Текст книги "Гончие Дзара (СИ)"
Автор книги: Роман Титов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 3 Обратно в мир живых
Судно, выбранное Измой для полета на Шуот, и впрямь оказалось тем еще мусором. Старая четырехместная развалина, некогда гордо именовавшаяся яхтой, выглядела как дротик, посаженный на бабочку с двигателями: тесная коническая кабина, в кольце четырех плоскостей. Я таких не встречал, даже когда жил на Семерке (а на той помойке собирался хлам самого разнообразного вида), и потому не уставал удивляться, что подобной рухляди нашлось место среди более чем достойного парка звездолетов семейства Занди.
– Я выбирал тот, что привлечет как можно меньше внимания, – пробубнил Изма, когда я порядком его достал.
– Может стоило выбрать тот, что быстрее? Внимание пиратов он все-таки привлек.
– А он и был быстр, – сконфуженно ответил тот. – Пока мне не пришлось пробираться через орбитальную защиту Шуота. Я пилот неплохой, знаете ли, но до мастерства хозяина мне далеко. Чудо, что вообще удалось приземлиться живым. Несколько чуть более точных попаданий, и корабль бы уже никогда не взлетел с поверхности планеты, а мы все – померли.
– Думаю, ваш хозяин выжил бы и в этом случае, – заметил я с пассажирского кресла, наблюдая за тем, как Аргус привычно принимает на себя роль пилота. Процесс расстыковки уже завершился и теперь нам предстояло лишь проводить «Плакальщицу» и весь ее экипаж в последний путь до ближайшей звезды.
– Если распылить меня на атомы взрывом, то обратно я не соберусь, – между делом заметил страж, дистанционно запуская двигатели корвета.
Мы с Измой переглянулись, но от комментариев воздержались. Я все еще пребывал под впечатлением от падения в каверну, внезапного спасения с Шуота и последующего пробуждения на борту пиратского судна, а какие мысли терзали разум мекта мне было неизвестно. Вполне возможно, он все еще не мог поверить собственному везению, а может просто ждал не дождался возвращения домой.
Кстати, о возвращении. Догадаться о том, куда мы направимся после того, как «Плакальщица» испариться в огненных протуберанцах местного солнца, труда не составило. Что Изма, что Аргус, оба называли домом лишь одну планету в Галактике – Боиджию. А поскольку мой дом был зверски уничтожен Черной эскадрой Дианы, то выбора особого мне не предоставили. Вернее было бы сказать, что меня вообще никто ни о чем не спросил. Но я не собирался жаловаться. В конечном счете Боиджию можно было назвать единственной деталью прошлого, пережившей мое путешествие на Шуот неизмененной – крохотный зеленый уголок постоянства. И на том спасибо.
Двигатели развалюхи ожили, отчего весь кокпит заходил ходуном. Покрепче вцепившись в подлокотники кресла, я спросил:
– А вы уверены, что на нем еще можно летать?
Аргус не отреагировал, уводя корабль подальше от «Плакальщицы», а Изма подарил мне одну из своих ехидных улыбочек:
– Уж не боитесь ли вы, мастер Риши? – И куда только делось прежнее подобострастие?
Искоса глянув на него, я нервно выдохнул:
– А что, похоже?
– Я почему-то считал, будто Исток не подвержен людским слабостям. Хотя бы большей их части.
– Людским? – прищурился я.
– В широком смысле, конечно же, – быстро закивал он, отчего у меня начало создаваться стойкое впечатление, что он надо мной издевается. Робкий и тихий Изма! Похоже, еще большой вопрос, кого и насколько изменил Шуот.
В итоге я сказал:
– О! Ну, что ж, будучи Истоком, могу тебя заверить, что любые слабости, свойственные живым существам, свойственны и мне тоже. Боязнь чего бы то ни было не исключение.
Ответная улыбка и нараспев произнесенная фраза «какой же нежный монстр» только подтвердили мою догадку.
– Изма, не доставай его, – приказал Аргус.
Изма не осмелился не подчиниться. Но я вовсе не был против подобных подначек. Наоборот, было крайне интересно знать, что думают обо мне те, кто ничего от меня не ждал. По крайней мере, в их искренности было трудно усомниться. Я сказал:
– Все нормально. Он не достает. Даже весело, пожалуй. Отвлекает от мыслей о том, что мы сейчас делаем.
Ничего, кроме молчания, мои слова не вызвали.
Дрожь палубы упала практически до нуля, двигатели гудели ровно, что утешало, а из иллюминатора во всей красе виднелся корвет Красноволосой, набиравший ход прямиком в центр звезды. Наша лодчонка не отставала от него до тех пор, пока близость солнца не оказалась опасной. Тогда Аргус сбавил ход и скрыл обзорное окно за поляризационным фильтром.
Никогда не думал, что медленно сгоравший в восходящих потоках плазмы корабль будет так сильно бередить мне душу. Настолько завораживающего и вместе с тем печального зрелища я в своей жизни не встречал, и это без всякой иронии. «Плакальщица» таяла, как свечка, отдавая себя слой за слоем прямо в ненасытные пасти огненных волн, накатывавших на нее одна за другой. Благо длилось все недолго. В один из моментов очередной газовый взрыв, казалось, просто смахнул ее с горизонта и все. Свидетельство наших кровавых деяний безвозвратно кануло в лету. Гигант пожрал мошку и даже не заметил этого.
Хотелось что-нибудь сказать, но слов не находилось. В голове стоял кавардак и мысли путались, словно времена, когда я отчаянно не понимал сам себя, никуда не ушли.
Почему так переживаю из-за того, что сделал серый страж, но вот собственноручно совершенные убийства меня не трогают?
Почти в то же мгновение рука снова начала испускать зловещий черный миазм…
– Риши, пристегнись, – попросил Аргус. – Мы прыгаем в гипер.
Быстро спрятав ладонь в широком рукаве, я мельком глянул в сторону Измы, по счастью оказавшегося занятым собственной безопасностью, и сделал, как было велено. Ощущение некоторой необоснованности всего произошедшего меня при этом не покидало. Будто в нем самом пряталась подсказка, которую еще только предстояло найти. Словно существовала некая связь с событиями, имевшими место на борту «Плакальщицы» и теми, что поджидали нас на Шуоте.
Я понятия не имел, был ли в этом хоть какой-то смысл, но не привык отмахиваться от настойчиво зудящей в ухо интуиции. Я всю свою жизнь на нее полагался. На нее и брата. А с тех пор, как последнего не стало, выбор сократился до единицы. И потому спросил у Измы:
– Как вышло, что мы попали в лапы пиратов?
Едва услышав вопрос, старик вздрогнул и тут же тихонечко выдохнул в сторону:
– Во имя юхани, опять… Хозяин, он не унимается.
– И что ты мне предлагаешь? – поинтересовался у него Аргус. Яхта плыла по одному из заданных гиперпространственных течений, но страж и не думал выбираться из-за штурвала. Его взгляд был сосредоточен на искаженной световой ряби за иллюминатором и может быть потому голос звучал отстраненней обычного. – Спеть ему колыбельную?
– Или рассказать, как все было, – предложил я. – Тоже вариант.
– И мы рассказали! – Изма вспылил, что, в общем, было ожидаемо. Откуда у него на это мужества набралось, я не знаю, но выглядело довольно эффектно.
Впрочем, сам я ему подыгрывать не стал, невозмутимо продолжив:
– Нет. Вы лишь дали несколько общих ответов. А мне нужны подробности.
Мект уселся обратно и раздраженно зафыркал. Я же ждал реакции его хозяина, которая вышла малость неожиданной. Аргус засмеялся. Негромко и сухо. Но этот смех пробрал меня до самых внутренностей.
– Изма, ты забываешь, что наш друг – истинный сыщик, и потому уделяет особо пристальное внимание деталям.
– Почему-то мне чудится насмешка, – заметил я слегка напряженным тоном, переведя взгляд на косматый затылок. С каких это пор мы тут все стали друзьями?
– Отнюдь, – возразил Аргус. – Я как никто ценю эту твою… особенность. Со временем, надеюсь, ты поймешь, почему.
– Зачем же ждать? Ты можешь рассказать мне сейчас. Я внимаю.
Но Аргуса было не пронять. В него будто вселился дух Тассии Руэ. Менторский тон и речь, полная бессмысленной недосказанности, – черты, бесившие меня еще в шаманке.
– Есть вещи, время раскрытия которых почти так же важно, как и их суть.
На всякий случай я предупредил:
– Ди, если вы вдвоем затеяли какую-то игру, то знай, что никому от этой затеи пользы не будет.
На этот раз он удостоил меня долгим взглядом, в котором неявно читалось недоумение:
– Я никогда не играл с тобой, Риши. Я никогда не лгал тебе. И ты сам это знаешь.
Что ж, с этим было трудно поспорить. С тех пор, как отдал меня в руки Метары на Тиссане, Аргус то и дело, будто тем самым стараясь загладить вину, открывал мне детали моего же происхождения. От него я узнал о прошлой жизни старшего брата, в итоге оказавшегося донором ДНК-материала, о его службе Серым Стражам и самой Метаре. Подбрасывал подсказки, тайно подводил к деталям, которые я бы ни за что не отыскал в одиночку. Манипулировал мной. Разумеется. Но кто из моих так называемых друзей этого не делал? Зато в отличие от них, и с самого начала Аргус видел во мне нечто большее, чем орудие массового поражения. Он видел в синтете человека. И если уж он после всего этого не заслуживает доверия, то кто тогда?
В итоге я не нашел, что ответить ему. Лишь отвел взгляд, чувствуя себя до ужаса неловко.
– Одного вашего спасения с Шуота более чем достаточно, чтобы благодарить нас, мастер Риши, – надменно прошелестел Изма, сцепив ладони на животе.
– Может и так, – уклончиво проговорил я, теребя воротник рубахи. – Только я не уверен, что все это было сделано из чистого альтруизма.
– Альтруизма? – Мект хохотнул. – Да кто вообще сейчас делает что-либо за просто так?
Вопрос справедливый, и у меня не было на него прямого ответа, пока Аргус вдруг не припечатал:
– Я.
– Х-хозяин? – Изма смутился. Всю его чванливость, точно солнечным ветром сдуло – не осталось даже намека. Вытаращив холодные рептильи глазки, старый мект уставился на своего повелителя так, будто тот только что бросил ему в лицо вольную.
– Я сделал это потому, что ты нуждался в помощи, – сказал Аргус, глядя лишь на меня.
Мою растерянность можно было сравнить разве что с растерянностью Измы, услышавшего те же слова и едва не подавившегося воздухом.
Кое-как взяв себя в руки, я севшим голосом спросил:
– Но… почему?
Аргус выгнул бровь:
– А ты бы так не поступил?
Я сглотнул. Честнее было бы сказать, что я понятия не имею, как бы поступил в похожей ситуации, но Аргус смотрел с такой уверенностью, что я вообще оказался не в силах вымолвить хоть слово.
Позорно промолчав, я разорвал зрительный контакт и в то же мгновение почувствовал, как температура внутри кокпита будто упала на несколько градусов разом. Обхватив себя трясущимися руками, я уставился в пол. Находиться в обществе бывшего стража и его слуги вдруг стало практически невыносимо. Словно я занимал чужое место, некоего другого Риши, которого они знали, а я – нет.
Следующие два часа, занявшие путь до Боиджии, никто из нас не проронил ни слова. Напряжение, повисшее в чуть разреженном воздухе, отказывалось исчезать, будто кто нарочно прикладывал усилия, чтобы все, кто находился внутри кокпита испытывали мучительный дискомфорт.
И я говорю не только за себя.
После столь короткого и странного диалога, вынудившего Аргуса замкнуться в себе сильнее прежнего, а Изму надуться, считывать их эмоциональный фон оказалось делом практически ерундовым. Шепот Теней, лениво струящихся мимо меня, бросал красноречивые намеки на нотки настроения каждого из спутников, буквально подталкивая к тому, чтобы я начал подслушивать. Тем не менее, большого желания делать это я не испытывал. Личные мысли, сокровенные мечты и тайные желания других меня никогда не интересовали настолько, чтобы пренебречь обычной порядочностью. Но и просто отмахнуться не получалось. Назойливой мухой-песчанкой шепот этот щекотал мои уши своей настырностью. Мало-помалу он пробирался все глубже, заигрывая с восприятием…
Он говорил голосом Измы, тихим, раболепным, но с вкрапленными нотками язвительности. Слуге не нравилось, что хозяин оказывает чужаку столько внимания, притом незаслуженного. Изма считал мое спасение с Шуота никчемной затеей, в будущем способной обратиться крупными неприятностями. Он совершенно точно боялся меня… и того, что я могу с ним сделать, если ему вдруг вздумается перейти мне дорогу.
Последняя мысль читалась отчетливей всего, и она куда сильнее заставляла меня чувствовать себя монстром, чем все настороженные взгляды и язвительные речи, которые старый мект периодически бросал в мою сторону.
С Аргусом в этом плане все обстояло одновременно и проще, и сложнее. Его ментальный центр вообще не поддавался осмыслению и напоминал скорее гранит, чем скопление живых нейронов. Едва ли ошибусь предположив, что серых стражей подвергают жестким психическим тренировкам, с помощью которых они и умудряются скрывать свое присутствие в потоках Теней от лейров. Однако, как я намедни понял, даже среди своих бывших собратьев Аргус считался уникальным. Так в чем же причина? В сознательном сокрытии чувств и эмоций или же в неспособности таковые испытывать?
– Риши, ты же знаешь, и я могу кое-что улавливать, – проговорил Аргус, не оборачиваясь. – Твое внимание мне, безусловно, льстит, но в данный момент оно отвлекает.
– Я не нарочно. – Оправдание пятилетнего, но на большее меня в тот момент не хватило. Никак не ожидал, что он учует столь тонкую манипуляцию, отчего жутко смутился.
– Я знаю. – Его ровный, отчасти немного довольный тон лишь усилил дискомфорт. Чтобы это значило? Неужто он хотел, чтоб я услышал все это в Тенях? Но в чем смысл, если они не дали мне ничего, что касалось бы его темной души? Разве что, подслушивать следовало вовсе не там…
Аргус, как никто из ныне живущих, знал о моей острой неспособности пройти мимо какой-либо головоломки или вопроса, на который нельзя получить ответ здесь и сейчас. Он понимал, каких усилий мне стоило не использовать Тени и не вламываться в незащищенное сознание Измы, чтобы выцарапать оттуда любые сведения, какие только пожелаю. Бывший страж ни секунды не сомневался в моих возможностях и, тем не менее, предоставил выбор. Он позволил мне решать, стоят эти ответы моих моральных принципов вкупе с чудовищной головной болью Измы или нет? И ждал, как я поступлю.
Вопрос: для чего?
Планета Занди встретила нас штормом настолько мощным, что Аргусу пришлось применить все свои недюжинные умения, чтобы кораблик не сбился с курса и не рухнул где-нибудь посреди бескрайнего океана растительности. Отзвуки чудовищных громовых раскатов внутрь герметичной рубки не проникали, но бешенных вспышек молний, то и дело рассекавших воздух перед самым носом яхты, было вполне достаточно, чтобы понять, насколько все плохо снаружи.
Оставаясь привязанным к противоперегрузочному креслу, я то и дело щурился от заливавших кабину слепящих разрядов, нутром ощущая все неистовство стихии, не на шутку разбушевавшейся снаружи. Но больше всего, конечно, беспокоило не это, а Тени, в своем неистовстве, казалось, сошедшие просто с ума.
У Боиджии с Тенями всегда были особые взаимоотношения. Мне не довелось познакомиться с деталями, но то, о чем я знал, сводилось к одному: планету создали юхани в качестве полигона для своих экспериментов по созданию легендарной Иглы Дживана, благодаря которой те самые Тени во Вселенной и появились. Юхани же заселили Боиджию аборигенами-махди, от рождения невосприимчивыми к теневым потокам, а потому неподверженным любому их влиянию. Столетия назад, когда Вторая война лейров завершилась полным исчезновением последних и уничтожением самой Иглы, махди постепенно вымерли. Отчего это произошло, так и осталось невыясненным, но по моим догадкам, в них как в хранителях отпала нужда. Однако сама мощная аура планеты, призванная сводить с ума любого чувствующего Тени, никуда не делась. Я ощутил ее, едва впервые увидел Боиджию с орбиты. Теперь же, по неизвестным мне причинам, все изменилось.
Если прежде мне приходилось настраиваться и привыкать к постоянному зуду и головной боли, то нынешние ощущения оказались сродни погружению в бушующий и ледяной океан. Аж дыхание сперло.
– Почему все не так, как раньше? – переведя дух, спросил я, глубже погружаясь в водоворот волнующих впечатлений. Само пространство вокруг казалось наэлектризованным и будто бы гибким. Как силовая сеть.
– Неверно поставленный вопрос, Риши, – ответил Аргус. – Здесь ничего не менялось. Только ты.
И вновь меня мысленно отбросило к моменту падения в каверну, когда гладкая кварцитовая поверхность разошлась под ногами и поволокла вниз к кромке Алого озера. Последний момент из памяти стерся, хотя от долгих кульбитов по крутому спуску должна была бы ныть каждая клеточка тела. Что там все-таки случилось? И почему Аргус не желал говорить об этом напрямую?
– Хозяин, я кое-что засек, – вклинился в мои размышления напряженный голос Измы. Старик чах над вспомогательной панелью, сканируя местность и таким образом подсказывая Аргусу наилучший путь следования сквозь грозовой фронт.
– Что там?
Изма немедленно перевел взволновавшее его изображение на дисплей пилота:
– Силуэт. Прямо над городом. Большущий.
Мне со своего места было не разглядеть, но, судя по тишине, повисшей в кокпите, ничего хорошего там не нашлось.
– Ну? Что там? – повторил я Аргусу его же вопрос.
– Тяжелый крейсер Риомма, – ответил тот и крепче сжал штурвал. Что характерно, курса он не сменил. Сквозь дождь, гром и молнии, мы по-прежнему летели к столичному городу Мероэ.
– Акаш? Что риоммцы здесь забыли? – вскинул брови Изма.
– Кому принадлежит планета помнишь? – хмыкнул Аргус. – Похоже, старания твоей подружки, Риши, не оставили Империю равнодушной. Если ее Черная эскадра и дальше испепеляет целые колонии в попытках уничтожить куатов, я удивлюсь, если не разразится полномасштабная война.
– Думается, войны-то Диана с ее отцом и добиваются, – пробормотал я, чувствуя косвенную вину за все невинные жизни, что успел забрать тайный флот Федерации Тетисс, когда распотрошил орбитальную станцию Кодда Секундус и родной сердцу космопорт Глосс на Семерке. В ушах все еще гудел ментальный ужас, который испытали жители этих местечек перед самой своей смертью. Кто знает, окажись я не столь инфантильным размазней, возможно сумел бы повилять на Диану и предотвратить столько смертей?
Кое-как вырвавшись из, казалось, бесконечной дождевой полосы, мы сбросили высоту и оставшуюся часть пути преодолели, едва не скребя днищем о макушки могучих паатов. Видимость по ту сторону иллюминатора заметно улучшилась, отчего расположившийся на семи холмах город и зависший аккурат над ним безобразным чудищем акаш стали видны невооруженным глазом.
Здоровенные махины, которые Риомм использовал для обороны и устрашения, мне встречать доводилось нечасто. Поскольку Империя не видела необходимости в обеспечении порядка на территориях, расположенных на значительном удалении от ее центра, в края, где чаще всего обретались мы с братом, такие корабли практически не залетали. Изредка один из акашей обнаруживал свое присутствие близ торгового узла колонии Бета, но и тогда это не занимало дольше нескольких минут.
Не удержавшись на месте, я отцепился от кресла и замер за плечом Аргуса, разглядывая монструозное убоище, способное за один присест пожрать город целиком. Внешне махина слегка напоминала стреловидные суда Черной эскадры Дианы Винтерс, но при этом производила куда более устрашающее впечатление. И дело было не только в превосходящих размерах и удвоенном количестве турболазерных батарей. Но и в особой ауре, которая окружала корабль темным ореолом. Этот крейсер был создан, чтобы подавлять и уничтожать.
– Интересно, они каждому пограничному мирку по такому вот защитнику предоставили? – осведомился Изма, изо всех сил вытягивая шею, чтобы не пропустить зрелище. Оторвать собственный зад от плоскости кресла ему не позволил, видимо, преклонный возраст.
– Достаточно и того, что этот здесь, – с мрачными нотками в голосе отозвался Аргус.
Подавшись чуть вперед, я уловил необычный металлический запах, исходящий от бывшего стража. Несильный, но отчетливый.
– Что мы будем делать?
– Действовать по обстоятельствам, – ответил он и почему-то напрягся. – Я не вижу причин, которые заставили бы риоммцев заинтересоваться нашим корытом. Несмотря ни на что, Боиджия остается свободным портом, и вновь прибывающие суда не должны вызывать вопросов.
Все еще находясь под впечатлением от странного парфюма, я негромко заметил:
– Да, но это мы так думаем. А что, если у риоммцев на сей счет иное мнение? Что, если они просто возьмут и выстрелят?
Аргус нервно тряхнул головой.
– Не выстрелят. А если б и надумали, то заняли бы позицию повыше. – Он говорил отрывисто, сквозь плотно сжатые зубы, как будто отчаянно боролся с чем-то до крайности раздражающим.
На всякий случай отодвинувшись и возвратившись на место, я пробормотал:
– Хорошо, что ты в этом так уверен.
Ничего не ответив, Аргус запустил катер по дуге, зачем-то намереваясь облететь город. Возможно, пытался дать риоммцам шанс убедиться, что мы не представляем угрозы, впрочем, уверен я не был. Да и в голове все еще царил кавардак, а каждое чувство было напряжено до предела. Боиджия больше не пыталась свести меня с ума, но и в покое оставлять явно не планировала.
– Вам следует верить в него, – неожиданно обронил Изма, чуть склонив ко мне чешуйчатую голову.
Бросив очередной взгляд в сторону Аргуса, чей силуэт едва ли не скрывал за собой иллюминатор целиком, я не раздумывал над ответом.
– А я и верю. – И сам же поразился собственным словам, поскольку не мог припомнить момента, когда бы успел выделить бывшему стражу такой кредит доверия. Хорошо, хоть ему не пришлось все это услышать.
Вдруг панель управления разразилась сигнальными трелями.
Я замер, не зная, что и думать, периодически поглядывая то на Аргуса, то на Изму. Неужто они оба ошиблись?
– Что это? По нам стреляют?! – выпалил мект, едва не выпрыгивая из собственного балахона.
Но Аргус тут же остановил его панику.
– Запустили истребители сопровождения. Только и всего, – сообщил он уверенным тоном, а для наглядности ткнул пальцем в сторону крейсерской громады, от которой только что отделилась пара крохотных точек. Точки приближались стремительно, постепенно увеличиваясь в размерах и на глазах превращаясь в две птицеподобные машины, проворные и вполне себе опасные.
– Это еще зачем? – не выдержал я.
– Свободный порт – еще не значит беспризорный. Обычная практика, – откликнулся Аргус.
Что ж, даже если она и была обычной, то с явными допущениями. Мне не удавалось припомнить, чтобы нечто подобное проделывали хотя бы на одном из риоммских форпостов. Они ведь даже данных не запросили.
Аргуса, однако, все это не смущало. Вернув себе самообладание, он лишь сбросил скорость, позволив истребителям встать в позицию сопровождающих.
– И их не смутит, что мы летим к замку? – спросил я.
– А мы и не летим, – был ответ. – По крайней мере, не прямым ходом. Риомм никогда не проявлял большого интереса к Мероэ, но конечно же не оставит без внимания факт, что некий подозрительный катер сядет близ родового имения Занди.
– Что в нас такого подозрительного?
– Помимо внешних повреждений обшивки?
– Да, помимо них.
– Сам факт того, что кому-то извне есть дело до старого графского замка и его нынешних обитателей. В числе куатов, никто, кроме Метары, не знал о моем родстве с Занди, однако это не означает, что кто-то может помешать им попытаться выяснить правду.
Что ж, это было логично, а, учитывая наш нынешний статус, еще и разумно. Менее всего мне бы хотелось, чтобы Орден куатов или, не приведи Тени, Диана Винтерс вдруг каким-нибудь образом пронюхали о моем и аргусовском относительном здравии. Едва выбравшись из метафорического небытия, я не был готов к встрече со своими врагами. По крайней мере, не так скоро.
– Чем больше я об этом думаю, тем меньше мне нравится идея возвращения сюда, – проговорил я, пытаясь прогнать кусавшее меня сомнение.
Аргус тут же оглянулся.
– Сейчас для тебя это самое безопасное место во всей гребаной Галактике. Пока Риомм здесь, Диана Винтерс сюда не заявится.
Никак не ожидал, что он так бурно отреагирует.
– И без нее хватает желающих встретить меня на том свете, – заметил я с невольной осторожностью.
Аргус вернулся вниманием к штурвалу, флегматично бросив через плечо:
– Клан Феб уничтожен, а если ты про куатов, то даже у них сейчас найдутся задачи поинтереснее.
– Это какие?
– Мне кажется, – как всегда с осторожностью начал Изма, – хозяин имеет в виду тот маленький крестовый поход, что вознамерилась затеять леди с Тетисс. Несмотря на всю свою кажущуюся мощь, Орден куатов вовсе не готов к ведению открытого противостояния. Если мощь тетийсского флота действительно столь велика, даже в союзе с Риоммом они дважды подумают, прежде чем лезть на рожон.
– Я думал, в Галактике нет флота, мощнее риоммского.
В ответ на мои слова Изма пожал плечами:
– Все меняется, мастер Риши. Суть в том, что пока куаты заигрывали с империей, планируя подмять всю Галактику без лишнего шума, леди Орра готовилась к открытой войне. Ее дерзкие и безжалостные атаки на космопорт Семерки и ту станцию у Кодда Секундус преследовали двойную цель: уничтожить инфочип вместе с теми, кто о нем знает, и проверить, каковой окажется ответная реакция Риомма. Как вы, без сомнения, заметили, реакция оказалась на редкость вялой.
– Отрядить по сторожевому крейсеру на каждую из пограничных планет, это, по-вашему, вяло?
Рисунок из ромбовидных чешуек, заменявший мекту брови, вопросительно выгнулся:
– Когда дело идет к галактической войне? А вы сами-то как считаете?
Менее всего, на самом деле, желая раздумывать о гипотетических войнах, в которых все равно ничего не смыслил, я, тем не менее, вспомнил:
– Диана утверждала, что ее интересует исключительно наследие лейров. Ей не нужна никакая война, лишь полное уничтожение любых намеков на все, что связано с Тенями.
Удивленный взгляд Измы вдруг превратился в снисходительный.
– И вы ей поверили?
– Ей незачем было лгать мне, – отрезал я. И, может быть, не моргнул бы и глазом, если б со стороны Аргуса не послышался короткий смешок. – Что не так?
– Твоя наивность, вот что, – ответил он, даже не пытаясь скрыть насмешливость в тоне. – Как так получается, что ты веришь всем без разбора, но только не мне?
Я не захотел отвечать на этот вопрос. В конце концов, верить на слово Диане Винтерс у меня были свои и достаточно веские причины, которые никоим образом не касались ни Аргуса, ни куатов, ни вообще кого бы то ни было. Скрестив на груди руки, я пробурчал:
– Ты много на себе берешь.
– А ты – недостаточно.
На том и порешили.
