Текст книги "Щит (СИ)"

Автор книги: Рони Ротэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 5

Лошади шли быстрым шагом. Гилэстэл и Астид ехали позади Агнара и его свиты. За ними следовали остальные ратники, раненые и пленные.

Непогода последних дней постепенно рассеивалась, дождевые тучи уползли на север. Под горячим солнцем запарила влажная земля, стало душно и жарко. Сняв шлемы, воины утирали вспотевшие лица. Князь, с любопытством разглядывая личную охрану Агнара со спины, отметил, что принадлежат они к тому же народу, что и сам командир. Кроме латника с короткой бородкой в помятом наруче, ехавшем по правую руку от самого Агнара.

К полудню озерно-болотистый равнинный край остался позади. Отряд двигался меж сосново-березовых перелесков, незаметно густеющих до полноценного леса, покрывающего каменистые взгорки. Постепенно повышающиеся холмы вырастали на горизонте в островерхие горы с заснеженными вершинами.

Остановились на короткий отдых после полудня на лесистом берегу речки, стремительно мчащейся в узком русле по серым гранитным валунам. Напоили коней, наполнили водой опустевшие фляжки. К умывающимся Гилэстэлу и Астиду подошел Агнар, протянул обоим по плоской вяленой рыбине и несколько сухарей.

– Пока могу предложить только это. Привал короткий, для охоты времени нет. К ночи будем в лагере, там накормят как положено. Надеюсь, скудость нашего походного рациона вас не сильно разочарует.

– Благодарю, – князь принял угощение. – Уверяю, по сравнению с некоторыми блюдами, которыми мне доводилось утолять голод, это просто деликатес.

– Вот как? – Агнар уселся на покрытый мхом камень, и, обстучав об него рыбу, принялся сдирать с неё кожицу вместе с чешуей. – Что было самым невкусным?

– Личинки гохтлейского древесного жука, – ответил Гилэстэл, садясь на соседний валун.

– Мерзость какая, – передернул плечами Агнар. – А вы, Астид? Что самое отвратительное пробовали в своей жизни?

Полукровка помолчал, по примеру Агнара околачивая рыбу о камень.

– Много чего. Оливки.

Гилэстэл усмехнулся. Над стоянкой разносился стук, словно стая дятлов атаковала растущие здесь деревья. Рыба была суха, как древесная кора. Астид спустился к речке, присел на валун и время от времени черпал ладонью воду, запивая жесткое мясо и сухари. Большинство ратников поступили так же.

– Что привело вас на север в это неспокойное время? – спросил Агнар.

– Жажда наживы, – удрученно вздохнул князь. – Я в былые времена покупал пушнину на побережье. Не думал, что в этот раз всё так обернется. Они перебили моих людей, сожгли корабль.

– Вы не знали о войне? Принц Сарлис был на севере прошлой осенью, пытался уладить дела дипломатическим путем. Вы племянник короля, и ничего не знали?

– Я в большей степени торговец, чем политик, – пожал плечами Гилэстэл. – В столице бываю нечасто, а новости с дальнего севера – не самая популярная тема в Маверрануме.

Разжевывая солоноватую мякоть, князь с интересом посматривал на бородача с помятым наручем.

– Человек в вашей свите? Это довольно… необычно.

Агнар чуть улыбнулся, проследив взгляд князя.

– Это Лейнолл, мой побратим и телохранитель. Ему больше нравится быть человеком, чем эльфом. Вот в подражание деду своему и бороду отпустил. Холит и лелеет её.

Последние слова были сказаны Агнаром с доброй усмешкой.

– Так он полуэльф? – Гилэстэл внимательнее пригляделся к воину. – Сын кого-то из ваших вассалов? Но он упоминал, что его дед – кузнец.

– Никто не знает, кто его отец, – Агнар пожал плечами на удивленный взгляд Гилэстэла. – Ясно только, что эльф. Мать простолюдинка людского рода.

– Незаконнорожденный полукровка из простонародья в княжьей свите? – недоверчиво уставился Гилэстэл на собеседника. – Вы меня разыгрываете?

– Мы в Таэрофарне ценим личные качества выше, чем происхождение. А Лейнолл взял лучшее от обоих рас. Такая селекция мне по нраву. Будь моя воля, я бы вырастил целый отряд таких воинов.

Агнар рассмеялся своей шутке.

– Вашему побратиму просто повезло родиться в правильном месте, – отозвался Гилэстэл, задетый словами Агнара о селекции. – Подавляющее большинство подобных ему умерщвляются матерями еще в утробе. А если кому повезет родиться, то жизнь их недолга, а участь печальна.

– А как же ваш спутник?

– Ему повезло. Как и мне.

Агнар потушил улыбку.

– Простите.

Гилэстэл ответил легким кивком. Исподволь поглядывая на Лейнолла, князь, наконец решился задать вопрос.

– Скажите, Агнар, а этот барьер… Не его ли рук дело? Я про Лейнолла.

– Как догадались? – пытливо глянул на него Агнар.

– Интуиция, – пробормотал Гилэстэл. – Просто предположил, исходя из увиденного феномена.

– Вы о его ранении? – понимающе кивнул Агнар, и глаза его загорелись. – Потрясающе, правда? Знаете, сколько раз он был ранен, считая сегодняшний случай? Три. И ни одного шрама! Я ему завидую, честно говоря.

Гилэстэл бросил рыбий хребет в воду, поднялся.

– Кстати о ранениях. Проверю, как там ваши бойцы.

– Хорган рассказал мне, что вы сделали. В полевых условиях даже наш замковый лекарь не справился бы лучше, – Агнар окинул собеседника изучающим взглядом. – Коммерция, как видно, не единственное занятие, которое вам знакомо?

– Торговля сродни войне. Приходится многое постигать, чтобы в итоге не остаться внакладе.

– Жаль, что из этой экспедиции вы вернетесь с убытком.

– Кто знает, – коротко улыбнувшись Агнару, ответил князь.

Раненые были в сознании, но измучены дорогой и бледны. По осунувшимся лицам то и дело пробегала судорога боли. Подойдя, Гилэстэл успел перехватить фляжку с водой, которую Хорган поднес к губам ратника, раненого в живот.

– Много пить не давать, – строго сдвинул брови полуэльф.

Он проверил, не ослабли ли повязки, и попутно обезболил места ранений, приложив к ним на несколько секунд ладонь и пробормотав заклинания.

– А этого поить регулярно, – Гилэстэл указал Хоргану на парня с ампутированной ногой. – Воды запаси побольше.

Ратник кивнул и поспешил к реке с флягами. Подошел Астид, дожевывающий паёк, и несколько минут смотрел на раненых. Те, избавленные от мучившей их боли, уже заснули. Кинув рыбий хвост себе под ноги, Астид тихо обратился к Гилэстэлу на эльфийском:

– Почему не срастили ему кости, не восстановили в прежнем виде ногу этому бедняге? Как мне когда-то?

– Во-первых, он – не ты, – так же тихо ответил князь. – Во-вторых, собрать раздробленные кости идеально без хирургических инструментов не так просто, а они канули на дне бухты. Этот парень получил свое маленькое чудо, для него достаточно. А в-третьих… Нельзя, Астид. Люди не должны обманываться кажущейся легкостью врачевания. Нельзя превращать высокое искусство исцеления в общедоступный товар, делать его подобием хлебной лавки – вот вам крендель от любой боли, а вот пирожок от заворота кишок.

– Почему? Это было бы славно. Стало бы меньше больных.

– Тогда люди перестали бы уважать и ценить науку врачевания. И тех, кто ей обучен. А также собственное здоровье. Люди сделались бы ленивы в поддержании работоспособности собственного тела, его выносливости. Матери перестали бы должным образом заботиться о детях, зная, что есть волшебный эликсир или заклинание, которыми можно унять лихорадку или нейтрализовать действие дурной пищи у оставленного без присмотра дитяти. Военачальники перестали бы беречь солдат – зачем, если можно быстро зарастить раны и вновь отправить их на убой? Истинный целитель учится всю свою жизнь, постижение тайн врачевания занимает десятилетия. Полученные им знания глубоки, ему становится ясна суть жизнеспособности существ, взаимосвязь процессов в организме. Выучивший несколько рецептов и заклинаний, но не понявший механизма работы тела, его взаимодействия с духом – не сможет лечить как должно, нанесет вред, устраняя вместо самой болезни лишь её признаки. В итоге расплодятся невежды, шарлатаны и выжиги, наживающиеся на людских бедах, обещающие исцеление, но несущие преждевременную смерть.

Астид поежился.

– Безрадостная картина в целом, согласен. Но в данном конкретном случае, отбросив философию, в чем была опасность?

Гилэстэл усмехнулся.

– В искушении. Оценив мои возможности, раззадорившийся Агнар Таэрон повел бы свою полусотню громить всю орду целиком. Великий Щит Таэрона перемалывает врага впереди, а позади целитель-маг мановением руки латает увечных и поднимает их на ноги. Затем почетное место на пиру победы, просьба поделиться парой-тройкой заклинаний и рецептов с замковым лекарем. Благодарю покорно, но я не чту благотворительность. И зачем мне делиться секретами с возможным будущим противником?

До лагеря, как и сказал Агнар, добрались в густых сумерках. За холмами, преграждающими путь в долину, небо подсвечивалось заревом множества костров. Дорога меж лесистыми склонами оказалась перегорожена двумя толстыми бревнами. Агнар сделал знак остановиться. На оклик невидимого дозорного: «Кто идет? Пароль?», небрежно бросил: «Щит и топор. Солнцестояние».

– Пароль поутру сменили, ваша милость, – донесся из придорожных кустов несмелый ответ.

– Ну, так скажи его и дай пройти, если узнал меня, – раздраженно щелкнув пальцами, сказал Агнар. – Мои люди устали, есть раненые. Ну?

В кустах зашептались, кто-то кашлянул.

– «Железный коготь», ваша милость.

– Железный коготь, – нетерпеливо повторил Агнар. – Пропускайте!

Невидимые в темноте дозорные оттянули бревна в стороны, и отряд, втянувшись в проход меж двух холмов, ступил в долину.

– Мне нужно к командующему, – повернулся Агнар к Гилэстэлу. – Вам придется еще ненадолго отложить отдых и поехать со мной.

Полуэльф согласно кивнул. Отряд свернул направо, а три всадника направились по дороге меж шатров к центру воинского стана. Астид без интереса скользил взглядом по ровным рядам палаток под знаменами Мидфарна, Таэрофарна и Бримфарна на длинных шестах и вымпелами их вассалов. Сглотнул голодную слюну, ощутив аромат пищи, доносившийся от походных котлов.

В шатер командующего вошли по знаку адъютанта, доложившего о возвращении отряда. Их встретил светловолосый эльф, на синем выцветшем сюрко которого был вышит герб Мидфарна – барсук с киркой в лапах на фоне золотой горы. Увидев Агнара, эльф нахмурился.

– Вы безрассудны, лорд Агнар, – недовольно покачал головой. – Я не давал согласия на эту вылазку.

– Это называется не безрассудство, а смелость, лорд Ваэлир, – парировал Агнар. – Отсутствие согласия не означает запрет. Разведка была нужна, и мы преуспели. Орда в полутора днях пути. Мы разбили урукхайский авангард в сотню воинов и три десятка зверей. А также взяли пленных и спасли кое-кого. Мои солдаты заслужили поощрение за проявленную отвагу.

– В первую очередь, они солдаты Альянса. Как и вы, лорд Агнар. Ваши вылазки необоснованны и рискованны. Пустая трата сил. Случись что с вами в такой экспедиции, ваш отец обвинит нас в предательстве.

– Так вы опасаетесь не за меня, а за свою репутацию? – усмехнулся Агнар и повернулся к Гилэстэлу. – Ваша светлость! Надеюсь, вы не считаете нашу вылазку пустой?

Эльф в синем удивленно воззрился на князя и Астида.

– Нет, лорд Агнар. Мы живы лишь благодаря вам, – ответил Гилэстэл с признательной улыбкой, и взглянул на командующего. – Князь Миддэй, я полагаю?

Тот кивнул.

– Я Гилэстэл Илфирион Хэлкериес. Это мой друг Астид Локйонд.

– Лорд Гилэстэл? – растерянно протянул князь Мидфарна, разглядывая стоящего перед ним грязного беловолосого полуэльфа с величавой осанкой.

В ту часть лагеря, где располагались отряды Таэрофарна, возвращались пешком, ведя коней в поводу.

– Вы видели выражение его лица? – рассмеялся Агнар. – «Лорд Гилэстэл»? Зануда. А ведь он помнит еще «железную эпоху». Наверное, оттого так нетороплив в принятии решений и неповоротлив в их исполнении.

– Скорее, он осмотрителен, – парировал Гилэстэл. – Знает цену жизни и смерти. Вы очень отважны, Агнар. Но одной отвагой войны не выигрываются.

– О, – воздев очи, шутливо простонал Агнар. – Вы говорите точно как Лейнолл. Он так же урезонивает меня, постоянно напоминает, что я должен быть чинным, предусмотрительным и осторожным. Я ведь «наследник Таэрофарна», «продолжатель династии» и тому подобные эпитеты.

– И в чём вы с ним не согласны? – искоса взглянул на молодого эльфа Гилэстэл. – Он говорит разумные вещи.

– Мне всего тридцать два, – пожал плечами Агнар. – Жизнь только начинается! Куда торопиться? Но отец регулярно мне напоминает, что нужна жена, дети. То и дело заводит разговор о Ругаре и о том, как правильно он поступил, женившись. Это мой старший брат, он погиб полтора года назад. Но уж простите, он был на полвека старше меня! Он-то успел пожить в свое удовольствие, заслужить и воинскую славу, и репутацию сердцееда. Ах, как отец порой выматывает меня этими разговорами! И всякий раз ставит в пример Лейнолла!

– У него есть семья? – Гилэстэл не упустил из внимания сказанных слов.

– Да. Как и положено человеку в его возрасте, – усмехнулся Агнар. – Дети, жена. И опять беременна. У него в доме всегда так оживленно, что я порой устаю там даже за короткий промежуток времени. Но он счастлив, и я рад за него. Однако сам пока не хочу окунаться в такое счастье с головой.

– Наставления вашего отца вполне понятны – он боится потерять вас, как и старшего сына.

– Ему не стоит за меня опасаться, Лейнолл всегда рядом со мной и оградит от опасности.

– В данный момент его с вами нет, – растянул губы в улыбке Гилэстэл.

За его спиной ухмыльнулся Астид.

– Вы намерены меня убить? – рассмеялся Агнар.

– Нет. Просто я отметил, что ваш чудесный телохранитель не всегда рядом. Порой причиной несчастья становятся нелепые случайности. Как он может оградить вас, скажем, от укуса змеи? Или от поганки в супе? Вот о чем переживает ваш отец.

– Умеете вы испортить настроение, – взглянул на князя помрачневший Агнар. – Вы правы, я не знаю, что ждет меня. Но Лейноллу придется постараться, чтобы я оставался живым как можно дольше. От этого зависит и его жизнь.

Гилэстэл вопросительно поднял бровь.

– Он дал клятву моему отцу – оберегать меня и защищать. Погибну я – умрёт и он.

Глава 6

Горн играл побудку. Астид приоткрыл один глаз, прислушался, перевернулся на другой бок с намерением поспать еще. Гилэстэл же, чувствуя себя вполне отдохнувшим, потянулся и поднялся с лежанки, застеленной козьими шкурами.

Ввечеру расторопные слуги Агнара установили рядом с его шатром небольшую палатку, в которой Гилэстэла и Астида ждали горячий ужин, постели и чистая одежда.

Князь вышел, осмотрелся. У палатки отряженный в подручные парнишка лет четырнадцати заканчивал чистить их сапоги. Рядом на деревянных крестовинах сушились выстиранные вещи. Из воинских шатров на звуки горна выскакивали солдаты и куда-то бежали.

– Доброе утро, илан! – вскочил слуга.

– Что-то случилось? – Гилэстэл кивнул на торопящихся людей.

– Та не, – успокаивающе махнул рукой парнишка. – Завсегда поутру так, по распорядку. Наперво разминка, опосля завтрак, следом строевая, а тама и обед.

– Во всем лагере так?

– Не, разминка по побудке токмо у нас. Лорд Агнар так поставил. Лорды Бримфарна и Мидфарна своим войскам поболе отдыху дают, чтоб силы на битву были. Но их солдаты сами и еду варят, и хозяйство ведут.

– А у лорда Агнара не так? – заинтересовался Гилэстэл.

– Знамо дело. Лорд Агнар говорит, что негоже воина на кашеварство и постируху отвлекать. Для того к кажному воинскому десятку слуга приставлен.

– Что ж, разумно, – кивнул князь. – Дай-ка мне мои сапоги. Огляжусь тут. Отхожее место где?

– Там вот, ров за валом. Речка, коли ополоснуться желаете, в той же стороне по праву руку. Токмо надолго не пропадайте.

– Что так?

– Столоваться ваши милости к лорду Агнару поставлены. Извиняйте, что осмелюсь сказать, но он не любит, когда позднятся.

– Астид, ты слышал? – приподняв полог, сказал Гилэстэл. – Поднимайся.

В ответ из палатки донеслось недовольное бурчание.

На завтраке в просторном шатре Агнара собралась вся его свита.

– Лорд Гилэстэл, илан Астид! – радушно распахнул руки навстречу вошедшим Агнар. – Как отдохнули? Располагайтесь. Трапеза у нас по-солдатки скромна, но сытна.

Помимо солдатской каши, щедро сдобренной салом, Гилэстэл и Астид узрели на столе свежеиспеченный хлеб, сыр и яблоки. Из изысков – вино и яблочно-морковный пирог.

– Благодарю от всего сердца за приглашение к столу, лорд Агнар, – садясь на свободный стул, сказал Гилэстэл. – И за предоставленную возможность вспомнить, что такое нормальный сон.

Астид сел рядом. Неторопливо отправляя кашу в рот, он со скрытым любопытством рассматривал сотрапезников. Все светловолосые, в одинаковой форме с полным гербом Таэрофарна: на фоне серебряной горы – алый пятиугольный щит, отражающий удар топора. Темноволосый Лейнолл несколько выбивался из общей картины.

– У вас отлично оборудованный лагерь, лорд Агнар, – похвалил князь. – Надо признать, это лучшее из того, что я видел.

– Спасибо, – улыбнулся Агнар. Несколько самодовольно, как показалось Астиду. – Меня учили этому отец и брат.

– Нас также просветили насчет дневного распорядка.

– Да, но в сегодняшний внесены некоторые изменения. Часть строевой займет экзекуция, а после обеда похороны.

– Что за экзекуция? – дернул бровью Гилэстэл.

– Порка провинившихся, – хохотнул эльф, сидевший напротив Астида.

– Двое солдат нарушили мой приказ, – свел брови Агнар. – Один покинул свой пост, а второй ему не помешал.

Гилэстэл понимающе кивнул.

Наблюдать за наказанием выстроили всё войско Таэрофарна. Перед строем установили козлы, рядом с ними переминались четверо солдат с кнутами. Астид, окинув взглядом солдатские шеренги, шепнул Гилэстэлу: «Всего-то тысячи две».

Агнар кивнул Лейноллу, и тот громко объявил:

– Снейв Вуртесен и Хорган Съёнд, выйти из строя!

Из воинских рядов выбрались и приблизились к Агнару двое парней. Гилэстэл и Астид с удивлением воззрились на своих недавних охранников.

– Вину свою признаете? – сурово взглянув на них, спросил Агнар.

– Вину осознаю. Снисхождения не прошу, – обреченно откликнулись нарушители дисциплины.

Агнар кивнул Лейноллу, тот махнул рукой ожидающим у козел солдатам с кнутами. Стащив рубахи, виновники легли на козлы, и порка началась. Гилэстэл, приблизившись к военачальнику, тихо сказал:

– Лорд Агнар. Не моё дело вмешиваться в ваши порядки. Но это же…

– Снейв и Хорган. Ваши конвоиры. Которым было поручено неотлучно охранять вас.

– Но вон тот вывез двоих раненых с поля боя!

– Нарушив мой приказ, – парировал Агнар.

– А второй был с нами неотлучно, следуя вашему приказу.

– Но позволил нарушить его своему товарищу. Я поступаю по уставу, который им также прекрасно знаком.

– А что насчет милосердия? Они спасли жизни двум вашим солдатам.

– Это им зачтется. После порки их не пошлют копать новый отхожий ров вместе со слугами, а позволят восстановить силы. Я успокоил ваше чувство справедливости?

– Более-менее.

Отступив от Агнара, Гилэстэл поймал на себе взгляд Лейнолла. Оценив сумрачное выражение лица князя, воин подошёл и чуть улыбнулся.

– Не подумайте, что лорд Агнар жесток или злобен.Таков порядок в Таэрофарне. За проступком следует наказание. Мы называем это справедливостью. И он, и лорд Виго – справедливые господа с праведными мыслями.

Гилэстэл некоторое время, изучающее смотрел на Лейнолла.

– Значит, ты считаешь праведным порку тех, кто рисковал собой, спасая товарища?

– Да. Приказ командира и слово господина превыше всего.

– А если однажды тебе понадобится помощь, но из опасения нарушить приказ твои соратники бросят тебя? Или назначенное тебе наказание будет слишком суровым, несоразмерным с виной? Как ты поступишь?

– Как честный воин и верный слуга своего господина я смиренно приму это.

Гилэстэл ничего не сказал, ответив лишь скупой полуулыбкой. Настроение князя немного улучшилось на исходе следующего часа. С одобрением наблюдая за тем, как литтады выверенными жестами жезлов строят, перегруппировывают и заставляют маршировать свои сотни, Гилэстэл восхищенно прицокнул языком.

– Лорд Агнар! Это великолепно! Наслаждение для глаз! В армии Маверранума такие приемы больше не изучают, к сожалению. Все сводится к обучению солдат держать оружие и выполнять приказы. А ведь это большое упущение. Еще там, на болотах, я оценил преимущества старой воинской школы.

– Маверранум сейчас не воюет столько, сколько приходится нам, – расплылся в польщенной улыбке Агнар. – Здесь, на севере, мы помним всё, благодаря чему завершилась «железная эпоха» и стараемся усовершенствовать. Иначе на здешних землях до сих пор хозяйничали бы дикари. Почти четыре сотни лет щиты наших домов стоят на страже этого края. В детстве я так любил рассказы о том, как мои предки пришли и завоевали эту благословенную страну!

– Я тоже их слышал, – качнул головой Гилэстэл. – Три благородных полководца – Угрин Таэрон, Фирил Миддэй и Мисала Бримен – объединили свои армии и очистили северные горы от урукхайских племен, оттеснив их на холодные пустоши.

– Не были они полководцами, – рассмеялся Агнар. – И благородными тоже. Эти сказки для архивных буквоедов. У благородных эльфов в те времена не было столь коротких имен. Отец рассказывал мне настоящую историю. Эти трое были кондотьерами, обычными наемниками. Им дали денег из королевской казны на наем вольных вояк и отправили покорять эти горы. Маверранумская армия была здесь бессильна, а методы этой троицы оказались более действенны. Дисциплина и правила обосновались тут много позже, чем закон силы и добычи.

Гилэстэл, в чьей библиотеке имелся оригинал летописи истинных событий, изложенных со всеми подробностями, изобразил недоверчивое удивление.

– Вы меня разыгрываете?

– Ничуть. Что означало слово «фарн» на языке живших тут племен, знаете?

– М… Нет.

– «Часть добычи», «доля». Так что Мидфарн, Таэрофарн и Бримфарн – всего лишь три части добычи Таэрона, Миддэя и Бримена! Смешно, не правда ли? А гербы! Где еще в мире вы найдете на гербе гадящего барсука?

– Простите? – хохотнув, не сдержался Астид, заворожено внимающий рассказчику. – Вы говорите о гербе Мидфарна? В «Геральдическом томе» есть описание этого герба, я сам читал. Барсук, символизирующий трудолюбие и бережливость, с киркой в лапах, на фоне золотой горы, символизирующей богатство горных недр. Нормальный работящий зверь.

– Официальная версия такова, – кивнул со смешком Агнар. – Предание же гласит, что однажды голодный Миддэй, охотясь на барсука, догнал его у самой норы. Опасаясь, что ужин скроется, Фирил швырнул в него свое оружие. Но то была не кирка, а чекан, переломивший барсуку хребет. Когда Миддэй схватил зверя, тот, прежде чем сдохнуть, обделался ему на руки. Уж как в этой куче оказался золотой самородок, лучше рассказал бы сам барсук. Миддэй был не дурак, раскопал нору, и наткнулся на жилу. Так что источником его богатства стало барсучье… хм… Когда позже его спросили, что изобразить на гербе новоявленного дворянина, он так и сказал: «Гадящего золотом барсука». Но, сами понимаете, цензура.

Астид едва сдержал хохот, а Гилэстэл сжал переносицу, попутно смахивая выступившие от беззвучного смеха слезы.

– Вот этого, признаюсь, не знал. Боюсь спросить, что на самом деле означает росомаха на гербе Бримфарна?

– Только то, чем она и является, – притушив улыбку, ответил Агнар. – Ярость и жадность. Как и владелец этого герба. Этот зверь – предостережение, что территория занята.

– Ваш герб выглядит самым понятным, – бросив взгляд на трепыхающийся над головой стяг, сказал Астид. – У него тоже есть история, или это просто символы?

– Угрин Таэрон пал в бою, сраженный ударом урукхайского топора. Его принесли домой на залитом кровью щите. Дворянский титул получил его старший сын, избравший гербом щит, обагренный кровью отца, и отражающий удар вражеского топора. Серебряную гору добавили много позже, когда обнаружили на землях Таэрофарна олово и серебро.

– Благодарю за познавательный экскурс в историю, – улыбнулся Гилэстэл. – Я получил истинное наслаждение от нашей беседы. И от мастерства ваших солдат.

Строевая подготовка завершалась. По лагерю распространялся запах дыма и еды. Командиры выстроили свои сотни и по очереди подходили к военачальнику с докладами об окончании тренировки. Выслушав их и отпустив солдат на отдых, Агнар обернулся к Гилэстэлу.

– Кстати, что касается индивидуальной подготовки… На сегодняшней тризне будут показательные бои, в которых все желающие могут принять участие. Ручаюсь, вам понравится.

Глаза Астида при этих словах возбужденно блеснули.

По обычаю Таэрофарна тела павших воинов кремировали. За пределами лагеря на выгоревшей площадке с пепельными пятнами сложили погребальный костер. Агнар сам поднес факел к груде дров, на которой лежало тело Туве. Воины ударами мечей о щиты почтили помять товарища.

– Разве это всё, чем мы можем проводить Туве Эрскена, нашего брата и одного из лучших воинов Таэрофарна? – крикнул Агнар, когда грохот утих.

– Нет! – раздался крик сотен голосов.

– Он бился достойно, отдав свою кровь и жизнь! Так вернем ему хотя бы пролитую кровь, если не можем вернуть жизнь!

– Да! – взревели ряды.

Агнар приглашающе махнул ладонями, и из строя торопливо вышли два десятка ратников с мечами. По знаку военачальника поединки начались. Как только кто-то из поединщиков получал ранение – легкий порез или укол, он шел к полыхающему погребальному костру, чтобы несколькими каплями крови из полученной раны окропить его. А затем возвращался в строй.

Астид, глаза которого в первые минуты состязания загорелись интересом, разочарованно вздохнул и пробормотал: «Символическая показуха». Гилэстэл услышал.

– Терпение, Астид. Это пока лишь проводы. Солдаты подразделения прощаются с товарищем.

На площадке остался последний солдат. Он подошел к костру, сделал надрез на предплечье, стряхнул выступившую кровь в огонь и вернулся в строй. Агнар оглядел ратные ряды.

– Я объявляю состязание! Лучший из вас получит награду – тридцать серебряных монет и право занять место Туве в моем отборном отряде!

По рядам пробежал взволнованный гомон. На площадку, помахивая мечами, неторопливо вышли эльфы из свиты Агнара и остановились в ожидании, скользя глазами по воинским шеренгам. Не остался в стороне и Лейнолл. Из рядов навстречу к ним выбрался первый смельчак. Агнар поощрительно улыбнулся ему, и кивнул эльфу слева от себя.

Ратнику, возжаждавшему денег и славы, удалось продержаться на ногах полминуты. Его фиаско раззадорило остальных, и к экзаменаторам на воинское умение выстроилась очередь.

– Ходить строем у них лучше получается, – хмыкнул Астид, понаблюдав за претендентами.

– Не суди строго, – ответил Гилэстэл. – Они солдаты не по призванию, а по призыву. Крестьяне и ремесленники.

Тем временем очередь редела. Разочарованные вояки, потирая ушибы, возвращались в строй. Гилэстэл указал Астиду на рослого широкоплечего парня, вступившего в поединок с одним из эльфов. Полукровка одобрительно кивнул: умения владеть мечом претенденту недоставало, но сила и напор сделали свое дело – он продержался больше пяти минут и умудрился устоять на ногах. Агнар одобрительно хлопнул парня по плечу, оставив стоять подле себя. Еще один, на которого пало внимание, был невысок и худ, но вёрток и проворен, словно куница. Пока два отобранных претендента ожидали в сторонке, ревниво косясь друг на друга, появился третий – степенный муж средних лет. Высокий, сухопарый, он привлек внимание Астида тем, что не тряс мечом, не выставлял его перед собой, словно пытался отогнать собаку палкой. Он не стал нападать первым, как действовали остальные, а занял оборонительную позицию, внимательно следя за движениями оппонента. Противостоящий ему эльф так же, как Астид, распознал опытного воина – в глазах появился интерес. Их поединок длился дольше остальных. Итогом стал уважительный кивок эльфа и жест, приглашающий занять место возле Агнара.

Очередь почти иссякла. Астид разочарованно вздохнул, не увидев достойного зрелища.

– Астид, хватит сопеть, – прошептал Гилэстэл. – Иди уж, раз неймётся. Только без магии. И помни – мы в гостях, будь уступчив. Кроме того, ты же не собираешься к нему на службу?

Полукровка насмешливо фыркнул.

– За тридцать серебряников? Этого даже на приличные перчатки не хватит. Но мне очень хочется проверить на прочность вон того бородатого полукровку.

Вся свита Агнара с удивлением уставилась на приближающегося к ним черноволосого гостя. Князь Таэрофарна широко улыбнулся.

– Вы намерены покинуть своего лорда, илан Астид? Или вас прельстила награда?

– Вы обмолвились, что участие в боях может принять любой желающий, лорд Агнар, – поклонился Астид. – Могу я, не претендуя на объявленный приз, принять участие в игре?

– В игре? – рассмеялся Агнар. – Безусловно. Кого выбираете в противники?

Полукровка указал на двух эльфов, очень сильно похожих друг на друга. Агнар весело расхохотался, хлопнув в ладоши.

– Братьев Фенгриальд? А вы рисковый. С кем первым скрестите меч?

– С обоими.

Брови Агнара выгнулись дугой. Близнецы переглянулись и растянули губы в насмешливых ухмылках, предвкушая потеху.

– Что ж, – развел руками Агнар. – Заранее приношу свои извинения вам и лорду Гилэстэлу. Элин, Малин! Он, все же, наш гость… А ну, освободите место для поединка!

Возбужденное предвкушение приливной волной всколыхнуло ряды солдат. Сомкнувшись плотнее, они с жадным нетерпением вытянули шеи. Гилэстэл усмехнулся, чутким ухом уловив слова заключаемых пари.

Поединщики вышли в центр, остановились в пяти шагах друг от друга. Близнецы изучающее присматривались к Астиду. Он же, успевший оценить их манеру боя в процессе состязания, дал им несколько секунд на созерцание и напал первым.

Рванувшись к тому, кто стоял слева, Астид прыгнул, намереваясь в развороте выбить оружие из рук эльфа. Но план быстро вывести из строя одного из братьев не сработал. Элин -или Малин – оказался ловчее и стремительнее, чем виделось в отборочном турнире. Меч пронизал пустоту, когда эльф, уклоняясь от клинка полукровки, прильнул к земле и крутанулся волчком, целясь в ноги противника. Астид подпрыгнул, успев заметить подскочившего второго брата, сделал сальто в воздухе и приземлился за его спиной. Едва коснувшись земли, он снова прыгнул, и, выпрямив колени, пнул второго эльфа в спину. Однако тот не упал плашмя, а перекувырнулся и вскочил на ноги. Оказавшись рядом и обменявшись взглядами, братья кинулись к Астиду. Одновременный удар двух мечей он принял на середину своего клинка, отшвырнул противников, отскочил на шаг и тут же напал сам. Ударил налево, направо, крутанулся и атаковал с тыла. Хлестнул по защищенным кольчугами спинам, располосовав ткань сюрко, отскочил и потрусил по кругу, обходя противников по широкой дуге. Эльфы рванулись к Астиду с разных сторон, зажимая в тиски. Полукровка не стал их избегать, и, дав приблизиться, завертелся волчком, отбивая атаки и нанося удары в ответ.