Текст книги "Осколки Великого Княжества"

Автор книги: Роман Грошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Приветствуем тебя, Вальдмер, – прижав правую руку к левой стороне груди и поклонившись, сказал Торгрид.

– Приветствую вас, уважаемые ярлы Торгрид и Хейм, – сказал князь, повторяя за ярлом поклон. После чего князь и ярл широко улыбнулись друг другу и обнялись. – Окажите мне услугу, садитесь за стол, отведайте моего угощения. – Вальдмер блистал широкой улыбкой.

– С превеликим удовольствием. – Торгрид повернулся к своим людям и произнёс: – Дюнсен эрбьюдер дин эйг тингд хьелф сьёльф тинэ. – Вальдмер отлично знал свейхский язык и понял всё без перевода. Пока свейхи рассаживались за стол, Лют подошёл к князю.

– Гонец приходил утром, говорил, ты хотел меня видеть князь, – сказал воевода сухо.

– Хотел, откуда у свейхов трупы? Я же приказывал тебе никого не убивать, – насупившись, серьёзно сказал Вальдмер.

– Я и не убивал. Они сами… – растерянно, как ребёнок, начал было оправдываться Лют. Но осёкся, глядя на суровое лицо князя, которое начало расплываться в улыбке. Вальдмер махнул рукой и хотел было уже идти на своё место за столом, как вдруг Лют спросил:

– Князь, а что это Торгрид своим сказал?

– Да ничего особенного, сказал, что я приглашаю их выпить, и чтобы они садились за стол.

– А-а-а… – протянул воевода. – Какой у них интересный язык.

– У тебя ещё будет время его выучить. Нам предстоит долгий поход с ними, если сегодня мы договоримся.

Князь занял своё место во главе стола. Его гости уже налегали на угощения. Вальдмер специально велел слугам поставить немного выпивки, чтобы свейхи не упились сразу же и с ними можно было вести переговоры. Через некоторое время, когда гости утолили первый голод, он обратился к свейхам на их языке:

– Хейм, Торгрид, мои почтенные гости. Я позвал вас ко мне в княжество с дружинами не просто так. Моему княжеству грозит опасность, и мне нужна помощь, чтобы его оборонять. Я знаю, что мой брат Рун готовит на меня нападение. И, если он выступит, на его стороне встанет Хельг.

Суровый старый Хейм нахмурил брови и, пронзительно посмотрев Вальдмеру в глаза, сказал:

– То есть ты обманул меня, мальчик? – Его голос звучал, как скрип корабельной мачты, а лицо выражало крайнее недовольство.

– Почему ты так считаешь, старый медведь? – удивлённо подняв бровь, спросил Вальдмер.

– Потому что, по условиям нашего оборонительного союза, мы обязаны прийти к тебе на помощь, только если на тебя уже напали враги.

Воины, сидящие за столами рядом со своими ярлами, переглянулись и загудели, обсуждая происходящее.

– И не забывай, мы обещали портенскому князю, что ни один свейх не будет сражаться в войне княжеств, – спокойно проговорил Торгрид, глядя в глаза Вальдмеру. – Таков был уговор, когда ты стал князем Нордбурга, если ты не забыл.

– Таков был уговор с твоим отцом и Хеймом. Но ты – не твой отец, и ты не обязан держать его клятвы, – невозмутимо парировал Вальдмер.

Торгрид нахмурился и выпил вина из серебряного кубка.

– Подумайте вот над чем: Трубрия и Фалия уже истощены от ваших набегов, Портенское княжество не знало войн уже пять лет. Они обросли жирком, и я могу обещать вам богатую добычу, если вы согласитесь сражаться со мной против моих братьев. Вместе мы сможем оборонить рубежи моего княжества и войти в вотчину моего брата.

– Чтобы взять добычу, нужно сначала выстоять в бою, а у портенцев сильная армия, – сурово сказал Хейм.

– С каких это пор ты, славный ярл, стал бояться битвы? – с удивлением спросил князь.

– Страх тут ни при чём. Но в мои годы думаешь не только о богатстве, но и возможности его потратить, – сказал Хейм и оторвал себе утиную ногу.

– Деньги – это не всё, вы оба можете войти в историю, как первые свейхи, покорившие одно из восточных княжеств. Никто до вас никогда этого не делал. О вас будут слагать песни и легенды! – попробовал зайти с другой стороны Вальдмер.

– Или могут заклеймить вечным позором нас и наши кланы за клятвопреступнечество, – с некоторым раздражением в голосе сказал Торгрид. Он уже успел выпить три кубка вина. И с каждым новым выпитым кубком становился всё мрачнее.

Воины опять загудели, обсуждая всё сказанное их предводителями. Мало кто из свейхов ел. Они были настолько возбуждены новостями, что только и делали, что говорили. Часть воинов была за то, чтобы отправиться в боевой поход. Если уж приплыли за море на войну, то давайте воевать. Другая часть пыталась вразумить горячие головы тем, что это не их война и нужно собираться обратно домой.

– Я вижу, что принять такое сложное решение вам непросто. Не хочу вас торопить. Но до ледохода осталось не больше месяца, времени у нас мало. Скорее всего, Рун поведёт свои полки на меня, как только начнёт таять снег, – сказал Вальдмер. Он видел, какое смятение посеял своими словами, но отступать князь не собирался. Но и перегибать палку он тоже не хотел. – Я бы хотел, чтобы вы почувствовали нордбургское гостеприимство! И даже если вы не захотите воевать под моими знамёнами, я не хочу, чтобы вы ушли обиженными после того, как гостили у князя!

Выкрикнув это, он несколько раз хлопнул в ладоши, и в зал на гигантском резном подносе внесли запечённого телёнка. От него шёл ароматный чесночно-можжевеловый пар. Он лежал на подушке из гречневой каши, перемешанной с жареным луком и грибами. Сверху на нём лежал огромный кусок сливочного масла, он быстро таял и покрывал собой бока и спину телёнка. Следом за слугами с главным блюдом пошли другие с выпивкой. Крепкие парни вынесли два бочонка с пивом, а следом за ними мальчишки помладше несли небольшие подносы с разными соленьями, пирогами и варёными яйцами.

Свейхам угощение пришлось по вкусу. После тоста за здравие князя воины накинулись на еду, а Вальдмер, усадив Ярлов по правую и левую руку рядом с собой, начал вести с ними непринуждённую беседу о делах, не касающихся политики и дела, которое он затеял. Разговор пошёл спокойно, ярлы, после того как выпили, расслабились. Но от попыток князя завести разговор про набег аккуратно уклонялись.

Весь день воины, ярлы и князь пировали. Весь день длилось веселье. Когда гости изрядно выпили, устроили соревнование по метанию топоров, его с блеском выиграл один из самых молодых воинов в свите Торгрида. После этого Вальдмер решил организовать соревнование, кто кого перепьёт. В нём участвовали уже не все. Многие к тому моменту уже лежали на лавках, не в силах пошевелиться от переедания или от того, что слишком много было выпито. В соревновании кто кого перепьет последними остались на ногах Хейм и Вальдмер. Этот старый морской волк, несмотря на возраст, был крепок как брусок холодной стали. Они стояли друг напротив друга за столом, заставленным кружками из-под пива, и оба шатались, как старые сухие ясени под мощными порывами северного ветра. Никто из них не хотел уступать, но и продолжать сил уже не было. Тогда Вальдмер, по старому свейхскому обычаю, попробовал предложить ничью, вытянув перед собой руку. Хейм поразмышлял примерно полминуты и всё же схватился за предплечье князя, что означало примирение.

– Я… я думаю… на сегодня… откланяться…– заплетающимся языком сказал князь.

– Да, – коротко отрезал Хейм и постарался как можно точнее сесть в своё резное кресло. Вышло у него не очень хорошо, и он, промахнувшись, сел на его подлокотник, перевернул кресло на себя и моментально заснул.

***

Утро встретило Хейма и Торгрида серым небом за окном и жуткой головной болью. На дворе падал огромными хлопьями снег. Вокруг были объедки вчерашнего пиршества, опухшие лица приближённых воинов и внимательные нордбургские слуги, услужливо подносившие холодную воду и рассол всем, кто в этом нуждался. Князь Вальдмер отлично знал традиции свейхов и не хотел обижать гостей невнимательностью; он приказал своим слугам выкатить несколько бочек с чистой холодной водой и огромную бадью прямо в центр зала. Там все воины друг за другом умывались, ополаскивали головы, сморкались и полоскали рот. Первыми были ярлы, за ними шли все остальные.

Как только все воины закончили умывание, расторопные крепкие слуги начали убирать использованные бочки и бадью, а молодые девушки внесли на подносах плошки с горячим, только что сваренным гороховым супом. От супа приятно пахло копчёными колбасками и чесноком. Рядом лежал обжаренный на сливочном масле хлеб с маринованным луком и маринованными зелёными помидорами. Пива в этот раз не подали, да и вина был всего один графин только для ярлов. Остальным подали горячий сбитень, компоты или рассол в больших глиняных кувшинах. Сам князь на завтрак не явился.

После плотного завтрака вышел седовласый дипломат и распорядитель князя. Он был одет в дорогую парчовую куртку, расшитую серебром, на рукавах её красовались золотые запонки. На ногах у него были модные в западных королевствах узкие штаны с подвязками на коленях и полуботинки из телячьей кожи с серебряными застёжками для ремешков. За спиной его стояли четырнадцать слуг. У каждого из них в руках была синяя бархатная подушечка, на которой лежал золотой браслет с драгоценным камнем. Слуга подошёл к Торгриду, глубоко поклонился и сказал:

– Глубокоуважаемые ярлы кланов Анэкр и Эникс, простите за мою дерзость, но я лишь действую по приказу князя. Он велел мне обратиться к вам и вашим воинам. – Голос слуги звучал ровно и спокойно, он несколько лебезил перед ярлом и всё время, что он говорил, не поднимал головы, показывая всем своим видом глубокое уважение.

– Хорошо, Ярополк, мы слушаем тебя. Что велел тебе твой хозяин? – массируя двумя пальцами правой руки висок, тихо спросил Торгрид. Ярл давно знал этого человека и отлично понимал, что всё это обычный дипломатический этикет, а никакое не натуральное раболепие. Ярополк был дипломатом ещё при отце Вальдмера, Труворе. И этот седовласый мужчина остался одним из немногих, кого Вальдмер пощадил, взяв власть.

– Во имя поддержания добрых отношений и дабы убедить вас в чистоте помыслов своих, достопочтимый князь Вальдмер велел мне передать вам и вашим людям эти скромные подношения. – Ярополк сделал едва заметное движение правой рукой, и слуги с бархатными подушками пошли каждый к определённому человеку. Слуги кланялись и отдавали из рук в руки подушечки с драгоценностями. После чего каждый отступал на два шага, согнувшись в поклоне, и только после этого разгибался и быстрым шагом выходил из зала.

Свейхи довольно разглядывали драгоценности. Кто-то сунул подарок за пазуху, кто-то моментально надел на себя. Хейм и Торгрид, внимательно изучив подарки князя, поступили по-разному. Торгрид, довольно хмыкнув, надел подарок на себя, в то время как Хейм, посмотрев на драгоценность, просто оставил её лежать на столе, даже не притрагиваясь к ней.

– Мой хозяин просил меня так же передать, что ждёт вас двоих через три дня на летнем балконе в полдень для серьёзного разговора. Вашу безопасность он гарантирует, так что можете приходить без свиты. – Голос Ярополка разливался по залу мягким баритоном.

Торгрид поглядел на Хейма, тот задумался ненадолго и кивнул. Тогда молодой ярл сказал:

– Мы придём, – сухо сказал ярл клана Анэкр.

– Достопочтенный князь Вальдмер велел мне сказать вам, что, если гостям будет угодно, они могут оставаться в замке столько, сколько захотят. Для почтенных ярлов приготовлены отдельные спальни, для вашей свиты две большие общие комнаты. Но никто не возбраняет уважаемым гостям вернуться в поместье Тампаси, где разместились ваши воины.

На этот раз дипломату отвечал Хейм:

– Благодарим за всё оказанное нам внимание и гостеприимство, мы уйдём в поместье к полудню. – Было видно, что после вчерашнего пира у него тяжёлая голова, и каждое слово отзывается болью в его седых висках.

– Если у почтенных ярлов больше нет пожеланий или просьб, я позволю себе удалиться.

– Можешь быть свободен, Ярополк, – так же сухо, как и в прошлый раз, произнёс молодой ярл.

Седовласый мужчина раскланялся каждому из ярлов по отдельности и степенным шагом покинул зал, в котором вчера гремел весёлый пир, а сегодня отходили от веселья заморские гости. Его проводили суровыми взглядами северные воины, которые отходили от последствий вчерашнего пира. Ярлы тоже смотрели ему в след. Особенно суровым и задумчивым выглядел Хейм. Торгрид же после полученного подарка был явно в приподнятом настроении, несмотря на то, что чувствовал себя не очень хорошо.

– Что-то ты суровее, чем обычно, Хейм. Что тебя гнетёт? – участливо поинтересовался молодой ярл, глядя на суровый вид седовласого товарища.

– Что мы здесь делаем, парень? – цедя каждое слово, произнёс глава клана Эникс.

– В смысле? – недоумевающе смотрел на Хейма Торгрид. – Мы здесь пытаемся оправиться от похмелья, вызванного вчерашним пиром. Или ты так напился, что ничего не помнишь? – глумливо спросил молодой ярл.

– Ты не понял меня. Зачем мы до сих пор тут остаёмся? По-хорошему, нужно брать дружину и уводить их отсюда домой. Нечего нам тут делать. Вальдмер хочет нашими мечами решить свои проблемы. – Хейм, по прозвищу Медведь, был мрачнее тучи.

– Может, ты забыл, так я напомню тебе, что набеги и сражения – вся жизнь северного воина. Так жили наши отцы и деды, а ты хочешь взять и отказаться от предложения пойти в поход? Отказаться от денег и славы? – Торгрид явно начинал злиться.

– Мальчик мой, я прожил на этой земле больше зим, чем ты и твой отец вместе взятые. Я точно знаю, что мёртвому деньги ни к чему. Наши воины хороши в боях на открытой земле, но мы не умеем брать крепости. А Вальдмер задумал войну. Ты понимаешь, чем война отличается от набега? – Хейм не скрывал своего раздражения.

– То есть ты просто испугался? Может, ты слишком много зим прожил на этом свете и теперь тебе не хочется уходить в вечные чертоги битвы? Может быть, тебе и сама битва уже не мила? – Торгрид не скрывал издёвки.

– Придержи свой яд, змей! Не забывай, с кем разговариваешь. Попробуй хоть раз подумать своей головой! Во-первых, меня сюда не просто так с тобой отправил конунг. Он знал, что молодой и горячий ярл опрометчиво ринется в бой, дай ему только повод. Во-вторых, кому будет выгоднее всего от того, что наши люди погибнут в этой войне? От ослабления кланов? – глядя на Торгрида с хитрым прищуром, спросил Хейм.

– Кому? – с некоторой растерянностью спросил молодой ярл.

– Да Вальдмеру и выгодно! В случае чего – он сможет угрожать нашим же кланам с позиции силы. И ничего ты с этим не сделаешь. Потому что будешь мёртв, – прикрикнул на Анэкра седовласый ярл.

– Не кричи ты так. Тут же кругом его слуги, – приглушая голос, сказал Торгрид.

– Да они на нашем языке ни черта не понимают! Можно хоть в уши им кричать. Сам Вальдмер и его дипломаты говорят на нашем языке, а остальные здесь и двух слов связать не могут. Богатое княжество, мать его, зачем нам учить языки, пусть заморские варвары учат наш. – Хейм со злостью сплюнул на пол.

– Эк ты разошёлся, старик. Тебе не кажется, что ты зря так плохо относишься к князю? Он вон как расстарался, два дня уже беспрерывно пируем, ещё и драгоценности нам дарит. Не давит с принятием решения. Может, ты слишком сгущаешь краски?

– Вот именно, что жратвой и цацками он пытается тебя купить, как портовую шлюху! – вскипел Хейм.

– Следи за языком, старик! – выпалил Торгрид. – Ты хоть и уважаемый ярл, но и я не мальчик, чтобы выслушивать такие оскорбления. Он не пытается нас купить, старый ты дурак. Он показывает тебе, что может позволить себе такие траты, потому что вскоре получит много больше! Вспомни, сколько приносит один набег на жалкий городишко в Трубрии, которые мы грабим почти каждый год. А теперь подумай, сколько можно получить с целого восточного княжества, которое не знало войн много лет. – Торгрид разошёлся не на шутку. Он уже перешёл на крик и активно жестикулировал, делая широкие взмахи руками, показывая в разные стороны, обозначая направления, в которых находились те или иные государства.

– Ты молод и глуп. Поведёшь своих людей на убой. Но мне будет на это наплевать, мои люди поплывут со мной обратно, – с холодной отстранённостью сказал Хейм, но в этом холоде он прятал обуревающий его гнев. Он хотел взять топор и проломить голову этому молодому зарвавшемуся засранцу, но сдерживал себя из последних сил.

– Когда я вернусь домой с богатством и славой, я обязательно зайду к тебе, рассказать, что ты упустил. – С этими словами молодой ярл встал и вышел из зала, а, походя, небрежно задел серебряный кубок, уронив его со стола.

В зале воцарилась тишина. Прислуга на мгновение замерла, услышав звук упавшего кубка, а Хейм в немой ярости сжимал кулаки до хруста в костяшках. Он отлично помнил себя в годы Торгрида, такой же буйный и непослушный молодой человек, который угробил за свою молодость не один десяток жизней из-за поспешно принятых решений.

Старый морской волк огляделся. Вокруг суетились слуги, прибирая после вчерашнего пира и сегодняшнего завтрака. Уже пришли мальчишки-полотёры и старательно оттирали пол от пролитого вчера вечером алкоголя и жирных пятен. Хейм встал и направился к выходу. Он специально оставил подарок Вальдмера лежать на том самом месте, где он сидел. Ярл знал, что никто не посмеет взять драгоценность, а значит, князь уже очень скоро узнает, что он не изменил своего мнения и не собирается идти в поход на княжество Портен. На улице его ждал свежий северный ветер и хлопья мокрого снега. Весна была уже близко, снег легко лепился, старый ярл на мгновенье вспомнил своё детство, когда он с братьями и сёстрами бегал в поле, где они все вместе лепили стены из снега, воображая их крепостями, и играли в снежки. Чем старше становишься, тем сильнее хочется вернуться в те беззаботные времена, когда самым страшным, что могло быть, была порка от отца.

Он постоял ещё некоторое время на балконе, глядя в хмурое серое нордбургское небо, после чего сплюнул и пошёл по направлению к особняку Тампаси, где его уже ждали воины клана Эникс. Он знал, что ему предстоит тяжёлый разговор. Убедить воинов, что не стоит идти в поход, будет сложно. Они могут и не послушать своего ярла и пойти в набег на Портен с Торгридом. Но он должен хотя бы попытаться спасти им жизнь.

Глава 3

Снег жалостно скрипел под тяжёлой поступью огромного человека с длинной чёрной бородой, завязанной в косы. Он шёл вдоль портовых причалов, залитых солнечным светом. Холодное зимнее солнце, едва успев забраться на небосвод, уже начинало свой торопливый бег к закату. Короткие зимние дни оставляли так мало времени для наслаждения редкими солнечным часами, когда не воет вьюга, не падает снег или над головой не нависают тяжёлые серые тучи. Однако Орму было совершенно не до любования красотами солнечного погожего денька. Он был глубоко погружен в собственные мысли, от чего лицо его казалось ещё более суровым, чем обычно.

Когда он дошёл до поворота дороги, которая разделяла с одной стороны портовый кабак, а с другой бордель, к нему подбежала полуголая девица и игриво поинтересовалась:

– Что такой красавчик делает в этот ужасный холодный день один на этой пустынной дороге? Может, пойдём ко мне? Я смогу скрасить твой унылый день! – томно проговорила девушка, как можно более соблазнительно стреляя глазками.

Орм даже смотреть на неё не стал, просто отодвинул рукой и пошёл в сторону рынка. Когда он отошёл на несколько метров, в спину ему понеслась отборная брань. Он многое узнал о себе лично, о своей семье, особенно о матери, которая, как считала девица, была её коллегой, и о своём отце, который чудом смог оживить своего вялого дружка, чтобы зачать такого огромного и бездушного гада.

Великан не обращал на её брань никакого внимания. Ему было жаль эту девушку. Он лишь тяжело вздохнул, сожалея о том, что никак не может помочь бедняжке разорвать тот порочный круг, в который она попала, и продолжил свой путь.

Когда он подошёл ко входу на рынок, он на минуту остановился. Дорога привела его прямо на площадь, где стояли ряды с лотками, наполненными самыми разными товарами. Орм ненавидел узкие дорожки между рядами, которые ему предстояло преодолеть, чтобы дойти до лавки торговца сукном. Он, тяжело и грустно вздохнув, двинулся вперёд.

Неуклюже уворачиваясь и неловко протискиваясь между посетителями рынка, он нередко задевал кого-то и слышал в свою сторону, какой он неуклюжий медведь, кабан или ещё какое-нибудь диковинное, но обязательно огромное и неповоротливое животное. Орм старался не придавать этому значения, но в глубине души ему было неприятно. Ему иногда было даже жаль, что он вырос таким большим, он ведь всегда хотел быть таким же, как все. Таким как Хвицер или Трюгви. Те мальчишки, с кем он ещё в детстве гонял по окрестностям родной деревни в Храдии, земле на севере Империи Трёдэгэр. Но даже тогда он выделялся ростом и габаритами на фоне сверстников. В отличие от остальных парней, его взял на службу местный барон. Знал бы он тогда, к чему приведёт, как ему тогда казалось, великая честь служить местному вельможе.

Наконец он смог протиснуться к окраине рынка, где была нужная Орму дверь. Он толкнул её, и та с протяжным долгим скрипом открылась.

– Какой противный звук, когда уже этот алкаш придёт и смажет её! – бросил в сердцах торговец в дверной проём за своей спиной. Он стоял за длинным и широким столом с огромными тяжёлыми железными ножницами в руках. Из большого окна напротив стола солнечный свет падал прямо на лицо торговцу, ярко отражаясь от серебряной оправы его очков.

– Чем могу вам помочь? – проговорил торговец, прищуривая глаза, в которые светило солнце.

– Это я могу тебе помочь, – пробасил Орм, подходя ближе к столу и деловито осматривая длинный отрез красного бархата под руками торговца.

– Моё время дорого стоит, почтенный. Говорите, зачем пришли! – раздражённо бросил торговец.

– У тебя есть друг, его зовут Богуслав, и он рассказал мне, что ты торгуешь со свейхами… – неторопливо начал было Орм, но торговец мгновенно его перебил.

– И зачем, позвольте поинтересоваться, он вам это рассказал? Я надеюсь, с ним всё в порядке? – торговец явно занервничал.

– Всё с ним хорошо. Мы с ним старые приятели. А рассказал он мне об этом, потому что беспокоится о тебе. Свейхи – народ ненадёжный, сам знаешь…

– И что вы всё-таки от меня хотите? – нетерпеливый и напуганный торговец в очередной раз перебил Орма.

– Богуслав попросил меня обеспечить твою защиту. Не беспокойся, он уже за всё заплатил. – Орм деловито осматривал лавку. Он заглянул за длинные тяжёлые занавески, за которыми стояли разные портняжные инструменты. После осмотрел стол-прилавок, за которым стоял совершенно остолбеневший от такой наглости торговец, и уже было направился в подсобное помещение, деловито отодвинув своего собеседника, как тот вдруг встрепенулся и снова подал голос:

– А с чего я вообще должен вам верить?! Почему это мой друг решил, что для защиты от свейхов я должен нанять свейха?

– Я – Храдиец, – отрезал Орм.

– Да хоть гном с восточных гор! – выпалил торговец. – Почему я вообще должен верить в это всё?! Может быть, вы зайдёте завтра? Или лучше через недельку? Я как раз успею повидаться с Богуславом и всё обсудить.

– Нет, завтра, а тем более через недельку я никак не могу. – Орм прекратил изучать помещение и внимательно смотрел на торговца.

– Это почему ещё? – у низкого толстоватого мужичка, который смотрел на нависающую над ним громадину с длинной бородой, испуганно бегали глазки.

– Потому что сегодня вечером ты продаёшь нордбургцам карту оборонительных башен Кверуса. И я никак не могу пропустить этой встречи. – Орм схватил торговца за грудки и, приподняв над полом, зловеще проговорил: – Или ты думал, никто об этом не узнает? – В этот момент Орм услышал шуршание в комнатке за спиной у торговца. – Кто там у тебя в подсобке?

– Жена… Гостинега… – дрожа от страха всем телом, еле выдавил из себя торговец.

– Гостинегушка, выходи милая, – как можно более ласково проговорил Орм в сторону подсобки.

Из подсобки вышла женщина с самострелом в дрожащих руках. Она подняла оружие и направила его в сторону Орма. В её серых глазах стояли слёзы, а подбородок дрожал. Но, несмотря на такое её состояние, она вряд ли бы промахнулась в великана даже с закрытыми глазами. Слишком близко он стоял. Увидев самострел, Орм отпустил торговца и небрежно похлопал по груди, будто бы разравнивая помятую зелёную рубашку.

– Гостинега, разве я сделал тебе что-то плохое, зачем ты навела на меня оружие? – Великан повернулся к жене торговца и с улыбкой посмотрел ей в глаза.

– Я всё слышала! Ты хотел обидеть моего мужа!

– Ну что ты, милая, кто же захочет обидеть такого замечательного человека, как твой муж? Он же мухи не обидит, правда? – Орм, невысоко подняв руки и показывая пустые ладони, начал медленно подходить к Гостинеге.

– Не подходи! Я выстрелю! – закричала женщина. Из глаз её падали градины слёз.

– Я не подхожу, даже не собираюсь. Посмотри, вот мои руки, в них нет оружия. Я тебе не враг. – Произнеся это, Орм сделал ещё один небольшой шаг в сторону женщины, оставив за своей спиной торговца.

Как только Орм сделал шаг вперёд, торговец схватил с прилавка железный кувшин с водой и с размаху саданул храдийца по затылку. Точнее, он попытался попасть по затылку, но из-за того, что сам был не очень высок, попал по левой лопатке великана. От неожиданного удара Орм сделал несколько шагов вперёд, сбивая с ног оцепеневшую от страха Гостинегу. Она вскрикнула и обронила самострел. Орм постарался удержать равновесие и в тоже время поймать женщину, чтобы та не ударилась при падении. Он аккуратно опустил Гостинегу на пол, даже машинально одёрнул ей платье, чтобы ножки не было видно из-под подола. После чего подобрал самострел с пола, встал и развернулся лицом к остолбеневшему от страха торговцу.

Орм пристально уставился на торговца, в его глазах пылал огонь.

– Ты сделал мне больно. Запас моего терпения вот-вот иссякнет. Где бумаги?! – рявкнул Орм так, что аж стены заходили ходуном.

– К-какие бума-а-аги? – чуть присев от оглушительного крика и заикаясь, пробубнил торговец.

– Бумаги, которые ты планировал продать, – как можно более спокойно произнёс храдиец.

– В п-п-подсобке… – тыкая пальцем за спину Орма, промямлил торговец.

– Веди.

Орм повернулся боком, чтобы торговец смог пройти, и для того, чтобы на всякий случай посмотреть, как там Гостинега. Но о том, что она опять что-то вытворит, беспокоиться не следовало, от переизбытка чувств она потеряла сознание. В подсобке было довольно темно и тесно, но Орму пришлось в неё втиснуться, чтобы проследить за торговцем, не припрятал ли он там ещё какого оружия. Неприятных сюрпризов храдийцу на сегодня было достаточно.

Торговец раздвинул смотанные в рулоны ткани и вытащил с одной из полок небольшую резную красную шкатулку. Порывшись в кармане штанов, он достал маленький блестящий резной ключик и открыл шкатулку. Внутри лежала свёрнутая вчетверо бумага. Орм бесцеремонно взял бумагу, встряхнул ее, открывая на весу, и внимательно посмотрел на план-схему. После чего небрежно сунул бумагу за пазуху.

– Вот видишь, совсем не страшно. Стоило из-за этого бить меня по спине кувшином? – Орм добродушно похлопал торговца по плечу.

Тот ничего не сказал, сел на составленные пирамидой за его спиной отрезы тканей и обхватил голову руками.

– Что теперь со мной будет? – дрожащим голосом проговорил он.

– А сам как думаешь?

– С предателей заживо сдирают кожу…

– Ты хорошо осведомлён. Даром, что на рынке работаешь. Небось, не одну казнь посмотрел из своего окна? Зачем же ты во всё это влез? – стараясь говорить как можно более сочувственным тоном, пробасил Орм.

Торговец молчал. Он сидел и смотрел в одну точку. Было видно, что он раздавлен. Последние осколки надежды умерли в нём после этого короткого разговора с Ормом.

– Ну что ты так унываешь. Ещё не всё потеряно. Для тебя ещё есть шанс избежать казни, – добродушно проговорил великан, кладя огромную руку на плечо плешивого мужичка, сидящего на отрезах ткани.

Торговец поднял на него глаза, в которых загорелись искорки надежды.

– Как?! – почти закричал он.

– Сегодня вечером мы с тобой вместе встретимся с нордбургцами, и ты продашь им план оборонительных башен, – спокойно проговорил Орм.

–К-как это? К-какой план? Вы же…

– Тот план, который я тебе дам. Он будет почти как настоящий, лишь слегка отличаться. Риска для тебя никакого. Ты даже заработаешь. Да ещё и избежишь казни. Ну, как тебе такая сделка?

– В-вы это серьёзно?! Я согласен! Конечно, я согласен! – Торговец, казалось, вот-вот запрыгает от радости.

– Ну вот и хорошо, что согласен. Вот тебе новый план, можешь положить его обратно в эту милую шкатулку, – доставая из небольшого заплечного мешка бумагу и протягивая её торговцу, проговорил Орм. – Иди, приведи в чувства Гостинегу. – Храдиец похлопал по плечу перепуганного мужичка.

Торговец побежал к жене. Он поднял её, усадил на стул и начал обмахивать полотенцем. Через несколько мгновений Гостинега пришла в себя, но, увидев за спиной своего мужа огромного Орма, вновь чуть было не потеряла сознание. Муж успокоил её, когда она, тыча ему за спину пальцем, начала пытаться кричать, но от ужаса могла выдавить из себя лишь нечленораздельное мычание.

– Всё в порядке, милая. Он нам не враг, – как можно более ласково сказал торговец своей жене.

– Да как же так, Хлын, он же… – пробубнила Гостинега, но её муж перебил её.

– Мы договорились. Всё будет хорошо.

– Ты, правда, не тронешь моего мужа? – недоверчиво прошептала Гостинега, медленно приходя в себя и отходя от испуга.

– Пока он будет хорошо себя вести и слушаться, с его головы и волос не упадёт, – с улыбкой пробасил Орм. После чего повернулся к Хлыну и сурово проговорил: – Где ты назначил им встречу?

– Так здесь же. И глаз лишних меньше и ушей. Они обещались прийти после заката. Я должен затворить ставни и выставить за дверь корзину с обрезками тканей.

– Ну что ж, тогда придётся нам тут всем до заката задержаться. И ещё одно, Хлын, попробуешь меня надуть, ты знаешь, что тебя ждёт.

Торговец с усилием сглотнул и кивнул головой. После этого Орм подошёл к Гостинеге, протянул ей руку и сказал:

– Сударыня, окажите любезность, пройдёмте со мной в подсобку. Одному мне там будет скучно, а вместе, я уверен, мы сможем скоротать время до вечера.

Жена торговца с плохо скрываемым страхом посмотрела на Орма, потом с надеждой на Хлына.

– Зачем вам, собственно, Гостинега понадобилась? Ведь всё, что нужно, должен делать я. Может, отпустить её? Пусть погуляет где-нибудь, развеется? Отвлечётся от всего того ужаса, который только что пережила?

– Пойдёт к твоим друзьям, расскажет обо мне… – с той же интонацией проговорил Орм, как бы заканчивая за торговцем. – Нет, любезный Хлын, жена твоя будет сидеть со мной в подсобке. В тесноте, да не в обиде. Мне так спокойнее.