Текст книги "Заветное желание (СИ)"

Автор книги: Руслан Рюмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Это мальчик…

– Мы назовем его Ростислав…

Позже. Намного для ребенка, но краткие несколько лет для взрослых… Дискомфорт от первых очков, что надевают на нос еще в детском саду. Ростик по мере сил пытается скрывать, что плохо видит… Потом это становится невозможным…

– И откуда в детях столько злобы? – спрашивает мама, смазывая йодом ссадины сына, которого избили в школе просто потому, что он оказался не такой, как все, и не захотел подстраивать учительнице пакость, – И очки разбили зачем-то…

Ростик не отвечает. Как объяснишь маме, что времена изменились, и среди детей в школах устанавливаются те же понятия, что и на улице?

– Да ты посмотри на себя! – смеется Наташка из параллельного класса, – Кожа да кости, очки что фары у «КАМАЗа»… придумал тоже, в кино…

Ростислав, захлебнувшись плачем, резко разворачивается и уходит, отказываясь понимать, зачем она так, при всех…

– Не можешь быть сильным, будь умным, – говорит отец, уходя на работу, – Потому что слабые и глупые погибают… Если тебя заберут в армию, тебе конец. Ты слишком слаб физически и слишком честен.

После этого семиклассник Коротков выбивается на четверки, а после и вовсе становится отличником.

Потому что для того, чтобы быть сильным пришлось бы драться.

«Хватит!» – мысленно крикнул Ростислав, прерывая поток видений, – «Я не хочу вспоминать все это!»

«Ты убегаешь?» – спросил чей-то голос из образовавшейся вокруг пустоты.

«Да… Нет… я не убегаю от прошлого… Я просто… не хочу все это вспоминать, это больно…»

«Ты ведь до сих пор не веришь в себя…»

«Я верю…»

«Не обманывай сам себя… Ты просто хочешь всем доказать, что тоже на что-то способен, что ты особенный. И Каенор подходит для этого, как ничто другое».

«Какое значение имеет мотив, если результат будет сходным?»

«А он не будет… Мотив имеет очень большое значение, если имеешь дело с существами такого уровня, как Аргаррон».

«Как же быть?»

«Почему ты спрашиваешь меня? Ты должен спрашивать себя».

«Я не понимаю».

«Это плохо, когда не можешь понять себя».

«Помогите мне…»

Голос, отвечающий Ростиславу, приобрел интонации многоголосого шепота:

«Если мы тебе поможем, это может тебе не понравится… Кроме того, ты лишишься одной из своих свобод».

«Это плата?»

«Можно сказать и так. Но в твоем нынешнем состоянии ты никогда не одолеешь архидемона. Ты должен был закончить обучение, но ты сам отказался от этого пути, пытаясь спасти жизни, которые должны были быть принесены в жертву этому времени…»

«А что вы собираетесь делать со мной?»

«Один из нас, а, значит, и все мы будем в твоем теле. Но учти, что это на всю жизнь».

Ростислав не нашелся, что ответить.

«Мы сейчас вернем тебе сознание», – прошелестел хор голосов, – «Ты сможешь отказаться вплоть до того момента, когда цветок распустится. После этого пути назад не будет».

На Короткова накатило ощущение падения, потом он снова начал чувствовать свое тело и открыл глаза. Он висел, обнаженный, среди нагромождений зеленых стеблей, листьев и соцветий надежно поддерживаемый гибкими лианами за руки, ноги и крылья. Вокруг царил полумрак, растения двигались, словно живая река из растений, заплетаясь вокруг Ростислава в странный узор. Тот не пытался сопротивляться, но все же ему было несколько не по себе.

Растения сплетались вокруг тела юноши, и тот немного дрожал от холодных и немного влажных прикосновений. Он чувствовал, как стебли скользнули вдоль конечностей, позвоночника, оплели грудь и шею. Листья, словно одежда, облепили тело, оставив открытыми голову, кисти рук и перепонки крыльев. Перед лицом юноши медленно поднялся стебель, на конце которого раскачивался бутон, похожий на тот, что Ростислав видел на корабле.

«Страшно-то как», – подумал юноша, – «Но я должен… должен согласиться».

Цветок медленно раскрылся, повернувшись к Ростиславу. Тот вздрогнул, когда увидел там подобие своего собственного лица. Цветок качнулся вперед, словно пытаясь поцеловать Ростислава, и тот не выдержав, оглушительно заорал от страха. Лотофаг тем временем прикоснулся к лицу парня, обняв его голову лепестками и заглушив крик, после чего мысли Ростислава закрутились в сумбуре образов, голосов и еще чего-то неуловимого, после чего сознание снова быстро погасло.

Глава 18

«Ростислав, очнись», – сказал мягкий голос, сопровождаемый почти неуловимым шелестом.

– Ростислав, очнись, – пробился откуда-то голос Лии, будто вторивший первому.

Юноша открыл глаза. Он лежал на палубе их корабля, под головой у него было что-то мягкое, очевидно, скатанная одежда или одеяло. Рядом, привстав на одно колено, стояла Лия, и на ее лице были видны дорожки от слез. Краем глаза Коротков заметил Грэга, который стоял возле пульта и что-то бурчал под нос. Судя по тому, что за бортом медленно плыли облака, с острова лотофагов они уже улетели.

Ростислав сел, взявшись одной рукой за лоб. Голова немного кружилась, но, в целом, другого дискомфорта не было.

– Ростик, – Лия, всхлипнув, прильнула к юноше. Тот обнял ее, несильно прижал к себе.

– Ну, тихо, – сказал он, – Со мной все в порядке, правда.

– Ты изменился, – сказала Лия, чуть отстранившись.

Ростислав оглядел себя. Растительная одежда никуда не делась, красивым узором сплетаясь по всему телу в сплошной покров, похожий чем-то даже на доспехи. Юноша потрогал свою новую одежду рукой. Листья оказались довольно упругими, приятными на ощупь и шуршали, как штормовка.

«Приветствую, Избранник Ростислав», – раздался голос в голове, – «Как тебе твой новый покров?»

– М… А ты кто? – спросил Ростислав вслух, а когда Лия подняла на него полный удивления и страха взгляд, пояснил ей, – Это лотофаг во мне… он со мной говорит.

Лия взяла Ростислава за руку и сжала.

– Ростик, это же навсегда…

«Я могу убрать покровы», – пояснил лотофаг, – Полностью или частично, когда захочешь. Впрочем, почти все выделения твоего тела поглощу я, так что тебе не понадобится вылезать из одежды…»

«А имя у тебя есть?» – мысленно спросил Ростислав.

«Да, конечно, в звуках оно прозвучит как Мирлас».

«Мирлас, а что имел в виду Абратос, когда говорил, что надо будет пожертвовать свободой?»

«Ну, хотя бы то, что я слышу все твои мысли без исключения…»

Ростислав вздрогнул. По его личному мнению, некоторые из его мыслей никак не касались посторонних.

«Не беспокойся», – сказал лотофаг, – «Мне совсем неинтересна твоя личная жизнь, равно как и тебе вряд ли будет интересен технический процесс цветения и опыления».

Юноша улыбнулся. Похоже, рассказы родителей про «тычинки и пестики» обретали для него новое значение.

– Ну, как? – спросила Лия.

– Его зовут Мирлас, и он настроен дружелюбно, – ответил Ростислав, – Правда, пока не знаю, какого рода помощь он мне окажет. Да, и насчет твоего вопроса – он может убрать покровы по первой просьбе.

– Он закрывает твой мозг от псионики, – сказала Лия, – Я больше не могу общаться с тобой мысленно.

– Не скажу, что сильно переживаю, – сказал Ростислав, – Ты иногда меня заставала врасплох…

«Ну что, хочешь проверить свою новую защиту?» – спросил Мирлас, – «И можешь мне отвечать мысленно».

«Чуть позже», – ответил Ростислав, – «Я… немного освоюсь, ладно?»

«Конечно».

Корабль тем временем пролетел сквозь облако, и Ростислав улыбнулся бодрящей прохладе. У него в мире полет в облаках был бы связан с ужасным холодом, но в Каеноре слой теплого воздуха был довольно толстым, и холодать начинало только в районе слоя перистых облаков, а вблизи Великой Бездны, наоборот, начинало немного теплеть. Какова температура за покровом облаков, никто не знал. Проводимые ранее исследования не увенчались успехом, так как тросы, опущенные вниз, резко рвало во все стороны, после чего привязанный зонд мгновенно отрывался. Изредка за тросом утягивало и корабль незадачливых исследователей. Гипотез об обитающей в Великой Бездне Силе ходило множество, но ни одну доказать не представлялось возможным: даже заклинания были бессильны проникнуть за нижний облачный покров.

Ростислав подошел к Грэгу и спросил:

– Ты знал, что так будет?

– Понятия не имел, – шакмар пожал плечами, – Прости, если что не так…

– Да ничего, я сам согласился, – сказал Коротков, улыбнувшись, – Абратос, прежде чем начать, спросил мое мнение…

– Если то, что я слышал о твоем чувстве долга, верно, то ты согласился бы и на пасть маргаррата, если бы это вдруг понадобилось для дела, – буркнул шакмар, – А теперь ты всю жизнь останешься в обществе лотофага.

– Не вижу в этом ничего такого страшного, – Ростислав дернул крыльями.

«Ростислав», – вмешался Мирлас, – «Я в любой момент могу полностью покинуть твое тело, только скажи».

«Но Абратос говорил…»

«Абратос проверял тебя», – перебил лотофаг, – «Ты не замечаешь очевидных фактов».

– Мирлас говорит, что может покинуть мое тело в любой момент, – сказал Ростислав Грэгу.

– Да? – удивился тот, – А мне Та-Аксе сказал, что его тело Абратос покинуть не может.

«Ты слышал?» – мысленно спросил Ростислав.

«Да, конечно», – ответил лотофаг, причем, судя по прислушивающемуся шакмару, эти беззвучные слова предназначались и для него, – «Тут возможно два варианта: либо Та-Аксе просто обманул Грэга, чтобы тот не уговаривал его улететь с острова, либо Абратос слился с криисом на радикально ином уровне, чем я с тобой».

«Даже так… Что ж, учтем».

Подошла Лия и обняла Ростислава крылом. Тот улыбнулся.

– Ты теперь такой странный на ощупь, – сказала девушка, – мягкий и бархатистый.

– Наверное, похоже на твои перья, – Ростислав повернулся к ворожее и обнял за талию.

– Эй, голубки, – сказал Грэг, – Куда полетим, скажите лучше.

– А куда мы летим сейчас? – спросил Ростислав.

– Ну, сейчас просто возвращаемся от острова лотофагов на исходную позицию, – сказал шакмар, – Но надо будет решить, куда дальше, к карликам или к шакмарам.

– К Братству, – уверенно сказал Ростислав, – Теперь у меня есть пара сюрпризов для Аргаррона.

«О каких сюрпризах идет речь?» – неслышно спросил Мирлас, – «Я же тебе еще ничего не показал и не рассказал!»

«Уверен, что ты меня не разочаруешь», – кинул ответную мысль Ростислав.

«А когда приступим к занятиям?»

«Думаю, этой ночью».

– Хорошо, к Братству так к Братству, – сказал шакмар и немного изменил курс, – Только, боюсь, нам придется прорываться с боем.

– Не придется, – сказал Ростислав, – Аргаррон ведь сказал, чтобы я прилетал один, вот я и прилечу один.

– А я? – спросила Лия, – А Грэг?

– А вы будете меня ждать, – сказал Ростислав, потом спешно добавил, видя, что его друзья собираются спорить, – Сами посудите, так мне понадобится рассчитывать только на себя и Мирласа, а с вами мне придется все время оглядываться назад. А так у меня останется надежное прикрытие тылов в вашем лице. Кроме того, я себе никогда не прощу, если с тобой или Грэгом что-то случится.

Лия вздохнула и посмотрела Ростиславу в глаза так, как умеют смотреть только девушки в глаза влюбленных в них юношей. Обычно от такого взгляда парни оказываются полностью во власти своих возлюбленных. «Влюбленный юноша» вздохнул и снова обнял Лию, притянув к себе.

– Прости, – шепнул он, – Но я просто не позволю тебе рисковать. И если ты не согласна делать так, как я говорю, я немедленно лечу обратно в Радужный Город…

– Ну, хорошо, как скажешь, – сдалась Лия, – Только и ты на рожон не лезь, хорошо?

– Конечно, – Ростислав постарался, чтобы это звучало наиболее убедительно, – Мне же тоже хочется жить.

Лия не ответила и прижалась к юноше…

Корабль летел по направлению к полыхающему вдалеке зареву – острова карликов горели перед армиями Аргаррона.

* * *

Армада Грамба покидала острова карликов. Переоборудованные в кратчайшие сроки острова и летучие корабли, дирижабли и целая армада вертопланов. Карлики-предатели должны были за пару недель научить приставленных к ним гросков управлять сложными машинами. Армия, угрожающая Алашому и квострам почти не выросла в числе из-за неизбежных потерь, но зато стала гораздо лучше оснащена технически.

– Теперь армия втрое сильнее, – сказал Император, стоя позади Аргаррона на новом флагманском острове, – И уже ничто тебя не остановит. Полагаю, сейчас самое время ударить по шуолам и квострам.

– Да, друг мой, – архидемон кивнул, – Лорд Деймос позаботится об остатках Братства, а мы летим на Алашом.

– А если сюда прилетит Избранник? – спросил Император, – Лорд Деймос может и не справится…

– Не недооценивай лорда, дружище, и не льсти Избраннику, – Аргаррон обернулся к Императору и ободряюще похлопал его по плечу, – Он служил мне еще до твоего рождения…

– Дашь мне повоевать на Алашоме? – спросил Император, – А то сабля к ножнам приросла…

Аргаррон расхохотался.

– Хорошо, поведешь армию… Но только особенно не нарывайся на клинки, заменить тебя некем.

– Самое то, – улыбнулся гарр, – Спасибо.

Острова и машины армады постепенно отдалялись от растерзанных островов Братства. После прорыва периметра и взятия нескольких крепостей карлики сломались. Разумеется, гордые воины Братства Стали не сдались. Они просто кончились. Аргаррон сотоварищи разметал и воздушный флот, и наземные армии, и даже части народного ополчения, спешно собранные с подачи Боргара. Последних на земле встретил сам лорд Деймос, который за какие-то пару часов в одиночку посеял среди ополченцев настоящий кровавый ужас.

Аргаррон смотрел на дымящиеся руины, оставшиеся от городов Братства Молота, когда-то цветущий край уродовали шрамы пепелищ и дымы пожаров – гроски и гарры сейчас занимались грабежами и разбоем, запасая продовольствие и запасы для армий, а также добро для вывоза на Грамб. Цвет нации карликов полег на полях сражений, некоторый мизер принял сторону архидемона, а большую часть детей, женщин и стариков, оставшихся в городах, Аргаррон приказал положить на алтари.

Архидемон был доволен. Последние несколько часов сила текла в архидемона сплошным потоком, и он уже чувствовал себя в силах сокрушить хоть самого Архимага со всем Советом магов в придачу.

– Передай по Эху Тьмы лорду Деймосу, чтобы был готов встретить Избранника, – сказал вдруг Аргаррон, и Император, который было задумался о предстоящем штурме Алашома, спросил:

– Почему ты думаешь, что он прилетит?

– Уже могу почувствовать, – сказал архидемон, – Только передай Деймосу, чтобы взял его живым. Мне нужен он целый, а не только душа. Ясно?

– Да, повелитель, – Император кивнул и спрыгнул с башни, чтобы отдать инструкции операторам Эха Тьмы.

Аргаррон прикинул в уме шансы недоучки-подростка против лорда Деймоса и усмехнулся. По всему выходило, что у Избранника нет ни единого шанса.

Глава 19

Ростислав, размеренно взмахивая крыльями, летел над выжженной землей. Руины, пепелища и молчаливые колонны поднятых некромантией зомби, бредущих вглубь острова, – вот и все, что осталось от когда-то цветущего края. Остров Горнагар представлял собой жалкое зрелище после того, как по нему прошлись сперва гарры, а потом гроски и жрецы архидемона.

«Боже мой», – думал Избранник, – «И это все из-за меня… И сколько еще погибнет, если я не остановлю архидемона…»

«Ростислав», – услышал он голос Мирласа, – «Не вини себя – ты не мог знать последствий тогда. А сейчас делаешь все, что от тебя зависит».

Юноша вздохнул. Всю ночь они с Мирласом тренировались, проверяя результат их слияния, и Коротков остался доволен. Растительная одежда служила и броней, и защитным костюмом от кислот и газов, холода и жары. Правда, в последнем случае приходилось пить много воды, но, как подумал Ростислав, долго бродить по пустыне и не придется. В своей броне он теперь стал сильнее и проворнее, а лотофаг стал чем-то вроде «бортового компьютера» в голове. С таким «нарядом» Ростиславу стала не нужна экипировка, за исключением оружия. Сейчас на нем висел его обычный набор – два самострела, небольшой и удобный жезл с молниями и, конечно, меч Огнекрылого.

Впереди показались развалины самого большого города карликов, вокруг которого зомби выстраивались ровными квадратами и замирали. Четкость движений и неподвижность в строю заставили бы позеленеть от зависти кремлевских курсантов и английских гвардейцев.

«Как ты думаешь, лорд Деймос там, в городе?» – спросил Мирласа Ростислав, не отрывая взгляда от жуткого войска. У многих зомби внизу были ружья и карабины, но юноша не беспокоился: низшая нежить не могла разглядеть его благодаря несложному заклятью маскировки.

«Больше негде», – отозвался лотофаг, – «Это можно определить даже невооруженным глазом: во-первых, сюда стягиваются мертвяки, во-вторых, сгоняют пленников…»

«Где?»

«Вон, смотри… правее… еще немного… вот».

Ростислав увидел колонну, непохожую на остальные. Вооруженные зомби шли только по бокам, а основную массу составляли живые карлики. Преимущественно, женщины, дети и старики. Изредка кто-то в панике выбегал из строя, и зомби тут же открывали огонь по ногам. Обездвиженного пленника взваливал на плечо какой-нибудь мертвяк и нес дальше.

Ростислав скрипнул зубами. Что ожидает этих несчастных, представить было нетрудно.

«Если только я не помешаю», – подумал юноша, немного увеличив темп.

«Как ты думаешь, почему тебя еще не обнаружили и не пытаются перехватить?» – спросил Мирлас, – «И вообще, даже крылатых патрулей нет?»

«Ну, одно из двух. Либо мое заклинание такое хорошее, что скрывает меня от вражеских глаз целиком и полностью, либо меня попросту заманивают в ловушку».

«Вот», – сказал лотофаг, – «Ты начинаешь понимать».

«А наплевать», – Ростислав начал снижаться к остаткам цитадели, которую теперь восстанавливали рабочие команды зомби, – «Если они меня ждут, то считай, что они меня дождались».

«Ну, сам смотри…»

Ростислав приблизился к какой-то боковой башне и приземлился на посадочной площадке. Одинокий гроск, стоящий на страже, мирно похрапывал. Через минуту он уже спал вечным сном со стрелой в горле, а Ростислав, перезаряжая арбалет, пошел вниз. Винтовая лестница вывела парня во внутренний двор, где гроски и зомби занимались тем, что сжигали какой-то мусор и занимались хозяйственными делами. Все изумленно уставились на Избранника, одетого в листья и стебли, вооруженного до зубов и с холодной решимостью на лице.

– Избранник! – прорычал какой-то гроск с нашивками на кожаных наплечниках, – Герругхай, твою мать, бегом за Деймосом! Остальные, к бою!

У него уже проносились в уме картины, когда Лорд Деймос собственной персоной награждает его, старшего интенданта Маругха, за то, что он собственными руками захватил самого Избранника…

Ростислав вскинул вторую руку и всадил стрелу в лоб ближайшему зомби. Тот не обратил бы на это внимание, будь стрела обычной, но все оружие квостров отличалось одним свойством – оно всегда было зачаровано мощной магией Света, позволяющей поражать неуязвимых для обычного оружия врагов. Мертвяк захрипел, схватился за вспыхнувшее древко, после чего загорелся весь и упал. Через четверть минуты от него не осталось даже пепла.

Три гроска, включая старшего интенданта, вскинули ятаганы и кинулись вперед. Еще около десятка зомби, схватив ближайшие предметы, могущие сойти за оружие, тоже двинулись на Ростислава. Один гроск, совсем подросток, опрометью кинулся к двери, противоположной той, из которой появился Ростислав, призывая помощь. До двери он не добежал: Коротков успел всадить ему между лопаток стрелу со второго арбалета. Перезаряжать оружие времени не было, и он повернулся к нападавшим, вытащив меч.

Ростислав протянул вперед невооруженную руку ладонью вперед и сказал короткое слово. Зомби замерли, намертво прилипнув к земле, и гроски на всех парах пролетели мимо, оказавшись перед Избранником лицом к лицу. Коротков взмахнул мечом, и первая рогатая голова покатилась по двору. Второй гроск отмахнулся ятаганом, но волшебный меч перерубил вороненую сталь, словно тростинку, и, продолжив свой путь, мимолетно коснулся груди. Гроск споткнулся и, едва удержав равновесие, изумленно уставился на обломок своего меча, потом перевел взгляд на грудь, где из разреза на кожаном нагруднике сочилась темная кровь. Следующий удар отправил его голову вслед за первой.

Старший интендант Маругх не сразу сообразил, что остался один. Он смог увернуться от выпада Ростислава, но удар нанести все равно не успел. Ростислав показал на гроска пальцем, с которого сорвалась голубая молния, зажарив интенданта на месте. После того, как обугленное тело упало на пол, Избранник методично порубил всех прилипших к полу зомби в куски и уже собрался было следовать дальше, как во двор с криками, гиканьем и рыком вывалился большой отряд гросков, гремящий тяжелыми доспехами и оружием.

Ростислав махнул рукой по широкой дуге, метнув во врагов веер огненных стрел. Несколько гросков упали с прожженным брюхом, но остальные, будто и не обратив на гибель сородичей внимания, продолжили нестись вперед.

Взметнулись ятаганы и топоры, мелькнули острые наконечники копий и гизарм. Ростислав ушел в сторону, отхватив волшебным мечом несколько клинков и копейных жал, потом сам пошел в атаку. Меч Огнекрылого крушил доспехи и плоть, практически как ничто. Не прошло и минуты, как на полу лежало уже больше десятка тел, и одинокий боец стал теснить целый отряд. Просвистела шальная стрела и больно ударила в плечо, не пробив растительную броню. Это был уже не первый случай, когда сталь отскакивала от хрупких на вид листьев, но следовало беречь голову – для формирования шлема требовалось время, а заранее Ростислав побеспокоиться забыл.

От подлого удара сзади Ростислава предупредил Мирлас, послав четкое чувство опасности. Юноша пригнулся, и шестопер вместо незащищенной головы ударил в крыло, надежно прикрытое щитком-листом. В следующий миг владелец шестопера получил клинком в живот и осел на плиты двора.

Ростислав кружился с мечом, пока не обнаружил, что гроски спешно пятятся. А через короткое время из той же двери во двор шагнул лорд Деймос, облаченный в неизменные красные латы, с огненным мечом в руке. Он молча поднял оружие двумя руками и неспешно пошел к Ростиславу, который выставил свой меч, полыхающий золотым огнем. Гроски спешно расступались перед слугой Аргаррона, а юноша невольно шагнул назад. Лорд Деймос, лязгая ножищами, медленно приближался. У Короткова пробежал холодок по спине. Двух с половиной метровый воин нависал над сравнительно щуплым Ростиславом, как гора. Тот вообще ощущал себя маленьким и жалким по сравнению со своим противником, но страх не сковывал конечности и не заставлял дрожать. Мирлас, контролируя выделение некоторых гормонов в организме парня, не позволял страху, вызванному Деймосом, парализовать Избранника.

– Лорд Деймос, – сказал Ростислав.

– Избранник, – прогудел тот в ответ.

– Я пришел за родителями, – Ростислав крутанул меч, – Если ты мне их отдашь, я не убью тебя.

Лорд Деймос молча взмахнул мечом. Ростислав выставил навстречу свой, уперевшись ногами. В следующий миг юноша отлетел к стене, едва не сломав крылья, а его противник быстро пошел вперед. Избранник, поднявшись, болезненно поморщился – от удара Деймоса онемела рука. Ростислав переложил меч в левую, на пробу взмахнул. Вроде, было нормально.

От следующего удара Ростислав ушел отточенным движением, разученным еще в Радужном. Страшный меч Деймоса, обдав жаром, прошел в каких-то сантиметрах от лица Короткова. Тот, сделав пируэт, вскользь прошелся лезвием по боку врага, разрезав плащ, но красный доспех выдержал скользящее попадание волшебного меча.

Деймос с быстротой, которую трудно было от него ожидать, развернулся, выставив меч. Огненное лезвие прочертило в воздухе дугу, застав Избранника врасплох, но тот, вопреки ожиданиям лорда, не попал под удар, а каким-то немыслимым образом ушел вниз и вправо, удивленно выкрикнув нечто вроде «Мирлас!» Лорд прогудел несколько слов, после чего его движения стали быстрее и четче, а Ростислав был вынужден уйти в глухую защиту. Впрочем, он быстро распознал примененные чары быстроты и успел бросить контрзаклинание в самый неподходящий для Деймоса момент. Огромного воина занесло, и его меч вместо четкой атаки врезался в стену, выбив сноп искр и войдя где-то на треть. Лорд зарычал и потянул клинок на себя. Тот начал вылезать, но слишком медленно: Ростислав уже был тут как тут, и, издав торжествующий вопль, воткнул меч Огнекрылого в бок Деймоса. Сверкающее золотым огнем лезвие со скрежетом погрузилось в тело, а из раны вырвался яркий свет. Лорд Деймос издал ужасающий рев и, выпустив свое оружие, резко развернулся. У Ростислава вырвало из рук меч, оставшийся в боку Деймоса, который шагнул вперед. На его перчатках выдвинулись устрашающие шипы, по которым пробежали искры такого же огня, что и по мечу.

Ростислав, повинуясь какому-то импульсу, встал в боевую стойку, словно собираясь драться с закованным в броню призраком голыми руками.

«Попробуем», – сказал Мирлас, и на руках Ростислава из листьев и стеблей сформировались боевые перчатки с шипами не хуже, чем у Деймоса, только не из металла, а похожие на шипы, скажем, роз. Вот только была у Ростислава уверенность, что прочностью эти шипы ничуть не уступают стальным…

Гроски, наблюдающие за поединком, увидели, как лорд Деймос, коего они почитали неуязвимым, сперва получил мечом, а потом был вынужден вступить в рукопашную со щуплым на вид пареньком. Урядник повернулся к одному из своих и сказал, подкрепив слова увесистым пинком:

– А ну на склад за арбалетами, быстро!

Гроск быстро бросился по лестнице.

Ростислав, дерясь с Деймосом практически голыми руками, сам поражался тому, какими легкими и отточенными получаются движения. Шипы еще ни разу не коснулись ни одного и противников, но Деймос явно сдавал: из раны на боку, откуда лорд успел достать меч Огнекрылого, лился зеленоватый свет, а движения лорда становились все скованнее. Видимо, волшебный клинок нанес ущерб не только оболочке, но и сущности Деймоса.

Деймос, явно пытающийся загнать Избранника в угол и задавить массой, начинал свирепеть. Глаза под забралом разгорались все ярче, а движения становились резче. Ростислав, в свою очередь, все меньше атаковал сам, потому что под бешеным натиском лорда ему приходилось все время уворачиваться от сокрушительных ударов, блокировать которые не представлялось возможным ни под каким видом. Постоянно промахивающийся по Ростиславу Деймос уже наделал выбоин в стенах, снес какой-то столб и бочку для дождевой воды.

Ростислав, отступая под неистовым натиском лорда Деймоса, прекрасно понимал, что бесконечно уворачиваться от ударов он не сможет. А если хоть одна из атак лорда увенчается успехом, Избраннику наступит конец. Юноша уже повторял про себя заклинание, чтобы в решающий момент метнуть его в Деймоса, но вдруг почувствовал, как крылья и спина уперлись в стену, и стальной кулак с шипами тут же врезался в грудь Избранника. Тот явственно услышал, как хрустнули ребра, но шипы, к счастью, застряли в растительной броне. Более того, руку Деймоса так и заклинило в нагрудном доспехе юноши. Ростислав протянул руку в сторону и сказал заклинание телекинеза. Меч Огнекрылого прыгнул в руку, и Избранник, заорав от боли в груди, изо всех сил воткнул меч в забрало лорда Деймоса.

Из всех сочленений лат полыхнуло ядовито-зеленым, после чего слуга Аргаррона медленно осел на пол. Меч Огнекрылого так и остался торчать из его шлема, но Ростислав не выпустил оружия. Последней на землю сползла рука Деймоса, шипы которой выпали из поврежденного нагрудника Короткова.

Только сейчас Ростислав позволил себе рухнуть на колени, хватаясь за грудь. Боль в груди была ужасной, несмотря на защиту Мирласа. Каждый вздох вызывал новые приступы боли, очевидно, были сломаны или треснуты несколько ребер.

«Треснуты», – сказал Мирлас, который слышал размышления Избранника, – «Убрать боль?»

«Да, убери», – попросил юноша. Дышать сразу стало легче, и он вытащил меч из лорда Деймоса.

«Кто мог знать, что могучий лорд сил Тьмы закончит очередную инкарнацию вот так», – съехидничал Мирлас, – «От руки подростка из другого мира и лотофага…»

Ростислав не успел ничего сказать: меч вдруг сам собой вскинулся, увлекая за собой руку, и отбил выпущенную из арбалета стрелу. Ростислав увидел, как стоящие в дверях гроски расхватали принесенные одним из солдат арбалеты и спешно их взводили. Юноша не стал дожидаться, пока они выпустят еще десяток стрел, и бросился вперед.

В короткое время меч собрал обильную жатву среди отряда гросков, остатки которого без оглядки бросились прочь, а последний воин, скуля, забился в угол, прикрыв рогатую голову лапами.

Ростислав приставил лезвие к его затылку и сказал:

– Вставай.

Он тяжело дышал. Бой с Деймосом немного вымотал его, а ребра, хоть и не болели, но все равно мешали глубоко вздохнуть. К тому же, кружилась голова от запаха крови и вывороченных внутренностей. Ростислава немного мутило со всего этого, но, к счастью, от прежней мягкотелости в нынешнем Избраннике осталось довольно мало.

«Исцелись», – сказал Мирлас, – «А то получишь еще осложнение какое-нибудь».

«Я забыл заклинание для костей», – мысленно отозвался Коротков, но в памяти мгновенно всплыла формула, – «Спасибо, Мирлас».

«Не за что. Это же твоя память».

Ростислав произнес несколько слов, взывая к созидающей магии Света, после чего тело на несколько секунд заволокло мягко светящимся голубым туманом. Когда тот рассеялся, оставив после себя уже ставший привычным запах озона, ребра были полностью восстановлены.

– Где Деймос хранил захваченные души? – спросил Ростислав, несильно ткнув гроска мечом, – Считаю до трех. Раз…

– Не знаю… – заскулил гроск.

– Два!

Пленник завыл от ужаса.

– Три!

– Хорошо! – заорал солдат, когда Ростислав ткнул его сильнее, и по затылку потекла кровь, – Наверху, в башне!

– Веди, – Ростислав убрал оружие, но оставил наготове.

Гроск кивнул и поплелся по лестнице. Ростислава не покидало чувство, что тот ведет куда-то не туда.

«Он тебя в ловушку ведет», – подтвердил его опасения Мирлас, – «Прямиком к своим дружкам».

– Стой, – сказал Ростислав, и гроск послушно замер.

«Можешь его допросить?»

«Конечно. Подойди к нему поближе».

Ростислав шагнул вперед, мимоходом подумав, что не успеет поднять меч в случае чего. Впрочем, нужды в таких радикальных мерах не было – от наплечников к гроску очень быстро протянулись щупальца-стебли с бутонами на концах и, раскрывшись, легли на виски не успевшего ничего сообразить солдата. Тот взвизгнул, но быстро обмяк и закатил глаза.

«Покои лорда Деймоса… в другой стороне… там же… где и алтарный… чертог…» – медленно выкачивал Мирлас информацию из памяти гроска, – «Там, куда он… тебя ведет… около тысячи солдат… на открытой местности».

– Достаточно, – сказал Ростислав, которому стало жутковато от судорожно подергивающегося тела с ниточкой слюны из зубастого рта, – обездвижь его и пошли.