Текст книги "Если любишь..."
Автор книги: Розанна Спайрс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Много долгих дней.
Макс продолжал целовать ее, расстегивая свободной рукой перламутровые пуговки платья. Грудь Кэтлин прикрывали кружева лифчика.
Максу нравились кружева.
Фрэнки всхлипнул во сне, и это прозвучало словно взрыв в тиши комнаты. Кэтлин отстранилась и, тяжело дыша, прошептала:
– Пойдем наверх... мы не можем здесь...
Кэтлин встала, вскочил и Макс. Убедившись, что малыш спит, она взяла сумочку и достала из нее пакетик с презервативом, купленный по пути домой в магазине. Медленно приблизившись к Максу, Кэтлин вложила пакетик ему в ладонь.
– Это гарантия того, что я не стану требовать от тебя больше, чем ты можешь дать мне.
Макс растерялся. Кэтлин добровольно отказывалась от самой заветной мечты... ради него... Конечно, можно до посинения отрицать, что Кэтлин нужна ему, но если он, по крайней мере, не попытается сблизиться с ней, то вечно будет ощущать, что упустил шанс стать счастливым. И все же его терзали сомнения.
– Кэтлин, тебе будет достаточно только моей любви?
Она улыбнулась, казалось, эта улыбка идет от самого сердца.
– Если любовь будет настоящей, Макс. А я верю в это. – Кэтлин схватила его за руку и потащила за собой, радостно смеясь. – А теперь давай поторопимся, а то я начну думать, что ты способен только на разговоры.
– Куда поторопимся? – притворился недогадливым Макс, следуя за ней вверх по лестнице.
В спальне он обнял Кэтлин и вновь припал губами к ее губам. Кэтлин обвила руками шею Макса и ответила на поцелуй. Когда его язык проник в ее рот, Кэтлин показалось, что внутри у нее все растворяется. Она еще сильнее прижалась к груди Макса, желая унять боль сжигающего желания. Потом, словно сговорившись, они принялись сбрасывать с себя одежду.
Кэтлин, оставшаяся в кружевном лифчике и таких же кружевных трусиках, с распухшими от поцелуев губами, со сверкающими глазами, оказалась в своей наготе столь же прекрасной, какой и представлял ее Макс.
– Как же мне повезло, – пробормотал он.
– А при чем здесь везение? – Кэтлин заморгала, глядя на широкие плечи и мускулистые руки Макса. – Думаю, я твоя мечта, претворенная в жизнь.
– Боже мой, как я рад, что написал эту книгу! – совершенно искренне заявил Макс, снова привлекая Кэтлин к себе и целуя в губы.
Сейчас его даже в какой-то степени радовала безумная выходка Лидии. Если бы она не сбежала, оставив ему ребенка, он никогда не встретился бы с Кэтлин. Никогда не испытал бы этого страстного желания. Ему хотелось наслаждаться каждой секундой, хотелось любить и быть любимым.
И как можно быстрее.
Некоторое время они не двигались, пораженные силой вспыхнувших чувств, которые не позволяли им даже сделать несколько шагов до кровати. Ладони Макса легли на кружева бюстгальтера, затем скользнули под него. Лаская пальцами набухшие соски, Макс испытывал настоящее блаженство, одновременно доставляя удовольствие и Кэтлин. Застонав, она увлекла Макса на пушистый ковер.
Когда Макс овладел Кэтлин, она была на грани экстаза... на грани того, чтобы влюбиться без памяти.
Спустя некоторое время, лежа в объятиях Макса, Кэтлин подумала, что они идеально подходят друг другу и сладостные моменты близости доступны им всегда, как только они захотят этого... Если только ее любви удастся растопить лед, сковавший сердце Макса. А если не удастся, то это и будет проверкой силы ее любви. Сейчас Кэтлин, как никогда, захотелось иметь ребенка.
Ребенка Макса.
12
На следующий день Кэтлин была очень занята. Сначала с Фрэнки, потом на работе, затем в суде, поэтому она очень мало виделась с Максом. А вечером, засыпая в его объятиях после упоительного часа любви, Кэтлин подумала, что ей так повезло, будто она нашла клад, здесь, в доме, в том месте, где на стене переливалось радужное пятно, поразившее воображение Фрэнки. Нет, не клад, а любовь. Ведь деньги и ценности всегда преходящи, а любовь – и Кэтлин верила в это – вечна.
Проснувшись утром, Кэтлин села на кровати, опершись спиной на подушки, и посмотрела на мужчину, в которого почти со стопроцентной уверенностью влюбилась.
Она прекрасно знала, что Макс спит обнаженным. Понаблюдав за ним несколько секунд и убедившись, что сон его глубок – во всяком случае, внешне это выглядело именно так, – Кэтлин усмехнулась. Не в силах удержаться, она вытянула ногу и пальцами приподняла одеяло. Ее взору предстало нагое тело Макса. Продолжая улыбаться, Кэтлин вытянула другую ногу и пощекотала пальцами Макса, с удовольствием ощутив его мягкую и теплую кожу.
Она не успела даже вскрикнуть, как Макс рывком приподнялся и повалил ее на спину.
– О, Макс, – прошептала Кэтлин, когда он поцеловал внутреннюю сторону ее бедра. – У нас нет времени. На половину девятого у меня назначена встреча.
– Позвони и скажи, что к тебе пришло нечто. – Макс слегка подался вперед, чтобы ладонь Кэтлин могла нащупать это нечто.
– Нечто большое, да? – игриво спросила Кэтлин и застонала, когда Макс начал покрывать поцелуями ее живот.
– Которое становится еще больше, – пробормотал он. – Однако не такое уж большое, чтобы ты не могла с ним справиться.
– Да... попробую справиться... – У Кэтлин перехватило дыхание, потому что в этот момент губы Макса коснулись набухшего соска, – но это будет трудно...
Кэтлин задрожала в предчувствии блаженства, и с этого момента время перестало иметь для нее значение. Только Макс. Очень скоро они вернут Фрэнки матери и останутся вдвоем. Вот тогда она и поймет, каковы истинные чувства Макса, хочет ли он, чтобы они навсегда остались вместе, как хочет этого она.
Однако очарование любовного акта оказалось несколько омраченным. После того как они насытились друг другом, в воздухе как бы повисли надежды Кэтлин и молчание Макса. Он так и не сказал ничего ни о своих чувствах к ней, ни об их отношениях. А ведь суббота неумолимо приближалась.
Хотя звонок телефона прозвучал тихо, оба вздрогнули. Макс протянул руку и снял трубку.
– Вы меня разбудили, – пробормотал он вместо «алло».
Кэтлин услышала доносившийся из трубки мужской голос и почему-то забеспокоилась.
– Это хорошо... – ответил собеседнику Макс. – Да, конечно... Нет, я сам поеду, так будет проще... Да, согласен. Я знаю, где это... Часа через два. До свидания.
Макс положил трубку и посмотрел на Кэтлин. Ей показалось, что она увидела в его глазах смесь тревоги и страха.
– Слушай, похоже, тебе действительно придется отменить утреннюю встречу, – тихо промолвил он. – Звонил частный детектив. Он только что разговаривал с матерью Лидии. Она говорит, что Лидия приезжала к ней вчера вечером и сказала, что ребенок у ее друзей. У бедной женщины случился приступ, когда она узнала, что это не так. Она очень надеется, что мы привезем Фрэнки ей.
– Тогда, пожалуй, нам лучше ехать.
Холод, охвативший Кэтлин изнутри, остудил весь любовный пыл. Она, хоть и пыталась не слишком привязываться к Фрэнки, успела искренне полюбить малыша, так что теперь тяжело было возвращать его родным. Однако теперь у нее есть Макс, так что расставание с Фрэнки не станет таким уж горьким.
Они с Максом переживут это. Вместе.
– Меня удивляет, что эта новость не расстроила тебя. – Макс, откинувшись на подушки, наблюдал за тем, как Кэтлин поднимается с кровати.
– Однажды я уже прошла через это. – Кэтлин подошла к шкафу, где висел костюм, который она собиралась надеть сегодня. – Я не сомневалась, что Лидия любит Фрэнки, а значит, обязательно вернется. – Перекинув костюм через спинку кровати, Кэтлин пристально посмотрела на Макса. – А тебя это огорчило?
– Я отвечу после того, как поговорю с Лидией.
– Что теперь будет с нами?
Кэтлин затаила дыхание, молясь в душе, чтобы Макс ответил, что испытывает к ней если не любовь, то теплые чувства. О любви говорить еще было рано, но Кэтлин хотелось знать, есть ли у них будущее.
Голубые глаза Макса потемнели.
– Я не хочу, чтобы ты уходила от меня.
Кэтлин страстно желала верить ему, но верит ли сам Макс в то, что говорит?
13
– Для начала давайте уясним то, что я не сообщила дочери о вашем приезде, мистер Купер, – сказала мать Лидии, проводя их в небольшой скромный дом. – Она сказала, что у нее какое-то дело и она вернется через полчаса. Это хорошо, потому что я хотела бы поговорить с вами без нее.
Все прошли в небольшую гостиную и расселись – Макс в кресло напротив дивана, на котором расположились Кэтлин, Фрэнки и хозяйка дома. Миссис Эштон осторожно, почти робко, протянула руку и дотронулась до внука.
– Я не видела его целых три месяца. Я даже не знала, что Лидия находится в городе, пока у нее не кончились деньги, чтобы платить за гостиницу, и она не приехала ко мне. Лидия сказала, что оставила ребенка у друзей, но не уточнила у кого именно. А когда от вашего имени позвонил частный детектив, меня едва удар не хватил. – Миссис Эштон бросила извиняющийся взгляд на Кэтлин. – Лидия ни словом не обмолвилась о том, что ее адвокат помогает заботиться о Фрэнки.
– Возможно, она и сама этого не знает.
Кэтлин посадила Фрэнки так, чтобы он мог лучше видеть свою бабушку. Миссис Эштон наклонилась к ребенку, и он ухватил ее за палец. Кэтлин понимала, что миссис Эштон следует знать всю правду, поэтому поведала, каким образом Фрэнки оказался в доме Макса.
Слушая, миссис Эштон раскрыла рот от изумления, перестала играть с внуком и всплеснула руками.
– Господи, да что же такое на нее нашло? – едва слышно промолвила она.
Кэтлин было жалко женщину, но она решила быть с ней откровенной до конца.
– Боюсь, что с юридической точки зрения это выглядит так, как будто Лидия бросила своего сына, и, если бы мы с Максом не договорились не сообщать об этом никому до возвращения Лидии, ребенок очутился бы в приюте.
Миссис Эштон побледнела.
– Ваша дочь хоть объяснила, почему оставила ребенка? – спросила Кэтлин. – Или почему не привезла его к вам?
Мать Лидии покачала головой.
– Она только сказала, что приехала сюда, для того чтобы осуществить свою заветную мечту, и что я буду гордиться ею. Я предположила, что она намерена поступить в университет. – Женщина вздохнула. – Но, похоже, из этого ничего не получится. Даже если Лидия действительно хочет продолжить учебу, теперь ее ждут большие неприятности и ей придется улаживать их. – Она перевела взгляд с Кэтлин на Макса. – Я прошу у вас прощения за свою дочь. Она не имела права делать то, что сделала, и я постараюсь, чтобы она поняла это.
Фрэнки что-то громко залопотал, и миссис Эштон печально улыбнулась ему.
– Понимаю, мой дорогой, понимаю. Ох и натворила твоя мама дел. Вы же адвокат... у вас есть какие-нибудь предложения? – обратилась она к Кэтлин.
– А вы согласны ухаживать за Фрэнки, пока Лидия уладит свои дела?
– Да я сколько раз ей говорила, что она может вернуться ко мне, найти здесь работу, а я с радостью буду ухаживать за ребенком! Мне кажется, что дети должны быть как можно ближе к родным. Так нет же, Лидия заявила, что хочет уехать. Мол, если останется жить здесь, то у нее постоянно будет возникать соблазн обращаться ко мне за помощью. А ей, видите ли, требуется самостоятельность. – Глаза миссис Эштон стали печальными. – Но она явно не готова к самостоятельной жизни.
– Возможно, Лидия просто переоценила себя. – К Кэтлин вернулось старое ощущение вины за то, что она так и не смогла толком помочь своей клиентке. – Конечно, это не оправдывает то, что она оставила Фрэнки, но хоть как-то объясняет.
– Лидия должна понять, что ни в коем случае нельзя поступить так еще раз. Ребенок – это вам не грязное белье, которое можно швырнуть в корзину.
– Совершенно верно, – поддакнул Макс.
Мать Лидии снова погладила Фрэнки, а затем, похоже, вспомнила о чем-то.
– Простите, я пойду позвоню мужу. Хочу, чтобы он тоже присутствовал, когда Лидия вернется.
После того как они остались одни, Макс наклонился к Кэтлин.
– По-моему, очень добрая женщина. Как ты считаешь?
– Думаю, нам следует выяснить, совпадают ли взгляды мистера Эштона со взглядами его жены. Если совпадают, то я со спокойной душой оставлю им Фрэнки.
Макс медленно кивнул. Малыш начал ворочаться на руках у Кэтлин, и она опустила его на ковер, чтобы он мог поползать. Однако Кэтлин зорко следила, чтобы ребенок не ударился обо что-нибудь.
Наблюдая за ней, Макс почувствовал, как в нем пробуждается желание. Он чертыхнулся про себя, понимая, что сейчас следует серьезно подумать о сложившейся ситуации. Но невозможно было одновременно наблюдать за Кэтлин и думать. И, поскольку Макс не мог думать о Кэтлин, мысли его переключились на Фрэнки, и это были печальные мысли, потому что предстояло отдать мальчика. За эту неделю Макс осознал, что значит любить ребенка. А теперь он лишался этой любви, и боль потери ранила его в самое сердце. Конечно, он понимал, что рано или поздно придется вернуть Фрэнки, однако не представлял, насколько это будет тяжело.
Откинувшись на спинку кресла, Макс глубоко вздохнул и попытался не думать вообще ни о чем.
Миссис Эштон вернулась в гостиную с подносом, на котором стояли стаканы с чаем со льдом, и поставила его на стол.
– Я уж не стала варить кофе, – извинилась она.
– Ничего, чай тоже хорошо. – Кэтлин подняла Фрэнки с пола. – Может, хотите подержать малыша, пока мы будем ждать Лидию и вашего мужа?
– Да, разумеется.
Миссис Эштон забрала Фрэнки. То ли он вспомнил свою бабушку, то ли просто был ласковым ребенком, Кэтлин не знала, но мальчик развел ручонки и обнял миссис Эштон за шею. Кэтлин глубоко вздохнула и едва удержалась от слез.
Она посмотрела на Макса, их взгляды встретились, и Кэтлин увидела в его глазах боль... Ему тоже не хочется отдавать Фрэнки? Эта мысль вселила в Кэтлин новую надежду. Если Максу действительно понравилось иметь ребенка, то, возможно, в будущем...
Внезапно распахнулась входная дверь и раздался возбужденный голос Лидии:
– Мама, ты где?! У меня прекрасные новости!
– Я в гостиной, – откликнулась миссис Эштон.
– У меня получилось, мама... я выхожу замуж! Я осуществила свою мечту... – Лидия осеклась, застыв на пороге гостиной. – Ой, – пробормотала она, – похоже, я к тому же всех переполошила, да?
В доме царило оживление, Лидия целовала и обнимала Фрэнки, а приехавший мистер Эштон вполголоса разговаривал с женой. В конце концов все собрались в гостиной, чтобы послушать объяснения Лидии по поводу того, чем она занималась прошедшую неделю.
Улыбнувшись своему жениху, Питеру Ли, молодому человеку, который пришел вместе с ней и теперь сидел рядом, Лидия приступила к изложению своей истории.
– Все началось несколько месяцев назад, когда я услышала, что Питер возвращается домой всего на две недели. Мне захотелось увидеть его, рассказать, что я забеременела от него и родила ребенка. Однако Питер всегда говорил, что не собирается заводить детей, пока не сможет позволить себе это. Поэтому я испугалась, что он разозлится на меня за то, что я не отдала Фрэнки в приют... как будто я могла пойти на такое. – Замолчав, Лидия ласково улыбнулась сыну. – А потом я посетила семинар мистера Купера, на котором он убеждал нас стремиться к осуществлению своей мечты, и поняла, что не смогу позволить Фрэнки расти без отца. Тогда я составила план, сосредоточилась, как советовал мистер Купер, на том, чего мне хотелось больше всего, и решила: больше всего мне хочется, чтобы Питер женился на мне перед тем, как вернется к месту своей службы, и у Фрэнки был бы законный отец.
Макс еще раз посмотрел на молодую пару. Питер взирал на сына с умилением, и у Макса внезапно заныло в груди. Лидия прошла через все это ради Фрэнки. Теперь у ребенка есть отец, и помог в этом мой семинар. Значит, я действительно помогаю людям. Сэм Гордон мог бы гордиться своим учеником.
Однако эти мысли принесли Максу лишь небольшое удовлетворение. Он задумался, прочным ли будет этот брак. Максу удалось немного поговорить с Питером наедине, и он выяснил, что Лидия тщательно скрывала от него существование Фрэнки. А еще Питера просто поразило то, что его невеста оставила сына у чужого человека, пусть даже и сделала это из лучших побуждений. Макс понимал, что всякие отношения между мужчиной и женщиной требуют взвешенного подхода, и если Питер вполне зрелый человек, отвечающий за свои поступки, то его будущей жене еще взрослеть и взрослеть. Не дай Бог, Питер устанет ждать, пока Лидия образумится и остепенится, – тогда Фрэнки может снова остаться без отца.
Эта мысль расстроила Макса.
– Но почему тебе взбрело в голову оставить ребенка у мистера Купера? – недоумевал отец Лидии, и в его голосе сквозило недовольство дочерью, которая, похоже, лишь сейчас начала осознавать всю серьезность того, что натворила. – Только не рассказывай, какой он хороший человек. Тебе следовало хорошенько подумать, прежде чем оставлять беспомощного ребенка у дверей его дома.
– Папа, но я не могла привезти Фрэнки сюда! – оправдывалась Лидия. – Мне хотелось, чтобы Питер женился на мне не из-за ребенка. А вы с мамой могли надавить на Питера, пригласить его зайти посмотреть на сына. – Она взглянула на отца, затем на мать. – Я понимаю, что совершила глупость. Не самый лучший мой поступок.
– Не лучший поступок, да?! – Отец Лидии едва сдерживал гнев. – А если бы какой-нибудь сумасшедший увидел на крыльце корзину с моим маленьким внуком и забрал его...
– Простите, сэр, – вмешался молчавший до этого Питер.
Мистер Эштон махнул рукой, как бы говоря: «Все, я замолкаю», и Питер повернулся к невесте.
– Лидия, тебе следовало сразу прийти ко мне, как только ты узнала о беременности. Я же с самого начала говорил тебе, что люблю тебя, но поступаю на военную службу, чтобы мы могли иметь стабильный доход. А через год или два я обещал жениться на тебе. Для этого я и приехал сюда... за тобой.
Молодая женщина покаянно опустила голову, по ее раскрасневшимся щекам покатились слезы.
– Простите меня.
– И в будущем, Лидия, всегда первым делом обращайся ко мне, – продолжил Питер. – И женюсь я на тебе потому, что хочу этого, а не из-за ребенка. – Он с любовью посмотрел на Фрэнки и улыбнулся. – Хотя это прекрасное дополнение.
– Значит, нас ждет счастливая жизнь?! – с надеждой воскликнула Лидия.
– Не торопись, – предупредила дочь миссис Эштон. – На этот раз тебе повезло. А следующего раза и быть не должно. Если бы у мистера Купера и у мисс Седдрик по-иному сложились жизненные обстоятельства, например, надо было бы уехать куда-то по делам на несколько дней, им пришлось бы отдать Фрэнки властям как подкидыша и сейчас он находился бы в приюте.
– Боже мой... – Лидия покраснела еще сильнее. – Но я не собиралась бросать его! Я не оставила бы Фрэнки кому попало. Мистер Купер – человек известный, я знала, что он прекрасно позаботится о Фрэнки.
Такова цена славы, подумал Макс. Видя выражение его лица, Кэтлин сочувственно улыбнулась.
– Мисс Седдрик предложила, чтобы ребенок пожил у нас, пока ты закончишь свои дела, – сказала миссис Эштон.
– Но Питер через три дня уезжает!
– Думаю, тебе следует сделать так, как говорят, Лидия, – вмешался Питер. – В любом случае ты не сможешь прямо сейчас уехать со мной. Я же говорил, что потребуется время, чтобы подыскать жилье для нас троих. Поэтому соглашайся на предложение мисс Седдрик, а я скоро вернусь, и мы поженимся.
Лидия явно не обрадовалась, но поняла, что у нее просто нет другого выхода. Ей следовало доказать родителям и Питеру, что она хорошая, заботливая мать. И Лидия согласилась.
Это означало, что Кэтлин и Макс могут со спокойным сердцем оставить Фрэнки у бабушки и дедушки. Как они и договорились по пути сюда, Макс и Кэтлин сходили к машине и принесли в дом манеж, автомобильную люльку, одежду для Фрэнки.
– Господи, я была в таком состоянии, когда оставляла Фрэнки, что даже не подумала о таких необходимых вещах! – повинилась Лидия. – Мне, право, неловко... но они совсем новые, возможно, вы сможете продать их и вернуть свои деньги. – От мелькнувшей догадки лицо Лидии просветлело. – Или положите в кладовку, они подождут там, пока у вас появится первый ребенок!
У Кэтлин учащенно забилось сердце. Не в силах говорить, она ждала, что Макс как-то отреагирует на слова Лидии.
– Оставьте их у себя, – глухо сказал Макс. – Будем считать, что это наш с Кэтлин подарок к вашему обручению.
– Спасибо, – одновременно поблагодарили Питер и Лидия.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Лидия передала Фрэнки Кэтлин.
Кэтлин прижала мальчика к груди и едва сдержалась, чтобы не заплакать. У нее не было ни племянников, ни племянниц, а жизнь с Максом не предвещала рождения собственного малыша. Так что Фрэнки, похоже, последний ребенок, о котором она заботилась. Горько было осознавать это.
Поэтому Кэтлин поцеловала Фрэнки в щечку, отдала его матери и тихо промолвила: «прощай». Она прощалась не только с Фрэнки, но и с мечтой иметь собственного ребенка.
Воспоминания о том, с какой болью Кэтлин прощалась с Фрэнки, терзали Макса, пока они шли от дома Эштонов к машине. Как и он, Кэтлин очень страдала, однако Макс понимал, что боль ее вызвана не только расставанием с Фрэнки, а и осознанием неосуществимости своей мечты.
Когда Кэтлин впервые сказала, что он нужен ей больше всего на свете, Макс почувствовал себя так, словно выиграл в национальной лотерее. Или как будто проснулся в день своего рождения и обнаружил, что его жизнь в приюте была не чем иным, как кошмарным сном. Кэтлин наполнила его холостяцкую обитель теплотой и любовью. Она превратила в реальность его детскую мечту иметь собственный дом.
Однако насколько прошедшая неделя была для Макса чудесной, настолько оказалась и пугающей. Когда-то давно у него уже были настоящий дом, семья, любовь, а потом, когда ему исполнилось семь, он внезапно остался один. И прошло много лет, прежде чем он научился справляться со злобой и с болью, которая, казалось, постоянно душила его, выдавливая из него жизнь. Потеря Фрэнки снова всколыхнула эту боль, он опять ощутил веревку на шее.
Не следовало позволять себе привязываться к ребенку. Ведь он знал, что призрак боли постоянно витает над его головой, поэтому и дал себе клятву не влюбляться. Чтобы держать боль на расстоянии, надо было не обременять свою жизнь привязанностями. С самого первого дня пребывания в приюте Макс установил для себя основное правило: никакой любви, потому что она заканчивается потерей и болью.
Черт побери, вот так я и жил все эти годы! – подумал Макс. Сам как бы дотрагивался до людей, но им не позволял прикасаться ко мне. А потом появился Фрэнки. И расставание с ним – Макс был уверен в этом – как бы давало ему намек на то, что его ждет, если позволить Кэтлин полностью войти в его жизнь: растерянность, горечь, боль, которые могут просто раздавить его. И на этот раз он уже вряд ли оправится от удара.
А боль Кэтлин от прощания с заветной мечтой уже повисла между ними, словно тяжелая пелена из слез. И, что бы она ни говорила о своем самом сильном желании, если Кэтлин не станет матерью, боль внутри нее будет расти и в конце концов взорвется, разметав их отношения в клочки. Это совершенно очевидно. Макс знал, что ему надо делать, чтобы Кэтлин наверняка смогла осуществить свою мечту, к которой стремилась и которой заслуживала.
Надо убедить ее оставить его.
