Текст книги "Во власти огненного наследства"

Автор книги: Роман Углев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

И хотя Серт был уже готов к этому ответу, у него при этих словах по спине побежали мурашки.

– Значит, тебя похитили… из дворца? – Спросил он удивленно. – А что… что тогда произошло с настоящим сыном Кратиса?

– Армиль ранили, и у нее случились преждевременные роды. Ребенок родился мертвым. И поскольку их атаковало царское судно, она захотела отомстить царю. Я тогда… всего несколько дней как родился. Она заколола мать, и… забрала меня.

Он замолчал, и какое-то время они просто шли. Затем Атэс медленно и задумчиво проговорил:

– Знаешь, я очень рад, что меня воспитывала Арина, а не эта…

Он видимо хотел назвать ее каким-то грубым словом, но почему-то сдержался, и только еще раз вздохнул.

– Что думаешь теперь делать? – снова спросил Серт. – Ведь, получается, что царь Ятон – это твой настоящий отец! И он все еще жив! Он, наверное, все еще думает о тебе и надеется, что ты тоже все еще жив и однажды найдешься?

– Ага! Особенно он будет несказанно рад, когда узнает, что я воспитывался в пиратской семье? – с сарказмом ответил Атэс.

– Так, а мы ему не скажем. Зачем ему это знать?

– А что, врать ему?

– Ну…, как бы… да. А что тут такого?

– Да, не хочу я врать. Он ведь наверняка будет спрашивать. И что, сказочки ему рассказывать…? Хотя, что я говорю? Это звучит, как будто я уже добился его аудиенции, и мы разговариваем по душам.

– Почему нет? Разве ты не этого хочешь?

Атэс пожал плечами.

– Не знаю. …Теперь не знаю, – он глубоко вздохнул. – А ведь раньше мне казалось, что я знаю, кто я и чего хочу. А вот теперь… Но, так или иначе, я однозначно хочу попасть во дворец.

– Делов-то. Крюк через забор, и там.

– Смеешься? Это же не кража! Я же не могу заявиться к царю в опочивальню ни с того ни с сего. Здрасьте, я ваш сыночек! Я его так только напугаю. Лучшее, что может из этого получится, это то, что он позовет стражу, и …прощай свобода.

– А как тогда? У тебя уже есть план?

– Да, есть кое-какие мысли, но пока что это только размышления.

– Так, может быть, тебе нужна помощь? – в голосе Серта прозвучала надежда.

– Хочешь мне помочь?

– Конечно! – С радостью воскликнул он. – Мы же друзья!

– Что ж, надеюсь, нам за это не отрубят головы, – сказал Атэс, и оба засмеялись.

Серт какое-то время молчал, а затем, усмехнувшись, сказал:

– А ты изменился, парень.

– Ты о чем?

– Ну…, это твое, типа: «Не хочу врать». Раньше ты бы солгал, и не зажмурился. А сейчас… Короче, ты окончательно спятил.

Атэс остановился и посмотрел другу в глаза. Его взгляд был серьезным и глубоким. Затем он продолжил путь и задумчиво проговорил:

– Не знаю, смогу ли я объяснить, что со мной происходит все это время. С момента нашего разговора с Эмилем я столько всего передумал. …Получается, что я – царский сын. И… разве может царский сын быть лживым? Хотя, с другой стороны, а разве царские дети не лгут? Конечно же, лгут, но… по идее, не должны, если, конечно, они понимают, кто они… В общем, не знаю. Все как-то поменялось. Мне теперь просто не хочется делать многое из того, что раньше казалось обычным и приемлемым.

Серт усмехнулся и ответил так, будто все, что только что было сказано, это где-то на луне.

– Ты чего-то сильно запарился, приятель! Вот смотри: я лучший друг царского сына, но я же не парюсь!

Они оба засмеялись, и Атэс сказал:

– Пойдем ко мне, что ли?

– К тебе?! Не-е! Я к тебе боюсь.

– Боишься! Почему?

Чуть подумав, Серт сказал:

– Ай, ладно. Попробую, как и ты, сказать правду. Я…, короче, это…, не …в общем, …я неравнодушен к Фелиции.

– О! – удивился Атэс. – Я не разу не замечал. Ну, тогда тем более пойдем ко мне. Может быть, и она к тебе тоже неровно дышит?

– А если нет?

– Не важно, Серт. Боги любят смелых.

– Мне кстати Бывалый рассказал про Бога, который над всеми другими. Ты об этом слышал?

– Слышал. Он мне тоже рассказывал.

– И что ты об этом думаешь?

– Пока не знаю. Но… это интересно.

– Как он, кстати, умер? Если конечно, …об этом уместно говорить сейчас.

Чуть подумав, Атэс решил все рассказать другу, и так, непринужденно беседуя, они незаметно для себя пришли домой, где их уже ожидал вкуснейший обед.

***

Когда посланник со свитком подошел к дому Дария, друзья разбирали технику обороны на шестах.

– Нет, вот это движение у него было другим, я это точно помню, – говорил Эмиль хозяину. – Смотри. Прямой выпад, и вот такой интересный увод в сторону. Короткое с небольшим усилием, но при этом очень эффективное. Хочешь? Попробуй сам.

– Хм! Действительно! Но, малейшая неточность, и ты попал.

– Да, в том-то и дело. Видимо, у него это отточено до тонкостей. Усилие ровно настолько, чтобы отвести удар и тут же контратаковать.

– Да-да. Он мастер. А этот двойной выпад ты заметил? Первый как бы обманный, а затем сразу второй…

Стоя у калитки, посланник кашлянул и постучался.

Увидев его первым, Эмиль увернулся от выпада Дария и дал ему знак, что борьба окончена

Повернувшись к гонцу, он спросил:

– Что-то случилось?

– Господа, вам письмо.

– От кого? – Дарий быстро подошел, взял у гонца свиток и стал его разворачивать, а Эмиль, отдав гонцу соответствующую плату, спросил его:

– Ты отправишься обратно на Крит или останешься здесь?

– Поеду обратно, господин.

– Когда?

– Завтра после полудня.

– Тогда зайди часа за два, мы передадим с тобой ответ, – сказал Дарий.

– Хорошо, господин, – кивнул гонец, и удалился, а Дарий громко прочитал вслух содержимое свитка:

«Человек называемый Атэс с похожими приметами на Крите не живет, но время от времени бывает на острове. Чаще всего на базаре в Кидонии, реже в Кноссе. В остальных городах замечен не был. Прибывает на большом грузовом судне, называемом Бегемот. Иногда закупает товар, иногда привозит груз гончарных изделий. Бывает в сопровождении разных лиц».

Он поднял глаза на Эмиля, какое-то время молча смотрел на него размышляя, а потом предложил:

– Ну, что, вычислим этого Бегемота и направим на него гражданскую проверку?

– И что нам это даст?

– Узнаем, откуда они. Почему они скрывают свою настоящую принадлежность? Непорядок! Зачем им называться критянами, если они не с Крита? Значит, есть, что скрывать!

– Но, насколько я понимаю, – задумчиво спросил Эмиль, – у нас цель – узнать, является ли этот Атэс сыном Ятона и твоим братом?

– Да, конечно.

– Тогда, если они скрывают свою принадлежность, и за этим есть какая-то причина, ну, скажем так, не совсем правильная, и… если вдруг этот Атэс окажется действительно твоим братом, не создадим ли мы ему проблемы этой …э-э, …проверкой?

– Хм…! То есть, ты хочешь сказать, что, если окажется, что он неблагонадежен, я должен это покрывать? Я же римлянин, в конце концов! И я не собираюсь покрывать беззаконие, даже если речь идет о моем двоюродном брате! – горячо возразил Дарий.

– Ладно-ладно, нет проблем, честолюбивый ты мой хозяин. Но, …что тогда мы будем делать? Направим проверку?

Дарий не ответил. Какое-то время он ходил взад и вперед размахивая шестом и приводя свои мысли в порядок, а затем сказал:

– Ладно. С проверкой мы повременим. …Пока. …Никому и ничего говорить не будем, а все, что касается расследования, проведем в частном порядке. Как считаешь? Так будет лучше?

– Думаю, да.

– Тогда неси сюда свиток, и я напишу ему ответ.

Глава 14

День выдался прекрасный.

Гости разъехались, и теперь Ятон чувствовал себя спокойно.

В последнее время, видимо, в силу своего возраста, он стал сильно уставать от торжественных событий и большого скопления людей, и с нетерпением ждал, когда все разъедутся и оставят его в покое. Его супруге, напротив, нравилась вся эта праздничная суета, связанная с днем рождения сына.

Ятон вспомнил, что после его визита к Сакхун, когда правда о привороте открылась, Астэр действительно попыталась завоевать его по-настоящему. И надо было отдать ей должное, у нее это получилось. Видимо, опустошенное сердце царя нуждалось в любви и заботе, и ему было проще открыть его той, которая уже стала частью его жизни, и к которой он уже привык, чем искать каких-то новых отношений. К тому же, у них был общий ребенок, доставляющий им обоим немало радости. Ятон любил Люциуса, проводил немало времени, играя с ним, и считал, что, хотя бы ради него ему стоит иметь хорошие отношения с Астэр. Поэтому случилось то, что случилось, вскоре он вновь полюбил свою жену, или, по крайней мере, ему так казалось. Во всяком случае, как женщина, она его вполне устраивала. Она умела следить за собой, и была всегда безупречна внешне. Она могла быть хорошей помощницей, которая всегда была рядом и чувствовала, что ему нужно, как мужчине. Она обладала тонким чувством такта, и знала, как и с кем нужно говорить. Да, в ней не было той внутренней кротости, ощущаемой на уровне интуиции, которая была в Камилле, но при этом Астэр всегда была послушна его воле, и с готовностью исполняла то, что он говорил. Ему казалось, что их отношения стабильны, и он может считать себя рядом с ней вполне счастливым.

Однако было и то, что его напрягало.

Однажды его управляющий с очередным отчетом о проделанной работе принес ему пару свитков и попросил ознакомиться с их содержанием.

После прочтения нескольких строк первого свитка Ятон поднял удивленные глаза на Мелькарта.

– Уничтожено три деревни?

– Да, господин.

– Все имущество перешло… куда?

– Пока не совсем понятно, но есть подозрения, что часть имущества перешла в собственность царицы, господин, …вашей супруги.

– Подожди-подожди, я не понял. То есть, деревни подверглись нападению разбойников, вырезаны все поголовно, так, что не осталось свидетелей, а имущество перешло Астэр?

Мелькарт кивнул.

– А кто проводил расследование? – спросил Ятон, сдвинув брови. – Откуда эти данные?

– Вас интересует имя нанятого мною сыщика?

– Нет, меня интересует, кто нанял сыщика, но ты уже ответил на этот вопрос.

Царь развернул следующий свиток и, ознакомившись бегло с его содержанием, со вздохом спросил:

– То есть, это пока только предположение?

Управляющий кивнул, и неуверенно ответил:

– У меня нет прямых улик, мой господин. Есть лишь факт, что на сегодня вот эта земля, – Мелькарт указал пальцем на название в свитке, – оформлена на госпожу Астэр.

– То есть, речь идет о двух талантах золота и семистах сиклях серебра? И под подозрение попадают еще пять деревень, так?

– Да, государь.

– Не так уж и много, но все-таки…

Прочитав свиток до конца, Ятон какое-то время пребывал в удрученном состоянии, после чего потребовал, чтобы Мелькарт срочно устроил ему секретную встречу со старшим братом Астэр, Юлием.

Проконсул не заставил себя долго ждать, и на третий день тайно прибыл во дворец ночью, где его уже ждал Ятон. Из обслуги царя никто не знал об этой встрече, как не знала и сама Астэр.

Разговор продолжался несколько часов, после чего царь решил, что супруга, как таковая, не подпадает под подозрение, так как всего лишь попросила брата сделать ей подарок в виде некоторой части оставшегося бесхозным имущества после нападения разбойников.

– Посуди сам, Ятон, – играя толстой золотой цепочкой, объяснял проконсул. – Какие-то бандиты совершили нападение на мирных жителей, забрали часть имущества и скрылись. В деревне не осталось никого. Бывший владелец умер. Наследника нет. Естественно, земли стали продавать на торгах. Ну…, я и купил. А сестра захотела часть этого имения. Напомнила мне старый должок, который тянулся с самого детства. Вот я …и подарил …ей.

Сейчас, вспоминая все это, Ятон почему-то вздохнул. Хотя ситуация и разрешилась, у него почему-то остался какой-то неприятный осадок, будто его все-таки обвели вокруг пальца.

Слушая пение птиц в весеннем саду, он с огромным наслаждением вдыхал прохладный утренний воздух и смотрел на распустившиеся на деревьях цветы, пытаясь найти покой для своей души.

Вскоре послышались чьи-то торопливые шаги, после чего раздался стук в дверь.

– Кто-там? – спросил Ятон.

– Гонец, с донесением от офицера Дария, – раздался голос у входа на балкон, и царь узнал слугу по голосу.

– Входи, Хасим. Что там у тебя?

Гонец передал ему сообщение, которое гласило:

Многоуважаемый царь Ятон. К великому сожалению о запоздалости донесения, учитывая всю вашу загруженность во все эти хлопотные дни, я все же посчитал нужным поставить вас в известность, о том, что произошло с нами, когда мы приезжали сюда на семейное мероприятие. Пожелав сократить дорогу, мы с Эмилем ехали через ваш южный лес, и на центральной тропе подверглись нападению грабителей. Мы чудом смогли от них отбиться и прибыть к вам в целости и сохранности, но при этом нескольких разбойников нам не удалось убить, и они спаслись бегством. Если царь посчитает нужным принять меры для уничтожения гнусной шайки, возможно все еще действующей в вашем лесу, мы будем рады посодействовать. Здоровья вам. Ваш племянник, Дарий.

Прочитав донесение, царь поднял брови: «Ах, Дарий! Опять эти официальности».

– Позови-ка ко мне начальника охраны, – приказал он.

Когда начальник прибыл, Ятон дал ему прочитать сообщение, и сказал:

– Направь туда поисковый отряд, и пусть все проверят, насколько возможно.

– Будет сделано, господин! – с поклоном ответил начальник, и отправился выполнять приказание.

***

Атэс так хотел в город, что с трудом дождался того дня, когда Бегемот снова отправится туда за покупкой продовольствия. Им с Сертом неоднократно приходилось по просьбе Бывалого сопровождать груз гончарных изделий на рынок, поэтому на этот раз они тоже собрали все оставшиеся изделия Данеля, чтобы отвезти их в Акбарию, добавив к ним и те, которые Атэс сделал сам, чтобы ассортимент был более разнообразным. Гончарная лавка на этом базаре уже была, однако Атэс все равно решил попробовать там свои силы, несмотря на конкуренцию. В свое время он полностью перенял гончарное дело своего приемного отца, и многократно помогал ему в изготовлении глиняной посуды от начала процесса, и до самого его конца. Бывалый говорил, что у парня часто получается даже лучше, чем у него самого. И все же задача была не из простых, поскольку этот базар считался самым престижным среди торговцев, и место на нем стоило дороже, чем такое же на Крите. Но у Атэса был более чем серьезный повод, попробовать свои силы именно в Акбарии, поскольку он надеялся, что ему таким образом удастся приблизиться ко дворцу, до которого оттуда было совсем недалеко.

Однако он понимал, что на базаре они снова могут встретиться с Эмилем и, хотя с одной стороны он желал бы еще раз встретиться с разговорчивым фракийцем, но с другой считал, что это может как-то ограничить свободу его действий, и решил лучше не рисковать. Предполагая, что со своей стороны Эмиль тоже мог кому-то рассказать о их неожиданной встрече на базаре, и быть может даже самому царю, и не имея понятия, какие могли быть последствия такого рассказа, Атэс решил, что им стоит на всякий случай слегка изменить свою внешность и обезопасить себя, пока они не выяснят всех обстоятельств. Поэтому первым делом, сойдя на берег, друзья сбрили бороды и усы и оделись на египетский манер.

Так же, как дополнительную меру предосторожности, Атэс закрыл то место, где было родимое пятно, специальным рисунком, похожим на татуировку изображающую орла, и решил не использовать своего имени, под которым его знал Эмиль. Имя Азар, данное ему при рождении, тоже показалось ему неприемлемым из-за сходства с именем Азарий. А вот прозвище, Сахир, которое он получил среди сверстников за свое умение драться, показалось ему вполне уместным. Серт в свою очередь назвался Назиром.

Именно так они решили представиться управляющему базара, чтобы заключить с ним сделку. Товарищи, конечно же, пытались их от этого отговорить, убеждая, что это плохая идея, и никто просто так место на рынке не получает, но Атэс решил, что попробовать все-таки стоит, и в тот же день лично пошел к Галлусу, так звали управляющего. Узнав, что парень занимается гончарным делом, и осмотрев свитки документов и печати, которые ему выдавались на Крите, Галлус, пожелал увидеть товар своими глазами. Подойдя к повозке и внимательно осмотрев содержимое, он сказал:

– Что ж, Сахир, товар мне нравится, так что, думаю, спрос будет обязательно. Качество лучше, чем у Дункана, но у меня есть для тебя встречное предложение. Я со своей стороны предоставлю тебе скидку на первые пару месяцев, и возьму с тебя всего в полтора раза больше, чем с тебя брали на Крите. А ты со своей стороны сделаешь цены ниже, чем у него. Он, конечно, будет очень недоволен, но я уже много раз слышал от разных покупателей, что он слишком завысил цены на свой товар. Вот твой, судя по его качеству, столько вполне мог бы стоить, а его, увы, нет. Но народ берет. А что им еще делать? Законы рынка. Особенно, когда ты один на базаре… В общем, ты меня понял.

Атэс согласно кивнул, и ответил:

– Мне только непонятно, почему, если мой товар не хуже, а лучше, я должен делать цены ниже, чем у Дункана? Правильно будет, если цена будет как минимум такой же, или чуть выше, что вполне соответствует нашему качеству. Низкая стоимость вызывает подозрение. Хороший товар должен и хорошо стоить. Что же касается арендной платы, то у Дункана она только чуть-чуть выше, чем на Крите. Как, впрочем, не только у него. Я же, прежде чем идти сюда, поинтересовался у народа, сколько кто платит. Не понимаю, почему я должен платить больше, чем другие?

Галлус с удивлением воззрел на этого дерзкого молодого человека, и ответил:

– Ну, потому что я могу просто не предоставить вам место на рынке, и все. Поскольку я здесь начальник, то я и ставлю условия.

– Да, но если у вас не будет тех, кто станет торговать, то не с кем будет и работать. Ваш заработок зависит от нас, торгующих. Так что, за выгодные предложения, типа моего, вам, по идее, нужно хвататься, а вы говорите мне, что вам нравится мой товар, а затем ставите условия хуже, чем у остальных.

– Не нравится, можете уходить, – возмущенно ответил Галлус, будучи уверен, что таким образом он сбавит пыл у этого заносчивого юнца.

Однако Атэс, пожав плечами, спокойно ответил:

– Ладно. Не хотите с нами работать, не надо. Я с моим качеством и товаром точно не пропаду.

Он развернулся и уверенно пошел к выходу, не оборачиваясь. Галлус какое-то время удивленно смотрел вслед Атэсу, а затем, понимая, что парень твердо собрался уйти, в последний момент окликнул его:

– Эй, Сахир!

Атэс продолжал уверенно двигаться вперед.

– Сахир!

Он остановился, неуверенно оглянулся и, нахмурив брови, спросил:

– Вы меня звали, начальник?

Галлус усмехнулся, изумляясь необычному поведению столь молодого продавца, который, несмотря на дерзость, ему реально нравился.

– Вы не сказали мне свои условия, – сказал он, почему-то не чувствуя себя хозяином положения.

– Такие же, как у других, – как ни в чем не бывало ответил Атэс. – Аренда, как у Дункана, а цена за товар чуть выше.

– И вы уверены, что торговля у вас пойдет с самого начала успешно.

– Зачем быть голословным, начальник? Испытайте нас с недельку, а потом делайте выводы.

Галлус чуть подумал, а затем, засмеявшись, ответил:

– Что ж, Сахир. Не знаю почему, но вы мне нравитесь. Я согласен на ваши условия.

***

После разговора с начальником, они с Сертом отправились разгружать повозку и осваивать свою лавку, прихватив с собой двух эфиопских слуг, которых предоставил ему Галлус.

Желающие приобрести товар появились еще до того, как они расставили продукцию на полках и, хотя они начали торговать только после обеда, к концу дня у них была очень даже неплохая выручка, которую можно было сравнить с той, которую Атэс получал за весь день на Крите.

Парень, конечно же, посетил и лавку своего конкурента на базаре и, осмотрев его товар, понял, что у него есть против Дункана, как минимум, два преимущества. Одно, это красота самих изделий, которые явно были сделаны аккуратней и изящней. Второе, это сама глина, месторождение которой Бывалый нашел на острове «Логово Дракона». Ни в каком другом месте Атэс такой качественной глины не встречал.

Вечер, после закрытия базара, они потратили на то, чтобы снять себе удобное для своих целей жилье, поскольку планировали сделать для себя помещение, где можно было бы соорудить печь для обжига, так как гончарный круг они поставили в самой лавке, в тыльной ее части.

На следующий день торговля пошла полным ходом. Видя, как идут дела, парень понял, что вполне может нанять продавца и освободить от этого занятия Серта, и в конце дня отправился с этим вопросом к Галлусу.

Выслушав его, и получив четверть месячной платы, управляющий очень обрадовался и сказал:

– Я знал, что у тебя получится, Сахир. Ты мне как-то сразу понравился. Я дам тебе смышленого парнишку, арамеянина. Хороший малый, зовут Чанан. В нечестности замечен не был. Ему, конечно, нужно будет первое время во все вникнуть, но я думаю, через недельку он освоится. Опыт у него уже есть, хотя и на другом товаре. Но там им были очень довольны. Платить за него будешь мне. Три асса в день тебя устроит?

– Согласен на два. Если будет хорошо работать, через неделю повышу до трех.

Галлус с сомнением покачал головой, но затем все же кивнул, и сказал:

– Ладно, я согласен.

На следующий день Атэс, оставив Серта с Чананом, взял на прокат лошадь и отправился ко дворцу.

Его сердце взволновано заколотилось, когда он увидел вдали дворцовые башни.

Сколько раз раньше он проезжал здесь!

Ему всегда было интересно, а что там, за этими высокими и мощными стенами? Как живут те, кто находится там? А что, если бы он был одним из них?

Как правило, он всегда гнал эти свои мысли, но только не в этот раз. Вся его жизнь могла бы быть совсем другой, если бы не это ужасное похищение…

Атэс приструнил лошадь, и она перешла с галопа на легкую рысь. Широкая мощенная дорога шла мимо замка на небольшом расстоянии вдоль рва, окружающего высокую стену. Большие ворота были, как обычно, затворены, но вторые, так называемые, малые ворота, были открыты, и Атэс еще раз приструнил лошадь, чтобы она перешла на шаг.

Один из четырех стражников, стоящих на некотором расстоянии от ворот, увидев это, нахмурил брови и недовольно крикнул:

– Что замедлился-то, человек? Любопытно?

Раньше Атэс обязательно бы отреагировал на подобное и сказал в ответ что-нибудь язвительное, постаравшись максимально вывести стражника из себя, но сейчас он просто широко улыбнулся и остановил лошадь.

– Конечно любопытно, уважаемый. Не каждый же день проезжаешь мимо царского дворца.

Страж хотел было нахмуриться еще больше, но радушие Атэса и его безобидный вид так обескуражили его, что он расслабился и усмехнувшись ответил:

– Ну, да. Для вас-то, понятно, что это должно быть любопытно. А мы здесь каждый день, и поэтому для нас уже ничего интересного. Но ты лучше проезжай, уважаемый, проезжай. Сам понимаешь, служба. Нужно, чтобы вокруг никого не было. Ну, чтоб никому, так сказать, не мозолить глаза. А то, мало ли, что могут подумать.

Последние слова страж сказал, как бы извиняясь, и Атэс, еще раз улыбнувшись, согласно кивнул ему и, пришпорив лошадь, поехал дальше.

«Вот оно как во дворце! Даже внутрь не заглянуть, не то, чтобы с кем-то поговорить, а тем более с самим царем», – подумал он.

Недалеко от этого места пролегал лесной массив, перед которым от главной дороги отходила тропа и вела через лес, в то время как основная дорога шла в обход. Атэс решил свернуть на тропу, так как он знал эту дорогу и неоднократно по ней проезжал. Ему гораздо больше нравилось ездить через лес, чем по большой дороге, которая, как правило, всегда была загружена.

Погруженный в раздумья, он не заметил, как доехал до знакомой поляны, которая привлекла его внимание. Оглядевшись вокруг, Атэс резко остановился.

«Постой-ка! Ведь это то самое место! Так вот, где я его видел!» – подумал он.

В памяти отчетливо всплыл эпизод, когда он, держа коня за вожжи, подводит его к Эмилю. Парень поднял голову и посмотрел вверх. Он как раз находился под тем местом, где должен был быть его кинжал. Конечно же, ножа уже не было, но два обрубленные им конца веревки все еще свисали со своего места.

«Как я мог его здесь забыть? Такой хороший был кинжал!» – подумал он с сожалением, но тут же вспомнил, что если бы он не оставил здесь свой нож, то на следующий день, скорее всего, не поехал бы на рынок покупать себе новый и, наверное, не встретился бы вторично с Эмилем и не услышал бы о себе все то, что фракиец ему рассказал, и тогда… В его голове всплывали одна за другой цепочки событий, одно цепляющееся за другое. Если бы не встреча на рынке, не было бы разговора в таверне и ссоры с другом. Серт бы не пошел к Бывалому, и они бы не встретились после тренировки. И не было бы ночного разговора с Данелем, и старик, наверное, не стал бы так переживать, рассказывая правду и, возможно, был бы все еще жив, но тогда не было бы и примирения с Сертом, и он Атэс сейчас не был бы здесь, не искал бы возможности встретиться с царем и так далее, и тому подобное…

Он тяжело вздохнул.

«Было бы то, было бы сё! Что было, то было, прошлого не вернуть», – подумал он и в тот же момент услышал топот копыт. Кто-то явно ехал по тропе и приближался к этому месту. Судя по звуку, это был одинокий всадник, и Атэс, не желая ни с кем разговаривать, решил спрятаться за высоким кустарником, растущим на этом месте, и подождать, пока этот некто проедет мимо. Однако ему все-таки было любопытно посмотреть на этого одинокого путника, и поэтому он сквозь ветки незаметно наблюдал за тропой. Какого же было его удивление, когда через мгновение на поляну на красивом гнедом мустанге выехала очаровательная девушка. Она прекрасно держалась в седле, уверенно управляла лошадью и была на редкость красивой.

«Одна! В лесу! И без охраны! Только недавно двое воинов подверглись здесь нападению разбойников, а здесь эта…, и не боится!» – подумал он и не удержавшись, выехал из своего укрытия и окликнул девушку.

– Здравствуйте, красавица! Вы не боитесь путешествовать по лесу в одиночку?

Девушка вскрикнула и хотела было ускорить шаг, но, оглянувшись на Атэса, в последний момент натянула вожжи.

– Сумасшедший! Вы меня напугали! – нахмурив брови, смело ответила она и, чуть пришпорив лошадь, продолжила путь, не глядя на парня.

– Прошу прощения. Я не хотел вас напугать, – примирительным тоном ответил он, и поравнялся с ней. – Просто, хотя я для вас опасности не представляю, но совсем недавно прямо на этой поляне два римских воина подверглись нападению разбойников. Их спасло только чудо.

– Откуда вы знаете? – спросила она все еще довольно-таки холодно, но он почувствовал, что интерес к неожиданному собеседнику у нее явно есть.

– Слышал от очевидца. Там все еще висят обрубки той петли, которая чуть было не стала роковой для одного из них. Я только что осматривал это место. Кстати, чтобы не быть голословным, его звали Эмилем.

– Вы хотите сказать, что лично разговаривали с одним из тех, кто подвергся нападению, и его звали Эмиль? – спросила она, и почему-то испытывающе посмотрела на него.

Ее глаза заглянули ему прямо в душу и обожгли его изнутри. Ему потребовалось сделать над собой усилие, чтобы справиться с внутренним волнением. Чуть кашлянув, чтобы не выдать своего смущения, он ответил.

– Да, я говорил лично с Эмилем.

– Я слышала об этом нападения, – ответила девушка уже более теплым тоном, задумчиво глядя прямо перед собой. – Но, насколько я знаю, сейчас бояться уже нечего. После этого события царская стража обыскала лес, и теперь здесь совершенно безопасно.

– О! Это приятная новость. Удивительно, что вы тоже слышали об этом, – искренне изумился Атэс, одновременно разглядывая собеседницу, которая лишь иногда мельком бросала на него взгляд.

– Да, и между прочим, от самого Эмиля. Хотя…, – она чуть вздохнула, – он …не признался мне, что это произошло с ним самим.

– Можно ведь уточнить, он это или нет, – предложил Атэс. – Высокий, худощавый, отлично сложен, волосы темно-русые волнистые, глаза светло-серые. Скулы острые, подбородок крупный, чуть выпячен вперед. Внешностью напоминает фракийца. Мы об одном человеке говорим?

– Да, похоже, об одном, – ответила девушка с явным интересом. – А как выглядел второй?

– Крепкий, коренастый. Волосы черные кудрявые. Глаза карие. По одежде и выправке явно офицер, – ответил Атэс без задней мысли.

– Интересно, все мужчины лгут, или только некоторые, и только женщинам? – спросила она с какой-то странной интонацией.

– Вы о чем? – не понял он.

– Вы хотели спросить, о ком? …О вас, конечно. Сначала вы сказали, что встречали только одного. А теперь вы их так хорошо описали, как будто не только слышали о них, но и видели своими глазами обоих? Может быть, вы и были тем самым очевидцем и по словам самих воинов, тем чудом, которое их и спасло от неминуемой смерти? – спросила красавица и посмотрела на парня с улыбкой, внимательно наблюдая за выражением его лица.

Атэс понял, что проговорился, и от этого очень смутился, что не ускользнуло от её внимательного взгляда. Он не нашелся, что ответить, и лишь с досадой подумал:

«Смотри-ка, какая умная! Будь с ней осторожен, Атэс».

– Ну, и как вас зовут, чудо-воин? – спросила она, глядя на него теперь уже с подлинным интересом. – Ребята про ваше мастерство рассказывали чудеса.

От ее взгляда захватывало дух, но давать волю своим чувствам было совсем не в правилах парня, поэтому он быстро овладел собой и совершенно спокойно с достоинством ответил.

– Мое имя Сахир.

– Надеюсь, что, хотя бы, называя мне свое имя, вы не солгали, – ответила она, с улыбкой, и представилась, – И́рис. И это честно.

Она продолжала наблюдать за его реакцией, но он на нее в этот момент не смотрел. Устремив упрямый взор вперед, он задумчиво проговорил:

– Судя по вашим словам… И́рис, вы лично знакомы с Эмилем и его компаньоном. Поэтому у меня к вам большая просьба, когда в следующий раз вы встретитесь с ними, не говорите им о том, что познакомились со мной.

– Ладно, если вам это так важно, – ответила она с легкой усмешкой, но без сарказма.

– И еще, – попросил он. – Не нужно называть меня «чудо-воин», хорошо?

– Хорошо, – с какой-то странной интонацией ответила она и, вдруг, резко развернув коня, пришпорила его и поскакала в обратном направлении, крикнув ему на ходу: – Не провожайте меня, Сахир, …пожалуйста.

Опешив от такой ее выходки, Атэс остановился и, развернув лошадь, только растерянно смотрел ей вслед, пока она не исчезла из виду.

– Однако, – сказал он вслух и, какое-то время стоял в раздумье, размышляя над тем, что только что произошло. Затем он пожал плечами, вздохнул и поскакал к себе.

***

В этот вечер, когда он вернулся в арендованный ими дом, Серт сразу заметил перемену в друге.