Текст книги "Превосходство Борна"

Автор книги: Роберт Ладлэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 5

Он с трудом удерживал себя под контролем. Теперь нечего было и думать о покое. Его рука продолжала сжимать пистолет, в то время как мозг отмечал вероятные цели и места попаданий. Сейчас его главной задачей было найти отправную точку. Он понимал, что должен начать как можно быстрее, но сперва следовало выяснить, с чего. Мысли снова вернулись к Госдепартаменту. Люди оттуда часто навещали его в госпитале в Виржинии и в других местах. Этих людей встречала даже Мари и, конечно, их видел и доктор Мо Панов. Они обычно представлялись ему под вымышленными именами: Гарри, Билл или Сэм. Несмотря на это, у доктора хватало сил с трудом прочитать их идентификационные карточки-пропуска, а затем, когда они уходили, он записывал их на листики от рецептов и передавал Мари, чтобы она спрятала эти бумажки. Правда, она считала его подозрения слишком надуманными, но тем не менее поступала именно так, как он просил.

Однажды утром, вскоре после обычной встречи с людьми из Вашингтона, Дэвид настоял на том, чтобы она вместе с ним съездила в банк и абонировала там небольшой сейф для ценных бумаг. А дальше он попросил ее сделать следующее: выдернуть из головы длинный волос и положить его на дно металлического ящика, поближе к левому краю, запереть сейф, вернуться в госпиталь, а через два часа вновь заехать в банк и посмотреть, каково состояние ящика: сохранился ли волос на прежнем месте?

Когда она второй раз посетила банк, то все было так, как он и сказал: ящик был абсолютно пуст. Волос не мог выпасть из него, кроме того случая, когда сейф открывали люди, не посвященные в эту маленькую тайну.

Теперь игра продолжалась, но правила стали более жесткими. Охрана была отозвана, его реакция на этот факт изучена весьма досконально, и дело представлено так, как будто он сам просил о дополнительных мерах по охране собственной персоны. Затем сразу же похищена Мари, в соответствии с готовым сценарием, который скорее всего был разработан этим нервным человеком с глазами, словно у дохлой рыбы. И в такой момент этот самый Мак-Алистер совершенно случайно оказывается за пятнадцать тысяч миль от места основного действия. Была ли это его личная инициатива? Или он был шантажирован кем-то в Гонконге? Что случилось на самом деле? И почему он так упорно обходил все вопросы, касающиеся «Медузы»? Видимо, начинать надо где-то здесь.

Вебб быстро вышел из спальни и спустился в свой небольшой кабинет. Там он сел за стол и достал из нижнего ящика несколько записных книжек и кучу других бумаг. После этого с помощью ножа для разрезания бумаги он поднял фальшивое дно, под которым был еще один небольшой тайник, в нем он хранил записи о своих впечатлениях во время лечения или записанные обрывки воспоминаний, внезапно прорывавшихся в его память. Среди этих бумаг он отыскал то, что ему сейчас было необходимо: номера телефонов и полные имена тех, кто посещал его в Вирджинии, выполняя определенную грязную работу.

Взглянув на крупнокалиберный пистолет, лежащий на углу стола, Дэвид был очень удивлен: благодаря каким инстинктам он захватил его сюда из спальни? После коротких раздумий он взялся за телефон.

Первые два звонка не дали никакого результата. Нужных людей просто не оказывалось на месте, когда он называл себя. Это означало, что они не имели права на контакт с ним. Для этого им нужно было проконсультироваться с руководством.

Наконец он набрал третий номер.

– Алло?

– Это резиденция мистера Ланье?

– Да, совершенно верно.

– Тогда я хотел бы поговорить с Уильямом Ланье. Скажите ему, пожалуйста, что это очень срочное сообщение. Меня зовут Томпсон, Государственный департамент.

– Подождите одну минуту, – сказала женщина.

– Кто это? – спросил теперь уже мужской голос.

– Это Дэвид Вебб. Ведь ты еще не забыл Джейсона Борна, а?

– Вебб? – Последовала длинная пауза, нарушаемая только тяжелым дыханием Ланье. – А почему ты представился как Томпсон? И какая горячка может быть в Белом Доме?

– Мне показалось, что ты не захотел бы говорить со мной. Между прочим, я запомнил, что из всех людей, с которыми я встречался в то время, ты был единственный, кто никогда не устанавливал никаких контактов без согласования с начальством.

– А я, в свою очередь, хочу заметить, что ты, кроме всего прочего, должен бы помнить, что нельзя звонить мне по домашнему телефону.

– Но я же предупредил, что это очень срочное дело.

– Но это никак не может быть связано со мной, – продолжал упорствовать Ланье. – Ты уже не являешься объектом наших исследований. Если же ты хочешь получить консультацию, то звони тому, с кем твой контакт официально разрешен.

– Я уже пытался сделать это, но его жена сказала, что сейчас он находится на Дальнем Востоке.

– Тогда звони в его офис. Там должен быть кто-то, кому разрешен контакт с тобой.

– Мне не нужны незнакомые люди. Я хочу поговорить с тем, кто знает меня и кого знаю я. А мне кажется, что я тебя знаю, Билл. Ведь именно так ты представился мне в Вирджинии?

– Это было тогда, а сейчас другое время. Послушай, Вебб, я не смогу тебе ничем помочь, потому что не могу давать тебе советы. Так что обращайся к тому, кто официально уполномочен общаться с тобой. Звони в Госдепартамент, а я заканчиваю этот разговор.

– «Медуза», – неожиданно, резким шепотом произнес Вебб. – Ты слышишь меня, Ланье? «Медуза»!

– Что значит «Медуза»? Что ты хочешь мне сказать?

– Я хочу получить ответы!

– Тогда почему ты не хочешь обратиться в Госдепартамент? Скорее тебе следует обратиться для очередной проверки в госпиталь! – Последовал щелчок, и трубку положили.

Ланье явно ничего не знает по поводу «Медузы». Если бы он знал, то продолжал бы оставаться на линии. Но он явно молод, ему, видимо, не более 33–34 лет. Здесь нужен кто-то постарше, кто мог быть посвящен в подобные дела. Вебб пробежал список имен и начал набирать следующий номер.

Разговор с Сэмюэлем Тиздейлом тоже не дал ничего нового. Он закончился так же, как разговор с Уильямом Ланье. Но Борн не собирался отступать.

Следующим абонентом был Гарри Бэбкок.

– Это резиденция Гарри Бэбкока?

– Да, именно так и есть! – воскликнула женщина на другом конце линии.

– А могу я поговорить с Гарри Бэбкоком?

– Можно узнать, кто его спрашивает? Он, возможно, находится в саду с детьми, а может быть, отправился с ними в парк.

– С вами говорит Риордан из Государственного департамента. Для мистера Бэбкока есть очень срочное сообщение. Мне необходимо как можно быстрее связаться с ним.

Последовала пауза, в процессе которой трубку положили на стол, отправившись на поиски Гарри Бэбкока, а на самом деле просто оценивали ситуацию. Дети, сад или парк – это лишь прикрытие для дополнительного выигрыша времени для обдумывания дальнейших действий.

– Я не знаю никакого мистера Риордана, – заговорил Гарри Бэбкок, появляясь на линии.

– И я не знаю никого, кто мог бы так быстро прийти из сада или из парка, мистер Бэбкок.

– Здорово, правда? Я, пожалуй, запишусь в участники очередной Олимпиады. Но тем не менее мне кажется знакомым ваш голос. Я только не могу вспомнить имя.

– Джейсон Борн не подойдет?

Пауза была очень короткой. Видимо, человек был достаточно тренирован.

– Да, кажется, я начинаю припоминать. Мне кажется, что это Дэвид. Я угадал?

– Да, Гарри. И мне хотелось бы поговорить с тобой.

– Нет, Дэвид, ты должен разговаривать с другими, но только не со мной.

– Но я хочу поговорить с тобой, Бэбкок.

– Я не могу говорить с тобой, Дэвид. Это противоречит моим сегодняшним инструкциям.

– «Медуза!» – отчетливо произнес Вебб. – Мы будем говорить не обо мне, а о «Медузе»!

На этот раз пауза затянулась. И когда Бэбкок заговорил, то его голос приобрел леденящий оттенок.

– Этот телефон позволяет сказать мне все, что я хочу. То, что произошло с тобой около года назад, скорее всего, было ошибкой. Мы сожалеем об этом. Но если ты и дальше будешь вмешиваться в оперативную работу нашей сети, ты получишь все, что заслужишь!

– Но мне нужны ответы, Бэбкок! Если я не получу их, я разнесу все вокруг, и ты должен знать, что я не шучу! Я Джейсон Борн! И ты не должен забывать об этом!

– Ты просто маньяк, вот что я тебе скажу. А если ты не успокоишься, то мы пришлем к тебе нескольких человек, похожих на тех, кто был когда-то в «Медузе», и тогда можешь попытаться, если сумеешь!

Неожиданно на линии возникли короткие помехи, сопровождаемые резким сигналом, который даже заставил его немного отодвинуть трубку. Затем линия пришла в норму и раздался спокойный и ровный голос оператора:

– Мы разъединили вас в связи со срочным сообщением для мистера Вебба. Теперь можете говорить.

Вебб медленно и осторожно вновь приложил трубку к своему уху.

– Это Джейсон Борн? – раздался голос с четко выраженным английским акцентом, который явно принадлежал незаурядному человеку.

– Здесь Дэвид Вебб.

– Да, конечно. Так и должно быть. Но ведь вы еще и Джейсон Борн.

– Был, – будто загипнотизированный ответил Дэвид.

– Иногда полная идентификация личности, состоящей из двух конфликтующих, носит весьма условный характер, особенно когда долгое время пребываешь в одной из них.

– Кто вы, черт возьми!

– Без сомнения, ваш друг. Поэтому я хочу лишь напомнить о том, что вы совершенно напрасно нападаете на порядочных и образованных людей, находящихся на государственной службе, которые никогда бы не позволили себе допустить странное исчезновение почти пяти миллионов долларов, которые до сих пор не могут быть найдены.

– Вы хотите преследовать меня по закону?

– Это было бы так же бесполезно, как пытаться идти по всем лабиринтам, которые использовала ваша жена, размещая их в дюжине европейских банков…

– Ее похитили! Разве эти ваши порядочные люди не сообщили вам об этом? Ее выкрали из нашего дома! И это было сделано лишь потому, что кому-то понадобился именно я!

– Вы уверены в этом?

– Спросите эту дохлую рыбу, Мак-Алистера. Это его сценарий, до самой последней строчки в той самой записке! И неожиданно он оказывается на другом конце света!

– О какой записке вы говорите? – спросил незнакомец.

– Там изложено все ясно и понятно. Это произведение Мак-Алистера, которое очень хорошо совпадает с его рассказом. И это именно вы допустили, чтобы все случилось именно так, как он и предполагал!

– Возможно, что вы недостаточно тщательно ее исследовали? Вам нужно посмотреть ее повнимательней.

– Почему?

– Ее смысл, может быть, станет для вас более ясным, если вы обратитесь к помощи психиатра.

– Что?

– Однажды один уважаемый доктор убил свою жену. Этот случай был описан в газетах несколько лет назад. У него был очень сильный стресс, а ваш может быть в десять раз сильнее.

– Я не могу поверить в это! Вы все мерзавцы и подлецы!

– Напрасно вы возмущаетесь, мистер Вебб, или мистер Борн, как вам будет угодно. Ложь исходит исключительно с вашей стороны, а я всего лишь защищаю людей, находящихся на государственной службе. Ваша следующая фантазия – это разговоры о никому не известной организации, которую вы называете «Медузой». Я полагаю, мистер Вебб, что ваша жена вернется к вам, в конце концов, если только сможет это сделать. Но если вы и дальше будете распускать слухи о «Медузе», мы объявим вас патологическим параноиком, который всем и всюду заявляет об исчезновении собственной жены. Вам ясно, что я имею в виду?

Дэвид закрыл глаза, пот градом стекал по его лицу.

– Предельно ясно, – тихо ответил он, кладя трубку.

Параноик… патологический параноик! Сволочи! Некоторое время он сидел очень тихо, подавленный только что услышанным. Но постепенно мысли вновь стали возвращаться к нему, и он продолжил поиски выхода. Ну, конечно же, Морис Панов! Он один может сейчас реально помочь ему справиться хотя бы с психологическими нагрузками. Дэвид вновь взялся за телефон и дрожащими пальцами набрал знакомый номер.

– Дэвид, как приятно вновь слышать тебя, – сказал Панов, как только линия заработала.

– Боюсь, что именно сейчас мне не придется тебя ничем обрадовать, Мо. Это будет самый тяжелый разговор из тех, что нам доводилось вести за последнее время.

– Продолжай, Дэвид, но только старайся не драматизировать обстановку. Это плохо отразится на твоем здоровье. Мы еще обсудим некоторые стороны твоего лечения…

– Слушай меня внимательно! – прервал его Вебб пронзительным криком. – Она исчезла! Они похитили ее! – Слова вылетали громко и отрывисто, похожие на короткие и резкие команды.

– Остановись, Дэвид! – спокойно, но твердо приказал ему врач. – Давай вернемся немного назад. Я хочу узнать более подробно, что, собственно, произошло. И, пожалуйста, постарайся успокоиться. Начнем с этого человека, который приходил к тебе…

– Да! Хорошо, хорошо. Его звали Мак-Алистер, и он служит в Государственном департаменте!

– Вот отсюда и начинай…

И постепенно Дэвид рассказал Панову всю историю, начавшуюся с появлением в их доме человека с глазами дохлой рыбы.

– А теперь, Дэвид, – произнес доктор Панов в конце его рассказа, – у меня к тебе будет одна большая просьба. Я хочу, чтобы ты обязательно сделал это для меня. Прямо сейчас.

– Что?

– Тебе это может показаться даже глупостью, но я хочу, чтобы ты сейчас же отправился на воздух, прогулялся по пляжу, может быть, час или минут сорок пять. Морской воздух и шум волн успокоят тебя.

– Но ты, наверное, шутишь?! – немедленно запротестовал Дэвид.

– Напротив. Я серьезен, как никогда. Сделай, как я прошу, и ты будешь чувствовать себя гораздо лучше, нежели сейчас. А я перезвоню тебе, приблизительно через час. Может быть, я что-то узнаю.

Это было непостижимо, но он решил выполнить указания врача, возможно, где-то в глубине души соглашаясь с ним.

Он вернулся с прогулки через сорок две минуты. Сел за стол и не сводил глаз с телефона. Наконец раздался звонок, и он поднял трубку.

– Мо?

– Да, Дэвид, это я.

– На улице, кстати, чертовский холод. Но все равно, благодарю тебя.

– Я рад слышать это, Дэвид.

– Тебе удалось что-нибудь узнать?

И ночной кошмар получил свое новое продолжение, но теперь уже в беседе двух добрых друзей.

– Послушай, Дэвид, мне удалось связаться с теми службами, которые занимались твоей охраной. Они рассказали мне странные вещи. Но только не перебивай меня и пойми, что они сказали мне. Я разговаривал с человеком, который занимает второй по значению пост в дальневосточном секторе Госдепартамента. Он совершенно определенно заявил мне, что у них есть записи твоих обращений к ним с просьбой об усилении твоей охраны.

– Ты хочешь сказать, что я сам звонил им?

– Именно так объяснил мне ситуацию их представитель. Согласно имеющимся у них записям, ты якобы сообщал им о каких-то угрозах, которые ты получаешь. Они подчеркивают при этом, что им были малопонятны твои сбивчивые заявления, но, ознакомившись с твоим досье, они сделали выводы, которые можно описать одной фразой: «Дайте ему все, что он хочет».

– Я не могу в это поверить!

– Но и это еще не все, Дэвид. Когда охрана была тебе предоставлена, то звонки от тебя, согласно опять-таки представителю Госдепартамента, не прекратились. Теперь ты заявлял, что охрана очень небрежно относится к своим обязанностям, буквально посмеивается над всем, что им приходится делать.

– Мо, но ведь это все ложь! Я никогда не звонил в Госдепартамент! Мак-Алистер сам пришел к нам в дом и рассказал нам всю эту историю, которую я только что пересказал тебе.

– Я спрашивал и про Мак-Алистера, – произнес Панов, неожиданно резким тоном. – Они официально подтвердили мне, что Мак-Алистер улетел в командировку в Гонконг еще две недели назад, и, следовательно, он никак не мог оказаться в вашем доме, в штате Мэн.

– Но он был здесь!

– Я верю тебе.

– И что это должно означать?

– Я чувствую и слышу правду в твоих словах и в твоем голосе даже тогда, когда ты сам этого ощутить не можешь. Боже мой! Что они хотят с тобой сделать?

– Загоняют меня на стартовую позицию, – очень спокойно ответил Вебб. – Они хотят заставить меня делать то, что им необходимо в данный момент.

– Сволочи!

– Это называется «рекрутировать», доктор. – Дэвид задумчиво уставился на стену. – Не влезай в эти дела, Мо, ты ничего не сможешь здесь сделать. Они хотят, чтобы все кубики легли на свои места и дом был построен. Они завербовали меня, или рекрутировали, как тебе будет угодно. – И он медленно опустил трубку на рычаг.

Дэвид продолжал сидеть за столом еще некоторое время, затем поднялся и прошел прямо к входной двери. Он с большим внутренним напряжением заставил себя взглянуть еще раз на отпечаток руки, который не рассматривал более подробно с тех пор, как приехал домой из университета.

Внешне это был действительно отпечаток руки, но при более тщательном исследовании можно было заметить, что он не имел характерных разрывов для отпечатка настоящей ладони, не говоря уже о рисунке кожного покрова. Это был отпечаток руки, на которой была резиновая перчатка.

Он медленно отошел от двери и направился к лестнице, ведущей наверх. Его мысли вновь и вновь возвращались к человеку с «англизированным» голосом.

… Возможно, вам надо исследовать более подробно…

Вебб неожиданно вскрикнул от новой, только что пришедшей мысли и быстро поднялся наверх, в спальню. Поставив лампу на туалетный столик, он взялся за изучение записки при более ярком освещении.

Если бы он не контролировал себя, то его сердце могло бы разорваться на куски. Но Джейсон Борн рассматривал записку холодно и внимательно. Слабо пропечатанные буквы «р» и «с» и немного поднятая вверх буква «д» показались ему знакомыми.

Сволочи!

Эта записка была напечатана на его собственной машинке.

Итак, вербовка состоялась.

Глава 6

Он сидел на скалистом морском берегу, стараясь сосредоточиться и лучше разобраться в происходящем. Ему хотелось получить реальное представление о том, что же все-таки произошло с ним и что еще могло ожидать впереди. Только зная это, он мог попытаться переиграть тех, кто хотел так бесчеловечно манипулировать им. Главным в его положении, как он был убежден, было не поддаваться и малейшим намекам на панику, так как он хорошо представлял себе, как опасен и склонен к риску испуганный человек. В его положении риск должен быть полностью исключен, и даже в том случае, когда он будет вынужден переступить черту, единственным страховым полисом для него должно быть их будущее, его и Мари. А пока все было чрезвычайно хрупким и призрачным.

Дэвид Вебб выходил из игры. Теперь контроль над ситуацией принял на себя Джейсон Борн. Это было выше его сил! Мо Панов предложил ему прогуляться по пляжу, полагая, что он имеет дело с первым из двойников, а теперь на скалистом берегу сидел второй! И вдруг произошло почти невероятное: Джейсон Борн обратился за помощью к Дэвиду Веббу, чья память хранила разрозненные фрагменты их общего прошлого.

Вебб поднялся по скалистому берегу и еще раз проделал путь среди поросших травой дюн к старому викторианскому дому. Пока он шел, в его мозгу происходила напряженная работа, вызывающая болезненные вспышки мыслей, вырывающих из глубины его искаженного сознания разрозненные фрагменты давних событий. Среди этого бесконечного потока, порой бессмысленных и размытых мозаичных картин он искал только одно имя, которое было так необходимо сейчас Джейсону Борну. Постепенно бег картин замедлился и в восстанавливающемся фокусе появилось лицо, соответствующее этому имени.

Александр Конклин дважды пытался убить Джейсона Борна, и всякий раз удача ускользала от него. А еще раньше он был ближайшим другом Дэвида Вебба, в то время продвигающегося по служебной лестнице офицера спецслужб дальневосточного сектора, его жены-таиландки и их детей, в далекие годы их жизни в Камбодже. Смерть, прилетевшая с неба, разнесла на клочки этот сказочный мир, и это именно Алекс Конклин спас его от неминуемого безумия, а возможно и гибели, отыскав для него место в существующем вне всяких законов батальоне под таинственным названием «Медуза».

Он прошел через все испытания подготовительных тренировок и стал Дельтой. Затем, уже после войны, Дельта стал Кейном, которого вызвала к жизни операция «Тредстоун-71», целью которой был Карлос. В течение почти трех лет Конклин вел эту, пожалуй, одну из самых секретных операций Вашингтона, пока сценарий не рухнул с исчезновением Джейсона Борна и почти пяти миллионов долларов из швейцарского банка.

Так когда-то самый близкий друг Алекса, Дэвид Вебб стал самым заклятым его врагом, Джейсоном Борном. Он сам создавал этот миф, и он сам должен был его уничтожить. Первая попытка, с двумя наемными убийцами, сорвалась в Париже.

Вторая попытка была предпринята уже против Дэвида Вебба, около дома на 71-й улице в Нью-Йорке, где зарождалась операция «Тредстоун». И та западня была сорвана почти истерическим стремлением Вебба выжить во что бы то ни стало и внешними обстоятельствами, среди которых Карлос, или Шакал, занимал не последнее место.

Позже, в период, когда вся правда обрела свои законченные контуры, а Дэвид Вебб находился в центральном госпитале в Вирджинии, со стороны Конклина были попытки к примирению, но в то время оно не состоялось.

Теперь многое изменилось, продолжал размышлять Дэвид, когда пересекал улицу, направляясь к входной двери старого викторианского дома. Главное, что Алекс был жив, а его состояние не особенно беспокоило Вебба. Он знал от доктора Панова, что когда-то его давний друг страдал частыми запоями, которым не в силах был бы помочь даже сам Фрейд. Во всяком случае, у Конклина оставались связи в разных секциях спецслужб, и были люди, готовые предоставить ему нужную информацию.

Поднявшись на крыльцо, Дэвид заставил себя не обращать внимания на окружающие предметы, а прошел прямо к рабочему столу. Закрыв глаза, он некоторое время собирался с мыслями, и, наконец, взяв карандаш и лист бумаги, приступил к составлению плана самых неотложных дел.

Университет: позвонить президенту или декану, сообщить о срочном отъезде в связи с семейными обстоятельствами, но не в Канаду, где его легко могли бы отследить, а лучше всего в Европу. Да, Европа предпочтительнее. Связь только односторонняя.

Дом: позвонить агенту по найму; та же история. Договориться о временном присмотре за домом. Ключи у него есть. Установить терморегулятор в доме на минимум.

Письма: оставлять в почтовом отделении.

Газеты: доставку аннулировать.

Когда с мелкими делами было покончено, Вебб стал перестраивать свое внутреннее состояние, готовясь к вещам наиболее важным: данные паспорта и инициалы на бумажнике или транзитных багажных ярлыках должны абсолютно совпадать, авиабилеты на резервированные места не должны содержать прямых данных о цели передвижения… О! Боже мой! Передвижение?! Куда он должен передвигаться? Но эта минутная слабость немедленно была подавлена мощным управляющим импульсом со стороны его двойника.

Из переходного состояния его вывел телефон, на который он среагировал только после второго звонка, громкого и настойчивого.

Выбора у него не было. Он поднял трубку, сжимая ее изо всех сил, и произнес всего лишь одно слово:

– Да?

– Говорит оператор мобильной воздушной связи, транслирующей спутниковые каналы…

– Кто вы? Как вы сказали?

– У нас есть вызов по радиоканалу для мистера Вебба. Мистер Вебб, это вы?

– Да.

И вдруг окружающий его мир разлетелся на тысячи неровных зеркальных осколков, каждый из которых издавал мучительный крик.

– Дэвид!

– Мари!

– Не нужно паники, дорогой! Ты слышишь, не нужно! – Ее голос прорывался через ровный шум статических разрядов. Она старалась говорить спокойно, но это ей удавалось с трудом.

– У тебя все в порядке? В записке было сказано, что ты ранена!

– Со мной все хорошо. Это не рана, а всего лишь небольшие порезы.

– Где ты сейчас?

– За океаном, но точнее тебе скажут они сами. Я не знаю, потому что была под действием наркотиков.

– О боже мой! Не могу себе простить, что не сумел остановить их!

– Возьми себя в руки, Дэвид. Я уверена, что только ты сам справишься с этим, они не смогут этого сделать. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Они не смогут.

Она посылала ему шифрованное сообщение, которое нетрудно было разгадать. Он должен стать человеком, которого так ненавидел. Стать Джейсоном Борном, грязным убийцей, который просто обязан теперь вселиться в тело Дэвида Вебба.

– Хорошо, я тебя понимаю, а то я чуть не сошел с ума!

– Твой голос стал громче…

– Я немного успокоился.

– Они велели мне поговорить с тобой, чтобы ты знал, что я жива.

– Они причинили тебе вред?

– Немного.

– А что это за порезы, о которых ты говорила?

– Думаю, это получилось во время борьбы. Затем меня увезли на ранчо.

– О боже мой…

– Дэвид, пожалуйста! Не позволяй им сделать то же самое с тобой.

– Со мной? Но ведь похитили-то тебя!

– Я знаю, дорогой. Мне кажется, что они проверяют тебя, понимаешь ли ты это?

Еще одно сообщение. Будь Джейсоном Борном для спасения нас обоих.

– Когда все это произошло?

– Тем самым утром, через час, как только ты уехал в университет.

– Утром? Бог мой! Целый день! Но как это сделали?

– Они подошли к двери. Двое мужчин…

– Кем они были?

– Мне разрешают сказать, что они были, скорее всего, с Дальнего Востока. Они попросили меня пройти с ними. Я отказалась, пробежала на кухню, схватила один из кухонных ножей, которые лежали на столе… Этот человек, Дэвид, он хочет поговорить с тобой. Выслушай его, Дэвид, но, пожалуйста, как можно спокойнее, ты понимаешь меня?

– Да, я постараюсь.

На линии появился мужской голос. Он был с легким акцентом, придававшим ему чуть заметную нерешительность, и было похоже, что этот человек обучался языку либо в Англии, либо у кого-то, кто много лет провел в Соединенном Королевстве. Акцент скорее всего указывал на северокитайские провинции.

– Мы не собираемся причинять вред вашей жене, мистер Вебб, если для этого не будет веских причин.

– И я не стал бы этого делать на вашем месте, – холодно произнес Дэвид.

– Сейчас говорит Джейсон Борн?

– Именно он.

– Полная ясность – это успех дальнейшего взаимопонимания.

– Что вы имеете в виду?

– Вы забрали нечто, представляющее огромную ценность для одного человека.

– Со мной вы сделали то же самое.

– Но она жива.

– И должна продолжать жить.

– Но другая умерла. Вы убили ее.

– А вы абсолютно уверены в том, что это сделал я?

Борн не должен соглашаться по собственной воле.

– Абсолютно.

– И какие у вас есть доказательства?

– Вас видели там. Высокий мужчина, который скрывался в темноте, а потом, подобно горной кошке, пробежал по коридорам отеля под перекрестным огнем и исчез.

– Так значит, непосредственно меня там никто так и не видел? И как я мог там быть, когда находился за тысячи миль от этого отеля?

– В наше время скоростной самолет может решить любую проблему, связанную со временем. – Последовала пауза, затем человек добавил более жестко: – И для Джейсона Борна это очень малозначительный фактор. Он всегда найдет способ быть там, где его быть не должно. Кроме того, вам заплатили. Через тот же банк в Цюрихе: Джементшафт-банк на Банкштрассе. Это не вызывает сомнений.

– Между прочим, я не получал уведомления об этом, – ответил Дэвид, внимательно прислушиваясь к разговору.

– Когда вы были Джейсоном Борном в Европе, то вы никогда не пользовались системой уведомлений, для вас был открыт счет, номер которого содержал три нулевые позиции, и, по швейцарским законам, должен был строго охраняться. Кстати, нам все-таки удалось проследить тот подозрительный трансфертный перевод, сделанный на Джементшафт банк, среди бумаг человека, разумеется, мертвого человека…

– Конечно, мертвого. Но не того, кого предположительно убил я.

– Разумеется, нет. Но того, кто приказал его убить вместе с драгоценным «призом» моего хозяина.

– Под «призом» вы имеете в виду «трофей»?!

– Мы оба победили, мистер Борн. Достаточно, вы – это есть вы. Отправляйтесь в отель «Риджент» в Цзюлуне. Зарегистрируйтесь там под любым именем, какое вас устроит, но обязательно в номере 690, сославшись на то, что этот номер для вас заказан заранее.

– Как удобно. Мои собственные апартаменты.

– Это просто сэкономит время.

– Это поможет и мне сделать кое-какие приготовления здесь, в Америке.

– Мы надеемся, что вы не будете поднимать тревогу и двинетесь в путь как можно скорее. Вы должны быть на месте к концу недели.

– Можете рассчитывать на оба условия, а теперь я хотел бы поговорить со своей женой.

– Я боюсь, что сейчас этого нельзя сделать.

– Господи, да ведь вы можете слушать весь наш разговор!

– Вы поговорите с ней в Цзюлуне. – Последовал дальний щелчок, и на линии остались лишь одни статические шумы.

Положив трубку, он некоторое время массировал кисть руки, судорожно напряженной во все время разговора. Теперь ему был нужен Конклин, которого он надеялся разыскать в Вашингтоне.

Вебб поднялся из-за стола и отправился на кухню, где приготовил себе выпивку, чтобы снять общее напряжение. Он все еще оставался Дэвидом Веббом, и потому у него было несколько знакомых людей в университетском городке, с которыми он общался и к которым мог обратиться если не с правдой, то, во всяком случае, с правдивой ложью. Он вновь вернулся к телефону. На этот раз это был его аспирант.

– Алло? Это Джеймс? Говорит Дэвид Вебб.

– О, мистер Вебб. Я что-то сделал не так?

– Нет. Наоборот, некоторые трудности возникли у меня, и я хотел попросить тебя о помощи. Не мог бы ты заменить меня на занятиях со студентами? Меня не будет неделю или две.

– Конечно, сэр, вполне. Когда вы хотите уехать?

– Я хочу уехать сегодня ночью. Моя жена уехала немного раньше, так что я должен ее догнать. У тебя есть под рукой карандаш?

– Да, сэр.

– Тогда запиши, что тема занятий охватывает период с 1900 по 1912 год, а более детальные вопросы касаются русско-японской войны, Порт-Артура и политики старика Тэдди Рузвельта. В основном обрати внимание на параллели в политике этих стран. Да, еще есть небольшая просьба. Я хочу, чтобы ты позвонил в почтовое отделение и попросил их оставлять у себя все, что придет на мое имя. Затем позвони в агентство по недвижимости, здесь в городке, и передай Джеку или Адели…

Итак, аспирант был рекрутирован.

Два следующих звонка, ректору и декану, были также успешными, если не считать некоторой многословности их беседы.

Полет от Бостона до Вашингтона был для него одним из самых тяжелых. Порой ему казалось, что он сходит с ума и это может произойти до того, как самолет коснется земли. А дело было в том, что соседнее с ним место занимал занудливый и очень педантичный профессор, который обладал раздражающим голосом, как две капли воды похожим на голос телевизионного актера, исполнявшего роль главы брокерского дома в постоянной рекламной передаче и произносившего единственную фразу: «Они это заработали!» Теперь эта фраза без конца вращалась в его голове вызываемая бесконечным бормотанием профессора. И только когда самолет приземлился на поле Национального аэропорта, старый педант поведал ему правду: