Текст книги "Затерянная планета Древних (СИ)"

Автор книги: Руслан Аристов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5

Несколько часов мне опять пришлось работать механиком-наладчиком – в своё время все наши зонды, кроме одного родного, мы получили в качестве награды от шахтеров одной из независимых лун в пространстве Хонда. Судя по всему, половина из этих зондов собиралась где-то на свалке из обломков того, что было у них под руками.

– Я восемь раз в этом году обращала ваше внимание на нефункциональное состояние различного дополнительного оборудования, как штатного, так и приобретённого, – с недовольством в голосе заявила Соллис, когда мы спустились в один из трюмов.

Действительно, обращала – нейросеть сгруппировала и подсветила её отчёты в разные моменты времени.

– Я вроде говорил Синдо и Эспилору, чтобы они занялись этим вопросом, – ответил я с легким раздражением, – но ты и сама могла им сказать. Почему все зонды числятся как штатные и одной модели?

– Их так промаркировал механик Эспилор.

– Ты же знаешь, что это за мошенник – надо было перепроверить! – покачал я головой.

– Но это же вы назначили его механиком, капитан, – в голосе Соллис проявилась легкая растерянность.

– Это не отменяет того факта, что он самый разыскиваемый в Эльвиридонии мастер подделки лицензированного промышленного оборудования. Да и Синдо недалеко от него ушел. Твоей вины нет, конечно, но впредь следи за подобными делами и за этими двумя.

Два эльвиридонца-афериста в одном экипаже – это слишком даже для меня, и так весьма терпимого и даже лояльного к криминальному прошлому остальных.

Злился я сам на себя, ведь андроид как раз и не виновата в данном вопросе. Наша команда – свободные наёмники, а не шахтеры, потому меня всегда интересовала цена этого оборудования, а не его свойства. Вообще не думал, что этот хлам нам понадобится.

Один из складских подотсеков на самом нижнем уровне был наполнен зондами, станками, поворотными механизмами от турелей и чем-то таким, что я вообще впервые видел. Видимо, мои инженер и механик решили устроить из корабля летающую свалку.

– Какие-то разбитые промышленные гусеничные рободроиды, шахтерское разломанное оборудование, шестерни, люки, ящики непонятно с чем, какие-то механизмы дверные. Это вообще что такое? – облазив помещение, я уставился на Соллис.

– У меня нет инвентаризации имущества данного склада. Инженер Синдо и механик Эспилор используют его для своих нужд.

– Да уж заметно. Так, какой из этих нам подойдёт на запчасти?

– Вот этот зонд подойдёт в качестве донора запчастей для нашей штатной модели, – Соллис подошла к одной из запылившихся сфер примерно метрового диаметра.

– Бери, идём в мастерскую.

– Но я ведь испачкаю свой белый комбинезон и перестану быть красивой, капитан, – несколько раз моргнув, нахмурилась андроид.

«Приехали – только этого не хватало!» – я сдержался, чтобы не выругаться.

Видимо, матрица её личности, помноженная на женскую прошивку, перешла на очередной уровень развития – ещё более очеловечилась. Такое происходило постепенно и было вполне ожидаемым и позитивным явлением для искусственного интеллекта такого высокого класса. Конечно, можно сбросить её до заводских настроек, но во-первых, в текущий ситуации это стало бы окончательной катастрофой, во-вторых, мне и экипажу её личность нравилась, в-третьих, это всё равно, что обнулить её сознание за последние три года – убийство разумного существа, по сути. А у любой личности, будь она органическая или кибернетическая, есть свои достоинства и недостатки. Вероятно, у Соллис начали проявляться какие-то чисто женские бзики.

– Красивая ты сама по себе, а не из-за комбинезона. Потом оденешь другой, поэтому бери и пойдём. Или ты мне предлагаешь его тащить?

– Простите, капитан! Наверно, мне надо провести диагностику состояния ядра матрицы! – она явно пришла в себя.

– Не надо – для искина в режиме саморазвития твоё поведение вполне типично.

– Но ведь я могу подвергнуть опасности экипаж из-за подобных мыслительных сбоев.

– Проведём диагностику или подвергнем экстренному отключению, если я посчитаю тебя действительно сошедшей с катушек.

– Сошедшей с катушек? – на несколько секунд она подвисла, глядя на меня.

– Если произойдёт явный сбой, который будет нести опасность экипажу и кораблю, – я усмехнулся и мотнул головой: – Идём!

Соллис ухватила обеими руками пыльный шар. Когда мы поднялись в мастерскую, она сказала:

– Если будет явный сбой, может быть уже поздно. Когда появится свободное время, я проведу диагностику ядра в безопасном режиме и пришлю отчёт. Этого требуют мои подпрограммы безопасности.

– Хорошо, проведи. А сейчас сосредоточимся на зонде.

Я расчистил один из верстаков, где был промышленный сканер и паяльная станция. Оба зонда пришлось раскручивать и распаивать мне – андроид показывала, что и куда подсоединять и припаивать. Получилось эффективно, работа заняла почти полтора часа.

– Остальные тоже надо будет подремонтировать, – сказал я, когда этот мы подключили к инженерному сканеру.

– Когда вы хотите этим заняться?

– Не сейчас, а потом как-нибудь. Главное, чтобы этот полетел и мы получили данные.

Через минуту сканирование завершилось – всё работало, сканер вывел подробную схему узлов и состояние их работоспособности на экран. Везде было выше девяноста процентов.

– Зонд готов к запуску. Теперь получится определить состав примесей в атмосфере до стотысячной доли процента, – объявила андроид.

– Начнём!

Ещё около получаса мы перетаскивали зонд в пусковую установку и настраивали его. Потом поднялись на мостик и Соллис выпустила его.

– Атмосферный зонд идёт запланированным курсом. Через четыре часа двадцать шесть минут мы получим первичные результаты.

– Хорошо. Я пойду обедать и немного отдохну, а дальше займёмся системой связи. Сколько нам осталось дрейфовать до выхода на низкую орбиту?

– Ещё тридцать восемь часов, капитан. После этого можно будет начать ознакомительное сканирование поверхности.

Я зевнул, потом размял шею. Голова чуть закружилась.

– Вам стоило бы соблюдать постельный режим, – это не укрылось от внимания андроида.

– Стоило бы, но сейчас не до этого. Ладно, после обеда чуть подремаю.

– Замечательно, капитан! – личико Соллис просияло. – Я подготовлю план работ по диагностике состояния системы связи. Сильно пострадала проводка, ведущая к внешним антеннам, а также сгорели все коммутационные узлы передатчика защищённой голосвязи. К счастью, у нас есть ещё три комплекта запасных узлов и стабилизаторов для передатчика, и ещё сто сорок два комплекта универсальных узлов фаритейнского коммуникационного стандарта.

– Буду всё менять, а что делать!

Коммутационные узлы любой электроники – такая деталь, которая горит едва ли не чаще всего от малейших скачков напряжения. Во время стоянок мы их закупали ящиками.

Спустившись в столовую, я разогрел в универсальной микроволновке мясной концентрат со злаками и зеленью, заварил травяной чай и неспешно поел. Медленно отхлебывая чай, съел пару протеиновых печений с сушеными кусочками фруктов.

Потом включил легкий фаритейнский молодежный лаунж, раскинулся поудобнее в кресле и стал раздумывать обо всём произошедшем. Под музычку и отрубился, видимо, потому что пришел в себя от прикосновений к моему плечу.

– Вы проспали семь часов, капитан! – это была Соллис. – Зонд прислал первые данные.

– Хорошо, что не стала меня будить – чувствую себя отлично! – я потянулся и уставился на андроида.

– Потому и не стала, что при сотрясении мозга вам очень нужен сон. Пересылаю результаты!

Мне на имплантат пришел файл:

[Исследовательский атмосферный зонд, модель «З-107-II/VII», серийный номер – 560351−876/8. Отчёт о составе верхнего атмосферного слоя неизвестной планеты.

Обнаружено содержание следующих газов:

азот – 78,82186%

кислород – 19,57814%

аргон – 0,45138%

диоксид углерода – 0,00275%

гелий – 0,00497%

водород – 0,03171%

неон – 0,00732%

криптон – 0,10081%

неустановленная газовая примесь – 1,00106%

Общий предварительный вывод: стандартная атмосфера II класса с поправочным коэффициентом 0,237+, которую можно назвать практически естественной. Однако повышенное содержание аргона, пониженное – кислорода и наличие неустановленной примеси позволяет сделать вывод о произведенном 7 тысяч лет назад или более терраформировании. Примеси, характерные для цивилизации докосмического индустриального или космического уровня, в верхних слоях не обнаружены].

– Так, Соллис – а что это за «неустановленная примесь»? – я, мягко говоря, удивился.

– Капитан, если состав газа или газовой смеси не смог расшифровать анализатор зонда, это означает, что его нет в стандартных базах. Стандартные базы анализа атмосферы корпорации «Аурантиэль-Лейтарис Рудоинжиниринг» являются наиболее полными и качественными из известных в галактике.

Я встал с кресла и прошел к большому столу и обратно. Мысли мои начали бегать от текущего вопроса к чисто корпоративным раскладам.

– Значит, не очень-то и полные! Ты так говоришь, будто работаешь у них рекламным агентом.

– В своих оценках я использую общедоступную публичную информацию, – удивилась Соллис. – Корпорация «Аурантиэль-Лейтарис Рудоинжиниринг» занимает семьдесят девять процентов рынка исследовательских зондов различного назначения в Эльвифаритейне и сорок семь процентов – в остальной цивилизованной галактике.

– Сколько⁈ Так, а почему это «Аурантиэль-Лейтарис» занимают такую большую долю столь выгодного рынка? – я окончательно прибалдел. – Это вообще как?

– Это вопрос ко мне, капитан? – андроид смотрела на меня с умилительно-непонимающим выражением на лице.

– Нет, это вопрос к моей семейке, которые ушами хлопают!

– Хлопать ушами вашим родственникам не позволяет физиологическое строение ушей расы эльви…

– Это выражение такое, Соллис! – в раздражении я поднял ладонь. – Речь не об этом – этот рынок должен принадлежать нам, нашему клану. Мне!

– Но ведь семьи Аурантиэль и Лейтарис – политические союзники семьи Аргентис, а также члены правительства и парламента Эльвифаритейна. А вы хотели жениться на госпоже Амалии Лейтарис, разве нет?

– И что?

– Раз вы хотите отобрать их долю рынка, вы считаете их врагами, верно? – на личике андроида проявился тяжелый мыслительный процесс.

– Нет, дело совсем не в этом, – я немного успокоился и махнул рукой. – Это политический и корпоративный баланс, вопросы влияния и прибыли. В общем, не заморачивайся. Откуда про женитьбу знаешь?

– Госпожа Лорейн Аргентис мне говорила об этом в процессе первичного обучения матрицы личности.

«Кузина не особо болтливая, но тут выложила всю мою подноготную, что надо и не надо! Хотя она и приложила руку к созданию этого прототипа, но всё равно – зачем такая откровенность?» – этот факт меня неприятно поразил.

– Всё-то она тебе говорила! Ты кому-нибудь из экипажа рассказывала?

– Ещё нет, но госпожа Сабрин Бьюсанти задавала мне вопросы, которые я расценила как относящиеся к вашей личной жизни.

Ещё бы – она была моей любовницей последние полгода.

– Ей не говори ничего про Амалию и остальных девушек.

– Каких остальных? Я про остальных не знаю, – в голосе Соллис проявилось любопытство.

– Ну, вообще – мало ли что и как оно сложится. В общем, никому и ничего про мою личную жизнь не говори.

– Я поняла, капитан! – покивала Соллис.

– Так, что там с зондом, ещё работает, не сгорел?

– Да, он полностью функционален.

– Опускай его на нижний атмосферный слой.

– Тогда мы его потеряем, капитан.

– Ничего, переживу. Нам бы самим в итоге не потеряться!

– Вас поняла! Возвращаюсь на мостик и начинаю управление спуском зонда по безопасной траектории. Это займёт не менее двух часов сорока шести минут.

Работать не хотелось, а надо было. Я заварил себе ещё чай и выпил вприкуску с печеньем. Пошел в свою каюту – оправиться и умыться.

Переоделся в более легкий комбез и вызвал Соллис:

– Где у нас запчасти для ремонта связи?

– Минус первый уровень, складской подотсек номер пять. Там есть всё необходимое для смены проводки на третьем уровне. Сначала вам придется заниматься этим в вентиляционной шахте номер три-девять-один, поскольку там пролегает главный кабель от мостика к антенне. Далее по списку.

– Пришли карту, схемы и список необходимых инструментов.

– Выполняю! Не забудьте про респиратор, капитан!

Настроение было бодрое, а вот лазить по вентиляции – не хотелось, но надо. Я неспешно перетащил два ящика и переставную лестничку с минус первого на третий уровень, взял необходимые инструменты, тестеры и портативный технический сканер.

«Надо бы лифт починить», – сделал себе мысленную пометку.

Сначала залез в тесный вентиляционный проход и пользуясь картой, обнаружил зону повреждения. Использовал сканер и тестер, определил точное место. Пришлось раскручивать защитную панель, потом слазить обратно за проводами и узлами. Работа заняла почти час.

Я вздохнул – таких узлов на третьем уровне мне надо отремонтировать ещё восемь.

Когда заканчивал завинчивать панель четвертого из узлов, Соллис уведомила через чат, что зонд произвел анализ нижнего слоя планетарной атмосферы и благополучно упал на поверхность.

Когда вылез из вентиляционного прохода, связался с ней:

– Какой результат? Планета обитаема?

– Зонд не обнаружил признаков докосмической индустриальной цивилизации или выше, состав атмосферы полностью пригоден для безопасного проживания всех известных гуманоидных рас галактики. В пригодном для дыхания воздухе присутствует неопознанная примесь, но её значительно меньше, чем в верхних слоях.

– То есть можно высаживаться на планету?

– Можно, но целесообразно ли это?

– Пока не знаю, но ремонта у нас ещё – выше крыши.

– Вы отлично справляетесь, капитан!

– Ага, спасибо! – я сбросил вызов.

Ещё четыре с половиной часа я доделывал остальные узлы и порядком утомился. Бросив лестницу и инструменты на третьем уровне в коридоре, я спустился перекусить.

Андроид пришла минут через пять.

– Для штатного функционировния остальных модулей системы связи понадобится отремонтировать следующие узлы… – она сбросила мне файл.

– Это очень долго, – я чуть не присвистнул. – Передатчик заработал?

– Да, но в эфире на стандартных частотах – тишина!

– Ещё бы – мы далеко вне зоны. Видимо, дыра такая глубокая, что вокруг ничего нет на сотню световых лет или больше.

– Однако как только заработал передатчик, я начала регистрировать непонятные сигналы с поверхности планеты, – андроид неуклюже взмахнула ладонью.

Я вытаращился на неё, застыва с чашкой чая около рта.

– Всё-таки здесь есть цивилизация и мы спасены? Или наоборот, попадём к кому-то в плен?

– Нет, капитан, сигналы предельно странные. Низкий диапазон, повторяются небольшими отрывками каждые сорок две минуты, шесть источников с обращенной к нам стороны поверхности планеты, сами источники – на огромном друг от друга расстоянии.

– То есть?

– Расшифровать невозможно, но я считаю, что сигналы автоматические и будто бы направлены на геостационарный коммуникационный спутник.

– А спутник где? – я что-то уже запутался.

– Спутников на орбите нет, капитан! Вообще ничего, что можно классифицировать как искусственный объект.

– И что это может быть?

– Пока не могу сказать. Необходимо провести сканирование планетарной поверхности.

– Давай этим займёмся – сканирование, съёмка, – я начал терять терпение.

– Мы ещё не вышли на низкую околопланетарную орбиту. Электроника нашего наблюдательного телескопа повреждена, навести зеркало и провести эффективную фотосъёмку на данный момент невозможно.

– Что ж ты раньше не сказала? – я разозлился. – Я думал, что телескоп исправен!

– Во вчерашних отчётах номер пять и девять указаны повреждения телескопа. У нас нет запчастей для его ремонта. Мы можем получить предельно размытые снимки, даже если снимать с низкой орбиты.

– Ну хоть что-нибудь. Ладно, тогда подготовь всё для сканирования, чтобы не терять времени.

– Мы не будем спускаться далее границы низкой околопланетарной орбиты, безопасной для нас – корвет для этого не предназначен! – с твердостью в голосе заявила андроид.

– Конечно не будем! Я спущусь на шаттле, если понадобится. Можешь идти!

Я уселся допивать чай и начал пересматривать отчёты – действительно, неисправность мультиспектральной камеры телескопа от меня ускользнула, а я рассчитывал произвести съёмку поверхности.

Собственно, какого-то особого желания спускаться вниз у меня не было, но если в складских отсеках не найдётся определённая номенклатура материалов и запчастей для ремонта ходовой системы, добыть их можно будет только на поверхности. И это ещё не факт, что нужные минералы вообще есть на этой планете.

Благодаря стараниям моих механика и инженера хлама в отсеках оказалось выше крыши, но вот есть ли нужный объём материалов, который можно переработать или синтезировать в наших кустарных условиях – это большой вопрос.

Я допил чай, поднялся и пошёл в мастерскую за инженерным планшетом и техсканером – решил провести полную инвентаризацию всех складских подотсеков.

Глава 6

Главный грузовой трюм располагался на минус первом уровне в носовой части корвета. Остальные складские помещения – подотсеки хранения имущества, расходных материалов, пищевых запасов и боеприпасов, были разбросаны везде, кроме третьего уровня. Отдельно был ангар на нулевом уровне для шаттлов-челноков, там же шлюзы рядом. Особняком шли две мастерских, крупные резервуары жидкого топлива, более мелкие – различной жидкой синтетики для функционирования корабельных систем, а также хранилище ядерных стержней и отработки в самом реакторном отсеке.

Корабль вроде и большой, но это далеко не прогулочная яхта высшего уровня комфортабельности – кроме коридоров, мостика, столовой и жилых кают свободного места практически и не оставалось. Всё остальное было занято складами, резервуарами, оружейными, вентиляцией, шлюзами, а также медицинским, спасательным, ходовым, реакторным и другими техническими отсеками.

Я потратил почти девять часов с двумя маленькими перерывами на чай, чтобы облазить все складские помещения и просто поверхностно отсканировать находящееся там имущество. Если с боеприпасами, провизией и запасными частями для различной электроники и техники всё было ясно – мы загрузились ими под завязку ещё до операции с ограблением, то остальное имущество представляло собой множество различного оборудования, нужных и не очень нам запчастей и непонятного хлама.

Я давным-давно отдал все эти дела на откуп Синдо и Эспилору, а сейчас прозрел с того, сколько всего хранилось лишнего и насколько вообще много имелось оборудования, вроде и представляющего ценность, но которое проще было выбросить или подарить, чем хранить. Конечно, часть всего этого мы использовали для своих нужд, что-то продавали, но много всего просто валялось непонятно сколько времени.

Когда я закончил, валился с ног. Отправился в столовую и рухнул в одно из кресел. Вызвал Соллис:

– Отправляю тебе результаты поверхностного технического сканирования всего того, что имеется у нас в главном трюме и остальных складах. Каталогизируй это всё и определи, что из этого мы сможем использовать для ремонта двигателей и топливопровода.

– Немедленно начинаю каталогизацию и анализ, капитан! Почему вы восемь часов тридцать семь минут не выходили со мной на связь?

– Работал, лазил внутри отсеков, сканировал всё, что только мог.

– Так нельзя делать, капитан. Вдруг бы вам стало плохо? Я беспокоилась.

«Беспокоилась она!» – покачал я головой и усмехнулся.

– Ты же отслеживаешь моё местоположение через синхронизацию моей сети и твоего ядра?

– Конечно, но это не гарантирует стопроцентную надёжность в случае каких-либо экстренных происшествий или проблем со здоровьем.

– Хорошо, теперь буду почаще связываться, – настроение у меня поднялось.

– Я бы хотела получать телеметрию из вашего нейросетевого интегрированного медпротокола.

– Я к такому не готов, Соллис – это будет излишняя нагрузка на мои мозговые нейроны, – хмыкнул я. – Мне уже хватило полноты ощущений при синхронизации с управляющими корабельными системами. Но я настрою отправку раз в сутки внутреннего медотчёта о моём состоянии.

– Как скажете!

– Когда будет готов каталог, пришлешь мне, но будить не надо – я устал и хочу выспаться.

– Конечно, капитан. Не забудьте про лекарство в медотсеке, я всё подготовила!

Я попил ещё чайку – элларантийскую смесь чая с горными и лесными травами прежний Себастьян обожал с детства, да и мне они очень зашли. Вкусные и ароматные чайно-травяные смеси славились во всём эльфийском пространстве – тонизирующие, успокаивающие, различные лечебные. Сами же горы и озера региона Элларайнити на Фариаргенте напоминали мне Альпы и Северную Италию – их климат, природа, ландшафт были чем-то неуловимо похожи.

Вернувшись в каюту, я принял горячий душ, сделал укол, включил музыку и развалился на двуспальной постели.

Взял планшет и пока сон ещё не накрыл, решил прояснить некоторые юридические вопросы.

Прочитанное в законе «О колонизации диких миров» меня озадачило, поскольку не только в Фаритейне, но и во всех других цивилизованных государствах были довольно жесткие нормы о защите миров с наличием цивилизаций, которые можно охарактеризовать как доиндустриальные, то есть ещё не использующие электрическую и торсионную энергию в экономических целях. В нашем законе они делились на пять типов: первый – родоплеменная структура и далее до пятого, прединдустриального.

– Примерно как у нас до начала девятнадцатого века, ну пусть даже восемнадцатого, если с запасом. А если здесь такие есть – сколько лет ждать, пока они раздуплятся с прогрессом? – я почесал щеку, поскольку прочитанное мне очень не понравилось.

Если обнаруженная планета имела уровень цивилизации с первого по пятый доиндустриальный, законы прямо и категорически запрещали любое вмешательство в жизнедеятельность такого социума. Нельзя было явно показывать своё присутствие ни в качестве инопланетян, ни в качестве богов местной религии. Разрешались только скрытые действия, которые не окажут разрушительного воздействия на социум и психику гуманоидов, пребывающих на промежуточной стадии развития. Очень ограниченное прогрессивное вмешательство дозволялось, если социуму грозилась опасность планетарного масштаба – типа эпидемий или природных катастроф.

Я вспомнил, что ещё лет триста назад законы такими строгими не были, а наоборот, даже поощряли поиск затерянных путей и годных к жизни планет. Однако произошел случай, когда один из военных кораблей Королевства Веймарион, управляемого прослойкой эльфов, но населенного людьми, преследуя пиратов, обнаружил планету с цивилизацией второго доиндустриального типа. Кораблю надо было пополнить запасы воды и еды, потому веймарионцы решили обследовать планету и высадились. Произошел контакт с аборигенами, капитан корабля влюбился в местную царицу. Она, пользуясь «прибытием богов», развязала войну континентального масштаба и дело закончилось орбитальной бомбардировкой столичного города противостоящего царице государства.

Всё это привело к катастрофическим последствиям – более восьмидесяти процентов планетарной популяции погибли, как считалось, от религиозно-психологического шока. На самом деле до сих пор точно неизвестно, что там произошло. Капитана и офицеров трибунал приговорил к расстрелу, планету закрыли на тридцатилетний карантин и постепенно стали цивилизовать оставшихся жителей, но результаты были удручающие – нельзя столь быстро перестроить родоплеменное мышление гуманоидов в современное.

Сама эта печально известная система Эпсилон Сомалитта находится на южном фронтире Веймариона, на неподконтрольной части его территорий под управлением повстанцев-антимонархистов, и является в данный момент одним из сильнейших пиратских оплотов в галактике. Коренных жителей на планете осталось очень мало.

– Н-да, законы делают из подобных планет прямо-таки заповедник. Крутись, как хочешь, если ты честный исследователь и колонизатор, – вздохнул я.

Конечно, если эта планета заселена, мне придётся быть предельно осторожным – ведь если что-то пойдёт не так и об этом узнают, это может стать сильнейшим ударом по репутации, по сравнению с которым моя нынешняя деятельность странствующего наёмника – детский лепет. Что-что, а этические идеалы в вопросах колонизации не были пустым звуком у галактических наций – вмешательство в жизнь докосмических цивилизаций строго регулируется и многие действия могут быть расценены как преступление.

Я нащупал комлинк на тумбочке:

– Соллис, в наших базах есть данные про планету Сомалитта?

– Если вы имеете в виду столицу повстанческого образования на неконтролируемой правительством Королевства Веймарион территории, то лишь самые общие. Что именно вас интересует?

– Общая история после её обнаружения.

– Эта планета является эталонным случаем того, как вмешательство более высокоразвитой цивилизации приводит к гибели большинства планетарного населения, находящегося на более низкой стадии технологического и социального развития. Произошедшее на данной планете послужило прецедентом для ужесточения законов о колонизации во всей цивилизованной галактике. Коренное население планеты, чернокожие гуманоиды расы хуманиолис, влачат жалкое существование под властью мятежников, пиратов и прочих антиобщественных элементов.

– Ладно, я спать.

– Капитан, позвольте поинтересоваться – вы считаете, что повторение трагедии с Сомалиттой возможно и в нашей ситуации?

– Ты издеваешься, Соллис? – разозлился я. – Я что, собираюсь проводить орбитальные бомбардировки? Да даже если бы и собирался – у нас нет нужныхдля этого ракет! Кроме того, тут и цивилизации может вообще и не быть!

– Простите, капитан, но я обязана информировать вас о юридических аспектах нашего положения.

– Ты юристом решила заделаться? Тогда как нормы закона соотносятся с Диким Космосом? Чья здесь юрисдикция?

– На Дикий Космос распространяются межгосударственные соглашения, которые Эльвифаритейн подписал и ратифицировал со всеми признанными или частично признанными галактическими государствами, коих насчитывается пятьдесят семь официально нами признанных.

– Подожди, а что с остальными?

– Четырнадцать образований, считающиеся себя государствами – частично признанны иными государствами, но не нами, и двадцать девять – непризнанны ни нами, ни иными.

– А если мы на границах какого-то из таких вот недогосударств, если этот путь пролегал через их пространство? Значит, здесь действуют их законы, которые могут быть не такие строгие?

– Это ничего не меняет, капитан – в таких вопросах мы обязаны следовать законам Эльвифаритейна независимо от ситуации и местонахождения.

– Какая ты законница вдруг стала! – я сбросил вызов.

Иногда андроид крепко выводила меня из равновесия.

Выключив планшет, я повернулся на бок и пытаясь заснуть, вспомнил, что мне ещё надо вытащить остаток сломанного стержня из двенадцатой энергоячейки.

Когда уже засыпал, пришла мысль, что она в целом права – как ни странно, мы до сих пор не были в розыске ни в одной из юрисдикций, а значит, раз не пойманы – то и не воры. Хотя последний случай как раз и мог перевести нас в статус если не пиратов, то разыскиваемых Эльвироном преступников.

Спалось тяжко, снилась разная околесица. Проснулся я в плохом настроении. Мигало уведомление от андроида.

Сделал легкую гимнастику, потом принял прохладный душ – это взбодрило. Проспал почти восемь часов, пора было продолжать работу.

Прочитал файл, что сбросила Соллис:

[Каталог имущества, запасных частей или их лома, оружия и припасов – **перечисление отсканированного**, которые могут быть использованы для переработки в материалы и сплавы, необходимые для ремонта двигателей № 3 и № 4 и системы топливоподачи ходового подотсека «Верхний».

Согласно показаниям технического сканера-спектрометра модели «Пром-Универсал-871/спектр», имеется в наличии полностью работоспособное, частично работоспособное и полностью неработоспособное имущество, запчасти и припасы, из которых можно получить следующие базовые материалы после переплавки и удаления примесей:

Титан – 46 кг

Хром – 28 кг

Колтаниум – 19 кг

Сталедюраниум I класса прочности – 626 кг

Сталедюраниум II класса прочности – 378 кг

Сталедюраниум III класса прочности – 245 кг

Никель – 37 кг

Алюминий – 186 кг

Магний – 23 кг

Кобальт – 18 кг

Вольфрам – 7 кг

Марганец – 34 кг

Олово – 58 кг

Медь – 256 кг

Сурьма – 2 кг

Цинк – 11 кг

Серебро – 2 кг

Платина – 0,4 кг

Ниобий – 22 кг

Ванадий – 2 кг

Золото – 3 кг

Свинец – 46 кг

Бериллий – 1 кг

Кадмий – 0,8 кг

Торий – 1 кг

Палладий – 3 кг

Осмий – 4 кг

После получения этих материалов в чистом виде из плазменно-фильтровальной печи модели «Расщепитель-1002-синтез» их необходимо будет в нужных пропорциях поместить в обогатительную торсионно-плазменную печь модели «Плазмосплав-13–850» производства «Симмарониэль Промторсион 2848» с целью получения следующих обогащённых сплавов:

Сталеторсаниум Ф-ВК3–68 – 384 кг, 77% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8», утвержденного Министерством Торсионных Технологий Эльвифаритейна в 2873 году ЭКЭ.

Сталеторсионикс Ф-ВК8−68/73 – 114 кг, 68% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8».

Торсиоколтан торий-кобальтовый Ф-ТК26–71 – 4 кг, 46% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8».

Оксидоцитранит ниобий-марганцовый торсиомедный Ф-ОММ31–66 – 128 кг, 79% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8».

Сульфидоклатрит никель-медный торсиоалюминиевый Ф-НМТА35–59 – 67 кг, 57% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8».

Арсенид олово-цинковый торсиосвинцовый Ф-ОЦТС18–62 – 43 кг, 87% покрытия потребности при обогащении по стандарту «Металлы и сплавы военного назначения, директива № 8».

После получения этих сплавов их следует подвергнуть пропорциональном смешению в индукционно-торсирующей печи «Синтезатрониум Сим-873» и получить формовочные сплавы Ф-III-Ж-70 – 268 кг, Ф-III-У-66 – 186 кг, Ф-III-В-72 – 230 кг, что позволит методом плазменно-коррекционного отлива произвести необходимые части и детали для замены поврежденных.

Общий ориентировочный выход готовых формовочных сплавов после удаления примесей – 684 кг, что составляет 43% от необходимого количества материалов, деталей и частей, требующих замены в ходовом подотсеке «Верхний».

При запуске печи «Синтезатрониум Сим-873» начнётся подача сжиженной торсионно-синтетической газовой смеси «Гексафторид Азот.14-Дейтерий.5-Нитрофосген». Поскольку эту печь никогда ранее мы не использовали, у нас имеется 7 баллонов этой смеси, необходимой для производства сплавов III уровня. Каждый баллон содержит 830 литров сжиженной смеси, остановить её подачу в процессе обогащения будет невозможно, по стандарту процесса – только полное выгорание. Ориентировочный расход – 1 литр смеси на 1 килограмм готового формовочного сплава.