Текст книги "Риск - мое призвание (сборник)"

Автор книги: Роберт Ллойд Фиш

Соавторы: Джонатан Крэйг (Крейг),Стивен Марлоу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)

– Я был молод, – начал он наконец. – И я верил ей. Я хотел ей верить. Она платила мне… своим телом за то, чтобы я продолжал верить, оставался преданным и делал… все, что мне скажут. Стерва, она не любила… она никогда меня не любила. Однажды я застал ее… с братом. Он был единственным мужчиной, которого она когда-либо…

Он лежал и смотрел широко раскрытыми глазами в небо. В уголках его рта пузырилась пена.

– Когда я увидел, как она с братом занималась этим… я увел майора, – неожиданно отчетливо произнес он. – Мы перенесли золото в джип, привезли его сюда и спустили в пещеру, где вы его и нашли… Штрейхеры хотели его убить. Я собирался… сказать о нем американцам… когда они пришли сюда.

– Да, – сказал я.

– Я спустился туда, – показал он слабым движением руки, имея в виду не пещеру, а горный склон. – А потом начал подниматься вверх.

И он показал на вторую гору.

– Со мной было отличное ружье, солнце светило мне прямо в спину. Мне отлично была видна пещера и то, что внутри нее. Я собирался забрать оттуда золото, но не спешил с этим. Я тогда не думал, что… мне придется ждать двенадцать лет, – в его голосе прозвучало недоумение. – Я и предположить не мог, что все так закончится. Проклятая шлюха.

– Это вы его застрелили? – спросил я.

– Да, я. Майора. Так изувечить человека его собственным… эта проклятая стерва… я не спешил… никто не знал, что золото… Будь она проклята…

У него изо рта, пузырясь, шла пена, дыхание участилось. Он кашлянул, глубоко вздохнул и умер.

* * *

Когда я нес Ильзе на руках к машине, я не знал, оставалось ли у нее еще желание жить. Ее муж был мертв. От обвинения в убийстве в Бар-Харборе, если, конечно, это она убила Бормана, ей, скорее всего, удалось уйти. Ответ на этот вопрос знала она одна, и я не был уверен, захочет ли она с ним жить. Я уложил ее на заднее сиденье. Она была вся холодная, тело ее дрожало, но она дышала. Я вернулся к Беккерату и снял с него кое-что из одежды, чтобы укрыть Ильзе. Не говоря ни слова, Пэтти помогла мне затащить в машину Зигмунда. Мы затолкали его сзади на пол. Нос у него был разбит и сломан.

Мы с Пэтти сели впереди. Я вел машину, а она сидела, повернувшись назад и наставив на Зигмунда его же «Люгер». Однако, пока мы ехали, он так и не пришел в себя.

– Отец? – помолчав, спросила Пэтти.

– Да, – ответил я. – Хочешь знать, как это было?

Она бросила взгляд сперва на меня, потом на пистолет в своей руке, вниз на Зигмунда, на Ильзе, и отрицательно покачала головой.

– Нет, – проговорила она. – Наверное, нет.

– Ты в этом уверена?

– Да, Чет, уверена, – и помолчав, добавила. – А Сиверинг, он был…

– Был ли он ангелом, хочешь ты спросить? Не знаю. Думаю, что да. Мне, по крайней мере, хотелось бы в это верить.

Когда мы подъехали к домику, там стояла машина полиции, и вокруг нее кружили Ферге, трое в штатском и водитель в форме полицейского. Тело Сиверинга они уже обнаружили.

– Вот он, ваш парень, – сказал мне Ферге.

– Знаю, – ответил я.

– Эти местные легавые, – презрительно процедил Ферге, сверкая на солнце розовой лысиной. Те прекрасно все слышали, но даже и ухом не повели. – Сначала у них спустило колесо. Потом они заявили, что знают эти горы, как свои пять пальцев. Черта с два они их знали. Мы плутали почти два часа.

– Да, – сказал я.

– Выкладывайте, что случилось.

– А не пошли ли бы вы к чертовой матери, – предложил я.

Такой степени удивления на его лице я еще не видел. Его брови взлетели вверх почти на дюйм.

– Моя лицензия здесь недействительна, – продолжал я. – Я всего лишь дилетант, а настоящую работу делаете вы, профессионалы. Ну и идите к дьяволу.

У него отвисла челюсть.

– Ладно, извините, – сказал я. – Вы, пожалуй, этого не заслужили. Просто иногда этот мир бывает чертовски гадким, вот и все.

– При нашей работе, это так, – подтвердил Ферге.

Он сказал «нашей». Это было похоже на самое глубокое извинение из тех, на которые он был способен.

– Садитесь в машину, – сказал я. – С нами больная женщина.

Он сел впереди рядом со мной и Пэтти. Он пообещал, что наймет в городе скалолазов, которые достанут золото. По его мнению, оно должно храниться в банке до тех пор, пока правительства ФРГ и США не решат, как им распорядиться. Парни в штатском вытащили Зигмунда из машины. Он оставался единственным, кого это золото еще интересовало.

Я закончил свой рассказ, когда мы въезжали в Гармиш. В больнице нас заверили, что с Ильзе все будет в порядке. По дороге в гостиницу она говорила только о сыне. Ни о чем другом она даже и слышать не хотела, и все старались не мешать ей выговориться.

– Я по-прежнему хотел бы, чтобы с Сиверингом все прошло без шума, – напомнил я Ферге позже.

Он поинтересовался, уверен ли я в том, что тот был этого достоин, и с каменным лицом смотрел на меня в ожидании ответа.

А я подумал о незадачливом шантажисте Бормане, который, может быть, и заслужил смерть, если вообще о ком-либо можно сказать, что он заслуживает смерти. Я думал о Саймоне Коффине и о Бадди Лидсе, который наверняка ухитрится заработать себе политический капитал даже на гибели Сиверинга. Я думал об Айке и Штрейхерах, о Пэтти, и еще о том, так ли уж хладнокровно Отто убил своего отца, и была ли Ильзе убийцей Бормана, или же это все-таки был несчастный случай. Я подумал обо всех частных сыщиках из детективных романов, имевших на все ответ, непроницаемых, самоуверенных и прямолинейных, и позавидовал им. И ответил:

– Да.

– В таком случае, я могу вам это обещать, – ответил Ферге.

Мы пожали друг другу руки, и больше я никогда в жизни его не видел.

За обедом мы с Пэтти почти не говорили, но когда подали вино, она подняла свой бокал.

– Честер Драм, – произнесла она, – сейчас я скажу вам, кто же все-таки настоящий ангел.

– Не надо, – попросил я.

Но она все равно сказала.

Джонатан Крейг
Тайна нагой незнакомки

ГЛАВА 1

Утро было такое, что озноб пробирал до костей. К пяти утра туман, упавший на город около полуночи, поглотил узенькие улочки Гринвич-Виллидж, набросив на них клубящуюся, почти непроницаемую завесу, похожую на бесформенные куски грязной ваты. Я сидел за рулем полицейской машины без опознавательных знаков и, медленно проезжая перекресток, подумал, что не легче было бы ехать под водой.

Рядом со мной находился мой напарник детектив Стэн Райдер. Надвинув шляпу почти на глаза, он напевал себе под нос какую-то невразумительную мелодию. Стэн – долговязый парень с обманчиво хлипким телосложением, с ранней сединой на висках и вечным выражением невинного и подчеркнуто вежливого недоумения на лице.

– Постой-ка! – сказал он и подался вперед, чтобы выглянуть в боковое окно с моей стороны. – Ты слышал?

Я прислушался.

– Что?

– Похоже, там девушка бежит. На высоких каблуках.

– Где?

– Да там где-то. На другой стороне улицы, вроде к углу бежит.

Я притормозил у тротуара и снова прислушался.

В течение почти целой минуты стояла гнетущая ватная тишина, какая и бывает в туман. Тишину нарушало лишь мерное клацанье дворников, шуршащих по лобовому стеклу.

– Могу поклясться… – начал Стэн и осекся: мы оба отчетливо услышали резкое стаккато женских каблучков по асфальту. Цокот приближался, но вдруг оборвался так же неожиданно, как возник.

– И как она может бежать в таком киселе? – удивился Стэн. – Сейчас ведь в двух шагах ни хрена не видно.

– Не знаю-не знаю, – пробормотал я, открывая дверцу. – Пойдем, узнаем.

– Вон она! – встрепенулся Стэн. – Видишь? – и он шумно вздохнул. Господи, да она же абсолютно голая!

И тут я её увидел – молочно-белое тело буквально сияло сквозь ватный туман. Девушка стояла прислонившись к большой витрине магазина, прижав ладони к нижней части лица. Она нервно оглядывалась, точно пыталась понять, где находится и почему. Над крепко прижатыми к лицу ладонями только сверкали два глаза – в них застыл ужас. Туман мешал мне разглядеть её и определить возраст, но высокие торчащие груди над поразительной тоненькой талией ясно свидетельствовали, что ей нет и двадцати.

– Но я не слышу, чтобы её кто-то преследовал, – прошептал Стэн. Интересно, с чего это она так перепугалась?

– Быстро, Стэн! – приказал я. – Заходи с того края. Мы её возьмем в "коробочку".

– Она, по-моему, так напугана, что с места не сдвинется.

Но мы опоздали.

Нагая девушка увидела нас. На какое-то мгновение она замерла у витрины – её тело дрожало мелкой дрожью, а глаза раскрылись ещё шире прежнего. Потом она издала вопль ужаса, повернула влево и исчезла в тумане.

В тумане звуки столь же обманчивы, как и в воде. К тому моменту, как мы со Стэном догадались, в каком направлении надо бежать за цокотом каблучков, они растаяли в тумане. А через секунду где-то взревел автомобиль, сердито покашлял и быстро удалился.

Стэн тихо выругался.

– Фары не включила и рванула точно летучая мышь в преисподнюю. Да эта девица просто чокнутая, Пит. Она и квартал не проедет, как разобьет тачку о фонарный столб.

Мы, разумеется, ничего не могли поделать. Мы ведь не видели её машину и не знали, что надо искать, да и к тому же пока бы мы раскочегарили свой "плимут", беглянка бы уже оторвалась на приличное расстояние и нам бы ни за что не удалось найти её в тумане.

– Вряд ли она сама села за руль, – раздумчиво произнес я. – Уж больно быстро завелся мотор.

– А может, она позволила какому-то хмырю раздеть себя в машине, а потом передумала и дала деру?

– Значит, она передумала дважды, – возразил я. – Один раз, когда выпрыгнула из машины, а в другой раз – когда обратно в неё заскочила.

– Пит, бабы откалывают такие чудные вещи…

– Но не настолько же. Ты можешь себе представить абсолютно голую чудачку в пять утра на улице, да ещё в такой туман?

– А почему нет – если она под наркотой или под мухой.

– Она не была под наркотой, Стэн. Она просто перепугана до смерти. Она была так напугана, что даже не замечала своей наготы!

– Ну с этим я ещё могу согласиться.

– Как думаешь, ты бы её мог узнать?

– Она же закрыла лицо руками! Да в такой туман… Ты шутишь! Надень на неё платье и покажи мне её через пять минут – гарантирую, я даже не взгляну в её сторону.

– Это точно, – вздохнул я. – Тут мы её заметили, а?

– Ну. А что?

– А ты посмотри на дверь этого гаража.

Это был небольшой частный гараж на одну машину с металлической дверью, закрепленной на шарнирах в крыше. Дверь, опускавшаяся прямо на тротуар, была приподнята дюймов на пятнадцать. Из-под двери пробивался свет, и когда мы встали на четвереньки, чтобы заглянуть внутрь, я услышал тихое урчание автомобильного двигателя.

Я взглянул на Стэна:

– Слышишь?

Он кивнул.

– Судя по нежному звуку – вроде бы "кадиллак".

– Какой ещё нежный звук? – усмехнулся я и, схватившись за нижний край двери, попытался её поднять. – Да он орет как сумасшедший. Только безумец мог оставить в таком крошечном гараже тачку с включенным движком. – Дверь поддалась не сразу. Пришлось мне приложить силу обеих рук.

Это был не "кадиллак", а длинный "линкольн" лавандового цвета – и в таком виде, словно он только что сошел с подиума автомобильного салона.

– Полиция! – крикнул я в пустоту. – Здесь есть кто-нибудь?

Ответа не последовало. Мы со Стэном подошли к автомобилю. Левая задняя дверца была приоткрыта, остальные двери заперты, окна подняты. На переднем правом сиденье лежало аккуратно сложенное дорогое белое платье. А рядом скомканная юбка. Между юбкой и платьем я заметил белую дамскую сумочку. Я просунул руку внутрь и выключил зажигание.

– Похоже, ты был прав насчет того, что кто-то раздел девицу в машине, – сказал я. – Только ты обознался машиной.

Стэн нахмурился.

– Загадочная история. Малышка выскакивает из одной тачки, спринтует с голой задницей по улице, а потом прыгает в другую тачку и – привет.

– Вроде бы так, – согласился я.

– Это, я тебе скажу, довольно-таки непотребное поведение, – заметил он. – Даже для Гринвич-Виллидж.

Я заглянул на заднее сиденье, а потом, взявшись за ручку приоткрытой дверцы, распахнул её настежь.

– Там мужчина на полу, Стэн! – глухо произнес я. – Помоги-ка мне.

Парень весил около двухсот фунтов – здоровый мускулистый брюнет с большими залысинами и очень густыми тяжелыми бровями, сросшимися на переносице.

– Мертвецки пьян, – заметил Стэн, когда мы опустили свою находку на бетонный пол гаража. – Буквально без признаков жизни.

Я наклонился над брюнетом, расстегнул воротничок рубашки и приложил ладонь к его левой груди.

Потное тело было ещё теплым, но сердцебиение не прощупывалось.

Я достал фонарик, приподнял парню веки и посветил узким лучиком прямо в глаза. Глаза был остекленелые, и зрачки оказались не одинаковые и круглые, а разного размера, яйцеобразные.

– Ну и? – поинтересовался Стэн.

– Мертв.

– Но смерть произошла недавно.

– Верно. Минут пять назад – не больше. Он ещё теплый, как мы с тобой.

– И конечно, никаких признаков насилия, – Стэн покачал головой. Круто.

– Мда…

– Может, сердечный приступ?

Я уже было кивнул, но тут присмотрелся к его лицу повнимательнее. То, что при тусклом освещении верхнего света в салоне "линкольна" показалось мне поначалу легким солнечным загаром, оказалось кое-чем иным.

– Я это понимаю таким образом, – говорил тем временем Стэн. – Он с это девицей занимался известным делом на заднем сиденье. Но отжимания оказались для него слишком тяжелой нагрузкой, сердчишко у парня не выдержало, а девица вдруг поняла, что лежит под трупом. Ну и у неё крыша поехала. Да в такой ситуации у любого поедет. Она выползает из-под этого амбала, выбегает из машины, подлезает под дверь – она её просто не сумела поднять выше – и дает стрекача по улице…

Я выпрямился.

– Пожалуй, это близко к истине.

– Близко-близко… – обиделся Стэн. – Может, спорнем?

– Ты знаешь, мне сначала показалось, что у него лицо загорелое, Стэн. Но это не загар. Он отравился угарным газом.

Стэн ни слова не говоря подошел к мертвому и внимательно изучил его лицо.

– Будь я проклят… – пробурчал он.

– Угарный газ не имеет ни цвета, ни вкуса. – продолжал я. – Если бы мы не подняли дверь гаража, то сейчас могли бы уже лежать тут рядышком с ним.

– Так быстро?

– В таком тесном гаражике двигатель "линкольна" за считанные минуты может выбросить угарный газ в смертельной концентрации.

– Но дверь гаража была все-таки приоткрыта. Разве эта щель не создавала достаточную вентиляцию?

– Нет. Ветра сейчас нет и влажность воздуха повышенная. Так что эта щель нас бы не спасла.

– Но он, смотри-ка, наглухо заперся в машине. Может быть, он рассчитывал, что так выхлопные газы не попадут в салон?

Я покачал головой.

– Я думаю, он и машину закрыл и печку включил из-за девчонки.

– Как-как?

– Ну да, сегодня вон какое холодное утро. А голая девица в такую погоду быстро могла озябнуть.

– Верно. И печка у него включена была. Я почувствовал жар со спины, когда мы этого бедолагу выволакивали.

– Да, и вот ещё что. Похоже, он был сильно поддатый и мало что соображал. Ежегодно тысячи пьяных водителей точно так же погибают у себя в гаражах.

– Что-то я никак не возьму в толк. – недовольно протянул Стэн.

– Что именно?

– Ну сам подумай. На заднем сидении парень и девушка. Они только что потрахались вдоволь, а может ещё только собирались – как вдруг мужик откидывает копыта. Улавливаешь?

– Улавливаю и с нетерпением жду развития версии, – ответил я. – Итак?

– Итак, скажи мне, как могло случиться, что парень умер, а девица нет?

Я пожал плечами.

– Тут может быть масса объяснений. Ну, например, различная выносливость организма. Один человек может безболезненно принять дозу яда, смертельную для другого человека.

– Да, но чем крупнее человеческая особь, тем большее количество яда может организм переварить. Верно?

– В общем, да.

– Ну вот оно твое различие. Этот здоровяк раза в два крупнее девицы. Это же элементарно.

– А может он страдал анемией. – предположил я. – Если он…

– Это он-то анемией? Да ты взгляни на этого бугая!

– Внешность обманчива, Стэн, – не согласился я.

– Но не настолько же! Давай выкладывай свою версию!

– Ну, если он сильно поддал, да ещё и накурился перед этим… Э, погоди-ка, Стэн. Я вот вспомнил, что нам говорил наш инструктор в полицейской академии. Насчет тяжелых физических упражнений, которые сжигают кислород в мышечных тканях.

– Вот-вот. Ты попал в самую точку, Пит. Если то, чем он занимался с голой малышкой, не было тяжелыми физическими упражнениями, то хотел бы знать, что это такое, – оживился Стэн и хитро взглянул на меня.

– Да, пожалуй, ты меня теперь убедил.

– Еще бы! И если он там на заднем сиденье занимался бодибилдингом, а девица под ним, можно сказать, лежала-отдыхала – чего же удивляться, что он вырубился, а она нет.

– Одно возражение!

– Какое?

– А что если не она лежала под ним, а он под ней?

Стэн вздохнул.

– Ну тогда мы в тупике.

Я подошел к "линкольну", распахнул все четыре дверцы, достал сумочку и заглянул внутрь. В ней лежала компакт-пудра, губная помада, носовой платок, ключи, четыре бумажки по доллару и – никаких документов. Я сложил все обратно в сумочку и пошарил в бардачке. Ничего.

– Выверни у него карманы, Стэн! – попросил я. – А мне пока надо тут осмотреться.

Гараж построили в те времена, когда автомобили у нас были в высоту чуть ли не такие же, как и в длину. Расстояние между бамперами блестящего новенького "линкольна" и стенами гаража было не меньше фута. Аренда этого гаража, подумал я, обходится хозяину автомобиля недешево. Этот индивидуальный гараж находился в районе, где полезная площадь ценилась больше всего.

Тут я поймал себя на том, что уже довольно давно в моих ушах стоит глухое урчание, как мне показалось, доносившееся откуда-то из глубины здания – либо сбоку, либо позади гаража. Работал то ли генератор, то ли электромотор, которому срочно требовалось заменить щетки. Обойдя автомобиль сзади, я наконец заметил узкий дверной проем в углу левой стены и понял, что урчание доносится именно оттуда.

Я включил карманный фонарик, вошел в дверной проем, нащупал выключатель, зажег верхний свет и осмотрелся. Я очутился в крошечной и тем не менее полностью оборудованной слесарной мастерской. Все инструменты и станки, в том числе и батарея довольно дорогого электрооборудования, разложенного на верстаке, вкупе с молоточком и наковаленкой слева, были настолько малы, что на первый взгляд казались уменьшенными моделями настоящих слесарных инструментов.

И повсюду – на верстаке, на полочках, на полу – были разложены миниатюрные рыцарские доспехи.

Я немного разбираюсь в доспехах, потому что однажды мы расследовали дело об ограблении частной коллекции средневекового оружия. И я сразу понял, что эти десяти – и двенадцатидюймовые модели явились результатом кропотливого труда умельца высшего класса. Изделия были необычайно красивы и изящны – точные, филигранно выполненные до мельчайших деталей, копии ручной работы.

А урчание, услышанное мной в гараже, издавал небольшой вентилятор в окошке над верстаком. Между вентилятором и верстаком висели несколько цветных плакатов с изображением шлемов, кольчуг, нагрудных лат и прочей дребедени. В дальнем правом углу мастерской находилась небольшая туалетная комнатка, а в левом углу, за наковальней, виднелась обитая сталью дверь с замысловатым и наверное, очень дорогим замком. Дверь вела в проулочек между гаражом и соседним домом.

Вентилятор работал вовсю. Лопасти мощно вертелись.

То есть настолько мощно, чтобы затягивать свежий воздух с улицы под приподнятую дверь гаража и гнать его через весь гараж в эту мастерскую, а потом выталкивать его прочь в проулок. Достаточно мощно, чтобы очистить помещение гаража от избытка угарного газа…

Стоя в дверном проеме между гаражом и мастерской – точно в бутылочном горлышке – я должен был бы почувствовать ощутимый сквознячок. Но не почувствовал. Более того, воздух в мастерской точно застыл.

Вскарабкавшись на верстак, я внимательно исследовал вентилятор. Как выяснилось, он вовсе и не выходил наружу. Между квадратной сетчатой коробкой вентилятора и внешней оконной рамой был небольшой, не больше дюйма, проем. И вот в этот проем кто-то засунул толстую картонку, отчего вентилятор, можно сказать, работал вхолостую.

Я осторожно вынул картонку. Это был цветной плакатик, вроде тех, что висели на стене мастерской. На картонке были изображены рыцарские шиты и геральдические эмблемы.

Я постоял, прислушиваясь к звуку работающего вентилятора, потом поставил картонку обратно между сеткой вентилятора и окном. И снова прислушался. Потом опять вынул картонку. Странно: работающий вентилятор урчал абсолютно одинаково и с картонкой, и без нее.

– Эй Стэн! Поди-ка сюда!

Неизвестный злоумышленник, который вставил в окно эту картонку, превратил маленькую слесарную мастерскую в миниатюрную газовую камеру.

Этот неизвестный был убийцей.