Текст книги "Любовь жива"
Автор книги: Робин Хэтчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Робин Ли Хэтчер
Любовь жива
Глава 1
Утро в Спринг Хавене только наступило, а с полей уже доносилось слаженное пение людей, привыкших начинать рабочий день с первыми лучами солнца. Голубые небеса и залитые ярким светом окрестности приятно радовали глаз, поднимали настроение.
Здесь же, в саду, разноцветными огнями горели благоухающие летними ароматами цветы, над виноградной лозой деловито вились пчелы, собирая драгоценный нектар.
Несмотря на столь ранний час, большой дом, принадлежавший одной из самых известных аристократических семей Юга, сегодня, казалось, был весь в движении. Еще бы: не каждый день у Беллманов свадьбы…
Часть домашней прислуги расставляла стулья на восточной лужайке, где решено было провести праздничную церемонию. Веселая болтовня и смех, долетев в комнату, прервали тяжелый сон Тэйлор. Девушка выскользнула из-под одеяла и подошла к окну. Шумная суета прислуги несколько отвлекла ее от тревожных мыслей, одолевавших почти всю ночь. Чтобы получше рассмотреть происходящее внизу, Тэйлор слегка наклонилась вперед. Черные мягкие волосы упали ей на лицо. Ночное платье хорошо облегало гибкое тело, подчеркивая высокую грудь, тонкую талию и длинные, стройные ноги.
В грустных голубых глазах Тэйлор заиграли теплые искорки, когда девушка заметила двух забавных малышей, пытавшихся справиться с большим тяжелым стулом, чтобы помочь взрослым и таким образом засвидетельствовать свою причастность к важному делу, каким сегодня жил весь дом Беллманов.
Дверь отворилась, и в комнату вошла чернокожая служанка Дженни, держа на подносе чашку с горячим шоколадом.
– Представляю, мисс Тэйлор, что вам предстоит сегодня. Наверное, со всем этим у вас очень много хлопот, – добродушно заговорила она. – Выпейте шоколад, мисс, а я тем временем приготовлю вам ванну.
Оставшись вновь одна, Тэйлор присела и небольшими глотками стала потягивать бодрящую жидкость. Потом, поставив чашку, она откинула голову на бархатную спинку кресла и закрыла глаза. Перед ее мысленным взором возникло некое видение, медленно движущееся по саду в старом венчальном платье матери. На некотором расстоянии от видения-невесты держится жених. Тэйлор усиленно пытается разглядеть, кто же это, и не может. Подобно фантому «жених» вдруг расплылся и исчез. Так с ней уже было не раз – и всегда виделось одно и то же. Тоска охватила сердце Тэйлор. «Ах, папа, – думала она, – ну почему так происходит, что я должна переживать все это одна?».
Тэйлор тогда и не имела намерения подслушивать. Когда она спускалась по лестнице в холл, дверь в рабочий кабинет отца оказалась открытой. Громкий рассерженный голос Филипа поразил ее.
– Заложить Спринг Хавен?! Как вы могли сделать такую глупость? – кричал он.
– Филип, вы должны следить за тоном, которым говорите со мной. Даже если вы теперь взрослый человек, я ведь остаюсь вашим отцом.
– Черт побери, вы никогда не были мне настоящим отцом! Когда умерла моя мать и вы поспешили жениться на своей драгоценной Кристине, я стал для вас не иначе как неприятной обузой, от которой вам нетерпе-лось избавиться любым способом…
Тэйлор невольно остановилась и бросила взгляд в открытую дверь. Мартин Беллман сидел подавленный, его бледное лицо выражало крайнее изумление.
– Вы никогда не были мне обузой, Филип, – тихо проговорил он.
Но Филип лишь отмахнулся, бросив пренебрежительно:
– Ерунда!
– Филип, я…
– Вы что, не понимаете: Спринг Хавен – это единственное, что вы должны были отдать мне сразу. Он – мой! Никто и ничто не вправе отнять его у меня. И никто и ничто не сможет этого сделать. Нет, никогда, даже если я должен буду ради этого обмануть, своровать, смошенничать или… убить. Это мое поместье!
– Голова Мартина беспомощно опустилась.
– Да-да. Полагаю, что я вас понял, – покорно согласился он.
– Это хорошо, – бросил Филип. – Самое главное сейчас – спасти Спринг Хавен. Насколько плохо обстоят наши дела? – Голос его дрожал, срывался от гнева. Хотя Филип всячески пытался успокоиться.
– Я не знаю. Я ведь не мог в последнее время уделять этим делам большого внимания. Я.. я был…
– Вы постоянно были пьяны, – прорычал, перебивая, Филипп.
– Да, ты… ты извини, Филип. С тех пор, как умерла Кристина, я не мог…
– А, будь она проклята, ваша Кристина! – Филип, вскричав, выбежал из комнаты и в спешке чуть не сбил с ног Тэйлор.
Девушка бросилась к отцу. Она обняла его обеими руками, прижала его голову к своей груди и ждала так, пока он придет в себя и успокоится. Мартин же рыдал – с болью и возмущением в сердце.
– Все хорошо, папа, – ласково шептала Тэйлор, гладя его по голове.
– Все плохо, – слабым старческим голосом возражал Мартин. – И никогда уже не будет хорошо.
Слезы покатились из глаз Тэйлор, смешиваясь со слезами отца.
Двумя днями позже старый Мартин Беллман уехал на своем горячем, резвом жеребце и больше никогда сюда не вернулся. Позже его нашли со сломанной шеей там, где он упал с коня в пьяном беспамятстве.
Душевные страдания Тэйлор появились, казалось, для того, чтобы никогда уже не кончиться. Последние два года они терзали ее все больше и больше. Сначала она лишилась матери, а потом и отца. Оставшись на попечении старшего брата, лишь наполовину родного, Тэйлор постоянно испытывала чувство своей никчемности, ненужности в этом доме. Тайная зависть Филипа к отношениям Тэйлор и отца сейчас перечеркивала в его сознании какую бы то ни было семейную привязанность, возможную, не исключено, при иных стечениях обстоятельств.
Беспробудные запои отца и его безоглядная игра в карты, последовавшие за смертью жены, не только ухудшили финансовое положение семьи Беллманов, но и привели в конце концов к тому, что земли Спринг Хавена оказались заложенными. Теперь Беллманам угрожало лишение права на пользование поместьем.
Тэйлор мучилась одиночеством. В ее сердце еще не затихла боль, вызванная смертью отца, как судьба уготовила ей новый удар.
Тэйлор и Филип сидели за длинным столом. Ужин проходил в напряженном молчании. И только постукивание ножей и вилок о тарелки разряжало тягостную тишину, царившую в столовой. Тэйлор совсем не хотелось есть, и она притрагивалась к блюду скорее с тем, чтобы не вызывать раздражение брата по поводу ее безрадостного настроения. У девушки было предчувствие, что сегодня, может быть, сейчас должно произойти нечто неприятное или даже скверное. Тэйлор почти физически чувствовала нависшую над ней опасность. И Филип нарушил молчание. Откашлявшись, он заговорил медленно, спокойно:
– Тэйлор, на прошлой неделе я получил довольно неожиданное послание. Мне кажется, оно представляет для вас определенный интерес.
Тэйлор подняла глаза, вилка замерла в ее руке на полпути. «Вот оно, – подумала девушка, – сейчас начнется».
– Дэвид Латтимер, тот самый, чей банк владеет нашей закладной, предлагает нам освободиться от нее. Правда, – на лице Филипа появилась едва заметная улыбка, – взамен он требует выполнить одно небольшое условие… Он хочет жениться на вас.
У Тэйлор перехватило дыхание. Она безмолвно смотрела в глаза брату.
– Вы ничего не хотите сказать мне по этому поводу? – поторопил Филип.
– Я думаю, нам следовало бы обсудить это предложение. – Тэйлор старалась говорить спокойно. – Мы ведь даже не знаем, кто он, каков он, не так ли?
Филип смерил ее холодным взглядом:
– Моя дорогая сестра, нам достаточно знать то, что для нас имеет значение. Вы понимаете: у него в руках закладная на Спринг Хавен?
– Но, Филип, – резко поднялась в знак протеста Тэйлор.
– Сядьте, – буквально прошипел он.
Холод пробежал по спине девушки. Она невольно подчинилась. Филип продолжил беседу:
– Вынужден напомнить вам, Тэйлор, что я ваш опекун. А это значит, что вы должны поступать так, как я говорю.
Тэйлор цепенела под взглядом его холодных, лишенных всяких эмоций глаз.
– Вы в долгу у меня, Тэйлор. Может, вы не понимаете, как много мне должны? Но вы многим мне обязаны, очень многим. И вот теперь у вас есть возможность вернуть свой долг – спасти Спринг Хавен от чужих рук. Вы должны сохранить его для Беллманов. Вы ведь говорите, что любите его так же, как и я, как любил его отец. Если это правда, тогда не о чем много думать.
Пытаясь унять дрожь в голосе, бледная, как мел, Тэйлор отвечала:
– Да, я очень люблю Спринг Хавен. Но, Филип, я не собираюсь выходить замуж за человека, которого даже не знаю, не говоря уже о любви…
– Ну, что ж, я расскажу вам о нем. Он вдовец, у него есть один сын, ему принадлежит крупный банк в Нью-Йорке, но он очень хочет вернуться сюда, на свою родину, чтоб навсегда осесть на Юге. Он уже купил плантации у старого Дорсета – то самое поместье, где вы будете жить после свадьбы. – Говоря это, Филип лихорадочно потирал пальцами виски, словно они у него горели. – Что вы еще хотели бы узнать о своем женихе?
– Вы не можете заставить меня так поступить. Папа никогда бы даже не просил меня сделать это. Даже… ради Спринг Хавена. И я… я не хочу делать это для вас!
Тэйлор выскочила из-за стола и, опрокинув стул, побежала из столовой. Но Филип прыжком догнал ее и, схватив за плечи, не позволяя двигаться, развернул лицом к себе. Страх, исходивший от его щупалец, сковал Тэйлор с головы до пят. Филип же продолжал свои угрозы:
– Вы выйдете замуж за мистера Латтимера, если я вам это говорю. Или…
– Нет, я не сделаю этого! – в отчаянии прокричала Тэйлор.
От неожиданного его удара по щеке она покачнулась, и голова ее резко дернулась в сторону. Плечом Тэйлор больно ударилась о стену. Из ее груди вырвался судорожный всхлип. У нее перехватило дыхание, и она, как бы в ожидании нового удара, подняла руки, закрывая горячий след от пощечины. Тэйлор беспомощно посмотрела на своего мучителя, и слезы хлынули из ее голубых глаз.
Филип подошел к ней и сказал фальшиво вежливым тоном:
– Так я сообщу мистеру Латтимеру, что вы принимаете его любезное предложение. О вашей помолвке сразу же будет дано объявление в «Интеллиндженсер». Думаю, ваша свадьба станет поистине свадьбой года. О такой свадьбе мечтает каждая девушка.
Он придвинулся ближе и погладил красное пятно на ее щеке:
– Только таким вот образом, Тэйлор. Может быть, когда-нибудь вы поймете, насколько важно это наше решение. – Далее, казалось, он говорил уже не с ней, а сам с собой. – Вы отняли у меня все. Он оставил бы вам и Спринг Хавен, если бы успел это сделать. Теперь же, когда его уже нет в живых, Спринг Хавен – мой. Но чтобы спасти его, нужно сделать это. Потому что это – единственная возможность. – Голос его вдруг стал тверд. – Сейчас я, Тэйлор, прежде всего выполняю свой долг, а потому вынужден подчиняться обстоятельствам.
Филип отошел в сторону, давая понять, что Тэйлор свободна. Она влетела в свою комнату и, заперев за собой дверь, возбужденно дыша, в изнеможении прислонилась к стене. Отгоняя от себя страх, Тэйлор пыталась взять себя в руки: нет-нет, это произошло не с ней, с ней такого не могло случиться… Хотя она и Филип не были так близки друг другу, как настоящие брат и сестра, не настолько же он жесток. Не может он насильно выдать ее замуж за незнакомого человека. Нет, конечно.
Все еще не веря и не переставая надеяться на милость божью, Тэйлор и теперь, наблюдая за приготовлениями в ее честь, думала о предстоящей свадьбе, как о чем-то постороннем. Она чувствовала себя пленницей, бессильной сломать оковы, которые тащили ее все ближе и ближе к неизвестному, а потому страшному. С каждым днем ее надежда на спасение слабела. И вот это неизвестное, а потому страшное, пришло к ней. Сегодня – день ее свадьбы. Она выходит замуж за человека, которого никогда в жизни даже не видела. А через неделю Тэйлор исполнится семнадцать лет.
– Мисс Тэйлор, ванна уже готова, – начала было вошедшая служанка, но замолчала, увидев девушку в странном забытьи. Она подошла поближе, слегка дотронулась до бледной руки. – Мисс!
Тэйлор открыла глаза. Картинки из безмятежного детства вновь ушли в глубину ее памяти. Они всегда будут жить там и приходить к Тэйлор по первому ее требованию. Но, очевидно, какое-то время Тэйлор будет просто не до радужных воспоминаний – настолько устрашающим видится ей ее скорое будущее.
Тэйлор очень любила купаться. Это всегда доставляло ей большое наслаждение, придавало силы и вызывало прилив радости. Теперь же, скованная сильным нервным напряжением, Тэйлор не обратила внимание даже на особый цветочный аромат воды. Искупалась она быстро и тут же вышла из ванны. Она сидела за своим туалетным столиком, а служанка Дженни расчесывала ее вьющиеся волосы. Вошла Сюзан, домоправительница, и сообщила, что мистер Латтимер уже прибыл и ждет ее, Тэйлор, в библиотеке.
– Да, Сюзан. Скажи, что я очень скоро спущусь вниз.
Потом Тэйлор взглянула в зеркало на Дженни:
– Говорят, плохая примета для жениха увидеть невесту до свадьбы. Но я полагаю, что еще хуже, если они никогда не видели друг друга. Как ты думаешь, Дженни?
– Да, мисс. Я думаю, вы правы. Ну, вот, готово. Вы подождите немного, я принесу свадебное платье. Тэйлор внимательно посмотрела на себя в зеркало. Вид ее выдавал таившийся внутри страх. Лицо было бледным, а глаза, казалось, утонули за высокими скулами. Призывая все свои силы, храбрясь, она подняла подбородок, как бы напоминая себе, что она из рода Беллманов. Хорошо, она сделает то, что должна сделать.
Во избежание нежелательных встреч с кем-либо из ранних гостей, бродивших по дому в томительном ожидании свадьбы, Тэйлор спустилась в библиотеку по задней лестнице. Прежде чем войти, она тихонько постучала в дверь. Филип подскочил к ней и за руку подвел к Дэвиду Латтимеру. Тэйлор изо всех сил старалась сохранить присутствие духа. Но едва овладела собой, когда подняла глаза на приветствие своего жениха. Перед ней стоял… седой старик.
– Я очень рад, что, наконец, вижу вас, мисс Бел-лман. Жаль, что мы не встретились раньше. Не будете ли вы столь любезны присесть рядом со мной?
Подчиняясь просьбе, Тэйлор, потрясенная столь неожиданным поворотом судьбы, медленно села на диван. Потом быстро взглянула на Филипа. Знал ли он о возрасте Латтимера? Или он намеренно внушал ей, что она выходит замуж за молодого вдовца с маленьким сыном…
Латтимер повернулся к Филипу:
– Не могли бы мы на какое-то время остаться с мисс наедине, мистер Беллман?
– Конечно. Я буду ждать вас в восточной гостиной. Приглашенные уже прибывают, и я хочу встретить их должным образом.
Когда дверь за Филипом закрылась, Дэвид, кашлянув, посмотрел прямо в глаза Тэйлор:
– Мисс Беллман, я уверен, что вы вступаете в этот брак под давлением вашего брата, чтобы спасти родовое поместье. Нельзя допустить, чтобы между нами осталось что-либо неясное, недоговоренное. Будем же чистосердечны и искренни друг с другом. Я теперь немолод, но у меня есть еще свои честолюбивые мысли о будущем. И чтобы осуществилось задуманное, мне нужна жена. Но это должна быть не любая женщина. Мне необходима рядом благовоспитанная южанка аристократического происхождения. Не всякая девушка захотела бы выйти замуж за старого янки, хоть и родился он на Юге, но ведь и не всякий так богат, как я. Я решил найти себе кого-нибудь, доведенного до отчаяния. И я нашел вас, мисс Беллман.
Он сделал паузу, рассчитывая на ее ответ. Но Тэйлор молчала. Тогда он продолжал:
– Я уже был женат. Моя жена умерла после восемнадцати лет замужества. У нас с ней сложились хорошие, надежные отношения, так что мы были абсолютно уверены друг в друге. От того брака у меня есть сын, который в настоящее время находится за границей. – Он снова кашлянул. – Мисс Беллман, я, разумеется, не так глуп, чтобы думать, будто настоящее соглашение приятно такой молодой и прекрасной особе, как вы. И все же мне думается, что мы сможем неплохо ужиться и быть во всем удобными друг другу. Я вовсе не суровый надсмотрщик, как могло показаться…
Он бодро встал, подал руку Тэйлор и проводил ее до двери.
– Я полагаю, вам нужно сделать некоторые приготовления.
– Да, – прошептала Тэйлор и поспешно удалилась.
Она быстро поднималась по лестнице и слышала стоявший в гостиной гул от многочисленных приглашенных. Стук колес и цокот копыт возвестили о приезде еще одного. В полном смятении Тэйлор буквально ворвалась в свою комнату.
Дэвид Латтимер был приятно удивлен Тэйлор. Что и говорить, она очаровала его своей красотой и молодостью. Он, конечно, заблаговременно был осведомлен о ее возрасте, но почему-то считал, что это всего лишь обыкновенная провинциалка, не имеющая поклонников, а значит, и какой-либо возможности найти для себя подходящую пару. И вот – сюрприз…
Дэвид вздохнул и налил себе выпить. «Что же ты делаешь, старый глупец?» – спрашивал он себя. Но ответ ему уже был ясен. Латтимер знал, что делает, наверняка. Он в деталях спланировал свое возвращение на Юг, где когда-то им пренебрегали как выходцем из бедноты. Он все рассчитал и догадался, как можно проникнуть в здешнее светское общество. Да и ждать долго не пришлось – Тэйлор Беллман, можно сказать, упала с неба прямо в его руки. Да, он стар. Стар настолько, что годится ей, скорее, в дедушки. Справедливо ли наделять ее, чистую, светлую, удивительно благовоспитанную девушку, таким мужем?
В раздражении он так сильно стукнул пустым стаканом, что разбил его на части. Справедливо или нет – сейчас это не имеет значения. Так нужно в интересах дела. Он будет с Тэйлор добрым и внимательным. И от нее потребует лишь малого – разве что называться его женой. Да, у него вовсе нет намерения делать ее своей настоящей женой. Пусть она только исправно играет свою роль на публике. И не более того. Она никогда ни в чем не будет нуждаться. С ней все будут обращаться лучшим образом. Это, в конце концов, сделка, от которой выигрывают обе стороны. Так что Дэвиду нет нужды как-то особенно беспокоиться о ее счастье…
Дженни уже давно поджидала Тэйлор. На кровати раскинутым лежало свадебное платье Кристины, любовно сбереженное служанкой для этого дня.
– Нам нужно поторопиться, мисс. Вдруг что-нибудь не так – я быстро, в один присест все поправлю, – успокаивала девушку Дженни.
Она подвела Тэйлор к кровати и принялась ловко расстегивать на ней одежду. Пальцы ее, привыкшие к этому за долгие годы практики, словно летали. Дженни была личной прислугой Тэйлор с самого раннего детства. Замуж она вышла лишь два года назад – за большого негра по имени Цезарь. Он работал у Беллманов на плантациях. И вот замужество Тэйлор должно будет разлучить Дженни с Цезарем, поскольку Филип не захотел лишиться лучшего раба. Дженни стойко держалась и хранила в себе боль предстоящей разлуки. Тэйлор была очень привязана к Дженни и сейчас с удовольствием наблюдала за ней в зеркало. В последнее время ей часто приходило в голову спросить свою служанку, что значит быть замужем, делить постель с мужчиной. Но она никак не решалась задать свои вопросы вслух.
Теперь уже поздно.
Фигура Тэйлор не нуждалась в корсете, поэтому Дженни, накинув на обнаженную девушку шелковую сорочку, сразу же принялась за свадебный наряд. Сначала одну за другой она надела на Тэйдор несколько легких юбок, а потом платье из старинных французских кружев и атласа. Неглубокий вырез платья был аккуратно окаймлен пришитым по кромке жемчугом. Внизу платье заканчивалось длинным шлейфом, придававшим невесте грациозность и величественность. Справившись с многочисленными пуговицами, Дженни надела на голову Тэйлор жемчужную диадему со свисающей тонкой, прозрачной вуалью.
«Мама, наверное, сияла от счастья, когда выходила замуж, – думала Тэйлор, глядя в зеркало на свое далеко не жизнерадостное отражение. – Они с папой так любили друг друга».
– Пойди и скажи Филипу, что невеста уже готова. Хочу, чтоб побыстрее со всем этим… – нервно бросила Тэйлор Дженни. – Я даже не могу присесть.
Она подошла к окну и выглянула на улицу. На лужайке уже толпился народ – друзья, знакомые и даже совсем не знакомые ей мужчины и женщины. А вот и ее жених, Дэвид Латтимер – высокий, стройный еще мужчина с совсем седой головой и аккуратно подстриженной бородкой. В свадебном костюме он даже приятно выделялся среди приглашенных. Его вид и поведение были естественными видом и поведением человека, который хорошо знает, что он хочет получить. И, видимо, всегда получает то, что ему нужно. Дэвид был хорош – и грубоватой мужской красотой и представительными манерами.
Тэйлор вспомнила слова, сказанные им в библиотеке. Чувства ее к этому человеку перемешались. Резко и холодно анализируя причины их свадьбы, он в то же время, кажется, вполне искренне говорил о том, что сделает их совместную жизнь дружеской. Тэйлор почему-то верила ему. Очень хорошо, что он правильно понял, почему она выходит за него замуж, а значит, и не ждет от нее более того, что она может ему дать. По крайней мере, у него нет никаких иллюзий, которые впоследствии могли бы не оправдаться, что сделало бы их жизнь невыносимой. Возможно даже, что это замужество поможет Тэйлор окунуться в более благоприятную атмосферу, чем та, в которой она пребывала последнее время. Что и говорить, Филип, не имея на то никаких оснований, стал по отношению к ней просто нетерпим. Его злость, ненависть… Откуда они?
Под окном зазвучала музыка. Тэйлор, еще раз безразлично взглянув на себя в зеркало, медленно направилась к двери. Еще немного, и она станет миссис Латтимер.
