Текст книги "Мелодии белой ночи"

Автор книги: Ронда Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

дурой? – с горькой усмешкой полюбопытствовала Линн.

– Не такой суровой.

– Жизненный опыт сказывается.

Обида, горькая, точно желчь, всколыхнулась в ее груди. Но к чему досадовать, к чему

проклинать прошлое? В конце концов, его не изменишь; единственное, что остается, – это

учиться на былых ошибках.

– Если ты так хочешь, я ни словечка не скажу, но, по-моему, это глупо. Рано или

поздно твой шеф все равно догадается.

– Буду все время начеку. – Линн помолчала. – А твой отец... Когда он?..

– Полгода спустя после твоего отъезда.

– Мне очень жаль.

– Он по тебе скучал, знаешь ли.

– Я по нему тоже, – призналась Линн.

Она написала бывшему работодателю несколько писем. А когда через несколько

месяцев тот перестал отвечать, решила, что окончательно забыта. И с болью в душе

посетовала, что не вправе объяснить старику истинную причину своего отъезда, равно как и

навестить его.

Линн встала и направилась к выходу, когда снаружи послышались шаги, и дверь

распахнулась. Эфи отступила на шаг, пропуская Нормана. Тот сощурился, оценивая

обстановку, затем шагнул вперед и протянул руку.

– Норман Дейл. Вижу, вы уже поладили с моей секретаршей.

20

– Да, Линн – я ведь могу называть вас Линн? – и я столкнулись в холле, – с

непринужденным видом пояснил Реймонд. – Очень приятно познакомиться. Эфи, будь

добра, вскипяти нам чаю и подай его в гостиную.

Эфи пробормотала сквозь зубы нечто неразборчивое. Похоже, девице менее всего на

свете хотелось отрываться от так называемой уборки, чтобы заваривать чай и изображать

официантку.

Линн шла за Реймондом, убедительно делая вид, что с расположением комнат

незнакома, поддерживала светский разговор, а сама подсознательно сравнивала своих

спутников. Некогда ей казалось, что Реймонд – само воплощение шарма, ума,

образованности и красоты. Сейчас, рядом с Норманом, он казался пустым и ничтожным.

Владелец усадьбы и ростом ему уступал. – Но главное различие заключалось в их

характерах: Норман – сильная, незаурядная личность, Реймонд – слабовольная

посредственность.

В гостиной стены покрасили заново, оттенки цвета беж сменили холодные голубоватые

тона, исчез обитый ситцем диван. На его месте теперь стоял другой, в тон портьерам, тоже

повешенными недавно: бордовый бархат изящными складками спадал до самого полу.

– Мебель по большей части сохранилась с... – Реймонд сел и сделал вид, что

задумался. – Словом, с незапамятных времен. В западном крыле есть небольшая картинная

галерея: особенно хороши три полотна прерафаэлитов, но и современные акварели недурны.

Я еще свожу вас на экскурсию. А что скажете об уже увиденном?

Вопрос был адресован Норману, красноречивый взгляд – Линн.

Директор агентства откинулся в кресле и кратко и по существу охарактеризовал

комнаты, в которых успел побывать, а затем спросил о размерах особняка и о том, какую

часть дома предполагается отвести под жилые покои.

Линн изображала, что внимательно слушает, но мысли ее витали далеко, в краю

воспоминаний. Жаркие ладони Реймонда на ее груди, восхитительное чувство

влюбленности, жизнь в мире золотых грез. О, эти воздушные замки, эти мечты и надежды,

которым не суждено было сбыться!..

Усилием воли она прогнала удручающие воспоминания. Если предоставить мыслям

свободу, былая обида снова подчинит ее себе и, чего доброго, отразится на лице. Но до чего

же горько сознавать, что погубила тебя собственная слепота! Ах, если бы Реймонд оказался

заурядным мерзавцем... Но нет, все его недостатки и слабости не заслуживали определения

столь категоричного. Просто ему нужна была совсем другая женщина...

Вернулась Эфи, толкая перед собою тележку, на которой красовались разрозненные

предметы от нескольких сервизов вперемешку с кричаще-яркими кружками. Служанка

принялась переставлять посуду с тележки на стол, особой расторопности, впрочем, не

проявляя.

– Ну, довольно, ступай, – проговорил Реймонд, принимая тарелку с печеньем. —

Роль хозяйки я возьму на себя. Кому чай, кому кофе?

К ужасу Линн, Реймонд, помня о ее вкусах, положил ей две ложки сахару. Она

выхватила чашку из его рук, надеясь, что Норман не заметил столь подозрительной

осведомленности.

– Не хотите осмотреть город? – предложил Реймонд. – Скажем, завтра?

Почувствуете, так сказать, местный колорит.

– Отличная идея, – одобрил Норман. – Хотя Линн, как выяснилось, здешние края

отлично знает.

– Я... я раньше тут жила, – пояснила она, с трудом изображая беспечную улыбку.

– Да ну? – Реймонд широко ухмыльнулся и приподнял бровь. – Странно, что наши

дороги ни разу не пересеклись!

Норман заметно напрягся, инстинктивно почувствовав неладное.

– Чему же удивляться? – невозмутимо отозвалась Линн. – Мы принадлежим к

разным кругам.

21

Если Реймонд рассчитывает поиграть с ней в кошки-мышки, то глубоко разочаруется.

Перед ним не впечатлительная, трепещущая идиотка. Со времени их последней встречи

Линн Бекиншоу повзрослела, набралась житейской мудрости.

– И верно, – с готовностью согласился он. – Кроме того, я объявлялся дома крайне

редко. Школа, потом университет...

– Так что Норман прав: я знаю город и охотно возьму на себя роль гида, – прервала

его Линн.

– Я предоставлю вам одну из своих машин.

– Спасибо, но я приехал на своей, – возразил Норман.

Беседа потекла своим чередом: Норман принялся расспрашивать об истории усадьбы, а

потом заговорил о планах более отдаленных – о переоборудовании особняка в

первоклассный отель.

– Дому это только на пользу, – заметил Реймонд. – Фамильное гнездо изрядно

обросло паутиной.

– Вы хотите превратить Корт-хаус в популярную развлекаловку? – неприязненно

осведомилась Линн, и шеф одарил секретаршу недовольным взглядом.

– Вроде того, – безмятежно отозвался Реймонд, обращаясь непосредственно к

собеседнице. – Разумеется, перестраивать буду со вкусом, учитывая колорит эпохи.

Пожалуй, не помешает добавить бассейн...

– Какая колоритная средневековая подробность! – съязвила Линн, демонстративно не

глядя в сторону шефа, неодобрительно поджавшего губы. – Да муниципалитет ни за что не

допустит подобного варварства!

– Пожалуй, что и нет, – огорченно вздохнул Реймонд. – А жаль!

Следующим номером, зло подумала Линн, этот хлыщ надумает устраивать дискотеки в

каминном зале, на радость местной молодежи. Бедный старый Реймонд Монкфорд, наверное,

в гробу переворачивается! Он, бывало, говаривал, что дом и впрямь слишком велик, но

уединение и покой того стоят. А теперь сынок его носится с идеей бассейнов, дискотек и

игровых автоматов!

– Я и не знал, что ты так близко к сердцу принимаешь судьбу старинных зданий, —

холодно заметил Норман, ненавязчиво ставя секретаршу на место.

Линн вспыхнула до корней волос.

– Н-ничего подобного, – пролепетала она, ощущая на себе взгляд Реймонда: а вдруг

он нарочно заговорил о бассейне – рассчитывая, что притворщица сама себя выдаст?

– Тогда, возможно, ты постараешься держаться в рамках дискуссии?

– Разумеется, – покаянно заверила Линн, и деловой разговор возобновился.

Ах, если бы можно было уклониться от экскурсии по дому! Ведь Реймонд вряд ли

удержится от новых замечаний, тонко рассчитанных на то, чтобы загнать ее в ловушку. Что

ж, сама виновата, затеяв всю эту нелепую игру в тайны.

Осмотр дома и впрямь доставил Линн немало неприятных минут. Реймонд спрашивал

ее мнения по поводу каждой детали, от ковров на полу до обоев на стене. Любопытствовал,

где она жила раньше и чем занималась, так что по истечении двух часов молодая женщина

сквозь землю готова была провалиться.

Вернувшись в гостиную, Линн, не в силах противиться искушению, ехидно

осведомилась у Реймонда, а существует ли в природе миссис Монкфорд.

– Не помню, чтобы вы упоминали о хозяйке...

Реймонд густо покраснел.

– Я был женат, – мрачно сообщил он. – Все мы учимся на собственных ошибках,

верно, мисс Бекиншоу?

– Верно. Но кое-кто заслуживает горьких уроков поболее прочих.

Вежливо улыбаясь, Лини лихорадочно прокручивала в уме их последнее объяснение

четырехлетней данности. Так на какой из претенденток на его руку и сердце Реймонд

22

остановил выбор? На дочери соседа землевладельца, обладающей безупречным

произношением и очаровательно сидящей в седле? На наследнице громкого титула и

солидного банковского счета?

– Союз наш долго не продлился, – пояснил Реймонд, огорченно разводя руками, и

невесело рассмеялся. – На бумаге идеальная получилась пара. А в финале ей так же не

терпелось избавиться от меня, как и мне – от нее. Дело кончилось скандальным разводом.

Брак, заключенный на небесах, в итоге оказался несостоятельным. А теперь вы уж меня

извините... Ужин подадут в парадной столовой в восемь. – С этими словами Реймонд

откланялся.

Едва за ним захлопнулась дверь, Норман, засунув руки в карманы, смирено обернулся к

секретарше.

– Будь любезна, объясни, что на тебя нашло.

– Не понимаю, о чем ты, отозвалась Линн, не опуская взгляда и не соглашаясь принять

заслуженный упрек с должной кротостью.

– На случай, если ты позабыла, пояснил Норман тихим, вкрадчивым голосом, что

внушал порой больше страха, нежели резкий окрик, – Реймонд Монкфорд наш клиент. Ты

ведешь себя, мягко говоря, непрофессионально.

– Возможно, – воинственно вздернула подбородок Линн.

Норман неспешно направился к ней. И молодая женщина поняла, что ощущает

безоружный путешественник в джунглях при виде тигра, который не прочь пообедать.

– Мне следовало бы немедленно тебя уволить.

– Так за чем же дело стало?

Щеки Линн горели. Она зашла слишком далеко, однако ей было все равно. Старые

раны открылись – конечно, она ведет себя непростительно, особенно по отношению к

Норману, который понятия не имеет об истинной подоплеке давней трагедии, – но с

чувствами не поспоришь!

До чего больно осознавать, что ей предпочли расфуфыренную куклу. И если в

результате Реймонд усвоил, что для счастливого брака титула и денег недостаточно, то

почему за счет нее, Линн? Почему понадобилось приносить в жертву ее невинность, ее

простодушие?

Она заморгала, сдерживая слезы, и вызывающе посмотрела на Нормана: пусть уволит,

если посмеет!

– Прежде помучайся сомнениями, – угрюмо отозвался он. – Но терпение мое не

беспредельно. Сегодня вечером ты будешь воплощенная любезность. Если решишь открыть

рот, изволь говорить на отвлеченные темы. Мы на работе, не забудь.

– Да, – прошептала Линн, уставившись в пол.

– Ты ведь не собираешься впадать в сентиментальность? – осведомился Норман,

двумя пальцами ухватив ее за подбородок и развернув лицом к себе.

У Линн перехватило дыхание: этот жест, ласковый и в то же время властный, застал ее

врасплох. Прежде Норман никогда к ней не прикасался. Во всяком случае, намеренно. Она

беспомощно глядела на шефа, не в силах вымолвить ни слова.

– Даже не думала, – еле слышно ответила она.

– Вот и славно.

Норман убрал руку, и Линн с трудом совладала с искушением дотронуться до того

места, которого только что касались его пальцы.

– Тогда увидимся за ужином.

Слишком уж много всего на меня свалилось, размышляла Линн одеваясь к столу.

Встреча с Реймондом, ожившие воспоминания... А теперь еще Норман. Неодолимый

водоворот эмоций подхватил Линн, закружил и увлек за собой, а железные заграждения

поделившие ее жизнь на отдельные, четко обозначенные секции, расплавились в огне,

который струился теперь по ее жилам.

23

За столом Линн отмалчивалась, а если обращались к ней, то отделывалась

нейтральными фразами. Эфи, как ни удивительно, ужин приготовила и впрямь

потрясающий, но затянулась трапеза до бесконечности. Одно блюдо, другое, третье... В свою

комнату Линн возвратилась в начале двенадцатого.

Она предусмотрительно заперла дверь. Несколько раз в течение ужина Линн повила на

себе внимательный взгляд хозяина дома. Что у него на уме? Разрыв их отношений в его

жизни особого следа не оставил. Досадный эпизод, не более... Реймонд очень изумился бы,

узнав, что для возлюбленной происшедшее обернулось непоправимой трагедией.

А поскольку «малютка Линнет» вернулась в усадьбу, а его собственный брак распался,

Реймонд вполне мог счесть гостью законной добычей. Что еще хуже, Линн оказалась перед

ним в долгу: не он ли любезно согласился держать язык за зубами?

Возможно, Реймонд Монкфорд и переменился. Как знать? В прошлом беззаботный

донжуан стремился взять от жизни все, не принимая на себя обременительных обязательств.

Хотя Норман тоже не отвечал типу примерного семьянина, Линн инстинктивно чувствовала:

шеф воспринимает женщин совсем иначе.

И мысли ее снова обратились к Норману. За ужином он то и дело посматривал на

секретаршу, тщательно взвешивал каждое ее замечание. Как ни странно, хотя ничего

личного в этих взглядах не ощущалось, на молодую женщину они производили впечатление

куда более сильное, нежели откровенные заигрывания Реймонда. А легкое прикосновение

пальцев к ее подбородку и вовсе лишило Линн возможности рассуждать здраво. Что за

безумие!

На следующее утро она спустилась к завтраку в строгом костюме, очень похожем на

давешний. Выяснилось, что Реймонд уже укатил по делам. А Норман сидел за столом, и

вокруг него хлопотала Эфи, занимая болтовней.

При виде Линн он неодобрительно сощурился.

– Не слишком ли официально ты разоделась для поездки в город?

– Увы, ничего другого я с собой не захватила, – заметила Линн, присаживаясь и

наливая себе кофе; от завтрака, приготовленного Эфи, она решительно отказалась.

И почему это в повседневной одежде Норман Дейл казался ей еще более опасным и

непредсказуемым, нежели в деловом костюме? Не потому ли, что стиралась дистанция

между начальником и подчиненной, а на смену сдержанной учтивости приходила пугающая

раскованность? Все эти месяцы Линн видела в Нормане только шефа. А теперь вдруг

оказалось, что перед нею мужчина, причем чертовски привлекательный.

– И в туфельках этих по городу не походишь.

Линн неуютно поежилась. Ей и в голову не приходило, что предстоит экскурсия по

городу!

– Боюсь, я...

– Ничего другого не взяла? – услужливо докончил Норман. – Пожалуй, придется

подобрать тебе смену одежды, заметил он, откидываясь на стуле и окидывая собеседницу

долгим, оценивающим взглядом.

– О нет! – тут же возразила Линн. – В этих туфлях и костюме мне будет вполне

удобно.

– В офисе.

– На главной улице расположен неплохой магазин, – встряла в разговор Эфи. —

Обувь там тоже продается. Словом, все, что душе угодно. – Девица в свою очередь оглядела

гостью. – Мистер Дейл прав, знаете ли. Наряд ваш не для наших мест!

Линн охотно придушила бы девчонку своими руками: того и гляди придвинет стул

поближе и без зазрения совести вступит в беседу, позабыв о маленькой подробности: платят

ей, собственно говоря, за уборку! В раковине громоздилась неприглядная гора грязной

посуды. Похоже, накануне вечером Эфи отложила дела до лучших времен.

24

– Не думаю, что стоит обновлять гардероб ради того, чтобы побродить пару часов по

провинциальному городку, – холодно заметила Линн.

– Целиком и полностью с тобой согласен, – заверил Норман, вставая. – Одной

смены одежды вполне хватит, и еще что-нибудь на вечер, если в твоих запасах – только

костюмы вроде этого.

Линн промолчала: она ощутила себя в ловушке. Еще минута – и Эфи, похоже готовая

заниматься чем угодно, кроме уборки, примется рассуждать о макияже...

– Знаешь дорогу к центру? – спросил Норман десять минут спустя, заводя мотор, и

Линн покорно кивнула. – Кстати, прими мои поздравления, – проговорил он, когда усадьба

осталась позади, а вдали показался город.

– По какому поводу? – сдержанно осведомилась Линн.

Ведь личные секретарши, несмотря на название должности, личных чувств лишены —

или, по крайней мере, не дают им воли на работе, даже несмотря на обманчивую

фамильярность шефа.

– Ты – лучшая из помощниц.

– Большое спасибо.

Отвернувшись к окну, Линн принялась высматривать нужный указатель. Трехдневная

увеселительная поездка мало-помалу превращалась в кошмар, не поддающийся описанию.

Покупать одежду в компании Нормана Дейла? Ох, что будет дальше?

4

Они припарковались на стоянке, дальше пошли пешком. Все вокруг казалось Линн до

боли знакомым – точно она и впрямь вернулась в прошлое. В далекое детство, когда ездила

за покупками на велосипеде. На руле покачивалась корзинка, из нее торчали батон, бутылка

молока, пучок зелени...

На высоких каблуках Линн едва поспевала за Норманом, а тот шагал себе вперед, по-

хозяйски оглядываясь по сторонам.

– А ведь ты так толком и не поела? – бросил он на ходу. – Тут поблизости кафе

найдется? Ты бы позавтракала, а за едой рассказала бы мне о городе.

Линн зябко поежилась. Да, одета она и впрямь не для сегодняшней прогулки по

булыжной мостовой: нынче солнце явно проигрывало битву обжигающе холодному ветру. И

туфли, предназначенные исключительно для офисных ковров, немилосердно натирают ноги.

Надо было захватить пару попроще, но кто же знал, что повестка дня включает марафонские

дистанции!

– Можно выпить кофе в супермаркете. Тут недалеко, за углом.

С тех пор как Линн приезжала сюда в последний раз, главную улицу закрыли для

транспорта, чему молодая женщина весьма порадовалась. В прошлом тротуары были такими

узкими, что прохожие с трудом уворачивались от проезжавших машин. А теперь вдоль

дороги росли декоративные вишни. До чего красиво!

Едва переступив порог супермаркета, Линн убедилась: и здесь без перемен не

обошлось. Магазин модернизировали. Поднимаясь вверх по эскалатору, она одобрительно

отмечала удобство планировки и изящный дизайн интерьеров. Продавщицы как на подбор

щеголяли в бледно-голубом, точно медсестры.

– Мне только кофе, – твердо сказала она Норману, едва тот остановился перед

небольшой кондитерской.

Пока Линн выбирала столик, спутник ее возвратился с гигантским пончиком и всунул

угощение ей в руки, веля непременно съесть. Линн вежливо улыбнулась и осторожно

надкусила пончик. Она редко баловала себя сладостями, главным образом потому, что

просто забывала о них, делая покупки на неделю.

– Ты словно проверяешь, не отравлен ли? Только не говори, что ты из тех

сумасшедших женщин, что вечно сидят на диете!

25

Линн откусила побольше и едва не поперхнулась джемом. Под взглядом Нормана она

ощущала себя крайне неловко. Чего уставился! Пончики с джемом и исполненный

достоинства вид друг друга исключают. Линн вытерла губы салфеткой, с трудом сдерживая

улыбку.

– Диета? Еще чего не хватало!

– Значит, ты очень мало ешь.

Линн пожала плечами.

– В жизни незамужней женщины еда играет не самую главную роль.

– Один – ноль в пользу брака.

На что секретарша ничего не ответила. Вместо этого принялась пересказывать историю

городка – то немногое, что знала сама, – упоминая местные достопримечательности,

способные привлечь туристов не меньше, чем Корт-хаус.

– Разумеется, Монкфорд прав: переоборудовать особняк под отель – недурная идея,

– заметил Норман, отхлебывая кофе. – Я уверен, что фонд охраны памятников старины

возьмет на себя хотя бы часть расходов по его содержанию. А почему ты так яростно

выступила против?

– Корт-хаус – действительно памятник старины. Однако мне думается, что покой и

тишина – основные достоинства усадьбы.

– А хозяин дома явно стремится не к этому. Похоже, он вообще не балует родовое

гнездо своим присутствием. Заглядывает на денек время от времени, а живет по большей

части в Эдинбурге.

Так было всегда. За те три года, что Линн провела в усадьбе, молодого хозяина она

почти не видела. Реймонд любил жить на широкую ногу, а в провинции особо не

разгуляешься. Отец наслаждался одиночеством и покоем, а сын стремился к увеселениям

большого города.

– Как он тебе показался? – неожиданно полюбопытствовал Норман.

– А почему ты спрашиваешь?

Неужели шеф что-то заподозрил? От его бдительного взгляда ничто не укроется. Уж

если сама Линн заметила вспыхнувший к ней снова интерес Реймонда, то и Норман

наверняка слеп не остался!

– Из чистого любопытства.

– Мистер Монкфорд очень мил, – сдержанно отозвалась Линн.

– «Очень мил» – странное определение. Столько всего вмещает и в то же время

ничего толком не говорит.

– Мне показалось, что мистер Монкфорд не из тех людей, которым доставит

удовольствие разыгрывать владетельного лорда и водить туристов по дому.

– Ну так наймет кого-нибудь. Другого выхода я не вижу.

– А тебе он понравился?

Линн доела пончик и теперь с замирающим сердцем дожидалась ответа.

– Сдается мне, – серьезно отозвался Норман, – Реймонд Монкфорд исключительно

приятный молодой человек, но из тех, что используют мир в своей выгоде.

– А разве так поступают не все?

– В большей или меньшей степени. – Норман помолчал. – Реймонд Монкфорд —

прожигатель жизни. Удовольствия – на первом месте, а интересы других в расчет не идут.

Несколько лет назад, услышав такую характеристику, Линн вознегодовала бы. Она

настолько подпала под власть дешевого обаяния Реймонда, что не видела: за коробками

дорогих конфет не кроется ровным счетом ничего. Он был вроде подарочных свертков под

новогодней елкой в роскошном универмаге. Сверху – золоченая фольга, а внутри —

пустота.

– Вот уж не знаю... – рассеянно отозвалась Линн, вертя в руках ложечку.

– Думаю, отцу он доставлял немало огорчений...

– Мне бы не хотелось продолжать эту тему, – оборвала шефа Линн.

26

– Почему?

– Потому что... потому что...

Подходящего объяснения на ум не приходило. Просто директор агентства, как всегда,

попал в точку, и согласиться с ним значило лишний раз вспомнить о собственной

непроходимой глупости.

– Потому что ты составила себе иное мнение? – невозмутимо осведомился Норман,

не сводя с собеседницы внимательного взгляда.

– Я слишком плохо его знаю, чтобы делать выводы, – солгала Линн. – Как бы то ни

было, он – наш клиент, – неловко докончила она.

– Тем больше причин попытаться выяснить, что за человек перед нами. Должны же

мы правильно рассчитать рекламную кампанию.

У шефа на все найдется ответ, признала Линн. Если захочет, докажет, что трава —

синего цвета, а тот, кто считает иначе, – безнадежный дальтоник.

– Судя по его рассказам, в Эдинбурге наш плейбой повесничает напропалую.

Полагаю, даже женившись... – при упоминании о неудавшемся браке своего клиента

Норман неодобрительно скривил губы, – даже женившись, мистер Монкфорд остепениться

не пожелал. Жаль мне женщину, которая его полюбит!

– Почему? – спросила Линн, насторожившись: уж не исполнено ли замечание шефа

скрытого смысла?

– Потому что этот Монкфорд занят только собственной персоной, – задумчиво

проговорил Норман.

– И все это ты узнал за каких-то полдня? – удивилась она.

Реймонд, безусловно, разбил мне жизнь, но и Норман излишне сгущает краски, решила

Линн. Подметил несколько типичных черт характера, углубил их, расширил и представил

владельца Корт-хауса отпетым мерзавцем... Ах, будь он и впрямь таким, Лини не упрекала

бы себя столь горько!

– Первые впечатления, знаешь ли...

Норман допил кофе и встал. Ощущалась в нем вроде бы некая необъяснимая

напряженность, но Линн приказала себе не фантазировать.

– Пожалуй, тебе стоит купить пару брюк на каждый день, – объявил Норман,

спускаясь на этаж ниже. – И еще что-нибудь на вечер. Я пригласил Грегори и Дикена,

чтобы мы вместе выяснили, что именно хочет Монкфорд и какого размера фотографии нам

потребуются.

Линн машинально отметила, с каким интересом посматривают на ее шефа особы

противоположного пола, поднимающиеся по параллельному эскалатору.

Итак, Норман считает, что только полная идиотка станет крутить роман с Монкфордом.

Интересно, а как он сам себя воспринимает? Неужели считает потенциальным идеальным

мужем?..

Поскольку от покупки одежды отвертеться не удалось, едва оказавшись на нужном

этаже, Линн предложила:

– Давай условимся о встрече и разойдемся. Скажем, у входа в магазин через час?

– Нет уж, – категорически возразил Норман. – Я помогу тебе выбрать.

– Но в этом нет необходимости.

– Пожалуй, что и нет.

Сказав это, Норман взял свою спутницу под руку, словно опасаясь, что та сбежит, и

зашагал вперед, окидывая отделы взглядом знатока и нигде не задерживаясь. Линн отчаянно

пыталась собраться с мыслями: смятение волнами накатывало на нее. Начать с того, что она

вообще не собиралась покупать себе одежду... И уж разумеется, в добровольных

помощниках не нуждалась!

– Итак, на повестке дня – пара джинсов. – Норман окинул Линн оценивающим

взглядом. – Какой у тебя размер?

27

Затем он указал на витрину с образцами, и Линн застыла на месте, не в силах сделать

ни шагу.

– Это кошмарный сон, – прошептала она.

– А мне почему-то нравится...

Вот уж не сомневаюсь, с ехидцей подумала Линн. Может, господин шеф захочет лично

пронаблюдать за примеркой?

– И непременно покажись мне! Я тебе не доверяю. Чего доброго, схватишь первые

попавшиеся, только чтобы от меня отделаться!

Норман многозначительно усмехнулся, и в груди у молодой женщины что-то

оборвалось. В итоге ей пришлось примерить никак не меньше шести моделей. Первую пару

Линн смущенно продемонстрировала на себе, но пройтись второй раз решительно

отказалась.

– Честное слово, подобрать себе джинсы я вполне способна, – пролепетала она,

раскрасневшись от стыда: под пристальным взглядом Нормана она еще острее ощущала

недостатки своей фигуры.

У кассы ее ждало новое унижение. Норман объявил, что сам оплатит покупку.

– Прошу тебя, не надо, – процедила Линн сквозь стиснутые зубы.

– Чепуха! Все за счет фирмы.

И не успела Линн возразить, как он уже подписал чек! Настал черед вечернего туалета.

– А это платье чем не по тебе? – нетерпеливо осведомился Норман, когда она

вежливо отклонила пятую по счету модель.

– Слишком красное, – пояснила она, глядя в сторону.

И цвет не единственный недостаток, подумала Линн. Еще оно слишком короткое,

слишком облегающее, слишком открытое...

– Как платье может быть слишком красным? – недоуменно переспросил директор

агентства. – А костюм, который сейчас на тебе, случайно, не слишком синий?

– Я бы предпочла выбрать сама, – обиделась Линн.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Я не люблю красные платья, – вызывающе объявила она. – Красный цвет мне не к

лицу.

Действительно, в гардеробе ее отродясь не водилось ничего красного, по крайней мере,

насколько Линн себя помнила. Так зачем привлекать к себе внимание, тем более в ее-то

преклонные лета?

– Как можно судить без примерки?

А ведь Норман нарочно затеял эту игру! Так и пытается влезть в душу, вызвать на

грубость – и позабавиться подобным образом!

– Я никогда такого не надену.

Линн снова посмотрела на яркое мини-платьице и просто-таки вздрогнула: да-с,

хороша она в нем будет!

– Почему бы и нет?

– Потому что это не мой стиль. Для тебя это недостаточно веская причина?

– Нет, – сказал Норман, снял платье с вешалки и за руку отвел свою спутницу в

примерочную.

Линн захлопнула дверь и недовольно разделась, отводя глаза от зеркала. Зеркала в

примерочных льстят разве что фотомоделям. А у нее, к примеру, ноги вечно кажутся

тощими, пропорции оставляют желать лучшего, а бюст вообще исчезает неведомо куда.

Молодая женщина надела красное платье и опасливо подняла взгляд, готовясь к

самому худшему.

– Я ли это? – недоверчиво подумала Линн, разворачиваясь на девяносто градусов и

пытаясь рассмотреть себя сзади. Платье шло ей, как никакое другое. Мягкая шелковистая

ткань льнула к груди, а от талии расходилась широкими складками до середины бедра.

28

Длинные рукава вполне компенсировали низкий вырез, так что Линн не испытывала ни

малейшей не ловкости.

Она стянула наряд через голову снова надела костюм, в сравнении показавшийся еще

более невыразительным, и неохотно объявила Норману, что платье, пожалуй, сойдет. И

отвернулась, лишь бы не видеть на лице шефа мерзкую самодовольную ухмылку.

– А вот теперь можно и по окрестностям покататься, – заявил Норман. – Хватит

утруждать твои ножки.

Они миновали городской вал, побывали у развалин замка, затем доехали до

следующего городка, но выходить не стали. Вид из окна открывался потрясающий, а машина

надежно защищала от пронизывающего ветра. Лини вспомнила, как в детстве мама возила ее

по окрестностям, словно задавшись целью вдолбить в голову малютки как можно больше

сведений о месте, где та родилась. И внезапно, сама не зная, как это вышло, принялась

рассказывать Норману о своем детстве.

– Здешние городки я просто обожала, – вздохнула Линн.

– Хочешь сказать, что в возрасте десяти лет уже могла оценить по достоинству

местные достопримечательности?

– О нет, архитектура меня мало привлекала, – рассмеялась Линн. – А вот рассказы о

знаменитостях, живших здесь, меня увлекали. Каждая поездка завершалась угощением —

мне покупали мороженое в вафельном рожке. Несмотря на вечную нехватку денег, меня

баловали. Во всяком случае, я ни в чем не ощущала себя обделенной...

– Проголодалась? – спросил Норман.

И Линн кивнула.

– Умираю с голоду.

– Вон впереди паб. Как тебе, нравится?

– Замечательно!

Взгляды их встретились, и Линн первая опустила глаза. Полтора часа назад она злилась

на шефа за авантюру с покупкой никому не нужной одежды, а теперь вот развеселилась,

болтает о пустяках и даже радуется его обществу. Словно они – закадычные друзья, а вовсе

не работодатель и подчиненная. С чего бы такая перемена?

Линн напомнила себе, что обаяния Норману не занимать. Эта небольшая прогулка для

него – сущие пустяки. Он вел бы себя точно так же, если бы рядом с ним оказалась прежняя

секретарша, пятидесятилетняя карга в твидовой юбке и ботах.

Главное – не терять головы.

Они перекусили в живописном пабе. Еда оказалась вполне сносной, хотя

историческому колориту не слишком соответствовала.

Уже подъезжая к городку, поблизости от которого располагался Корт-хаус, Норман

спросил у своей спутницы, где она жила прежде.

– На окраине, – отозвалась Линн, махнув рукой в восточном направлении.

– Может, съездим, поглядим на твой домик?

– Что?!

– В Корт-хаус возвращаться не к спеху. А осматривать угодья уже поздно. Ну разве не

досадно проделать такой путь и не побывать в родных местах?

– Я... я не... – Нежданное предложение застало Линн врасплох. – Впрочем, можно...

– с сомнением в голосе протянула она.

Времени им потребовалось вдвое больше, чем Линн рассчитывала, потому что все

улицы казались ей похожими одна на другую, тем более после многолетнего отсутствия. Но,

наконец, машина благополучно притормозила напротив ее бывшего дома. В коттедже, судя

по всему, поселились люди с достатком: маленький садик пестрел цветами, над зеленым,

аккуратно подстриженным газончиком, словно потрудились маникюрные ножницы.

– Входную дверь покрасили.

Вот и все, что смогла произнести Лини, с трудом сдерживая непрошеные слезы.

Наверное, прозвучало это ужасно не к месту.

29

– Долго ты тут прожила? – мягко спросил Норман.