Текст книги "Первый кошмар"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 19

Келли застыла, зажав себе рот ладонью. Потом приблизилась к нему, борясь с приступом тошноты.

Нажала на выключатель измельчителя.

– Мои пальцы! Мои пальцы! – продолжал орать Энтони.

Келли заглянула в трубу. Потом запустила туда руку. И достала оттуда два отрезанных пальца.

– Мои пальцы! Мои пальцы! – кричал парень, держа пораненную руку здоровой перед глазами.

Коди застыла в дверях, раскрыв рот от ужаса.

– Мои пальцы! Мои пальцы!

Келли завернула обрубки в бумажное полотенце и крикнула сестре:

– Заводи машину! Скорее! Отвезем его в больницу!

– Как это случилось? Как? – спросила Коди, обхватив лицо руками.

– Ты меня слышишь? – взревела Келли. – Заводи машину!

Коди тяжело сглотнула и побежала за ключами от машины.

– Мои пальцы! Мои пальцы! – Энтони завывал будто зверь, попавший в капкан.

Келли обмотала его руку полотенцем. Потом, обняв за плечи, осторожно повела на улицу.

На следующий вечер Келли навестила Энтони в больнице. Он сделался совсем вялым от множества обезболивающих средств, которыми его накачали. Рука, замотанная бинтами, покоилась на одеяле.

Парень едва смотрел на девушку и отвечал односложно, а то и вовсе не отвечал. Его родители сидели с другой стороны кровати и тихо перешептывались. Мать вытирала глаза платком.

– Пальцы пришили, – сообщила она Келли так же шепотом. – Но они вряд ли будут действовать. Он… он не может ими пошевелить.

Женщина разразилась рыданиями, и муж стал ее успокаивать.

Энтони, глянув на Келли пустыми глазами, ничего не сказал.

– У него шок, – объяснил отец. – Он еще очень слаб. Энтони сказал мне, будто какая-то сила словно бы схватила его руку и засунула в измельчитель. Как же это произошло?

– Я… я не знаю, – выдавила девушка. – Меня не было на кухне. Я правда не знаю. – Она почувствовала, что больше не сможет сдерживать слезы. Наклонилась к Энтони, чтобы попрощаться, потом кивнула его родителям и выскочила наружу.

Вечером Келли увидела, что отец снова ходит по гостиной длинными быстрыми шагами. Джеймс сидел на диване, раскачиваясь в таинственном ритме.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Мне нужен Куби, – ответил братишка, продолжая раскачиваться.

– Где мама? – поинтересовалась Коди, откинувшись на спинку дивана и глядя одним глазом в журнал.

– Уже легла, – ответила сестра. – Она совсем измотана.

– Мы все измотаны, – заявил папа и, засунув руки в карманы своих мешковатых коричневых шортов, направился к окну. – Мы все измотаны. Мы все страшно измотаны.

– А что случилось в доме твоего кузена? – задала вопрос Коди. – Вы хотели занять у него денег…

– Он не дал, – ответил отец. – Не захотел войти в наше положение. И теперь я просто не знаю, что делать.

– Ты хочешь сказать… – начала Коди.

– Я хочу сказать, что у нас нет средств на то, чтобы выбраться из этого чертова дома! – крикнул отец. Его лицо побагровело. – Кузен заявил, что у него выдался тяжелый год. Какие-то неувязки с арендой. Словом, что он не может помочь.

– Джеймс, прекрати качаться, – попросила Келли.

Но тот будто не слышал ее, уставясь в заоконный сумрак.

– Кухня вычищена, – объявила миссис Норд стрем, появляясь на пороге и вытирая пухлые руки полотенцем.

Папа остановился и уставился на нее, соображая, что она говорит.

– Какой жуткий беспорядок, – пожаловалась домработница. – Мне кажется, что этот дом проклят.

– Только не бросайте нас, – попросил папа. – Пожалуйста, миссис Нордстрем. Нам без вас не справиться.

– Хорошо, хорошо, я вернусь утром, – пообещала она со вздохом и вышла из комнаты.

– Мне нужен Куби, – повторил Джеймс. – Я слышал его сегодня утром. Слышал, как он плачет.

– Тебе показалось, – попробовала успокоить его Келли. – Это, наверное, просто ветер.

– Никакой не ветер! – сердито крикнул мальчик, продолжая качаться. – Это Куби!

– Так что же мы будем делать? – спросила Коди, отрываясь от журнала.

Но отец молча глядел в окно, будто находясь в трансе.

Коди повторила свой вопрос.

– Ну, надо докрасить крыльцо, – ответил отец, не оборачиваясь. – Потом перекрыть крышу. А затем…

– Нет, папа, – резко произнесла Келли. – Коди имеет в виду совсем другое.

– Думаю, мы все просто переутомились, – сказал он. – Надо поменьше уставать. Будем вставать попозже, и все как рукой снимет.

Келли хотела возразить, но поняла, что это бесполезно. Сейчас отец ничего не станет слушать.

«Может быть, назавтра все изменится, и он сможет мыслить ясно», – подумала она. Приблизившись к нему, Келли поцеловала его в лоб. Он оказался горячим. Кожа буквально пылала!

– Папа, у тебя, наверно, температура! – воскликнула она.

Но он, как будто, не слышал ее.

Дети отправились по своим комнатам, а Келли обернулась и вновь посмотрела на отца. Он стоял, прижавшись лбом к холодному стеклу, закрыв глаза. Его плечи дрожали.

Келли надела длинную ночную рубашку. Потом отправилась в ванную и почистила зубы.

Выйдя оттуда, заметила, что в комнате Джеймса все еще горит свет, и заглянула туда.

Мальчик стоял в пижаме, рядом со своей кроватью и держал в руках книжку с картинками.

– Почитай мне, – попросил он, заметив сестру.

– Да? – Келли вошла в комнату. Воздух показался ей спертым. – Давай откроем окно.

– Нет! Не надо! – воскликнул Джеймс с испуганными глазами. – Пожалуйста, не надо!

– Ладно-ладно, – Келли подошла к нему. – А почему ты не хочешь открыть окно?

– Потому что, – буркнул брат. Было видно, что он боится. Обычно

Джеймс ничего не боялся, но сейчас…

– Почитай, – повторил он, протягивая ей книгу.

Келли взглянула на обложку. Книга называлась «Паг, уродливый кролик».

– Почитай. Садись сюда, – Джеймс залез в постель и указал на место рядом с собой.

– Но это же для малышни, – возразила Келли. – Тебе читали эту книгу в пять лет. К тому же теперь ты сам умеешь читать.

– Ну, пожалуйста, почитай, – попросил Джеймс тоненьким, жалобным голоском.

Было ясно, что он вот-вот разревется. «Бедняга, – подумала девушка. – Пытается вернуться в детство. Настолько запуган, что хочет оказаться в том возрасте, где все было хорошо. Хорошо и спокойно».

Она всхлипнула, притянула его к себе и крепко обняла. Братишка казался ей таким хрупким и беззащитным.

Он не пытался освободиться, а только повторял:

– Пожалуйста, почитай мне.

Сестра отпустила его и утерла себе слезы. А потом принялась читать детскую книжку, будто ему было не девять, а два годика.

Закончив, положила книгу, пожелала братишке «Спокойной ночи» и вышла из комнаты. В дверях остановилась и оглянулась. Джеймс поднял книгу и принялся сам ее перечитывать.

Келли покачала головой и медленно зашагала к своей комнате. От жалости к брату ей хотелось разреветься. Она еще не знала, что больше не увидит его.

Глава 20

«Дорогой дневник!

Я так волнуюсь о моем бедном братишке. Он начал вести себя как маленький. Заставил меня читать ему детскую книжку с картинками.

Джеймс боится всего на свете. Даже открытого окна. Он никогда не был таким.

Этот дом изменил нас всех.

Мама сделалась молчаливой, и из нее слова не вытянешь. Сегодня она ушла в свою комнату сразу после ужина и просто лежала в темноте. А когда я днем попросила ее сходить со мной в магазин выбрать одежду для школы, лишь покачала головой и отошла.

Но больше всего я волнуюсь из-за папы. Он часами ходит по комнате и разговаривает сам с собой как безумный. А иногда смотрит на нас дикими глазами, как будто не узнавая.

Папа все говорит о том, что найдет этого Лури и заставит его вернуть нам деньги. Хотя сам знает, что это невозможно.

Или же заводит речь о том, как приведет этот дом в порядок. Покрасит, оклеит обоями… Как будто это поможет. Здесь обитает зло. Настоящее зло.

Я стала такой же, как Коди. Теперь уже можно признать ее правоту. Должно быть, все, что нам рассказал Энтони, – правда. Увижу ли я его снова?

Сегодня я позвонила в больницу. Подошла его мать. Она держалась со мной очень холодно. Сказала, что он больше не хочет меня видеть и разговаривать со мной.

Конечно, его нельзя за это винить. Ведь я почти насильно затащила его сюда. А потом…»

Келли замерла, услышав пронзительный крик. Наклонила голову и прислушалась.

– Мама! Папа!

Девушка выронила ручку и вскочила на ноги.

Крики доносились из комнаты Джеймса. Может быть, ему приснился кошмар?

В раннем детстве он часто видел страшные сны. Иногда мальчик трижды за ночь просыпался в слезах. Но это у него прошло много лет назад.

– Мама! Папа! Помогите! Скорее!

Келли кинулась к двери и с размаху ударилась пальцем ноги о ножку кровати. Вскрикнула от боли и захромала.

– Джеймс, что случилось? – донесся голос отца.

Тяжелые шаги. Потом снова крики. Коди выскочила в коридор, протирая глаза. Потом показалась мать.

– Мамочка, где ты? – голос Джеймса доносился как будто издалека. Превозмогая дикую боль в ноге, Келли поспешила вслед за остальными к комнате брата.

– Джеймс! – крикнул отец и щелкнул выключателем.

Келли остановилась в дверях.

– Джеймс, где ты?

Первое, что увидела Келли, была книжка про уродливого кролика, все еще лежащая на подушке.

А одеяло и простыня валялись на полу.

– Мамочка! Папочка! Вы здесь? – Голос Джеймса раздавался совсем отчетливо.

Он явно был в комнате. Но где?

– Джеймс? Ты прячешься? Куда ты подевался? – спросил отец дрожащим голосом. В его покрасневших глазах застыл страх.

– Иди ко мне, мамочка. Здесь так темно. Здесь так темно.

От этих слов у Келли побежали по спине мурашки. Коди вскрикнула и зажала себе рот руками.

– Идите сюда, пожалуйста! – умолял мальчик.

– Где ты, Джеймс? – крикнул отец. – Пожалуйста, скажи, где ты?

– Здесь так темно. Здесь так темно, мама!

Отец приподнял с пола одеяло, потом заглянул в стенной шкаф.

Коди опустилась на пол и заглянула под кровать.

Отец распахнул окно и крикнул, высунувшись наружу:

– Где ты, сынок?

– Заберите меня отсюда! Пожалуйста, заберите меня отсюда! Мне страшно, папа!

– Скажи нам, где ты? – крикнула мать, дергая себя за волосы обеими руками. – Скажи, Джеймс! Скажи нам, где ты?

– Здесь так темно, мама! Я не хочу здесь оставаться! Я не хочу здесь оставаться, мама! Забери меня!

– Скажи, Джеймс! – потребовала мать таким испуганным голосом, какого Келли еще не слышала. – Скажи, где ты!

Тишина.

Келли схватилась похолодевшими пальцами за косяк. Ее сердце бешено бухало.

– Джеймс, где ты? – повторяла мать, всхлипывая.

– Я заберу тебя, Джеймс! – пообещал отец, он снова заглянул в шкаф, затем опустился на стул. – Не бойся, я иду. Только скажи, где ты.

– Я здесь, папа. Я здесь, – ответил тоненький голосок. – Тут совсем темно. Мне страшно. Пожалуйста, забери меня. Пожалуйста!

– Где? – растерянно повторял отец. – Где? Где?

– Он здесь! – вскрикнула вдруг мать так, что Келли подпрыгнула. – Он здесь!

Глава 21

– А? Где? – отец повернулся к ней.

– Здесь! – указала мать дрожащим пальцем. – Он прямо здесь!

Но Келли ничего не видела. Ее мать указывала в пустоту.

– Он здесь! Возьмите его! Возьмите Джеймса!

– Но я его не вижу… – произнес отец, и у него сжались кулаки.

– В стене! Он в стене! – крикнула мать, продолжая указывать.

– Заберите меня! Здесь так темно! – голос мальчика был еще испуганнее, но уже слабее.

Отец с яростным воплем начал сдирать обои.

– Я иду, Джеймс! Папа идет!

Келли схватила отца за плечи и попыталась оттащить.

– Папа, твои руки!

По его пальцам струилась кровь.

– Он в стене! В стене! Достаньте его! – кричала мать, еще сильнее дергая себя за волосы.

– Нужны инструменты! Кувалда! – объявил отец.

– Я… я принесу, – неуверенно предположила Келли. Она застыла в дверях, глядя на безумие, охватившее ее близких. – Я принесу кувалду. – И прежде чем сообразила, что делает, уже понеслась вниз, прыгая через ступеньки. Открыла дверь подвала и включила свет. Потом стала спускаться вниз.

Стоять на цементном полу подвала босиком было ужасно холодно. «Кувалда, – думала девушка, шаря глазами по стенам. – Где же она может быть?»

Движущийся пол. Качающийся пол.

Движущийся?

Келли невольно вскрикнула, увидев крыс.

Их было около дюжины. Маленькие глазки горели в полумраке, а хвосты, напоминающие змей, извивались на полу.

«Почему это мистер Хенкерс до сих пор не извел их? – подумала девушка, содрогаясь всем телом. – Почему здесь до сих пор столько крыс?»

Наконец Келли увидела кувалду и клещи, валяющиеся у стены. Как только она двинулась туда, крысы замерли.

Девушка тоже застыла на месте.

Злобные глазки, не отрываясь, смотрели на нее.

Стало ясно, что твари вот-вот нападут. По спине у Келли пробежал холодок.

Крысы как-то странно зашипели. Может быть, это боевой клич?

Девушка взвыла и кинулась к стене. Схватила кувалду, огляделась. Подняла ее обеими руками.

Крысы не шевелились. Красные глазки горели все ярче. Шипение становилось громче.

Келли медленно опустила кувалду.

Наклонилась, подняла клещи и кинулась обратно к лестнице.

Шипение сделалось оглушительным.

Келли старалась не обращать на него внимания, поднимаясь по ступеням. Ее сердце бешено колотилось, но она все шагала, держа перед собой тяжелые инструменты. Наконец оказалась наверху и захлопнула за собой дверь.

Шипение наконец-то прекратилось.

Келли тяжело сглотнула и стала подниматься на второй этаж.

Еще издали ей были слышны громкие всхлипывания матери и крики отца:

– Мы идем, Джеймс! Держись! Держись! Мы идем!

Как только девушка показалась в дверях, отец тут же выхватил у нее кувалду и начал бешено молотить по стене.

– Мы идем, Джеймс! Папа идет!

Бросив кувалду, он схватил клещи и принялся сдирать остатки обоев.

Келли опустилась на кровать рядом с сестрой и, обхватив колени, стала бороться с приступами тошноты.

Коди дышала с трудом, прижав руки к груди. А мать стояла у дальней стены и рыдала.

– Я иду! Папа идет, Джеймс!

На пол посыпалась штукатурка. Отцовская пижама уже взмокла. При каждом ударе он рычал от натуги.

– Джеймс, ты меня слышишь? Я иду к тебе! Я почти пришел!

От стены отделился последний кусок штукатурки.

Отец вскрикнул и отступил назад.

Все уставились в проделанную дыру – пустую черную дыру.

– Джеймс! – позвал отец, вытирая рукавом пот со лба. – Джеймс!

Тишина.

Келли вскочила на ноги. Оттолкнула отца и заглянула в дыру.

– Ты его видишь? – спросила мать. – Он там?

– Пусто, – ответила девушка.

– Но Келли… – начала мать.

– Там пусто. Просто дыра, – повторила та.

Отец глубоко вздохнул и выронил кувалду, ударившуюся о пол с громким стуком.

– Папочка! Мамочка! Где вы? – тоненький голосок заставил всех подпрыгнуть.

– Джеймс! – Келли отвернулась от стены.

– Мне страшно! Мне очень страшно! Заберите меня! – голос раздавался откуда-то еще.

– Он… он внизу! – выдавила Коди, указывая пальцем.

– Да! – лицо матери просветлело. – Я его слышу! Он в гостиной! – Она вскочила и кинулась в коридор. – Джеймс! Джеймс! Ты там?

Отец подобрал инструменты и поспешил следом за ней.

Сестры обменялись испуганными взглядами.

– Никто из нас не выберется отсюда живым, – пробормотала Коди. Ее зеленые глаза были полны слез.

– Мы должны его найти! – возразила Келли дрожащим голосом. – Мы должны!

В этот момент мать, убежавшая далеко вперед, дико завопила. Затем ее тело тяжело бухнулось на ступени.

И наступила тишина.

Глава 22

Келли, на несколько шагов опережавшая сестру, глянула вниз. Мать лежала на полу, и ее тело изогнулось под неестественным углом. Отец опустился рядом с ней на колени, схватил ее за руку.

– Мама жива? – закричали сестры наперебой. – Она упала? Она цела? – Келли тяжело сглотнула. Мать лежала неподвижно. Совершенно неподвижно. – Она жива? Жива?

Наконец мать зашевелилась и простонала:

– Моя рука… Рука жутко болит. Отец осторожно повернул ее на бок, высвобождая прижатую туловищем правую руку.

– Кажется… кажется, она сломана, – выдавила мать сквозь зубы.

– Мамочка! Папочка! Где вы?

Услышав тоненький голос Джеймса, отец выпустил руку матери и вскочил на ноги.

– Джеймс! Ты здесь?

– Ох, моя рука! – мать попыталась сесть. Дочери вышли из оцепенения и кинулись к ней.

– Нужно отвезти тебя в больницу, – решила Келли.

– Нет! – воскликнула мать. – Я не могу уйти отсюда! Не могу, пока не найдется Джеймс!

– Но мама! Твоя рука!.. – забеспокоилась Келли, увидев ее разорванный рукав.

Оттуда торчал обломок кости.

– Я не могу уйти! Я не могу уйти! – кричала мать.

– Мамочка, где ты? Забери меня! – снова раздался голос Деймса.

– Он наверху! – крикнул отец, подняв глаза. – Ты там, Джеймс? Я тебя слышу!

– Эй, я нашел Куби! – воскликнул невидимый мальчик. – Куби здесь! Куби здесь! Я нашел его!

И в самом деле раздалось тявканье.

– Да, он наверху! – заявил отец, бешено вращая глазами.

– Папа, – Келли схватила его за плечо. – У мамы сломана рука. Нужно отвезти ее в больницу. Кость…

– Нет! – крикнул отец. – Я должен найти Джеймса! Он наверху!

– Папа, я нашел Куби! – голос в самом деле доносился сверху.

– Но мамина рука… – возразила Келли.

Не обращая на нее внимания, отец кинулся на улицу, потом появился с алюминиевой лестницей и стал пристраивать ее под потолком. Вниз посыпалась штукатурка.

– Я иду, Джеймс! Ты меня слышишь?

– Я вызову «скорую», – сказала Келли сестре, пытавшейся успокоить мать. Девушка схватила телефонную трубку, поднесла ее к уху и удивленно вскрикнула, не услышав гудков. Несколько раз нажала на рычаг. Тишина. – Телефон не работает! – констатировала она.

От потолка с громким треском оторвался огромный кусок штукатурки и рухнул вниз. Отец, стоявший на лестнице, еле успел увернуться.

– Джеймс! – крикнул он в образовавшуюся дыру.

Ответа не было.

– Джеймс! Ты там? Теперь ты можешь выйти!

Снова молчание.

Отец поднялся еще на одну ступеньку и снова позвал:

– Джеймс!

Келли застыла в немом ужасе, прижимая к уху молчащую телефонную трубку. «Джеймса там нет, – поняла она, и мороз пробежал у нее по коже. – Джеймса там нет. Мы никогда его не найдем. Никогда».

Отец поднялся еще на ступеньку.

И вдруг из дыры высунулась темная рука. Сразу видно, что не человеческая. Она была прозрачной, словно тень или дымка. Длинные пальцы шевелились, будто змеи. Рука накрыла лицо отца. Накрыла целиком, погружая его во тьму.

И эта тьма продолжала сгущаться до тех пор, пока его голова не скрылась полностью.

Глава 23

Келли вскрикнула и выронила трубку.

А тень отпустила отца и начала подниматься. Ее пальцы по-прежнему извивались.

Отец уставился на Келли пустыми глазами, держась за лестницу, и крикнул:

– Я ничего не вижу!

– Папа! – Келли бросилась к нему.

– Я ничего не вижу! Я совсем ослеп! – воскликнул отец голосом, полным ужаса.

– Неееет! – завопила мать.

– Помогите мне спуститься! – попросил отец, крепко сжимая лестницу. – Келли, помоги мне спуститься! Я ничего не вижу. Кругом лишь чернота. Я ничего не вижу!

Келли приблизилась к отцу, чтобы помочь ему, и тут снова раздался тоненький голосок:

– Где же вы? Папа! Мама! Почему вы не идете ко мне?

– Терпеть не могу больниц, – простонала мать. – Подумать только, мы провели там целый день. Я думала, никогда оттуда не выберемся.

Келли, которая помогла ей дойти до спальни, посоветовала:

– Ложись в постель, мама. Я принесу тебе горячего чаю. А потом возьмусь за ужин. Коди, уложи маму, ладно?

Сестра, окинув комнату взглядом, заявила:

– Я уж лучше осталась бы в больнице, чем в этом доме.

– Мы не можем уехать отсюда до тех пор, пока не найдем Джеймса, – печально напомнила мать.

– Мамочка, но ведь полиция вчера перерыла весь дом, – отозвалась Келли.

– Да, они обшарили каждый сантиметр. И не нашли никаких следов Джеймса, – всхлипнула мать.

Коди протянула ей платок, строго посмотрев на сестру, прошептала:

– Не разговаривай с ней об этом.

– Твоя рука заживет, – Келли попыталась ободрить мать.

– Но боль все еще очень сильная, – пожаловалась та. – И что мне теперь делать? Я даже раздеться сама не могу.

– Мы тебе поможем, – ответила Келли.

Ей совсем не хотелось оставаться в этом доме и дальше. Из больницы она позвонила родственникам и спросила, нельзя ли переехать на время к ним. Те согласились.

Как только отец выйдет из больницы, нужно будет срочно собрать вещи и убраться из этого жуткого места. Но согласится ли мама уехать, так и не найдя Джеймса? У Келли не хватало духу заговорить с ней об этом. И даже о том, что она позвонила родственникам.

– Как думаешь, папу выпишут завтра? – спросила Коди, спускаясь вниз вслед за сестрой.

– Хорошо бы, – откликнулась та. – Я не хочу оставаться здесь ни на один день. Ни единого.

Келли склонилась над своим раскрытым дневником, лежащим на столе. «Сегодня я не смогу писать, – подумала она. – Если начну, то тут же разревусь. А я и так наплакалась сегодня. По Джеймсу, по папе, по маме. По всем нам. Даже не знаю, остались ли у меня слезы. – Девушка потянулась, у нее болело все – и руки, и спина. Надо бы искупаться, – вспомнила она. – Но толь– ко не здесь. Не в этом доме. Тут я боюсь даже заходить в ванную. Келли опять посмотрела на чистую страницу: Я вела записи каждый вечер в течение трех лет. Но только не сегодня. Не сегодня… – Она отодвинулась от стола и поднялась на ноги. – Да и что мне написать? – спросила она себя с горечью. – Что мой братишка исчез? Что мама сломала руку в двух местах и все еще находится в шоке? Что папа внезапно ослеп, поэтому лежит в больнице и без умолку болтает какую-то чушь? – Тяжело вздохнув, девушка направилась к своей постели. Легла и накрылась одеялом. Но ее по-прежнему трясло. Нет, мне не заснуть, – решила она. – Я не смогу спать в этом доме».

Келли уставилась в потолок, прислушиваясь к напряженной тишине. Несмотря на духоту, окно и дверь оставались закрытыми.

Может быть, сейчас разорвет тишину тоненький голос Джеймса? Или лай Куби?

– Джеймс, Джеймс, где же ты? – пробормотала она, и слезы опять побежали по ее лицу.

«Значит, они еще остались у меня, – заметила она. – И им не будет конца. Слезам не будет конца…»

От горьких мыслей ее оторвал неожиданный шум.

Келли села на постели.

В дверь трижды постучали.

Совсем негромко.

Затем еще.

– Коди! – воскликнула девушка испуганным шепотом. – Как ты можешь после всего случившегося?