вы что, собираетесь целый день подкалывать друг друга?