Текст книги "Мелодии белой ночи"

Автор книги: Ронда Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

бросила Линн, и подруга тотчас же изобразила раскаяние.

– Я не это имела в виду. Просто удивляюсь твоему выбору. А как вы познакомились?

– Я какое-то время работала на его отца.

– Выходит, я охочусь в чужих угодьях? Ты к этому ведешь?

– Сказала тоже, – рассмеялась Линн. – Да ничего подобного.

– Тогда в чем же дело?

– Просто хотела тебя предостеречь. Реймонд умеет пустить пыль в глаза, если

задастся целью...

48

– А на самом деле – мерзавец каких мало?

– Нет, не совсем... – неохотно признала Линн.

– Так что у вас произошло?

– Наш роман закончился весьма печально. Во всяком случае, с моей точки зрения:

Реймонд от меня отказался и женился на девице своего круга. – Линн помолчала, затем

решила быть откровенной до конца: – Нет, я опять лицемерю! Реймонд причинил мне боль,

потому что я воспринимала наши отношения слишком серьезно. А, по справедливости

говоря, о законном браке речь никогда и не шла...

На протяжении четырех долгих лет Линн пыталась переложить всю вину на коварного

обольстителя и отчасти преуспела. Так было проще справляться с горем. А теперь она

глядела на Кору, свою полную противоположность, и гадала: чем закончится старая как мир

история на этот раз?

– Поправь меня, если ошибаюсь. Этот гад дал тебе от ворот поворот и теперь женат на

другой?

Сочувственное выражение на лице Коры сменилось яростью, и Линн замахала руками.

– Да развелся он, развелся, успокойся, пожалуйста! Я просто советую тебе соблюдать

осторожность. Не хватало еще, чтобы и ты угодила в ловушку!

– Спасибо за предупреждение, Линнет. Я приму его к сведению, но... – Кора лукаво

усмехнулась, – остерегаться следует Реймонду Монкфорду, а не мне! Если этот дамский

угодник рассчитывает окрутить меня при помощи дешевых комплиментов, уж я ему устрою

веселую жизнь! Со мной такие штучки не пройдут! Ой, просто, я намекаю, что... – покаянно

начала она.

– Пустяки, – перебила ее подруга. – Повторяю: с тех пор много воды утекло и я

переменилась. – И теперь простых обид мне недостаточно, я задалась целью сломать себе

жизнь, ни больше ни меньше. Норман для меня и в самом деле опасен, а я радостно спешу

навстречу гибели! – пронеслось в мозгу Линн. – А как тебе показался мой бывший

ухажер? – полюбопытствовала она.

Кора встала, сполоснула чашку, убрала ее в буфет и задумчиво проговорила:

– Парень слишком много о себе возомнил. Реймонда безбожно избаловали в детстве, и

наивной, кроткой девочке с ним придется несладко. По счастью, я для него – достойная

противница. Держу пари, с ним не соскучишься, – добавила она уже по пути к двери. —

Славно будет помериться силами с записным ловеласом, а то все мои поклонники —

воплощенная респектабельность, только и думают, как бы зарегистрироваться в мэрии и

обзавестись прелестным коттеджиком в окружении чудесного садика где-нибудь в полумиле

от города.

– Тогда все в порядке, – улыбнулась Линн. – Расскажешь, чем дело кончится.

– Во всех пикантных подробностях! – пообещала Кора.

В офисе Нормана не оказалось. Как выяснилось, он уехал по делам и обещал вернуться

только к вечеру.

Линн облегченно вздохнула. Спасибо судьбе за кратковременную передышку, за

возможность хоть ненадолго забыть о гнетущей напряженности! Может, к возвращению

шефа она укрепит дух и встретит его так, словно ничего не произошло. Или с ней

приключится селективная амнезия и воспоминания последних нескольких недель изгладятся

из памяти словно по волшебству. Не так уж много ей, в сущности, и нужно!

Линн проработала до половины первого, не замечая хода времени, пока на страницу

перед нею не упала тень. Секретарша подняла взгляд – у стола, сияя улыбкой, стоял

Реймонд. Молодая женщина резко выпрямилась и одарила гостя нелюбезным взглядом.

– Какой теплый прием! – рассмеялся Реймонд, нимало не смутившись, и

бесцеремонно уселся на край стола, сдвинув несколько папок. Поправил дорогой галстук,

многозначительно откашлялся. – Собственно, я зашел повидать твоего шефа.

49

– Сейчас его нет, будет позже, – сообщила секретарша, сверившись с записной

книжкой. – Мистер Дейл сможет тебя принять с четырех до четырех тридцати.

– Надо же, каждая минута на счету!

– Реймонд, – сухо заметила Линн, убирая книжку в стол, – даже туземец,

загорающий под пальмой, лучше тебя знает, что такое работа.

– Я за него рад, – усмехнулся Реймонд, оценив шутку. – С годами язычок у тебя

стал что надо. – Он наклонился вперед и доверительно прошептал: – Ты не поверишь, но и

я – чертовски занятой человек! Тружусь не покладая рук!

– Трудишься? Ты?

– Целых два дня в неделю: должен же кто-то руководить отцовской фирмой!

– Неужто никого другого не нашлось?

– Некоторые твои замечания, Линнет, могут задеть до глубины души. По счастью, с

меня – как с гуся вода. И я умею подгонять рабочее расписание под привычный образ

жизни.

– Как же тебе это удается? – спросила Линн и извлекла из пластикового контейнера

удручающего вида сандвич с сыром.

– Можно, расскажу за ленчем?

Линн покачала головой и собралась было заметить, что ланч в его обществе может

стоить ей рабочего места, но передумала. Иначе без объяснений не обойтись. А теперь, когда

Реймонд увлечен Корой, лучше не напоминать ему о прошлом.

– Исключено.

– Ox! – разочарованно вздохнул он. – А я как раз хотел спросить, есть ли темы,

которые мне полагается обходить стороной в разговорах с твоей соседкой.

– О чем ты болтаешь с Корой, меня абсолютно не касается! – заявила Линн и

добавила: – Я ей все про нас рассказала.

– Что?!

На лице Реймонда промелькнули: неподдельное отчаяние, затем покорность судьбе и

наконец неистребимый оптимизм – может, все-таки обойдется? Линн мысленно

подивилась: бывший возлюбленный у ног другой женщины, а ее это нисколечко не задевает!

Наконец-то она обрела свободу!

– Брысь с моего стола, Реймонд, – весело рассмеялась она.

И похолодела от ужаса, обнаружив, что они не одни. В дверях стоял Норман, и вид его

не сулил ничего хорошего. Реймонд широко улыбнулся, нимало не устрашенный внезапным

появлением директора агентства, и с видимой неохотой спрыгнул на пол.

– Я... я не ждала тебя так рано, Норман, – беспомощно пролепетала Линн. – Ты

обещал вернуться... к вечеру.

– Заехал за документами, – коротко пояснил он, а во взгляде его читалось: «Кот из

дома, мыши в пляс».

– А я как раз надеялся вас застать, – отозвался Реймонд, с достоинством

выпрямляясь. – Хотел уточнить кое-какие детали.

Норман взглянул на часы.

– У меня есть двадцать минут. Если вам требуется больше, Линн назначит другое

время.

– Да я в четверть часа уложусь! – И гость прошествовал в кабинет.

Норман проводил его взглядом, наклонился к Линн и с тихим бешенством прошептал:

– По-моему, я уже говорил с тобой о нормах взаимоотношений между персоналом и

клиентами! Если ты до сих пор не заметила – здесь офис, а не клуб одиноких холостяков!

– Я... я прошу прощения.

– Что за игру ты затеяла? – Голос Нормана звучал тихо, но от этого не менее

угрожающе. – А если бы я вошел на десять минут позже, то что бы обнаружил? Вы с

Монкфордом затеяли бы любовную возню прямо на столе?

– Это... это слишком! – вспыхнула молодая женщина.

50

Норман покраснел, понимая, что погорячился, но все равно угрюмо продолжил:

– Я еще не кончил. Мы договорим, когда я освобожусь, и не вздумай сбежать!

– И во сколько же ты освободишься? – осведомилась Линн, удивляясь, что способна

задавать разумные вопросы, в то время как по ее венам разливается расплавленная лава.

– Понятия не имею, но я плачу тебе не за то, чтобы на часы смотрела!

Шеф резко выпрямился, развернулся на каблуках и скрылся за дверью кабинета.

Ее влечение к Норману Дейлу, увы, разумному объяснению не поддавалось. Как можно

испытывать теплые чувства к Джекиллу и Хайду в одном лице? Кто добровольно согласится

терпеть эту пытку? Линн слепо глядела перед собой, вспоминая блондинок, что иногда

заезжали за Норманом прямо в офис. Как правило, директор агентства строго разграничивал

личную жизнь и работу. Может, у него тысячи любовниц, может, две или несколько

одновременно.

Ну что ж, вот и разгадка: тем двум красоткам до психологических тонкостей наверняка

никакого дела нет! Да и Норман умеет держать себя в руках. Ослепленная ревностью Линн

судорожно скомкала черновик письма. Уж на этих девицах Норман не вымещает

раздражения, не осыпает их издевками и нотаций им не читает. И вряд ли целует только для

того, чтобы посмотреть на их реакцию.

Ну и пусть! Она уйдет на ленч, и плевать ей на то, что подумает Норман Дейл,

обнаружив пустое кресло! Ей необходимо развеяться!

В течение следующего часа она вихрем пронеслась по близлежащим магазинчикам,

испепеляя взглядом прохожих, случайно оказавшихся у нее на пути, и купила два

возмутительно открытых платья, которые возненавидит, как только успокоится. Хотя надо

признать, что за последние дни хладнокровия у нее поубавилось.

Но по возвращении в офис Линн чувствовала себя куда лучше. Недолгая прогулка

пошла ей на пользу, равно как и сделанные под горячую руку покупки. Нормана в кабинете

не оказалось. Зато на столе лежала записка, напоминающая непокорной сотруднице, что он

очень рассчитывает застать ее на рабочем месте. Линн несколько раз перечитала

неразборчивые каракули, затем смяла листок и швырнула в мусорную корзину.

Часы показывали полпятого... пять... полшестого... шесть... Секретаршу мучило

искушение проигнорировать приказ и уйти домой, но она опасалась, что шеф, чего доброго,

нагрянет к ней в квартиру.

К тому времени, когда Норман наконец вернулся – а дело близилось к семи, – Линн

на все лады проклинала его деспотизм.

– Ты еще здесь? – удивился он, входя в приемную, и это окончательно вывело ее из

себя.

– А где еще мне быть, если ты сам запретил мне переступать порог офиса до твоего

возвращения? – подчеркнуто вежливо осведомилась секретарша.

– И верно!

Похоже, Норман только сейчас вспомнил о своем приказе. Опершись о край стола, он

задумчиво разглядывал Линн, а та отдала бы все на свете, лишь бы быть как можно дальше

от шефа. Ведь поблизости стоит кресло. Почему бы Норману не присесть?

– Может, приступим к работе? – с наигранной любезностью осведомилась Линн. —

Я не прочь поскорее оказаться дома.

– Почему? Опаздываешь на свидание?

– Ну, разве что с пиццей, подогретой в духовке, – ответила она.

– То есть вы с Монкфордом не уходите в загул?

– И не думали даже.

– Тогда поужинаешь со мной.

Слова Нормана прозвучали скорее утверждением, нежели вопросом, и Линн в который

раз подивилась его самонадеянности.

– Не могу, – отозвалась она, пытаясь срочно измыслить отговорку; версия о

подогретой пицце звучала как-то неубедительно.

51

– Мне нужно обсудить кое-что по работе, а в непринужденной обстановке беседовать

куда приятнее.

Сердце Линн дрогнуло. «Обсудить кое-что по работе...» Норман задумал ее уволить?

– Хорошо, – сдержанно согласилась она, снимая с вешалки жакет.

Интересно, куда Норман ее повезет? И что такого намерен ей сообщить, если в офисе

беседовать отказывается? Фраза: «Ты уволена!» – с непринужденной обстановкой как-то не

сочетается.

«Бентли» затормозил у импозантного особняка в одном из самых престижных районов

Эдинбурга.

– Где мы? – удивилась Линн, высматривая ресторанную вывеску.

– У моего дома.

– А что мы тут делаем?

До сих пор Линн не доводилось бывать в гостях у шефа. От мысли, что сейчас ей

предстоит переступить порог его особняка, по спине молодой женщины пробежала дрожь.

– Мы тут поужинаем, – сообщил Норман, словно недоумевая, с какой стати нужно

объяснять очевидное.

– Как – у тебя?.. – Голос ее сорвался.

– А в чем проблема?

– Как я доберусь домой?

– На такси. Что еще тебя тревожит?

– Ничего, – неохотно отозвалась Линн, выбираясь из машины.

Намеренно отстав от хозяина дома на несколько шагов, она поднялась на крыльцо и с

замирающим сердцем вошла в холл. Норман зажег свет, и гостья огляделась по сторонам:

любопытство превозмогло-таки панику. Квартира была невелика, но обставлена с

изысканной роскошью. Пастельные тона ласкали взор. Пушистый бежевый ковер так и

манил скинуть туфли и пройтись босиком. Стены были увешаны превосходными

акварелями, по большей части пейзажами.

– Поужинаем сейчас или попозже?

– Сейчас, – отозвалась Линн, следуя за хозяином по коридору.

Что за двусмысленная ситуация! Едва оказавшись в столовой, соединенной с кухней,

она уселась за стол и чинно сложила руки перед собой: ни дать ни взять примерная

школьница.

– Чего бы тебе хотелось? – спросил Норман, заглядывая в холодильник.

– Все равно, – ответила Линн. – Я не привередлива.

– Хорошо же.

Хозяин дома извлек из холодильника продукты, снял пиджак, закатал рукава и

принялся ловко нарезать овощи. Линн глазам своим не верила: с полотенцем через плечо и

кухонным ножом в руках, Норман совсем не походил на грозного директора агентства.

– Я могу чем-то помочь? – спросила она наконец.

– Откупори-ка бутылку вина. Загляни в холодильник и выбери, какое приглянется.

Штопор вон там, – указал Норман на подоконник.

Гостья послушно открыла первую попавшуюся бутылку, разлила вино по бокалам и

снова села.

Не прошло и получаса, как перед Линн уже стояла тарелка дымящегося рагу.

– Вот уж не думала, что имею дело с шеф-поваром! – восхитилась молодая женщина,

принимаясь за еду.

– До шеф-повара мне далеко, – усмехнулся Норман, – но за комплимент спасибо.

Мужчины готовят ничуть не хуже женщин, а если живешь один, поневоле научишься.

– А я вот так и не научилась, – посетовала Линн, поражаясь тому, как самые обычные

овощи с мясом и шампиньонами, брошенные на сковородку, выглядят блюдом, над которым

трудились весь вечер!

52

– Твоя соседка хорошо готовит?

– Кора? Ужасно! – Линн подцепила вилкой ломтик шампиньона и обмакнула его в

соус. – Даже с тостером обращаться не умеет. Считает, что ресторанные блюда все равно

вкуснее, так зачем стараться?

Она пригубила вина, наслаждаясь тонким букетом. Не увлекайся, напомнил

внутренний голос. Ты к спиртному непривычна, так что еще захмелеешь от одного бокала. А

этого никак нельзя допускать. Не здесь, не сейчас и уж никак не в обществе Нормана Дейла!

– Изумительно вкусно, спасибо, – поблагодарила Линн, откладывая вилку. – А

теперь не перейти ли нам к делам?

Она от души надеялась, что многого от нее не потребуют. Мысли так и разбегались в

разные стороны.

– А как насчет десерта?

– Только не говори, что за пару минут сотворишь бланманже! – воскликнула Линн и

подлила себе вина, позабыв о благих намерениях.

– Вот с бланманже проблема, – покаянно произнес Норман. – Собственно, мои

таланты дальше мясных блюд не идут.

– Пустяки, – весело отмахнулась гостья. – Я уже сыта. – Она блаженно откинулась

на стуле, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. – Вот от кофе не откажусь.

Дымящийся, отрезвляющий черный кофе. Крепкий, без сахара. Если даже от него в

мыслях не прояснится, то плохи ее дела!

– Не перебраться ли нам в гостиную? Там уютнее.

Норман принялся убирать со стола. И Линн поспешила ему на помощь, хотя голова у

бедняжки кружилась, а тарелки так и норовили выскользнуть из рук.

Интересно, заметил ли Норман ее состояние? Похоже, что нет... Хозяин тем временем

играючи перемыл посуду, небрежно зашвырнул тарелки в сушку, чудом не разбив ни одной,

а затем принялся варить кофе, на ходу расспрашивая секретаршу об очередном рекламном

ролике. Линн изо всех сил пыталась выказать осведомленность, но сосредоточиться никак не

могла.

– Ты ступай в гостиную, – предложил он наконец. – А я принесу кофе.

– Что называется, смена ролей! – порадовалась Линн.

Десять минут спустя Норман вошел в гостиную с подносом, на котором помимо чашек

красовались две рюмки и бутылка ликера. Он водрузил поднос на журнальный столик и

задернул шторы цвета слоновой кости, мягкими складками спадающие до самого полу.

– Ты позволишь? – осведомился Норман, наполняя рюмку гостьи.

– Нет, спасибо, я и так слишком много выпила, – неуверенно покачала головой Линн.

– По-твоему, бокал вина – это много?

Из слов Нормана следовало, что только законченная ханжа станет поднимать шум из-за

одного-единственного бокала вина, так что Линн покорно приняла из его рук рюмку с

ликером и осторожно пригубила. А ведь здесь и впрямь куда уютнее, чем в столовой. Свет не

такой резкий, а обитое бархатом кресло так и зовет расположиться поудобнее. Молодая

женщина сбросила туфли и села, привычно поджав ноги.

– Боюсь, я не захватила блокнота, – пожаловалась она.

– Это не проблема. Записывать ничего не нужно.

Туман в голове слегка рассеялся, и Линн поспешно выпрямилась.

– Тебе нравится на меня работать? – осведомился директор агентства, наблюдая за

собеседницей поверх рюмки.

– Я довольна моей должностью, – осторожно ответила она.

– Я не о том спросил.

– Да, да, очень нравится! – заверила Линн.

Еще как нравится, пусть даже в присутствии Нормана она смущается и паникует и

сердце рвется из груди, точно птица – на волю!

– Несмотря на то, что некоторые утверждают, будто характер у меня не из легких?

53

– Наверное, я привыкла к твоим... методам руководства.

Под пристальным взглядом шефа Линн заерзала в кресле и нервно откинула со лба

прядь волос. Руки заметно дрожали: ох, не нужно было мешать ликер с вином! Или это

близость Нормана так на нее действует?

– Ты превосходный работник, Линн, – проговорил Норман, и секретарша залилась

алым румянцем.

Случалось, что шеф хвалил ее за умело составленное письмо или благодарил за

своевременный совет, но как бы, между прочим, в разговоре.

– Большое спасибо, – пробормотала она.

– Вот почему я решил повысить тебе зарплату.

Тут Норман назвал цифру, и молодая женщина задохнулась от изумления.

– Но это в два раза больше, чем я получаю сейчас! Ты что, меня подкупаешь? —

подозрительно осведомилась она.

Менее всего рассчитывала она на награду, усаживаясь в машину два часа назад.

Скорее, страшилась увольнения.

Норман недовольно нахмурился.

– Не ты первая получаешь прибавку и сразу же начинаешь подозревать подвох! Я

повысил тебе зарплату, потому что ты чертовски компетентна и предана своему делу. Я

достаточно ясно выразился?

– Пожалуй, – протянула Линн.

– По правде говоря, прибавку ты заслужила давным-давно, – с обезоруживающей

откровенностью подтвердил Норман.

Ошеломленная Линн даже протестовать не стала, когда шеф снова наполнил ее рюмку.

В конце концов, есть что отпраздновать!

– Ты хотел обсудить со мной только это? – на всякий случай уточнила Линн.

– Да.

Норман так и остался стоять рядом с ее креслом. И секретарша втайне наслаждалась

этой близостью, хотя, для того чтобы видеть лицо собеседника, ей пришлось запрокинуть

голову.

– Не смотри на меня сверху вниз, а то перед глазами все плывет, – пожаловалась

Линн, но вместо того, чтобы отойти, Норман опустился на корточки прямо перед нею.

– Так лучше?

Лучше? Теперь ей не приходилось запрокидывать голову, зато дыхание внезапно

участилось. Она – секретарша Нормана, взрослая, разумная женщина, а не восторженная

школьница... Но доводы разума словно утратили силу.

– Мне пора идти.

– Ты не допила кофе.

– Ах да! – нервно хихикнула Линн и тут же мрачно свела брови.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – осведомился Норман, очевидно решив, что

секретарша ведет себя несколько странно.

– Вполне. Лучше не бывает.

– Ты непривычна к алкоголю, верно?

– Да, я вообще не пью, потому что ужасная зануда и вечерами сижу в четырех стенах

перед телевизором, с чашкой горячего шоколада в руках.

– Я почему-то так и подумал, – мягко улыбнулся Норман.

– Нет, в гостях я выпиваю рюмку-другую, – поспешно принялась она оправдываться.

– Но запираться в спальне с бутылкой дешевого вина...

– Почему именно дешевого?

Эта мысль вдруг показалась ей чрезвычайно глубокой.

– И верно! – со всей серьезностью подтвердила Линн. – Запираться в спальне с

бутылкой дорогого вина никому не возбраняется!

– Вижу, ты схватываешь на лету...

54

Наступившее молчание длилось целую вечность. В груди у Линн стеснилось, дыхание

перехватило, и она закрыла глаза, чувствуя, что теряет сознание от одного присутствия

Нормана... Поэтому не видела, как он склонился к ней, опираясь о подлокотники кресла. Не

смогла Линн противостоять и жадному натиску его губ, настойчивому напору языка. Она

вздохнула... и ответила на поцелуй.

8

А почему бы и нет? Линн самозабвенно обняла Нормана за шею, подалась всем телом

навстречу его губам. Неуловимо легким движением он подхватил ее на руки и, не размыкая

объятий, перенес на диван. Не открывая глаз, молодая женщина чувствовала, как груди ее

напряглись под блузкой в предвкушении ласк.

Со времен Реймонда прошло столько времени! Собственно, те ощущения давно

поблекли, а теперь и вовсе утратили силу. Настоящее словно заслонило собой прошлое.

Увидев возлюбленного, Линн испытала разочарование столь сильное, что волшебный ореол

утраченной любви развеялся сам собой.

Просторный диван оказался мягче ее кровати. Освобождая место, Норман скинул на

пол несколько вышитых подушек. Линн на всякий случай зажмурилась еще крепче: ведь

стоит взглянуть в лицо реальности – и чары непременно рассеются!

Долгий поцелуй прервался, и молодая женщина поневоле открыла глаза. Норман

смотрел на нее сверху вниз, отстранившись на каких-нибудь несколько дюймов.

– Ты уверена, что хочешь остаться здесь? – спросил он.

Линн улыбнулась краем губ: что за неуместный вопрос! Зачем ставить ее перед

выбором, если отступать уже поздно?

– А если не здесь, то где? – томно спросила она.

– Мы можем перебраться наверх, в мою спальню, на кровать.

– Диван выше всяких похвал. Его с этой целью и покупали, верно?

– А еще ты можешь вернуться домой на такси, отделавшись разве что легким

головокружением от выпитого вина.

Линн не ответила. Притянула Нормана к себе и стиснула коленями его бедра, мысленно

проклиная узкую юбку, не приспособленную к таким маневрам.

Норман снова принялся осыпать поцелуями ее лицо, шею, нежно прикусил зубами ухо,

запустил пальцы в волосы. А когда ласково откинул ей голову и проследил языком контур

ключицы, дыхание у Линн перехватило.

Она даже не заметила, когда Норман справился с пуговицами блузки и расстегнул

лифчик. Собственно, в лифчике Линн не нуждалась: не такой уж пышный у нее был бюст,

чтобы подыскивать для него «упаковку». В сознании воскрес давным-давно позабытый

эпизод. Как-то Реймонд сказал, что впервые разглядел красавицу в женщине, не обладающей

роскошными формами. Нет, он и не думал иронизировать, он и впрямь не на шутку

удивился!

– Собственно, размер у меня далеко не четвертый, – смущенно произнесла она, и

Норман приподнял голову.

– С каких пор это имеет значение? – поинтересовался он.

– Ну, я не знаю, что тебе нравится... – начала Линн и смущенно умолкла.

– Я, видишь ли, придерживаюсь широких взглядов.

И, словно подтверждая свои слова, Норман втянул в рот розовый сосок, пощекотал его

языком, затем приник губами к пурпурной окружности...

Линн снова ощущала себя девственницей. Каждое прикосновение, каждая ласка

казались ей внове. Вот только в отклике ее не было робкой застенчивости. Никогда еще

Линн не влекло так к мужчине. Никогда еще поцелуи и касания не таили в себе столько

неизъяснимого блаженства.

55

Но вот Норман слегка приподнялся, стягивая с себя рубашку, а затем встал, чтобы

избавиться от остальной одежды.

Линн завороженно наблюдала за происходящим. В офисе их всегда разделяла незримая

преграда, исключающая самую мысль о сексе, и потому зрелище, представшее ее взору,

явилось настоящим откровением. Она неотрывно следила за пластичными движениями

Нормана, любовалась четкими линиями мускулистого торса.

Правда, исступленная сила собственного отклика слегка испугала Линн. Ведь с

Реймондом все было иначе. Она ждала его приездов с замирающим сердцем, но в отсутствие

любимого не изнывала от неутоленной жажды. В торопливых объятиях возлюбленного

ощущалось нечто воровское, нечистое, страсть иссякала раньше, чем набирала мощь. А

поскольку Монкфорд-младший стал для Линн первым мужчиной, наивная провинциалка

полагала, что так оно всегда и бывает.

Сейчас все происходило неспешно, точно в замедленных съемках... Норман улыбнулся,

встретив ее завороженный взгляд. Не отводя глаз, Линн сбросила блузку и лифчик. Что за

упоительное ощущение: с этим мужчиной она ощущала себя такой уязвимой и одновременно

раскованной и дерзкой!

Загар еще не сошел, и грудь казалась матово-белой в сравнении с золотистым оттенком

живота и ног. Юбка, одно из самых разумных ее приобретений, автоматически

настраивавшая владелицу на рабочий лад, теперь оказалась досадной помехой. Линн

торопливо дернула молнию вниз.

Когда настал черед колготок, Норман взялся за дело сам. И вот уже Линн лежит перед

ним обнаженная, если не считать кружевных трусиков.

К тому времени винные пары развеялись. В голове прояснилось. Но разум

безмолвствовал. Более того, Линн по-прежнему отчаянно влекло к Норману. Страсть,

восторг и любопытство слились воедино и окончательно подчинили себе молодую женщину.

За последние годы ни одному мужчине не удавалось пробудить в ней даже слабого отзвука

вожделения, а теперь неуправляемый водоворот эмоций увлекал ее за собой.

Норман развел ей бедра и опустился ниже, неспешно лаская ее тело: лизнул ложбинку

между грудей, пощекотал большими пальцами набухшие соски, легонько коснулся их

языком – и Линн с трудом сдержала крик. Сам Норман изумительно владел собой: о

снедающем его нетерпении свидетельствовал лишь упругий напор прильнувшего к ней

мускулистого тела.

Ладони Нормана легли ей на бедра, разгладили кружевные трусики, пальцы скользнули

под резинку. Медленно, дюйм за дюймом, он стянул ажурную полоску вниз, и дыхание у

Линн перехватило. Она застонала, не в состоянии более выносить эту сладостную,

изматывающую пытку, и наконец из последних сил отстранила своего «мучителя».

Норман выждал, чтобы дыхание ее выровнялось... и вошел в нее одним резким

движением. В глазах Линн потемнело, и во мраке ослепительно вспыхнули цветные огни...

Как долго лежали они, не размыкая объятий, прежде чем решились заговорить?

Должно быть, не более нескольких минут, хотя Линн показалось, что минула целая жизнь.

Ход времени прервался, мгновение обратилось в вечность.

– Кажется, я засыпаю, – пробормотала Линн.

– Надеюсь, это не выпад в адрес моих мужских достоинств? – ласково поддразнил

Норман, убирая непослушный локон с ее лба.

– Сама виновата: не нужно было столько пить за ужином. Вино дает о себе знать. —

Линн с трудом разлепила ресницы. – Мне пора идти домой.

Она попыталась было приподняться, но Норман легонько толкнул ее обратно на

подушки.

– Моя постель куда удобнее, – прошептал он ей на ухо.

Хотя перспектива возвращения на такси домой, в собственную спальню, на одинокое,

стылое ложе вдруг утратила для Линн всякую привлекательность, она все-таки встала и

принялась одеваться.

56

Норман со вздохом сел, натянул брюки, не позаботившись застегнуть ремень, так что

концы его свисали по обе стороны: дескать, неисправимый повеса только что из постели!

– Зачем ехать домой, если можно остаться здесь? – недоумевал он.

Ответ был прост. В глубине подсознания Линн билась мысль: остаться на ночь

означает нечто большее, нежели просто заняться любовью. Подобная близость закладывает

основы постоянных отношений. По крайней мере, в ее понимании. А для Нормана это —

сущие пустяки. Он озабочен лишь соображениями удобства.

Норман действительно продолжал настаивать, что остаться разумнее всего, тем более

что Линн засыпает на ходу, но молодая женщина пропустила его доводы мимо ушей. Она

вызвала такси, а затем приняла меры к тому, чтобы и впрямь не задремать. Главное – не

рассиживаться в кресле или на диване, иначе глаза закроются сами собой!

– Ужасно нетрадиционно все вышло, правда? – заметила она, допивая кофе.

Способность логически мыслить понемногу возвращалась к Линн, а заодно – и

тревога о будущем.

– В высшей степени. – Норман пересек комнату и встал перед нею, намеренно не

опуская взгляда. – Но до чего же приятно! – Он ласково отобрал у Линн чашку, отставил в

сторону и поцеловал в губы. – Я так давно о тебе мечтал...

– Не верю ни единому слову, – отозвалась она.

Если Линн чему-то и научило знакомство с Реймондом, так это не верить признаниям

мужчин, сделанным в минуты страсти.

– Откуда столько цинизма? – прошептал Норман.

– Для романтики я слишком стара.

– Я тоже.

Линн недовольно свела брови.

– Иными словами, речь идет не более чем о сексе!

– Не более чем о сексе? Ты говоришь так, словно подразумеваешь одну из функций

организма? Для тебя заняться сексом все равно что чихнуть или откашляться, да?

Норман тихо рассмеялся и снова поцеловал ее, на этот раз более властно, но в сознании

Линн уже зазвенел колокольчик тревоги. Да, этот ухажер не прибегает к комплиментам и

эффектным жестам, но результат тот же самый – постель! Норман Дейл не из тех, кто

любезничает да целует ручки, но это вовсе не значит, что он искреннее Реймонда!

Впрочем, и для нее речь шла лишь о физическом влечении, не более. Для романтики

она, может, и не слишком стара, зато на жизнь смотрит реалистично.

– Такси вот-вот приедет, – запротестовала Линн, когда Норман, словно не слыша ее,

распахнул жакет и провел ладонями по ее груди.

– Смогу ли я работать на тебя и дальше? – спросила она, беспомощно замерев, не в

силах отстраниться.

– Ты только что получила прибавку. Зачем тебе подыскивать другое место?

С этими словами Норман расстегнул верхние пуговицы блузки и оттянул кружевную

ткань лифчика, высвобождая груди.

– Норман, пожалуйста...

– Рад услужить!

Он ловко усадил Линн на стол, расстегнул блузку до конца, сдвинул лифчик ниже,

приник губами к пульсирующему соску, описал круг влажным языком.

Линн выгнулась всем телом. «Я не это имела в виду!» – мелькнуло в ее сознании. Но

как рассуждать здраво, если губы Нормана опаляют жаром, а ладони ласкают покорное

тело...

– Нам надо поговорить... – Линн зажмурилась от наслаждения: движения его рук

становились все более требовательными и властными. – Нет!

– Да! – поднял голову Норман. – Открой глаза и взгляни на меня!

57

Линн повиновалась. Тело ее напряглось в ответном отклике. Норман снова обхватил

ладонями ее груди и принялся ласкать их, уводя молодую женщину к вершинам новых, еще

не изведанных восторгов.

В дверь постучали.

Линн оттолкнула Нормана, проворно спрыгнула со стола и принялась лихорадочно

приводить одежду в порядок.

Боже, она позволила себе забыться, а ведь предстояло задать столько вопросов! Однако

теперь поздно и неуместно возвращаться к делам!

Линн схватила сумочку и ринулась к двери, но Норман удержал ее за руку.

– Увидимся завтра в офисе, как обычно, – деловито проговорил он, приподнимая