Текст книги "Ронин (СИ)"

Автор книги: Роман Путилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Глава четвертая

Декабрь 1993 года.

Визит хорька в курятник.

Локация – Заречный район.

Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! – дверь кабинета директора магазина я открыл по-хозяйски – энергичным пинком ноги. Ах, ну да, я же тут хозяин, вернее, моя единственная доча, Кристиночка, которую обижают и обкрадывают злые тети, а то вчера, когда я приезжал в гости к родителям, ребенок жаловался, что бабушка не купила в магазине новый йогурт в красивой упаковке, сказала, что денежек нет, а это непорядок.

Присутствующие в кабинете дамы – Гамова Ирина Михайловна, заведующая магазином, в котором мы с Кристиной, как наследники покойной Аллы Клюевой, были основными владельцами, и старший кассир Бужанова Олеся Викторовна, так и замерли, хлопая, густо накрашенными, ресничками, с чайными чашками в руках.

– Вкусный тортик? – я пальцем сковырнул кремовый грибок с заказного торта, стоящего на столе и сунул его в рот: – Вкуснотища, но очень калорийно. Но, ничего, барышни, скоро вас проблем лишнего веса волновать не будет. В местах, куда вас определят, тортики делают раз в год, из черного хлеба и сгущенки, две банки на отряд из ста человек.

Я подошел к шкафу, достал еще одну чайную пару и налил себе чайку из горячего еще электрочайника, после чего присел к столу и отрезал кусок торта, положив его на кусок газеты.

– Здравствуйте, Павел Николаевич. – Гамова нервно сглотнула, застрявшим в горле куском: – Вы бы попросили, я бы вам блюдце подала…

– Я у вас, Ирина Михайловна, ничего просить больше не намерен, тем более блюдце. Вы обе моего доверия окончательно лишились, забив на мое требование не воровать сверх меры. Вы мне, Ирина Михайловна, лично обещали вывести магазин в плюс, буквально месяц назад, и что я вижу? Ни хрена я не вижу! Я просил подготовить мне договора с арендаторами, акты сверок взаимных расчетов и выписку из банка о движении денег на расчетном счете? Где они? Или вы считаете, что я в очередной раз куплюсь на ваши добрые улыбки и обещания все сделать в ближайшие дни?

Я нервно откусил добрую половину куска торта, с трудом его прожевал, отпил чай и нервно заходил по кабинету, сделав круг остановился, нависнув над побледневшей Гамовой:

– Вы же помните, Ирина Михайловна, где я работаю? Так вот, вчера я написал на вас обеих заявление о ваших махинациях, сейчас сюда приедут ребята с постановлением на обыск, с моего разрешения выгребут все документы, а потом мы разберемся, куда таинственным образом исчезает выручка здоровенного магазина и почему мы постоянно должны поставщикам. Ключи от сейфов доставайте, я так понимаю, самые важные документы у вас там лежат.

При позапрошлом визите в магазин я обратил внимание, что в кабинете заведующей, кроме старого металлического шкафа, появился еще и новенький сейф, красивый, с двумя замками, цифровым и механическим.

Тетки переглянулись, после чего кассир виновато потупила глазки, а Гамова, не стесняясь, заявила, что по странному совпадению они, вот только что, говорили о том, что обе забыли сегодня дома ключи от металлических шкафов, но вот завтра, обязательно, их принесут.

Господи, они сами такие дуры или меня ни в грош не ставят?

– Ну все, девочки, мне ваше вранье уже – вот где! – я решительно провел по горлу пальцем, схватил телефон на длинном проводе и, отойдя к окну, набрал телефонный номер, вертя пластиковый диск.

– Привет. Ну что, вы едете? Когда будете? Хорошо, через десять минут. Вы к парадному входу подъезжайте, я вас там встречу, а пока пойду, черный вход на свой замок закрою, чтобы никто не убежал. И… скажи, у вас лом и кувалда найдется в машине? Да, надо два металлических шкафа вскрыть. Да нет, они фуфлыжные. Один советский, я такие уже вскрывал. Ломик к щели двери приставь, кувалдой пару раз ударь, чтобы поглубже зашло, и вырывай дверце. Ага, за три минуты, или дверца прогнется, или замок с крепления сорвет. А второй…– я подошел к новенькому сейфу: – Да нет, вроде бы женщина в возрасте, седина везде видна, а мозгов нет – повелась на красивую покраску, купила такое же дерьмо, что и старый. Ну, с ним я на пару минут дольше провожусь. Ладно, давай, приезжайте, я у парадного входа стою.

Судя по возмущенному лицу Гамовой, которую я видел в отражении на окне, больше всего ее возмутило мои слов о ее седине. Женщина выхватила из сумочки маленькое зеркальце и сейчас тщательно перебирала свои свежевыкрашенные, цвета медной проволоки, волосы, ища места непрокраса.

– Ну ты и придурок Громов. – прошептала в ответ адвокат Соня Прохорова, которую я побеспокоил своим звонком, и я отключился, поставил телефон на стол и, достав из кармана навесной замок, вышел из кабинета. За моей спиной тихо щелкнул дверной замок директорского кабинета – девочки закрылись, видимо, решили попудрить носики.

Черный ход магазина я запирать не стал и к главному входу торговой точки тоже не пошел, а спрятался за углом, примыкающего к магазину, жилого дома.

Через пару минут слетел снег с откоса окна директорского кабинета, заскрипели запоры открываемой деревянной рамы и в оконном проеме показалась фигура заведующей магазином, облаченная в темно-коричневую норковую шубу.

Молодецки выпрыгнуть из окна дамочка забоялась, поэтому, потоптавшись на подоконнике несколько мгновений, она развернулась задом, подоткнула длинные полы шубы и опустив вниз ногу, стала елозить ногой по гладкой стене, ища точку опоры.

Блин, ну воруешь ты деньги, молодишься, на седину старательно закрашиваешь, но чулки или колготки то можно нормальные купить, не экономя на копейках – в воздухе беспомощно болталась нога заведующей, обутая в ботинки без каблука и короткий, «бабушкин» чулок до колена, больше всего похожий на страшный гольф.

Точку опоры Гамова не нащупала, тогда на подоконнике появилась широкая фигура старшего кассира, которая, крепко вцепившись за руки своей начальницы, сама чуть не выпав из окна, сумела удержать Ирину Михайловну и опустить ее в снег. Вслед за тушкой, заведующей, из окна подали две большие, матерчатые сумки, из которых торчали, неровно сложенные, стопки бумажных листов.

Оказавшись на твердой земле, Гамова отряхнулась, поправила шубу и, подхватив сумки с бумагами, энергичной походкой двинулась вглубь жилого массива.

Женщину я догнал в проходе между домами, разогнавшись по, еле прикрытому снежком, льду, подкатил на подошвах к ней сзади и просто снес Гамову с узкой, скользкой тропинки.

Пока Ирина Михайловна пыталась одновременно встать и оттереть лицо от налипшего снега (каюсь, я наступил ногой на полу шикарной шубы, поэтому встать у распластавшейся в снегу женщины, не получалось), аккуратно вынул из пальцев лямки сумки, за которую заведующая продолжала цепляться– вторую сумку Гамова уронила во время своего феерического падения, после чего, подхватив свою добычу, предварительно убедившись, что сумки набиты стопками различных документов, спокойно ушел к месту парковки машины. Если не считать, что несколько комьев снега попало внутрь сумок и часть листов бумаги имели мокрые пятна, мою операцию можно было считать удачной. Зачем я это сделал? А вы видели количество бухгалтерских документов в среднем магазине? И я видел. А бухгалтер у меня опытный весьма условно, как, впрочем, и я. И сколько бы времени я копался в этих бумагах, ища компромат на этих вороватых теток? А тут дамы сами, баз затрат моего времени, любезна собрали и эвакуировали прямо мне в руки, самые «стремные», на их, опытный взгляд, документы, которые я, по их мнению, видеть не должен. Забросив сумки с бумагами на заднее сидение «Ниссана», и порулил к главному входу в магазин. В чем-то торговым девушкам я не соврал – на крыльце торговой точки меня ждала, уже озябшая, приплясывающая на месте, группа поддержки в лице бухгалтера Насти.

Я посигналил, девушка заглянула в салон, притормозившей у ее ног, машины, узнала меня и, изобразив недовольное лицо, села рядом со мной.

– Привет, давно ждешь?

– Пятнадцать минут назад я сюда пришла, как мы и договаривались…

– Замерзла?

– А сам как думаешь?

– Я думаю, что надо тепло одеваться, если мерзнешь… – я бесцеремонно пощупал рукав Настиного пуховика. Пухом гагары там естественно не пахло, но и слой синтепона был какой-то жидкий.

– Что есть, то и одеваю. – окрысилась Настя, надув губки.

– Да ладно, не дуйся. – я примирительно улыбнулся: – Что опоздал – извини, был занят, зато кое-что интересное нашел.

– И куда мы едем? – подозрительно завертела головой мой новый сотрудник: – Ты же говорил, что в помещении магазина будем работать?

– Сегодня у меня дома поработаем, надо разобраться с документами.

– Я надеюсь, Павел, что мне не придется вам объяснять…– услышав про работу в моей квартире, Настя, мгновенно забыв про свой сизый, от холода нос и синие руки, которые не спасали тонкие, тряпичные перчатки, села в кресле, как учат сидеть особ королевской крови, посмотрев на меня, как на развратника и растлителя.

– Что спать со мной ты не собираешься? – фыркнул я: – Не волнуйся, ты мне все равно не нравишься. Мы будем бумаги разбирать, как раз до вечера работы хватит.

– Почему это я тебе не нравлюсь? – чопорная британская принцесса исчезла в неизвестном направлении, сейчас на меня, старательно изогнувшись, в самой соблазнительной, по мнению девушки, позе, смотрела возмущенная и оскорбленная амазонка.

– Не мой тип. – отрезал я и сосредоточился на дороге, а Настя обиженно отвернулась в боковое окно.

Конечно, Насте я соврал – молоденькая, свеженькая, стройная, со всеми положенными выпуклостями и вогнутостями, девушка притягивала взгляд молодого самца, но не хватало ей Наташиной утонченности и, как говорится, шарма. В любом случае, гадить там, где я работаю, я не собирался, а если начинать с Настей интрижку, то сложностей будет слишком много.

Первый час ночи.

Локация – Общежитие завода.

Хитропопая Настя, все-таки, сумела поставить меня в неудобное положение.

Приехав к общежитию, я подхватил сумки с документами, и, под многозначительными взглядами коменданта и дежурной, которой оставалось отработать последние дни, так как моими стараньями ее должность сокращалась, мы с бухгалтером прошли в лифт.

В квартире Настя заявила, что она ужасно замерзла и если она срочно не согреется, то завтра, обязательно, заболеет.

– Держи. – я сунул р руки девушки полотенце и запихал ее в ванную комнату: – Ванну отмоешь, после чего включай кипяток и залезай. Если надо я горчичный порошок принесу.

Не знаю, почему девушка горячую ванну решила не принимать, наверное, так согрелась, но через пять минут Настя из ванной комнаты вышла и заявила, что к работе готова. Я отдал ей половину документов и велел разбираться. Разбираться с документами Настя предпочла на разложенном диване, завернувшись в верблюжье одеяло, я ж е ушел работать на кухню. Потом покормил девушку ужином, после которого она сказала, что готова еще поработать. В общем, около двенадцати часов, когда мои глаза перестали разбирать текст, я вышел с кухни, чтобы предложить Насте заканчивать и собираться домой.

Девушка лежала на диване, укутавшись одеялом до подбородка, с листом бумаги, покрывающим ее лицо.

– Настя, Настя, поехали я тебя домой отвезу. – осторожно произнес я, дотронувшись до плеча девушки, в ответ она что-то тихонько пробормотала и отвернулась к стенке. Не знаю, то ли моя работница, вправду уснула, устав работать на изверга начальника, или это какая-то провокация…

Я откатил Настю к стенке, достал из шкафа простынь и еще одно одеяла, попил чай и произвел все необходимые манипуляции, после чего лег на краю дивана, завернувшись, как в кокон, в свое одеяло.

Утро.

– Павел, Павел, проснись! – меня бесцеремонно трясли.

– Что случилось? – я вынырнул из глубины сна, злой как черт. Помню, что снилось что-то хорошее, но вот что – вылетело из головы.

Увидев, что я открыл глаза, Настя откатилась к стенке, завернувшись в свое одеяло по ворот вязанного свитера.

– Что случилось? – я приподнялся на локте, отбиваясь одной рукой от вскочившего Демона, что холодным мокрым носом тыкался мне в спину.

– Ты что – голый? – в меня обличающе ткнули пальцем.

– Я? – я недоуменно заглянул под одеяло: – Ну да, я голый сплю…

– И у тебя это…это?

– Что это? – я проследил за направлением ее пальца и с трудом догадался: – Ну да, это. У мужиков, по утрам, это бывает. Иногда не по утрам.

– Да…да…Да как ты смеешь! – Настя не смогла сразу собраться с мыслями, вскочила и, продолжая заворачиваться в одеяло, хотя была полностью одета, бросилась в коридор, чтобы через минуту показаться на пороге, уже одетая в свой дурацкий пуховик и обутая.

– Ты извращенец! – в меня швырнули одеяло, которое, точно, не было ни в чем виновато: – Да чтобы я, да с тобой…Настя исчезла с порога, лязгнула засовом и через мгновение, грохнула входной дверью. Мы с Демоном переглянулись – на морде у пса застыло искреннее недоумение.

Через два часа.

Локация – Заречный район.

Дверь в кабинет директора магазина была заперта на один оборот ключа, на мой стук дверь не открыли, поэтому, потоптавшись пару минут под насмешливыми взглядами сотрудников и арендаторов, я, навалившись плечом, дверь выдавил и вошел. Со вчерашнего дня в кабинете ничего не изменилось, оба сейфа были заперты

Через полчаса я нашел ключ от старого, советского сейфа – старший кассир хранила его под кипой документов на подоконнике, а ключ от нового сейфа висел на кусочке магнита, закрепленного на задней стенке старого сейфа.

Подобрать код на новый сейф я даже не пытался, но я нашел небольшую бумажку, с четырьмя цифрами, наклеенную на дно телефонного аппарата. Либо эти четыре цифры, либо дата рождения Гамовой, либо дата рождения ее сына – какая-то из этих комбинаций должна была открыть цифровую часть запора.

Не знаю, куда сегодня спрятались заведующая и старший кассир, и что означает их демарш, но только я не собирался ждать, пока они наиграются, мне надо было брать в свои руки нити управления магазином. Первое, что я собирался сделать – вскрыть, комиссионно, запертые сейфы. И если сейф заведующей меня пока заботит мало, вчера я получил достаточно данных для очень серьезного разговора с Гамовой, то ознакомится с сейфом старшего кассира, в частности, с кассовой книгой и кассой магазина, было необходимо срочно. Кстати, второй ключ, закрепленный на магнит за сейфом, оказался запасным ключом от кабинета заведующей магазина, который я сразу повесил на свою связку ключей.

В поисках членов комиссии по вскрытию сейфа кассира, я вышел в торговый зал. От вида сотрудниц хозяйственного отдела, которые, формально, считались штатными сотрудниками моей фирмы, и с которыми я познакомился при неудачной попытке купить в хозяйственном отделе навесной замок, у меня скулы свело – по их взглядам, что они украдкой бросали на меня, мне сразу стало понятно, что меня они хозяином или начальником не считают, да и вообще, вторым пунктом по восстановлению рентабельности магазина значилось увольнение этих трех ленивцев, в прямом и переносном смысле.

Привлекать в качестве членов комиссии работников арендаторов тоже была идеей не очень хорошей – не факт, что у этих людей нет хорошего контакта с той-же Гамовой, и они, при разбирательстве, не скажут то, что нужно Ирине Михайловне. Оставалось только звонить Солу, тьфу, то есть моему адвокату – Софья Игоревна Прохорова.

– Что у тебя опять случилось? – с волнующей хрипотцой проворковала в трубке… тьфу, гаркнула в трубку мой адвокат – вот что бывает с одинокими мужиками, когда они остаются на несколько дней одинокими – грубоватая Сонька приобретает, несвойственные ей, романтические черты.

– Мне твоя помощь нужна… – жалобно пропищал я в трубку.

– Да что случилось?

– Мне надо два сейфа комиссионно вскрыть…

– И в чем твоя проблема? Что ты не знаешь? – удивилась девушка.

– Честно говоря, мне просто лень с бумажками возится – вчера в первом часу работать закончил. – признался я: – Если ты не сильно занята, приезжай пожалуйста, помоги, чем сможешь…

– Ладно, приеду… – неожиданно смягчилась Соня: – Скоро буду, минут через сорок.

Но, вместо Сони в мой кабинет через сорок минут вошли совсем иные люди:

– Гражданин Громов? Вставайте, вам придется проехать с нами. На вас поступило заявление…

Глава 5

Глава пятая

Декабрь 1993 года.

Железная пята участкового.

– Здравствуйте. На вас тоже поступило заявление. – я повернул голову в сторону, вошедших в кабинет заведующего магазина, постовых.

– Какое заявление? – опешил, очевидно, старший в чине сержанта, молодой, лет тридцати парень, с светлыми, ухоженными усами.

– На вас, конечно.

– За что?

– За хамство, грубость и не выполнение требований закона о милиции…

– Да что ты этого клоуна слушаешь! – из-за спины сержанта выступил второй, сухой, как дерево, младший сержант, с темными усами скобкой и узким шрамом у левого глаза, с виду, настоящий бандит: – Забираем его и везем в отдел, нам еще на обед ехать.

Милиционер шагнул ко мне, ухватил за плечо, а я увидел в дверном проеме «кавалерию из-за холмов» – моего припозднившегося адвоката. Решение, что делать пришло мгновенно, и я просто упал со стула, под ноги младшему сержанту.

– Э… – растерялся уже «матерый», отскакивая от меня.

– Так –так, как интересно. – в кабинет ввалилась злая Софья: – А что тут, собственно, происходит? Зачем вы его бьете?

– Да я его пальцем не трогал…– еще на шаг отступил младший сержант: – Скажи, Валера, я его пальцем не тронул.

– Ну конечно… – адвокат, присела надо мной, и, по-матерински нежно, коснулась пальчиками головы: – А то я сама не видела.

Я разглядывал через опущенные ресницы круглые коленки юриста и вил их мне очень нравился. Если бы не необходимость лежать на, не самом чистом полу, я был готов любоваться ими очень долго.

– А вы, гражданочка, кто, собственно, такая? – вспомнив, что он старший наряда, перешел в наступление, Валера.

– Я собственно, адвокат, этого гражданина. – Софья, не вставая, достала из сумочки и продемонстрировала адвокатское удостоверение: – И хотела бы знать, что здесь происходит.

– Ну, все понятно, Димыч. – Валера глубокомысленно показал головой: – Со своим адвокатом человек, как в Америке… Однозначно, жулик или бандит.

– Да какой он жулик! – Софья вскочила на ноги и гневно топнула ножкой: – Он же из ваших, как его там, а капитан. Позавчера уволили за то, что он какого-то бандита подстрелил.

– Что правда? – изумился «Димыч»: – А что он на полу то валяется? Мы же его правда не трогали…

– Так у него травма головы, тоже на службе где-то получил. Сейчас я его в себя приведу…

Я уже приготовился к подаче кислорода «изо рта в рот», но адвокат двинулась к чайному столику. Я с тревогой следил за ее движениями сквозь опущенные ресницы, заподозрив от моей подруги какую-то пакость, и я не ошибся. Софья с трудом открыла притертую пробку графина мутного стекла, понюхала его содержимое, брезгливо поморщилась и двинулась в мою сторону, неся графин на вытянутой руке. Не желая лежать на грязном полу, в довершении еще и облитым, я открыл глаза и слабо прошептал:

– Что случилось?

– О! Мужик очнулся! – надо мной склонилось лицо со шрамом: – Валера, давай!

Я не успел ойкнуть, как меня с силой вздернули вверх, чуть не оторвав голову и посадили на подставленный стул.

– Ты как, нормально? – Софья сунула мне под нос графин, из которого пахло затхлостью, видимо торговые тетки не часто меняли воду в нем: – Водички хочешь?

– Нет, спасибо. – я слабо отмахнулся от подсунутого мне под нос, вонючего, как нашатырь, стеклянного горлышка: – А что случилось?

– Я не знаю, ты меня вызвал, какие-то документы надо было составить, а что тут эти товарищи делают, я даже не представляю. Но, когда я в кабинет вошла, мне показалось, что они тебя пинают. – и вредная адвокатесса обличающе уставилась на милиционеров: – А ты же инвалидность, кажется, хотел оформлять?

Ну мы же объясняли – мы вошли, представились, как положено, а товарищ на пол упал, ни с того, ни с чего. – Валера обескуражено развел руками.

– Я ничего не помню. А зачем вы сюда прибыли? – я сидел за столом, усиленно изображая «умирающего лебедя».

– Ну, нам дежурка передала, приехать на этот адрес, задержать гражданина Громова и доставить в РОВД.

– А на каком основании вы гражданина собрались куда-то забирать? – Софья, как наседка, защищающая цыпленка, шагнула вперед, закрывая меня от опасности своей симпатичной…спиной. Блин, о чем я только думаю?

– Ну а мы откуда знаем, то, за что задерживать? – «Димыч» решил апеллировать ко мне: – Вы же сами служили, знаете, как это делается…

– Стоп. Я прекрасно знаю, что в милиции сплошь и рядом нарушения закона происходят, но это ваши, мальчиковые дела. В моем присутствии, в отношении моего клиента. – пальчик девушки ткнулся в меня: – Нарушений совершаться не будет. Каждый человек имеет право знать, за что его задерживают, в чем обвиняют и по какую статью вменяют.

– Да ну его нафиг. – психанул сержант Валера: – Поехали, Димыч, отсюда, скажем, что никого не нашли.

Да фиг то там, мне больше «залеты» не нужны. – уперся «Димыч»: – Что, опять хочешь с ротным разбираться? Ты же знаешь, что отсюда позвонили, что он на работу пришел. Мы сейчас уехать отсюда не успеем, как в РОВД снова позвонят, что мы уехали, а человека не забрали…

Угу. То, что о моем появлении просигнализировали я нисколько не сомневался. Все-таки, всех сотрудников необходимо увольнять подчистую.

– Ладно, Софья Игоревна, давайте с ребятами съездим, тем более, мне самому надо заявление написать в местный РОВД, больно много тут и не по чину воруют. – мне уж самому стало любопытно, какие возможности в местной милиции у моих торговых тетушек, все-таки, я этим магазином собираюсь заниматься долго, надо заранее знать все расклады с местными ветвями власти.

– Ты уверен? – Софья внимательно посмотрела на меня: – Может быть, в твоем состоянии, лучше будет, что кому от тебя что-то надо, ехал сюда, и здесь с тобой общался? Или ты что-то серьезное совершил?

– Софья Игоревна, ну где я и где серьезные дела? Вы же знаете, я человек мирный, скромный, а то, что в наследство все это получил… – я повертел рукой над головой, показывая, что все вокруг мое: – Так это судьба так распорядилась, вместе с вдовством мне эту ношу сбросила.

Постовые переглянулись с понимающими улыбочками – теперь им стало немножко понятен этот странный бывший милиционер. Наверняка умудрился жениться на старой бабке с деньгами и прихватил себе то, что после «молодой» осталось.

– Только вы ребята езжайте сами, а мы за вами сзади, на моей машине поедем. –постовые хотели что-то возразить, но встретившись взглядами с Софьей, быстро согласились, и буркнув, что ждут нас на улице, вышли из кабинета.

Через двадцать минут.

Локация – Заречный РОВД.

Каюсь, от патрульной машины мы отстали, так как я местных переулков не знал и вовремя за парнями, в какой-то проезд, не свернул, а сзади меня уже подперли другие участники движения… Когда мы вошли в здание Заречного РОВД, сержанты хмуро стояли перед энергичным, невысоким пухляшом лет сорока с погонами майора, который, не стесняясь в выражениях, чихвостил парней за то, что они «ослое… упустили этого урода». За спиной у майора стоял хмурый капитан, наверное, начальник постовых. Заметив меня, входящего в помещение РОВД, патрульные дружно опустили глаза, что майор воспринял, как признание вины и с новой силой начал орать, что сержанты будут двое или трое суток сидеть под окнами некой квартиры, пока не поймаете некого засранца.

– Вы, товарищ, не меня, случайно, сейчас уродом и засранцем назвали? – я подойдя со спины, деликатно постучал своим паспортом по погону, вошедшего в раж, местного начальника.

– А ты кто? – развернул ко мне покрасневшее лицо майор.

– Я Громов Павел Николаевич, а ты кто?

– Та-а-ак! – многозначительно протянул майор и цепко схватил меня за плечо: – Явился, значит. Так. В камеру его, быстро…. Сейчас на «сутки» за «мелкое» поедешь, а потом за разбой сядешь. А? А это что?

Майор ткнул пальцем в сторону тамбура, где, через стекло виднелась фигура моего адвоката, что, высунув от усердия кончик розового язычка, снимала нашу группу на видеокамеру.

– А это? Не обращайте внимания, господин майор. Это мой адвокат фиксирует грубые нарушения закона с ваше й стороны. Вы не представились, безосновательно стали применять физическую силу…Куда? – теперь же я схватил майора за плечи, пресекая его попытку бросится к Софье.

Майор, хоть и небольшого роста, но был вполне себе сбитый, поэтому, рыча от ярости, он сумел протащить меня примерно метр, но дальше все, я, отбросив деликатность, ухватил его за шею.

Софья, испуганно взвизгнув, бросилась на улицу, на мне кто-то повис сзади, но я мертвой хваткой вцепился в хрипящего начальника и держал его, пока у меня не потемнело в глазах.

Я опять лежал на полу, только пол у окошка дежурной части был в десять раз грязнее и жёстче, чем пол в кабинете заведующей магазином.

– Сука! – надо мной склонился красномордый майор, осторожно потирающий шею: – Тварь.

Удар остроносой туфли по локтю согнул меня в дугу.

– Дежурный! – рявкнул майор: – Давай, ориентировку всем постам и нарядом, чтобы ловили эту бабу. Видел же ее? Давай, по приметам…

– Так она в машину села и сразу уехала, товарищ майор. – подобострастно доложил «Димыч».

– Точно?

– Точнее некуда. Я как раз в окно все видел. Машина была иномарка, серого или белого цвета, госномер «А триста сорок три Б О, алтайский регион».

– Молодец Сахнов, считай выговор с тебя я уже снял. – майор хлопнул сержанта по плечу и гаркнул дежурному: – Слышал номер машины? Давай, «Перехват» объявляй, а этого в камеру, я с ним потом поговорю.

Майор еще раз потер багровую шею и скрылся из зоны моего зрения, что-то бормоча себе под нос.

Пока меня оформляли и запихивали в душную и вонючую камеру, я усиленно размышлял, про какую машину сказал майору сержант? Моя машина припаркована с другой стороны, куда это окно выходить не может. Софья должна была добежать до «Ниссана», припаркованного в соседнем дворе, в ряду машин жильцов, запереться в нем, заведя двигатель, чтобы не замерзнуть, и опустив спинку сиденья, чтобы со стороны ее не было видно, подождать час-полтора, когда патрули перестанут ее искать, после чего, покинув машину, заняться своими профессиональными обязанностями – писать жалобы во все мыслимые инстанции и вытаскивать меня на свободу.

По мою душу пришли примерно через час. Сначала из моей камеры вывели двух парней, которые до этого тихонько сидели в уголке, шепотом обсуждая свои дела. Их вывели и запихнули в соседнюю камеру, в которой, судя по возмущенным крикам, было, и так, полно народу. Затем, минут через пять, мне привели нового соседа. В камеру запихнули помятого мужчину лет сорока, с свежим перегаром и фингалом под глазом, который целенаправленно плюхнулся на лавку рядом со мной.

– Здорово. Курить есть?

Я отрицательно мотнул головой, тогда этот ферт начал рассказывать мне занимательную историю, что его «замели» за кражу кошельков в метро, за которые его жестко колят, бьют и одевают на голову противогаз и перекрывая шланг, но он держится, так как ему в тюрягу никак нельзя.

– А ты здесь за что, братан? – закончив красочное повествование о своих мытарствах, поинтересовался дружелюбный мужичок.

Я задумался. Так тупо пытаться меня раскрутить на откровенности мой сосед. ь не мог «человек» от местных оперов, слишком прямолинейно этот мужик действует. Его, за такие «подходы» уже бы давно зарезали. Скорее всего притащили местного забулдыгу, обещая ему прощение грехов, и сунули ко мне. Следовательно, недодушенный мною майор либо к участковым имеет отношение, либо к дежурной части, либо вообще, какой-то тыловик. Можно было послать его в пешее эротическое путешествие, но зачем. Тем более что мужик, не добившись моего ответа, начал рассказывать свою воровскую биографию, со всякими забавными случаями своей отсидки.

– Ты, как на СИЗО повезут, меня держись, я тебе, что почем, объясню, и про полотенце на полу, и как в «хату» заходить…

Тут за соседом пришли, после чего, минут через десять он вернулся, уже веселый и жизнерадостный.

– Ну что, братан, меня выпускают. Если что надо, кому передать, то давай, телефон или адрес, я подскочу и по-братски все расскажу…

В это время в дежурке началась суета, потом металлическая дверь распахнулась и на пороге появился непримечательный мужчина в куртке, который держал в руках журнал задержанных. За спиной мужчины, с лицами херувимов, стоял дежурный по РОВД и его помощник.

– Городская прокуратура, проверяю условия содержания задержанных. – представился «прокурорский»: – Это кто тут сидит?

Милиционеры, с двух сторон начали тыкать пальцами в какую-то строку журнала.

– Ага. Громов. – не поднимая головы, прочитал прокурор: – Жалобы есть на условия содержания?

– Жалобы имеются. Вот мой сосед стесняется к вам обратится, сам рассказывает, что его на каждом допросе бьют и «слоника» делают. Что он даже сознание теряет…

– Н-да? – протянул прокурор, посмотрев на побледневшего дежурного: – Слоника делают? Как фамилия?

– Э…– замялся дежурный: – Тут такое дело… Можно вас на секундочку?

– Погоди. – прокурор посмотрел на моего соседа, который, казалось не дышал: – Как ваша фамилия и кто вас допрашивал, в каком кабинете? Вас били? Пытали?

– За-Зайцев. – начал заикаться мой бойкий сосед: – Нет, меня не били, то есть, не совсем…

– Кто его доставил, этого Зайцева?

– Майор Бушелев, начальник службы участковых.

– Он здесь? – прокурорский отступил от двери камеры, и помощник дежурного выволок моего соседа наружу, с грохотом захлопнув дверь перед моим носом. Вот и оборвалась ниточка на волю, пока я думал, куда отправить услужливого соседа по камере – на домашний адрес начальника Дорожного РОВД полковника Дронова или куда-нибудь за город, типа у меня там, в лесу, в дупле, деньги спрятаны.

В следующие двадцать минут соседнюю камеру, под крики дежурного, разгрузили, выгнав оттуда половину «сидельцев», видимо дежурному по РОВД сильно попало от проводившего проверку прокурора, заодно из камеры вывели и меня.

– Ты, Серега, этого в дежурку больше не приводи, он уже свои три часа здесь просидел, так что дальше сами, все сами. – помощник вытащил из ящика мои вещи – документы и ключи, и протянул их молодому, лопоухому лейтенанту, лейтенанту, что пришел за мной.

– А куда мы его денем?

– Да куда хотите, хоть в кабинете с ним ночуйте. Мне дежурный сказал, чтобы никого лишнего в камерах и дежурке не было. Три часа прошло – битте, на выход.

– Ладно, пошли. – лейтенант вышел из дежурки и показал мне на коридор, ведущий в глубь здания РОВД.