Текст книги "Искажение разума и другие преступления (ЛП)"
Автор книги: Рой Якобсен
Соавторы: Мари Аннет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
И я мог лишь догадываться, что меня ждало завтра.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Ресторан Фауста Тривиума был ужасным.
На восточной окраине города между заброшенной станцией заправки и почасового отеля с решетками на окнах устроилась табличка «Кухня Корки», дверь и окно, такое грязное, что не было видно, что внутри. Судя по запаху чего-то сильно поджаренного, доносящегося из-за здания, кухня была тут не лучше.
Мы с Верой все утро вторника – позднее утро, после сна – изучали место и планировали атаку. Мы долго ходили, стояли и старались не дышать из-за запаха с кухни, а потом ушли в место получше и заняли столик на улице в индийском ресторане.
Пока мы ждали еду, разговор метался от обсуждения стратегии до того, как я оказался в нынешнем положении. Я описал неприятный опыт с МП, затронул Линну, капитана Блит, дровосека и товарища по камере, Дункана. Она слышала о последнем – по крайней мере, слышала о гидромаге-убийце, за голову которого платили триста тысяч долларов, и который любил превращать людей в засушенный изюм.
– И они посадили тебя в камеру с ним? – спросила Вера, дождавшись, когда официантка отойдет, принеся нашу еду. Она впилась вилкой в карри. – Я думала, ты был мошенником.
– Даже не так. Я просто работал на мошенников.
Она оторвала кусок лепешки наан и помешала им в миске, чтобы пропитать пряными и острыми соками.
– Типичный бред МП.
Я проглотил кусок своей куда более мягкой курицы.
– О чем ты?
– Бросить безвредного мальчишку в камеру к серийному убийце? Это безумие. Вы не должны были даже находиться в одном здании.
– У них только одно здание.
– Ты их защищаешь?
– Нет, конечно.
Она вытерла рот. Ее еда была такой пряной, что от ее дыхания мои глаза слезились на другой стороне стола.
– Они так увлечены контролем, что забыли, что имеют дело с настоящими людьми.
Это было похоже на некоторых из МП, особенно капитана Блит.
– Наверное.
– Наверное? – она издала смешок. – После того, что ты пережил, ты должен быть жестче с ними.
– Я о том, что некоторые просто пытаются сохранить мир.
– Некоторые? Агент Шен? – Вера пронзила меня недовольным взглядом. – Она была милой? Улыбалась тебе, манипулируя при этом тобой, чтобы ты помог арестовать твоего друга?
Я нахмурился.
– Это предложил я, а не она. Мне нужно было выбраться из участка, чтобы сбежать.
То, что мне начала нравиться Линна, ничего не означало.
– А я думаю, что Шен не лучше остальных. Она просто лучше это скрывает, – Вера сунула еще кусочек лепешки в рот. – Мой папа порой сталкивался с этими гадами из МагиПола по работе.
– Твой папа?
– Он был в управлении общин перед тем, как ушел на пенсию.
Это звучало… нормально. Судя по татуировкам, кожаному наряду и поведению, Вера казалась выросшей на улицах мегаполиса, где ей приходилось охотиться на крыс для ужина.
– Он занимался отношениями между общинами мификов и МП, – продолжила она, вонзая вилку в миску, – и они только помыкали им. А что он мог сделать? С МП бороться нельзя. Или слушаешься их, или прячешься в тени.
– Это ты делаешь? Прячешься?
– В МП думают, что я – законопослушный мифик, который выполняет их задания.
– Нам ведь нужен МагиПол? – я нанизал кусочек курицы на вилку. – То есть, что будет без МП? Будет хаос, да? Только они не дают миру людей узнать о нас.
– И что? – она жевала еще порцию лавы с карри. – Думаешь, нам нужно, чтобы МП защищала нас от людей?
Я вспомнил, сколько лодыжек сломал, двигая бордюр тротуара, а мои силы, по сравнению со многими мификами, были безвредными.
– Я думал о другом. Им нужно защищать людей от нас.
Она фыркнула.
– Ты звучишь как агент. Цель МагиПола – держать магию в оковах.
– «Сохранять в тайне, сохранять в безопасности», – тихо процитировал я.
– Да, Гэндальф, так. МП плевать на безопасность людей. Им и на мификов почти плевать. Им нужно сохранять магию безопасной. Хочешь знать, почему?
– Думаю, ты все равно мне расскажешь.
– Власть, – она указала на меня вилкой. – МагиПол связана со всеми, кто у власти в мире. Президенты, короли и другие. Они не дают магии проникнуть в мир людей, потому что никто у власти не хочешь этого. Система рухнет, если вдруг по улицам начнут бегать Люди Икс.
– Я ценю отсылку, но мы – не мутанты. Технически.
– Режимы развалятся, ведь мифики будут править землями. И МП не дает нам, мификам, разрушить их системы, а взамен лидеры людей делают то, чего хочет МП.
Я отклонился на стуле.
– Мрачная перспектива.
– Это реальность, Кит, – она пожала плечами, а потом вытерла нос, шмыгнув. Все-таки и она ощущала действие острого карри. – МП не продержится вечно. Инстаграм, селфи и камеры наблюдения не позволят нам оставаться скрытыми. Чудо, что из людей о нас говорят только сторонники теории заговора, которые думают, что высадка на луну – ложь, изображенная Кубриком.
– Откуда знать, ложь ли это?
– Поверь, он ни кого не обманывал. Он был мификом, а не обманщиком.
– Стэнли Кубрик был мификом? – охнул я. Все в «ККК» знали, что я был повернут на фильмах. Как они могли не упомянуть, что один из величайших кинорежиссеров в истории обладал магией?
– Да. Телепатом.
– Это так круто.
И разговор перешел в обсуждение лучших фильмов Кубрика («Заводной апельсин» против «Доктора Стрейнджлава»), а потом в спор о лучших режиссерах в истории (Скорсезе против Куросавы), а потом вернулся к плану кражи у Фауста Тривиума.
На это ушла большая часть дня, но мы продумали стратегию. Проблемой было то, что у меня не было навыков, необходимых для первого шага. Какого навыка? Сделать Веру невидимой для всех на ужине Фауста.
«Все» не были проблемой. Напасть на толпу разумов было сложно, но я мог передать одно и то же видение всем вокруг меня – граната вместо выстрела снайпера. Или, как я предпочитал называть это, галлюцибомбой. Для этого метода не нужно было сильно сосредотачиваться, но зато силы расходовались, как бензин у грузовика, едущего вверх по склону. Но я мог продержаться столько, сколько требовалось по плану.
Проблемой была невидимость. Я мог сделать предметы невидимыми, я делал себя невидимым, создавая двойника. Но, как я не смог сделать Мэгги невидимой для побега из кафе, я не мог сделать невидимой и Веру. Это почему-то не срабатывало.
Мне нужно было разобраться с этим.
Я попробовал первый раз, когда мы вернулись на корабль Веры. Я нацелился на ее разум, попытался изобразить галлюцинацию своего двойника, направляя силы на нее.
Результат? Полупрозрачный Кит и непрозрачная Вера.
Два часа тренировок дали мне головную боль, но дальше не продвинули. Вера ушла за едой, а я остался на палубе покачивающегося корабля, тер виски. Я мог сделать себя невидимым. Я мог сделать предметы невидимыми. Но почему не мог сделать такой Веру?
Новых идей не было, и я тренировался убирать предметы на корабле. Это было не сложно, я все время делал так галлюцинациями, меняющими окружение. Что отличало солонку Веры от самой Веры?
Я попробовал с предметами больше: микроволновкой, кроватью, стулом. Я даже вышел на пристань и заставил исчезнуть все рыбацкое судно. Я был прямо как Дэвид Копперфильд.
Вера вернулась с суши – говядина с терияки для меня и сашими с лососем, где васаби было больше, чем считалось безопасным для людей, для нее – но мои тренировки не помогли. Мы ели наши блюда, и я старался делать еду Веры невидимой, когда она подносила ее ко рту.
Оказалось, это раздражало, и она стукнула меня по плечу.
Я сдался и жевал кусочек говядины, отчасти слушая ее угрозы бросить меня в океан, если я снова сделаю ее еду невидимой. Ее угрозы не были изобретательными. Как насчет снять с меня шкуру? Превратить глаза в начинку для пиццы? Послать мои кости в другое измерение?
Угрозы Линны были забавными. Страшными, но забавными.
Мне стало не по себе от мыслей об агенте МП. Где она была сейчас? Еще искала меня или сосредоточилась на моем опасном бывшем друге-эмпате? Блит сняла ее с этого дела после моего побега? Капитан могла испортить карьеру Линны из мести?
Звучало в духе Блит.
Я нанизал на вилку брокколи. Слова Мэгги о «Голубом Дыме» крутились в голове. Они хотели украсть артефакты у «Цербера». Тайный сейф, который Мэгги помогла им сделать, сохранил бы их трофеи. Квентин хотел тот трофей, сомнений не было. Он собирал кусочки того, что бросил Ригель, умерев, и эмпат мог напасть на «Цербер» сам, особенно теперь, когда он очаровал Мэгги, заставив ее помогать ему.
Может, стоило намекнуть Линне. Если бы я мог связаться с ней…
Стоп. О чем я думал? Я не собирался рисковать арестом, особенно в разговоре с агентом МП. Даже если тем агентом была Линна.
Я вернул внимание к Вере, мой глупый мозг глупо сравнивал двух женщин, которые сбили мою жизнь с курса. Одна была высокой и светловолосой, другая – темноволосой и худой, а их характеры отличались еще сильнее, чем внешность.
И, пока я думал, что каждая женщина была больше, чем казалась, я осознал.
Глаза расширились, и я посмотрел на Веру. В этот раз я не делал невидимой высокую блондинку напротив меня. Я сосредоточился на Вере – ее сущности. Ее личности, ее жестокости. Ее ярких татуировках, грубой речи и спортивных движениях.
Я стер не физическое тело, а ее сущность в комнате.
Она пропала со стула. Я радостно завопил, а она завизжала. Галлюцинация прервалась, и она появилась с белым лицом, выпученными глазами и вздымающейся грудью. Она сжимала вилку, но кусочек лосося лежал на столе.
– Ты… что… это… – она сглатывала. – Можно и предупреждать, дебил!
Да, стоило бы ее предупредить. Я мог видеть свои галлюцинации и сквозь них. Когда я делал себя невидимым, я ощущал свое тело. Как ощущалось, когда терял ощущение себя? Не видел тело, не слышал свой голос, дыхание или шаги?
Я дал ей доесть и продолжил с восторгом эксперименты. Забавно для меня, но не для нее. Даже хуже, она не просто переставала себя видеть, она почти не ощущала прикосновения, когда была невидимой – побочный эффект, который я не ожидал. И оказалось, что, когда не видишь, не слышишь и не ощущаешь свое тело, ты становишься неуклюжим.
Мы провели остаток вечера и следующий день, работая над этим – я копил силы для нового трюка, а Вера терпела ощущения, когда ее стирали. Ей пришлось привыкнуть к движениям, пока она была невидимая, касаться без ощущений и говорить, пока она не слышала свой голос.
Вечером мы устроили проверку в местном супермаркете. Я ударил галлюцибомбой по всему магазину и стер Веру, а потом мы прошли по магазину, выбирая больше еды.
Она подняла замороженную говядину с имбирем и спросила сдавленным голосом:
– Что ты хочешь?
– «Доктор Пеппер» и чипсы со вкусом барбекю. О! И немного сыра!
– Тебе что – тринадцать?
– Пусть тогда это будет дорогой сыр.
Она выполнила мою просьбу, двигаясь скованно, и мы вышли из магазина с охапкой вкусностей, полностью незамеченные. Мы прошли по улице, и я убрал галлюцинацию. Вера появилась. Она выдохнула с облегчением и отдала мне банку «Доктора Пеппера».
Я открыл банку и сделал глоток.
– Мы готовы?
Она пожала плечами.
– Готовы.
Я слышал в ее голосе одобрение.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
День кражи. Кто был рад? Вера – точно. Я… не очень. Но это была цена за побег из страны.
Утреннее солнце выглядывало из-за тонкого слоя облаков, который к полудню станет покровом туч. Я забрался на мотоцикл Веры за ней, и мы поехали по бухте в город. Аукцион Фауста был назначен на эту ночь, и мы собирались быть у ресторана к полудню.
Почему не пробраться во время аукциона и парой хороших галлюцинаций скрыть наши жадные руки, забирающие артефакты Веры? Потому что людей будет слишком много, и шансов на ошибку будет много, да и безопасность будет усиленной.
Так что мы решили поступить умно и украсть ее артефакты до аукциона. Ничто не могло пойти не так.
Я кусал щеку изнутри, когда мотоцикл остановился на красный свет на Истсайд. На углу перекрестка было кирпичное здание в форме куба с неприятной входной дверью в тени ниши. Я прищурился, глядя туда.
– Эй, я вроде уже видел это место, – закричал я поверх гула мотора мотоцикла. – Это же бар?
Вера покачала головой.
– Ты туда не хочешь.
– Разве не там снимали «Дедпула»?
– Это гильдия «Ворона и молот».
Меня уколол страх. Ладно, не крутая локация для съемок. «Ворона и молот» была гильдией, которая поджарила «ККК» до черной корочки и разбила то, что осталось, включая мою не такую и плохую жизнь, превратив в пыль под их боевыми ботинками. «ККК» могли начать бой, но «Ворона и молот» его закончили.
Я мало знал о гильдии, но не хотел оставаться рядом и выяснять, помнят ли они сбежавшего из «ККК». Я спокойно огляделся и бросил галлюцибомбу на все машины вокруг, превратил огни на светофорах в красные.
Шины заскрежетали, шестеро потрясенных водителей ударили по тормозам.
– Вперед, – крикнул я Вере.
– Свет…
– Просто делай!
Она нажала на газ. Со скрежетом шин мы промчались по пустому перекрестку, и я убрал галлюцинацию. Машины зло гудели, мы уносились прочь от «Вороны и молота» к Фаусту Тривиума. Из огня да в полымя.
Я какое-то время сомневался в своем решении, а потом отмахнулся от этих мыслей. Не время для мудрости. Пора было ворваться в логово опасного преступника!
Мы оставили мотоцикл между урнами в паре улиц от ресторана и пошли дальше пешком. Мы остановились до того, как нас стало видно из ресторана, в нише за очередной урной.
Первый шаг: галлюцибомба, стирающая Веру.
Я применил массовую проекцию, стер Веру. Она и ее джинсовая куртка, камуфляжные штаны и рюкзак пропали в глазах всех, кроме меня. Она резко вдохнула, ощущая, как пропадает восприятие тела.
– Мне все еще… не нравится это, – пробормотала она, вытянув руки перед собой.
Мы пошли дальше. Когда мы добрались до ресторана, она уже почти шагала нормально.
Я понюхал едкий воздух и тихо спросил:
– Уверена, что тут подают еду?
Она сморщила нос.
– Может, стоит просто заказать кофе.
Я открыл дверь так, чтобы она смогла пройти за мной.
Внутри «Кухни Корки» пахло не лучше, чем снаружи, да и декор не вселял надежды на хорошую еду. Столы будто остались от прошлых баров, а стулья точно были украдены из урны товаров с дефектами за «Walmart».
Моя нога прилипла к плитке пола, и я подавил желание скривиться от загадочного коричневого вещества, на которое я наступил. Грубая записка от руки на стене приглашала занять место, и я выбрал менее грязный стол в одиноком углу ресторана.
Вера плелась за мной.
– Уверен, что никто меня не видит.
Мы посмотрели на клиентов «Корки». Пятеро мужчин собрались за столиком в углу напротив моего, но никто из них не знал, похоже, о существовании бритвы. Они говорили между собой кряхтением.
– Веселая компания, да? – отметил я.
– Да. Грязная.
Мужчина за шестьдесят, напоминающий размером и видом старого орангутанга, вышел из кухни и прошел к моему столику.
– Чего хотите?
– Пока только кофе.
– И все?
– Пока что.
Орангутанг в фартуке буркнул что-то недовольно и ушел, не взглянув на Веру. Он пропал на кухне, и она расслабилась.
– Работает, – шепнул я, стараясь почти не шевелить губами. – Или он не замечает никого без Y-хромосомы.
Она снова окинула комнату взглядом.
– Фауст управляет клубом парней. Как далеко тянется твоя иллюзия?
– Пока ты в ресторане, ты будешь в порядке.
– Уверен?
– Сто процентов.
Она стояла еще миг, а потом покачала головой.
– Видений нет, так что, наверное, можно приступить.
– Тогда вперед, – сказал я ей. – Чем быстрее будешь, тем раньше станешь видимой.
Честно говоря, меня беспокоил не ее комфорт, а моя выносливость. Я не знал, сколько смогу поддерживать галлюцибомбу.
Она быстро кивнула и ушла от столика, устремилась по ресторану.
Шаг второй: прятки.
Наш успех теперь был в руках Веры. Мне нужно было только сидеть и поддерживать проекцию, пока она искала артефакты.
Эта часть плана была слабой, по сравнению с идеей притвориться потенциальными покупателями, когда артефакты было бы видно, и их можно было легко забрать. А так ей придется рыться в недрах «Корки» в поисках подсказок, и невидимой ей нужно было двигаться осторожно. Она не могла ничего сдвинуть, включая двери, ведь это могли заметить.
И сложнее всего было то, что артефакты могли быть запечатаны в сейфе или защищены еще как-нибудь. Тогда ничего не выйдет. И, конечно, это вело к…
Третий шаг: импровизация.
Орангутанг толкнул дверь, нес склизкие куриные крылышки, и Вера прошла незаметно на кухню. Официант/повар/примат принес крылышки крупному мужчине в другом углу и вернулся в свое царство жира за дверью.
Мне оставалось лишь поддерживать проекцию и расслабиться. Чем больше сил я сохранял, тем лучше. Я закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Вдох и выдох, медленно и глубоко.
Прошло несколько тихих минут, а потом мою сосредоточенность перебил запах кислого кофе. Я поднял голову и увидел, что прибыл мой заказ, но его принес не орангутанг.
Передо мной стоял мужчина с длинными прямыми черными волосам, которые прилипали к голове и тянулись до локтей. Его бритое лицо, похожее на птицу, не давало определить его возраст. Тридцать пять? Семьдесят пять? Наверное, где-то между. Все от его носа до плеч, до узора на свитере было странно геометричным. Даже его ослепительно белая улыбка была слишком треугольной, чтобы быть натуральной.
– Не верю, что мы встретились, – сказал он, голос был чем-то между шепотом и писком. Он протянул ко мне руку. – Меня зовут Фауст. Фауст Тривиум.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Я пару секунд пытался понять, на кого смотрел. Фауст Тривиум. Торговец, у которого мы пришли украсть артефакты. Его репутация заставляла Веру нервничать. Он проводил этой ночью аукцион для преступников города.
Да, он.
Я пожал его руку.
– Я – Кит.
Стоило использовать фальшивое имя? Наверное, но мой мозг был отвлечен.
Странная улыбка Фауста стала шире. Он не напоминал преступника. Он выглядел как смесь Скриллекса, Тильды Суинтон и коробки печенья.
Он выдвинул стул рядом со мной.
– Можно присесть?
Я пожал плечами, и он изящно опустился на стул, закинул ногу на ногу и сцепил ладони на коленях.
– Это мое место, – сказал он мне все с той же улыбкой.
Отлично, но я это уже знал. Почему он решил поговорить со мной? Он что-то подозревал? В голове крутились варианты, и это было плохо. Размышления отвлекали, а мне нужно было поддерживать галлюцибомбу.
– Наверное, это занимает много времени, – ответил я, не смог придумать ничего умнее.
– Порой. Но у меня есть другие интересы, куда я трачу больше времени.
– О?
– Я – коллекционер. Я собираю вещи.
Я знал и об этом, но изобразил неведение.
– Какие? Древние?
Его треугольная улыбка стала холоднее, и уголки стали тверже.
– Не стоит играть милого, Кит. Я знаю, какой ты.
Моя кровь похолодела. Я заставил себя медленно дышать. Я не мог паниковать. Не сейчас.
– О чем вы?
– Ты – мифик, – он потянулся за воротник свитера и вытащил безвкусную золотую цепочку. На ней висел компас с бриллиантами, и вряд ли он просто указывал на север. – Я выиграл этот артефакт в покер пару лет назад. Он сообщает мне, когда рядом другой мифик, и он заметил тебя, как только ты прошел в мой ресторан. Значит, ты сильный.
– О, спасибо, – я очаровательно улыбнулся, надеясь, что это скрывало мое облегчение. Я заставил заработать его детектор, и он пришел проверить меня. И все. Он больше ничего не знал. Слава Ктулху.
– Так какой ты? – спросил он. – Какой класс?
Ого. Так прямо спросил? Грубиян.
Существовало пять классов магии. Спириталис, где были любящие природу и фейри ведьмы и друиды. Аркана, куда входили волшебники, как Линна, а еще алхимики, создающие зелья, и целители. Демоника – безумцы, которые считали адских монстров питомцами. Элементария, куда входили маги, управляющие стихиями, как товарищ по камере.
И, наконец, Психика. Наши способности были не классической магией, а силами мозга, типа телекинеза, телепатии, ясновидения, управлений снами… и того, чем был я.
– Но мы только встретились, – я робко захлопал ресницами. – Давай хотя бы на втором свидании задавать личные вопросы.
Его улыбка не дрогнула. Он был как пришелец, который пытался подражать человеку, но никто не верил его игре. По крайней мере, я не верил.
– Я – Элементария, – сообщил он. – Темпемаг.
Я не помнил, что делали темпемаги, но не подал виду.
– Психика, – с неохотой раскрыл я, но не стал уточнять. – И что ты собираешь? Артефакты?
– Помимо прочего. Ты очень сильный, Кит, или очень редкий, раз послал такой сильный сигнал компасу… Я был в своем кабинете, когда ты пришел, но компас сработал. Это необычно.
– Может, он просто знал, как сильно я хотел выпить кофе.
Он убрал компас под свитер.
– Так какой ты? Я любопытный.
Он казался мне ужасно настойчивым. Я схватил чашку кофе впервые и сделал глоток. Да. Вкус был таким же гадким, как и запах. Они добавили туда наполнитель для кошачьего туалета?
– Как я и сказал, Фауст, – спокойно ответил я, словно вкусовые рецепторы не возмущались во рту. – Я не раскрываюсь на первом свидании.
– Я хорошо улавливаю способности мифика, – он махнул на группу грязных ребят в другой части комнаты. – Все мои сообщники с уникальными или сильными способностями. Можно сказать, что я коллекционирую и их.
Это звучало ужасно странно.
– Чудесно, – сухо сказал я.
Фауст издал звук, который мог быть смехом, но был похож на голубя, раздавленного грузовиком.
– Я хочу дружить с мификами всех видов. Так интереснее. Мы могли быть хорошими друзьями, Кит. Уверен, я мог бы быть полезным для такого мифика, как ты.
Я прищурился. Хм. Он намекал, что я был тут, потому что я чего-то хотел от него? Это могло работать в мою пользу.
Мое спасение было важнее всего, но я не забыл о Квентине и его амбициях. «Голубой Дым» был создан, чтобы украсть артефакт, и если мой бывший друг решил завершить эту кражу, мне нужно было знать, какую магию мне нужно было избегать.
И, если бы я нашел важные детали, может, я отправил бы анонимное письмо на [email protected] – или какой там была почта Линны. Она могла быстро наладить карьеру после моего побега, и Квентин получит за то, что запутал эмоции Мэгги. Я хорошо прицелюсь и одним камнем убью двух птиц, которые клевали мою совесть днями.
Я осмелился отвлечься немного от галлюцибомбы и сосредоточился на Фаусте.
– Давай поговорим об артефактах. Ты не просто их собираешь. Ты – торговец.
Уголки его улыбки впились в щеки.
– Тебе нужен артефакт, Кит? Или хочешь что-то продать?
– Пока не знаю. Любой владелец бара может звать себя торговцем и продавать датчики дождя, но я ищу торговца высокого калибра.
Датчики дождя вообще существовали? Я не знал, но звучало неплохо.
– Уверяю тебя, я – лучший торговец в Истсайде. Побрякушки можно найти на аукционе Ямада, но мои товары уникальные. Даже редкие.
Лучший? Я окинул взглядом отвратительную забегаловку. Я сомневался в этом.
– У меня есть… информация, которая тебя заинтересует, – я приподнял брови. – Но буду честным, Фауст. Я подозреваю, что ты за такое заплатить не можешь.
Треугольник его рта перевернулся.
– Вряд ли, Кит. Что за информация?
– Об артефакте, ясное дело, – я широко улыбнулся. – Думаю, ты знаешь о «Цербере»?
Его глаза расширились.
– Ты знаешь о… Ясно. Впечатляет, Кит.
– Меня часто недооценивают, – ответил я, хотя не знал, о чем он. Многие люди знали о гильдии безопасности, так что это не могло его впечатлить.
– Конечно. Я не смог узнать многое, хотя не из-за нехватки связей. По слухам, даже «Цербер» не знают, кто вор.
Меня окутал холодок, и я спохватился. Я не мог отпустить галлюцибомбу.
Фауст зловеще смотрел на меня, не мигая.
– Я следил за рынком пять недель, но артефакт еще не появился. И, раз о краже знают так мало, вряд ли ты знаешь что-нибудь ценное об этом.
– Может, артефакт не на рынке, потому что воры его приберегли, – блефовал я. – Такое обычно не выставляют на аукцион.
– Но что с ним делать? Не использовать, это точно.
– Кто знаешь, – я склонил голову. – Думаешь, он такой сильный, как они говорят?
– Наверное, даже больше, – Фауст шмыгнул носом. – Мы не знаем размах его усиления, но, судя по тому, как его охранял «Цербер», в правильных руках сила будет чудесной.
Усиление? Мне не нравилось, как это звучало.
Я склонился ближе, посмотрел в его жуткие глаза и рискнул.
– Я слышал, он идеален для усиления способностей психика.
– И я, – искра вспыхнула в тех глазах. – Ты хотел бы стать сильнее в десять раз, Кит? Или, как говорят в «Цербере», в двадцать раз?
Холод в моей крови усилился.
– Нет, – рассеянно буркнул я, пытаясь отвлечься от страха и поддерживать галлюцибомбу. – Но я знаю того, кто хотел бы.
– Психик?
– Худший из них.
– Хм.
Улыбка Фауста расцвела снова, и я решил, что пора было уходить. Где была Вера? Мои силы кончались, не помогал и страх.
– Пока мы не продолжили, Кит, обсудим твои способности? – спросил он резко, и этот тон предупредил, что мне пора было отвечать честно. – Боюсь, я не могу устраивать сделку, не узнав.
Наверное, он хотел проверить, мог ли я обмануть магией, а я мог это сделать, хотя не так, как он думал.
– Мои способности, – я тянул, поглядывая на дверь кухни.
Фауст выждал пару мгновений, его терпение угасало вместе с вежливым выражением лица.
Я поднял кружку ко рту и сделал вид, что долго пил.
– У них нет названия.
И это вернуло улыбку.
– Чудесно! Если ты первый, это будет восхитительным открытием.
– Ага, – я ощущал, как хватка на галлюцибомбе ослабевала, тревога впивалась в мои мышцы. – Круто.
– И? Опиши свои силы, Кит. Я – эксперт в классификации.
Дверь кухни открылась. Орангутанг вышел, а за ним и Вера, рюкзак был полон вещей, которые она могла нести в руках.
Да! Оставалось только сбежать.
Я посмотрел на Фауста.
– Сложно описать.
Вера огибала столы, ее движения были медленными и осторожными. Она не видела себя, так что ей было сложно. Я знал, что она не могла идти быстрее, но мне нужно было, чтобы она поторопилась. Голову заполнял туман, словно я только проснулся. Это был знак, что мои силы были на исходе.
– Я могу показать, – медленно протянул я, но не вздрогнул, когда рюкзак Веры задел стул, – но это пугает людей.
Фауст почти пускал слюни на стол. Блин. Это было почти как словесная прелюдия. Я хотел скорее закончить этот разговор.
– Ты можешь показать, – выдохнул он. – Уверяю тебя, мои нервы выдержат проявление силы.
– Твои – возможно, а что насчет ребят из коллекции?
Фауст посмотрел на мужчин в углу. Вера прошла мимо, помахав мне, пока двигалась к двери. Она не могла открыть ее сама. Мне нужно было скорее закончить разговор с Фаустом.
Я не успел придумать, как закончить разговор, Фауст повернулся ко мне. Он хмурился, ладонь легла на грудь. Он прижимал ладонь к свитеру, где скрывался его компас, засекающий мификов.
Ох, блин.
Птичьи глаза Фауста разглядывали комнату, взгляд задевал Веру. Она застыла в дюжине шагов от двери, лицо опустело от видения будущего.
– Странно, – Фауст потянул за цепочку на шее. Артефакт появился из-под свитера. Он разглядывал его, наверное, пытаясь понять, как ощущал еще одно присутствие. Может, он понял, что потому и ощутил мое прибытие так сильно, потому что я не был сильным, а вошел не один.
Веки Веры задрожали, эмоции вернулись на лицо – рот раскрылся от ужаса. И я знал, что будущее будет неприятным.
У меня были две минуты, чтобы это изменить.
– Присутствие мифика, – отметил Фауст. – Близко, но я не вижу другого мифика, – он посмотрел на меня. – Ты ведь не знаешь, почему так, Кит?
– Без понятия.
Вера смотрела на меня, нас разделяли шесть столиков. Ее лицо было пепельным, и я знал, что она собиралась сделать. Я бы так поступил на ее мете.
Она побежала к двери.
Я сосредоточился, чтобы скрыть открывающуюся дверь, но не из-за того, что хотел спасти ее, пока она бросала меня, а потому что без нее у меня было больше шансов сбежать живым.
Но, когда я попытался добавить новую проекцию поверх галлюцибомбы невидимости, мой утомленный мозг и угасающая сила взорвались в голове.
Я обмяк на стуле, комната кружилась, пол дрожал, как на корабле Веры.
Стол дернулся, Фауст вскочил на ноги. Раздался вопль, стулья гремели, топали ноги. Что-то загрохотало.
Я стал видеть лучше, Вера споткнулась об стул, появившийся на ее пути. Она упала на пол и проехала на животе, ее тянула невидимая сила.
Банда была на ногах, и огромный мужчина весом с буйвола сжимал ладонь, будто играл Дарт Вейдера, тянул Веру телекинетически от двери. Блит была самым страшным телекинетиком из всех, кого я встречал, но мужчина был в три раза больше нее, так что пугал сильнее.
Лицо появилось перед глазами. Фауст склонился надо мной, его треугольная улыбка вернулась, но отличалась от прошлой. Угроза исходила от каждой линии.
– Интересно, Кит. Вижу, ты привел подругу, – он посмотрел на Веру. – Я разберусь с ней, а потом мы обсудим твои восхитительные силы.
