Текст книги "Превосходство Борна"

Автор книги: Роберт Ладлэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Он представляет наиболее прогрессивное крыло их Центрального Комитета, он занимается вопросами экономической реформы и является, я не боюсь этого слова, сторонником западного способа экономического развития.

– Что еще?

– Он получил достаточно широкое экономическое образование в Лондоне. И объясните мне, пожалуйста, кто на Западе может желать, чтобы такой человек, как Шэн, исчез с политического горизонта? Это абсурд, господин посол! Человек вашего ранга должен понимать это лучше всех нас!

И вновь дипломат тяжело взглянул на своего обвинителя, а когда заговорил вновь, то делал это очень медленно, аккуратно подбирая слова.

– За несколько минут до этого мы еще находились в точке отсчета, когда был возможен поворот назад. Но мы прошли этот момент и остановились на том, что бывший сотрудник отдела иностранной службы Госдепартамента Дэвид Вебб стал Джейсоном Борном с определенной целью. Точно так же Шэн Чжуюань не тот человек, которого вы знаете, не тот человек, на которого вы смотрите как на своего коллегу. Он стал таким человеком с определенной целью.

– О чем вы толкуете? – быстро перешел в оборону Мак-Алистер. – Все, что я говорил о нем, имеется в документах, официальных документах, на которых стоит гриф секретности: «Совершенно секретно. Только для прочтения».

– Только для прочтения? – переспросил бывший посол с каким-то странным оттенком. – И вы полагаете, что этих сведений, кстати неизвестно откуда поступивших, вполне достаточно? Нет, господин помощник Госсекретаря, этого недостаточно и никогда не будет достаточно.

– Очевидно, вы обладаете информацией, которой я не располагаю, – сухо заметил представитель Госдепартамента, – если только это информация, а не дезинформация. Человек, которого я описал вам, человек, которого я лично знаю, это министр Шэн Чжуюань.

– Точно так же, как Дэвид Вебб, которого мы описали вам, был Джейсоном Борном?.. Нет, пожалуйста, только не сердитесь. Это все гораздо важнее и ответственнее, нежели вы можете представить себя. Шэн был совсем не таким человеком, которого вы знали. Он никогда им не был.

– Тогда кого же я знаю? Кто этот человек, который присутствовал на всех этих многочисленных конференциях?

– Он просто предатель, господин помощник. Шэн Чжуюань является предателем своей страны. И когда его политическая власть возобладает, Пекин может стать причиной третьей мировой войны. Относительно его личных целей сейчас не приходится сомневаться.

– Шэн… предатель? Я не могу поверить в это! Ведь в один прекрасный день он может стать Председателем!

– И тогда Китай окажется под властью фанатичных националистов, чьи идеологические корни берут свое начало на Тайване.

– Вы безумец, вы абсолютный безумец!

– Но Шэн – это не тот Шэн, которого знаете вы.

– Тогда кто же он, черт возьми?

– Приготовьтесь слушать очень внимательно, господин помощник Госсекретаря. Шэн Чжуюань является первым сыном крупного шанхайского промышленника, который составил свой капитал еще в Старом Китае. Когда революция под руководством Мао установила в стране новый режим, эта семья, как и многие другие в то время, выехала с материка. Глава семьи имеет уже приличный возраст и находится в Гонконге, но мы не знаем, кто это на самом деле и какое имя он носит сейчас. В их задачу входит полный контроль над Гонконгом со стороны националистов из Северного Китая. Вот короткая схема одной из сторон его биографии.

– Но если вы не знаете, кто этот промышленник, этот тайпин, на самом деле, то как вы можете быть уверены во всем остальном.

– История берет свое начало на Тайване, и наш информатор входил в состав их националистического кабинета. Он-то в свое время и предупредил нас об этом, ставя своей и нашей целью остановить это безумие. Но на следующее утро после контакта с нами он был найден мертвым: с тремя пулями в голове и с перерезанным горлом. В Китае это означает смерть предателю. С тех пор было убито еще пять человек. Этот акт говорит о том, что тайну стараются сохранить. Скорее всего, что сегодня указания исходят из Гонконга. В конце концов, теперь вам более понятно, к каким последствиям это приведет, если принять во внимание русские войска у северных границ Китая? Остается только путь на юг, в сторону Новых Территорий.

– Это безумие! Их надо остановить. Этого не должно случиться!

– Разумеется, – подтвердил свое согласие дипломат.

– Но почему вы считаете, что это может сделать Вебб?

– Не Вебб, – поправил его посол, – Джейсон Борн.

– Согласен! Почему Джейсон Борн?

– Потому что сообщение, полученное из Цзюлуна, говорит о том, что он уже там.

– Что?

– Но мы знаем, что на самом деле это не так.

– Тогда о чем вы говорите?

– Он вернулся в Азию. Он вновь убивает.

– Кто? Борн?

– Нет, не Борн. Миф.

– Вы хоть сами понимаете, что говорите? У вас нет ни грана ответственности за свои слова.

– Но уверяю вас, вы найдете ее сколько угодно у Шэна Чжуюаня. Он уже приложил к этому руку.

– Как?

– Он вернул убийцу в Азию. Теперь главным клиентом Джейсона Борна является один из лидеров Народной Республики, который объединяет оппозиционные силы в Пекине и в Гонконге. За последние шесть месяцев несколько мощных голосов среди членов Центрального Комитета внезапно умолкли. Согласно официальным государственным сообщениям, несколько человек умерли после длительной болезни, еще двое предположительно погибли в дорожных инцидентах. Немного позже произошел последний и самый экстраординарный случай. Вице-премьер Китая был убит на Цзюлуне, в то время когда никто в Пекине не знал, где именно он находится. Это был ужасающий эпизод: пять человек оказались зверски убиты на набережной Тсим Ша Тсуи, а рядом с трупами была оставлена визитная карточка убийцы. Имя Джейсона Борна было начертано кровью на полу. Другими словами, это должно было подчеркнуть, что убийство являлось заказным.

Мак-Алистер часто заморгал глазами, не в силах сосредоточить взгляд ни на одном предмете.

– Это все так далеко от той области, которой я обычно занимаюсь, – безнадежно проговорил он. Потом, понемногу приходя в себя, он вновь обрел в себе профессионала. – Есть какая-нибудь связь? – спросил он.

Дипломат коротко кивнул.

– Отчеты наших спецслужб дают некоторые детальные пояснения. Все перечисленные люди были политическими оппонентами Шэна в Центральном Комитете. Вице-премьер относился к старой гвардии, воспитанной еще Мао, и, конечно, был ведущим солистом в этом хоре противников. Что он тайно делал на Цзюлуне, в компании местных банкиров и промышленников? Пекин не может ответить на этот вопрос и поэтому должен делать вид, что этого убийства вообще не было. Этот человек просто перестанет существовать.

– И визитная карточка, оставленная убийцей, я имею в виду имя, написанное кровью, является второй нитью, ведущей к Шэну, – заметил помощник Госсекретаря.

Его голос дрожал, когда он пальцами пытался массировать свой лоб.

– Но почему он сделал это? Я имею в виду, оставил свое имя!

– Ведь это, как-никак, его работа, а он очень практичный человек. Теперь вы начинаете понимать?

– Я не совсем уверен, что вы подразумеваете под этим.

– Для нас этот новый Борн является прямой дорогой к Шэну. Он должен быть использован как наша ловушка. Самозванец сейчас пользуется мифом, который был создан несколько лет назад, но если его место займет оригинал, то он будет в состоянии добраться до Шэна. Этот самый Джейсон Борн, созданный нами, должен занять место нового убийцы, использующего его имя. И как только Шэн проявит интерес к очередным контрактам, он окажется в ловушке.

– Это заколдованный круг, – едва слышно прошептал Мак-Алистер, неподвижно глядя на дипломата. – И если учесть все, что вы мне рассказали, Дэвид Вебб вряд ли захочет в него ступить или хотя бы приблизиться.

– В таком случае мы должны создать побудительные причины для того, чтобы он сделал это, – мягко заметил Хэвиленд. – В моей профессии, а говоря по правде, это всегда и было моей профессией, мы всегда стараемся отыскать мотивы и факты, которые могут вызвать соответствующие поступки. Я уверен, что их можно найти для любого человека.

– Но это пока ни о чем не говорит мне.

– Дэвид Вебб превратился в Джейсона Борна по той же самой причине, которая в свое время привела его в «Медузу». Он потерял свою жену и детей.

– О, Господи…

– На этом я могу вас оставить, господа, – проговорил Рейли, поднимаясь с кресла.

Глава 3

Дэвид Вебб, тяжело дыша, бежал вдоль поля, поросшего темной травой. Его лицо покрывали капли пота, а влажный спортивный костюм прилипал к телу. Он миновал пустующие трибуны небольшого стадиона и теперь направлялся к бетонированной дорожке, которая вела к университетскому гимнастическому залу. Осеннее солнце уже скрылось за кирпичными зданиями университетского городка, но отблески его лучей все еще пронзали вечернее небо, которое, подобно светящемуся занавесу, нависало над ландшафтом штата Мэн. Осенний холод уже давал себя знать, и Дэвид почувствовал легкий озноб. Врачи советовали ему не переохлаждаться.

Когда он открывал тяжелую дверь гимнастического зала, у него мелькнула мысль, почему двери всех гимнастических залов по весу напоминают ворота средневековых крепостей? Он вошел внутрь и, пройдя по каменному полу, добрался до коридора, в конце которого находилась раздевалка, уставленная металлическими шкафами. Он порадовался, что сейчас там никого нет, так как был не очень расположен к разговорам.

Дэвид медленно шел между длинными деревянными скамейками, направляясь к своему шкафу, находившемуся в конце ряда, когда его взгляд остановился на явно постороннем предмете, расположенном прямо впереди. Он побежал, стараясь поскорее выяснить, что это такое. Сложенная записка была приклеена с помощью куска ленты к двери его шкафа. Он сорвал ее и развернул: «Звонила ваша жена и просила позвонить ей, как только вы сможете. Она сказала, что это очень срочно. Ральф».

«У сторожа должно было бы хватить ума выйти и просто позвать меня к телефону!» – с раздражением подумал Дэвид, набирая цифровую комбинацию кодового замка. Отыскав в карманах брюк несколько монет, он почти бегом бросился к платному телефону, висевшему на стене. Когда он опускал монеты и набирал номер, то заметил, что его руки дрожат. И он знал почему. Мари никогда не употребляла слово «срочно». Она старалась избегать подобных слов.

– Алло?

– В чем дело?

– Я подумала, что ты можешь оказаться поблизости от телефона, – ответила его жена. – Я понимаю, что только наш Мо, университетский врач, гарантирует лекарство, возвращающее тебе волю к жизни, но лишь в том случае, если оно не вызывает осложнений на сердце.

– В чем дело?

– Возвращайся домой, Дэвид. Здесь есть кое-кто, кого ты должен повидать. Поторопись, дорогой.

Помощник Госсекретаря Эдвард Мак-Алистер решил сократить свою вступительную речь до минимума, оставив лишь ряд существенных фактов, которые, по его мнению, должны были бы подсказать Веббу, что его незваный гость занимает отнюдь не последнее место в структуре Госдепартамента.

– Если вы хотите, мистер Вебб, мы можем отложить наши дела на некоторое время, пока вы не придете в себя после вечерней прогулки.

Дэвид все еще был в шортах и полотняной китайской рубашке, так и не переодевшись в спортивном зале, где он лишь забрал свою обычную одежду из шкафа, забросил ее в машину и помчался домой.

– Мне показалось, что проблемы, появившиеся у вас или, точнее, там, откуда вы приехали, мистер Мак-Алистер, на самом деле не терпят отлагательства.

– Пожалуйста, сядь, Дэвид, – сказала Мари Сен-… Мари Вебб, войдя в комнату с двумя полотенцами в руках. – И вы тоже садитесь, мистер Мак-Алистер.

Когда ей удалось таким образом усадить обоих мужчин перед погасшим уже камином, она протянула одно полотенце Дэвиду, а затем, обойдя его кресло, встала сзади, пытаясь с помощью второго полотенца сделать ему массаж шеи и верхней части спины, в соответствии с рекомендациями врачей, не забывая поглядывать сквозь спадающие пряди огненно-красных в свете лампы волос на помощника Госсекретаря.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Как мы уже выяснили с вами, мистер Мак-Алистер, я имею определенное разрешение от правительственных спецслужб на право участвовать во всех подобных переговорах вместе с моим мужем.

– О, у вас уже поднимался вопрос об этом? – спросил Дэвид, взглянув сначала на нее, а потом на их гостя, пытаясь улыбнуться при этом.

– Дэвид, прошу тебя, не отвлекай нашего гостя от главного.

– Извините, она права.

Он вновь попытался улыбнуться:

– Кажется, все уже предрешено и не подлежит обсуждению? Или у вас на ее счет были какие-то сомнения?

– Я уже подтвердил, что она имеет на это право, – заметил помощник Госсекретаря, – более того, я на этом и настаивал бы, будь на вашем месте. Несмотря на то что в нашем прошлом было немало общего: так же, как вы, я проработал много лет на Дальнем Востоке, но все дальнейшее, что произошло с вами и через что вам пришлось пройти, находится за границей моего понимания.

– Уверяю вас, что у меня самого к этому очень похожее отношение. Это должно быть ясно всем.

– Но тем не менее некоторые люди, особенно там, откуда я пришел, воспринимают это не так. Хотя на самом деле, видит бог, вашей ошибки, конечно же, не было во всем произошедшем.

– А сейчас вы становитесь просто любезным. Когда из того места, которое вы представляете, исходят не оскорбления или угрозы, а вот такая примерная любезность, это вызывает у меня беспокойство.

– Тогда, если нет возражений, давайте вернемся к нашим делам. Хорошо?

– Пожалуйста, я не против.

– И я хочу надеяться, что вы не будете со слишком большим предубеждением относиться ко мне. Поверьте, что я не враг вам, мистер Вебб. Мне очень хотелось бы стать вашим другом, тем более что я в состоянии надавить на некоторые клавиши, мелодия которых будет полезна вам. Я могу помочь, и, если надо, даже защитить вас.

– От чего?

– От неожиданностей.

– Мне хотелось бы услышать что-то более конкретное.

– Тогда первое, с чего я начну, это сообщу вам, что ваша охрана полчаса назад нами удвоена, – начал объяснения Мак-Алистер, не сводя глаз с Дэвида. – Это было мое решение, и я могу даже учетверить ее, если сочту это целесообразным. Все прибывающие в университетский городок будут тщательно проверяться, а все посещаемые вами места окажутся под постоянным наблюдением. Теперь охрана будет находиться в непосредственной близости от вас, чтобы вы могли ее всегда видеть.

– Боже мой! – воскликнул Вебб, пытаясь подняться с кресла. – Это опять Карлос!

– Нет, мы, как это ни странно, думаем немного иначе, – возразил ему представитель Госдепартамента, – мы не можем сбрасывать его со счета, но все-таки это слишком далеко и слишком неправдоподобно.

– Даже так? Это тем не менее может быть похоже на правду. Если бы дело заключалось в Шакале, ваши люди всегда были бы на месте, но обязательно скрытно. Вы разрешили бы ему охотиться за мной, чтобы попытаться схватить его, и, если бы в итоге меня даже убили, такая цена вполне бы всех устроила.

– Но только не меня. Вы можете мне не верить, но это именно так.

– Спасибо, но что все-таки вы имели в виду?

– Ваше досье было «расконсервировано»… Я хочу сказать, что все секретные материалы, касающиеся операции «Тредстоун», стали кое-кому известны.

– Досье кем-то похищено? Был произведен несанкционированный доступ к архивам?

– Нет, это происходило поэтапно. Вначале все было сделано на вполне законных основаниях, в связи с кризисной ситуацией, для разрешения которой у нас просто не было выбора. Но все дальнейшее пошло не так, как мы планировали, как говорится, паровоз сошел с рельсов, и теперь мы охвачены беспокойством, а именно беспокойством за вас.

– Расскажите, пожалуйста, если можно, начало этой истории. Кто получил доступ к этому досье?

– Это был человек со стороны, но с очень высокими полномочиями, относительно которых ни у кого не было даже тени сомнений.

– Кто это был?

– Этот человек возглавлял оперативную службу британской МИ-6 на территории Гонконга. Его авторитет был подкреплен многолетним доверием со стороны ЦРУ. Он прилетел в Вашингтон и сразу же связался со своими коллегами в Лэнгли. Он обратился к ним с просьбой о получении информации, связанной с человеком по имени Джейсон Борн. Свой интерес он объяснил сложной, даже угрожающей обстановкой на контролируемой им территории и почти прямо связывал этот кризис с операцией «Тредстоун». Кроме того, он заверил, что если обмен особо важной оперативной информацией между службами наших стран продолжается до сих пор, то его официально подтвержденный правительственный запрос поступит немедленно.

– Но он должен был иметь очень веские причины для подобного запроса.

– Уверяю вас, что основания у него были. – Мак-Алистер сделал паузу и часто заморгал глазами, потирая пальцами лоб. Было видно, что он нервничает.

– Ну и какие же?

– Джейсон Борн вернулся, – стараясь говорить тише, произнес наконец Мак-Алистер, – и он вновь убивает. Теперь на Цзюлуне.

Мари едва не задохнулась и, слегка качнувшись, вцепилась в правое плечо мужа. Ее большие карие глаза наполнились яростью и страхом. Она молча уставилась на человека из Госдепартамента. Вебб же сидел не шелохнувшись, внимательно изучая Мак-Алистера, словно наблюдая за коброй.

– О чем вы говорите, черт возьми? – почти шепотом произнес он наконец, повышая голос. – Джейсон Борн, тот самый Джейсон Борн, больше не существует. Его никогда не было!

– Мы знаем это, точно так же, как вы, но тем не менее на Востоке легенда о нем живет до сих пор. Ведь это вы создали ее, мистер Вебб, и очень талантливо, смею вас уверить.

– Меня не интересует ваше мнение, мистер Мак-Алистер, – произнес Дэвид, убирая с плеча руку жены и поднимаясь с кресла. – Над чем конкретно работала британская МИ-6? И что это за человек, который представлял эту службу? Сколько ему лет? Каковы ваши данные о нем, о его связях и выполняемой работе? Вы должны были заполучить весь его послужной список и секретные материалы досье о его благонадежности, имеющиеся в ЦРУ, прежде чем идти на обмен такой информацией.

– Разумеется, все это у нас было, и мы не нашли-таки ничего, что вызвало бы хоть какие-то сомнения. Лондон подтвердил всю имеющуюся у нас информацию о нем так же, как и просьбу о передаче ему запрашиваемой информации. Как официальный представитель МИ-6 на территории колонии, он был приглашен в управление полиции, контролирующей территорию Гонконга и Цзюлуна, где ему сообщили об имевших место событиях. Все его действия, естественно, контролировало Министерство иностранных дел.

– Ложь! – почти закричал Вебб, качая головой. Но затем все-таки, понизив голос, продолжил: – Его завербовали, господин помощник Госсекретаря! Кто-то предложил ему хорошую цену за это досье. И он использовал для этого наивно простую ложь, которую вы все и проглотили!

– Боюсь, что это далеко не ложь, хотя бы уже по самому источнику информации. Наш информатор привык доверять фактам, точно так же, как Лондон. Джейсон Борн действительно вернулся в Азию.

– А если я скажу вам, что такие вещи происходят уже не первый раз, когда центры управления операциями питаются дезинформацией, а в итоге человек оказывается завербованным без особого риска и без больших расходов! Ему оставляют единственную возможность, чтобы попытаться спасти свою жизнь, и ставят перед выбором. В данном случае, я уверен, с этим досье было именно так.

– Если бы все происходило именно так, как вы говорите, то его конец не был бы таким печальным. Этот человек мертв.

– Что?

– Он был застрелен два дня назад в своем кабинете на Цзюлуне, через час после возвращения из Гонконга.

– Черт возьми, но это не должно было случиться! – в замешательстве воскликнул Дэвид. – Ведь человек, который идет на риск предательства, как правило, страхует себя с самого начала от подобных «случайностей». Он наверняка должен был оставить соответствующее заявление у надежных людей. Это было бы его страховкой, его единственной гарантией!

– Но он был абсолютно чист, – настаивал представитель Госдепартамента.

– Или просто дурак.

– Нет. Этого о нем никто не мог сказать.

– А что говорят?

– Он занимался борьбой с организованной преступностью, расследуя деятельность подпольных группировок в Гонконге и Макао. Ситуация, которая там складывалась, позволяла применить именно этот термин – «организованная». На самом деле, происходящее напоминало настоящую борьбу мафий. Постоянно совершались убийства, побережье залива становилось местом военных действий, и даже на воде взлетали на воздух многочисленные корабли. Очень часто события были весьма противоречивыми, указывая на то, что за многими из них мог стоять именно Джейсон Борн.

– Но поскольку никакого Джейсона Борна нет, то вся эта работа должна входить только в компетенцию полиции! А уж никак ни МИ-6!

– Но мистер Мак-Алистер только что сказал, что этот человек был привлечен к расследованию происходящего именно полицией Гонконга, – неожиданно подала реплику Мари, жестко глядя на помощника Госсекретаря. – МИ-6, очевидно, согласилась с таким подходом. Но почему тогда ими был проявлен такой интерес?

– Это был просто обманный ход! – не сдавался Дэвид. Он был возбужден и тяжело дышал.

– Джейсон Борн по своему «происхождению» никогда не имел никакого отношения к службам полиции, – продолжала Мари, подходя к мужу, – он «родился» в анналах секретных служб Соединенных Штатов не без участия Госдепартамента. Но я подозреваю, что МИ-6 вклинилась в это дело по гораздо более важным причинам, чем поиски убийцы по имени Джейсон Борн. Я права, мистер Мак-Алистер?

– Вы совершенно правы, миссис Вебб. И даже более того. При обсуждении этой проблемы в нашем служебном кругу всего два дня назад высказывалось именно такое мнение, что вы оцените сложившуюся ситуацию более проницательно, чем это сделали мы. Давайте только вначале сделаем одно главное определение, которое поможет нам в дальнейшем быстрее найти общий язык: будем считать, что именно проблемы экономического характера являются ключом к политическому кризису не только в Гонконге, но и во всем мире. Ведь вы являетесь весьма опытным экономистом и в свое время даже участвовали в разработке соответствующих программ для правительства Канады, а также консультировали канадских послов и разного рода правительственные делегации чуть ли не по всему миру.

– Может быть, вы возьмете на себя труд объяснить излагаемое вами человеку, экономические познания которого ограничиваются лишь чековой книжкой?

– Еще не наступило то время, мистер Вебб, когда возможны прямые удары по государственному рынку Гонконга, и даже по его подпольному продолжению. Но общая нестабильность, вызванная ростом преступлений, может служить рычагом для определенного давления на правительство, если и не вызовет более глубокой дестабилизации. И еще не пришло время, когда Китай сможет завершить очередной виток в начатой им гонке вооружений.

– Пожалуйста, продолжайте дальше.

– Время, о котором идет речь, это договор об аренде до 1997 года, – спокойно пояснила Мари заявление помощника Госсекретаря, – и до его окончания остается менее десяти лет. Новое соглашение должно быть выработано при участии Пекина, поэтому уже сейчас каждая из сторон нервничает и никто не хочет, чтобы именно его лодка налетела на скалы в этом плавании по морю политических страстей. Поэтому важным фактором этой игры является прочная стабильность во всех сферах жизни.

Дэвид взглянул на жену, потом вновь на Мак-Алистера и кивнул:

– Да, это чувствуется. Я читаю газеты и журналы… но тем не менее это не совсем то, что затрагивает сферу именно моих интересов.

– Моего мужа, как правило, интересуют факты обмана, которые стоят за любыми происходящими событиями, – попыталась объяснить Мари Мак-Алистеру. – Он занимается изучением народов и цивилизаций.

– Ну, хорошо, – согласился Вебб. – Итак?

– Мои же интересы, – продолжала Мари, – всегда были связаны с деньгами и курсами их обмена, а также с рынками и показателями их стабильности.

– И, если вы отбросите на какой-то момент стабильность, то получите хаос, – быстро добавил Мак-Алистер. – Это было бы простительно для древних китайских полководцев-завоевателей. Но никак не может служить оправданием для некоторых политиков в КНР, которые стремятся к нарушению стабильности в колонии, называемой ими Новыми Территориями. Хотя следует заметить, что более холодные головы в Бейджине не поддерживают эти устремления экстремистского крыла, которое не прочь сохранить лицо своих политических амбиций при помощи военной силы, предварительно ввергнув Дальний Восток в хаос.

– И вы считаете, что КНР может пойти на это?

– Не забывайте, что Гонконг, Цзюлун, Макао и другие колониальные территории являются частью их «Великой Поднебесной империи». Это единое пространство, а люди на Востоке не терпят непокорных детей, это хорошо известно.

– И вы хотите убедить меня, что всего лишь один человек, называющий себя Джейсоном Борном, может стать причиной подобного кризиса? Я не поверю вам!

– Это лишь общий экстремальный сценарий, хотя нет никаких гарантий, что подобное не может произойти на самом деле. Вы должны понимать, что легенда продолжает жить, а при определенных обстоятельствах даже может опережать реальные события. Это действует подобно гипнозу. Невидимому преступнику приписываются многочисленные убийства, хотя на самом деле его имя используют политические экстремисты как левого, так и правого толка. А если вы начнете анализировать происходящее, то вполне можете оценить ситуацию как самовоспроизведение мифа. Не правда ли? И когда где-то в южных районах Китая происходит убийство, вы, как Джейсон Борн, можете быть уверены, что оно будет приписано именно вам. А года через два вы уже приобретете широкую известность. Хотя на самом деле убили лишь одного человека: пьяного осведомителя из Макао, который покушался на вашу жизнь.

– Я не помню этого, – спокойно ответил Дэвид.

Чиновник кивнул:

– Я понимаю вас. Мне говорили о ваших проблемах с памятью. Но поймите и вы, если убитые люди являются крупными политиками или государственными фигурами, к примеру, если будет убит кто-то такого уровня, как Верховный губернатор колоний, или торговый представитель КНР, или кто-то подобный им, то вся колония неминуемо погрузится в хаос.

Мак-Алистер помолчал, покачав головой, чтобы чуть-чуть прийти в себя.

– К сожалению, таковы наши заключения, мистер Вебб, к которым пришли лучшие специалисты из отдела безопасности. А ваши выводы вы можете оставить при себе. И, по совести говоря, право решать принадлежит мне. Вас необходимо охранять.

– Но никто и никогда, – холодно заметила Мари, – не имел права ознакомиться с содержанием этого досье.

– У нас не оставалось выбора. Мы очень тесно сотрудничали с англичанами, и нам было необходимо доказать им, что «Тредстоун» давным-давно не существует, а ваш муж находится за тысячи миль от Гонконга.

– И вы сказали им, где именно он находится?! – закричала жена Вебба. – Как вы посмели?

– У нас не оставалось выбора, – повторил Мак-Алистер, в который уже раз потирая лоб. – Мы были вынуждены идти на сотрудничество, когда возникла угрожающая ситуация. Несомненно, вы должны понять это.

– Но что я не могу понять, так это то, почему же надо было отдавать именно досье на моего мужа! – с раздражением, переходящим в ярость, заговорила Мари. – Оно имело статус чрезвычайной секретности!

– Представители спецслужб, связанные с комиссиями Конгресса, потребовали этого, а сам этот факт уже равносилен закону.

– Прекратите! – со злостью произнес Дэвид. – Уж если вы получили такую власть надо мной, то вы должны знать, откуда я начинал свой путь. Скажите мне, где находятся все архивные материалы, касающиеся «Медузы»?

– Я не могу ответить на последний вопрос, – воскликнул Мак-Алистер.

– Но вы только что сделали это, – заметил Вебб.

– Доктор Панов умолял людей из Госдепартамента, чтобы они уничтожили все архивные данные, касающиеся операции «Тредстоун», – продолжала наступать на Мак-Алистера Мари, – или, по крайней мере, использовать фальшивые имена для всех, кто был упомянут там, но вы даже не сделали попыток в этом направлении. Что вы за люди после этого?

– Да сам-то я согласен с вами обоими! – заявил Мак-Алистер с каким-то странным выражением в голосе. – Извините, миссис Вебб, и простите меня. Это было еще до моего появления там… Так же, как вы, я оскорблен этим до глубины души. Вы совершенно правы в том, что можно было не хранить это досье. Всегда есть способы…

– Чушь, – неожиданно вступил в разговор Дэвид. В его голосе чувствовалась пустота. – Это всего лишь часть новой стратегии, еще одна мышеловка, расставленная для нас. Вам очень нужен Карлос, и вас не интересует, какой ценой вы сможете его получить.

– Ведь я забочусь о вас, мистер Вебб, а вы не хотите поверить в это. Почему меня должен интересовать Шакал, когда я работаю в секции Дальнего Востока? Шакал – это чисто европейская проблема.

– Все, о чем вы толковали здесь, подразумевает за собой нечто вполне конкретное, – вновь заговорила Мари, обращаясь к Мак-Алистеру, в то время как Дэвид вернулся в кресло. – Ведь вы хотите сказать нам еще что-то, не так ли?

– Да, и это очень нелегко для меня, поверьте. Примите во внимание, что я лишь недавно ознакомился с материалами этого досье и, возможно, еще не имею обо всем полной ясности.

– Вы знаете все, включая и сведения о его жене и детях, погибших в Камбодже?

– Да.

– Тогда говорите о том, что вы должны были сообщить нам.

Мак-Алистер вновь нервно помассировал лоб длинными тонкими пальцами.

– Я начну с того, что пять часов назад мы получили сообщение из Лондона о возможном покушении на вашего мужа. Есть некий человек, который намерен его убить.

– Но это не Карлос, не Шакал, – произнес Вебб, подаваясь вперед.

– Нет, по крайней мере до сих пор мы не обнаружили никакой связи с ним.

– А что вы обнаружили? – спросила Мари, усаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидел ее муж. – Что вам удалось узнать?

– Офицер МИ-6 на Цзюлуне имел в своем кабинете несколько важных документов, большинство из которых представляло огромный интерес для многих, кто так или иначе связан с преступностью Гонконга, и, следовательно, они должны были стоить немалых денег. Тем не менее из всех документов было похищено лишь досье на «Тредстоун», связанное с Джейсоном Борном. Вот такую информацию мы получили из Лондона. Это было похоже на предупреждение: человек, совершивший это, интересуется только Джейсоном Борном.

– Но почему?! – закричала в отчаянии Мари, обнимая мужа.