Текст книги "Навстречу возмездию"
Автор книги: Рональд Лафайет Хаббард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
Глава 3
Бермудские острова – славное местечко. Они расположены посреди сверкающего лазурного океана, такого яркого, что синева воды режет глаз. Песок на пляжах розоватого цвета. Домики причудливой архитектуры, окрашенные во всевозможные пастельные тона, спроектированы так, чтобы на крышах можно было собирать дождевую воду.
Мы не пошли к столице Бермуд Гамильтону по длинному каналу, а встали на якорь в ближайшем порту городка Сент-Джордж.
Местность выглядела привлекательно, и я не замедлил сойти на берег. Я прошелся по главной улице – единственной, я бы сказал – в надежде купить что-нибудь из одежды для прогулки на яхте. Но, пару раз спросив о цене, я быстренько выяснил то, о чем слышал и раньше: цены на Бермудах самые высокие в мире. Так я и не купил костюм для яхты.
Но случились и другие события. Я стоял у лодочной станции, читал брошюрку о Бермудах и осматривал точную копию исторического памятника, как вдруг мне показалось, что за мной кто-то наблюдает:
Я исподтишка оглядел наблюдателя. На нем был костюм-тройка темно-серого цвета – довольно странное одеяние на острове белых шорт и маек. Этот толстомордый незнакомец обладал совершенно квадратным подбородком, на котором пробивалась синевато-черная щетина, хотя, похоже, он недавно побрился. Кроме того, этот тип оказался весьма мощного телосложения. Кто это? Полицейский? Я не мог понять, но жителем острова он уж точно не был.
Я прошелся вверх по улице, нашел лавочку, на которой устроился поудобнее, и сделал вид, что любуюсь окружающей природой. Но краешком глаза наблюдал за странной фигурой. Усвоенные в Аппарате навыки никогда не пропадают зря. Похоже, этот человек очень заинтересовался именно мной. Толстомордый мужчина направился к бару, вошел в него, и я убедился, что он наблюдает за мной из-за занавесок. Я сделал вид, что не замечаю его назойливых взглядов.
Крошка и Мэдисон отказались сойти на берег вместе со мной. Мэдисона одолел приступ панической лихорадки. Он считал, что ему следует забиться в трюм и сидеть там, пока мы снова не выйдем в море. При этом он приговаривал: "Чтобы выследить меня, банда Корлеоне может воспользоваться услугами Интерпола, ведь Интерпол сформирован из преступников-нацистов, а Италия была союзником нацистов во время войны, и мафия может сговориться с ними – хотя я прекрасно понимаю, что для мафии связь с Интерполом – просто позор". Таким образом, Мэдисон заперся в трюме, а Крошка осталась его караулить.
Но ей очень скоро надоело разгонять его хандру, и она, в бикини и с вечным конским хвостиком, примчалась на берег на катере.
Крошка спустилась на берег и пошла по улице в поисках велосипеда напрокат – судя по вопросам, которые она задавала негритянскому парнишке. Тот ткнул пальцем сразу во всех направлениях, протянул ладошку за платой, а когда ему ничего не дали, показал куда-то вперед.
Крошка, похоже, не замечала, что я сижу на скамейке: она шла по самому солнцепеку, а я сидел в тени, и ей было не так-то легко меня увидеть. Вскоре она продефилировала вверх по улице мимо бара, в котором укрылся загадочный незнакомец.
Он вышел и последовал за ней. Крошка заметила его, заговорила с ним и принялась болтать о велосипедах, а тот методично кивал головой.
Вскоре парочка удалилась на такое расстояние, что мне уже не было слышно, о чем они говорят. Их головы почти соприкасались.
Вот они подошли к гостинице. Остановились. Мужчина что-то долго говорил, после чего они повернулись и вошли в гостиницу. Странно – ведь в гостинице нет проката велосипедов.
Они пробыли там около часа. Я еще глубже забился в тень и вел наблюдение за дверью. Наконец они вышли. Крошка была очень весела. Они прошлись по улице и вошли в музыкальный магазин. Там они пробыли недолго, но когда вышли оттуда, то Крошка тащила огромную стопку пластинок.
Они дошли до магазина одежды. И там застряли надолго. Но вот они вновь появились на улице. Крошка была в костюме для велосипедной езды, а сзади шел негр с грудой коробок и пластинок.
Они пошли дальше и добрались до магазина велосипедов. Через несколько минут они вышли оттуда в сопровождении еще одного негра, который с некоторым трудом толкал перед собой целых три велосипеда.
Крошка взяла один велосипед, гоночный, залезла на него и, помахав рукой человеку с квадратным подбородком, покатила куда-то в глубь острова.
А он поглядел вслед удалившейся Крошке, коротко расхохотался и снова вернулся в бар.
На первый взгляд все выглядело как весьма незначительное происшествие. Вначале я подумал, что человеку в темном костюме нравятся молоденькие, он сделал предложение, получил согласие, а потом заплатил за доставленное удовольствие. Я попытался прикинуть, сколько он заплатил, учитывая уровень цен на Бермудах. Очень много. Но, может, Крошка после своей школы стоила того. Во всяком случае, у человека в темном костюме был очень довольный вид.
Тем же вечером Крошка вышла к ужину в серебряном вечернем платье, серебряных туфельках и с серебряным бантом на хвостике. Мэдисону надоело сидеть в трюме, и он выполз наверх, но сидел мрачный и бормотал что-то о том, как хорошо было бы оказаться в море в полной безопасности.
– О Мэдди, – сказала Крошка, наворачивая креветки под бискайским соусом, – кончай хандрить. Здесь мафия тебя не достанет. Да им тут вообще никакая мафия не нужна: вся их экономика построена на разбое. Если верить всем этим историческим очеркам, Бермуды с самого начала служили местом сборища бандитов, пиратов, бутлегеров, и ты сам знаешь, кого еще, Мэдди. Сегодня я купалась в такой миленькой бухточке, и один пожилой мужчина рассказал мне об этом. Конечно, я не все поняла в его итальянском…
– Итальянском? – переспросил Мэдисон, выронив креветку. – Но здесь нет итальянцев. Здешнее население – англичане! Некоторые говорят по-португальски, но не по-итальянски! Ты правду говоришь?
– Конечно, – ответила Крошка. – Как по-твоему, может ли коренной житель Нью-Йорка не знать слов assasino и mano пега? ("Убийца" и "черная рука" (ит.).)
Лицо Мэдисона покрылось смертельной бледностью.
– Как его звали?
– Славный такой старичок. Он хотел знать, приехала ли я на этой чудесной яхте, и я сказала, что да. А когда он демонстрировал мне, как быстро умеет плавать, то спросил, нет ли на борту симпатичного молодого человека с темными волосами. А потом показал мне ракушку и спросил меня, не думаю ли я, что она похожа на mano пега, "черную руку", символ assasino… Постой. Вот, она у меня с собой. Он сказал, что я могу подарить ее тебе, если захочу.
Мэдисон уставился на ракушку и стал белее мела.
– Сколько мы еще простоим в этом порту? – обратился он ко мне.
Я пожал плечами:
– Мы ведь путешествуем. Думаю, когда подвезут продукты, можно отплыть.
– Ты сам все время говорил об исследовании жизни бандитов, – заметила Крошка. – Я слышала, что король Марокко за пояс заткнет любого пройдоху. Поедем к нему?
– Это на противоположной стороне Атлантического океана, – отозвался я.
– Смит, – произнес Мэдисон, глядя на ракушку, при этом руки у него заметно дрожали. – Я знаю, что обязан вам по гроб жизни за то, что вы спасли меня в Нью-Йорке. Можете оказать мне еще одну услугу и немедленно выйти в море?
– В Марокко? – воскликнула Крошка. – Это ведь столица царства наркотиков!
– Я скажу капитану, – очень довольно ответил я. Мы будем плыть еще долго, а Мэдисон совершенно забыл о том, что когда-то собирался покинуть нас.
Мы отплыли около полуночи, пройдя по длинному узкому каналу. Волны слабо фосфоресцировали. Огни Бермудских островов остались позади, и перед нами простерся Атлантический океан, весь в распоряжении капитана Биттса. Да, путешествие обещало быть долгим и приятным.
Я поправлю здоровье и свое душевное состояние. Какое счастье, когда женщины не отравляют человеку жизнь! Ежедневные упражнения с ними совершенно меня измотали. Как будет здорово, если я больше ни разу в жизни не прикоснусь ни к одной женщине!
Баюкая эту сладкую мысль, я направился в спальню, разделся, плюхнулся в кровать и вытянулся в полный рост. Один, совершенно один.
И тут открылась дверь.
Раньше я не обращал на нее внимания. Наверное, она вела в соседнюю каюту.
Вошла Крошка!
– Эй! – в ужасе вскрикнул я. – Что ты здесь делаешь?
– А, – проговорила она, – главный стюард просто молодец. Он давно догадался, что я тебе вовсе не племянница. Сегодня он переселил меня в соседнюю каюту, чтобы я постоянно была у тебя под рукой. Экипаж всегда заботится об удобстве хозяина.
Крошка остановилась посреди комнаты и стала разворачивать полотенце, в которое была замотана.
– О-о-о! – в ужасе простонал я. – У тебя не хватит сил. Днем я видел, как ты входила в гостиницу с мужчиной!
– А, этот, – расхохоталась она. – Забавный дядька. Знаешь, ему принадлежат все гостиницы на Бермудах. Я набросилась на него, а он никак не мог начать (…). Ему понравилось, потому что я специалист в своем деле, но меня он только напрасно раззадорил.
С этими словами она бросила полотенце на пол. Потом сняла заколку с хвостика, тряхнула волосами и подошла к кровати.
– Двигайся поближе, – заявила она. – Ты же не думаешь, что сегодня ночью я собираюсь спать одна?
И Крошка залезла ко мне в кровать.
– Подожди, – сказал я. – А как же Мэдисон?
Крошка задорно рассмеялась:
– Мэдисон очень миленький мальчик. Но проблема в том, что он любит свою мать и не может даже подумать о том, чтобы изменить ей. При мысли о сексуальных отношениях с другими женщинами он просто в обморок падает.
– Врешь.
– Спроси его сам, – ответила она. – Он терпит меня только потому, что считает ребенком. Если бы Мэдисон был другим, что бы я тогда делала в твоей кровати, а, Инки?
Я тупо моргнул. В ее словах была логика. Потом мне пришла в голову другая идея.
– На корабле полно мужчин. Почему ты выбрала меня?
Она взглянула на меня своими глазищами:
– Инки, мы подходим друг другу. У тебя настолько шикарный инструмент, что его невозможно забыть. Я твердо решила быть тебе верной подругой. С экипажем я буду общаться только для того, чтобы не потерять квалификацию. А ты можешь располагать мной по утрам, днем и, само собой разумеется, всю ночь напролет. Ну как?
– Нет! – рявкнул я.
– Инки, тренер сегодня сказал мне, что ты опасаешься за мою жизнь. Поэтому, если тебе не нравится мое предложение, я брошусь за борт.
Я вздрогнул. Ее смерть повлечет за собой обвинение в убийстве.
– Нет, – произнес я.
– Что "нет"? – настаивала она. – Нет – за борт или нет – моему предложению?
– Нет – за борт, – ответил я.
– Так-то лучше. Ну а теперь, когда мы все выяснили, я вижу, что ты какой-то заторможенный. Поэтому я пойду в свою каюту, там у меня приготовлен бхонг, мы его зажжем и…
У меня помутилось в голове. За что мне такое наказание? Честно говоря, после всех этих баб у нас в квартире мне и глядеть на них не хотелось.
Крошка сунула бхонг мне в рот.
– Давай, старина, – заговорила она. – Держи его так, как я тебя научила. Ну-ка, еще затяжечку. Это панамская красная марихуана, она отлично действует. Я тоже затянусь.
Она выпустила дым прямо мне в лицо. Затем приподняла простыню и улыбнулась.
– Ну, так уже лучше, Инки.
Вверх поползли клубы дыма от марихуаны. Голос Крошки перекрыл шум моря:
– Ложись, и я покажу тебе, чему меня научили. Она мягко задвигалась под простыней.
– Вот этот маленький мускул может двигаться вот так…
Простыня интенсивно зашевелилась.
– Как здорово… Облака марихуаны.
– О-о-о-о-о! Инки!!!
Позже, когда у меня было время поразмышлять, я вспоминал эту ночь и в отчаянии думал, что если бы в эти часы я находился в нормальном состоянии, то заметил бы, как передо мной открылись двери ада.
Если бы я крикнул: "Нет!!!" Во всю мочь. Но я этого не сделал.
Марихуана лишает человека способности трезво мыслить.
Глава 4
Я уныло сидел в каюте и наблюдал за экранами. Я очень устал. Тренер сегодня нес какую-то чушь.
– Неужели вы не понимаете, – говорил он, – что если будете принимать наркотики ночью, то вам придется тренироваться дважды в день, чтобы избавиться от их воздействия к следующему утру? Так что давайте бегать, пока у меня не появился мертвый хозяин вместо живого.
Он заставил меня тренироваться и после полудня, так что к вечеру я едва мог сидеть на стуле.
Крошка, по-видимому, ломала свой новый велосипед, а Мэд заперся в библиотеке, бормоча что-то о мафии, которая подкарауливает его. Я пришел в ужас при мысли о том, что мне придется плавать в бассейне с Крошкой: я так устал, что боялся утонуть.
Хеллер был в своем офисе. И вместе с Изей строил грандиозные планы в отношении Флориды.
– Не понимаю, зачем вам такие большие резервуары для аллигаторов, – заметил Изя.
– Это вовсе не резервуары для аллигаторов. Это резервуары для спор, – ответил Хеллер. – Споры растут очень быстро, но их должно быть много, поэтому нужны такие большие емкости.
– Хорошо – а если аллигаторы попадут в них? – спросил Изя. – Здесь ведь нет фильтров.
– Вот конструкции, – ответил Хеллер. – Они представляют собой лазерный экран и создают невидимый занавес вокруг резервуаров. Ничто не сможет попасть внутрь. Вот эти наклонные конвейерные ленты поднимают споры и помещают их в корзины с крышками. Через равные промежутки времени споры выбрасываются в воздух, достигают стратосферы и разносятся верхними слоями атмосферы. Они перерабатывают продукты загрязнения окружающей среды, превращая их в кислород, а когда им уже нечем будет питаться, они погибают.
– Вы не предусмотрели строительство форта, – сказал Изя.
– Форта для чего? – спросил Хеллер.
– Для обороны от индейцев, – ответил Изя. – Вам нужно сделать своего рода форт для поселенцев, куда можно будет отступить, когда индейцы вырвутся из своей резервации.
– О, нам не нужен форт, – рассмеялся Хеллер. – Мы решим проблему с помощью аллигаторов.
Изя для пущей важности надел очки и пристально посмотрел на Хеллера.
– Вы опять шутите, мистер Джет.
– Нет, – возразил Хеллер. – Разве я могу с вами шутить, Изя?
– Иногда это бывает. А я мучаюсь бессонницей, размышляя, вовремя ли я засмеялся. И потом всю ночь заснуть не могу.
– Нет, Изя, слушайте. Я не шучу. Смотрите. – Он развернул большой плакат, на котором было написано:
"РАЗВЕДЕНИЕ ЧИСТОКРОВНЫХ АЛЛИГАТОРОВ
Извлеките выгоду из последней моды.
Зачем сидеть сложа руки, когда другие наживают целое состояние?
Племенной крокодил-самец продан на аукционе в Белъмонтёза 105 000 долларов!
Действуйте СЕЙЧАС, СЕЙЧАС, СЕЙЧАС!
Звоните бесплатно.
А-Л-Л-И-Г-А-Т-О-Р.
Ваша и только ваша ферма аллигаторов, Охокихоки, Флорида".
– Конечно, с тех пор как он у нас работает, торговля пошла лучше. Но кто же рискнул купить крокодила по такой огромной цене?
– Еще один остроумный ход Триллера, – ответил Хеллер. – Он продал его английскому королю Чарльзу.
– Вот почему корпорация теперь под защитой его величества, – сказал Изя. – А я-то считал, что работаю ради свержения всех правительств.
– И ради этого тоже, – заметил Хеллер. – Ну как, сейчас вы верите в аллигаторов?
Я отложил прибор. Невозможно догадаться, когда Хеллер говорит серьезно, а когда шутит. Я знал, что его споры – вещь достаточно серьезная. Но они не смогут подорвать власть Роксентера: просто с их появлением промышленные предприятия перестанут проверять на предмет загрязнения окружающей среды. Таким образом, Роксентер станет еще богаче.
Я перенес внимание на другой экран.
Графиня Крэк выходила из подъезда дома с пластиковой сумкой для покупок.
Вот она вышла из двери.
Я забеспокоился. Я так увлекся наблюдением за Хеллером, что упустил ее из виду. Какая ошибка! Это же дом матери Мэдисона.
Бац-Бац открыл дверь старой машины, графиня Крэк села, и они поехали.
– Все прошло удачно? – спросил Бац-Бац.
– О да, все в порядке. Но она слишком наивно смотрит на жизнь, Бац-Бац. Она думает, что ее сын все еще чувствительный маленький мальчик. И считает, что он мертв.
– Хорошо. Однако Джет ничего не нашел в доке. Я думаю, что вертолет пытался задержать Мэдисона за превышение скорости. Очень может быть, что они застрелили его. Или ранили и столкнули с волнореза.
– Больше из миссис Мэдисон нам все равно не удастся ничего выудить.
Я вздрогнул. Неужели графиня Крэк ее убила?
– Я думаю, Джет прав, – заметил Бац-Бац. – След ведет прямо к Гробсу.
– Она рассказала мне, – произнесла графиня, – что прямо перед его исчезновением ему звонил мистер Смит.
У меня кровь застыла в жилах. Слава Богу, что миссис Мэдисон никогда не видела меня. Но они подобрались слишком близко!
– В Нью-Йорке миллионы людей с такой фамилией, – проговорил Бац-Бац.
– Это кто-то из офиса Гробса, – задумчиво сказала графиня Крэк.
– Связаться с ним – значит объявить войну банде Роксентера, включая правительство, – заметил Бац-Бац. – Нам это дорого обойдется.
– Бац-Бац, остановитесь около ближайшей телефонной будки, – попросила графиня. – Я хочу позвонить в адвокатскую контору "Киннул Лизинг" и спросить их о мистере Смите.
Бац-Бац затормозил около гастронома на Сорок пятой улице, и Крэк отправилась звонить.
– Смит? – спросили в "Киннул Лизинг". – У нас нет никакого Смита.
Графиня Крэк вернулась в машину.
– Есть еще один адрес, который я сумела раздобыть: Месс-стрит, сорок два. Поезжайте туда, Бац-Бац.
Для моих издерганных нервов это было слишком. Бац-Бац поехал по указанному адресу.
Там находился необитаемый чердак. Графиня прошлась среди вороха бумаг на полу. Ни мебели, ни телефонных аппаратов, ни телетайпов, передававших новости из всех уголков планеты. Один мусор.
– Итак, можно считать, что Мэдисон мертв, – сказала графиня по дороге в город, – и мы наконец сможем завершить миссию. Но для полной уверенности нам надо сделать еще кое-что.
– Что именно? – спросил Бац-Бац.
– Мать Мэдисона утверждает, что Уолтер работал под непосредственным руководством мистера Смита из офиса "Киннул Лизинг". В этом офисе не работает никакой мистер Смит. Кто-то знал, что Мэдисон мертв или исчез, и разгромил офис на Месс-стрит, сорок два, прежде, чем мы сумели туда добраться. Я узнала дату и время, когда был подписан последний выпуск. Наверное, это был тот же человек, который звонил матери Мэдисона. Единственное, что нам известно совершенно точно, – так это то, что где-то есть человек, который использует фиктивное имя "Смит".
– Что ж, для начала этого достаточно, – сказал Бац-Бац.
Я с ним не согласился. Я думал, что этого было более чем достаточно!
– Для меня этого достаточно, чтобы продолжить поиск, – решительно произнесла графиня Крэк.
О Господи, какое счастье, что я находился в море!
Но подождите. Я не могу оставаться в море вечно. Я понимал, что в конце концов мне придется высадиться на берег.
Если графине Крэк предоставят свободу действий, она рано или поздно доберется до меня, неважно, где я буду находиться, и тогда со мной все кончено.
И это ее вина, что я нахожусь в открытом море.
И я до сих пор не убил ее.
Если я когда-нибудь выберусь из этой ситуации, то прикончу графиню Крэк наперекор прошлым неудачам.
Мне это было так же ясно, как и то, что у меня болели все кости.
И я, совершенно беспомощный, продолжал болтаться в открытом море.
Я взглянул на радио. Что ж, я мог бы воспользоваться им и отдать приказ Рату.
Но если я отдам неверный приказ и он оплошает, графиня убьет его, и тогда мое положение окажется и вправду безвыходным. Значит, приказывая Рату, я должен быть очень и очень осторожным.
И еще: какое-такое распоряжение я должен был отдать, чтобы его выполнение гарантировало смерть графини? Надо что-то придумать.
Глава 5
День шел за днем, а мы все путешествовали по спокойному и живописному морю. Конец апреля – тихое время года, и мы находились в самой спокойной части Атлантического океана. Вода была голубой, небо синим, облака белыми. Когда я сказал капитану Биттсу, что не видел ни одного корабля, он объяснил мне, что мы находимся в наименее посещаемой зоне океана. Здесь даже киты встречаются, и в подтверждение его слов на пятый день к восторгу Крошки нам повстречался огромный кит.
Но Крошка обрадовалась не только этому. В ближайшую ночь она засыпала меня вопросами о том, как киты занимаются любовью. Соответствует ли "инструмент" кита его размерам?
– Они откладывают яйца, – заявил я.
– Неправда, – возразила Крошка. – Они млекопитающие и занимаются этим так же, как мы.
– Отстань от меня, Крошка, – взмолился я. – Я устал. Иди в свою каюту и ложись спать. Что-нибудь одно: или ты, или тренер.
– Хорошо, – сказала она – Но я хочу разобраться с зоологией. Я нашла эту книгу в библиотеке, но в ней не показаны жизненно важные органы. По таким вопросам я специалист – ты же знаешь, это мой конек. Чтобы пополнить образование, я должна установить, где у китов соответствующие органы и какого они размера.
– О Господи! – воскликнул я. – Что тебе от меня надо? Пожалуйста, иди в постель и прекрати надоедать мне!
Она стояла посреди комнаты с линейкой в руках.
– Мне надо рассчитать твои пропорции, тогда я смогу разобраться с китами. И если ты дашь мне возможность измерить тебя, я честно обещаю отправиться в постель.
О Боже!
– Хорошо, – согласился я, – надеюсь, это не займет всю ночь. Вот (…).
Крошкин халат упал на пол.
– О, Инки! – воскликнула она. – Так я не смогу ничего измерить. Это было бы несправедливо по отношению к китам. Ты сейчас как тряпка.
Под потолком тускло светила лампа.
– Ладно, я выполню свою часть договора и пойду спать, – сказала она, – но и ты должен кое-что сделать для меня. Покури марихуану. Это гавайская. Она тебя взбодрит.
Облако марихуаны поднялось вверх. Линейка лежала на полу.
– Подожди! – попытался возразить я. – Подожди! Ты должна выполнять условия договора!
В открытое окно светили звезды.
– О-о-о-о-о! – дрожащим голосом стонала Крошка в облаке марихуаны.
Дым неподвижно висел в воздухе. Наконец я нашел в себе силы произнести:
– Ты меня обманула. Иди спать! Линейка по-прежнему валялась на полу.
– Да нет, я измеряю, – сказала Крошка, протянула руку и подняла ее.
Ваза с фруктами в серебряной подставке сияла в свете ночника.
– О черт, Инки. Ты мне совсем не помогаешь! Ты как спущенный баллон.
Моя рука свесилась вниз.
– Крошка, пожалуйста, иди спать.
Бхонг стоял на столе. Она поднесла к нему зажженную спичку.
– Еще одну или две затяжки, Инки, и тогда я закончу и отправлюсь спать.
За кормой яхты бурлила вода.
– О Инки, а-а-а-а-а! – стонала Крошка. Наконец она отправилась в ванную комнату и стала причесываться перед зеркалом.
– Правда, все эти дни я была хорошей девочкой, Инки? Я даже не расцарапала тебе лицо, как обычно. – Она полюбовалась собой в зеркале. – И немного поправилась, потому что больше не употребляю кокаин. – Она стянула волосы резинкой. – И даже не наставила тебе синяков. Ты должен ценить меня, Инки.
Я подпрыгнул под самый потолок:
– Ты (…)! Отправляйся в постель!
Ваза с фруктами мерцала в тусклом свете.
– Ах, Инки, – укоризненно произнесла Крошка. – Ты такой глупый.
Бхонг стоял на боковом столике. Одной рукой она придерживала его, а другой искала спичку.
– Но я тебя вылечу! Еще несколько затяжек, Инки, и я смогу воспользоваться линейкой, а потом пойду в постель…
Солнечные лучи били мне прямо в глаза. Я проснулся.
Часы показывали семь утра.
Голова Крошки неподвижно лежала на подушке. Девчонка спала на своей половине, отвернувшись от меня, и улыбалась во сне.
Я потряс ее за плечо:
– Просыпайся! Ты, (…).
Она повернула ко мне голову. Губы ее растянулись в хищной улыбке.
– Ах, ты (…)! – закричал я.
Солнце поднималось над горизонтом, заливая все вокруг нестерпимым блеском. Ваза с фруктами разбилась. Крошка подняла с пола халат и линейку.
– Инки, как девочка может выполнить договор, когда ты бросаешься на нее? – Она взъерошила волосы. – Я бы закончила измерения и отправилась в постель, если бы ты дал мне шанс. – С этими словами она взялась за дверную ручку. – Теперь я уже никогда не узнаю, какого размера это у китов. – Дверь за Крошкой захлопнулась.
– Как спалось? – спросил стюард несколькими минутами позже, войдя и проветривая каюту.
Я принял ванну, позавтракал и в хорошем расположении духа поднялся на палубу. Мэдисон был на корте и лупил по мячу на резинке, который то и дело возвращался к нему. Это зрелище мгновенно испортило мне настроение.
Тренер, мой мучитель, еще не появился. Я подкрался к Мэдисону.
Он выглядел свежим, интересным и очень колоритным мужчиной – девчонки должны вздыхать по нему и визжать от восторга. Крошка, лгунья по натуре, очевидно, оклеветала его.
– Почему ты не занимаешься с Крошкой! – спросил я.
Он посмотрел на меня ясными и честными карими глазами.
– А я с ней занимаюсь. Мы соревнуемся в езде на велосипедах. Она даже пыталась научить меня кататься на скейте, и я повредил себе колено. Я плавал с ней. Я танцевал с ней и пытался научить ее модным па. Я делал все, что вы хотели, Смит. Я изо всех сил старался сделать из нее леди.
– Ты хорошо знаешь, (…), о чем я говорю, – сказал я. – Мэдисон, ты действительно влюблен в свою мать?
– Смит, я все время замечаю, что у вас нет настоящего представления о средствах массовой информации.
– О Господи, Мэдисон, – произнес я. – Не пытайся перевести разговор на меня.
– А я и не пытаюсь. Это еще раз доказывает, что вы несведущи в данной области. Хочу напомнить, что популярность Зигмунда Фрейда обеспечила одна рекламная фирма в Нью-Йорке.
– Мэдисон! И что с этим делать?
– Все что угодно, – ответил Мэдисон. – Целые области в рекламе и средствах массовой информации не имели бы никакого смысла, если бы не Зигмунд Фрейд. Если бы я не следовал учению Фрейда, меня бы выкинули из системы и отлучили от церкви.
– Я могу понять это, – заметил я. – Я отдаю дань Зигмунду Фрейду. Но я не могу понять…
– Смит, я хочу еще раз подчеркнуть, что вы не являетесь профессиональным работником средств массовой информации. Если я не буду следовать указаниям Фрейда по психоанализу, то потерплю крах во всех областях – финансовой, социальной и других.
– Мэдисон…
– Смит, – перебил он, – вам не сбить меня с толку. Я получил хорошее воспитание. Вы знаете, что моя мать достаточно богата и происходит из состоятельной семьи. Это, как говорится, кастовый знак. Когда мне было пять лет, меня мучили ночные кошмары. Мой врач предписал мне спать с матерью. Это случилось за много лет до того, как отец совершил преступление, так что с этим ничего нельзя было сделать. Я просто исполнял предписание.
– Ты хочешь сказать, что занимался любовью с матерью? – спросил я.
– Нет-нет, – ответил Мэдисон. – Все маленькие мальчики любят своих матерей. Врач просто прописал то, что было естественно.
Он опять ушел от темы разговора. Вот (…).
– Мэдисон, мы разговаривали о Крошке. Ты собираешься заняться с ней любовью и освободить меня от нее или нет? Только не говори, что у тебя аллергия на молоденьких девочек.
Он посмотрел на меня и выронил ракетку. У него отвалилась челюсть.
– Девочки? Секс с девочками? О, Смит, это непристойно! – Он позеленел и двинулся к перилам.
Пришедший тренер дал Мэдисону лекарство и велел ему полежать.
– Не могу этого понять, – сказал он. – На море штиль, корабль как стол для бильярда, а у меня больной пассажир. Похоже, это какое-то психическое заболевание. Ему необходимо проконсультироваться у психоаналитика.
– Проблема в том, что он уже был у него, – ответил я резко и взялся за тренажеры, чтобы избавиться от действия марихуаны.
