Текст книги "Рассвет судьбы"
Автор книги: Розанна Битнер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
Джеймс кивнул.
– Судя по всему, у твоего отца имеется некоторый военный опыт.
– О, да! Он воевал с мексиканцами. Он был лейтенантом.
Джеймс любовался нежным цветом ее лица, изящным рисунком губ.
«Мой отец воевал за независимость Техаса, – хотелось ему сказать. – Мой сводный брат был в Аламо и чудом остался жив».
– Я жил в Техасе во время войны, – сказал он. – Но я был слишком мал, чтобы воевать. После того как убили моих родителей, я поехал в Сент-Луис в надежде добиться успеха в более цивилизованном месте. – Он улыбнулся. – А теперь посмотрите на меня! Я опять на «Диком Западе».
Она тихонько засмеялась, и ее смех музыкой зазвучал в его ушах.
– Мне кажется, что здесь очень красиво. И я очень хочу в Денвер. Я счастлива, что ты тоже едешь туда, Джеймс.
Он посмотрел ей в глаза.
– Да?
Она слегка покраснела.
– Да. Как хорошо, что ты стал партнером мистера Хейдена. Должно быть, ты очень умный и работящий. Мне нравится это в людях. И моему отцу тоже.
Он мягко улыбнулся ей.
– А ты тоже очень храбрая и сильная, раз едешь сюда. Благодаря таким как ты, дети смогут учиться даже в этих глухих местах.
Девушка покраснела еще больше и опустила глаза. Как раз в это время сумочка ее матери соскользнула на пол и оба одновременно наклонились, чтобы поднять ее. Они оба взялись за сумочку и посмотрели друг на друга. Как бы ему хотелось поцеловать ее. Но Джеймс сдержался. Ее мать может проснуться в любой момент, и, кроме того, он не знает, какова будет реакция Виллены.
– Виллена, я… я бы хотел встретиться с тобой, как только устроюсь в Денвере. Можно?
К его удивлению, Виллена потянулась к нему и чмокнула его в щеку.
– Да, – шепнула она. – Мне бы очень этого хотелось.
Молодые люди выпрямились и молча посмотрели друг на друга, даже не подозревая о том, что мать Виллены вовсе не спала, а все это время следила за ними сквозь опущенные ресницы. Она специально притворилась спящей, чтобы дать возможность молодым людям чувствовать себя свободнее. Она была очень довольна тем, что увидела. Этот Джеймс Сакс просто подарок для ее прелестной дочери.
Миссис Трит потянулась и пробормотала что-то насчет сладкого сна. Виллена отдала матери сумочку, а Джеймс отвернулся и посмотрел в окно. Индейцы уже исчезли.
ГЛАВА 28
Калеб на руках отнес Сару во внутренний дворик, где пышно цвели сотни розовых кустов. За последние три года здоровье его жены заметно ухудшилось. Зачастую ее мучили невыносимые боли, и дни, когда она себя хорошо чувствовала, стали большой редкостью. Калеб сам мыл и одевал ее, относил к столу и помогал ей есть. Почти все дни она проводила в кресле, греясь на солнышке.
Сара часто думала о том, что Калеб наверняка устал от нее и желает найти на стороне кого-нибудь помоложе, но он ни жалобами, ни намеками не давал об этом знать. Ее Калеб оставался тверд, как скала, по его лицу нельзя было ни о чем догадаться. Она знала, что он предан ей телом и душой, и хотя они крайне редко занимались сейчас любовью, он не помышлял ни о ком другом.
Они так любили друг друга, что им достаточно было просто находиться рядом: прикасаться друг к другу, разговаривать, смотреть друг на друга.
Примерно раз в неделю они посещали их любимое место, и Сара подолгу сидела под сосной, которую называла «наше дерево».
Калеб усадил Сару в кресло со множеством маленьких подушечек и натянул над ней кусок парусины, чтобы она не перегрелась на солнце. Сара очень любила находиться здесь, среди роз разных оттенков и размеров, и вдыхать их упоительный аромат.
Дела у Тома шли в гору, он намного увеличил свое состояние, как и количество детей, которых с рождением Родригеса Мигеля и Эдвин Марии стало уже семеро – четыре мальчика и три девочки. Хуанита округлилась и выглядела очень здоровой и счастливой женщиной. Глядя на нее, Сара часто переживала, что у нее так и не было больше детей, – только Линда и Джеймс. И фактически осталась одна Линда.
– Тебе удобно? – спросил Калеб, заботливо укутывая ее ноги легким покрывалом.
Она вздохнула, глядя в ярко-голубые глаза.
– Я стала такой обузой для тебя, Калеб.
– Ты знаешь, что я должен был давно создать для тебя нормальные условия жизни и не сделал этого.
– А ты хотел бы больше бывать с индейцами?.. Он улыбнулся и покачал головой.
– Ты всегда была моим лучшим другом, Сара Сакс. Для меня нет большей радости, чем находиться рядом с тобой. – Он выпрямился и спросил: – Тебе принести чего-нибудь?
Сара откинула голову на спинку кресла.
– Нет. Я просто посижу, послушаю птиц. Он улыбнулся.
– Отдыхай. Я сегодня собираюсь съездить в Соному, узнаю, нет ли новостей с востока.
– О, Калеб, не могу себе представить, что начнется гражданская война. Думаешь, Джеймсу придется воевать? Меня это так беспокоит.
То, что Джеймс не ответил ни на одно письмо, приводило Калеба в ярость. Он бы давно поехал разыскивать его, но не мог оставить Сару. Он послал к сыну письмо с человеком, который направляется в Сент-Луис, и попросил его лично разыскать Джеймса и передать ему письмо, в котором умолял сына приехать в Калифорнию и повидаться с матерью. Он не сказал Саре об этом письме из опасения разочаровать ее, если письмо не найдет Джеймса.
– Я уверен, что все будет в порядке, – заверил он ее.
Жена схватила его руку.
– Но ты ведь не будешь участвовать в войне, да? Я не хочу больше войн в нашей жизни.
Он нежно пожал ее пальцы.
– И Том, и Джесс, и я – сыты по горло войной, Сара. Кроме того, я никогда не оставлю тебя в таком состоянии.
Их глаза встретились, и неожиданно он вспомнил Белого Коня и его предсказание. Он вдруг почувствовал себя потерявшимся маленьким мальчиком.
– Я вернусь к вечеру. – Он улыбнулся.
– Калеб! – окликнула его жена. Он оглянулся.
– Ты не забудешь про письмо?
– Ты знаешь, что не забуду. – Он едва скрыл свою злость на сына. Сара не хотела о нем плохо думать.
* * *
Джеймс шел к небольшому зданию школы, читая на ходу статью в газете. Там писалось о шайенах, которые создавали много проблем для переселенцев в Колорадо. Теперь, когда в окрестностях горы Пайк обнаружили золото, города в Колорадо росли как грибы. И поселенцы, и золотоискатели сходились в одном: против индейцев надо принимать самые жестокие меры. Они должны либо смириться, либо умереть.
Джеймс был согласен с местными жителями, поскольку его магазин часто страдал от набегов шайенов.
В некотором смысле Джеймс даже понес убытки. Отношения поселенцев с индейцами становились все хуже и хуже. Из-за возможности возникновения гражданской войны все солдаты были отозваны на восток, и открытые всем ветрам просторы Колорадо оказались без зашиты.
Но Джеймс мог читать между строк. Он хорошо знал, что белые умеют все переиначивать и представить дело так, как будто во всем виноваты только индейцы. Всего лишь за год до того, как Джеймс поселился в Денвере, солдаты напали на мирное индейское селение и разгромили его, применяя оружие, которого у индейцев не было и в помине. Все запасы продовольствия были сожжены, солдаты подожгли каждый вигвам и не оставили после себя ничего, что напоминало бы о том, что здесь когда-то жили люди. Многие шайены двинулись на север, другие – на юг. Все старались найти безопасное место, но такого для них больше не существовало.
Когда же это все кончится? Он видел, как страдают индейцы, и все больше убеждался в том, что сделал правильный выбор и скрыл свое происхождение. Сейчас он жил среди поселенцев, в большинстве своем ненавидевших краснокожих и не считавших их за людей.
В Сент-Луисе намного легче – там вообще не было индейцев. Люди на востоке не опасались нападений с их стороны и не жили в постоянном страхе, для Джеймса все было намного сложнее, чем для его белых соседей. Ведь в случае чего ему пришлось бы сражаться не только с индейцами, но и со своей собственной индейской кровью, Джеймс прекрасно понимал белых и ужасно боялся, что правда о его происхождении всплывет наружу.
Он часто думал о Кейле. Вполне возможно, что его уже нет в живых. Нападения солдат и болезни унесли много индейских жизней. Шайены разделились на северных и южных, и неизвестно, где оказался Кейл. Ко всему прочему прибавилось и то, что отец Виллены был одним из яростных ненавистников шайенов и сформировал отряд добровольцев, которые должны защищать горожан от нападений индейцев. А Джеймс любил Виллену. В этом он был уверен. Но вдруг ее семья узнает, что в его жилах течет индейская кровь?
Несмотря ни на что, дела у Торгового Дома «Хейден и Сакс» шли неплохо, отношения Джеймса и Виллены тоже развивались в лучшую сторону. Кольцо, которое он заказал Сент-Луисе, прибыло и сейчас лежало в нагрудном кармане Джеймса. Он уже спросил согласия мистера и миссис Трит на брак с Вилленой.
С тех пор как молодые люди познакомились друг с другом, прошло уже два года. Джеймсу исполнилось двадцать семь – теперь самое подходящее время обзаводиться семьей.
Он постоянно отгонял от себя мысли о том, что будет, если мистер Трит узнает правду. Нет, он не станет рисковать. Он не будет ничего рассказывать, особенно Виллене. Он слишком любит ее и не хочет потерять.
Почти каждый день Джеймс приходил в школу, чтобы проводить Виллену домой. Поблизости бродило столько подонков, что девушке лучше не рисковать и не ходить по улице в одиночку.
В хорошую погоду они не брали извозчика, а шли пешком, направляясь к большому двухэтажному дому, который отстроил для себя Трит. Джеймс тоже планировал построить дом, в котором он будет жить вместе с Вилленой. Мысль о том, что они будут спать в одной кровати и он сможет наслаждаться ее телом, когда они поженятся, приятно будоражила его.
Перепрыгивая через две ступеньки, он взлетел по лестнице и вошел в комнату, где сидела Виллена. Сегодня он был одет особенно изысканно и очень аккуратно причесан.
С некоторым разочарованием он увидел, что Виллена не одна. Около ее стола стоял маленький мальчик. Он стоял рядом с нею и читал вслух. Джеймс похолодел. Мальчик выглядел как настоящий индеец. Виллена посмотрела на Джеймса.
– Я была права, Даниэлю требуются дополнительные занятия.
Потеряв дар речи, Джеймс просто смотрел, как читает мальчик, запинаясь на некоторых словах. Виллена терпеливо поправляла его. Когда он закончил, она похвалила его, обняла и попрощалась с ним. У порога мальчик оглянулся и улыбнулся ей.
– Кто он, черт возьми?
Виллена с удивлением взглянула на Джеймса. Раньше он никогда не ругался при ней.
– Это новый ученик.
– Я это вижу. Он индеец! Что индеец делает в школе, здесь, в Денвере? Виллена почувствовала легкий укол раздражения. – Он же должен ходить в школу, разве не так? – В резервациях тоже есть школы.
Виллена нахмурилась и сняла со спинки стула свою шаль.
– Джеймс, почему этот маленький индеец так расстроил тебя?
Он почувствовал, как розовеют его щеки, и понял, что несколько переиграл.
– Не знаю. Просто я удивился, увидев его здесь. Девушка набросила на плечи шаль.
– Мне его немного жаль. Дети плохо к нему относятся, его мать – белая, она не может жить в резервации. – Она уловила ужас в глазах Джеймса. – Его мать была захвачена индейцами несколько лет назад. Нет, ее сын не результат насилия. Она влюбилась в одного из индейцев. Ведь когда ее похитили, ей было всего десять лет и она привыкла жить среди них. Это очень интересная история, Джеймс. Когда она выросла, то вышла замуж. Но ее мужа убили солдаты, и жизнь в резервации стала для нее невыносимой. Я не могу осуждать ее. Мне жаль бедных индейцев.
– Бедные индейцы! Они же убивают белых!
– Конечно. Но едва ли можно винить их за это. После того как я поговорила с матерью мальчика, я многое поняла. – Виллена закрыла на ключ ящик письменного стола. – Бедная женщина пытается создать условия для своего сына, обеспечить ему хорошую жизнь. Я дала ей работу в школе. Она следит за чистотой и порядком. – Виллена сложила на груди руки. – Джеймс, я знаю, что в это трудно поверить, но эта женщина действительно любила своего мужа. Для нее он был просто мужчиной, а не индейцем. Ты можешь себе это представить? Белая женщина по-настоящему любит индейца.
Он отвернулся. Он думал о своей матери и о ее любви к отцу. Но ее любовь едва не сломала жизнь ему, Джеймсу. И этого мальчика тоже ждут сплошные разочарования в жизни.
– Джеймс, в чем дело? – Виллена вышла из-за стола и подошла к нему.
Он покачал головой.
– Ничего. Все в порядке, – тихо ответил он. Вдруг неожиданно для себя он спросил:
– Полагаю, ты тоже смогла бы выйти замуж за индейца? – Вопрос прозвучал как обвинение, но Виллена почувствовала в вопросе скрытый смысл.
– Я… не думаю. Вряд ли.
– Вот! – торжествующе воскликнул он. – Ты это можешь понять, но не можешь поступить так, как та женщина. И знаешь почему? Потому что ты достаточно умна, чтобы понять, что у такого брака нет будущего. Две нации и две культуры совершенно различны. Даже женщина, которая выросла среди них, не смогла жить в резервации. Я не могу представить себе жизнь в резервации.
Виллене почудилось, что она заметила страх в его глазах, как будто это могло бы случиться с ним.
– Тогда ты понимаешь, как им плохо. Джеймс нахмурился.
– Откуда такая симпатия к индейцам? Я думал, ты их ненавидишь.
Она подошла к нему ближе, удивленная его странным поведением.
– Джеймс, я никогда не говорила, что ненавижу их. Да, я их боюсь. И я согласна, что нужно остановить кровопролитие. Но их тоже можно понять, и я не могу ненавидеть их всех подряд.
Джеймс саркастически улыбнулся.
– Скажи, Виллена, все равно ты чувствуешь себя выше их. Не позволяй своему сочувствию по отношению к маленькому мальчику закрывать тебе глаза на правду.
– Правду? Какую правду, Джеймс?
– Правда в том, что как бы мы ни старались, индейцев не переделать. Их дух останется прежним. Индеец никогда не станет таким, как белый человек. У них внутри есть какой-то стержень, с которым не справиться белому человеку. Их дух зовет их за собой. Они должны свободно разъезжать по земле и жить среди дикой природы и животных. Свобода…
Он оборвал себя на полуслове и впервые почувствовал, что говорит о себе. Это удивило и разозлило его. Часть его внутреннего «я» вырвалась наружу, и он остался этим очень недоволен. И он тут же мысленно поклялся себе, что больше подобное никогда не повторится. – Джеймс! – изумленно воскликнула Виллена. – Ты говоришь так, как будто хорошо понимаешь их. Она испытующе посмотрела ему в глаза. – Откуда ты так много знаешь о них?
Он стиснул зубы, кляня свою несдержанность. В этот момент перед его взором ясно предстал отец. Наверное, это он наказывает сына за ложь. Неужели он проклят навеки?
– Я… просто, когда убили моих родителей… люди пытались меня успокоить и старались объяснить мотивы индейцев… я… я не знаю, возможно, я в чем-то понимаю их, но рана после смерти родителей все еще кровоточит.
Виллена сочувственно посмотрела на него.
– Конечно. Мне так жаль, Джеймс. Мне не следовало так защищать индейцев, должно быть, тебе тяжело все это слушать.
Он вздохнул и сжал ее нежные руки.
– Не принимай их проблемы близко к сердцу, Виллена. Это очень осложнит твою жизнь. Я жил в таких местах, где ненавидели тех, кто симпатизирует индейцам. Вокруг полно ненависти. Поэтому прошу, будь осторожна.
– Постараюсь. Я не буду сочувствовать им, но не из-за боязни, что меня станут ненавидеть свои же.
А из-за того, что случилось с тобой. Ведь это будет несправедливо по отношению к тебе, человеку, которого я люблю.
Он чувствовал свою вину, но перед ним стояла женщина, которую он любил и желал, и он не мог потерять ее, сказав правду. Не мог. Особенно сейчас, когда ее отец формирует отряд добровольцев для борьбы с индейцами.
– Я люблю тебя, Виллена. Больше, чем ты себе можешь представить.
Внезапно он показался ей совсем беззащитным, как маленький мальчик, который собирается заплакать. Она отнесла это за счет того, что он вспомнил своих родителей и ласково коснулась его плеча.
– Больше никаких разговоров об индейцах. Обещаю.
Он выдавил улыбку и кивнул. Неожиданно он почувствовал, что хочет немедленно жениться на ней. Сейчас, пока ничего не раскрылось. Он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, руки. Он крепко прижал ее к себе, и она ощутила, что он возбужден до предела.
– Джеймс, – выдохнула она.
– Я люблю тебя, Виллена, – повторял он снова и снова. – Я люблю тебя и хочу тебя. Выходи за меня замуж, Виллена. Я уже спросил согласия у твоего отца.
Она улыбнулась и запрокинула голову, подставляя его губам шею.
– Ты знаешь, что я выйду за тебя замуж. Джеймс слегка приподнял ее и стал целовать ее груди, натягивающие тонкую ткань платья. Виллена знала, что ей следует запротестовать. Он никогда не позволял себе такую вольность, хотя оба мечтали об этом.
– В воскресенье, давай поженимся в воскресенье, – сказал он ей. – Я не хочу больше ждать.
Он посмотрел ей прямо в глаза. Как она любила его!
– Да. Я согласна. Если это устроит моих родителей, то мы поженимся с тобой в воскресенье.
Джеймс жадно прильнул к ее губам. Потом он неохотно отпустил ее, достал из кармана небольшую коробочку и вручил ее Виллене.
– Вот, я хотел подарить тебе это перед тем, как делать предложение.
Девушка восторженно улыбнулась, открыла коробочку и ахнула от изумления.
– Джеймс! Никогда не видела ничего более восхитительного!
– Надень его.
Она вытащила из футляра кольцо и надела на палец.
– О, Джеймс, какое оно красивое!
Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал кольцо.
– В воскресенье ты станешь миссис Джеймс Сакс. – Он ласково коснулся ее лица. – Я буду тебе хорошим мужем, Виллена. Ты никогда не будешь за меня стыдиться.
Виллена нахмурилась.
– Стыдиться? Джеймс, почему я должна стыдиться тебя?
Он слегка покраснел.
– Я не знаю, я… – Как бы ему хотелось открыться ей. Но риск потерять ее был слишком велик. Ей незачем обо всем знать. – Просто я хочу, чтобы ты гордилась мною. Ведь я так горжусь тобой. Ты самая красивая жена в Колорадо.
Она засмеялась и обняла его.
– И у меня будет самый красивый и удивительный муж.
Джеймс обнял ее в ответ.
ГЛАВА 29
Человек, с которым Калеб передавал письмо для Джеймса, вернулся через год. Он так и не передал письмо.
– В Сент-Луисе нет Джеймса Сакса, который работал бы у Хейдена, – рассказал он Калебу. – Только старый Хейден. Он сказал, что его партнера зовут Джеймс Сакс, но он больше не живет в Сент-Луисе. Он перебрался в Денвер, Колорадо, где управляет магазином Торговой фирмы «Хейден и Сакс». Он очень богат, должен я добавить. Дела у фирмы идут хорошо. В любом случае, Хейден говорит, что это не тот Джеймс Сакс, которого я ищу. У этого Сакса родителей убили команчи, и произошло это в Техасе. Когда я сказал партнеру Сакса, что отец Джеймса – индеец, он замахал руками и стал уверять меня, что Джеймс Сакс вовсе не похож на индейца, мало того, он всей душой их ненавидит. Так что, извините, но я не смог найти вашего сына, мистер Сакс. Кроме того, я спешил возвратиться назад. Возможно, там будет война.
Он вернул Калебу письмо и ушел. Калеб стоял как громом пораженный, он чувствовал и гнев, и скорбь одновременно. Очевидно, что Джеймс отрекся от своих родителей и даже не желает знать, живы они или нет. В какой лжи он живет! Неужели он счастлив, зная, что предал свою кровь и своих родных?
Как сообщить об этом Саре? Может, лучше ей ни о чем не знать? Возможно, в глубине души она и так знает правду?
Денвер! Какая ирония. Его сын послан туда, откуда убежал несколько лет назад. Наверное, партнерство с Хейденом оказалось очень выгодным, раз это заставило Джеймса вернуться в Колорадо. Но все же Калебу стало легче оттого, что Джеймс находится на территории, которая вряд ли будет вовлечена в военные действия.
Все эти новости легли тяжелым грузом на сердце Калеба. Он не мог поделиться ими с женщиной, угасавшей у него на глазах. Он поклялся себе, что никому не скажет о том, что узнал, даже Тому и Линде. Хорошо, что он не сказал Саре об этом письме, он словно что-то предчувствовал. Калеб бросил письмо в огонь и мрачно смотрел, как оно превращается в пепел.
* * *
Торговый Дом «Хейден и Сакс» в Сент-Луисе и других городах на востоке очень разбогател за годы войны, снабжая армию всевозможными товарами. Джеймс был рад тому, что остался в стороне от конфликта. Судя по письмам Хейдена, на востоке творилось нечто ужасное.
В Денвере дела шли неплохо. Джеймс Сакс прекрасно знал свое дело и работал теперь еще усерднее, чтобы обеспечить достойную жизнь жене и детям, которых к 1864 году у них было двое. Его Виллена не будет страдать из-за того, что в нем есть индейская кровь. Он по-прежнему будет скрывать свое происхождение и постоянно увеличивать свое состояние.
Джеймс уже построил для Виллены двухэтажный кирпичный дом. Денвер разрастался и постепенно превращался в крупный торговый центр, как и предсказывал Гилберт Хейден. Дом стал для Джеймса убежищем, где он мог отдохнуть от городской суеты и побыть в обществе красивой жены и детей: Элизабет Эллен, которая родилась в 1861 году, и Джеймса Дэвида-младшего, родившегося в 1863 году.
К огромному облегчению Джеймса, ни один из его детей не имел во внешности ничего, что указывало бы на присутствие индейской крови.
Элизабет была блондинкой, как и мать, и даже унаследовала зеленые глаза Виллены. Джимми – был весь в отца, но немного светлее по цвету волос и кожи. Постепенно Джеймс стал забывать о тяжелом бремени своей вины и, похоже, поверил, что его тайна так никогда и не раскроется.
Он был счастлив: Виллена оказалась прекрасною женой и очень его любила. Он никогда не скажет ей, что она спит с мужчиной, в жилах которого, течет индейская кровь. В это время ненависть к краснокожим достигла предела. Весь Денвер был возмущен тем, что индейцы нападали на обозы с товарами и резали телеграфные провода.
Зверства индейцев раздувались различными слухами, и большинство горожан верило, что это действительно так. Немногие знали, что некоторые грабежи совершались самими белыми, а вина за это ложилась на индейцев. Многим было выгодно поддерживать в людях постоянную ненависть к индейцам, ведь руками тех же самых горожан можно было убивать ни в чем неповинных шайенов. Перед поселенцами стояла цель – очистить Колорадо от индейских племен.
Нарастающая напряженность опять растревожила душу Джеймса. Среди его друзей было много таких, которые всей душой ненавидели индейцев, и ему приходилось подыгрывать им, смеяться их шуткам, кивать, слушая, как они издевательски описывают образ жизни индейцев, рассказывая подробности их интимной жизни. Все его друзья считали индейцев очень глупыми, невежественными людьми.
– Заберите у них бизонов, – советовал один, – и они сдохнут в течение одной недели.
– Мы уже думали об этом, – отзывался другой.
– На Востоке большая потребность в коже, мясо тоже не помешает, но вот что я вам скажу: если хотите до смерти испугать индейца, сделайте так, чтобы он наткнулся на тушу бизона с содранной шкурой.
Раздался взрыв хохота. Джеймс присоединился к остальным, чувствуя себя актером и, судя по всему, неплохим актером. Вроде бы никто не замечал перемены в его настроении, когда разговор заходил об индейцах.
– Говорят, что скоро откроется сезон настоящей охоты на индейцев. Мы все получим оружие и будем подстерегать и убивать их, где только можно.
– Проклятое правительство говорит, что мы не должны этого делать. Нельзя злить индейцев. Нам напоминают, что мы вообще не должны здесь жить.
– К черту. Если эти краснокожие не могут добывать из земли ее богатства, то им же хуже. Они живут так, как жили тысячу лет назад. Если они настолько глупы, то заслуживают смерти.
– Но, кажется, они живут в полном согласии с природой, – вставил Джеймс. – Они не засоряют рек, не перекапывают горы. Я хочу сказать, что у них тоже стоит кое-чему поучиться. Возможно, если мы попытаемся…
– Ты их защищаешь, Сакс? – перебил его один из банковских служащих.
– Нет, конечно. Я только… гм… мы не можем вечно воевать с ними. Нужно найти способ договориться мирным путем.
– Есть только один путь – убить их всех до одного. – Все опять засмеялись. И с тех пор Джеймс больше никогда не выступал в защиту индейцев.
Горожане продолжали свое наступление на индейцев. В резервации нелегальным путем провозилось виски, и пьяные индейцы превращались в живые мишени. Бывало и так, что поселенцы расплачивались с индейцами спиртным за то, что те воровали для них лошадей у владельцев ранчо, а затем сами же обвиняли их в воровстве.
Некоторые белые похищали краснокожих женщин и заставляли заниматься проституцией, убеждая их, что только так они смогут заработать еду и одежду.
Конечно, все эти издевательства были давно известны, но выглядело все так, как будто белые никогда не нападали на индейцев, никогда не насиловали их женщин и никогда не поджигали их стоянок; во всем виноваты были только индейцы, и дело чести каждого белого – защитить от них свой город.
Учитывая пожелания своих богатых и влиятельных друзей, губернатор Колорадо издал приказ о назначении «полковника» Джона Чивингтона предводителем отряда добровольцев. Чивингтон был в прошлом священником и страстно ненавидел индейцев, убивших его жену. Он ненавидел индейцев сверх всякой меры, за что и звался среди них Убийцей.
Джеймс чувствовал, что все обстоит гораздо хуже, чем он предполагал. Отряд добровольцев готовился напасть на стоянку шайенов и истребить их всех до последнего.
Джеймс прекрасно понимал тактику Чивингтона. Так поступали с чирханами, апачами, остатки которых живут в небольших резервациях. И поскольку шайены настаивают на том, чтобы выполнялось соглашение, принятое в Ларами, то белым ничего не остается, как применять против них силу.
Слушая речь Чивингтона перед жителями Денвера, Джеймс понял, какая ужасная участь ждет коренных жителей.
Сейчас он сидел в своем кабинете и пил виски. В последнее время он все чаще и чаще прикладывался к бутылке.
– Думаю, что это я тоже унаследовал от тебя, дорогой папочка, – пробормотал он.
Он повертел в руках стакан, размышляя над словами Чивингтона. По его спине пробежал холодок. Он опять вспомнил Техас и тех, кто ненавидел индейцев. Он вспомнил свою любимую собаку, которую убили только за то, что она принадлежала мальчику, отцом которого был индеец. Слезы полились у него из глаз. Иногда он чувствовал себя маленьким обиженным ребенком, особенно среди поборников идей Чивингтона, не подозревавших, что среди них находится полуиндеец.
Когда он наливал себе второй стакан, вошла Виллена и в изумлении уставилась на него. Затем она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Джеймс, что с тобой происходит? – участливо спросила она. – Ведь ты никогда не пил так много.
Он пожал плечами.
– Я имею право выпить, если мне хочется, любовь моя. Не нужно нотаций! – Он залпом выпил порцию виски и посмотрел на нее.
– Полагаю, что ты имеешь право выпить, но это так не похоже на тебя. И мне кажется, я имею право знать, что с тобой происходит.
– Ничего! – он со стуком поставил стакан, Виллена вздрогнула от испуга, но не отступала.
– Дело во мне?
– Не будь смешной! Ты – лучшее, что у меня есть! Она подошла ближе.
– Тогда в чем, Джеймс? Ты знаешь, как я люблю тебя. Скажи мне. Я все пойму.
Некоторое время он пристально смотрел на нее, затем рассмеялся.
– Ты не представляешь себе, о чем ты меня просишь. – Он покачал головой. – Нет, моя красавица Виллена, ты не поймешь. Но это пройдет. Это просто… – Он запнулся. – Просто я иногда думаю о своих родителях. Если бы я мог хотя бы чем-нибудь помочь им тогда. Мысль об этом не дает мне покоя.
– О, Джеймс, – мягко проговорила она и подошла к нему.
Опять сработало. Он часто прибегал к этой уловке, разговор о родителях мгновенно ее успокаивал, и она прекращала задавать вопросы. Иногда он даже хотел, чтобы его родители уже умерли. Наверное, ему легче было бы лгать и не приходилось бы опасаться, что когда-нибудь Калеб Сакс найдет его.
Виллена прижала голову мужа к своей груди и погладила по волосам.
– Пожалуйста, не надо пить, Джеймс, у тебя это войдет в привычку. Так напиваясь, ты теряешь меня.
Ему хотелось закричать во весь голос: «Твой муж – пьяный индеец. Он не может пить и быстро пьянеет, потому что он – наполовину индеец». Господи! Как мало она о нем знает!
– Но ты все еще любишь меня, Джеймс? Он улыбнулся и поцеловал ее руку.
– Ты ведь знаешь, что люблю. – Он посадил ее к себе на колени и стал ласкать ее груди.
– Извините меня, мистер Сакс. – В комнату вошла служанка, но увидев Виллену на коленях у мужа, испуганно отпрянула. – Ой! Извините, сэр, но там вас хотят видеть.
Джеймс был недоволен тем, что его прервали. Виски разгорячило ему кровь, и он уже вознамерился было отнести Виллену наверх и заняться с ней любовью.
– Кто это?
– Ваш тесть, сэр, и полковник Чивингтон. Джеймс заметно побледнел.
– Что им нужно? Виллена быстро поднялась.
– Пригласи их сюда, Люсиль.
– Да, сэр.
Она вышла, а Джеймс постарался взять себя в руки.
– Интересно, чего они хотят? – он посмотрел на Виллену.
– Наверное, это связано с добровольцами.
– Скорее всего, – согласился Джеймс. Послышались шаги, и в кабинет вошел отец Виллены и высокий, бородатый Чивингтон.
– Джеймс, – сказал отец Виллены, подойдя поближе. – Теперь наша очередь, сынок.
Джеймс уставился на него.
– Наша очередь?
– Наш черед внести посильный вклад в поддержку добровольцев. Мы не можем ограничиться только деньгами. Мы должны показать горожанам, что отвечаем за свои слова и готовы сражаться, чтобы защитить нашу собственность и наши жизни.
Джеймс нервно провел рукой по волосам.
– О чем вы говорите?
Трит глубоко вздохнул. Несмотря на почтенный возраст и седые волосы, в нем было что-то такое, что заставляло людей подчиняться ему и угождать. Джеймс чувствовал себя обязанным своему тестю и редко мог ему в чем-то отказать.
– Мы собираемся выступить против шайенов во главе с полковником Чивингтоном, Джеймс.
Джеймс побледнел еще больше, и Трит недовольно сдвинул брови.
– О, господи, Джеймс, всего один поход. Сейчас наша очередь подтвердить слова делом. Неужели мой высокий, сильный зять побоится выступить против шайенов?
Джеймс откашлялся.
– Конечно же, нет. Просто я… удивлен. Я хочу сказать, что у меня есть дела в магазине, я должен быть с Вилленой и детьми…
– У нас у всех такое положение, Джеймс. Те, кто останутся здесь, присмотрят за всем этим. Не беспокойся о жене и детях.
– Вы нужны нам, мистер Сакс, – зычным голосом проговорил Чивингтон.
Виллена подошла поближе к Джеймсу. Ей не нравился Чивингтон, и она не была уверена в том, что добровольцы поступают правильно. Она даже спорила на эту тему с отцом. Но ей было приказано никогда не выступать в защиту индейцев.
