Текст книги "Ужасная училка"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Р. Л. Стайн
УЖАСНАЯ УЧИЛКА

ПРОЛОГ

Вы лежите в постели, ощущая себя в полной безопасности.

За окном спальни, дребезжа стеклами, стонет ветер. Ему вторит пронзительный звериный вой. Ветка дерева размеренно постукивает о стену дома.

Вас это не беспокоит. Постель теплая и мягкая. Вы натягиваете одеяло повыше. Вы зарываетесь головой в подушку.

Ветер и завывания доносятся снаружи, откуда-то издалека.

Вы в безопасности, в тепле и уюте.

Вы не видите тонких зеленых щупалец, выскальзывающих из-под вашей кровати. Влажно поблескивая в льющемся из окна лунном свете, они тянутся вверх… тянутся… тянутся… словно побеги какого-то диковинного растения.

Ваши глаза закрыты. На лице играет улыбка.

Вы думаете о забавной шутке, которую рассказали маме и папе, заставив их хохотать во все горло.

Вы не видите длинных щупалец, что обвиваются вокруг вас, скользя поверх одеяла, как толстые змеи.

Вы не слышите ворчания существа, притаившегося под кроватью. Вам кажется, что это всего лишь ветер. Вы не слышите, как оно рычит, оплетая вас длинными щупальцами.

Одеяло такое толстое, что вы не чувствуете прикосновения щупалец… пока не становится слишком поздно.

Теперь вы не способны пошевелить ни рукой, ни ногой.

Тварь под кроватью, рыча, сжимает вас в своих объятиях. Ее длинные зеленые конечности обвивают вас все туже и туже.

Вы чувствуете, как погружаетесь, погружаетесь в глубокую, непроглядную тьму.

Вы открываете рот, чтобы закричать. Но не можете издать ни звука.

Влажные зеленые щупальца обвивают вас еще крепче. Тварь под кроватью рычит и хрипит.

Вы хватаете ртом воздух. Наконец, вы испускаете отчаянный вопль. Вы открываете рот – и кричите, кричите, кричите.

* * *

Когда мне было три или четыре года, я часто страдал от подобных кошмаров. Ночь за ночью мама с папой прибегали на мои крики. Они включали свет. Садились ко мне на постель. Держали меня за руки и ласково убеждали, что это был всего лишь сон.

«Чудовищ не существует, Пол…»

Вот что они всегда говорили.

Наверное, ребенком я действительно верил в монстров. В четыре года вы еще только познаете мир. Вы неспособны понять, где кончается реальность и начинается фантазия.

Я боялся всего на свете. Я верил в призраков, монстров и прочую нечисть.

Соседский пацаненок рассказал мне, что под нашим гаражом похоронена мумия, и я ему поверил. И никогда не совался в гараж после наступления темноты.

Я категорически отказывался купаться в озере во время семейного отдыха. Мама с папой силком не могли меня туда затащить. Мне мерещились скользкие кровожадные чудища с острыми когтями и жалами; они поджидали меня на дне, щелкая зубами от нетерпения.

Ладно, ладно. Валяйте. Обзывайтесь. Пол Перез – трусливый заяц. Пол Перез – нытик.

Признаю, было. Наверное, именно поэтому я и заделался балагуром. Я придумывал различные шутки, чтобы с их помощью побороть свои страхи.

И я изгнал их из своей жизни.

Я научился понимать, что реально, а что – выдумка. Я научился достойно отвечать, когда соседские ребята меня дразнили.

Теперь мне двенадцать, и больше мне не снятся кошмары. Я не заглядываю под кровать, прежде чем улечься спать. Завывания ветра за окном я уже не кажутся мне стонами призраков. Я преспокойно захожу в гараж в любое время суток.

Завтра я отправляюсь в новую школу. Впервые в жизни я  покидаю дом; меня ожидает обучение в интернате.

И я абсолютно спокоен. Конечно, немножко волнуюсь. Но ни капельки не боюсь.

Я знаю, что хороших людей гораздо больше, чем плохих.

Мир нормален и безвреден.

Никаких чудовищ на свете не существует.

Чудовища – это для трехлеток. Чудовища пугают только малышню.

Правда?

Правда?

1

– Это не моя вина.

– Никаких больше оправданий, – предупредила мама.

– Да говорю же вам, это не моя вина. Это все Гарольд!

Мама с папой переглянулись и недовольно покачали головами.

Ладно. Допустим, виноват был все-таки я.

Это я принес в школу Гарольда, моего говорящего попугая.

И это я научил его словам «Долой школу, училка дура!».

Но откуда мне было знать, что он выдаст это посреди урока? А потом повторит, а потом еще раз повторит, и еще разок, и еще?

Я сказал мисс Хэммет, что искренне раскаиваюсь. Я сказал ей, что Гарольд научился этому сам.

Думаете, она купилась?

Как бы не так.

Она потащила меня в кабинет к директору. И догадайтесь, что отмочил по дороге Клевый Пол?

Я сбил ее с ног.

Она запнулась о мою ногу и сильно разбила колено. Она вопила дурным голосом, пока двое других учителей не помогли ей подняться и не увели в медпункт.

Это был несчастный случай, клянусь. Я жутко неуклюжий. Я сказал мисс Хэммет, что я не нарочно. Она мне не поверила.

После этого она устроила мне настоящий ад. Она загружала меня дополнительной домашкой. Всегда вызывала первым к доске и при любом удобном случае ставила «неуды».

Я пытался изменить ее отношение к лучшему. Я пытался ее рассмешить. Я всегда так делаю, если хочу кого-нибудь покорить.

– Мистер Перез, пожалуйста, прочтите нам «Миссисипи», – говорит мисс Хэммет.

– А это про штат или про реку?

Смешная же шутка… нет?

Всякий раз она смотрела на меня так, будто я громко рыгнул или… хуже.

Я пытался снова. Я пытался много раз. Ребята смеялись. Но мисс Хэммет даже ни разу не улыбнулась.

– Мисс Хэммет чокнутая. Она меня на дух не переносит. С ней я никогда не получу хороших оценок! – жаловался я.

А маму с папой хорошие оценки очень заботят. Сами-то они – эталон успеха.

Папа в прошлом году был избран президентом своей компании. Мама – адвокат, но она не практикует. Она пишет длинные серьезные статьи для крупнейших юридических журналов страны. И выступает на телевидении, где рассказывает о самых запоминающихся судебных процессах.

Можете представить?

Мои родичи – люди серьезные. Я знаю, что они смотрят на меня и диву даются – как их угораздило вырастить такого балагура. Я понимаю, что разочаровал их.

Едва услышав про мои проблемы в школе, они отправились туда и побеседовали с мисс Хэммет и директором. Через неделю они сообщили, что хотят дать мне еще один шанс.

– Мы подыскали тебе замечательную школу-интернат, – сказал папа.

– Вообще-то эта школа – только для лучших учеников в стране, – добавила мама. – Но твой папа сделал пару звонков нужным людям и задействовал кое-какие связи.

– Приговор обжалованию не подлежит? – воскликнул я. – Разве я не имею права на адвоката?

Видите? Я всегда шучу на нервной почве.

– Давайте я еще раз извинюсь перед мисс Хэммет? – предложил я. – Я мог бы заставить извиниться и Гарольда.

– Дело не в мисс Хэммет, – ответил папа. – Дело в твоем отношении, Пол. Тебе нужна школа, в которой ты мог бы стать серьезнее и раскрыть свои таланты и интересы.

– Ты докажешь себе, что способен добиваться поставленных задач, – подхватила мама.

Я же говорил. В нашей семье слово «серьезно» произносится с большой буквы «С»!

У меня екнуло сердце. Я похолодел. Мне не хотелось уезжать из дому. Мне не хотелось в странную школу, битком набитую круглыми отличниками!

– А как она называется? – спросил я.

– Академия Ухода, – ответил папа. В руках он держал брошюру этой самой академии с фотографией на первой странице. На фотографии я увидел огромное каменное здание, возведенное на вершине холма.

– Академия Ухода?! – Я чуть не взвизгнул. – Что за шизанутое название? Будто госпиталь или похоронная контора!

– Она была основана семейством Уходов, фамилия такая, – ответила мама. – Это старинный род из Новой Англии. Они открыли эту школу в 1730 году.

– Слишком древний этот ваш интернат, – пробурчал я. – Готов поспорить, туалеты там не работают.

По идее, шутка была смешной. Но они не рассмеялись.

– Это отличный второй шанс, – сказал папа, положив руку мне на плечо. – Пришлось попотеть, чтобы они согласились тебя принять. Я знаю, ты будешь стараться изо всех сил.

– Но… почему обязательно интернат? – выдавил я. – Я никогда не был в интернате. Я даже в летний лагерь никогда не ездил!

Держа руку у меня на плече, папа отвел меня в гостиную.

– Мир безжалостен, Пол, – сказал он тихо, словно раскрывая мне великую тайну.

Он нахмурился.

– Мир становится все более и более безжалостным. Мы живем по принципу «ешь – или будешь съеден».

Я уставился на него, пытаясь взять в толк, что он хочет мне сказать.

Ешь – или будешь съеден.

Ешь – или будешь съеден.

Я действительно не понимал его.

Я и подумать не мог, что в скором времени эти слова могут стать правдой!

2

– «АКАДЕМИЯ УХОДА», – прочел я надпись на высоких железных воротах, когда мы через них проезжали. – Боюсь представить, как называется их футбольная команда. Может быть, «Умницы-разумницы». Или «Паиньки»!

Я знал, что шутка вышла плоской. Но все равно рассмеялся. Я до того нервничал, что подпрыгивал на заднем сиденье, как маленький! Я буквально не мог усидеть на месте.

– Это серьезная школа, – сказала мама. – Тут нет футбольной команды, Пол.

Больше всего на свете эта серьезная школа походила на замок Дракулы. По обе стороны даже высились две башни из серого камня.

– Будете шалить – заточим вас в башне! – провозгласил я голосом, как из ужастика.

Родичи пропустили это мимо ушей.

Небо заволокло тяжелой серой пеленою. Первые тяжелые капли дождя разбились о лобовое стекло.

Узкая дорожка привела нас на мрачный двор. Вспышка молнии расколола небо над башнями. Это и впрямь напомнило мне фильмы ужасов.

– И зачем они выстроили свою школу так высоко? – поинтересовался я. – До ближайшего города много миль.

– Может, им вид нравится, – ответил папа. Это он считает шуткой.

– Может, им хотелось уединения, – предположила мама.

Спустя несколько минут мы вступили в стены этого древнего учебного заведения. Я был приятно разочарован: внутри оказалось светло и вполне уютно. Ярко-желтые стены украшали цветные плакаты, а каждая дверь вдоль длинного коридора была выкрашена в свой цвет.

К нам немедленно подошел крупный, широкоплечий мужчина с пышной седой шевелюрой; на носу у него сидели очки с толстыми стеклами и в черной роговой оправе.

– Я – мистер Клейн, декан, – пробасил он. – Позвольте, я помогу вам с чемоданами.

Под его белым шерстяным свитером угадывались огромные бицепсы и мощная грудь. Он походил на средних лет Супермена. Одной рукой он с легкостью подхватил мой тяжеленный чемодан и повел нас к комнате, где мне предстояло жить.

– Жилые комнаты расположены в этом крыле, – пояснял он на ходу. – Классные комнаты – в другом конце. – Его низкий голос эхом отдавался в стенах коридора. Он склонился ко мне. – Камера пыток – внизу, – прошептал он.

Я ошеломленно уставился на него.

Он запрокинул голову и расхохотался.

– Будь осторожен, Пол, – предупредил он. – Твои будущие однокашники не только умницы, но и большие хитрецы. И обожают разыгрывать новичков.

По дороге я рассматривал местных ребят. С виду – ребята как ребята. Большинство – в мешковатых джинсах и брюках, футболках, свитерах, пуловерах и жилетках нараспашку. «Tommy Hilfiger» и «Gap».[1]1
  Tommy Hilfiger – американская компания, производит одежду, обувь, парфюмерию, оптические и солнечные очки, часы и различные кожаные изделия. Gap Inc. – также американская компания, крупнейший ритейлер одежды в США и владелец второй по величине в мире сети магазинов по продаже одежды. Прим переводчика.


[Закрыть] Такие же ребята, как и в моей прежней школе.

А ты чего ожидал? – спросил я себя. Что они все будут расхаживать в футболках с портретом Бетховена, уткнувшись в толстенные энциклопедии?

Мы повернули в другой длинный коридор. Мама и папа шли следом. Мы прошли мимо кабинета, на двери которого висела табличка «Директор».

– С ней ты встретишься позже, – сказал мистер Клейн.

Ученики разбегались с его пути. Он нес мой громоздкий чемоданище так легко, словно это была коробка для завтрака!

Когда мы проходили мимо одного из кабинетов, какой-то мальчишка отступил в дверную нишу. Выглядел он престранно – коренастый, приземистый, с круглым бледным лицом, крошечными темными глазками и гладкими черными волосами, зачесанными книзу на прямой пробор. Мне он напомнил крота – большого, безволосого крота.

– Ты что здесь делаешь, Марв?! – напустился на него мистер Клейн. Прежде чем мальчишка успел ответить, мистер Клейн отпихнул его. – Брысь отсюда. Сам знаешь, тебе тут не место.

Мальчик пробурчал что-то себе под нос и поплелся прочь. У него была смешная, шаркающая походка. Он походил на шар для боулинга на ножках.

Мистер Клейн смотрел Марву вслед, пока тот не исчез за поворотом. После чего длинными, размашистыми шагами двинулся дальше.

– Какой у тебя увлечение? – спросил он.

– А? Увлечение? – Я изо всех сил пытался не отставать.

– Особый исследовательский интерес, – пояснил он. – Что ты изучаешь?

– Обеды! – пошутил я.

Я заметил, что мама и папа нахмурились и покачали головами.

– Пол еще не открыл, в чем его страсть, – сказала мама.

Моя страсть?! Фу. Меня чуть не вывернуло.

Мистер Клейн кивнул.

– У нас здесь очень талантливые ученики, – сказал он. – Чудесные ребята. Просто чудесные. Единственный их недостаток – они СЛИШКОМ усердно учатся!

Вот здорово, ехидно подумал я. Местечко в самый раз для меня.

Мне кранты или крышка?

– А вот и твоя комната, – объявил мистер Клейн, распахнув голубую дверь. Мы вошли и очутились в маленькой, ярко освещенной комнате с двумя кроватями, двумя комодами, двумя письменными столиками и маленькой кушеткой, обтянутой красной кожей.

– Твоим соседом будет славный мальчуган по имени Брэд Кэпертон, – сообщил мистер Клейн. Он свалил чемодан на кровать у ближайшей стены. – Брэд учится играть на скрипке. У него замечательные перспективы.

– Милая комнатка, – прокомментировала мама, обходя ее. – И у тебя, Пол, будет сосед. Это ли не удача?

– Ты играешь на каких-нибудь инструментах? – спросил меня мистер Клейн.

Я покачал головой.

– Я пытался как-то сыграть на губной гармошке, но проглотил ее!

Мистер Клейн рассмеялся. В первый раз за день мне удалось кого-то рассмешить. Увы, сейчас-то я как раз и не шутил!

За узким окошком полыхнула молния. От громового раската затряслись стены.

Мама с папой принялись распаковывать мои вещи. Мистер Клейн пытливо смотрел на меня сквозь толстые стекла очков.

– Тяжело начинать учебу в новой школе, да еще и в ноябре, – сказал он. – Но ты наверстаешь. Учись прилежно, и ты все наверстаешь.

– Пол намерен трудиться изо всех сил, – сказал папа, вперив в меня многозначительный взгляд.

– Мне пора в деканат, – сказал мистер Клейн, посмотрев на часы. Он пожал руки маме и папе. – Приятно было познакомиться.

Уже в дверях он вдруг обернулся ко мне.

– Я пришлю сюда пару твоих одноклассников, чтобы они показали тебе, где класс. Удачи, Пол. – Он исчез за дверью.

Комнату сотряс новый удар грома. Свет замигал, но не погас.

Следующие полчаса пролетели стремительно. Мы распаковали все мои вещи. Мы обнялись. Мы попрощались. Мы еще раз обнялись.

А потом мама и папа ушли. И я остался в этом угрюмом замке на вершине холма. Заточенный в школе с помешанными на учебе отличниками-скрипачами!

Я вдруг подумал о Гарольде. Бедный мой попугай! Сидит дома один, и некому научить его новым забавным фразочкам.

– Долой учебу, училка дура! – проскрипел я, блестяще подражая Гарольду. Получилось очень похоже.

Послышалось хихиканье. Я обернулся и увидел, что в дверях стоят две девочки.

– Я это… изображал попугая, – пояснил я, чувствуя, как лицо наливается жаром. Я понял, что краснею.

– Я – Селеста Мейджорс, – представилась одна из них. Она была невысокая, с вьющимися светлыми волосами и россыпью веснушек на лице. Ее зеленые глаза поблескивали за стеклами круглых очков в проволочной оправе.

Селеста явно была повернута на лиловом цвете. Лиловая кофточка, лиловые джинсы, лиловые сапожки от «Doc Martens».

Вторая девочка представилась как Молли Бэгби. Она была высокая и худенькая, с длинными прямыми черными волосами и спадающей на глаза челкой.

Молли тоже носила джинсы – черные, с дырками на коленках – и красную толстовку под черной жилеткой. С одного из ушей свисали три крошечных серебряных сережки-колечка.

– Мистер Клейн просил показать тебе класс, – сказала Молли. – Готов?

– Вроде бы, – кивнул я.

И направился к выходу.

К моему изумлению, обе девочки ворвались в комнату и захлопнули за собой дверь.

Селеста нервно покосилась на дверь и повернулась к Молли.

– Нас кто-нибудь видел?

– Кажется… кажется, нет, – ответила та. – Вот что, Пол… – Она пристально посмотрела на меня и прошептала: – Тебе нужно бежать.

– Что значит «бежать»? – Я ошалело уставился на них. Почему обе кажутся такими напуганными?

– Выслушай нас, – прошептала Селеста, оглядываясь на дверь. – Уноси отсюда ноги!

– Что…? – начал я.

– Не задавай вопросов, – произнесла Молли сквозь зубы. Ее подбородок дрожал. – Уноси ноги из этой школы, Пол. Спасайся, пока можешь!

3

Селеста схватила меня за руку и подтолкнула к двери.

– Может, твои родители еще не уехали. Может, ты успеешь их перехватить!

– Но… но… – забормотал я.

– Быстрее! – крикнула Молли.

Я рванул на себя дверь… и врезался в мистера Клейна. Я отпрянул. Ощущение было такое, будто столкнулся с грузовиком.

– Ты еще здесь, – сказал он и бросил взгляд на Молли и Селесту. – У вас проблемы?

– Нет-нет. Никаких проблем, – поспешно ответила Селеста, закатывая рукава лиловой кофточки. – Просто мы говорили Полу о…

– Рассказывали ему, где у нас что, – прервала ее Молли. – Ну, там, где спортзал, где столовая…

– Вот и хорошо. – Мистер Клейн улыбнулся мне. – Но не хотите же вы, чтобы Пол опоздал на урок? Миссис Мааарг этого не любит.

Миссис КТО? – удивился я.

Мистер Клейн придержал для нас дверь. Мы с девочками вышли в коридор. Он сопровождал нас всю дорогу до класса, насвистывая себе под нос какой-то мотивчик.

Девочки больше не произнесли ни слова.

Мы миновали парадный вход и оказались в ярко раскрашенном крыле, где располагались классные комнаты. Ребята с ранцами торопливо разбегались по классам.

Внезапно я засмеялся. До меня, наконец, дошло, что задумали Селеста и Молли. Они сыграли маленькую «приветственную» шутку над новичком.

Мистер Клейн ведь предупреждал меня быть начеку. Он говорил, что старожилы обожают разыгрывать новеньких.

Ничего себе, они и впрямь меня одурачили! – подумал я. А я-то, дурак, на мгновение испугался.

Я видел, что обе не сводят с меня глаз. Они не понимали, над чем я смеюсь. Я ничего не сказал. Я не так прост, как кажется, решил я.

Мы вошли в класс номер 333. Мне сперва показалось, что мы все-таки опоздали. Я решил, что урок уже начался, потому что стояла полная тишина.

Но училки было не видать.

Я заметил нескольких ребят, уткнувшихся носом в учебники. Еще двое склонились над партами, барабаня пальцами по кнопкам ноутбуков. Остальные лихорадочно строчили в тетрадках.

Я последовал за Молли и Селестой.

– Миссис Мааарг будет здесь с минуты на минуту, – прошептала Селеста, откинув назад свои светлые локоны. – Делай что хочешь, только не зли ее!

– Будь осторожен… – начала Молли.

Ее прервал высокий симпатичный паренек с ежиком каштановых волос – он подошел и игриво врезался в нее сзади.

– Брэд, ну хватит уже! – рявкнула она.

– Эй, как дела? – обратился ко мне Брэд. – Я твой сосед по комнате. Ты уже нашел комнату?

– Ага. Без проблем, – ответил я. – Но там не хватило места моим вещам, пришлось твои в коридор выкинуть.

Брэд очумело уставился на меня. Потом до него дошло, что я прикалываюсь, и он рассмеялся. Молли и Селеста к нему не присоединились. Они напряженно смотрели на дверь класса.

– Лучше сядем, – прошептала Молли. – Миссис Мааарг любит, когда к ее приходу все сидят по местам.

Я повернулся – и ахнул, увидев прямо перед своим носом чьи-то ноги. Подняв глаза, я увидел мальчика… повешенного мальчика. Его тело болталось в петле.

Нет.

Это не мальчик.

Это был манекен. Всего-навсего манекен. Я быстро огляделся, надеясь, что Селеста и Молли не слышали, как я ахнул. Мне было ужасно неловко от того, что я так глупо попался.

На поясе манекена болталась табличка, извещавшая, что всех ждут на шоу талантов в пятницу, восемнадцатого ноября.

Брэд заметил, что я смотрю на табличку.

– Какой у тебя талант, Пол? – спросил он.

– Талант? Э-э… Нету у меня никаких талантов, – признался я.

Все трое уставились на меня.

– Нет талантов? – воскликнула Молли, откинув свою черную челку. – Без талантов тебя не приняли бы в нашу Академию!

Я не находил слов. Мне не хотелось признаваться, что папа пропихнул меня сюда по блату.

– А у тебя какой талант? – спросил я Молли, в надежде, что она перестанет сверлить меня взглядом.

Молли нахмурилась.

– Ну, у меня есть маленькая проблема. Я играю на скрипке, и Брэд тоже.

– Разве это проблема? – спросил я.

Она серьезно кивнула.

– Миссис Мааарг сказала, что допустит к участию в шоу только одного скрипача. У нас с Брэдом будет прослушивание. Победитель выступит на шоу. Проигравшему придется поискать у себя какой-нибудь другой талант.

– Не переживай, – сказал Брэд ласково. – Ты играешь гораздо лучше меня. Ты легко победишь.

Молли тоненько хныкнула.

– Я бы хотела, чтобы мы оба победили, Брэд. Мне… мне так страшно.

– Эй, это же просто шоу, – встрял я. – Верно?

Ответом было молчание. Остальные ребята уткнулись в учебники.

– А я пою, – сообщила Селеста. – Пока я тут единственная певица. Так что мне ничего не грозит. Ты, Пол, часом не поешь?

– Никак нет, – ответил я. – Папа говорит, мне медведь на ухо наступил. Почему все так переживают из-за этого шоу талантов?

И снова никто не ответил. Все трое повернулись к двери. Училка все не показывалась.

– Тебе нужно найти у себя хоть какой-то талант, – прошептал Брэд. – Если не найдешь… – его голос сорвался.

Напугать меня пытаются, понял я. Повеселиться им, видите ли, захотелось. Решили застращать новичка.

– Есть у меня талант! – провозгласил я. – Я танцор. Я первоклассный танцор!

Я привстал на цыпочки, сдернул манекен с веревки и пустился с ним в пляс. Я закинул его руки себе на шею, обнял за талию и закружился в танце, громко что-то напевая.

Я ожидал, что весь класс взорвется хохотом. Я ожидал одобрительных криков и аплодисментов.

В прежней моей школе я своими выходками доводил ребят до истерики!

Здесь же большинство даже не подняли глаз. Они продолжали штудировать учебники и строчить в тетрадках.

Я прижался щекой к щеке манекена и закружил его в безумном танго.

Ни смеха. Ни оваций. Брэд, Молли и Селеста уставились на меня, выпучив глаза и разинув рты, а на лицах у них застыл ужас.

Да что с ними такое? – удивлялся я. Ведь забавно же!

Я завертелся, как волчок.

– УУУУПС! – манекен выскользнул у меня из рук.

Я перехватил его. Споткнулся о его ногу. И мы оба рухнули на пол, причем я приземлился сверху.

В классе повисло гробовое молчание.

Я поднял голову и хотел уже скатиться с манекена.

Но тут же замер, увидев массивную фигуру, заслонившую дверной проем.

Миссис Мааарг!

Лежа на манекене, я смотрел на нее снизу вверх. На ней было красное платье из блестящей ткани. Фигура ее была такой широкой и мощной, что не пропускала лившийся из коридора свет.

Она сузила свои водянистые карие глаза и прорычала:

– Ты, должно быть, Пол!

Я увидел, что все взгляды теперь устремлены на меня. Даже ребята, до того ожесточенно стучавшие по клавишам ноутбуков, теперь подняли головы, чтобы на меня посмотреть.

Я поднялся с пола.

– Извините, – пробормотал я и нагнулся за манекеном. Но миссис Мааарг сделала мне знак своей огромной ручищей, чтобы я оставил его лежать.

– Иди сюда, Пол. – Голос у нее был хриплый: казалось, внутри ее горла перекатываются мраморные шарики.

Я замер, глядя на силуэт в красном, загородивший дверной проем.

– Иди сюда, Пол, – повторила она, не сводя с меня водянистых карих глаз. Она не моргала. На одутловатом лице не отражалось никаких эмоций. – Иди сюда.

Я бросил взгляд на Молли и Селесту. Их лица застыли, челюсти были стиснуты, глаза широко раскрыты – неужели от страха?

Я засунул руки в карманы джинсов и поплелся к двери.

– Я просто дурачился с манекеном… – произнес я.

Миссис Мааарг кивнула.

– Дай-ка попробовать, – тихо промолвила она.

Я с трудом сглотнул. Что она сказала?

– Иди сюда, Пол, – повторила она. – Дай попробовать.

У меня за спиной горестно вскрикнула Селеста.

Больше не было слышно ни звука. В классе воцарилась такая тишина, что я слышал шарканье собственных кроссовок по деревянному полу.

Я подошел к миссис Мааарг. Я одарил ее самой очаровательной из своих улыбок.

– Привет, – сказал я.

Она схватила меня за руку и вытащила ее из кармана.

Затем, утробно ворча, она наклонила голову. Вывалила толстый, влажно поблескивающий розовый язык размером с коровий.

И облизала мою руку от запястья до плеча.