Текст книги "По ту сторону зеркала"

Автор книги: Рус Лакмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Орхей и Росоэн задышали посвободнее: щекотливую ситуацию они обошли.

– А почему вы с женой живете одиноко? – осторожно спросил Росоэн, входя в беседу. – Или… я задал неделикатный вопрос?

– Жена б, конечно, расстроилась немного! – ответил тот уныло. – Но я могу вам рассказать, вы люди добрые. И мне нечего стыдиться! Дело в том, что моя жена не совсем обычная женщина. Она, как бы вам это пояснить,…больше чем женщина… – или же, если говорить человеческим языком, кудесница и целительница, – хотя для меня – она настоящая волшебница. Но женушка моя, не хочет показываться людям – из-за одной беды. Стоит ли мне говорить, не знаю, но…

– Если не хотите, не рассказывайте! – сказал Росоэн. – Я и в правду, задал неделикатный вопрос.

– Нет, я уж скажу. Несчастье у нас из-за того, что мы не можем завести детишек. А люди, по ее мнению смотрят на нее нехорошо! К тому же она не авдерка, а, как она говорит, – эбеланка, не знаю, что это за племя, но она пришла с запада. По ее словам, там живет ее народ…Но это долгая история. Так что, рассказывать ее сейчас не буду. Но, скажу лишь то, что когда я ее встретил, то потерял голову целиком и незамедлительно попросил ее руки. Поначалу она, конечно, не хотела, однако потом согласилась. И я знаю, что она, теперь, любит меня не меньше, чем я ее. Только вот детей… Эх-эх-эх!

…Потому-то ваши дочери, Орхей, ей и приглянулись, особенно младшая! – и он грустно улыбнулся.

– Это, конечно, и вправду беда! – вздохнул Орхей. – Моя младшая дочь мамку свою совсем не знает. Бедная моя Зелла умерла при ее рождении. И старшей пришлось, полностью заменить ей её.

– Судьба порой, бывает, жестока! – сочувственно сказал охотник, вскидывая взор на потолок. – Что-то мы все время о грустном да о грустном! – вдруг оживился он развеселев. – Может спать пора?!

– Пора, наверно! – улыбнулся Орхей, заметив дремавшего Росоэна. Его пришлось будить, поскольку хозяйка строго дала понять, чтобы он спал в спальне, приготовленной специально для него. Трое мужиков, улеглись в гостиной.

За окном начался страшный ливень. Предоставленный судьбой, приют, оказался воистину во благовремении.

Ночью, когда весь дом давно погрузился в сонную тишь (а звуки ливня и завывание ветра только дополняли ее) и Росоэном все глубже и глубже завладевал сладкий сон, неожиданно в его дверь постучались. Проснувшись, он поначалу, глядя на шум дождя, решил, что ему показалось, ведь дождь за окном, хлыща окно, тоже время от времени издавал звуки похожие на стук. Однако потом он понял, что стучались именно в дверь. Это были тихие осторожные стуки, такие, как будто тот, кто стучался, не хотел, чтобы его услышали остальные, и как будто визит к нему должен был остаться тайной.

Потерянный в догадках Росоэн, негромко велел, чтоб вошли. Он подумал, быть может, это Эмелина? Тот, кто находился за дверью, явно был не мужчина. Так могли стучаться только женщины.

Возможно, ей что-нибудь понадобилось.

Дверь бесшумно толкнули, и сквозь образовавшуюся щель в комнату пробился мягкий голубовато-зеленый свет. Его взору предстала Исенна, но в руках у нее не было ничего, никаких свеч. Она светилась сама. Ткань, из которой была сшита ее ночная сорочка, обладала какой-то волшебной особенностью испускать свет. Посему ей не требовались осветительные приборы.

– Не бойся, это я! – торопливо сказала она, прикрывая за собой дверь.

Росоэн не ответил. Он удивленно смотрел на нее сквозь балдахин, в то же время нечаянно восхищаясь ее совершенной красотой. Скинутые за уши волнистые волосы, спускались на непокрытые плечи, на грудь и искрились под волшебным отсветом странной одежды, словно на них она напорошила серебряные блестки. Усеянная кружевами, почти прозрачная рубашка с глубоким декольте плотно облегала неровности ее просвечивающегося стана и достигала ее босые лодыжки. Глубокий окаймленный теми же кружевами вырез уходил по середине далеко верх за линию колен, почти полностью открывая взгляду стройные ноги.

– Я тебя, наверно, удивила! – шепнула она, приблизившись к его койке, при этом будто плывя, а, не идя шагами. В голосе ее не было ни малейшего намека на кокетство.

– Прости, но я должна была к тебе прийти.

Росоэн хотел встать, но она велела ему оставаться на месте.

– Не вставай, – попросила она. И, отодвинув балдахин, она приподняла подол платья и подсела к нему на койку, поджав обнажившиеся коленки.

– Почему? – спросил он, сев.

Секунду она, пытливо смотрела на него, не произнеся ни слова.

Росоэн подождал.

Разглядывая ее и чистое лицо, к своему удивлению он заметил, что ушные раковины у нее имели не овальную форму как у всех людей, а неестественную с остроконечной спинкой как… трудно сказать как. Нет, они совсем не уродовали ее, даже наоборот, дополняли и прибавляли существующую красоту особой неземной красотой. Но это было странно, невообразимо.

– Я все знаю о тебе, – мягко сказала она потом, поднажав на каждое слово.

От такого заявления у Росоэна внутри что-то перевернулось, но он постарался не показать виду.

– О чем вы, Исенна? – сказал он как можно естественно.

– Я о вашей истории…

– Пожалуйста, объясните! – голос его предательски задрожал.

– Ту, что вы нам рассказали ведь не правда, да?

– Все, правда. Я не понимаю, почему вы так решили?

– Не обманывай меня, Росоэн… Я все знаю!

– Знаете что?

– Ты совсем не тот за кого себя выдаешь… Это разумно, простительно!

Слушая ее слова, Росоэн испытал противоестественное чувство проникновения. Проникновения в сознание, в душу. Ее чарующие глаза заглядывали в него.

Вдруг он усомнился в происходящем. Не сон ли это?

Она отвела взгляд в окно; там по-прежнему хозяйствовал ливень.

– Вам повезло, ваше величество, что попали к нам! – вдруг сказала она, не отрывая взгляд от стёкол.

– Что? – вскрикнул он громко.

– Тише! Вы всех разбудите! – сказала она, повернувшись к нему.

– Вы сказали… Но как вы узнали? – снова спросил Росоэн с трудом сдерживая шепот.

– Я многое знаю! Но это не важно! Послушай меня… Ничего, что я снова на "ты"?

Росоэн утвердительно кивнул. Ему было удобнее на «ты», да и приятнее тоже. Исенна и вправду была кудесницей. Это невероятно. В это не верилось. Но так и есть. Охотник Лес не преувеличивал.

– …Я не зря к тебе пришла! Есть кое-что, о чем ты должен непременно узнать!

– Я полностью во внимании!

– Это не просто! Нельзя об этом рассказать, ты должен увидеть все сам. Должен это почувствовать всем телом и душой.

– Что увидеть и почувствовать?

– Не шуми! А теперь можешь встать, – сказала она и поднялась сама. – Пойдем со мной, покажу тебе Его!

Росоэн потянулся к пуфу за одеждой.

– Нет, одеваться не надо! – вдруг повелела Исенна. – Одежда не нужна.

Росоэн удивился, но ничего не сказал. В пижаме так в пижаме. Он откинул одеяло и быстро, но бесшумно встал. Было что-то интригующее в происходящем.

– Идем?

– Идем.

Взяв его за руку, она повела его к выходу.

Миновав каминный зал, где недавно они разговаривали с охотником Лесом, Исенна и Росоэн спустились в нижний холл.

Вступив на ковёр, остановились.

– Мы идем на улицу! Тебя это удивляет? – сказала она, обернувшись к нему. Руку его она не отпускала. Держала сильно, как будто боясь, что он вырвется из нее. Но Росоэн и не думал такое выкинуть.

– Немного! – ответил он, взглянув на сводчатые окна и на то, как они одеты. У обоих даже не было обуви. Стояли босиком, почти нагишом. Исенну, похоже, и не волновало это. – Погода не очень подходит для прогулок. Но я вам доверяю.

– Значит ты готов?!

– Готов!

К чему готов?

– Будет… странно!

Он ответил ей улыбкой. "Странно! Не то слово! "Его"?! Что она имела в виду?"

Они медленно двинулись к двери. Дойдя до нее, неожиданно Исенна взмахнула свободной рукой в повелительном жесте, и дверь… послушно открылась, как будто она была живой, только и ждала этого властного мановения хозяйки.

На улице шел дождь, причем очень сильный и злой.

Они низошли по деревянным ступенькам и остановились. Перед ними плотным занавесом с крыши лилась вода, слегка серебрящаяся под отсветом Исенны. Дальше владычествовала недружелюбная стихия.

Она вопросительно взглянула на него.

– Ты когда-нибудь разговаривал с дождем? – сказала она.

– Нет, – признался Росоэн честно. – А разве такое возможно?

– В этом мире многое возможно!

Противоестественное тепло окутывало как летом. Ветер, уклоняясь и не касаясь, огибал их стороной. А ведь на улице стояла осень. Должно было быть страшно, но он не боялся. Происходящее все больше и больше удивляло его и завораживало. В иной момент суеверный ужас наверняка завладевал бы им.

– Пошли! – сказала она.

И оба разом вступили на мокрую бурлящую под мириадами капель землю.

Но что же это произошло? Вопреки ожиданию ноги не коснулись воды, тела их не промокли насквозь, что обязательно должно было случиться. Почему так? Ведь по иному не бывает. Если, конечно, это… не мир сказок. Нет, это не мир сказок, он далеко не смахивал на нее.

Однако все произошло по сказочному: они остались совершенно сухими, будто и не вставали под дождь.

"Как же такое возможно?" – спрашивал Росоэн. Он не хотел говорить, нарушить чудо, боясь, что оно, испугавшись голоса, исчезнет. Исенна тоже молчала, и он сильнее уверился, что сейчас разговоры несвоевременны. Он лишь наблюдал, как они оба тихо сливались с дождем, или же?.. Нет! Просто… это дождь пощадил их, дружественно, как бы не заметив и проигнорировав их присутствие. Будто бы снисходительно сказав:

"– Вам можно. Гуляйте, раз пришли. Я не буду доставлять неудобства".

Да, скорее так и произошло.

Росоэн вопрошающе смотрел на Исенну.

Смотри, сказала она глазами, заметив его. Она указала на небо.

Он поднял взор, и увидел, как оно прояснилось: тучи над ними расступились, освободив от уз полную луну и несметные звезды. Дождь идти не перестал, но из ливня превратился в редкий крапающий дождичек. Славно до этого он сердился, а теперь, подобрев, улыбнулся. И это было подлинное чудо.

– Говори с ним! – вдруг сказала Исенна.

Он непонимающе уставился на нее. С кем?

– Говори с дождем, – повторила она.

– О чем? – вымолвил он, наконец.

– Задай ему вопросы волнующие тебя!

– Я не знаю о чем спросить!

Поколебавшись, все же он сказал:

– О, великий дождь, скажи мне, кто я такой? – спросил он шутки ради, косясь на Исенну, и посмялся над собой и абсурдностью творящегося.

Однако его спутница все восприняла всерьез и посмотрела на него даже несколько осуждающе. Но ничего не сказала.

Он и не успел почувствовать легкую вину, как мгновенная волна со всех сторон врезалась в него и проникла вглубь сознания. Он качнулся и упал бы, если б Исенна не удержала за руку (она по-прежнему ни отпускала его). Он что-то почувствовал в себе, что-то иное, порожденное ни его сознанием, а чужим. Ответ! Да, в его голову подобно волну проник ответ. Ответ дождя. И дождь говорил, что он тот, кто есть на самом деле. Это были не слова, а сообщение в виде абстрактных чувств, лишенные лексического содержания.

"– Теперь поверил?" – спросили глаза Исенны.

"– Да!" – сказал он ей.

– Можешь не говорить в слух! – сказала она. – Просто подумай! И он скажет.

Росоэн познал многое, совершенно не обнадеживающее.

* * *

Плаше после страшной встречи с иномирным существом (что оно пришло из иного мира, попозднее, днем пояснил Белиэнар) разумеется, уснул с трудом, а теплый эльфийский плащ и огромный дуб, под которым он свернулся калачиком, лишь кое-как защищали его от развернувшегося часового ливня. Во сне ему снились одни кошмары. Там ему по большей части приходилось сражаться, или, если быть правдивее, сматываться, от всевозможных монстров и чудовищ, будто злонамеренно придумываемых его, возбужденным до предела, сознанием. Поэтому он, лежа между двумя огромными корнями выше упомянутого дерева, все время дергался и не один раз вскакивал с «постели», вскрикивая нечленораздельные слова, коих он не разбирал сам. Ему всегда казалось, что он, таким вот поведением во время сна, перепугивал всех своих товарищей, но когда он оглядывался на них, то никакой ответной реакции или даже вопросительного взгляда не замечал. Он видел лишь то, что многие из них, так же как и он, беспокойно спали под деревьями и никакого дела до него ни у кого и не было. А лица троих людей из числа часовых, сидевшие подле единственного костра (после происшествия старики все-таки разрешили его развести, сказав, мол, что уже все равно обратили на себя внимание), были устремлены не в его сторону. И каждый раз он снова тихонечко укутывался в свой плащ, свободно предполагая, что его никто не видел.

Был уже день. В безоблачном небе среди деревьев уже давно проглядывался доброхотный лик теплого солнышка. А если бы не запах перепрелого мха и прошлогодней листвы, и нависшего влажного воздуха, то можно было подумать, что ночного ливня не было и в помине.

Лес, по которому они шли, теперь, изрядно поредел, и из дубово-липового, превратился в березово-осиновый. Часто встречались открытые полянки и прогалины. Но густые кустарники лещины, что держали в своей власти нижний ярус леса, по-прежнему простирались по бокам маленькой тропы, верно и с бесстыдной назойливостью хлеща по щекам, протянутыми, словно руки, ветками, будто не желая их пропускать дальше. Рельеф тоже постепенно менялся. Раньше они шли по ровной земле и в основном прямой дорогой, но сейчас им часто приходилось подниматься-опускаться и извиваться, поскольку часто на пути встречались крутые бугры и странные образования природы – прямо из-под земли клинком вздымались высокие обомшелые каменные шпили, достигающие щетинящимися вершинами верхушки деревьев, словно там, под землей, были зарыты гигантские грабли. Некоторые из них были обломлены по основанию и их осколки валялись рядом, глубоко погрузившись в грунт.

Отряд вереницей держал путь на запад и неподдельно любовался этим фееричным зрелищем.

– Чудные места! Да, Звездочка?! – дивился Плаше вслух, похлопывая по выи своей лошадки. Он успел немного привыкнуть к езде верхом. Старик Астин ехал с ним на пару справа. Большой Том и его жена следовали за ними, тоже на лошадях, а их маленький сынок был далеко впереди "во главе отряда" – сидел на коне с одним воином-эльфом и о чем-то с ним весело разговаривал, точнее сказать, по-детски любопытствовал, а тот – терпеливо ему отвечал. Старики шли позади – ехали почти молча. Их замыкал Элисар со своими солдатами.

– А у меня от этих глыб, почему-то мороз по коже! – сказал ему Астин.

– Это почему? – удивился Плаше. – Камни как камни. Что же они могут с нами сделать?!

– Не знаю! Но не по себе мне как-то! И все тут! – говоря, поежился тот. – А может, они хранят в себе какое-нибудь зло. Во как нависают угрожающе. И чувствие у меня такое, будто мы по пасти чудовища ходим!

– Ну, это ты хватил через край, – хмыкнул Плаше, но почувствовал, как в горло примкнул тяжелый ком, когда вид очередного камня ему показался фигурой сказочного тролля. А сказки становились явью, так что Астин мог быть прав, и поэтому, если камень оказался бы живым троллем, то он бы не удивился… может быть не удивился, но испугаться он все равно уже успел. – А мы это сейчас спросим у господина Белиэнара, – сказал он, встряхивая дурные мысли и в душе ругая Астина за то, что тот навел эти мысли на его голову. – Он сведущий, должен знать, откуда они. Господин Белиэнар?

– Да Плаше!

Плаше приостановил свою Звездочку, уклоняя ее, чтобы старик догнал. Астин тоже последовал его примеру. Большой Том со своей женой обогнули, лупя на них глаза заинтересованно.

– Мы вот, об этих изваяниях говорим, – начал он, когда тот сравнялся с ним.

– Ты это о длонах? – спросил старик вяло.

– Значит, они так называются? Ну, да, о них! Вот, Астин говорит, что у него из-за них мороз по коже. Зря ведь, да?! – спросил он, в душе почему-то начиная осознавать, что не зря. Белиэнар испытующе посмотрел на Астина. Тот сделал какое-то движение, то ли виноватое, то ли утвердительное.

– А есть из-за чего боятся! – сказал он серьезно. У Плаше от неожиданности края губ искривились к низу. – Длоны, скажу я вам, не спроста здесь появились! – Все смотрели на него с большим любопытством, ожидая интересный рассказ. Даже подтянулись некоторые позади идущие элисарцы, а Большой Том и его жена уже давно не смотрели на дорогу, рискуя нарваться на низкую ветвь. Белиэнар оглядел товарищей, потом старца Алинорс (Алинорс сделал головой еле заметный кивок вниз) и, поняв, что те приготовились слушать, начал:

– В стародавние времена – в глубокой древности, когда еще не было ни эльфов, ни людей, ни других нынешних созданий, а были лишь наши Праотцы, и когда на молодой Земле вершились Великие преобразования, здесь произошло Великое столкновение двух сил – Зло и Добро столкнулись лоб в лоб, дабы занять здешнюю землю. Вы спрашиваете зачем они схватились за эти клочки земли? Отвечаю. Эти места весьма уникальны по своему значению, ибо здесь проходит одна из трех осей Земли, на коих держится наша планета. Не только держится, но и обменивается информацией с Вселенной.

Зло покусилось на это особое место – хотело забрать к себе. И если бы это ему удалось, то здесь бы нас и не было, а в место нас обитали бы различные создания – нечистотные порождения. Была грандиозная и долгая битва. К счастью, Добро смогло одолеть врага и убить его. А эти камни – теперь называемые длонами – стали немыми свидетельствами прошедшей схватки. Камни, по своей сути, являются застывшими, предсмертными криками побежденных сил Зла. Они до сих пор хранят в себе эти отчаянные звуки.

Белиэнар замолчал. Остальные, от его слов, беспокойно стали озираться по сторонам, будто на самом деле начали слышать звуки. Появилось жгучее желание уйти.

– Не бойтесь! – улыбнулся им Алинорс. – Боятся их уже не стоит. Они побеждены добром, посему никакой опасности из себя представлять не могут. Успокойтесь и займите свои места в строю, иначе мы опоздаем и не придем вовремя в назначенное место.

Все нехотя заняли свои прежние места. Их взоры по-прежнему были устремлены на, появляющиеся впереди и исчезающие позади, длоны. Любоваться ими они перестали начисто и чувство бессознательной тревоги заняло все их существо.

– Ну и дела! – выдавил потом Плаше, выпучив глаза на Астина. – Ты был прав!

– Я хотел бы быть не правым! – вздохнул тот искренне.

Вскоре, тропа плавно повела вниз по небольшой теснине. По сторонам вверх уходил смешанный лес, а под ногами мягкая земля исчезла, на место нее появился зыбучий щебень из известкового камня. И лошади начали о них спотыкаться и скользить.

Лес немного расступился. И открылся великолепный вид. Выяснилось, что они начали спускаться в гигантское чашеобразное углубление земли, противоположный край которого исчезал далеко впереди и еле проглядывался сквозь синеву. На дне кратера виднелись три серпообразных озера, где у каждого в тыльной стороне вздымались небольшие холмы. На поверхностях озер весело играли отражения солнца. Везде, и на склонах, и на дне котловины, тот же зеленый лес и эти длоны, смешиваясь с деревьями, по-прежнему устремляли свои плоские концы на небо в безмолвном крике.

Теснина, извиваясь как змея и раздваиваясь в конце, останавливалась на берегу ближайшего и самого крупного озера.

Они снова покрылись лесом, и вид исчез с глаз долой. Шли они долго по дну теснины, почти молча, слушая пение птиц, шелест листвы и стуки копыт лошадей о камни. Бедные животные не показывали никакого недовольства, что их заставляют идти по таким тяжелым тропам. До чего же они приручены, удивлялся Плаше и жалея свою Звездочку.

К концу дня они дошли до низины котлована. Озера еще видно не было, Плаше подумал так, когда спуск закончился, и они встретились с теми четырьмя впереди идущими лазутчиками, что все эти дни шли впереди них, и добросовестно оставляя свои верные знаки. Плаше сколько не старался, так и не смог обнаружить эти таинственные обозначения. Под конец он решил, что здесь какая-то магия. Он даже как-то спрашивал об этом у своего хозяина, но тот показал на какой-то обычный булыжник, лежащий в стороне и более ничего не объяснил, сказав, что здесь магия не причем и что его просто так не объяснишь, поскольку это целая наука, ничем не уступающая по своей сложности науки врачевания. И Плаше, относящийся ко всем наукам с превеликим страхом и подозрительностью, расспрашивать хозяина более не стал. Хотя, каждый раз принимался внимательно вглядываться на любые повстречавшиеся большие булыжники, пытаясь рассмотреть на них эти загадочные знаки. Но тщетно…

Они стояли и отдыхали. Лошадей отпустили, и Плаше распростился на мягкой траве. Рядом сидели Астин и семья Большого Тома, без маленького Фола – тот как всегда тасовался около воинов, что тоже отдыхали, как и все. Старики (так про себя называл Плаше Белиэнара и Алинорс) о чем-то разговаривали с теми двумя эльфами лазутчиками на эльфийском языке. Понятное дело, людям понимать не приходилось. Но, очевидно, разговор был мирный, то есть без ноток тревоги, поскольку лица разговаривающих сияло, и на их устах часто появлялись славные улыбки. Было приятно слушать этот мелодичный язык, она так походила не песню.

– О чем, интересно они болтают? – спросил толстяк, ковыряясь в зубах палочкой. – Хотелось бы узнать.

– Тебе бы лишь подслушивать, да узнать чужие секреты! – упрекнула его Эбрина, но без ноток злости.

– Подслушивать? – тот огрызнулся. – Да я в жизни не подслушиваю…

– Знаю-знаю я тебя!.. – улыбнулась та, перебивая его. – Успокойся!

– Мне думается, что они говорят о том месте, куда мы должны были прийти, – подытожил Астин.

– Я тоже так думаю, – сказал Плаше, тоже уверенный в этом.

– Но почему они не говорят нам об этом? Не понимаю! – ворчал Большой Том. – Чего в нем особенного такого, что даже говорят не по-нашему? Ведь мы ж все равно увидим!

– Значит так надо! – сказала его жена важно, теребя волосы своему мужу. Тот недовольно отмахнулся и опустился спиной на землю, издав глухой выдох. И Эбрина, улучив момент, удобно приулеглась рядом с ним и приложила голову на его, вздымающееся как две подушки, брюхо.

– Кажется, они закончили, – сказал, приподнимаясь Астин. Все взглянули на стариков. Те вдвоем отошли от воинов и о чем-то продолжали разговаривать. Потом они остановились, и Белиэнар поднял взор и, усилив голос, произнес:

– Слушайте меня! – все заметно оживились, приподнялись из своих мест, кто вообще вскочил. Плаше и его товарищи тут же подошли к старикам. – Мы почти прибыли на назначенное место и вскоре нам предстоит сделать то, за чем сюда пришли, – Белиэнар оглядел своих товарищей и подождал, пока те не соберутся окончательно и перестанут шуметь. – Но пред этим я вам расскажу кое о чем. Это касается вас, людей! – он посмотрел на солдат Элисара и Плаше и его друзей. Те приготовились слушать. – Эльфы, конечно же, знают, о чем я говорю, но вы еще не знаете! Но перед этим, я и эльфы, просим у вас прощения, что все эти дни держали от вас глубокую тайну, за то, что не говорили вам о содержании конечной цели! – люди как-то пошевелились, пытаясь сказать, что прощают. – Некоторые из вас уже знают, что здешнее место – особое место! – он посмотрел на Плаше и Астина. Те не отрывали из него глаза. – А если кто не знает, то будет им известно, что по земле, что вы стоите, проходит ось Земли. Их три и одна из них проходит здесь. – Все посмотрели под свои ноги. Большой Том почувствовал себя проткнутым. – Остальные два отсюда далеко. Второй проходит по северному полюсу, а третий – по экватору перпендикулярно этой. На осях держится наша планета и по ним она обменивается информацией с Вселенной. И оси представляют из себя, что-то вроде коридоров, по которым можно пройти и живым существам. Скоро нам предстоит это сделать. Поскольку нам нужно пробраться в страну эльфов. Называется она Эбелан. А на внутреннем берегу озера Фре, что в мили от нас, находится проход в этот коридор. Вы его увидите. А теперь собирайтесь! Идем туда! А ты Астин, тоже пойдешь снами!

– А как же принц, Рыжая Борода? – возразил тот.

– Все в порядке! Не беспокойся! Твои планы не нарушатся!

Астин хотел возразить, но подумал, что им вернее.

Окликнули лошадей. Те тут же прискакали. И все пустились в путь.

Вскоре за поворотом показался и берег. Длинное озеро протянулось с севера на юг, плавно поворачивая оба конца своего «тела» вовнутрь полумесяцем. До другого берега, который был на много круче и выше этого, и тоже покрытый лесом; было так близко, что, казалось, можно добраться до него вплавь. Все спустились к берегу, и два эльфа (те два лазутчика), остановившись у воды, соскочили со своих коней. Вода в озере была кристально чистая и на его дне, проглядывались мелкие камешки и рыбки, даже с большой глубины. Один из эльфов – Альлл – подошел к воде и, на удивление людей, решительно поплыл по ней и, проплыв расстояние шестьдесят шагов, нырнул. Плаше тоже хотел слезть со своей Звездочки, но, видя, что старики, да и никто другой, не думают следовать примеру эльфов, а сидят в седлах, внимательно наблюдая над тем местом, где исчез эльф и ожидают чего-то интересного; не стал.

Альлл пробыв под водой достаточно долгое время (Плаше даже начал подумывать, что тот утонул, или, вообще, что, тот решил там остаться) выплыл на том же месте, где и нырял. Потом быстренько гребя рукам, приплыл обратно. И оказавшись на берегу… странное дело, обернулся назад и стал тоже ждать. Плаше посмотрел на стариков, перевел взгляд на остальных эльфов – все ожидали появления чего-то. Только в лицах людей была маска недоумения.

– Что они ждут? – сзади ему послышался голос Большого Тома. Тому никто не ответил. Нависло странное безмолвие. И тут, из глубины озера, послышался глубинный и отдаленный рокот, как будто внизу, вдруг задвигались огромные колеса гигантского механизма. На том месте, где нырял Альлл появились пузыри, а потом вода вовсе начала бешено бурлить, будто закипела от, появившегося под ней, огня. Рокот усилился и к этому звуку присоединился глухой скрежет. Лошади испуганно потопали на месте. И внезапно вода приподнялась, точно под ней подняли гигантскую ложку. Бурление усилилось еще сильнее, и оно начало распространяться в сторону противоположного берега и остановилась где-то в центре озера, образовав кипящую прямую небольшой ширины. Приподнятая вода волной расступилась, образовав высокие волны, и под ней появилась цепь серых каменных зубьев в два ряда, так же уходящие в центр озера. Зубья продолжали медленно подниматься. А звуки работающих механизмов по-прежнему под ногами сотрясать землю. Из-под воды появилось длинное тело каменной плиты и оно, поднявшись на небольшое расстояние от поверхности и издав глухой стук, резко остановилось. Мост! Но странно он доходил только до середины озера и там обрывался, как будто остальная часть у него была не достроена. Плаше подумал, что следом таким же чудом появится и вторая часть этого чуда сооружения. Но ничего такого не произошло и когда остатки воды ушли с его поверхности, Алинорс, пришпорив коня решительно зашагал по нему. Эльфы последовали за ним.

– Что они делают? – снова за спиной был толстяк.

– Не знаю! Но нам, кажется, туда!.. – монотонно ответил Плаше. Он посмотрел на хозяина и поймал его взгляд. Тот улыбался и еще стоял на месте, и Плаше решил, что нужно подождать, пока те… в общем, неясно что.

А эльфы во главе со старцем Алинорс твердо шагали по мосту. Взоры у них были обращены вперед и стремительно сокращали расстояние до обрывка. И когда те приблизились до его критического края, Плаше, с прискорбием в сердце, застыл в ожидании увидеть нелепое падение старика в озеро (поскольку тот шел, словно слепой и невидящий, что перед ним зияет пропасть) и стал свидетелем невероятного явления. В тот момент, когда Алинорс на коне перешагнул через черту, он увидел, то есть успел увидеть через смыкающиеся веки, то, как тот исчез самым немыслимым образом: сперва, у его коня неестественно удлинилась голова, следом ноги и туловище, а когда граница черты дошла до самого старика, тот растянулся так, будто был из обычного воска и будто этот воск расплавился под невидимым огнем и всосался ожившим воздухом, или точнее канул в него, точно воздух был вовсе не воздухом, а самой настоящей водой. Далее, Алинорс исчез вовсе.

Эльфы даже не обратили на него внимания. Они как шли за ним, так и шли. И равным образом, один за другим запропастились, канули в воздух. Остались только люди.

– Черти полосатые! – выговорил за его спиной ошарашенный толстяк.

– А теперь, идите вы! – сказал Белиэнар, обращаясь к своим товарищам. – Я за вами!

И Элисар, пришпорив коня, взбежал на помост, на мгновение остановился, оглянулся на солдат, на Белиэнара и ускакав, исчез… Элисарцы, видя отважность своего предводителя, отправились за ним, исчезли на скаку… Кто-то из них даже крикнул озорное "Й-эх!".

Плаше посмотрел на своего старика, снова поймал его улыбающийся взгляд. Все хорошо, сказал он самому себе. И обернувшись назад к Большому Тому, его жене с сыном, Астина; и кивнув им со словами «идемте», взобрался на своей Звездочкой на мост и не спеша отправился вперед – где его ожидал мир неизведанного, полностью уверенный, что все будет хорошо, прекрасно и безопасно.

Интересно, это будет больно, спрашивал он самого себя, глядя на черные каменные плиты. Там были нацарапаны загадочные знаки, круги, треугольники, на них кресты и еще какие-то фигурки, рассмотреть он не успел, поднял взор – впереди обрыв. А что, если я упаду, подумалось ему. Не беда, искупаюсь, подумал он улыбаясь, и сильно зажмурил глаза. Напрягся весь. Грань он уже не видел, но… внутренний взор видеть продолжал – его не закроешь – вот он обрыв – черта, граница – рисовалось у него в мозгу…Проходит подомной и я падаю. Должен же упасть! Уже чувствую, как у меня кишки подступают к горлу – падать все-таки неприятно! Но что это? Стуки копыт Звездочки моей продолжают доноситься до моих ушей. Рубеж я давно уже прошел и сделал несколько шагов, после него! Я что, по воздуху иду? И он открыл глаза. Увидел под собой мост. Что это? Я еще и не дошел? – спросил самого себя. Но это же не так! Поднял взгляд. Мост продолжается? И в самом деле! – впереди, перед его взором мост, естественным образом, продолжался и доходил до противоположного берега. Там Алинорс и Элисар со своими воинами. Улыбаются.

"– Черти полосатые!" – снова послышался ему толстяков басистый голос. Но он не понял: то ли это он вспомнил то недавнее изречение толстяка, поскольку в голове промелькнула схожая мысль, то ли толстяк идет за ним? Плаше обернулся. Так и есть. Толстяк! За ним и остальные. Какие все смешные! Ужели и я такой? Лицо толстяка искривилось в гримасе страха от ожидания падения, или – исчезновения. Он посмотрел на мост. Нет, не только из-за страха – это граница, она так искажала все! Значит, грань, через которую я прошел, была. Я уже за ней, а они – нет! С той стороны, наверно, не видно! Плаше снова обернулся на дорогу. Его Звездочка топала бесстрастно. Впереди, на другом берегу эльфы, Элисар со своими солдатами, весело и улыбаясь махали ему дланями, звали.