Текст книги " Роберт Говард собрание сочинений в 8 томах - 2"

Автор книги: Роберт Ирвин Говард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Давайте спросим у него, не приехала ли уже учительница, – находчиво предложил я, и мы помчались вслед за парнем, громко выкрикивая нашу нижайшую просьбу, чтобы он погодил полминутки.

Но в ответ малый лишь сильнее пришпорил свою бедную кобылку. Вдобавок, прежде чем нам удалось отыграть у него хоть полшага, дурацкий мерин Джошуа запутался под ногами у Кэпа Кидда, а Кэп, вновь унюхав ненавистный запах кугуарьей шкуры, сперва откусил от нее здоровенный кусок, а затем добрых три мили гнался за Джошуа и мерином по густым зарослям, пока мне наконец не удалось остановить его своим обычным методом. Билл из любопытства и за компанию последовал за нами. А когда нам удалось опять выбраться на дорогу, того малого на пегой лошадке конечно же давным-давно след простыл.

Ладно. Мы снова двинулись в сторону Жеваного Уха, но люди, чьи дома стояли недалеко от дороги, при виде нашей компании почему-то сломя голову бросались в свои лачуги, захлопывали двери, задвигали все засовы, а потом тут же открывали по нас бешеную пальбу из окон.

– Твою мать! – несколько раздраженно сказал Билл после того, как пулей, пущенной из винтовки для охоты на бизонов, ему начисто снесло мочку левого уха. – Не иначе как паразиты уже прознали, что мы намерены слямзить у них училку!

– Это вряд ли, – заметил я. – Откуда им знать? Нет, тут другое. Готов побиться об заклад, тут попахивает самой настоящей войной. Между Жеваным Ухом и Орлиным Пером.

– Пускай, – встрял Джошуа, – но в меня-то они зачем стреляют?

– Сам же говорил, что в таких лохмотьях тебя ни одна живая душа не признает, – отрезал я. – Вот и не признали. Глянь-ка, а это еще что такое?

По дороге в нашу сторону быстро катилось громадное облако пыли. Когда оно приблизилось, мы разглядели толпу верховых, которые самым гнусным и угрожающим образом вопили, потрясая над головой ружьями.

– В чем бы ни заключалась причина подобных странностей, – мудро заметил Билл, – по-моему, нам не стоит задерживаться здесь для ее выяснения! Не иначе как эти джентльмены жаждут крови, – добавил он, когда пули начали вздымать вокруг нас маленькие облачка пыли. – И очень похоже на то, что именно нашей крови!

– Тогда – в кусты! – скомандовал я. – В самую чащу! Я твердо намерен пробиться в Жеваное Ухо сквозь огонь, воду и медные трубы! То есть, невзирая на всех этих вооруженных шутов гороховых, сколько бы их там ни было!

Мы рванули в заросли, а погоня – человек сорок, наверное, а может, пятьдесят – устремилась за нами следом. Но мы рыскали из стороны в сторону, петляли, а кое-где, наоборот, срезали углы, поскольку старый Джошуа, скрываясь от очередных домогательств, частенько ударялся в бега и знал эту местность от и до. А потому, когда мы вихрем ворвались в Жеваное Ухо, преследователей не было видно даже на горизонте. Улицы городка были пустынными, все двери заперты, а окна домов, салунов и лавчонок наглухо закрыты ставнями. Странное дело!

Едва мы выехали на открытое место, как кто-то тут же выпалил по нас через окно из дробовика, и заряд дроби сделал то, что было не под силу никакому гребню, – наконец-то как следует расчесал Джошуа его спутанную бороду. При виде такого злого дела я психанул, подскакал к дому, высвободил из стремени ногу и одним ударом к черту вышиб дверь. Малый внутри истошно заорал и выпрыгнул в окно на улицу, где Билл тут же сграбастал подлеца за шкирку. И надо же! Этим гадом оказался не кто иной, как Исайя Барлоу, один из наиболее уважаемых граждан Жеваного Уха!

– Чтоб вам всем пусто было! – проревел Билл. – У вас тут в Жеваном Ухе у всех разом крыша поехала, что ли?

– Никак это ты, Глентон? – бестолково хлопая глазами, прошептал Исайя.

– А хто ж ишшо? – продолжал неистовствовать Билл. – Я чо, на ххрасснокожжего пох-хошш, шштоли?

– Еще как похож!.. Ох! Я просто хотел сказать, что сразу тебя не признал, в таком-то тюрбане! – слабым голосом ответил Исайя. – А с тобой, выходит, Джош Брэкстон и Брекенридж Элкинс… Или у меня начались галлюцинации?

– Конечно, мы, – фыркнул Джошуа. – А ты как думал?

– Ну-у… – протянул Исайя, потирая изрядно помятый Глентоном загривок. – Да никак я не думал!

– А куда подевались все остальные? – сурово спросил Джошуа.

– Ну-у… – снова протянул Исайя. – Знаешь ли… В общем, не так давно в город примчался Дик Линч, – его кобылка была вся в мыле, – так он клялся и божился, что насилу унес ноги от самых жутких, самых злобных разбойников, какие когда-либо спускались сюда с гор!

«Р-ребяга! – сказал нам Дик. – Эт-то что-то страшное! Они, похоже, не индейцы. Но и не белые. Просто какие-то кошмарные дикари, и все тут! Один – громадный, словно горный гризли, голый по пояс, к тому же верхом на коне размером с Короля Бизонов; другой – такой же отвратительный оборванец, хотя росточком поменьше, но зато в боевой головной повязке апачей. На третьем вообще ничего нет! Совсем ничего, р-ребята, кроме шкуры кугуара, да вдобавок охрененная дубина в руках! А борода у него по пояс, вся срослась с волосами, а волосы всклокоченные и свисают лохмами аж по самую… одним словом, тоже по пояс!

А когда они меня увидели, то дико завыли и погнались за мной, будто свора голодных людоедов. Я еле от них удрал и успел вовремя принести в Жеваное Ухо эту ужасную весть. Заодно я предупредил всех, кто живет вдоль дороги, чтобы как следует забаррикадировались в своих домах!»

Ну так вот, – продолжал Исайя, – когда Дик нам все это выложил, почти все взрослые мужчины, какие были в городе, вскочили на лошадей, похватали оружие и поскакали в сторону Орлиного Пера, чтобы перехватить эту ужасную банду до того, как она начнет опустошать Жеваное Ухо.

– Ну и дурни! – заметил я. – Такие болваны, что на них уже клеймо поставить некуда. Послушай, а где ваша новая училка?

– Вечерний дилижанс еще не прибыл, – ответил Барлоу. – А мэр во главе оркестра и целой толпы наших граждан двинул прямиком на Желтый Ручей. Ему хочется устроить первую встречу там, у брода, чтобы обеспечить новую учительницу торжественным эскортом и оказать ей все возможные почести при въезде в город. Они отправились к броду всего за каких-то полчаса до того, как Дик принес нам печальное известие о дикарях, вышедших на тропу войны.

– Вперед! – скомандовал я своим воинам. – Мы, кровь из носу, должны встретить дилижанс первыми!

Вихрем промчавшись по пустынным улицам городка, мы вылетели на дорогу и вскоре услышали впереди рев духового оркестра, а также радостные вопли и беспорядочную пальбу из револьверов. Эти чудаки из Жеваного Уха всегда так делают, встречая какого нибудь почетного гостя. Выходит, мы все-таки опоздали, решил я. Значит, они уже встретили дилижанс и теперь сопровождают его в город.

– Ну и что ты намерен делать теперь? – поинтересовался Билл.

Как раз в этот момент позади нас раздался какой-то странный, быстро приближающийся шум. Оглянувшись, я увидел всю эту чертову толпу маньяков из Жеваного Уха, которые в беспорядке мчались в нашу сторону, потрясая в воздухе своими дурацкими винчестерами. Не было никакого смысла даже пытаться объяснить им, что мы вовсе не вышедшие на тропу войны людоеды. Они просто-напросто подстрелили бы нас, как кроликов, прежде чем оказались на таком расстоянии, чтобы услышать, что мы там им такое говорим. Поэтому я привстал на стременах и заорал:

– Вперед! Если они сумеют доставить учителку в город сейчас, нам потом битых полгода придется брать его штурмом! Мы должны завладеть ею немедленно! За мной!

Мы ринулись вперед, обогнули оркестр и увидели неторопливо кативший по дороге дилижанс. Рядом с ним ехал мэр, почтительно державший шляпу в руке; из каждой чересседельной сумки у него торчало по бутылочному горлышку, из набедренного кармана штанов тоже выглядывала бутылочка доброго виски. Мэр произносил речь, надрывая горло в попытке перекрыть дикий грохот оркестра.

Музыканты вкалывали честно. Они изо всех сил дули в трубы, колотили по барабанам, гнусавили на волынках. Лошади, конечное дело, пугались, ржали и взбрыкивали. Все же мне удалось расслышать, как мэр сказал:

– …Таким образом, мисс Девон, мы будем просто счастливы увидеть вас членом нашей маленькой общины, где жизнь всегда течет так мирно и спокойно и где сердца простодушных ее граждан сочатся парным молоком и медом. А еще хочу я вам сказать…

Но то были его последние слова. Как раз в этот момент мы, вместе с висевшей у нас на хвосте вооруженной толпой, прорвались сквозь оркестр и свалились на голову почетному эскорту. Причем окончательно свихнувшиеся маньяки из Жеваного Уха за нашими спинами дико вопили, изрыгали чудовищные проклятья и лихорадочно палили во все стороны. Поднялась невообразимая суматоха. Кони вставали на дыбы, сбрасывая своих всадников. Лошади, запряженные в дилижанс, окончательно перепугались и понесли, по дороге вышибив мэра из седла. Мы обрушились на встречающих, как торнадо, а они тут же принялись палить в нас почем зря, лупить нас по головам своими медными трубами и обзывать нехорошими словами.

Потеха еще даже не успела как следует разгореться, как та часть банды придурков из Жеваного Уха, которой тоже удалось прорваться сквозь оркестр, присоединилась к всеобщей свалке. Все окончательно растерялись и принялись ожесточенно сражаться друг с другом. Потому что, кроме меня и моих доблестных воинов, никто не понимал, что, собственно, происходит, а главный девиз Жеваного Уха издавна гласит: «Коли сомневаешься – стреляй!»

В общем, за какую-то пару минут они успели от души всыпать друг другу, да и нам досталось на орехи. Впрочем, мы тоже не теряли времени даром. Старина Джошуа направо и налево косил своей суковатой дубиной собственных земляков, не щадя себя в стремлении любой ценой спасти их сочащиеся молоком и медом простодушные сердца от ужасов грядущего образования; Глентон вовсю орудовал револьвером, выбивая рукояткой чечетку на глупых головах музыкантов; а Кэп Кидд искренне стремясь помочь мне поскорее добраться до чертова дилижанса, просто без разбору топтал толпу.

Как я уже говорил, упряжка дилижанса понесла. Бедные глупые лошадки кое-как вырвались из общей кутерьмы, развернулись и помчались куда-то. Примерно по направлению к Атлантическому океану. Возница и вооруженный дробовиком охранник никак не могли притормозить этот сумасшедший бег. Но Кэп Кидд не подвел. Перейдя на галоп, он за какую-то дюжину скачков догнал чертову карету, а я тут же выпрыгнул из седла и одним махом перелетел на крышу дилижанса. Дурень-охранник с перепугу попытался подстрелить меня из своего дробовика, вот почему мне пришлось отнять у него эту допотопную пушку и зашвырнуть в заросли ольховника, мимо которых мы как раз проносились. Но поскольку несчастный малый не пожелал вовремя отклеиться от приклада, бедолаге пришлось последовать за своей пукалкой.

Затем я вырвал вожжи из рук оцепеневшего возницы и осадил этих дурацких лошадей так, что вся четверка разом поднялась на дыбы. Дилижанс при этом сперва накренился, а потом вывернулся вбок и поднялся на одно колесо. Постоял так несколько жутких мгновений, а потом вновь грохнулся на все четыре колеса. Мы повернули и во весь опор ринулись обратно на дорогу. Каких-то полминуты спустя мы уже оказались в самой гуще окаянных скандалистов, плотно осадивших старика Джошуа и Билла Глентона.

Вдруг я заметил, что возница из последних сил пытается пощекотать меня здоровенным мясницким ножиком. Я чуток пихнул его локтем, и парень тут же слетел с козел. Лично я не нахожу никаких оправданий тому, что он теперь с самым разнесчастным видом слоняется по всем предгорьям, требуя моего ареста. В виде моральной компенсации. И всех-то делов, что, приземляясь, болван нечаянно угодил своей умной головой прямехонько в басгеликон, после чего семь человек полдня бились, выпиливая оттуда эту бедовую головушку. А я лично так думаю: даже самый отъявленный олух должен повнимательней смотреть, куда падает, особенно ежели его выкидывают из дилижанса, несущегося на полном скаку.

Мне также очень жаль, что мэр Жеваного Уха оказался весьма мелочным человеком, способным так долго вспоминать какие-то пустячные обиды, ведь иначе он не смотрел бы на меня до сих пор зверем только из-за того, что дилижанс дважды проехался по нему всеми четырьмя колесами. По дороге туда и обратно. А уж в том, что Капитан Кидд дважды проскакал по телу страдальца-мэра, и вовсе нету никакой моей вины. Кэп просто честно следовал за дилижансом, ведь он твердо знал, что я – там.

Кроме того, любая честная лошадь приходит в самое крайнее раздражение, когда падает, споткнувшись о какого-то кретина. Только этим и можно объяснить тот прискорбный факт, что старина Кидд изрядно изжевал левое мэрское ухо. И потом, скажите на милость, каким же еще должно быть ухо у мэра Жеваного Уха?!

Что до всех остальных парней, которым в тот раз случилось побывать под колесами дилижанса, так я лично против них ничего не имел. Я просто пришел на выручку Биллу и Джошуа, ведь на них наседали уже по сорок против одного. Как подумать, так я даже оказал тем придуркам из Жеваного Уха громадную услугу; хотя навряд ли они когда-либо смогут оценить ее по достоинству. Ведь еще минута-другая – и Билл пустил бы свои шестизарядные в ход с другого конца – я имею в виду дуло, – и тогда та небольшая развлекуха превратилась бы в самую вульгарную мясорубку! Кажется, я как-то упоминал, что Билл – чертовски вспыльчивый малый.

К тому времени, когда я вновь прибыл на место кровавого побоища, Билл вместе с Джошуа уже успели нанести своим врагам немалый урон. Однако, если б не я, исход той великой битвы явно сложился бы не в их пользу. Как только дилижанс врезался в самый центр заварухи, я нагнулся, схватил старину Джошуа за загривок и вытащил его из-под семнадцати с половиной остервенелых мужиков, которые давно уж забили бы его насмерть рукоятками своих револьверов, если б так не увлеклись выдиранием крупных клочьев из его замечательной бороды. Я вытянул почтенного старца на свет Божий и ловко закинул на крышу дилижанса, прямо поверх остального багажа.

Как раз в этот миг упряжка проносилась мимо очередной кучи-малы, центром которой на сей раз был уже Билл. Ну, я нагнулся еще разок, чтобы подхватить и его. Но три или четыре особо азартных парня вцепились в Билла прямо-таки мертвой хваткой.

Ну что ты тут будешь делать! Пришлось забрасывать в дилижанс всех шестерых. А еще пришлось некоторое время править одной рукой, поскольку второй я по очереди отдирал этих жеваных остолопов от Билла – надо сказать, они отклеивались от него куда неохотнее, чем этикетка с воловьей шкуры, – а потом бросал их, одного за другим, в шумную толпу преследователей. В результате кони и люди образовали на дороге шевелящуюся кучу, которую затем усердно месил Кэп Кидд, прокладывая себе путь вслед за дилижансом.

Когда мы снова увидели строения на окраине Жеваного Уха, погоня осталась далеко позади.

Дилижанс ворвался в городок, втащив за собой громадное облако пыли. Женщины и детишки, которые к тому времени осмелели и повылезали на улицу из своих лачуг, испуганно закудахтали и снова бросились по домам, хотя никакой опасности для них и в помине не было. Впрочем, народец в Жеваном Ухе всегда славился своими странностями.

Вскоре Жеваное Ухо скрылось за горизонтом. Я передал вожжи Биллу, свесился с козел и просунул голову внутрь дилижанса. Там, съежившись и забившись в уголок, сидела самая хорошенькая девчушка из тех, кого мне случалось видеть в жизни. Она выглядела такой напуганной и такой бледной, что я даже начал опасаться, не собирается ли она грохнуться в обморок; мне где-то приходилось слышать, что девушки с востока имеют такую пренеприятную привычку.

– О! Пощадите меня! – взмолилась она, увидев мое все еще слегка возбужденное лицо. – А если вы твердо решились меня убить, то хотя бы не снимайте с меня скальп!

– Вы в полной безопасности, мисс Девон, – поспешил заверить я. – Я никакой там не индеец, а уж тем более не дикарь-людоед. Точно так же, как и присутствующие здесь мои друзья. Ни один из нас даже муху не способен обидеть. Мы столь мягкосердечны, а души наши столь утонченны и нежны, что вы даже представить себе не можете. И… – К сожалению, как раз в этот момент колесо дилижанса налетело на какой-то пень, я прикусил себе язык, а чертову коляску подбросило довольно высоко в воздух. Утратив нить своих рассуждений, я раздраженно заорал – Послушай, Билл! Хорек вонючий! Останови дилижанс или я прямо счас сверну тебе шею!

– Только попробуй, дурачина ты эдакая! – не полез в карман за ответом Билл. – Ступай сюда, и я повытряхну мусор из твоей фаршированной головы!

Все же он остановил упряжку, а я спрыгнул на землю, снял шляпу и отворил дверь коляски. Глентон с Джошуа тоже слезли вниз и теперь с любопытством выглядывали из-за моего плеча. Бедная мисс Девон выглядела так, словно ее тошнило. Не иначе как съела какую-нибудь гадость в придорожной забегаловке.

– Мисс Девон! – торжественно начал я. – Должен принести вам самые глубочайшие извинения за ту вольность, которую я позволил себе, представляясь вам столь неформально! Но! Вы видите пред собою человека, чье сердце обливается кровью при одной мысли о той мрачной пучине невежества, в каковую до сих пор погружена его родная община! Я Брекенридж Элкинс с Медвежьего Ручья, где сердца людей чисты, а помыслы возвышенны. Но где до сих пор царит жуткое бескультурье! Вы видите пред собою, – продолжал я, испытывая тем больший энтузиазм по части образования, чем дольше я вглядывался в огромные бездонные карие глаза мисс Девон, – человека, который сызмальства рос в невежестве. Который не умеет даже читать и писать. Вот и Джошуа – это тот, в кугуарьей шкуре, – он тоже не умеет. Хотя и адвокат, И Билл, бедняжка, тоже толком не знает, что такое буквы.

– Врешь! – заявил Глентон. – Во-первых, я отлично умею читать, а во-вторых… Гульп! – быстро закончил он, едва мой локоть слегка погрузился в его желудок.

Не мог же я позволить этому пошляку свести на нет все достоинства моего спича! Тем более что на щеки мисс Девон прямо на глазах начинал возвращаться румянец.

– Мисс Девон! – возвысил я голос. – Не соблаговолите ли вы, мэм, прибыть на Медвежий Ручей, дабы возглавить там нашу новую школу?

– Как же так? – растерялась девушка. – Ведь меня специально вызвали сюда, на Запад, чтобы занять место учителя в Жеваном Ухе! Правда, формально моей подписи под контрактом пока нет, но…

– Какую сумму собирались платить вам эти жеваные змеиные души? – поинтересовался я.

– Девяносто долларов в месяц, – простодушно ответила мисс Девон.

– Мы кладем вам сотню, – заявил я. – Каждого первого числа баксы на бочку, и никаких налогов!

– Черта лысого! – пробормотал Глентон. – Да они там у себя на Медвежьем Ручье всем миром и полсотни наличными не наскребут!

– Мы будем собирать пожертвования! Со всех и с каждого! – отрезал я. – Шкурки енотов, кукурузное пойло, порох и всякое такое. Я стану продавать это барахло в Орлином Пере, а вырученные зелененькие пойдут прямиком мисс Девон. Не могу ли я нижайше попросить вас, мистер Глентон, прекратить совать нос не в свое дело? Прямо счас же!

– Ах, Боже мой, что станут говорить те люди в Жеваном поселке? – вдруг забеспокоилась мисс Девон.

– Ровным счетом ничего! – заверил я, стараясь придать своему голосу как можно больше теплоты и сердечности. – Уж об этом-то я позабочусь!

– Все это кажется мне каким-то странным… и иррациональным! – слабеющим голосом вымолвила мисс Девон. – Я прямо даже не знаю…

– Тогда все в порядке! – радостно воскликнул я. – Отлично! Значит, вперед!

– Куда? – прошептала она, судорожно цепляясь за дверцу дилижанса, сильно накренившегося, когда я взбирался на козлы.

– На Медвежий Ручей! – с энтузиазмом ответил я. – Дрожите, разбойники и конокрады! Дрожите и забивайтесь поскорее в самые глухие углы! Ибо на Медвежий Ручей наконец грядет подлинная культура! – И мы поспешили дальше со всей скоростью, на которую оказалась способна упряжка дилижанса. Чуть погодя я оглянулся на мисс Девон и увидел, что она снова начинает бледнеть. Тогда я заорал, чтобы перекрыть бешеный стук колес:

– Да не волнуйтесь вы так, мисс Девон! Никто не посмеет причинить вам никакого вреда! Ибо Б. Элкинс с радостью возьмет на себя все хлопоты по части вашей безопасности! Я целиком и полностью на вашей стороне! Отныне и навсегда!

Тут она сказала что-то такое, чего я совсем не понял. Если честно, это больше всего напоминало стон глубокого отчаяния. А затем я услышал, как Джошуа кричит Биллу, стараясь перекрыть стук копыт и грохот колес:

– Образование, как же! Держи карман шире! Просто эта дубина стоеросовая приглядывает себе жену! Вот и все! Ставлю десять против одного – учителка даст ему полный от ворот поворот!

– Принято! – восторженно взвыл Билл.

– Заткнитесь счас же! – в бешенстве заорал я. – И немедленно прекратите так чертовски публично обсуждать мою личную жизнь при посторонних! Не то я вам… А это еще что такое?

Было очень похоже на то, будто где-то совсем недалеко на кремнистой дороге летят искры из-под множества копыт.

– Это опять те жеваные маньяки! – воскликнул Глентон. – Они так и идут по нашему следу. И, похоже, настигают нас!

– Мать твою! – в сердцах промолвил я и от души вытянул коренника кнутом по спине.

Тут мы как раз подлетели к началу тропы, ведущей на Медвежий Ручей, и я свернул. До сих пор по этой тропе еще не проезжало ни одно колесо, а потому наше путешествие вмиг утратило всю свою приятность. У Била с Джошуа теперь была только одна забота: покрепче цепляться за что попало, чтобы не вылететь из дилижанса к чертовой матери, потому что проклятая коляска теперь редко когда касалась земли больше чем одним колесом. И конечно, те жеваные маньяки продолжали настигать нас. К тому моменту, когда наша колесница с жутким грохотом вылетела на перевал Охотничьих Ножей, они были уже не дальше как в четверти мили от нас, а от их кровожадных воплей у человека менее мужественного, чем я, разом застыла бы кровь во всех жилах.

Но меня не запугаешь! Именно поэтому я не забыл притормозить упряжку у той самой развесистой кроны дуба, к которой мы привязали Джека Спрэгга. Парень сразу же вылупился на мисс Девон, а та, в немом изумлении, уставилась на него.

– Слушай-ка! – сказал я Джеку. – В дилижансе находится юная леди, пребывающая ныне в затруднительном положении. Мы спасаем ее от кошмарной перспективы на всю жизнь стать школьной учителкой в этом забытом Богом захолустье – в Жеваном Ухе. У нас на хвосте висит орава вооруженных маньяков. Сейчас не то время, когда ты можешь себе позволить уйти в тяжкие раздумья о собственном несчастье! Клянешься ли ты, что забудешь, хотя бы на время, свое глупое намерение свести счеты с жизнью, чтобы сесть на козлы вот этого дилижанса и везти юную леди дальше, вверх по тропе? Пока мы тут будем вправлять назад этим жеваным их вывихнутые мозги?

– Клянусь! – решительно воскликнул Джек, причем с таким рвением, какого он не выказывал с тех самых пор, как мы вынули его из петли.

Тогда я перерезал веревки, и парень одним махом взлетел на дилижанс.

– Правь к Чертову каньону, – наказал я Джеку, когда он взял вожжи. – Будешь ждать нас там. Не тревожьтесь, мисс Девон! И часу не пройдет, как я снова буду рядом с вами. Верьте мне, ибо Б. Элкинс еще ни разу в жизни не нарушал слова, данного им прекрасной леди!

– Н-но! – сказал Джек и щелкнул кнутом. Дилижанс, дребезжа, громыхая и подскакивая на камнях, резво двинулся вверх по тропе. А мы с Джошуа и Биллом укрылись за скальными выступами по обе стороны от тропы. Ущелье в этом месте становилось узким, что твое бутылочное горлышко. Оставалось лишь надежно заткнуть его пробкой. В общем, я решил, что для засады лучше места не найти.

Ладно. Вскоре эти типы явились, яростно пришпоривая своих скакунов, оглашая окрестности безумными воплями и бешено паля во все стороны без разбору. Тут-то мы с Биллом и отсалютовали им из четырех шестизарядных сразу. Конечно же, их психическая атака с ходу захлебнулась. Ребята поняли, что влипли. Добраться до нас у них не было никаких шансов, потому как эти степные олухи совершенно не умели карабкаться по утесам. Поэтому, постреляв еще малость наобум святых и подстрелив насмерть десятка три булыжников, слегка пожухшие маньяки развернули своих лошадок и помчались обратно, в свое Жеваное Ухо.

– От души надеюсь, что это послужит им хорошим уроком, – сказал я, вылезая из своего укрытия. – А теперь – вперед! Я жду не дождусь, когда же наконец культура начнет свое победное шествие у нас, на Медвежьем Ручье!

– Ты ждешь не дождешься, когда же тебе наконец удастся захомутать ту кобылку! – насмешливо фыркнул Джошуа.

Но я пропустил этот злостный выпад мимо ушей, вскочил на Кидда и припустил вверх по тропе, предоставив Биллу с Джошуа следовать за мной вдвоем на лошадке Джека Спрэгга.

– А почему, собственно, я должен скрывать свои намерения? – возмущенно сказал я чуть погодя. – Ведь они у меня самые честные! К тому же любому ясно: мисс Девон уже не может скрывать, что она ко мне неравнодушна! И если б тот юный идиёт, Джек Спрэгг, испытывал бы хоть вполовину столь же сильное влечение к прекрасному полу, как испытываю его я, он не завывал бы на всех углах о своей загубленной молодой жизни… Эй! А куда же подевался дилижанс? – поразился я.

За разговорами мы уже добрались до Чертова каньона, но никакого дилижанса там не было!

– Смотри-ка, к дереву приколота какая-то записка, – заметил Билл – Счас я тебе ее прочту… О Боже! – Он вдруг всхлипнул, подавившись совершенно неприличным смешком. – Нет, ты только послушай!

«Дорогие парни! Я решил, что больше никогда не полезу в петлю, а мисс Девон решила, что никогда не возглавит прекрасную новую школу на Медвежьем Ручье. Она не может спокойно смотреть на Брека: он вызывает у нее нервную дрожь. Она до сих пор не уверена, человек ли он вообще.

Что касается меня, то я пал жертвой любови с первого взгляда, а мисс Девон страшно боится, что ей придется стать женой Брека, если только она не успеет срочно выйти замуж за кого-нибудь другого, а еще она сказала, что я – лучшая из всех кандидатур в мужья, которые ей до сих пор встречались на жизненном пути. А потому мы направляемся в Орлиное Перо, чтобы немедленно там обвенчаться. Извините, если что не так.

Ваш должник навеки, Джек Спрэгг».

– Брось, Брек! Нельзя же принимать всякие пустяки так близко к сердцу, – жалостливо сказал Билл, когда я взвыл, как безумный, и принялся машинально выдирать молодые деревца, росшие в пределах семнадцати с половиной ярдов от меня. – Подумай сам: ведь ты же не просто спас человеку жизнь! Ты еще и сделал его счастливым!

– Да? А кто сделает счастливым меня?! – возопил я, меланхолично обрывая сучья с ближайшего дуба в попытке успокоить бушующие в моей груди чувства. – Уж теперь-то Медвежьему Ручью еще сто лет не видать подлинной культуры как своих ушей! А моя очередная трепетная любовь в который раз растоптана! Билл Глентон! Как друга тебя прошу! Когда будешь гнаться за очередным придурком, решившим повеситься в горах Гумбольта, предупреди его заранее: пускай не трудится выбивать колоду из-под собственных ног – я с превеликой радостью сделаю это сам!