Текст книги "Мафия в США"

Автор книги: Роберт Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

В конце 60-х годов строительство объекта Пентагона в Сент-Луисе находилось под контролем рабочего локала № 42, в котором господствовала мафия. В то время руководил локалом гангстер-убийца Лоу Шоулдерс (Lou Shoulders), которого самого прикончили в 1972 г. в типично гангстерской манере. Среди тех, кто расписывался в правительственной платежной ведомости были «небольшая армия солдат мафии, их родственники и высокопоставленные (мафиози. – Р. И.)». Некоторые из них занимались организацией гемблинга среди рабочих, специализировались на запугивании строителей. Мафия выкачала здесь миллионы долларов.

Одним из мафиози-вымогателей был Майк Тропиано (Mike Trupiano), племянник босса мафии в Сент-Луисе Тони Джиардано (Tony Giardano), который был арестован за кражу со взломом и угрозу применить оружие. Майк Тропиано близко не подходил к строившемуся объекту, и тем не менее он стал агентом по рабочим вопросам локала № 110 с большим окладом и не меньшими возможностями растрачивать профсоюзные деньги. Целая армия мафиози заняла места, где можно было легко и безнаказанно поживиться. И не было ничего удивительного в том, что стоимость этого объекта Пентагона была превышена в три раза и достигла 22 млн. долл.

Рабочий локал № 42, контролируемый мафией, распространял свою власть на строительство моста в Сент-Луисе. Эта деятельность тоже характеризовалась терроризмом и быстрым ростом стоимости объекта. Два профсоюзных лидера, выступивших против засилия мафии, были жестоко избиты, а один – убит. Профсоюзы Сент-Луиса были активным объектом рэкета со стороны мафии.

Очередная комиссия, расследовавшая деятельность мафии, опубликовала в 1967 г. результаты своей работы. Комиссия констатировала, что мафия «усилила глубокое проникновение в легальный бизнес и рабочие профсоюзы. Она использует незаконные методы – монополизацию, терроризм, вымогательство, уклонение от уплаты налогов. Ее цель – вытеснить или взять под полный контроль законную собственность и руководство (в профсоюзах. – Р. И.) и получать за счет общества незаконные прибыли».

Классический пример профсоюзного рэкета-проникновение мафиози в профсоюзы строительных рабочих.

В 1971 г. босс мафии Нью-Джерси Ник Делморе (Nick Delmore) организовал пикетирование в течение нескольких недель строительства в штате большого жилого комплекса. Пикеты были выставлены профсоюзом, находящимся под полным контролем мафии. Строительство «объекта было фактически сорвано». Предприниматели-строители выплатили Нику Делморе и его партнеру по мафии Сэму Декавалканте (DeCavalcante) 35 тыс. долл., чтобы прекратить забастовку.

Декавалканте объявил, что без его разрешения не будет образован ни один новый локал строителей на территории, которую он контролирует. Декавалканте в сотрудничестве с профсоюзами водителей грузовых машин и строителей гарантировал «классовый мир» на строительных объектах. Мафия получила за это с предпринимателей-строителей значительную сумму.

Соучастник Декавалканте Джаэтано Вастола (Gaetano Vastola) рассказывал: «Когда я сидел с боссом строителей, я объяснил ему, сколько будет стоить благополучие, госпитализация и все прочее… Я сказал, что это обойдется в 100 тыс. долл. в год. Давай разделим сумму пополам и забудь об этом». Мафиози не были удовлетворены достигнутыми результатами. Они создали и свой собственный профсоюз, локал складских рабочих № 242. Каждый член нового профсоюза отчислял в месяц по пять долларов в фонд мафии.

Мафия мертвой хваткой держит строительных рабочих Нью-Йорка. Щупальцы «Коза ностры» настолько плотно опутали большинство профсоюзов строителей, расправа мафии за невыполнение ее приказов настолько жестока, что мало кто решается давать информацию о масштабах засилия мафии в профсоюзах, о методах ее деятельности. Достоянием гласности становятся только те факты, которые сообщаются на очень редких судебных процессах, посвященных рэкету в профсоюзах.

Один из таких случаев – дело Бобби Сервоне (Bobbie Cervone), который был деловым агентом локала № 13 каменщиков Нью-Йорка. Комиссия штата по расследованию преступлений констатировала, что в этом локале господствует мафия. Сервоне был изобличен как деятель мафии, ростовщик и человек, подозревавшийся в нескольких убийствах. Он три раза был арестован, но ни разу не был осужден. Такова была краткая уголовная биография руководителя скромного локала.

Операции Сервоне в профсоюзе были обрисованы его соратником по мафии Винсенте Сицилиано (Siciliano), который тоже работал в этом локале. Сервоне получал от локала скромную плату – 175 долл. в неделю, но владел роллс-ройсом, кадиллаком, домами в Лонг-Айленде и Флориде, парой миллионов долларов в швейцарском банке и несколькими миллионами долларов в США. Большинство этих денег перешло к нему из фонда профсоюза. С каждого члена профсоюза он получал 8 % от его заработка, что составляло 1 млн. долл. в год. При малейшем проявлении недовольства члена профсоюза жестоко избивали, не останавливались и перед убийством. Стоимость строительства быстро росла, так как каждый строитель-подрядчик уплачивал мафиози значительную сумму. Большие доходы Сервоне получал от ростовщичества, проституции и прочих преступных акций, совершавшихся в районе, на который распространялось влияние его локала. Все эти доходы с лихвой покрывали большие взятки, которые он давал высокопоставленным политическим деятелям и полиции. Сервоне был смещен со своего руководящего профсоюзного поста, когда его преступные деяния были обнародованы. «Но «он никогда не терял контроля» (над локалом. – Р. И.). Преемником Сервоне стал его бывший шофер».

Поразительная лояльность властей Нью-Йорка к прожженному мафиози и коррумпированному профсоюзному боссу!

Спрос на мафиози быстро рос в крупнейших промышленных корпорациях. Объяснялось это тем, что никто так не мог держать в узде рабочих, как эти заплечных дел мастера. По данным сенатского комитета, занимавшегося расследованием преступлений, связанных с наркобизнесом и другими деяниями мафии, Стефен Броссоли (Stephen Broccoli) был одним из руководителей локала № 251 рабочего профсоюза в Провиденсе. Его пригласила также на работу «Джилбейн Билдинг компани», одна из крупнейших строительных компаний мира. Броссоли занимал в ней пост, который очень часто контролировался мафией. Он был «посредником между рабочими и управляющими». «Посредник» имел очень впечатляющий список уголовных преступлений – трижды судим за вооруженный грабеж и по данным полиции Род-Айленда был принят на работу в строительную компанию по настоянию Реймонда Патриарка (Patriarka), босса мафии Новой Англии.

Фрэнк Костелло был тем главарем мафии, который получил известность своими особенно тесными связями с профсоюзами.

Костелло любил под настроение покуражиться и показать свою непререкаемую власть над профсоюзами. Однажды он, принимая свою ежедневную процедуру в парилке одного из нью-йоркских отелей, чем-то не угодил другим клиентам. Управляющий отелем попросил босса мафии Нью-Йорка, чтобы «не нервировать других посетителей отказаться от его традиционных процедур».

На следующий день никто из швейцаров, гардеробщиков, лифтеров, официантов не вышел на работу. Отель был парализован.

«Главный управляющий гостиницы в течение нескольких часов неистово умолял Костелло вернуться в парилку».

Среди профсоюзных мафиози Сент-Луиса были колоритные фигуры. Джозеф Паул Глимко (Paul Glirnco) – 38 арестов за хулиганство, бродяжничество, вооруженный грабеж, покушение на убийство с применением огнестрельного оружия. Он подозревался, по крайней мере, в четырех убийствах. Свидетельствуя перед комитетом Кефовера, Паул 80 раз использовал пятую поправку к Конституции, отказываясь давать показания под предлогом, что они могут быть использованы против него. Ту же процедуру он повторил 152 раза, свидетельствуя в комитете Макклеллана.

Не менее сенсационна фигуру Модаса Операнди. Рабочий царь мафии, как называли его, был боссом не менее 15 локалов профсоюза водителей грузовых машин и складских рабочих.

Имел репутацию порочного и жестокого гангстера, который осуществлял свои вердикты насилием и убийствами».

Карло Гамбино отличался среди других боссов мафии поразительной деликатностью, предупредительностью и мягкостью в обращении. «Его дружеская манера поведения не менялась даже тогда, когда он пытался вымогать деньги». Однажды Гамбино, пользовавшийся большим влиянием в профсоюзе работников, обслуживавших рестораны, предложил одному из хозяев нью-йоркского ресторана обеспечить «рабочий мир» в его ресторане. Разумеется, за солидное вознаграждение. «Хозяин ресторана запомнил Гамбино как человека «необычайно симпатичного, похожего на доктора в кино». И тем не менее, несмотря на «очаровательные манеры главаря мафии, хозяин ресторана заявил, что он предпочтет закрыть свое заведение, чем выплачивать дань мафии. «Босс мафии, – сказал хозяин ресторана, – попытался апеллировать к его гражданской сознательности. «Что будет с этим городом, если каждый бизнесмен будет ударяться в амбицию при малейшей неприятности?» – спросил Гамбино.

Коррупция поразила рабочих лидеров самого различного масштаба, в том числе и в самом верхнем эшелоне. Об этом убедительно свидетельствовал арест в 1979 г. и осуждение Антони Скотто (Anthony Scotto), крупнейшего рабочего лидера Нью-Йорка, возглавлявшего профсоюз докеров.

В период после окончания второй мировой войны к числу профсоюзов, пораженных коррупцией и поддерживавших самые активные связи с мафией, относились профсоюз водителей грузовых машин и складских рабочих, а также международная ассоциация докеров.

Традиционные связи мафии и профсоюзов получили свое дальнейшее развитие в 80 – 90-х гг. Об этом много писали американские газеты и журналы, отмечавшие, что администрация Рейгана не обращала внимания на связи профсоюзов с мафией и с организованной преступностью в целом.

В августе 1984 г. газета «Виллидж войс» отмечала: «Заслуживает пристального внимания тот факт, что президент Рейган преднамеренно закрывает глаза на существование организованной преступности».

В круг друзей Рейгана входил председатель профсоюза водителей грузовых машин и складских рабочих Дж. Прессер, который оказывал поддержку кандидату республиканцев в ходе избирательной кампании 1980 г. После выборов Рейган, по свидетельству «Виллидж войс», «наградил Прессера, назначив его в состав своей «переходной команды» по экономической политике». Между тем министерство юстиции США имело на коррумпированного профбосса досье, поскольку он был тесно связан с организованной преступностью в Кливленде, штат Огайо, в частности, с неким Нарди, «могущественной фигурой» в местных подпольных синдикатах.

После долгих проволочек началось судебное разбирательство, но обвинение против Прессера не было выдвинуто. Дело в том, писала газета, что его адвокаты уже наводнили Вашингтон, готовя какую-то закулисную сделку. Отмечалось, что профбосс вполне может выйти сухим из воды, поскольку «у него есть друг в Белом доме».

Прессер был единственным крупным руководителем профсоюзов США, который в 1984 г. поддержал на президентских выборах кандидатуру Р. Рейгана. Такие услуги не забываются, и Р. Рейган всегда помнил об этом.

«К месту работы его сопровождают обычно четыре-пять лимузинов… Ежегодно он получает полмиллиона долларов… Он присутствовал на приеме по случаю приведения к присяге президента Рейгана, неоднократно имел встречи и беседы с вице-президентом США Дж. Бушем».

Это – выдержки из специального репортажа телекомпании Эн-би-си, посвященного председателю профсоюза водителей грузовых машин и складских рабочих Дж. Прессеру. Как отмечала Эн-би-си, «профсоюз, который возглавляет Прессер, давно известен связями с организованной преступностью. Это мир, где профбоссы закаляются в жестокости, коррупции и преступлениях».

Действительно на протяжении последней четверти века три председателя профсоюза водителей грузовых машин и складских рабочих состояли под следствием по обвинению в уголовных преступлениях, в том числе в связях с мафией. Предшественник Прессера Р. Уильяме угодил за свои грязные дела за решетку.

Однако эти печальные уроки не смутили Прессера, который верой и правдой служил мафии, позволяя преступникам запускать руку в казну возглавляемого им профсоюза. Средства эти используются гангстерами для финансирования многочисленных незаконных операций. По свидетельству Эн-би-си, «ближайшие помощники Прессера прямо контактируют с «крестными отцами» мафии».

Связи Прессера с подпольными синдикатами достигли таких масштабов, что расследованием его деятельности занялось федеральное бюро. Однако, отмечает телекомпания, «ореол близости к гангстерскому миру не помешал Прессеру сблизиться с представителями администрации. Более того, по свидетельству телекомпании, «Рейган даже предпринимает усилия по улучшению репутации профсоюза водителей грузовых машин и складских рабочих».

Негативные последствия рэкета в профсоюзах огромны.

Установив свое господство в профсоюзе, мафия выкачивает из его кассы большие средства, что наносит прямой удар по материальному благополучию рабочих.

Трудно соизмерить моральный ущерб от проникновения мафии в профсоюзы. Мафиози заставляют рабочих выступать в качестве штрейкбрехеров, что ведет к их классовому разложению.

Под давлением мафии профсоюзы нередко идут на всевозможные махинации, вплоть до уголовных преступлений.

В этой ситуации мафиози и предприниматели выступают единым фронтом, что создает особенно сложные проблемы, причем как для рабочих, входящих в профсоюзы, так и не объединенных в их рядах.

Глава IX
Мафия и бизнес

Главная цель мафии – получение прибыли. И, естественно, что с первых дней своего существования эта преступная организация всеми средствами стремилась проникнуть в деловой мир, в бизнес. Многомиллиардные прибыли королей угля и стали, финансовых магнатов Уолл-стрита, владельцев крупнейших торговых, транспортных и прочих компаний, как магнит притягивали к себе алчные взоры главарей мафии.

Проникновение мафиози в бизнес началось не вчера и закончится оно не сегодня. Это постоянный процесс, но в его развитии были свои важнейшие вехи. Одна из них – убийство президента Дж. Ф. Кеннеди, которое переполнило чашу терпения общественности: мафия оказалась настолько могущественна, что безнаказанно смогла уничтожить главу государства. После убийства Д. Кеннеди негативная реакция общественности на деятельность мафии резко возросла. Главари «Коза ностры» не могли игнорировать создавшуюся ситуацию. Возникла настоятельная необходимость менять тактику и, очевидно, не случайно, что во второй половине 60-х годов активизировалась деятельность мафии по проникновению в легальный бизнес.

В конце 1991 г. на экраны США вышел фильм известного американского кинорежиссера Оливера Стоуна, посвященный убийству Д. Кеннеди. В основу фильма положена версия новоорлеанского прокурора Д. Гаррисона, отвергающая официальную точку зрения о том, что Ли Харви Освальд был убийцей-одиночкой. Создатели фильма взбудоражили общественное мнение страны, которое свидетельствует о скептическом отношении большинства американцев к официальной версии убийства президента.

Естественно, что после убийства Д. Кеннеди появились многочисленные комиссии, расследовавшие самые различные аспекты деятельности организованной преступности. Одна из таких комиссий занималась соответствующим расследованием в Новом Орлеане, куда вели следы убийц, оборвавших жизнь президента.

Председатель этой комиссии Арон Кон (Aaron Kohn) заявил, что мафия «в долларовом исчислении рассматривается как крупнейшая отрасль индустрии. Через насилие, коррупцию и обман подпольный мир превратил себя в конгломерат индустрии и вырос в такую силу, которая влияет на все аспекты американской жизни: экономику, политическую систему, правительство, на свободную предпринимательскую деятельность».

Мафия – тщательно законспирированная организация, и о ее доходах трудно судить с более или менее вероятной степенью точности. В преступной деятельности «мафия обеспечила себе прочную монополию, получая долю с каждой букмекерской операции, с банков и казино в городах, где кишат мафиози».

В любом бизнесе всегда есть накладные расходы. Мафия не может существовать без подкупа бизнесменов, властей, полиции и т. п. Журналист М. Дорман писал: «Главари железной рукой контролируют мафию… Используя взятки, вклады в политические кампании, угрозы, шантаж, манипуляции с голосами и махинации с большими группами избирателей, они обволакивают щупальцами своей власти всю систему управления. Начиная от городских властей до руководства штатов, от конгресса до Белого дома, мафия считает всех потенциально подверженными коррупции».

Сенатор Генри Джексон заявлял: «И вы и я знаем, в чем суть проблемы. Они (мафиози. – Р. И.) покупают судей, покупают прокуроров, покупают шерифов, покупают тех, кто должен осуществлять власть закона, делают это прямо или косвенно».

Подкуп, коррупция – важнейшая составная часть деловой активности мафии. К слову сказать, это та сфера деятельности, которая широко распространена и в легальном бизнесе. Однако принципиальная разница заключается в том, что мафия не может функционировать без подкупа власть имущих. Вот почему подкуп – важнейшая статья расходов преступного мира.

Одна из причин живучести мафии заключается в том, что она никогда не замыкается на таких традиционных сферах деятельности, как гемблинг, букмекерство, профсоюзный рэкет, наркотики, проституция, порнография и т. п. Она ищет и находит все новые сферы приложения своей активности и стремительно растущих денежных средств. Начиная с 60-х годов, мафиози стали широко проникать и в такие не традиционные для них сферы деятельности, как кража ценных бумаг и мошенничество с ними, внедрение в банки и страховые компании, организация фальшивых банкротств, ограбление артистов, контрабанда сигарет, манипуляции с наркотическими средствами, используемыми в медицине, незаконное захоронение токсически вредных отходов химического и других видов производства.

Представители медицины, самой гуманной в мире профессии, стали обычными партнерами мафии. Один из мафиози Винсент Тереза заявлял: «Зная о том, как врачи Бостона оплачиваются мафией, я и близко не подойду к бостонскому госпиталю, если даже буду на смертном одре».

В Чикаго расследование связей между мафией и медиками вскрыло, по крайней мере, пять случаев применения насилия.

Среди них убийство двух связанных с мафией деятелей, монопольно владевших медикаментами, предназначенными для южной и западной частей города. Представитель полиции Чикаго заявлял, что преступные элементы «контролируют большую часть фармакологического бизнеса и, очевидно, глубоко проникли в медицину штата Иллинойс».

В Нью-Йорке, по свидетельству журналиста Джека Андерсона, судебные власти «заслушали закрытые показания, свидетельствующие о том, что мафиози используют обман, вымогательство, поджоги, нападения и другие акты насилия против лечащих врачей».

Один из докторов, который подвергся нападению мафиози и получил огнестрельное ранение, заявил, что ежемесячно мафия взимает дань с владельцев клиник, угрожая физической расправой и обещая содействие в борьбе с конкурентами. С ряда клиник мафиози получают в месяц по несколько тысяч долларов и помимо этого заставляют хозяев этих клиник иметь дело с предприятиями, находящимися под контролем мафии.

По свидетельству «Ньюс уик», ежегодный доход мафии достигает 120 млрд. долл. в год. Такова огромная материальная стоимость издержек, которые несет общество в связи с преступной деятельностью мафии. Миллиарды долларов теряются и вследствие того, что мафия осуществляет «массовое проникновение в национальную экономику». Преступный мир контролирует 50 000 фирм Соединенных Штатов. «Мафия связана с крупнейшими банками страны». 385 млн. долл. она выкачала из пенсионных фондов только профсоюза складских рабочих.

Мафия не сразу пришла к исключительно прибыльным аферам с банками. Первые финансовые махинации мафии связаны с именами Мейера Лански и Счастливчика Лучано.

Союз этих двух главарей мафии во многом открыл новую страницу в истории этой преступной организации. Лански и Лучано были знакомы со школьных лет. На это знакомство наложило печать гангстерское бытие трущоб Нью-Йорка. «Разделяй и властвуй!». Наверно, кому-то было очень выгодно, что социальное дно огромного города было четко разделено по расовому и национальному признаку. Банды подростков формировались по строго национальному и расовому принципу – ирландцы, итальянцы, черные американцы, поляки, евреи и прочие. Борьба между ними не утихала ни на час.

Лучано с детства проявил задатки лидера преступного мира. Среди итальянских подростков его авторитет был непререкаем.

И он использовал его для защиты интересов итальянцев, разумеется, так как он понимал эти интересы. Антисемитизм в трущобах Нью-Йорка был старым и глубоко укоренившимся пороком. Хотя не было, казалось, никаких экономических, социальных условий для его существования. Еврейская беднота Нью-Йорка, в том числе и родители М. Лански, жили в условиях ужасающей нищеты и жесточайшей эксплуатации. Исподволь, незаметно определенные силы настойчиво пытались и небезуспешно направить социальный протест молодежи пригородов Нью-Йорка в антисемитское русло. Антиеврейские выступления были здесь обычным явлением. И Лучано часто вел гвардию подрастающих гангстеров в атаку на своих однокашников еврейского происхождения. Постепенно его отношение к еврейским школьникам, с которыми он учился, стало меняться. У Лучано были серьезные проблемы с изучением английского языка, но он был наблюдателен и умен. Лучано вначале был озадачен, а потом на него стало производить большое впечатление, что еврейские ребята учились более упорно, чем остальные ученики. Он сделал из этого уже в то время вывод, что необходимо тщательно изучать свое дело, если ты хочешь вырваться из нищеты и чего-то добиться в жизни.

Лучано начал уважать своих соучеников-евреев, но это не мешало ему использовать их слабости и трудности. В частности, банды ирландских и итальянских подростков часто избивали еврейских школьников. Лучано решил оказывать им покровительство, но за небольшую плату, которая взималась каждую неделю. Мейер Лански и Сальваторе Лучано в одно время стали главарями своих банд. День, в который Лучано встретился с Лански, стал самым счастливым днем в жизни того и другого. Между ними установились тесные дружественные отношения, которые помогли им стать самыми могущественными деятелями преступного мира.

С самого начала своей преступной деятельности М. Лански всемерно избегал паблисити. Он предпочитал действовать за кулисами. Это был умный, расчетливый, хладнокровный деловой человек, который всегда тщательно взвешивал риск каждой операции, как и подобает руководителю любой крупной компании. Он наложил определенные ограничения на своих итальянских союзников, действовавших под начальством Лучано. И в их хаотической преступной деятельности сразу же стали проглядывать черты порядка и организованности. Итальянская и еврейская банды стали действовать совместно в интересах друг друга.

Лански постепенно подчинил себе весь еврейский преступный мир не только Нью-Йорка, но и других крупных американских городов.

Лански и Лучано как настоящие бизнесмены увидели благотворные результаты объединения усилий их двух фирм. В округе, где они действовали, все сразу же почувствовали мертвую хватку двух объединившихся банд. Отныне ни один ростовщик, вымогатель не мог действовать вне их контроля. Они вынуждены были делиться своими доходами с Лански и Лучано. Еврейско-итальянская банда Лучано-Лански стала взимать регулярную дань наличными со всей округи.

Как прирожденные бизнесмены Лански и Лучано решили постепенно откладывать на черный день свои преступные гонорары. Ни тот, ни другой не знали, что они будут в будущем делать с этими деньгами. Но оба четко представляли себе, что если когда-либо они двинуться в большую жизнь, им обязательно надо будет иметь при себе деньги. Они решили бросить все усилия на то, чтобы сколотить большой капитал и позднее наслаждаться результатами своего труда. Как благоразумные бизнесмены они готовились расширить свое дело.

Мейер читал все, что только можно было получить в библиотеках, по проблемам управления делами и финансами. Первая озарившая его идея сводилась к тому, что надо положить в банк деньги, награбленные им и Лучано.

Один из подручных Лански Багси Сигел был послан на разведку, разобраться, в какой банк наиболее выгодно сделать первый взнос и вскоре гангстеры положили под проценты свою первую сумму – восемь тысяч долларов.

Лански был неистощим на «рационализаторские предложения». Один из мафиози, вспоминая свое первое знакомство с Мейером Лански, рассказывал, что последний был представлен ему в качестве «двигающего деньги». Мафиози впервые услышал этот термин и не знал его значения и только позднее правильно решил, что «Лански обладал возможностью иметь большие суммы незаконно полученных денег. Он двигал их по различным каналам, а потом вкладывал в законный бизнес».

«Финансовый гений», казалось, умел делать деньги из ничего.

Например, по инициативе М. Лански группа Лучано-Лански стала давать большие ссуды наличными руководителям компаний, которые занимались шитьем одежды. Это было взаимовыгодное дело. Выгодное для соответствующих компаний, так как банки не воспринимали всерьез эту сферу бизнеса и отказывали им в кредитах. Для Лански и К° это было выгодно в силу того, что помогало отмывать гангстерские доллары и одновременно давало возможность хорошо зарабатывать на процентах.

Операция с этими компаниями решила многие проблемы для Лански и Лучано. А главная из них заключалась в том, что миллионы, заработанные на «сухом законе», надо было куда-то выгодно вкладывать. И на этот раз Лански опередил всех своих коллег по преступному миру, раскопав новую золотую жилу, давшую мощный стимул его деятельности.

Новое – это хорошо забытое старое. Финансируя пошивочную промышленность, Лански, по существу, вернулся к мелкому бизнесу своих малоимущих родителей. Но это не было простым повтореним прошлого. Лански действовал с чисто американским размахом, соответствовавшим новым условиям его бытия в США, ничего общего не имевшим с нищенским существованием предков «финансового гения» в далеком русско-польском Гродно.

Мейер Лански при жизни не был обойден вниманием со стороны американских авторов, а после его смерти внимание к этому крупнейшему главарю мафии еще более возросло.

В одной из наиболее популярных работ, посвященных жизни и деятельности Мейера Лански, говорится: «Как руководитель организованного преступного синдиката, важнейшей составной частью которого является мафия, Лански настолько могущественен, что он контролирует легальные корпорации, возглавляет сеть гемблинга, раскинувшуюся от Лас-Вегаса до Ближнего Востока, взятками «покупает» целые правительства. Даже военно-морские силы США однажды умоляли его о помощи».

Осторожный Лански доверял свои финансовые операции только самым проверенным людям. В Европе его главным доверенным лицом был Джон Пулман (Pullman), бывший бутлегер, работавший с Лански еще в 20-х годах. Пулман родился в Румынии. – получил американское гражданство, в 1954 г. отказался от него и стал канадским гражданином. В конце концов он переехал в Швейцарию и стал главным заморским представителем Лански. Он жил в Лозанне, но часто отправлялся в Женеву, Рим, Париж, Лондон, Торонто для встреч с представителями Лански.

Не обманешь – не продашь. Не продашь – не проживешь.

Мейер Лански был чужд этой мелочной философии мелких бизнесменов. Он строил свои отношения с коллегами-мафиози на полном доверии, понимая что в их подпольном мире не может быть ни счетов, ни накладных, ни расписок. Все делалось только на словах, значит слово надо было держать. Помимо этого Лански был достаточно умен, чтобы понять, что имел дело с такими партнерами, которые могут и прикончить, если поймают тебя на каких-либо махинациях.

Впрочем, в мире мафиози обманы, подлоги и прочее было широко распространенным явлением – на этом общем фоне Лански выделялся лучшим образом.

Показательно, что все свои финансовые дела Лучано полностью передоверил Лански. Это послужило сигналом для других рэкетиров, что «Крошка Мейер» был из тех, на кого можно было полностью положиться. Один из ветеранов-мафиози вспоминал под занавес своей карьеры: «Мейер, можно сказать, стал бухгалтером, а в действительности финансовым советником практически для всех важных парней. Они полагались на него, и никогда на протяжении многих лет не было ни одного обвинения в том, что он злоупотребил своей властью. Он никогда никого не обманул. Именно Мейер организовал пересылку наших денег через Карибские острова и государства Южной Америки в банки Швейцарии. Мы полностью доверяли ему. Я никогда не слышал ни от кого дурного слова о Мейере».

Лански умело использовал законодательство Швейцарии, которое предусматривало сохранение тайны вклада. В течение многих десятилетий швейцарские банкиры и мафиози взаимовыгодно сотрудничали, «отмывая» в альпийской республике миллиарды долларов, добытые преступным путем в США.

В 1970 г. случилось неожиданное. Соединенные Штаты и Швейцария заключили соглашение, по которому власти Швейцарии разрешили банкам страны раскрыть тайну вкладов, если речь идет о вкладах мафии. ФБР после этого усилило слежку за Лански. Именно тогда во многих газетах и журналах США было опубликовано заявление одного из агентов ФБР: «Он бы мог стать президентом «Дженерал моторе».

Идея по-деловому использовать огромные деньги, притекавшие к мафиози, принадлежала не М. Лански. Один из ветеранов-мафиози Док Стечер (Doc Stacher) вспоминал, что Арнольд Ротштейн еще до М. Лански «дал всем нам урок – деньги, полученные с помощью различных видов деятельности, должны использоваться по-умному». Ротштейн тратил значительную часть своих денег, чтобы оплачивать свой шикарный образ жизни.

«Мейер избрал другой путь. Я не помню, кто назвал соответствующую систему «отмывание» денег. Но именно в этом заключалась ее суть – отмыть дочиста, сделать легальными деньги, которые текли столь мощным потоком, в частности, от гемблинга».

Если неизвестно, кто первым использовал термин «отмыть», то все авторы соглашаются с тем, что М. Лански создал эту систему. Специальные доверенные лица везли большие суммы наличными в страны Южной Америки, где были отделения швейцарских банков, через них деньги пересылались в Швейцарию.