Текст книги "Границы реальности"

Автор книги: Роман Выговский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Кроме того, существовали датчики движения, также включающиеся в комнате охраны. Преимущественно на ночь, когда копы не так старательно следили за происходящим. «По ночам они обычно пялятся в «ящик», смотрят бейсбол или хоккей, – улыбнулся в мыслях Бритва, уже успевший навести справки об охране».

Ночным мероприятиям не отводилось места в плане. Рино собирался провернуть дельце именно днем, когда датчики движения отключены.

Ровно в два по полудню заключённых забирали на обед. Оставалось полтора часа, за это время Бритва должен срочно раздобыть человека.

«Остальное – сделаю сам».

Глава 9
07.10.2012. США. Штат Вайоминг. Резервация «Уинд-Ривер». Ранчо «Норс Стид»

В мире нет ничего таинственного. Тайна – это наши глаза. (Элизабет Боуэн)

Наннук росла послушным и чутким животным, потому почти сразу научилась слышать зов. Нагуэль всего раз показал внучке, как следует подзывать лошадь, но ей оказалось достаточно.

Девочка отошла от Наннук на несколько десятков футов, сосредоточилась. Лошадь повела головой в сторону, фыркнула. Айлен почувствовала тонкую связь, душой потянулась к Наннук, и та отозвалась! Старик лишь хитро улыбнулся.

Зов – древнее искусство, которым пользовались индейские предки. Нагуэль давно собирался обучить внучку и потому подарил молодую кобылу около года назад. Айлен очень обрадовалась такому подарку, лошадей она любила неимоверно. Вот и этим утром Айлен, едва лишь открыла глаза, мысленно позвала лошадь. Снаружи донеслось радостное ржание.

«Хорошая Наннук, – подумала девочка, вставая с постели, – надо будет поиграть с ней».

Утро выдалось прохладным, из лесу, с холмов, на ранчо спустился сырой туман. Нагуэль, вышедший во двор покурить трубку, всматривался вдаль и пускал колечками дым. Предвидел: сегодня будут гости.

Старик всегда знал о предстоящих событиях, ближайшее будущее редко становилось секретом или загадкой для Нагуэля. Тревожило иное. И дело тут не в визитере. Вовсе нет. Всё обстояло иначе. Настолько необычно для привычного порядка вещей, что сравнивать не с чем.

Но Нагуэль и не был обыкновенным человеком. Совсем наоборот, шаман, или человек знания, как называл себя старик, – это из ряду вон выходящая личность. Да и можно ли такого человека называть личностью вообще? Ведь именно собственная личность и есть, по словам Нагуэля, его основной враг.

Старик был очень свободным человеком и под своей свободой подразумевал нечто такое, что понять сразу или даже поразмыслив изрядно всё же не удавалось. Трудно постичь ту мудрость, которую он накапливал десятилетиями, человеку не искушённому в делах и образе жизни шамана. Нагуэль говорил так: «Свобода – это не то, что можно отнять, или то, что можно обрести, это то, что нужно осознавать всю свою жизнь».

И всё же Нагуэль тревожился. Хотя знал, что визитер не может повредить ему. Всё, к чему старик стремился, давно стало частью прошлого. Держало в мире лишь одно – последнее желание. Нагуэля интересовала традиция, линия преемственности, которая ни при каких условиях не должна прерываться. Айлен – для неё он жил и о ней беспокоился. Нагуэль знал, что незваный гость может навредить внучке. Хотя цель визита иная.

Ещё издалека Нагуэль заметил приближающийся автомобиль. Утренний туман пока не рассеялся, стелился по земле, прятался в лысеющих кронах деревьев. Визита старик ожидал, потому совсем не удивился и продолжил курить. Дым растворялся в холодном влажном воздухе, таком же молочно-белом, как и облака тумана.

Машина на некоторое время пропала из виду, а затем появилась вновь. Чёрный джип «Дженерал Моторс» последней модели, громадная посудина на водородном двигателе. Автомобиль замер прямо перед въездом на ранчо, из открывшейся дверцы наружу вылез высокий человек. Чёрные волосы коротко острижены, лицо выглядит грубовато, нос переломан в нескольких местах, на лбу и щеке виднеются белесые полосы шрамов. Серые глаза смотрят сурово, но осмысленно. Вышедший из чёрного джипа мужчина лишь по виду напоминал типичного громилу, взгляд и выражение лица выдавали в нем человека как необычайно умного, так и столь же опасного.

Мужчина предпочитал одеваться во всё чёрное. Исключенье составляла коричневая кожаная куртка, накинутая на широкие плечи. Захлопнув дверцу автомобиля, гость, не торопясь, направился к старику.

– Дон Нагуэль, – обратился незнакомец, приблизившись.

– Это ты ещё помнишь. – Старик кивнул, вынул трубку изо рта, кольца дыма слились с туманом. – Зачем пришёл?

– Вы не должны вмешиваться, Дон Нагуэль, иначе девочка пострадает. – Мужчина лишь на мгновение взглянул в глаза индейцу. Не выдержал взгляда, поспешно отвернулся. – Что скажете, Дон Нагуэль?

– Я приму условия. Но если кто-то здесь появится, то пожалеет. Так и передай. – В глазах старика блеснул свирепый огонек, и если бы приезжий не отвел взгляда прежде, то сейчас отвернулся бы наверняка.

Развернувшись к собеседнику спиной, Нагуэль зашёл в дом и захлопнул за собой дверь, ясно дав понять, что разговор закончен. Мужчина в кожаной куртке в знак согласия кивнул и тихо ответил:

– Передам, Дон Нагуэль, непременно.

Мужчина покинул веранду дома и направился к своему автомобилю. Минуту спустя о том, что на ранчо наведывался гость, свидетельствовали лишь широкие следы покрышек на мокрой земле.

Старик знал приезжавшего. Джейсон. Экстрасенс, родом из Сиэтла. Джейсону прежде приходилось бывать на ранчо. Предыдущий визит состоялся около десяти лет назад, незадолго до того, как появилась на свет Айлен. Парень обладал незаурядными экстрасенсорными способностями и сильным характером, кроме того, являлся двукратным чемпионом США по кик-боксингу.

В прошлом Нагуэль помогал молодому Джейсону. Оттачивал навыки, связанные с восприятием.

Старику не требовалось много времени, чтобы заглянуть в душу человеку. С первого взгляда он понял, какая судьба ожидает парня, но ничего не объяснил. Дал совет: «Когда ты достигнешь того, за чем гонишься, то поймешь: оно того не стоило. Поэтому думай сейчас, понимай сейчас, осознавай сейчас и действуй».

Джейсон оказался парнем упрямым, советам не внял. Слова Нагуэля всплыли позже, после вступления в ряды ФБР. Джейсон насторожился. Всё чаще сомневался в правильности выбора.

Нежданный гость уехал, Нагуэль с внучкой вновь остались одни. Но многое, конечно, изменилось, и для самого старика и для девочки. Прежде всего, изменения касались человека, который снился Айлен. Ведь именно ему Нагуэль не должен теперь помогать, так как дал слово Джейсону о своем невмешательстве.

– Тот человек, дедушка, кто он? – спросила девочка, подходя к старику. Нагуэль задумчиво чистил трубку от пепла и смолы.

– Это злой дух в облике человека, Айлен. Его пути ещё пересекутся с нашими, но ты не должна бояться его. Он слаб, хотя и кажется сильным. – Нагуэль присел в плетеное кресло у камина, стал смотреть на огонь умиротворёнными, полными мудрости глазами.

– А зачем он приезжал? – Айлен устроилась на стуле рядом с дедом. – Что ему от нас нужно?

– Он хочет навредить человеку из снов. Злой дух часто приходит в облике ворона. Хотя и не всегда. Ворон мудрая птица.

– Ты тоже видел ворона, да, дедушка? – разволновалась девочка, неотрывно глядя на старика.

– Да, – ответил коротко Нагуэль и умолк, призадумавшись. – Расскажи мне о сегодняшнем сне, Айлен.

– Сон не был страшным, дедушка, но он мне не понравился. В нем было предостережение и печаль. Я расскажу всё по порядку, а потом хочу кое-что спросить у тебя. – Девочка ласково погладила сухую и жилистую руку старика, лежащую на столе.

Нагуэль прикрыл глаза, кивнул.

– Обычно, когда я засыпаю, – начала рассказ Айлен, – я чувствую, что приходит сон, и затем могу отличить его. В этот раз случилось иначе. Мне приснилось, что я сплю, и я запуталась. А затем – проснулась, во сне. Что-то тревожило, не давало покоя. За окном шел дождь, стояла ночь. Посидев на кровати, я решила, что попробую ещё немного поспать. И это мне удалось, дедушка, я уснула вновь, уснула во сне! – Девочка подняла взволнованный взгляд на Нагуэля, увидела добрые умиротворенные ореховые глаза и успокоилась. – Тогда я почувствовала, наконец, что приходит сон, но ощущение было совсем иным, более глубоким. Я перестала понимать, что сплю. Мне, наоборот, казалось, я проснулась. А затем, дедушка, я увидела ворона, он сел на подоконник и стал каркать, как бы звал меня с собой. Ворон смотрел на меня чёрными глазами и всё каркал. Я разволновалась, хотела прогнать его, но птица не уходила, хоть я и стучала в окно. Трудно было понять, чего он хочет. Мне казалось, ему нужна я.

Затем комната пропала, передо мной возник океан, а у кромки волн, на берегу, стоял он, тот самый человек, что часто снится мне. В руках у него сиял меч. Человек водил острым лезвием по воде и о чём-то пел, правда, я не могла расслышать слов из-за шума воды. Тогда я подошла к нему и спросила: «О чем ты поёшь?» А он мне ответил: «О печали, мне грустно, и я пою о том, как много печали». «А зачем тебе меч?», – спросила я, и он сказал мне, что готовится к сражению, что вскоре придет гроза. Когда он это произнёс, на небе появились чёрные тучи и ворон. Потом я проснулась.

– Ворон только что прилетал к нам, Айлен, но он больше не вернётся. – Нагуэль легонько похлопал внучку по плечу и выбрался из кресла. – А что ты хотела спросить у меня?

– Кто он, тот человек, что снится мне, дедушка? Расскажи, кто он такой?

Глава 10
11.10.2012. США. Штат Калифорния. Лос-Анджелес. Центральный Офис Федерального Бюро Расследований

Женщина одновременно яблоко и змея. (Генрих Гейне)

За широким лакированным столом из красного дерева сидел худощавый, но мускулистый мужчина лет пятидесяти. Дорогой элегантный белый костюм, чёрная рубашка и белый галстук. Ногу закинул на ногу, в прозрачной пепельнице дымилась ароматная сигара.

Приятный терпкий дым струйкой поднимался вверх, неспешно тая. Лицо мужчины выражало нерушимое спокойствие. Не напряжён ни один мускул. Подобные люди встречаются редко. Живой и энергичный блеск в глазах контрастировал с неподвижностью мраморного лица, придавая ещё большей выразительности.

Он неспешно взял пальцами сигару, медленно поднёс ко рту. Мужчина сделал продолжительную затяжку и блаженно зажмурился, словно тигр на солнце. Когда выдохнул дым, перед ним, опёршись на стол руками, уже стояла очаровательная молодая особа. Она внимательно всматривалась в его бездонные тёмные глаза. Мужчина подал знак рукой, изящные женские пальцы принялись расстегивать пуговицы блузки. Затем руки заскользили вниз по телу, касаясь очаровательной груди, подтянутого живота и замерли на линии соблазнительных бедер. Аккуратным движением девушка расстегнула молнию мини-юбки, оставшись в одном бикини.

Сохраняя невозмутимый вид, мужчина продолжал раскуривать сигару. Проницательные глаза внимательно, с интересом следили за происходящим. Ему нравились гибкость и стройность девушки, кружевное нижнее белье и роскошные светлые волосы. Пепел сигары небрежно упал на дорогой персидский ковер, мужчина жестом велел продолжать.

Повинуясь его воле, красавица развернулась спиной к смотрящему и с артистичной робостью расстегнула бюстгальтер. Рука кокетливо прикрыла упругую грудь, девушка развернулась лицом обратно к столу. Пальцы ухватились за крышку обеими руками, женщина выгнулась, легко и грациозно, подобно кошке. Красавица на мгновение замерла в этой позе, дала насладиться мужчине приятным зрелищем и лишь потом встала на четвереньки, и, соблазнительно покачивая бедрами, направилась к нему.

Лица мужчины в белом коснулась тень улыбки. Непродолжительная затяжка, и сигара отложена в сторону. Так и не проронив ни слова, он легко, словно былинку, подхватил девушку. Изящные руки обвились вокруг мужской шеи, а ноги вокруг пояса. Крепкие ладони мужчины ухватились за женские бедра, привлекли к себе.

Секс был страстным и долгим. Она лежала на кожаном диване, нагая и прекрасная, широко распахнув синие глаза от удовольствия. Ей не хотелось, чтобы оно прекращалось, но постепенно чувство рассеивалось, на смену приходила обычная реальность. Мужчина стоял перед ней, уже одетый и, как и прежде, спокойный, словно римская статуя. Его атлетическая фигура состояла из одних лишь мускулов, костей и сухожилий. Завязывая на груди белый галстук, он проронил:

– Одевайся, Луиза, надо нанести кое-кому визит. Это срочно.

Девушка неохотно кивнула, потянулась, словно кошка. Ей вовсе не хотелось никуда идти, и скрывать своих чувств она не собиралась.

Оделась быстро, мужчина в белом легко обхватил её за талию, лёгкий кивок указал в сторону коридора. Время близилось к ночи, в здании центрального офиса ФБР остались только дежурные охранники и несколько проверенных лиц. В их число входили также специальные агенты Вацовски и Сэндерс. Сейчас «верные псы» ожидали в кабинете наверху.

– Месье де Анжу, – тихо и угодливо окликнула девушка мужчину в белом, – можно я задам вам вопрос?

– Да, – голос звучал невероятно спокойно, взгляд сосредоточился в пространстве, – называйте меня Генрихом.

– Как скажете, месье де Анжу, то есть Генрих, – быстро поправила себя девушка. Впервые за многие годы аферистка не знала, чего ожидать от мужчины. Намерения, скрытые под каменной маской невозмутимости, оставались для неё тайной.

– Задавайте вопрос, Луиза, времени на разговоры у нас почти нет. – Мужчина в белом остановился, достал из внутреннего кармана костюма тубу с сигарой. Тихо щёлкнула алюминиевая пробка, темно-коричневая сигара выскользнула наружу. Де Анжу аккуратно обрезал заостренный конец позолоченной карманной гильотиной, принялся неторопливо и со вкусом раскуривать. Струйка дыма ударила Луизе прямо в лицо. Блондинка закашлялась.

– Простите, Генрих, я, кажется, отвлеклась, – виновато сказала девушка, наконец-то решилась задать вопрос, – могу ли я сегодня получить деньги?

Страх сдавил сердце. Луиза очень боялась властного и всегда спокойного мужчины. Тяжело было предугадать по поведению, мимике, жестам, что он предпримет в следующий момент. Разбираться в людях Луиза умела с самого детства, наблюдательная и чуткая, она легко понимала любого. Потому Генрих пугал ещё сильней.

– У нас же с вами уговор, мисс. – Месье де Анжу выпустил ещё одну струйку дыма. Холодный взгляд впился в Луизу, подобно игле. – А он, вы сами знаете, дороже денег.

– Конечно, конечно, да, Генрих, – пролепетала Луиза. Глаза испугано забегали по сторонам. Отчаянно хотелось спрятаться, забиться в самую глубокую нору, лишь бы подальше от пронзающего душу взгляда. Луиза отчетливо чувствовала, как взгляд проникает внутрь, что-то внутри смещает или передвигает. Страх стал лишь сильнее.

– Вам нечего боятся, моя дорогая. – Продолжая на ходу курить, месье де Анжу любовался грациозностью её походки. Луиза послушно кивнула и направилась вслед за ним по лестнице.

Ступени были высокими и неудобными для туфелек на высокой шпильке. Луиза чудом умудрялась не подвернуть себе ноги. Генрих же, напротив, легко скользил по лестнице в удобных, на невысоком каблуке чёрных лакированных туфлях. Он даже не смотрел под ноги, продолжал дымить сигарой, и то ли из вежливости, то ли попросту не придавая этому значения, придерживал Луизу за талию.

Девушке вновь стало страшно, предательский холодок беззвучной молнией ударил в грудь. Она боялась упасть, но сильнее переживала насчёт денег и таинственного Генриха де Анжу, то такого ласкового с ней, а то, наоборот, строгого и непреклонного.

Воздух в коридоре становился сырым и прохладным, по коже девушки забегали мурашки. Луиза недовольно скривила милое личико. Тусклый свет струился из небольших настенных ламп, темнота окутывала пространство, оттого дверь, находящаяся в конце коридора, казалась зловещей. Луиза потянулась вперед и замерла. Из щелей двери повеяло холодом, девушка вздрогнула, торопливо отдёрнула руку. Красивые голубые глаза распахнулись в испуге.

Лицо Генриха де Анжу сейчас не выражало ничего, кроме жестокости, горящей в глазах темным огнем. Мышцы лица, казалось, были парализованы, так недвижима была мимика их обладателя. Но во взгляде читалось всё.

Генрих чувствовал исходящую из глубины подвала ярость. Она нарастала и нарастала, подобно волне, накатывающей на берег. Это вовсе не входило в планы.

«Узник должен бояться».

Холод, боль и беспомощность, как он рассчитывал, сломят волю пленника. «Где-то случился прокол, – предположил де Анжу, – но ничего, сейчас внесу коррективы».

Со скрежетом дверь открылась, в нос Луизе ударил неприятный запах плесени и сырости.

В помещение царили сумрак и тишина, и лишь где-то там, в темноте, слышались тяжелое дыхание и редкие шорохи. Луиза до сих пор не могла понять, что замыслил де Анжу, и оттого становилось всё страшнее и страшнее. Сырой тёмный подвал пугал гораздо меньше, чем странное чувство неизвестности. В поисках поддержки Луиза обратила взгляд на Генриха. Де Анжу кивнул ей: двигайся вперед. Осторожно ступая по ребристому металлическому полу, девушка направилась дальше, вглубь помещения, туда, куда жестом указал де Анжу.

«Что же он задумал, ЧТО!? – терзалась вопросом Луиза. – В темноте вполне может оказаться яма или острые колья. Генрих способен затеять подобную игру лишь для забавы».

Воображение истязало, рисовало картины, одна страшнее другой. Девушка дрожала всем телом, каждый шаг мог оказаться последним. Отчаянно хотелось жить. Луиза решила развернуться и побежать к выходу, как вдруг услышала ужасный смех. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, мир перед глазами пошатнулся. Блондинка рухнула на пол без сознания…

Джо слышал, как со скрежетом открылась дверь подвала. Решимость отомстить крепла с каждым мгновением. «Она здесь, я чувствую запах её духов, её страх, – отметил Джо, – не знаю, как, но я чувствую. И злобу. Но она принадлежит иной персоне, властному мужчине».

Профессора удивляла легкость обретённого восприятия, прежде чужие ощущения и мысли оставались загадкой. Сейчас же мир предстал в ином цвете. Да, Джо не видел глазами, мешала плотная повязка, но проснулось другое зрение, более совершенное, способное зреть внутрь. Внутрь себя и внутрь всего остального, всего окружающего мира.

Боль сводила с ума. Руки сдавливала сталь наручников, конечности затекли и казались парой тяжелых протезов, совершенно чуждых телу. Ноги, напротив, хлестала жгучая боль, как, впрочем, и рану на затылке.

Луиза направлялась к нему, стук каблуков по металлическому полу становился ближе и ближе, страх всё сильней.

Глухой удар о стальной пол. Всего в нескольких футах от ног профессора упала белокурая женская головка. Стало тихо, Джо слышал, как учащённо колотится сердце Луизы. Такой знакомый звук. Сразу вспомнились чудный отдых в горах …

Гнев вспыхнул с новой силой. Предательство, ложь, фальшь.

«Почему не догадался?»

Изменения в сознании происходили мгновенно. Прошлое сгорало, пламя ярости поглощало его без сожаления.

Борьба внутри Джо прекратилась, обрелась ясность. «Нельзя раскисать, ты должен быть здесь и сейчас, здесь и сейчас, – мысленно говорил профессор, – должен быть сильным. Она предала тебя, а ты всё тешишься прошлым. Что было, то было, и того не вернуть… А сейчас ты связан, тебе больно, и ты предан!».

Внутренний голос звучал твердо и уверенно, как никогда прежде, страх исчез, осталось лишь ожидание. Джо ждал, что случится дальше, хотел как можно скорее взглянуть в лицо похитителю, что стоял у двери и со спокойным видом курил сигару.

– Иди же сюда, я хочу увидеть тебя, недоносок! – выкрикнул гневно Джо. – Подойди ближе и сними эту чёртову повязку!

– Зачем же так сердиться, мистер Рид, – спокойно ответил властный голос, – нехорошо грубить старому знакомому.

– Я не знаю тебя, ублюдок! Но, поверь мне, ты ответишь за всё!

– Вы совсем не в том положении, чтобы угрожать кому-либо, мистер Рид. Или мне называть вас, как и прежде, по-дружески, Джо? – Генрих подошел ближе, присел на корточки возле распростертого на земле профессора. Струя сигарного дыма ударила Джо в лицо.

Запах показался знакомым, и профессор решил, что, возможно, прежде действительно встречал незнакомца. Хрипловатый голос и бесстрастный тон вызывали странное чувство «дежа вю». Несмотря на напряжённый поиск, память не отзывалась. Лишь пустота.

– Вы зря стараетесь, мой друг, – прервал размышления де Анжу, – ваши попытки напрасны. И старик не поможет вам больше. Остались только мы двое, вы и я.

– А Луиза? – спросил Джо. Уперся руками в пол, попытался подняться.

– О, она ничто. Грязь. Ничтожная пешка. Но мы неплохо развлеклись с ней. Как, впрочем, и вы, мой друг. Это был мой дружеский подарок вам.

Волна гнева вновь захлестнула Джо, будь она способна вырваться наружу – в миг бы испепелила надменно ухмыляющегося Генриха вместе с сигарой. Остался бы лишь пепел, подобный тому, что Генрих струшивал на голову профессору.

– За что ты ненавидишь меня, ублюдок!? – выкрикнул Джо. Забился в ярости, словно раненый зверь. – Развяжи меня, и я удушу тебя голыми руками!

– О, мой друг. Я вовсе не ненавижу вас. Совсем наоборот, можно сказать, я один из тех немногих, кто понимает вас, кто чувствует, как вы. Именно поэтому вы и нужны мне, Джо, – во взгляде Генриха заблестела сталь. – Я сделаю вам одно небольшое предложение, мой друг. А вы подумаете и скажете свое решение. Уверен – вы не сможете отказаться. Вы сейчас мало можете, но это будет вам по силам, не так ли?

– Да пошел ты! – не унимался профессор Рид. – Засунь себе свое предложение… – Договорить он не успел: сильный удар ногой по лицу отбросил Джо на несколько футов назад. Губы превратились в кровавое месиво, изо рта на пол потекла густая кровь.

– Не грубите, соблюдайте приличия, мой друг, – голос звучал, как и прежде, спокойно, властно. Любой другой на месте профессора мог легко обмануться, но Джо чётко ощущал исходящую от незнакомца чёрную и холодную ненависть. Сплюнув кровью на пол, он ответил:

– Нехорошо бить друзей по лицу, мистер ублюдок, вас этому не учили? – Джо рассмеялся. Профессор понял: незнакомец чего-то отчаянно хочет, хоть и пытается скрывать чувства. – Что у тебя на уме? Говори!

– Я хочу, чтобы вы, мистер Рид, отдали мне кое-что, о чем забыли. – Невидимая рука потянулась в сторону Джо, стиснула горло, затем устремилась к груди. Мерзкое касание леденило душу, Генриx старался прорваться куда-то внутрь.

Сердце профессора затихало, дыхание прекратилось. Пришло понимание: это смерть. Конец. Что мог ещё сделать связанный и избитый человек против такой злобы и мощи?

И вот, когда сопротивление было сломлено, внутри Джо вспыхнуло затаившееся пламя. Тот самый праведный гнев. Взорвался, подобно противопехотной мине, на которую беспечно наступает пешеход. Как выпрыгивающий из засады лев, ярость выплеснулась наружу. Словно вода, бегущая по трубе, ревя и клокоча, устремилась по незримой руке, терзающей Джо. Пламя пожирало невидимую конечность, подбираясь всё ближе к де Анжу.

Профессор ударил изо всех сил. Генриха отбросило назад, он пошатнулся. Крепкие руки едва успели схватиться за стену. Только это уберегло от падения наземь. Сигара изо рта выпала на пол, угасла. Месье де Анжу застыл в растерянности.

– Ну что, получил, что хотел, а, ублюдок? – тихо прошептал Джо. Сознание покидало измученное тело, ярость отняла последние силы, без остатка.

– Будешь знать, кто такой Джо Рид.

Последние слова сказаны, профессор устало закрыл глаза, провалился во тьму. На разбитом, окровавленном лице застыло некое подобие улыбки. Джо был невероятно доволен собой. Он начал вспоминать.