Текст книги "Вторжение Человекосжималок. Часть вторая"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

15

Со стоном я принялся отбиваться от них локтями. Пытался пригнуться и вывернуться.

Но Генри и Дерек, как я уже говорил – парни здоровые. Сильные и широкоплечие.

Они стиснули меня, не давая сопротивляться. И взволнованно прищелкивали языками, обнимая меня.

Я обречен, понял я. Я тоже буду захвачен. Я тоже стану одним из них.

– Что здесь происходит?! – прогремел чей-то голос.

– А? – выдохнули мальчишки и попятились назад.

Тренер Финней подошел к шкафчикам, подозрительно глядя на нас.

– Мы просто поздравляли Джека, – объяснил Дерек. И похлопал меня по спине.

– Он у нас настоящий герой! – воскликнул Генри. – Мы с Дереком знали, что он справится!

– Ладно, дайте ему одеться! – велел тренер Финней. – Вы двое пойдете со мной. Я хочу, чтобы вы мне кое с чем помогли.

И он увел Генри с Дереком прочь.

Я испустил вздох облегчения. Руки дрожали так, что я с трудом смог одеться.

Придется теперь заносить в список еще два имени.

Кто сделал это с моими друзьями? – гадал я. Кто обнял их?

Мистер Лисс? Миссис Беркман? Или кто-то еще?

Сколько учителей одержимы инопланетянином? Сколько ребят?

Я толкнул дверь раздевалки и окинул взглядом коридор. Убедившись, что никто за мной не следит, я ринулся к выходу.

Я ожидал, что кто-нибудь рявкнет «Стой!». Или преградит мне путь.

Но я благополучно выскочил за дверь – в душный пасмурный день. Воздух был такой жаркий и влажный, будто я снова оказался в зале с бассейном.

Я вдохнул поглубже и со всех ног бросился через школьный двор. Мимо спортплощадки. Сейчас она была пуста. Мимо парковки для учителей.

Я перебежал через дорогу и помчался дальше. Мышцы ног все еще ныли после заплыва. Но мне было плевать и на боль, и на начинающий накрапывать дождь. Я бежал изо всех сил. На следующем углу мне пришлось притормозить; мимо прогрохотал здоровенный автофургон. А потом я снова побежал.

Через несколько минут впереди показался мой дом.

Мама должна быть дома, подумал я.

Да. Мама сегодня не вышла на работу, потому что Белл все еще плохо себя чувствовала.

Если б только я мог заставить ее поверить, думал я. Если б только я мог убедить ее, что не выдумываю безумных историй, и все мы в ужасной опасности.

Я знал, что должен предпринять еще хотя бы одну попытку.

Я распахнул парадную дверь и ворвался в прихожую.

– Мама! Мама! – крикнул я, задыхаясь. – Где же ты? Мама?

Тишина.

Я остановился в коридоре.

– Мама? Ты тут?

Нет ответа.

Я пронесся по коридору, заглядывая в каждую комнату. Потом вернулся и бросился к лестнице.

– Мама? Ты наверху? Мне надо с тобой поговорить! Мама?

Где-то хлопала на ветру ставня. Больше не было слышно ни звука.

– Ну и дела, – пробормотал я.

Я пошел на кухню – единственное место, где я еще не смотрел.

– Мама! – крикнул я. – Это я! Мне…

Я остановился в дверях кухни и ахнул. Что это за гадость там, на полу? Блестящая зеленая лужица.

Зеленая слизь.

Ошметки зеленой слизи застыли и возле стола.

– Он был здесь! – прошептал я.

Здесь побывал космический пришелец.

В ужасе взирал я на зеленые брызги на полу.

Мама? Белл?

Что с ними сталось?

Что он с ними сделал?!

16

Мне стало дурно. Живот свело, когда я уставился на зеленые потеки на полу. Я смотрел на них, пока они не расплылись перед глазами, превратившись в сплошное зеленое пятно.

Потом я поднял глаза и увидел записку на холодильнике.

– Что? – я встряхнулся, пытаясь избавиться от парализующего страха.

Мама всегда оставляла для нас записки прикрепленными к холодильнику. Эта была прижата магнитом в виде улыбающейся рожицы.

Я сдернул записку с дверцы. Магнит отвалился и запрыгал по полу. Дрожащей рукой я поднял записку и прочел слова, написанные аккуратным маминым почерком:

Джек, у Белл снова воспалились миндалины. Она не смогла проглотить даже свое любимое желе из лайма.

Мы с папой отвезем ее к врачу. Позвоним, как только сможем. Если к ужину не вернемся, приготовь себе сандвич с арахисовым маслом.

С любовью, М

Я перечитал записку дважды, держа ее обеими руками – чтобы не так ходила ходуном. Наконец, я бросил ее на пол и испустил протяжный вздох облегчения.

– Ничего себе, – пробормотал я. – Бедняжка Белл.

Что если ее положат в больницу? Что если ей придется удалить гланды? Я подумал, больно ли это – когда вырезают гланды.

Я поднял записку и перечитал ее еще раз.

Желе из лайма. Желе из лайма…

– Вот черт, – пробормотал я. Я опустился на колени возле стола. Погрузил палец в блестящий зеленый сгусток. Поднес палец к лицу. Понюхал. Лизнул.

Точно. Желе из лайма.

А вовсе не инопланетянская слизь.

По крайней мере, встреча с пришельцем им не грозит, подумал я. Пока не грозит.

Я поднялся на ноги и оглядел кухню. Грязные тарелки были свалены в кучу в раковине. Половинка тоста валялась на столе рядом с пустой бутылкой из-под апельсинового сока.

Я здесь совсем один, внезапно осознал я.

А если Белл придется везти в больницу, я буду один до поздней ночи.

Меня прошиб озноб. Что, если они следили за мной? Мистер Лисс? Миссис Беркман? Генри и Дерек?

Что если они за мной придут?

Как я смогу защититься?

Последую совету мистера Флешмана, решил я. Запру все двери. Если кто-нибудь позвонит в дверь, я не отвечу. И уж тем более не стану никому открывать.

И тут же позвонили в дверь.

– Нет! – я подскочил чуть не до потолка.

Я замер в дверях кухни.

Звонок прозвонил снова. И снова.

– Джек, ты дома? – послышался голос. Девичий голос.

Я прошел в гостиную и выглянул в окно. Марша и Мадди!

Чего им нужно? Зачем они здесь? Уроки еще не кончились. Что они здесь делают?

Звонок опять прозвенел.

Я подошел к двери. Но открывать не стал.

– Че… чего надо? – выдавил я.

– Впусти нас! – взмолилась Марша.

– Джек, нам страшно! – крикнула Мадди.

– Страшно? Отчего вам страшно? – спросил я.

– В школе какая-то чертовщина творится! – ответила Мадди.

– Нам страшно, Джек! – добавила Марша. – Мы хотим с тобой поговорить. Открой дверь, пожалуйста!

Я замер, держа руку на дверной ручке. Могу ли я им доверять?

Могу ли я их впустить?

17

Я накинул цепочку и слегка приоткрыл дверь.

– Открывай, Джек! – упрашивала Мадди.

Я уставился на них. Пытаясь определить, одержимы они или нет. Пышные черные волосы Мадди были растрепаны. Голубые глаза нервно блестели.

Лицо Марши было искажено страхом. На лбу блестели бусинки пота.

– Да что с тобой, Джек? – закричала Мадди. – Почему ты нас не впускаешь?!

Я медлил. Они не щелкали языками. Не выдували пузыри из ушей.

– Вы не хотите меня обнять? – брякнул я.

Марша нервно расхохоталась. Мадди нахмурилась.

– Еще чего! – вскричала она. – Больной, что ли?!

Я снял цепочку и открыл дверь. Девчонки ворвались в дом. Хорошенько приложив меня при этом висевшими на спине рюкзаками.

Я последовал за ними в гостиную. Я не мог решить, говорить им о космическом пришельце или не стоит. Мне не хотелось пугать их еще больше.

И потом, они, наверное, все равно мне не поверят.

– В чем дело? – спросил я. – У вас и впрямь испуганный вид.

– Все из-за Генри и Дерека, – ответила Мадди, выглядывая в окно. – Они вели себя жутко странно.

Маршу передернуло:

– Надеюсь, они нас не выследили.

– А что они делали? – спросил я.

– Они как-то чудно разговаривали, – ответила Мадди, приглаживая волосы одной рукой. – Совсем не так, как обычно.

– А не пытались ли они вас обнять? – спросил я. – Они вас не обнимали?

Маршу опять передернуло.

Мадди открыла рот, чтобы ответить. Но тут с улицы донесся оглушительный удар, от которого мы все подскочили.

– Это Генри и Дерек! – выдохнула Марша, прижимая руки к веснушчатым щекам. – Все-таки выследили!

Еще один удар, на сей раз – с переднего двора, заставил нас броситься к окну.

Выглянув на улицу, я увидел, как что-то стукнулось о ствол сосны, растущей возле парадной дорожки, и отскочило в траву.

– Камень! – воскликнул я.

Круглый оранжевый камень. Размером с апельсин.

Марша и Мадди вскрикнули, когда еще один камень грохнулся на подъездную дорожку.

Это вторжение! – понял я.

Мистер Флешман говорил мне, что остальные инопланетяне уже в пути. А они уже тут как тут – сыплются на дворы и подъездные дорожки. Они прыгали по земле – по нашей Земле! – заточенные в оранжевые шары – точно такие же, как тот, что нашел я.

– Просто не верится! – выдохнул я. Несмотря на охвативший меня ужас, я должен был это видеть. Я бросился в прихожую, распахнул дверь и вылетел во двор.

Девчонки следовали за мной по пятам.

С отвисшей челюстью наблюдал я за дождем оранжевых камней. Словно оранжевый шквал с градом – дюжины дюжин – обрушились они на наш квартал.

С колотящимся сердцем я повернулся к Марше и Мадди. Я ожидал увидеть на их лицах ужас и потрясение.

Я никак не ожидал, что они будут улыбаться!

– Они т-т-т как раз вовремя, – сказала Мадди.

– Ага. Да и что бы их могло задержать? – ответила Марша.

Они повернулись ко мне; их широко раскрытые глаза горели жутким огнем.

– Наши товарищи т-т-т прибыли, – сказала Марша.

– Не пытайся сбежать, Джек, – добавила Мадди. – Ты теперь в меньшинстве.

18

– Нет! – С отчаянным воплем я повернулся к дому.

Они попытались меня схватить. Но я уже сорвался с места.

Я влетел в дом – и захлопнул парадную дверь.

Я слышал их яростные вопли, пока отчаянно сражался с замком. Заперев дверь, я торопливо накинул обратно цепочку.

– Впусти нас! – кричала Мадди.

Они заколотили в дверь кулаками. А потом она затряслась от мощных ударов.

БАМ… БАМ…

Они таранят плечами, понял я. Они пытаются вышибить дверь!

– Джек, ты от нас не уйдешь! – кричала Мадди.

БАМ… БАМ…

– Т-т-т. Теперь мы все здесь! – задыхаясь, крикнула Марша. – Мы здесь, и мы готовы!

– Нам нужно твое т-т-тело, Джек!

– Это не больно. Честно. Ни капельки!

– Одно объятие. Одно мимолетное объятие. И ты будешь одним из нас!

– Впусти нас!

От очередного мощного удара дверь содрогнулась.

Устоит ли она? Сможет ли их удержать?

Я услышал над головою треск, когда космический корабль ударил в крышу.

– Задняя дверь! Неужели не запер?! – воскликнул я вслух.

Я был уже посреди кухни, когда зазвонил телефон.

– А-А-А-А-А-А!!! – в ужасе заорал я. Но, тут же сообразив, что к чему, сдернул трубку. – Алло?

– Джек?

– Папа!!!

– Джек, я больнице, – сказал он. Я пытался расслышать его слова сквозь свое тяжелое дыхание.

– Белл придется удалить гланды, – сообщил он. – Мы с твоей мамой задержимся в больнице допоздна. С тобой все в порядке?

– Нет, не в порядке! – закричал я. Даже отсюда я слышал, как Марша и Мадди ломятся в дверь.

– Что ты сказал? – переспросил папа. – Я тебя плохо слышу, Джек. Тут в коридорах такой шум…

– Я не в порядке! – проорал я. – Ты должен приехать и помочь, папа! У нас высадились пришельцы из космоса! Их сотни! Прямо во дворе!

Я глубоко вздохнул и ждал папиного ответа.

В трубке слышались голоса и телефонные звонки.

Папа тяжело вздохнул в трубку.

– Джек, – сказал он наконец, – мне за тебя стыдно.

– Что? – выдохнул я.

– Твоя сестренка в больнице. Сейчас не время для диких историй, – отрезал он.

– Но, папа… – попытался я возразить.

– Тебе не кажется, что пора уже повзрослеть? – продолжал папа. – Тебе не кажется, что пора бросить всю эту тарелочную дребедень и научиться ответственности?

– Пап, ну пожалуйста! – закричал я. – Марша и Мадди собираются меня обнять! Они одержимы, папа! Они…

– Ни слова больше! – взбешенно крикнул папа. – Слушай меня, Джек. Сделай домашнее задание. Приготовь себе чего-нибудь поесть. И прекрати маяться дурью.

Маяться дурью?!

Я сглотнул комок в горле. Я должен заставить его понять. Я должен заставить его поверить.

Еще один космический корабль отскочил от крыши. Я слышал, как он прокатился по черепице и бухнулся в траву под окнами кухни.

Я набрал побольше воздуха.

– Папа… послушай… – начал я.

На другом конце провода повисло молчание.

– Папа?

Он повесил трубку.

Я бросил трубку и поспешил к окну в гостиной. Осторожно посмотрел на крыльцо. Марши с Мадди и след простыл.

Я испустил вздох облегчения. Передняя дверь все-таки выдержала их натиск; они не смогли ворваться в дом.

Но надолго ли?

Я выглянул на лужайку перед домом.

В воздухе стоял треск от раскалывающихся камней. Звук был такой, словно одновременно взрывались сотни петард. Космические корабли вскрывались, будто яйца. Инопланетные создания – десятки и десятки – выбирались наружу.

Сперва они походили на зеленых букашек. Размером с кузнечика.

Но они росли. Вырастали до размеров толстых зеленых ящериц. И снова росли. С невероятной скоростью.

Вскоре они поднимались на ноги. Из расширяющихся челюстей выдвигались зубы. Похожие на стручки ноги шлепали по земле и асфальту. Изящные руки вытягивались и вздувались буграми мышц. Четырехпалые кисти загребали воздух.

Прижавшись лицом к стеклу, я в ужасе смотрел, как чудовища неуклюже шествуют по лужайкам и тротуарам. Их выпуклые глаза вращались под твердым панцирем, увенчивавшим их головы, когда они, раскачиваясь, разбредались во все стороны.

Густые потеки слизи бежали с их сверкающих тел, собираясь в лужи на траве.

Внезапно я почувствовал, что моя грудь вот-вот взорвется. Оказывается, все это время я не дышал!

Я шумно выдохнул и вновь обратил взгляд к передней лужайке. Трава была усеяна расколотыми оранжевыми камнями и залита лужами слизи.

Чудовища вразвалочку удалялись. Продолжая расти, продолжая вытягиваться, шагали они по газонам и лужайкам.

Они распространятся, подумал я. Распространятся по всей округе.

С улицы послышались отчаянные вопли и визг. Собаки лаяли, как оглашенные. Я увидел, как из соседнего дома выбежали мистер и миссис Андерсон, отчаянно размахивая руками.

Подъехала полицейская машина с мигалкой. Оттуда выскочили два офицера в черной форме.

Андерсоны бросились к полицейским. Они дико жестикулировали и говорили одновременно.

– Сделайте же что-нибудь! – донесся до меня крик миссис Андерсон. – Вы можете что-нибудь сделать?!

Я видел, как оба офицера шагнули вперед. Действовали они стремительно. Один полицейский обнял мистера Андерсона. Его напарник обнял миссис Андерсон.

Я видел, как выскользнули из их пальцев длинные серебристые ногти. Видел, как полицейские погрузили их в спины моих соседей.

На мгновение Андерсоны неподвижно застыли. А потом бросились обнимать других людей.

– Вся округа… – прошептал я себе под нос. – Вся округа…

Охваченный ужасом, я не мог оторваться от стекла. Смотрел. Слушал.

– Мистер Флешман… – пробормотал я.

Что он с этим будет делать? Каким образом остановит массовое вторжение?

Он, наверное, сейчас готовится где-нибудь вместе со своими агентами к решающей схватке? Как он сможет с ними сражаться? Их слишком много, и распространяются они с невероятной скоростью!

Много же будет проку от моего списка, если все в Лос-Анджелесе станут одержимыми!

Я побежал к задней двери. Мистер Флешман советовал мне оставаться дома. Но это было выше моих сил. Я должен был выяснить, что он делает.

Я потянулся к ручке двери… и тут опять зазвонил телефон. С колотящимся сердцем, я схватил трубку.

– Джек?

– Папа?

– Извини, что так резко повесил трубку, Джек. Ну что, успокоился? С тобой все хорошо?

– Нет, папа! – воскликнул я. – Пап, весь квартал!.. Они приземлились!

– Я тебя не слышу! – прокричал он. – Тут очень плохая связь! И жутко шумят…

– Папа, прошу, послушай… – умолял я.

– Мы с мамой вернемся очень поздно! Сам ляжешь спать? Мы заглянем к тебе, когда вернемся!

– Но, папа…

– Белл сейчас будут оперировать! – кричал он. – Если все обойдется, мы сможем привезти ее домой уже завтра!

– Это замечательно, – ответил я. – Но дома небезопасно. Пришельцы…

– Тебе, наверное, придется собраться в школу самому! – проорал папа, перекрикивая больничный шум. – Нам с мамой придется уехать в больницу с утра пораньше! Не хотелось бы, чтобы Белл проснулась, а нас не было рядом!

– Не вернусь я в эту школу, – ответил я. Сглотнул. – Пап, как только ты вернешься, нам нужно будет поговорить.

– Что ты сказал? – спросил он. – Я побегу! Кому-то нужно позвонить! Пока, Джек.

Связь прервалась. Я повесил трубку.

Меня всего трясло.

– Почему он меня не выслушал?! – в голос завопил я.

Я собрался с духом. Я знал, что на свете есть лишь один человек, способный меня выслушать. Единственный человек, который знал, что происходит. Мистер Флешман.

Я снова направился к двери… но остановился.

Пришельцы разбежались по всей округе, сказал я себе. Ну как один такой поджидает меня на заднем дворе? Ну как их там целый десяток?

Я повернулся и побежал наверх. Из окна моей комнаты прекрасно просматривался весь двор. К тому же, оттуда я смогу взглянуть на окно мистера Флешмана и удостовериться, что он дома.

Я поспешил к окну, распахнул его настежь и высунул голову.

Мои глаза быстро обежали двор. Я видел оранжевые корабли пришельцев, расколотые, точно яйца; они валялись в траве тут и там. Но инопланетян не было.

На другой стороне двора я заметил свет в окне мистера Флешмана. Я посмотрел в окно.

Я увидел, что он действительно дома.

Что он делает?

Он что, развалился в просторном кресле и закинул ноги на стол?

Я так и ахнул. Он смотрит телевизор, понял я.

Вот так вот сидит себе преспокойно и телик смотрит?!

Почему он ничего не предпринимает?!

19

Может, он ждет донесения от своих агентов, подумал я. Я знал, что у него должен иметься какой-то план. Когда я разговаривал с ним в последний раз, он вовсе не казался обеспокоенным.

Я выполню все, что он мне говорил, решил я. Я не пойду к нему. Останусь дома. Подожду, когда он сообщит, что угроза миновала.

Но я должен предупредить маму и папу. И еще я должен показать им, что все это время говорил правду, а не сочинял дикие истории.

Не важно, как поздно они вернутся, решил я. Я не лягу спать, пока не дождусь их. И я заставлю их меня выслушать.

День тянулся и тянулся, самый долгий, самый страшный день в моей жизни. Даже с мистером Флешманом по соседству, я чувствовал себя ужасно одиноким. И совершенно беспомощным.

Я приготовил себе на ужин сандвич с арахисовым маслом. Но голод не унимался, так что я добавил к этому еще и миску хлопьев. И пакет картофельных чипсов.

Я думал о бедной Белл. Я надеялся, что с ней все будет в порядке.

Каждый раз, когда по улице проезжала машина, я бросался к окну в надежде увидеть маму и папу.

Шли часы. Я начал позевывать. Спать хотелось ужасно.

Я бродил взад и вперед по комнатам, разгоняя сон. Я должен бодрствовать. Я должен предупредить маму и папу об инопланетном вторжении.

Чувствуя, что меня все больше и больше клонит в сон, я включил телевизор. Как раз начинались одиннадцатичасовые новости.

– В районе Лос-Анджелеса погода ожидается теплая, – говорил ведущий прогноза погоды. – Теплый фронт-т-т-т движется из долины Сан-Фернандо, и будет поначалу сопровождаться проливными дождями…

– Даже метеоролог! – простонал я. – Даже до метеоролога добрались!

Я заставил себя досмотреть весь выпуск. К моему ужасу, там ни разу не упомянули ни о высадке инопланетян, ни о том, что эти твари повсюду распространялись.

Настал черед спортивной сводки. Как только спортивный репортер заговорил, из его ушей показались зеленые пузыри. Он немедленно скрыл их, надев наушники.

Они все одержимы, понял я с содроганием. И, разумеется, будут хранить молчание.

Но как долго?

До тех пор, пока не захватят всех и каждого?

Мимо проехал автомобиль. Я подбежал к окну. Нет, это не мама с папой.

Спать хотелось так, что я едва удерживал глаза открытыми. Все напряжение, все ужасы этого бесконечного дня не могли не взять свое. Я был совершенно измотан.

Лягу в постель и отдохну, решил я. Раздеваться не стану. Просто подремлю немножко.

А когда вернутся мама и папа, я сразу проснусь и все им расскажу…

* * *

– Что?

Я резко проснулся. Яркие солнечные лучи лились в окно спальни и косо ложились на постель.

Я рывком сел, протирая глаза и ничего не соображая.

На мне были футболка и джинсы. И кроссовки, весившие, казалось, по центнеру каждая.

Я застонал.

Я все же провалился в сон – и проспал до самого утра.

Разве мама и папа не заглядывали ко мне? Почему же они меня не разбудили?

У себя ли они? Дома ли вообще?

Я покосился на радиобудильник. Почти десять.

Как я мог так заспаться? Я должен с ними поговорить! Я должен!

Я вскочил и выбежал из комнаты. Скатился по лестнице.

– Мама! Папа! – закричал я осипшим со сна голосом. – Мама! Папа! Вы дома?

Я посмотрел на кухне. Там – никого.

Я поспешил вниз по коридору в их спальню.

– Есть кто дома?

Я распахнул дверь их спальни – и у меня перехватило дух.

20

Там никого не было.

Неужели я упустил их? – всполошился я. Или они остались с Белл в больнице на всю ночь?

Записка, пришпиленная к холодильнику, дала ответ на все мои вопросы.

Джек, мы уехали с утра. Надеемся забрать Белл домой как можно раньше. Чувствует она себя превосходно. Пожалуйста, не прогуливай школу. Увидимся позже.

С любовью, мама и папа.

Посижу здесь и дождусь их, решил я. Ни за что не пойду в школу. Ни за что не покину дом.

Я налил себе стакан апельсинового сока. Потом включил радио.

Я переключался с волны на волну. И всюду слышал прищелкиванье языками и проклятое «т-т-т».

О вторжении инопланетян нигде не говорилось.

Они захватили всех, понял я.

Горло сжалось от страха. Я не мог сделать ни глотка.

Наконец, я услышал, как подъехала машина.

– Мама! Папа! – я распахнул дверь и бросился к машине.

К великому своему удивлению, я увидел только маму и Белл.

Мама вышла из машины и помогла Белл вылезти с пассажирского сиденья. Сестренка была бледна и выглядела слегка усталой. Но в остальном вид у нее был вполне нормальный.

– Мам, а где папа? – спросил я.

Она откинула назад волосы, и устало вздохнула.

– Ему пришлось вместо больницы отправиться на работу. Какое-то неотложное дело.

– Я знаю, что за неотложное дело! – воскликнул я. – Мам, мне нужно с тобой поговорить! – Я сильно дернул ее за руку.

– Дай хоть Белл в дом отвести, – раздраженно ответила она. – Ты в порядке? Так и не пошел в школу?

– Нет. Я не мог… – начал я.

– Тебе не терпелось увидеть сестренку, да? – спросила мама. – Ну, как видишь, с ней все будет хорошо. Горлышко у нее пока побаливает. Но через денек-другой…

– Еще как побаливает, – просипела Белл, держась за горло.

– Рад, что ты в порядке, – пробормотал я.

– Мне четыре гланды вырезали, – просипела Белл. – Нет. Шесть!

– Белл, не пытайся разговаривать, – пожурила ее мама. – И прекрати сочинять дикие истории.

Я покачал головой. Даже без миндалин Белл ни на йоту не изменилась.

Мама отвела Белл к задней двери. Я поспешил за ними.

– Мам, ты должна меня выслушать! – воскликнул я. – Эти мерзкие зеленые твари из космоса высадились на Землю и…

Мама яростно обернулась:

– Джек, может, дашь отвести Белл в комнату?

Она открыла ей дверь. Но Белл остановилась и зашептала мне на ухо:

– А я видела пришельца в больнице. Только мой был синий!

– Заткнись! – рявкнул я. – Это не шутки!

– Джек, твоя бедная сестренка только что перенесла операцию, а ты на нее орешь?! – вскричала мама. – Мне за тебя стыдно!

Белл усмехнулась.

– Честное слово. Он был ярко-синий, – прошептала она. – По-моему, он преследовал меня до дома.

Я отошел. Я не в настроении был выслушивать ее бредни.

Я пропустил их в дом. А сам остался ждать во дворе, нервно расхаживая взад и вперед, поддавая ногой комья земли и травы.

Наконец, мама вышла во двор, зевая и потягиваясь.

– Я не слишком хорошо поспала ночью, – вздохнула она. – Мы с твоим отцом вернулись домой очень поздно. Мы заглядывали к тебе. Почему ты спал в одежде, Джек?

– Потому что ждал вас для разговора! – ответил я.

Мама зевнула.

– Валяй. Говори. – Она подняла руку. – Но учти: ни слова больше о пришельцах и вторженцах. Я этого не перенесу. Я слишком измучена.

Я открыл рот… и тут же замер. Я понял, что мама и слушать ничего не станет. Я понял, что она мне не поверит.

Мне необходимо встретиться с папой. Может быть, с ним у меня еще есть шанс.

Папа работает под началом заместителя мэра. Он может поговорить с заместителем. Или даже с самим мэром. Может быть, еще не слишком поздно.

Может быть, они уже разбираются с вторжением. Может быть, это и было тем самым «неотложным делом», из-за которого папа сорвался на работу.

Может быть, мистер Флешман поддерживает контакты с мэрией. Может быть, они уже обдумывают вместе, как одолеть пришельцев.

– Почему ты не пошел в школу? – спросила мама. – Только из-за Белл?

– Э… угу, – пробормотал я, напряженно припоминая, как добраться до папиного офиса в центре города.

– Еще не слишком поздно пойти, – сказала мама. – Я напишу объяснительную для миссис Хофф.

– Хорошо, – сказал я.

В общем, я притворился, что иду в школу.

Вместо этого я направился к автобусной остановке. Казалось, прошло несколько дней, прежде чем я дождался своего автобуса!

Автобусы в Лос-Анджелесе – сущее наказание.

Мне пришлось сделать две пересадки. На одной остановке обнимались шестеро или семеро прохожих. Двери магазина позади них были распахнуты настежь. В дверном проеме обнимались два мужика. Еще четверо обнимались на углу.

«Скорее! Прошу, скорее!» – мысленно взывал я к водителю. – Я могу не успеть!

Автобус с ревом пронесся через перекресток. На другой стороне улицы я увидел, как огромное зеленое существо поймало какого-то бедолагу и залезает к нему в спину. Руки мужчины взлетели вверх. Рот распахнулся. Существо окончательно скрылось в его спине.

– Вы это видели? – крикнул я стоявшей впереди тетке.

– Нет, – буркнула та.

Никто из пассажиров будто и не заметил ничего странного. Никто не сказал ни слова.

Неужели они все захвачены? – ужаснулся я.

Поездка, казалось, заняла много часов. Кабинет заместителя мэра находился в одном из высоченных гранитных зданий в центре города. Я выскочил из автобуса. Перебежал улицу. Ворвался в холл, прыгнул в лифт и поднялся на двенадцатый этаж.

За большим столом у входа в коридор сидела секретарша и быстро говорила что-то по головному телефону с наушниками. Когда я подошел к столу, она прервалась:

– Вам назначено?

– Я должен видеть моего папу! – выпалил я. задыхаясь. – Я – Джек Арчер.

– Вам придется подождать, – ответила она. – Кажется, у него совещание с заместителем мэра Роулзом.

Ждать я не мог. Я проскочил мимо ее стола в длинный коридор.

– Эй, постой! – крикнула она мне вслед.

Я пронесся мимо двух женщин в темных деловых костюмах и с одинаковыми черными портфелями в руках. Мимо папиного кабинета.

Дверь офиса на углу была открыта. Я увидел папу; он стоял в дверях, скрестив на груди руки, и беседовал с мужчиной, восседавшим за громоздким столом.

– Папа! – пропыхтел я. – Папа!..

Он испуганно обернулся:

– Джек? Как ты сюда попал?

Задыхаясь, я ворвался в офис и попытался перевести дух.

– Папа?..

Папа кивнул заместителю мэра Роулзу:

– Вы, наверное, помните моего сына, Джека?

Мистер Роулз с улыбкой кивнул.

Он – здоровенный дядька, как говорится, поперек себя шире. У него густые черные волосы, гладко зачесанные назад, и блестящие зеленые глаза. Он постоянно носит светло-синий костюм. Его галстук всегда свободно болтается в расстегнутом воротнике рубашки.

– Папа, пришельцы приземлились! – выдохнул я. Папа повернулся к мистеру Роулзу.

– Джек очень боится захватчиков, – сказал он.

Улыбка мистера Роулза тут же исчезла. Он повернулся ко мне всей своей мощной тушей.

– Не нужно бояться, сынок, – произнес он. – Эт-т-то абсолютно не больно.

Я ахнул.

Заместитель мэра повернулся к моему папе.

– Обними своего т-т-т сына покрепче, Фрэнк.

Папа положил руку мне на плечо. И развернул меня к себе.

– Это займет-т-т всего секунду, Джек, – сказал он мягко. – И ты станешь таким, как мы.