Текст книги "Русский сыщик И. Д. Путилин т. 2"

Автор книги: Роман Добрый

Соавторы: Иван Путилин,Михаил Шевляков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

ПЕТЕРБУРГСКИЙ ДЖЕК-ПОТРОШИТЕЛЬ

Глава 1
ЖЕНЩИНА С РАСПОРОТЫМ ЖИВОТОМ

В шесть часов утра я был разбужен моим лакеем, передавшим мне знакомый синий конверт. Я быстро распечатал письмо. Написано оно было карандашом.

«Приезжай немедленно, Николаевская ул., дом О. Случилось нечто ужасное. Путилин».

Я поспешно оделся и бросился по указанному адресу. Улицы были темны, безлюдны в этот ранний час.

Около дома я ожидал встретить большую толпу, как это всегда бывает, когда происходит какая-нибудь кровавая драма, но ничего подобного на этот раз не было. Перед домом в одиночестве стоял городовой.

– Здесь Путилин? – соскакивая с пролетки, спросил я.

– Так точно. Их превосходительство здесь.

– Что случилось?

– Страшное убийство. Даму благородную нашли зарезанной на лестнице.

Я вошел в подъезд. Тут уже было много полицейских чинов. Около швейцара стояли Путилин, товарищ прокурора, судебный следователь и полицейский врач.

– Иван Дмитриевич! – окликнул я моего друга.

– A-а, это ты, доктор! Не угодно ли полюбоваться?

Он пропустил меня вперед, я взглянул и похолодел от ужаса. На каменном полу вестибюля лежал труп молодой женщины, совершенно обнаженной. Живот ее был крестообразно распорот, и из него вывалились все внутренности. Лицо, искаженное мукой, носило отпечаток несомненной интеллигентности.

– Что это?.. Что это? – обратился я к моему коллеге-врачу.

– Все, что хотите, но только не клиническая лапортомия[1]1
  Кесарево сечение.


[Закрыть]. Мы, доктора, производим подобную операцию более ловко, – пошутил он.

Мне было не до шуток. Я взглянул на Путилина.

– Доктор, – обратился он ко мне, – посмотри и скажи, когда, по-твоему, произошло это зверство?

Я низко склонился над трупом несчастной. Мне бросились в глаза изумительной красоты и величины бриллиантовые серьги и драгоценные кольца, которыми были унизаны пальцы ее тонких аристократических рук. После беглого осмотра я ответил:

– По-моему, убийство произошло часа два тому назад.

– Я поддерживаю мнение моего коллеги, – сказал полицейский врач.

– Чем, господа, распорот живот? – спросил судебный следователь.

– Остро отточенной бритвой.

– Бритвой? Почему именно бритвой? – спросил Путилин.

– Трудно допустить, что у убийцы имелся ланцет, а только от бритвы или ланцета может получиться столь ровный разрез. Нож все же рвет, кинжал – также. Тут же – поразительная точность разреза.

Глава 2
ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ДОПРОС

Заподозренный

Швейцар, бравый средних лет человек с окладистой бородкой, стоял ни жив ни мертв.

– Когда ты увидел это? – показывая на труп, спросил следователь.

– Около трех часов ночи, ваше высокородие. Не спалось мне что-то. Вышел я на лестницу, как взглянул – аж волосы на голове поднялись. Хочу сотворить крестное знамение, не могу. Опомнился, наконец, побежал к управляющему, к старшему дворнику.

– Скажи... Как тебя зовут, кстати?

– Осип Лаврентьев.

– Так скажи, Осип Лаврентьев, парадная дверь была заперта?

– Так точно!

– Ты никогда не видел этой дамы?

– Никогда.

– Всех своих жильцов ты, конечно, хорошо знаешь?

– Помилуйте, ваше высокородие, как не знать... Всех в лицо.

– Кто живет по этой лестнице?

Швейцар стал перечислять: генерал такой-то, граф такой-то, инженер такой-то...

– А свободная квартира есть?

– Так точно. В бельэтаже.

– Дай мне ключ, хочу ее посмотреть. Я скоро вернусь, господа.

– На что вам пустая квартира, Иван Дмитриевич? – тихо спросил товарищ прокурора.

– Просто так, хочу полюбопытствовать. . – уклончиво ответил Путилин и быстро поднялся по лестнице.

Вдруг следователь повернулся к швейцару.

– Скажи, что это у тебя с рукой?

Тот поглядел на свою руку и побледнел.

– Обрезал ее малость.

– Когда?

– Вчера-с.

– Чем?

– Ножом. Хлеб резал... Нож сорвался.

Следователь многозначительно переглянулся с товарищем прокурора.

– Надо произвести у него обыск, – по-французски бросил товарищ прокурора следователю.

– Безусловно. Ну-ка, любезный, веди нас в твою комнату. Нам надо пошарить у тебя. Господин пристав, прошу следовать за нами.

– Ваше превосходительство.. Господи... Да неужто вы что худое про меня думаете по этому злодеянию?! Вот как перед Истинным...

– Не разговаривай! – грозно прервал его пристав.

Мы с трудом вошли в небольшую швейцарскую. Вдруг следователь, наступив, очевидно, на что-то, быстро нагнулся.

– Ого! Смотрите, господа’

В руке он держал кольцо с бриллиантом.

– Это что же такое, любезный? – повернулся он к Осипу Лаврентьеву.

Швейцар стал белее полотна, глаза его широко раскрылись, в них был непередаваемый ужас.

– Господи... Ей-Богу... Что это?.. Не знаю... Наваждение...

– Нет, любезный, это не наваждение, а кольцо. Как оно могло к тебе попасть?

– Не знаю, видит Бог, не знаю!

– Что у вас происходит, господа? – раздался спокойный голос Путилина.

– Не угодно ли, Иван Дмитриевич, – следователь подал Путилину кольцо.

– Где вы нашли его, Вадим Петрович?

– Вот здесь, Иван Дмитриевич.

– Теперь, конечно, вы произведете тщательный обыск?

– О, разумеется!

Обыск начался. Путилин подошел к швейцару, пристально поглядел на него.

– Покажи руку.

Швейцар, как автомат, исполнил приказание.

– Доктор, пойди сюда, посмотри его рану и скажи, чем она нанесена? Ножом? А может быть, бритвой?

– Не знаю, Иван Дмитриевич. Медицина в данном случае бессильна помочь правосудию.

– Конечно, ты не знаешь, как попало к тебе это кольцо, Лаврентьев?

– Видит Бог, не знаю, ваше превосходительство. Только не повинен я ни в чем худом.

– Ты спишь с открытой или закрытой дверью?

– На ключ не запираю.

– Отчего?

– Чтобы скорее выйти на звонок, дверь парадную раскрыть.

Обыск не дал никаких результатов. Но две грозные улики против швейцара были налицо – подозрительный порез и, главное, найденное в его каморке бриллиантовое кольцо.

– Именем закона я арестую тебя, Осип Лаврентьев, – сурово произнес судебный следователь.

– За что-с?

– По подозрению в убийстве этой женщины.

Глава 3
ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ

Весть о таинственном страшном преступлении с быстротой молнии разнеслась по столице. Какой-то страх и суеверный ужас нагнало оно на жителей Петербурга. Это было как раз в то время, когда на улицах Лондона свирепствовал знаменитый Джек-потрошитель, и по Петербургу пронесся зловещий слух: «Лондонский человек-зверь появился на улицах Северной Пальмиры!» Бульварные газеты, по обыкновению, подливали масла в огонь, немилосердно привирая с три короба, запугивая обывателя еще больше.

Путилин был спокоен, но как-то загадочно хмур.

– Что ты думаешь об этом, Иван Дмитриевич? – спрашивал я своего друга.

– Да что же вам еще надо? Убийцу следователь обнаружил с феерической быстротой.

Еле заметная улыбка трогала концы его губ.

– Держу пари, Иван Дмитриевич, что ты другого мнения о виновнике злодеяния.

Путилин рассмеялся.

– Смотри не проиграй пари! Против Осипа Лаврентьева действительно есть грозная улика.

Прошло два дня. Я сидел у моего друга, когда к нему без доклада ворвался страшно взволнованный почтенный седой барин.

– О, какой ужас, какой ужас! Это моя жена! Я только что от нее... Какой ужас, какой ужас... Я – Аргунин...

Путилин чрезвычайно ласково стал его успокаивать:

– Возьмите себя в руки, дорогой мой. Что же делать... Уже не вернешь... Вы расскажите лучше все, что знаете об исчезновении вашей жены.

– Моя жена сказала, что поедет в театр.

– В какой?

– В Большой. Прошла ночь, она не явилась. По правде, я не очень был удивлен и взволнован этим. Частенько случалось, что она после спектакля уезжала ночевать с нашими знакомыми Авериными. Но когда настал вечер, а ее все не было, я смутился и поехал к Авериным. Оказалось, что они не были в театре и жены моей не видели. Тут вдруг я узнал о страшном злодеянии на Николаевской улице... Бросился к властям... И узнал мою жену.

– Скажите, господин Аргунин... вы простите меня, но между вами большая разница в летах... Я поэтому и задаю этот вопрос: она любила вас?

– Несмотря на это, она меня любила. Но...

По-видимому, он хотел в чем-то признаться, но не мог.

– Для пользы дела я попросил бы вас быть со мной вполне откровенным.

– Вот... Вот записка, которую я нашел вчера в будуаре моей жены, – хрипло проговорил Аргунин, протягивая Путилину маленький лист плотной английской бумаги. «У второй колонны, всегдашнее атласное домино с постоянной красной гвоздикой».

– Гм... Не много... – пробормотал Путилин. – Вот что, господин Аргунин, я должен сейчас же поехать и осмотреть будуар и гардеробную вашей убитой жены.

Мы поехали втроем. Жил Аргунин в царском великолепии. Путилин попросил оставить его одного в комнатах красавицы миллионерши. Пробыл он там примерно час, и когда вышел, лицо его было невозмутимо.

– Ну, ваше превосходительство, нашли вы хоть что-нибудь?

– Очень мало. Но кое-что у меня в руках. Будьте уверены, что я отдам все силы раскрытию этого дела.

Глава 4
В ТЮРЬМЕ У ОСИПА ЛАВРЕНТЬЕВА

– Мы заедем на минутку в Сыскное, оттуда проедем в тюрьму. В служебном кабинете Путилина его ожидал агент X.

– Ну? – спросил Путилин.

– Делал все, как вы говорили, Иван Дмитриевич.

– Видели его? Какое впечатление?

– Безукоризненного джентльмена.

– Где вы находились в это время?

– В швейцарской.

– Посмотрел? Нагнулся?

– Да.

– Так-так. Это очень важно. Теперь слушайте внимательно, голубчик.

Путилин что-то тихо прошептал своему агенту.

– Ну, а теперь едем, доктор!

* * *

Вот и опять оно, это унылое, мрачное здание тюрьмы. Надзиратель, поставив двух конвойных у дверей камеры, ввел нас туда.

Осип Лаврентьев сидел, опустив голову на руки. При виде Путилина он вздрогнул, встал.

– Ну, Лаврентьев, ты клянешься, что это страшное убийство не твоих рук дело?

– Клянусь, ваше превосходительство. Сам не знаю, за что позор такой, муку принимаю.

– Хорошо. Надейся на меня, может быть, дело это повернется иначе. А теперь ответь на мои вопросы. Того инженера, который живет по вашей лестнице, хорошо знаешь?

– Знаю-с, ваше превосходительство. Барин добрый, щедрый.

– Живет один, только со своей прислугой?

– Так точно. Они женаты, а только, стало быть, с супругой не живут.

– Эта прислуга – ее ведь Машей зовут? – не балуется с барином?

Лаврентьев отрицательно покачал головой.

– Нет, ваше превосходительство, коли правду молвить, так у ней шуры-муры с племянником управляющего нашего.

– Частенько отлучалась она из дома?

– Частенько.

– На ночь?

– Так точно. Барин ее сам отпускал: «Сегодня можешь идти со двора к своим родственникам, потому что я не приеду ночевать». Возвращался часам к двум дня.

– В ту ночь, когда случилось убийство, была она дома?

– Не могу точно сказать, ваше превосходительство, не приметил.

– Ключа от парадной двери у инженера не было?

– Надо полагать, что нет, потому что они всегда звонили.

Путилин погрузился в раздумье.

Глава 5
ПАНИКА В СТРАШНОМ ДОМЕ

Новый жилец

Неслыханное кровавое злодеяние навело панику на жильцов дома на Николаевской. Из дома съехали и граф, и генерал. Они предпочли заплатить домовладельцу неустойку по контракту. Остался один инженер. Но вскоре появился новый жилец, занявший ту самую квартиру, которая пустовала. Это был высокий, представительный господин, по-видимому, очень богатый. Обстановку навезли великолепную, с барином появился лакей, другой прислуги не было. Дома барин бывал редко, все больше куда-то уезжал. Должно быть, барин был веселого нрава и большой охотник до смазливеньких личиков, потому что очень уж стал заглядываться на хорошенькую горничную инженера. Встретит ненароком у двери квартиры инженера, давай шутки шутить. Та сначала робела. Мыслимое ли дело, чтобы такой важный барин и зарился на простую горничную?

– А что у тебя сережки такие плохенькие? При такой красоте и камушки поддельные! Ай-ай-ай!

Маша вспыхивала:

– Денег не накопила на дорогие.

И обдавала барина задорным лучистым взглядом. А на следующий день, глядь, барин футляр ей подносит.

Ахнула только Маша, поглядела на сережки. Господи, красота-то какая.

За сережками последовали брошь, колечко, браслетки. Дальше – больше, и Маша пригласила доброго барина к себе.

– Хозяина не будет, ужо приходите.

Барин пришел, но чудным показался он Маше – не к ней с ласками, а все больше квартирой интересовался. Несколько раз за вином ее посылал.

– Сходи, воструха, купи шампанского, только смотри, чтоб никто не видел. Понимаешь?

– Понимаю.

– А десятку вот тебе на конфеты.

«Чудной, право, чудной! И за что только он мне подарки дает? Ничего от меня не желает...»

А в то время, когда Маша ходила за вином, барин все-то высматривал в квартире, словно искал что-то.

– В чем разгадка? Гм... Так или не так? Неужели ошибся? – бормотал он.

Один раз, услышав, что Маша вернулась, вышел из кабинета особенно радостный.

– Что это вы, барин, сегодня такой веселый? – лукаво спросила Маша.

– Тебя вижу, воструха! – усмехнулся барин.

Глава 6
ЖИВОЙ ПОРТРЕТ

Приехав к Путилину на службу, я застал его за странным занятием. Он рисовал женскую головку.

– Где это ты пропадаешь, Иван Дмитриевич?

– Разве?

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Ну, разумеется. Я несколько раз приезжал к тебе и ни разу не мог застать.

– Не сердись, милый доктор, я был очень занят.

– В этом, Иван Дмитриевич, я не сомневаюсь. Но не будешь ли так любезен сказать, чем именно ты был занят?

– Флиртом.

– Ты... Ты ухаживал?

– О, и еще как! Если бы ты посмотрел на мою возлюбленную – это прелесть.

– Полно меня мистифицировать. Что ты рисуешь?

– Как видишь, хорошенькую женскую головку. Впрочем, ты скоро увидишь и оригинал.

Путилин позвонил. Вошла наша старая знакомая, агентша, принимавшая участие в целом ряде дел, раскрытых моим другом.

– Ну, голубушка, предстоит борьба! – весело произнес Путилин.

Глаза сыщика-профессионалки радостно загорелись.

– В чем дело, Иван Дмитриевич? Я так рада... Я давно не принимала участия в серьезных сражениях.

– Ну вот, теперь оно у нас на носу. Видите эту штучку? – Путилин показал свой рисунок. – Перевоплотиться можете?

– Постараюсь...

Признаюсь, я ничего не понимал, а мой друг углубился в просмотр каких-то писем. Прошло с полчаса.

– Хорошо? – раздался звучный голос агентши.

Перед нами была совсем незнакомая женщина с красивым, восточного типа лицом. Черные как смоль волосы были причесаны по-модному, назад. Вуаль, касторовая шляпа с загнутыми полями, с огромными перьями...

– Отлично! – воскликнул Путилин. – Я вижу, голубушка вы моя, что мои уроки грима вы усвоили превосходно. Ввиду того, что я не знаю, когда именно мне потребуется ваше участие, попрошу вас сегодня безотлучно находиться здесь.

Мы остались одни.

– Слушай, доктор... – начал Путилин, прохаживаясь по кабинету. – Ты хорошо знаком со случаями «преступно-болезненной мании мести»? Такое состояние душевной прострации, длительного патологического аффекта существует в психиатрии?

– Безусловно. Мания преследования выражается в том, что одним больным кажется, что их преследуют, другим – что они должны преследовать.

– Так-так... – пробормотал Путилин. – Но не правда ли, какая художница моя агентша? Молодец! Живой портрет! Живой!

Глава 7
СТРАННОЕ ПИСЬМО

Преддверие к маскараду

Высокий элегантный господин поднимался по лестнице. На третьей ступеньке он столкнулся с новым жильцом, господином с черными бакенбардами.

– Простите, пожалуйста, вы, кажется, инженер Хрисанфов?

– Да, это я. Что вам угодно?

– Стало быть, соседушка мой. Очень приятно.

Барин назвал себя, и джентльмены обменялись рукопожатием.

– Видите ли, господин Хрисанфов, швейцар – он у нас новый – вложил в мой почтовый ящик это письмо. Не вам ли оно адресовано?

Инженер взял письмо и сильно побледнел.

– Что это? От нее?.. Благодарю вас... Да, письмо адресовано мне.

Он тут же нервно разорвал конверт и стал читать. Лицо его принимало все более злорадно-торжествующее выражение.

– О, как я вам благодарен, что вы вручили мне это письмо!

– Помилуйте, за что же? Я не сомневаюсь, вы поступили бы точно так же.

– Ах, этот глупый швейцар! – злобно прошептал инженер. – Хорошо, что так вышло...

– А вы, господин Хрисанфов, жили еще при старом? Да.

– Скажите, правда, будто в этом доме недавно случилось зверское злодеяние?

– Да. Здесь нашли убитую женщину, даму из высшего света. Разве вы не читали?

– Я мало читаю газеты. До меня доходили какие-то слухи. Где же ее нашли?

– Вот здесь. Видите, там, ниже, на площадке.

– Кто же убил ее?

– Швейцар. Он арестован и сидит в тюрьме.

– Какая же цель убийства?

– По-видимому, ограбление... У него нашли бриллиантовое кольцо с руки убитой. Вообще, это очень темное дело. Я сильно сомневаюсь, что правосудие прольет истинный свет на злодеяние.

Инженер сухо рассмеялся.

* * *

Предчувствуя, что в эту ночь должно разыграться нечто значительное, я находился в кабинете Путилина и вел оживленный разговор с агентшей. Путилин вошел в кабинет с часами в руках, что-то черкнул на бумаге и, позвонив, отдал ее дежурному чиновнику.

– По назначению! – лаконично бросил он. Потом повернулся к нам. – Ну, милая барынька, одевайтесь. Где ваше домино и маска? А вы, господин доктор, имеете желание проехать в маскарад?

Затем стал подробно объяснять агентше, что она должна делать и говорить.

– Вы приедете в маскарад. Встаньте у третьей колонны справа. К вам подойдет высокий господин в черном домино, с красной гвоздикой в петлице. Имейте в виду – это ваш муж.

Глава 8
МАСКАРАД В БЛАГОРОДНОМ СОБРАНИИ

Зал Благородного собрания был битком набит веселой маскарадной публикой. От массы ярких, разнообразных костюмов рябило в глазах. Пахло духами и косметикой, прелестные звуки томного штраусовского вальса заглушали тихий смех и оживленную болтовню масок.

Я был в домино и чувствовал себя, признаться, чрезвычайно глупо. Несколько масок с веселым смехом окружили меня и стали тормошить. Но тут я, однако, вспомнил, что явился в маскарад, чтобы наблюдать за таинственной историей, начатой Путилиным. Где-то он сам? Как найти его в толпе?

Я взглянул на третью колонну. Около нее стояла женщина в черном домино. Я подошел поближе, стараясь оставаться незамеченным. К даме подходил высокий господин в черном домино с красной гвоздикой.

– Итак, это вы, сударыня? – сколько злобы, презрения, ненависти звучало в голосе! – Я получил ваше письмо и, как видите, явился.

– Благодарю вас.

– О, не за что!.. Это не будет для вас особенно приятно. Почему вы назначили мне свидание здесь?

– Потому что я знаю, что вы часто бываете в маскараде.

– Ого! Вы следите за мной? С какой целью?

– Я – ваша жена.

– Что? И вы... Вы смеете еще говорить об этом после того, как покрыли меня позором?

– Я сознаюсь... Я согрешила... Но вот уже два года я искупаю вину невыносимыми страданиями. Вы вышвырнули меня с ребенком на руках, без всяких средств. Голод, холод, унижения... Мой малютка умер.

– О, лукавая тварь! Вы так умеете притворяться, что даже меняете голос, я не узнаю его.

– Два года таких страданий... Сжальтесь надо мной! Вы очень богаты...

– Никогда, ни за что! Я поклялся мстить вам страшно, и не только вам, но всем женщинам, изменяющим своим мужьям.

Что-то зверское, фанатически-безумное зазвучало в его голосе.

– Нет-нет... Вы сжалитесь... Поедемте отсюда...

– Хорошо, поедемте. Очевидно, сама судьба требует этого!

– Скорее, доктор, к выходу, нам надо ехать!

Высокая дама в домино схватила меня за руку. Это был мой друг!

Глава 9
НА ВОЛОСОК ОТ СМЕРТИ

Сумасшедший человек-зверь

Мы мчались в карете. Путилин посмотрел на часы.

– Второй час. Отличное время!

Карета остановилась около дома на Николаевской. Путилин открыл парадную дверь своим ключом, нас встретил швейцар.

– Ну, X., прячьте доктора и притворитесь спящим. А кстати, возьмите этот дурацкий балахон.

И сыщик, оставшись в женском платье, бросился вверх по лестнице.

Прошло несколько минут, показавшихся мне вечностью. Вдруг X. тихо прошептал:

– Тсс, ни звука... Ключ...

Дверь беззвучно распахнулась. Появились дама и господин.

– Идите тише! – Господин осторожно приоткрыл дверь швейцарской.

X. богатырски храпел.

– Отлично, – еле слышно пробормотал господин.

Пропустив даму вперед, инженер стал подыматься по лестнице.

* * *

Едва горничная впустила барина с дамой, как Путилин, ловко открыв замок, как тень скользнул туда же. Расположение комнат было ему хорошо знакомо, и через несколько секунд он очутился в комнате горничной. Та при виде высокой дамы с бакенбардами испуганно вскрикнула.

– Молчи, Маша, не кричи, голубка! Это я!

– А зачем же вы в платье женском?

– Я в маскараде был.

– Так вы с черной бородой?!

– Я тогда красился, – улыбнулся Путилин и быстро стал снимать женское одеяние. Через несколько секунд перед Машей стоял действительно «тот самый барин», но только постаревший, с седой бородой.

– Ах уж и затейник же вы, барин!

– Слушай, Маша, внимательно. Я – генерал, самый старший над сыскной полицией. Надо мне страшного злодея поймать, вот для чего я с тобой амурную канитель разводил.

– Злодея? Какого злодея? – обомлела Маша.

– Барина твоего. Ведь это он зарезал ту женщину, а вовсе не швейцар Осип.

– Барин убил?!

– Да-да... Ну, а теперь слушай. Я тебе дам награду, но сейчас ты должна молчать и не выходить из комнаты. Я пойду туда и буду следить.

Кабинет тонул в полумраке, освещенный лишь лампой, прикрытой зеленым абажуром. Инженер крупными шагами ходил по кабинету.

– Вы помните ту ночь, когда я застал вас с любовником?

– Пощадите... Неужели вы не имеете ни капли милосердия?

– Ха-ха-ха! А вы меня тогда щадили? Ну-с, не помните? Негодяй успел удрать, а вас... я не тронул и пальцем. Я дал себе страшную клятву мстить всем женщинам, изменяющим мужьям! Мстить страшно, так, чтобы они ревели и стонали от боли, корчились в нечеловеческих муках! – Что-то животно-бешеное, сладострастно-кровожадное зазвучало вдруг в голосе инженера. Он сделался страшен. – И я сдержал свое обещание. Я стал подлоупорно ухаживать за чужими женами с единственной целью – добившись их падения, тут же кончать с ними, вспарывая им живот. Я решил наслаждаться, упиваться их стонами. И я... – он подошел к молодой женщине, – я уже отправил одну тварь на тот свет. Я отомстил ей за мужа, подло ею одураченного.

– Так это страшное убийство женщины... вспоротый живот... дело твоих рук?

Безумный хохот прокатился по кабинету.

Охваченная паническим страхом, женщина заметалась по комнате.

– Ты не уйдешь отсюда! Мстя за свой позор другим женщинам, я было совсем забыл о тебе. Но ты, незваная, сама явилась ко мне. Прошлое воскресло! Это перст судьбы! Ты должна кровью искупить свой проклятый грех!

Инженер выхватил большую бритву и бросился вперед. Женщина упала, сбитая сильным ударом ноги.

– Спа... спасите!

– Не кричи, проклятая! Вот так! Я раздену тебя догола и по всем правилам хирургии произведу операцию!

Путилин вышел из засады с револьвером в руке и тихо подошел к маньяку-убийце.

– Инженер Хрисанфов, вы арестованы.

С диким, испуганным криком Хрисанфов в бешенстве рванулся к Путилину. В ту же секунду агентша вскочила с ковра.

– Эх вы, бедняга. Я передал вам письмо на лестнице. А это – моя агентша.

– Дьявол! – загремел маньяк, бросаясь на Путилина с бритвой.

Через несколько секунд он был скручен прибежавшим на помощь швейцаром X., Путилиным и мной.

* * *

Прошло около часа, и в кабинете несчастного убийцы находился уже полный состав судебно-следственных властей. Все поздравляли Путилина. Инженер, как ни странно, совершенно успокоился.

– Вы распорядились об освобождении Лаврентьева, Вадим Петрович? – обратился Путилин к прокурору.

– Да, дорогой Иван Дмитриевич. Как вам удалось напасть на верный след?

– Я с самого начала был убежден, что швейцар не повинен в убийстве, так простые люди не убивают, руку он мог порезать, а кольцо могли подбросить или потерять.

Осматривая комнату убитой, я нашел маскарадную маску. Узнав, кто живет на этой лестнице, я остановил свое внимание на инженере. Заведя интрижку с горничной, мне удалось проникнуть в его квартиру, где я нашел письма жены и ее портрет, на обороте которого была надпись: «Каждый раз, когда я буду мстить, я буду глядеть на твое проклятое лицо».

Тогда мне все стало ясно, но у меня не было прямых, бесспорных улик. А вам известно, господа, что я люблю ясные, неопровержимые факты. Моя милая барынька чудесно сыграла роль жены, остальное вам известно.

Путилин подошел к Хрисанфову, который стоял, закрыв лицо руками.

– Мне искренне жаль вас, господин Хрисанфов. Вы, очевидно, страдаете нервным расстройством. Я постараюсь облегчить вашу участь своими показаниями. Я надеюсь, господа, что и вы поможете? – обратился он к следователю и товарищу прокурора.

– О, безусловно! – воскликнули они.

Действительно, суд, приняв все во внимание, отнесся милосердно к несчастному полубезумцу. Вместо каторги он попал на излечение.