Текст книги "Любовь жива"

Автор книги: Робин Хэтчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

– Как хорошо, что ты приехала, Мэрили! Давай же скорее рассказывай мне свои новости. Я же вижу, что ты вся светишься, – восклицала Тэйлор.

– О, Тэйлор, ты не поверишь, – возбужденно говорила Мэрили, – Филип предложил мне выйти за него замуж.

Глаза Тэйлор округлились, а сама она даже подпрыгнула. Обняв подругу, она искренне порадовалась за нее:

– Все правильно, Мэрили, так должно было случиться, ведь ты питала эту надежду давно и преданно и молилась об этом. Когда он сделал предложение? Когда ваша свадьба?

– После твоего отъезда прошлым летом Филип стал за мной ухаживать. Папа был очень удивлен, что Беллман обратил на меня внимание. Мы и вообразить не могли о намерениях Филипа. Но вот на прошлой неделе, когда пришла весть, что Джорджия, как и другие штаты, решила выйти из Союза, он сказал, что может быть большая беда и что нам лучше не ждать. Так он сделал мне предложение. И, представь себе, я еще долго раздумывала, прежде чем сказать «да». Папа с Филипом решили устроить свадьбу в следующую пятницу.

– Так скоро?

– Знаешь, папа и Филип уверены, что будет война, и хотят все сделать до этого. – Мэрили слегка покраснела. – Кроме всего, Филип сказал, что поскорее хочет сына – наследника Спринг Хавена.

– Да, я знаю… – Тэйлор тихонько вздохнула.

– Тэйлор, я ведь приехала просить тебя… Знаешь, я очень хочу, чтобы в церкви рядом со мной стояла именно ты. Церемония, правда, будет скромной, папа сам проведет ее. А Филип пригласил себе в свидетели Джеффри. Тэйлор, ты не откажешь мне? Ты будешь со мной?

Тэйлор вновь обняла ее:

– Конечно, буду. Кто же еще может быть?! Я так рада за тебя, Мэрили. Надеюсь, что Филип понимает, как ему повезло.

Девушки, взявшись за руки, поднялись по ступенькам. Они вместе стали перебирать в шкафу наряды Тэйлор, решая, что ей лучше всего надеть. Времени уже не оставалось, чтобы сшить что-либо новое. Они весело болтали и смеялись. Выбор, наконец, был сделан, и они отправились сообщить новость Дэвиду.

– Мисс Стоун, я от души рад за вас, – проговорил Дэвид. – Как сказал Еврипид, лучшая собственность мужчины – это красивая жена. Филип Бел-лман – счастливый человек. – Он взял руку Тэйлор и прижал к своей щеке. – Как и я. – Помолчав, он вздохнул. – Как бы я хотел быть здоровым, чтобы вместе с Тэйлор присутствовать на вашей свадьбе. Но, может быть, вы позволите моему сыну сопровождать ее вместо меня?

– Конечно, – охотно согласилась Мэрили. – Это честь для меня – присутствие мистера Латтимера. Боюсь только, что ему это покажется неинтересным.

– Ну что вы, я буду рад приехать, мисс Стоун, если вы не против видеть среди ваших гостей янки, – сказал Брент, криво улыбнувшись.

– Что за глупость?! – воскликнула Мэрили. – Для меня вы – член семьи Тэйлор, и этим все сказано. Кроме того, ваш отец – настоящий южанин, уважаемый в округе человек.

Брент пожал плечами:

– Просто я не уверен, что все будет столь любезны и снисходительны ко мне, как вы, моя дорогая мисс Стоун. И все же я обязательно буду на вашей свадьбе с моими наилучшими пожеланиями.

В пятницу погода с утра располагала к путешествию. В воздухе уже чувствовалось дыхание наступающей весны.

Дэвид проснулся рано и сидел в своем кресле на веранде, наблюдая, как Тэйлор и Брент готовятся в дорогу.

– У вас сегодня приятная миссия. Я желаю вам хорошо провести время. Передайте мои поздравления жениху и невесте, – говорил он, прощаясь с ними.

Тэйлор подошла, поцеловала его и уже привычно укутала его ноги одеялом.

– Мне так хотелось бы, чтоб и вы поехали вместе с нами, Дэвид, – сказала она утешительно. Потом с улыбкой покачала перед ним пальчиком. – Но вы не должны перенапрягаться. Имейте в виду, я сказала Дженни, чтобы она проследила за вашим поведением. Если только вы не будете беречь себя – будете иметь дело со мной.

– Спасибо, моя дорогая, за такое беспокойство. Видите, что я себе приобрел? – закончил Дэвид, обращаясь уже к Бренту.

– Да, отец, я вижу, – ответил тот с мягкой грустью в голосе.

Лошадь бежала рысью. Тэйлор и Брент ехали уже около часа. Воздух был свежим, бодрящим. Небо так и сияло голубизной. Тут и там виднелись проклюнувшиеся уже из-под земли ростки изумрудной зелени. Тэйлор все это воспринимала по-своему: всякий раз весна приносила ей новые мечты и новые надежды.

– Видно, что вы очень любите эту землю, – нарушил молчание Брент.

– О, да! Для меня нет другого места, которое я любила бы так сильно.

– Расскажите мне о вашей Джорджии, Тэйлор. И о себе тоже. Я нахожу, что действительно не знаю вас совсем.

Тэйлор посмотрела на него, потом опять перевела глаза на простирающиеся по сторонам поля.

– Так о чем?

– Ваше детство… – как-то тихо, просяще сказал Брент.

Она немного откинулась назад, как бы теряясь в истории, и, помолчав так минуты две, повела свой рассказ-воспоминание:

– Мой отец родился в Спринг Хавене… Хотя, впрочем, тогда он назывался совсем не так. В действительности это была просто большая ферма, но Беллма-ны и тогда уже считались наиболее состоятельными и влиятельными в здешних местах. Женился папа на дочери соседнего фермера, будущей матери Филипа. Как я знаю, это был не очень счастливый брак. Через несколько лет она умерла от желтой лихорадки. Папа к тому времени стал неплохим адвокатом, дела его шли хорошо, и вскоре он построил себе большой дом, в который мы с вами теперь и едем. С моей мамой они встретились в Новом Орлеане и сразу очень полюбили друг друга. – Тэйлор вздохнула. – Только теперь я стала понимать, как тяжело это было для Филипа. Ведь он тогда был еще мальчиком – и вдруг потерял мать… Отец больше внимания уделял своей новой жене, у которой к тому же родилась дочь. То есть я. Словом, Филип был предоставлен сам себе. Пока я была маленькой, он учился в школе, где большей частью и жил. Но когда он бывал дома, очень переживал свое одиночество. Меня он, конечно, не любил. И у него были для этого свои причины. Филип с детства любил Спринг Хавен, и мне кажется, он, не задумываясь, отдал бы за него жизнь. Вот почему он заставил меня… он решил… Ладно, об этом лучше не говорить. – Она помолчала в раздумье. – Когда мне было четырнадцать лет, мама погибла при аварии с экипажем. Папа не сумел справиться с горем. Он сразу очень изменился: из сильного, волевого, мужественного превратился в потертого, опустившегося, безвольного человека, с трудом удерживающегося в жизни. Он стал пить и играть в карты, что окончательно погубило его. – Тэйлор украдкой смахнула набежавшую слезу. – Я была любимым и очень избалованным ребенком, потому что мои родители давали мне все, что только я хотела. А по-настоящему взрослой мне помог стать Дэвид. И таким образом он, ваш отец, сблизил нас с Филипом. Да, конечно, это только благодаря ему мы с Филипом стали ближе друг другу.

Закончив, Тэйлор опустила глаза вниз, на свои руки, и ее прекрасное лицо приняло задумчивое выражение. Какое-то время они ехали молча, потом Тэйлор улыбнулась:

– А вы никогда не были в Спринг Хавене? Так он ждет вас! Это, право же, маленький кусочек рая здесь, на земле. Поля у нас очень плодородны, много зелени – деревья, цветы. Неподалеку есть река. Еще дом, лошади… Нет, я просто не нахожу слов, чтобы описать все здешнее богатство.

Брент улыбнулся вопросительно:

– А Дорсет Халл?

Она отвечала с извиняющимся жестом:

– Мне удобно, уютно там. Это же все равно Джорджия. И все же, если говорить честно, ничто не может сравниться со Спринг Хавеном. И… Дорсет Халл тоже.

– Вы бы вернулись сюда, если бы могли?

– Если бы могла? – Она слегка задумалась, но тут же отрицательно покачала головой. – Дело в том, что я никогда не смогу вернуться домой. Плантация принадлежит Филипу, а после отойдет к его детям. Так что у меня нет никаких шансов.

Торжественная церемония, на которой присутствовало чуть больше двадцати человек, закончилась к полудню. Все здесь было довольно скромно. Мэрили надела к венчанию незамысловатое платье «под шелк», вуаль была коротенькой, так что почти не закрывала лица. Тэйлор стояла рядом с Мэрили с затуманенными от набежавших слез глазами. Она думала о том, будет ли Филип достоин своего счастья, сможет ли любить Мэрили так, как любит она его. Завтра же супружеская чета Беллманов отправится в свое свадебное путешествие в Чарлстон, а сегодня принимает поздравления. Тост следовал за тостом, и каждый из присутствующих имел возможность высказать молодоженам личные пожелания. Тэйлор сидела за столом между Джеффри Стоуном и доктором Ридом. Она была в настроении и веселилась со всеми так, как не веселилась уже очень давно.

Перед тем, как отправиться в обратный путь, Тэйлор показала Бренту дом и другие постройки.

– Увидев это, я лучше понял, что чувствуете вы, Тэйлор, – говорил он, подсаживая ее в экипаж. – Есть в вашем Спринг Хавене нечто таинственное, я бы даже сказал – мистическое. Под стать вам…

Тэйлор взглянула на Брента из-под своих длинных ресниц, пытаясь понять, что он имел в виду под ее «таинственностью», но он уже погонял лошадь и не заметил этого взгляда. Тэйлор вдруг почувствовала тайное нежелание возвращаться в Дорсет Халл.

– Если наша лошадь не собьется с шага, то на такой скорости мы сможем попасть домой до наступления ночи, – сказал Брент.

Только теперь Тэйлор заметила, что было уже довольно поздно. Вот и воздух стал холоднее, и солнце склонилось к закату. Тэйлор подернула плечами и инстинктивно прислонилась к Бренту. Теплый удар сразу же пронесся через ее грудь и живот к бедрам. Она быстро отодвинулась, румянец покрыл ее щеки. «Вот еще, – думала Тэйлор, – что это на меня нашло…»

Сильный треск расколол тишину. Тэйлор ощутила, что ее подбросило вверх. Ударившись о землю, она, словно в забытьи, видела, как экипаж наклонился вперед и покатился как-то боком. В то же время что-то тяжелое рухнуло ей на ногу, и она потеряла сознание.

– Тэйлор, Тэйлор! – услышала она немного, спустя откуда-то издалека.

Кто-то с силой тряс ее за плечо. Она открыла глаза и прямо перед собой увидела испуганное лицо Брента.

– С вами все в порядке? – спрашивал он.

– Да. Я думаю, да. А что случилось?

Тэйлор осматривалась кругом, ничего не понимая. Брент был взволнован, говорил отрывисто:

– Колесо. Оно сломалось. Укрепить нет возможности. И лошадь сломала ногу. Придется идти пешком.

– О, нет! Вы… вы уверены?

– Да, я уверен. Вставайте, надо идти.

Он помог ей подняться на ноги, но она вдруг вскрикнула, и он едва успел ее подхватить.

– Моя нога!

Боль обожгла ее лодыжку каленым железом. Брент бережно положил Тэйлор на землю и стал ощупывать ногу. Брови его нахмурились:

– Неужели тоже перелом? Но растяжение уж точно.

Он беспомощно вздохнул и сел рядом с Тэйлор. Посмотрев на небо, сказал:

– Мы должны идти. Не беспокойтесь, Тэйлор, я понесу вас.

– Нет-нет, вы не сможете нести меня всю дорогу, – запротестовала она.

Он пожал плечами:

– Другого выхода у нас нет.

Брент подошел к лежавшей лошади, запутавшейся в упряжи, вытащил питолет и, прицелившись, выстрелил ей в голову. Тэйлор вздрогнула, словно выстрелили в нее.

Лошадь сразу затихла, и Брент, сжав зубы, подошел к Тэйлор. Молча, почти не делая усилий, он поднял ее с земли и размеренно зашагал в направлении Дорсет Халла. Каждый его шаг отдавался в ее ноге резкой болью, но Тэйлор, как могла, сдерживала себя, чтобы не закричать. Лишь слезы тихо катились по ее щекам. Тэйлор прятала свое лицо на его груди, крепко ухватившись за широкие сильные плечи. Рука ее почувствовала какую-то влагу. Она посмотрела на свою ладонь и увидела кровь.

– Боже мой, Брент, вы ранены? Вы не должны нести меня. Оставьте же!

– Боюсь, что вы правы, Тэйлор. Я согласен с вами: таким образом нам скоро не дойти до дома. Не знаете ли вы поблизости какого-нибудь места, где бы мы могли укрыться?

Сначала она медленно повела головой, а потом встрепенулась:

– Стойте! Да, это здесь, недалеко. Есть одна старая хижина.

Брент поспешил туда, куда она указала, и вскоре воскликнул:

– Действительно, вот же она!

Срезав путь, он быстро добрался до реки, на берегу которой и расположилась эта одинокая полуразрушенная лачуга. Внутри она вся была покрыта пылью и паутиной. Из мебели здесь стояли только старая кровать и расшатанный стол. Брент отнес Тэйлор на кровать и, вернувшись, закрыл дверь. Задвижка на ней была сломана, тогда он подтащил стол и подпер им дверь. В заржавевшем подсвечнике оказался остаток не догоревшей в свое время свечи, а неподалеку от запыленного камина валялось несколько хороших спичек.

Взяв подсвечник, он поднес его к лицу Тэйлор:

– Как вы себя чувствуете? Сейчас я попытаюсь добыть нам тепло.

– Со мной все хорошо, – сказала она, приняв от него подсвечник.

Она внимательно наблюдала за Брентом. Вот он опустился перед очагом на колени, пошарил рукой в поисках топлива… При этом она старалась выбрать положение, в котором не так чувствовалась бы боль. Огонь в камине запылал ярко, и Брент подошел к кровати.

– Скоро мы почувствуем тепло, хотя, правда, вытяжная труба засорена. Давайте посмотрим, что же все-таки с вашей ногой…

Нежно поддерживая, он рассматривал травмированную лодыжку. Она вспухла и потемнела. Тэйлор потихоньку стонала, чувствуя, что боль все усиливается.

– Нам нужно закрепить ногу, – сказал Брент и обежал глазами комнату, надеясь найти что-нибудь подходящее. – Нет, ничего… Что ж, придется использовать вашу нижнюю юбку. Давайте ее сюда.

– Сейчас, минуту подождите.

Тэйлор считала неприличным показывать ему свои обнаженные ноги и не хотела позволять ему рвать юбку прямо на ней. Брент уловил испуг на ее лице и засмеялся:

– Оставьте это, Тэйлор, и доверьте мне. Нам действительно следует закрепить ногу, и ваша нижняя юбка – единственное, чем мы для этого расплагаем. Словом, или вы дадите мне то, что нужно, или я возьму сам. Решайте!

Тэйлор колебалась.

– Ну, отвернитесь, – приказала она.

Он послушно отвернулся, все еще улыбаясь. А она, подняв верхнюю юбку, быстро оторвала от нижней порядочный кусок.

– Этого достаточно?

Брент, взглянув, кивнул головой. Умелыми движениями рук он принялся за дело. Тэйлор было очень больно, и она изо всех сил ухватилась за спинку кровати. Пот градом катился с ее лба. Когда все было закончено, Брент посмотрел на Тэйлор: лицо ее было белым, как мел, и сама она выглядела бессильной и беспомощной.

– Тэйлор! – сказал он. – Вы здесь, со мной.

Она открыла глаза и тихо спросила:

– Уже все?

– Да, все сделано. Я сожалею, что заставил вас страдать, но думаю, теперь вам будет лучше.

Он отошел к единственному в этой хижине окну, но ничего не смог разглядеть сквозь темноту наступившей уже ночи. Он думал о том, что должен добраться до Дорсет Халла один, оставив Тэйлор здесь, чтобы вернуться на лошади. Огонь в камине догорал, в комнате опять становилось холодно. Подойдя к Тэйлор, он увидел, что она потихоньку плачет с закрытыми глазами. Рука ее лежали плотно сжатыми на груди, тело дрожало. Брент опять посмотрел вокруг, надеясь найти хоть что-нибудь, чем бы можно было укрыть Тэйлор. Но ничего такого здесь не было.

– Тэйлор!

Она с закрытыми глазами покачала головой отрицательно. Брент сел рядом. Он наклонился и обнял своими руками ее дрожащее тело. Она сначала слабо задвигалась, потом затихла и заснула. Руки и спина Брента уже устали, боль упорно сверлила ему плечо, но он боялся пошевелиться, чтобы не разбудить…

Проснулась она где-то за полночь, когда в камине уже догорели все угли.

– Брент, – прошептала она, заметив его в такой близости, и попыталась отодвинуться.

Ее глаза встретились в мерцающем свете с его глазами, и странное чувство охватило ее.

– Тэйлор!

Он всего лишь назвал ее по имени, но это было что-то большое и значительное. Он тихонько поднял ее подбородок и приблизил свои губы к ее лицу. Голова ее закружилась. Тэйлор сейчас где-то плыла, парила, испытывая какое-то неземное чувство. Его руки были тверды, когда он держал ее в своих объятиях, губы торопливо двинулись от ее щек к губам, шее. Ее руки слабо упирались в его грудь. Она отчетливо слышала биение его сердца, как своего собственного. И, удивляясь самой себе, она отозвалась на его горячие поцелуи, теряя себя в страсти.

В какой-то миг ее осенило. Она резко дернулась от него и открыла глаза, полные ужаса.

– Дэвид! Ваш отец, – горячечно шептала она. – Нет, мы должны остановиться. Мы не должны этого делать!

Она слышала его учащенное дыхание, видела его полные желания глаза, под взглядом которых всякий раз слабела, но нашла силы взять себя в руки. Ухватившись за спинку кровати над головой, она подтянулась, чтобы отодвинуться от Брента. Он разжал руки и резко встал. Голова его поникла, тело дрожало. Тэйлор было жаль его, беспомощного, опустошенного. Она лежала, тщетно пытаясь успокоиться. Брент стоял в полумраке и молчал. Ей казалось, что прошло слишком много времени, прежде чем она, словно сквозь сон, услышала вновь только одно слово, которое тут же эхом отозвалось в ее истомленной душе…

– Тэйлор!

Глава 10

Проснувшись, она с удивлением обнаружила, что в комнате, кроме нее, никого нет. Лучи солнца пробивались через грязное окно. Тэйлор чувствовала себя совершенно разбитой. Она лежала все в той же позе, в которой и заснула. Она попыталась было встать, но острая боль, пронзившая ногу, мгновенно напомнила о травме. Не в силах вытерпеть, Тэйлор упала на кровать. Она чувствовала, что сейчас разревется. Одинокая, брошенная, она страдала от жажды и голода. Боль в ноге дергала беспрерывно. Элегантное платье, в котором Тэйлор вчера привлекала взоры на свадьбе подруги, поблекло, измялось. Ей хотелось умыться, принять ванну.

Тэйлор не знала, куда ушел Брент и когда вернется. Она помнила его объятия. Даже теперь, когда его нет рядом, она чувствовала, как влечет ее к Бренту, как гипнотически притягивает он ее. Она старалась прогнать эти мысли и переключиться на что-нибудь другое. И заговорила сама с собой вслух: «Ну, ладно, по крайней мере, я должна выпить хотя бы глоток воды. Не могу же я только сидеть и ждать его возвращения». Придерживая рукой юбки, чтобы случайно за что-нибудь не зацепиться ими и снова не упасть, она, опираясь на стену, медленно, прихрамывая, добралась до выхода.

Распахнув дверь, Тэйлор ослепла от обрушившегося на нее яркого света. Радуясь свежести утра, на растущих рядом с хижиной деревьях весело и беззаботно распевали птицы. У двери на земле Тэйлор увидела большую ветку. Она подняла ее и, опираясь, как на костыль, стала медленно пробираться к тихо журчащей где-то неподалеку воде. Это был ручей, протекающий вдоль берега реки. Не думая о том, что она может испачкаться, Тэйлор низко наклонилась над ручьем и, зачерпнув в ладони воды, ополоснула лицо. Она так сильно хотела пить, что с удовольствием глотала эту не совсем чистую воду. Напившись, она со вздохом выпрямилась. Осматриваясь вокруг, она думала о том, долго ли ей придется ждать возвращения Брента. Может быть, он совсем не вернется? Что, если он обиделся на нее за то, что она оттолкнула его, и намеренно бросил ее здесь? Неизвестность пугала и злила ее, а черные мысли одолевали все больше и больше. Тэйлор решила, что в любом случае нельзя оставаться здесь одной. Она должна сама попытаться добраться до Дорсет Халла.

Стоя у самой воды, она смотрела вдаль и думала сейчас только о том, выдержит ли ее лодыжка столь долгий переход. Да и надежность «костыля» была под большим сомнением. По пути к хижине в Тэйлор росла злость на Брента: как он посмел оставить ее здесь, не сказав ни слова?! Перед тем, как начать свой путь через лесную чащу, она решила отдохнуть, собраться с мыслями и прислонилась спиной к дереву. Да, с больной ногой преодолеть такое расстояние будет нелегко, но Тэйлор должна его пройти.

– Тэйлор!

Повернувшись назад, она увидела подъезжающего на лошади Брента. Позади него на поводу шла ее кобыла Таша.

– Что это вы придумали? Что вы хотели сделать? – спрашивал на ходу Брент. – Вы, наверное, еще больше повредили ногу? – Он быстро стреножил лошадей и поспешил к ней. Улыбнувшись, обнял за плечи. – Боже мой, вы в самом деле удивительно хороши, Тэйлор!

– Как вы посмели? Вы – низкий человек! – неожиданно взорвалась Тэйлор. – Я сразу все поняла, как только увидела, что осталась одна! Почему вы бросили меня, ничего не сказав? Я никогда больше не хотела бы видеть вас снова, если бы не была так рада видеть… Ташу!

Улыбка с его губ исчезла.

– Я просто не хотел вас беспокоить. Вам необходимо было выспаться. Неужели вы подумали, что я бросил вас? Неужели вы так подумали? – Он внимательно посмотрел на нее, все еще сомневаясь и не доверяя своей догадке. – Вы действительно так подумали? – Одной рукой он взял ее за подбородок. – Тэйлор, неужели после этой ночи вы еще не поняли, как много вы для меня значите?

Брент наклонился, чтобы поцеловать ее. Тэйлор тут же расслабилась в его объятиях, и сладкая истома овладела ею в предвкушении неописуемых ощущений, пронизывающих каждую клеточку ее тела…

Но он, преодолев порыв, медленно освободил ее из своих объятий и, подхватив, понес к лошадям.

– Больше этого не повторится, Тэйлор.

Отрешенность и пустота в его голосе больно укололи Тэйлор. Но она знала, что он прав. Это не должно случиться вновь. Она в знак согласия кивнула ему головой. Взяв у него поводья, она тут же направила Ташу к дому.

Дэвид с нетерпением ожидал их на веранде. Он очень волновался, пока Брент помогал Тэйлор спуститься с лошади. Ее болезненный внешний вид подал Дэвиду мысль, что она пострадала тяжелее, чем просто от ушиба ноги. Ее грязное лицо словно опрокинулось и казалось безнадежно расстроенным. Она кротко и доверчиво приняла его объятия.

– Как вы, Тэйлор? Брент рассказал мне, что приключилось, – говорил он озабоченно.

– Все хорошо, Дэвид. Я уверена, через несколько дней моя нога будет как новая. – Она слабо и неуверенно улыбнулась. – А сейчас, если можно, я очень хотела бы принять ванну и привести себя в порядок.

– Я скажу Дженни, чтобы она все приготовила. Брент, отнеси Тэйлор в комнату. Я уже послал за доктором Ридом, и он скоро будет здесь. – Дэвид снова ласково обнял ее.

«Как приятно сейчас расслабиться в ванне, – подумала она. – Может быть, это поможет мне избавиться от щемящей боли в сердце?»

Внимательно осмотрев ее, доктор Рид убедился, что у Тэйлор всего лишь растяжение, хотя и довольно сложное.

– Вы родились в рубашке, миссис Тэйлор, – сказал он после того, как перебинтовал лодыжку. – Все могло быть гораздо хуже. – Он повернулся к Дэвиду. – Я видел и разбитую коляску, и павшую у дороги лошадь. Просто удивительно, как они оба не погибли… – Он покачал головой. – А теперь мне нужно осмотреть плечо Брента. Вы же со своей ногой должны оставаться в таком положении по меньшей мере недели две. Вы слышите меня, Тэйлор Латтимер?

– Да, я поняла, доктор Рид, – ответила она. – Благодарю вас.

Она была расстроена, оттого что доставила столько забот и переживаний Дэвиду. Кроме того, она чувствовала и свою вину перед ним. Да, конечно, лэна должна навсегда забыть эти поцелуи и те ощущения, которые они в ней вызывали. Она слишком мнбгим обязана Дэвиду, чтобы обидеть его.

Дэвид с печальным лицом присел на край кровати. Тэйлор взяла его за руку.

– Почему вы сами не приляжете? Я вовсе не хочу беспокоить и утруждать вас. Вы только пошли на поправку, но из-за моих новых приключений можете опять заболеть.

– Наверное, вы правы, моя дорогая. Чувствую, что несколько устал. Я пришлю Дженни, чтобы она посидела с вами – вдруг вам что-нибудь понадобится.

Тэйлор закрыла глаза и легла спиной на высоко поднятые подушки. Она слышала, как вошла Дженни, но притворилась спящей. Скоро ей уже не нужно было никого обманывать: она глубоко заснула.

Когда Тэйлор открыла глаза, день уже был в разгаре. Приподнявшись, она села на край кровати и сказала:

– Дженни, я умираю от голода. Подай мне, пожалуйста, верхнее платье и помоги причесаться. Я хочу спуститься вниз.

– С такой ногой вам никуда не следует идти, миссис. Иначе мистер Дэвид спустит с меня шкуру, – отговаривала ее Дженни, помогая одеться.

Тэйлор засмеялась:

– Ты совершенно права, Дженни. – Она нетерпеливо ждала, когда Дженни закончит возиться с ее волосами. – Но с каждой минутой я становлюсь все голоднее. Так что никаких вычурностей на голове – скорее вниз, я не ела, кажется, целую неделю.

Дженни сбегала за Саулом, который на руках снес госпожу по ступенькам. Когда дверь отворилась и они вошли в комнату, Дэвид посмотрел с удивлением. Он отложил в сторону главную бухгалтерскую книгу, которую до этого внимательно изучал.

– Моя дорогая, после отдыха вы выглядите гораздо лучше, – сказал он, когда Саул опустил Тэйлор перед ним на диван.

– Я и чувствую себя хорошо. Не считая того, что ужасно хочу есть. Просто до смерти!

– Дженни, быстрее же посмотри, какая есть у Мимы еда для этой изголодавшейся женщины, – распорядился Дэвид, присаживаясь на диван.

– Благодарю вас, – слабо улыбнулась Тэйлор.

– Вот здесь есть кое-что, а вы выберите, что вам больше понравится, – засуетился Дэвид, когда Мима внесла поднос, уставленный тарелками.

– Боже мой, миссис Тэйлор, – воскликнула Мима, когда та буквально набросилась на еду. – Почему мне сразу не сказали, что вы еще ничего не ели? И, ради бога, не спешите вы так, а то опять заболеете, но уже по другой причине.

Тэйлор оторвалась от тарелки только передохнуть и принялась за еще один большой кусок жареного мяса. И все же настороженный взгляд Мимы заставил ее остановиться.

– Ну, хорошо, Мима. Ладно. Не волнуйся за меня.

Она аккуратно отрезала маленький кусочек и стала его пережевывать медленно и тщательно.

Дэвид, глядя на Тэйлор, радостно улыбался, и она, посмотрев на него, с признательностью улыбнулась тоже.

«Мы так счастливы вместе», – подумала она, но вдруг вспомнила о Бренте и удивилась его отсутствию.

– А где Брент?

– Недавно уехал, чтобы осмотреть экипаж и место аварии. Он хочет выяснить, что послужило причиной этого досадного происшествия.

– Как он себя чувствует? Как его плечо?

– Рана довольно глубокая, и доктор Рид наложил на нее повязку. При этом сказал, что опасности нет, хотя некоторое время боль, конечно, будет беспокоить Брента, – ответил Дэвид.

Поев, Тэйлор, прилегла и расслабилась. Мягкую, приятную тишину лишь изредка прерывал едва слышный шелест переворачиваемых страниц бухгалтерских книг. Мысли Тэйлор медленно поплыли в недавнее прошлое и во всех случаях почему-то обращались к Бренту. Брент смущал и беспокоил Тэйлор. Она не понимала, как это могло с ними случиться. Все происшедшее казалось случайным и неожиданным. Тэйлор приподнялась и посмотрела в окно. И сразу же увидела Брента, подъезжающего к дому верхом на лошади. Вот он спешился и вошел через переднюю дверь.

Отрывистым кивком головы с крепко сжатым ртом он поприветствовал Тэйлор. Потом повернулся к отцу:

– Мне необходимо поговорить с вами. Без свидетелей.

Дэвид с нескрываемым удивлением поднял брови и тут же направился вслед за сыном через холл в библиотеку. Они тщательно закрыли за собой дверь.

У Тэйлор перехватило дыхание. Что-то в этом было не так. Что, если он намерен рассказать Дэвиду о прошедшей ночи? Нет, не может того быть. Он не должен, не имеет права.

Когда через долгое время дверь в библиотеку открылась, Брент широкими шагами, едва не бегом, поспешил к своей лошади. Он каблуками ударил жеребца в бока и пустил его с места в галоп. Тэйлор отвернулась от окна, переведя взгляд на Дэвида, который вернулся в большой задумчивости. По его виду она сразу поняла, что он не хочет говорить о содержании состоявшейся беседы. Она молча сидела в тревожной тишине, вслушиваясь в ход больших старинных часов.

В течение нескольких дней после неожиданного и спешного отъезда Брента ни Дэвид, ни Тэйлор даже словом не обмолвились о нем. Хотя им обоим было совершенно очевидно, что мысли каждого заняты Брен-том. Дэвид стал еще более внимателен и нежен с ней, старался предупредить любое ее желание. По его отношению к ней Тэйлор поняла, что Брент ничего не сказал об их поцелуях и жарких объятиях.

Стояла солнечная, довольно теплая погода, и в Дорсет Халле вовсю шли приготовления к весеннему севу. Дэвид уже не мог управляться с делами так, как это делал раньше, но все же принимал в них участие, то выезжая сам, то посылая Саула присмотреть за плантацией. Тэйлор, опираясь на трость, днями бесцельно бродила по дому. На душе у нее было неспокойно, и состояние это не проходило.

В полдень приехал Джеффри Стоун. Тэйлор сидела на веранде, дожидаясь возвращения Дэвида. Она очень обрадовалась свалившейся на нее возможности отвлечься и через окно помахала гостю рукой, приглашая в дом.

– Как мне приятно видеть тебя, Джеффри. Кажется, целая вечность прошла с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Да, я тоже очень рад тебя видеть, Тэйлор. После того, как моя кузина уехала со своим мужем в Чарл-стон, а тебя угораздило растянуть ногу и надолго лечь в постель, мне в городе стало невыносимо одиноко. Я почувствовал непреодолимое желание, нет, просто настоятельную необходимость провести несколько часов в замечательной компании самой прекрасной и очаровательной женщины Джорджии. И вот я здесь.

Тэйлор закатилась звонким смехом. Она почувствовала облегчение от его незамысловатой лести, прервавшей ее тревожные мысли. Слушая Джеффри, она несколько раз непроизвольно моргнула, от чего движение длинных красивых ресниц напомнило ему полет бабочки. Тэйлор очень хотелось освободиться от тягостного состояния, и приезд Джеффри пришелся здесь как раз кстати.

– Ну, что вы, мистер Стоун?! – Тэйлор сделала шутливый жест. – Не сомневаюсь, в Беллвилле имеются более достойные вас женщины, которые с радостью составили бы вам компанию.

– Но у меня совсем нет времени на них, – сказал Джеффри уже серьезным тоном.

– Расскажи же мне, Джеффри, поскорее свои новости. Иногда мне кажется, что я ничего ни о ком не знаю уже тысячу лет.

Джеффри сел на стул.

– Позволь мне сначала осмотреться. И потом, о чем бы это я мог тебе рассказать?! Ты ведь знаешь, что Джефф Дэвис избран президентом… Если тебя интересует мое мнение, то я предпочел бы Роберта Тумбса или Алекса Стефенса, но… Ладно, в любом случае это лишь начало.

– Дело идет к войне, Джеффри?

– Нет, если янки одумаются.

– Ох, дорогой. Мне кажется, все это очень серьезно, – сказала она, как бы стесняясь своих слов, и робко улыбнулась уголками рта. – Полагаю, ты хотел успокоить и приободрить меня. Но хватит же об этом, Джеффри, давай расскажи мне теперь последние городские сплетни.

– Тэйлор, все хорошо. Уговорила, расскажу все, что знаю, и еще много всего о том, чего не знаю.