Текст книги "Новичок в космосе (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Он просмотрел письмо, которое принёс Чарли.

– У тебя хорошая характеристика – Звёздный скаут в твоём возрасте. Продолжай, и станешь Двойной Звездой… по земным и по нашим меркам.

– Вы хотите сказать, – медленно проговорил Чарли, – что здесь я не Звёздный скаут?

– Что? Вовсе нет, – мистер Ку'ан коснулся значка на жакете Чарли. – Ты честно заслужил его, и Суд Чести тебя аттестовал. Ты всегда будешь Звёздным скаутом, так же, как пилот имеет право носить свою "комету" после того, как стал слишком стар, чтобы гонять космические корабли. Но давай будем реалистами. Тебе доводилось бывать в джунглях?

– Пока нет, сэр. Но у меня всегда были способности к ориентированию на местности.

– Мм… А в лагере на Эверглейдс[13]13
  Эверглейдс – болотистая низина, поросшая тропическими лесами в южной Флориде


[Закрыть] во Флориде ты был?

– Ну… нет, сэр.

– Ладно, это всё равно не имеет значения. Я просто хотел сказать, что джунгли Эверглейдса всё равно, что голая пустыня, по сравнению с нашими джунглями. А коралловая и мокасиновая змеи Эверглейдса – маленькие безобидные домашние животные по сравнению с некоторыми местными тварями. Ты уже видел наших стрекоз?

– Видел, мёртвую, в школе.

– Да, лучший способ смотреть на них – когда они мёртвые. Когда встречаешься с живой, лучше увидеть её раньше, чем она увидит тебя, особенно если это самка, готовая отложить яйца.

– Мм, я знаю о них. Если их отогнать, они не будут жалить.

– И это – причина, по которой ты должен заметить их раньше.

– Мистер Ку'ан, а они действительно такие большие?

– Я видел особей с тридцатишестидюймовым размахом крыльев[14]14
  36 дюймов = 90 см. Ископаемые земные стрекозы рода Meganeura достигали в размахе только 65 см. (по другим данным 71 см. у Meganeuropsis permiana)


[Закрыть]. И вот, что я пытаюсь тебе сказать, Чак, – многие погибли, изучая каверзы этих джунглей. Если ты столь же умён, каким должен быть Звёздный скаут, то ты не будешь воображать, будто  знаешь то, чего не знали те бедолаги. Ты будешь носить этот значок, но… сам для себя ты должен осознавать, что ты снова Новичок, и не будешь суетиться по поводу дальнейшего продвижения.

Чарли проглотил всё это.

– Да, сэр. Я буду стараться.

– Хорошо. Мы используем метод обучения в паре – ты заботишься о своём приятеле, а он заботится о тебе. Я поставлю тебя с Гансом Куппенхаймером. Ганс всего лишь скаут Второго Класса, но это не должно тебя одурачить. Он здесь родился, и он живет посреди дикого леса, на плантации своего отца. Он – лучшая крыса джунглей в нашем отряде.

Чарли ничего не ответил, он сам решил стать настоящей крысой джунглей, и побыстрее. Перспектива быть принятым под крыло скаутом всего-навсего второго класса его не привлекала.

Но с Гансом оказалось очень легко ладить. Пониже ростом, но более коренастый, чем Чарли, он всегда был спокоен и принял своё назначение приглядывать за Чарли без комментариев, не проявив ни особого дружелюбия, ни неприязни. Когда Чарли спросил его, сколько ему лет, он ответил: "Двадцать три".

Услышав такой ответ, Чарли на какое-то время лишился дара речи, пока не сообразил, что Ганс, как и все местные жители, имел в виду венерианский год, длившийся только двести двадцать пять земных суток. Чарли прикинул, что Ганс должен быть примерно его возраста, что походило на правду. Время на Венере было предметом, который постоянно сбивал Чарли с толку, начиная со дня прибытия. Сутки Венеры всего на семь минут отличались от земных – ему нужно было только регулярно подводить свои наручные часы. Вот только сам день был совсем не то, что обычно обозначало это слово, потому что день и ночь на Северном полюсе Венеры выглядели одинаково, как мягкие сумерки.

В году было всего восемь месяцев, ровно по четыре недели в каждом месяце, а ещё периодически наступал добавочный "День Года". Хуже всего было то, что времена года перестали что-либо значить: не было никаких сезонов, только одно бесконечное горячее, влажное лето. Здесь всегда было одно и то же время суток, всегда одно и то же время года. Без часов и календаря Венера превращалась в край, где время остановилось. Чарли никак не мог к этому привыкнуть.

Если Никси и находил безвременье Венеры странным, он никогда об этом не распространялся. На Земле он спал ночью просто потому, что так делал Чарли, а если говорить о смене сезонов, то меньше всего его беспокоило отсутствие зимы. Возвращению в скауты он радовался даже больше, чем Чарли, потому что тут он был желанным гостем на каждой встрече. Кое у кого из скаутов, родившихся на Земле, когда-то были собаки, но теперь собак не было ни у кого – и Никси сразу стал талисманом отряда. В первый день, когда Чарли взял его с собой на встречу, его гладили и гладили до полного изнеможения, и тогда мистер Ку'ан объявил, что собаке нужно дать хоть немного покоя… после чего присел на корточки и сам стал гладить Никси.

– Никси? – проговорил он задумчиво, – "Никси" – это ведь дух воды, водяной, не так ли?

– Э-э, ну, наверное, всё так и есть, но Никси он стал по другой причине, – признался Чарли.

– Вот как?

– Ну, я собирался назвать его Чемпионом, но когда он был щенком, мне всё время приходилось твердить ему "никс! никс!" ("брось!", "нельзя!") – вот он и решил, что это его имя. Пришлось так и оставить.

– М-да… Что ж, по крайней мере, это более логично, чем большинство имён. А его классическое значение вполне уместно звучит в таком сыром месте, как наше. Что это у него на ошейнике? А, вижу… Ты украсил его своим старым значком новичка?

– Нет, сэр, – поправил Чарли. – Это – его значок.

– Что?

– Никси – тоже бойскаут. Товарищи из моего отряда на Земле приняли его в отряд. Они выдали ему значок. Так что Никси – бойскаут.

Мистер Ку'ан поднял брови и улыбнулся. Один из мальчиков сказал:

– Вот ведь психи. Собака не может быть скаутом.

В глубине души Чарли и сам в этом сомневался, однако слова мальчика его возмутили, и он уже открыл рот, чтобы возразить, когда между ними мягко вклинился скаут-мастер.

– Что заставляет тебя говорить так, Альф? – спросил он.

– Ха? Да чёрт возьми! Это же не соответствует законам скаутов!

– Вот как? Я признаю, что это – весьма оригинальная идея, но я не могу припомнить, какое правило она нарушает. Кто сегодня принёс "Наставления"?

Секретарь выдал ему экземпляр "Наставления". Мистер Ку'ан передал его Альфу Рейнхардту.

– Приступай, Альф. Найди это правило.

Чарли, смутившись, предъявил письмо о переводе Никси. Он принёс, но ещё не отдал его секретарю. Мистер Ку'ан прочитал документ, кивнул и сказал:

– Выглядит хорошо.

Он передал письмо остальным и спросил:

– Ну, как твои успехи, Альф?

– Во-первых, здесь сказано, что в отряд зачисляют с двенадцати лет – земных лет, понятно, потому что "Наставления" напечатали ещё на Земле. Этот пёс настолько стар? Я что-то сомневаюсь.

Мистер Ку'ан покачал головой.

– Если бы я заседал в Суде Чести, то я потребовал бы, чтобы правило не применялось. Собака растёт быстрее, чем мальчик.

– Ладно, раз вы настаиваете на том, чтобы продолжать эту шутку – хотя лично для меня скаутинг никакая не шутка – то в этом вся суть: пёс не может быть бойскаутом, потому что он – пёс.

– Скаутинг и для меня не шутка, Альф – хотя я не вижу никакой причины, почему бы не провести время весело, раз уж так вышло. Но сейчас я не шутил. Кандидат пришёл с письмом о переводе, которое составлено надлежащим образом. Сдаётся мне, тебе стоит попридержать коней, пока ты не договорился до того, что отказываешься уважать официальный документ или другой скаутский отряд. Всё, что ты пока что сказал, – это то, что Никси собака. Хорошо, разве я не видел где-то, кажется, в "Boy's Life" за прошлый месяц, что скауты Марса пригласили одного из Марсианских Вождей заседать на всепланетном Большом Сборе?

– Но это не то же самое!

– А всегда всё происходит по-разному. Но если марсианин – который, конечно же, не человек – может занять самый высокий пост в скаутском движении, то я не вижу, почему Никси должен быть дисквалифицирован просто потому, что он – собака. Мне кажется, ты должен доказать, что он не может или не хочет делать те вещи, которые обязан выполнять скаут-новичок.

– Ага. – Альф понимающе усмехнулся. – Давайте послушаем, как он излагает Клятву Скаута.

Мистер Ку'ан повернулся к Чарли.

– Никси может говорить на английском языке?

– Что? Ну, нет, сэр – но он понимает его вполне прилично.

Скаут-мастер повернулся к Альфу.

– Значит, применяется "правило инвалидов". Альф, мы никогда не настаиваем, чтобы скаут сделал что-то, чего он не может сделать. Если ты слепой или калека, то мы изменяем правила так, чтобы ты в них вписывался. Никси не может говорить словами… Так что, если ты хочешь расспросить его о Клятве Скаута, ты должны будешь лаять. Это справедливо, не так ли, мальчики?

Крики одобрения не пришлись Альфу по вкусу. Он угрюмо ответил:

– Ну ладно, но, по крайней мере, он должен следовать Законам Скаута – их должен выполнять каждый скаут.

– Верно, – кивнул Скаут-мастер, снова становясь серьёзным. – Закон Скаута – сущность Разведки. Если не соблюдаешь его – ты не скаут, сколько бы значков ты не нацепил. Ну что, Чарли? Проверим Никси по Законам Скаутов?

Чарли закусил губу. Он уже жалел, что не снял этот значок с ошейника Никси. Когда ребята на Земле принимали Никси в отряд, всё было очень здорово… но здесь, сейчас, да ещё с этим умником – попробуй сделать что-нибудь такое… В самом деле, ну почему в каждом отряде всегда найдется один зануда, который портит всё веселье?

– Хорошо, – ответил он неохотно.

– Дайте мне "Наставления". Итак, можно ли доверять Никси?

– Конечно можно!

– А насколько?

– Ну… он не портит вещи, даже если вы на него не смотрите… и он не прикоснётся к пище, пока ему не скажут, и э-э…

– Я думаю, что этого достаточно. Можно ли сказать, что он верен?

– Он верен мне.

– Мм… достаточно хорошо. "Полезен"?

– Э-э, ну, наверное, не так уж много он может сделать. Раньше он всегда приносил газеты – но здесь он этого не может делать. Он может что-нибудь принести, если его попросить… если поймёт, о чём речь.

– "Дружелюбен" – ну, это очевидно. "Вежлив" – это мы ему засчитаем, вспомнив, что он вынес сегодня вечером. "Добр"?

– Он разрешает детям дергать его за хвост или наступать ему на морду, и при этом не рычит и не кусается. Э-э, раньше он был грубоват с кошками, но я научил его вести себя лучше.

– "Послушен"?

– Хотите посмотреть?

Никси отрабатывал команды, которые Чарли подавал ему рукой, в завершение показа встав по стойке "смирно", отдавая салют. Аплодисменты заставили Никси задрожать, но он сдержал себя, пока Чарли не скомандовал "Вольно".

– Обрати на это внимание, Альф, – сухо заметил мистер Ку'ан, – и вспомни, когда мне снова придётся что-то повторять тебе дважды. "Весел" – мы можем пропустить это. Я уверен, что его улыбка не фальшивая. "Бережлив"?..  Ладно, вряд ли можно ожидать, что у него есть сберегательный счет…

– Он хоронит кости.

– Мм, я полагаю, что это – собачий эквивалент бережливости. "Храбр"?

– Я думаю, да. Дома, на Земле, я видел, как он схватывался с собакой, которая была в три раза больше его – и выгонял её с нашего двора.

– "Опрятен"?

– А вы чувствуете его запах? Он принимал ванну только вчера. И он полностью приучен жить в доме.

– У нас осталось только "Благовоспитан" –  и я не собираюсь это с ним обсуждать. Я постановляю, что Никси, как минимум, более благовоспитан, чем те бездельники, что сквернословили тут сегодня, когда думали, что я их не слышу. Что скажете, мальчики? Он проходит?

Никси был утвержден в Четвёртый Отряд в своём статусе "Новичок" единогласно… Альфред Рейнхардт, новичок, воздержался.

После собрания Чарли задержал казначей отряда.

– Ты заплатишь свои взносы сейчас, Чак?

– Что? О, да, конечно – я захватил немного денег.

– Хорошо. – Другой бойскаут принял оплату. – Вот твоя квитанция.

– Просто отметь это в своей книге.

– Возьми её. Без бумажки ты букашка[15]15
  No Tickee, No Washee – слоган на китайском варианте пиджин инглиш, пущенный в оборот работниками китайских химчисток: «Нет квитаньсыя – Нет рубаська!»


[Закрыть]. Ненавижу эту ерунду – именно поэтому они и сделали меня казначеем. Теперь по поводу Никси: ты за него заплатишь? Или мне с ним поговорить?

Второй мальчик даже не улыбнулся, и Чарли не понял, шутит казначей или нет. Он решил играть в эту игру столь же серьезно.

– Я расплачусь за Никси. Видишь же – у него нет карманов.

И он зарылся в свои истощившиеся ресурсы, пытаясь наскрести  сумму, достаточную, чтобы заплатить за Никси.

– Вот.

– Спасибо.

Казначей отсчитал шиллинг сдачи.

– По Уставу Отряда, новички проходят по дешёвому тарифу. Но курочка клюёт по зернышку… Знаешь, когда я взялся за эту работу, отряд был в полной дыре. А теперь у нас счёт в банке.

– Нисколько не сомневаюсь! – согласился Чарли. Втайне он был в полном восторге от совершённой финансовой операции. Ведь теперь Никси больше не был "почётным скаутом", он стал скаутом – он соблюдал Закон, а его взносы были уплачены.

Право Никси принимать участие во всех делах отряда не подвергалось сомнению вплоть до первого похода. Мистер Ку'ан приобрел озабоченный вид, когда Чарли явился на точку сбора с собакой.

– Ты должен отвести Никси домой. Мы тебя подождём.

Чарли был расстроен.

– Но, Мистер Ку'ан, я подумал, ну, Никси всегда ходил в походы.

– Без сомнения, раньше на Земле. Чарли, я не какой-то самодур. Я не хочу, чтобы твоя собака пострадала.

– Он не пострадает! Он очень умный.

Скаут-мастер нахмурился. И тогда подал голос Ганс Куппенхаймер.

– Я думаю, что Никси может пойти с нами, мистер Ку'ан.

– А? – Скаут-мастер задумчиво посмотрел на Ганса. – Но у тебя будет полно забот с Чаком, потому что сегодня его первый выход.

У Ганса была привычка помалкивать, когда ему нечего было сказать, так он поступил и на этот раз. Мистер Ку'ан упорствовал:

– Ты же знаешь, что тебе придётся следить за обоими.

Ганс по-прежнему сохранял спокойствие.

– Хорошо, – с сомнением в голосе произнёс Мистер Ку'ан, – Никси полноправный член отряда. Если ты сможешь позаботиться о нём – и о Чарли тоже! – я позволю ему пойти.

– Да, сэр.

Скаут-мастер отвернулся. Чарли прошептал: "Спасибо, Ганс. Это было классно". Ганс ничего не ответил.

В тот вечер, когда их приняли в отряд, Ганс удивил Чарли своей первой реакцией на Никси. В то время как другие мальчики по большой части толпились вокруг Никси, Ганс осторожно держал дистанцию. Чарли даже слегка обиделся. И когда его назначили напарником Ганса, Чарли решил с этим что-то сделать.

После встречи он разыскал Ганса.

– Не спеши, Ганс. Я хочу, чтобы ты познакомился с Никси.

Этот чудак всё ещё избегал собаки.

– Он не кусается?

– Кто? Никси? Конечно нет. Ну, то есть,  да – но только если ты полезешь на меня с кулаками.

– Я так и думал. А если я дружески похлопаю тебя по спине – что тогда? Он может убить человека?

Никси настороженно прислушивался к их разговору. Он ощущал страхи в голове Ганса, он понял, что его мальчик спорит с другим мальчиком, но не понимал, почему. Ему казалось, что прямой и явной угрозы для Чарли нет, но Никси на всякий случай оставил в силе жёлтый уровень тревоги.

А это не могло остаться незамеченным. Дикий плотоядный зверь, отдаленный предок Никси, проступал в его напряженной позе, в его настороженных глазах. И крыса джунглей, порождение Венеры, с младых ногтей натренированная держать глаза широко открытыми, выискивая неведомые опасности, чуяла в Никси этого дикого зверя – не в состоянии увидеть нежного домашнего питомца. И потому Ганс не спускал с собаки глаз.

– Да ну, это чепуха, Ганс, – сказал Чарли. – Приласкай его, потрепи за шкирку. Пожми ему лапу. Дай себя обнюхать.

Но Ганс так и не сдвинулся с места.

– Тебе не нравятся собаки? – недоумённо спросил Чарли.

– Не знаю. Я раньше никогда ни одной не видел. Так близко.

У Чарли от изумления открылся рот. Но Ганс говорил чистую правду. У некоторых детей-эммигрантов, таких как Чарли, когда-то были собаки – дома, на Земле. У других были друзья среди горстки собак, обитавших в Бориэлисе. И только Ганс, родившийся на Венере и живущий вдали от города, не имел никакого представления о собаках. Они были для него такой же экзотикой, как какая-нибудь тигровая акула.

Когда Чарли, наконец, осознал этот невероятный факт, он упорствовал ещё более настоятельно в своем стремлении познакомить своего напарника со своим другом. И тем вечером Ганс, прежде чем отправился домой, сумел прикоснуться к собаке, потрепать её и даже подержать за лапу. Никси почувствовал, что страх его покинул, внезапно сменившись тёплым чувством. Поэтому Никси обнюхал Ганса и лизнул его в подбородок.

На следующий день Ганс появился в доме Чарли. Он хотел видеть Никси.

За две недели, прошедшие перед походом, Никси принял Ганса в качестве нового члена семьи Чарли. Не забывая о преданности хозяину, он принял другого мальчика, слушался его, и даже выполнял его команды, чего он никогда не делал ни для кого, кроме Чарли. Сначала он сделал это, чтобы порадовать Чарли, но потом он продолжал, потому что это было правильным и надлежащим (по его собачьему разумению), и пока это не причиняло вреда Чарли.

И вот, отряд отправился в поход. Прежде чем они достигли  джунглей на краю города, Ганс сказал Чарли:

– Лучше ему держаться рядом.

– Почему? Он любит бегать вокруг и везде совать свой нос. Но он всегда остаётся в зоне слышимости. И прибежит, если его позвать.

Ганс нахмурился.

– А что если он не сможет? Если он убежит в кустарник и не вернётся? Ты хочешь потерять его?

Для Ганса это была длинная речь. Чарли был удивлён. Он скомандовал:

– Никси! К ноге!

В этот момент пёс контролировал авангард отряда. Он тут же вернулся и пристроился слева и сзади от Чарли. Ганс расслабился и сказал:

– Так лучше.

Дальше он держался так, чтобы собака бежала между ними.

Когда дорога уткнулась в чащу, и над ними внезапно нависли джунгли, мистер Ку'ан просигналил рукой и скомандовал:

– Стой! Сверим часы. – Он поднёс руку к глазам и стал ждать, когда остальные сделают то же самое.

Джок Квентин, Скаут-Проводник[16]16
  Explorer Scout – «Проводник» звание для старшей возрастной группы от 14 до 18 лет


[Закрыть], оснащённый приемопередатчиком[17]17
  two-way radio – никаких «раций» или «уоки-токи», именно «двухсторонее радио»


[Закрыть], что-то проговорил в микрофон, затем сказал:

– Приготовились… девять одиннадцать.

– У всех точно? – спросил мистер Ку'ан. – Все, у кого есть поляроиды, установите базовое направление.

Ганс вынул странные очки с двойными линзами, которые можно было вращать, и визиром, которым можно было прицеливаться.

– Пробуй это.

– Хорошо. – Чарли осторожно принял их. Он ещё не имел дела с такими штуками. – Зачем нам устанавливать базовое направление, если мы не собираемся сходить с дороги?

Ганс не ответил, а Чарли почувствовал себя глупо, осознав, что учиться ориентироваться на местности, имеет смысл до того, как заблудился, а не после. Он надел поляроиды и попробовал установить базовое направление.

"Базовое направление" было нулевым меридианом Венеры, направлением от Бориэлиса на Солнце в полдень. Чтобы найти это направление, сначала нужно было найти само Солнце (в сером, закрытом тучами небе), а затем, используя часы, определить направление, где Солнце должно было находиться в полдень.

Найденное направление считалось югом – хотя все направления от Бориэлиса были «югом»: город лежал на Северном полюсе планеты. Картографы использовали Бориэлис в качестве точки отсчёта, а направление на Солнце в полдень – в качестве оси координат. При помощи приемопередатчиков, радиолокационных маяков, и радиокомпаса, они постепенно устанавливали сетку ориентиров для нескольких сотен квадратных миль вокруг Бориэлиса. Аналогичный проект был запущен в поселении на Южном полюсе. Но миллионы квадратных миль между полюсами всё ещё были неизведанной территорией, куда более обширной и загадочной, чем любые джунгли на Земле. Среди скаутов ходили байки о том, что вода на экваторе столь горяча, «что в ней можно сварить яйцо», но так ли это на самом деле, не знал никто. Пока что ни один корабль не сумел приземлиться близ экватора и вернуться обратно.

На Венере очень трудно описывать направления. Звёзды всегда невидимы. Ни магнитные, ни гиро-компасы не работают на полюсах. А на северной стороне деревьев не растёт мох, и предметы не отбрасывают теней. Как будто мало было того, что Венера оказалась землёй, где время остановилось. Вдобавок, она оказалась местом, лишённым направлений.

Вот почему колонисты были вынуждены определить новые ориентиры. Нулевой меридиан направлялся от Бориэлиса к полуденному Солнцу, его называли "базовое направление", и любое направление, параллельное ему, было "базовым". Диаметрально противоположное называли "обратным", а два промежуточных направления – "полу-левым" и "полу-правым". Все остальные направления обозначали отклонением по часовой стрелке от "базового".

Система была не идеальна, поскольку использовала плоские прямоугольные координаты для сферической поверхности. Но это было лучше, чем ничего в таком месте, где привычные направления потеряли смысл, где любое направление из города вело на "юг", где на "восток" или на "запад" нельзя было просто ткнуть пальцем, а нужно было водить им по кругу.

Поначалу Чарли не мог понять, почему нельзя было просто назвать четыре основных направления "севером", "югом", "востоком" и "западом", вместо того, чтобы морочить голову этими дурацкими "базовыми", "обратными", "полуправыми", и "полулевыми". Только когда он увидел в школе карту колонии, где были указаны старые добрые север, юг, восток и запад, с нарисованной поверх них сеткой "базовых направлений", он понял, что проблема была не столь проста. Чтобы отправиться на восток по той карте, вам пришлось бы двигаться против часовой стрелки по одной из концентрических окружностей – но как бы вы могли сказать, в какой стороне "восток", если бы не знали, где находитесь? И насколько вам следует отклоняться влево, чтобы продолжать двигаться на восток? Что вы сделаете, если компас бесполезен, а Солнце может быть где угодно, на севере, юге, востоке, или западе, в зависимости от того, с какой стороны города вы находитесь?

После этого Чарли всерьёз взялся за дело и изучил новую систему координат.

Чарли надел поляроидные очки Ганса, огляделся – и ничего не увидел. Свет просачивался по краям оправы очков, а стекло перед глазами казалось совершенно непрозрачным. Он знал, что теоретически в поляроидах можно отыскать Солнце, потому что падающий с неба свет, рассеянный облаками Венеры, был поляризован. Очки задерживали поляризованный свет, позволяя увидеть само Солнце, нужно было только поводить взглядом вверх-вниз и из стороны в сторону во всех направлениях. Но он ничего не видел.

Он медленно повернулся, слепой за стёклами очков.

Ага, кажется, стало светлее! Он повертел головой и убедился, что не ошибся.

– Я нашёл его!

– Ложное солнце, – хладнокровно прокомментировал Ганс.

– Что?

– Ты ошибся на сто восемьдесят градусов, – пояснил голос мистера Ку'ана. – Ты видишь отражение Солнца. Ничего, многие делают эту ошибку. Но это не та ошибка, которую вы можете себе позволить совершить хотя бы один раз в чаще… поэтому продолжай искать!

И Чарли продолжал искать, проклиная чёртовы очки, которые сидели так плотно, что он не видел собственных ног! Кажется, снова свет? Опять ложное солнце? Или настоящее? Как далеко он повернулся?

Он вертелся на месте, пока он не закружилась голова. Свет, потом темнота, потом снова свет – и так несколько раз. Наконец он понял, что один из источников светит ярче. И тогда он остановился.

– Я смотрю на Солнце, – объявил он твёрдо.

– Правильно, – признал Ганс. – Теперь уточни и зафиксируй направление.

Чарли обнаружил, что, подкручивая винты, находящиеся на дужках очков, может снизить яркость света почти до нуля. Он так и сделал, а затем, вращая голову из стороны в сторону словно радар, попробовал нацелиться на самый слабый луч света, какой только мог.

– Это лучшее, что я могу сделать.

– А теперь замри, – приказал Ганс. – Открой правый глаз. Найди меня.

Чарли выполнил приказание, и теперь смотрел одним глазом сквозь визир, установленный перед очками. Ганс стоял в тридцати футах от него, держа свой Скаутский Жезл[18]18
  Scout staff – скаутский жезл. Универсальная походная палка-выручалка скаута. Используется в качестве посоха, удочки, носилок, костыля, линейки, весов, справочника, флагштока, распорок для палатки и т.п.


[Закрыть] вертикально.

– Не шевелись! – предостерёг Ганс. – Говори, куда идти.

– Мм… сдвинься вправо на пару футов.

– Здесь?

– Думаю, да. Дай проверю.

Он снова прикрыл правый глаз поляроидом, но оказалось, что привыкший к яркому свету глаз больше не может различить слабое световое пятнышко, который он отметил.

– Это лучшее, что я могу сделать, – повторил он.

Ганс протянул нитку по отмеченному направлению.

– Теперь моя очередь, – сказал он. – Засекай время.

Он взял очки, быстро выдал Чарли направление и поставил его в намеченную точку. Две линии расходились примерно на десять градусов.

– Отсчитай свой часовой угол, – сказал Ганс и посмотрел на свои часы.

Время было девять тридцать… Солнце перемещается на пятнадцать градусов каждый час… два с половиной часа до полудня – это тридцать семь с половиной градусов, а одна минута на циферблате шесть градусов, значит… Чарли внезапно сбился. Он поднял глаза и увидел, что Ганс положил свои часы на землю и отмечает базовое направление. У его часов был двадцатичетырехчасовой циферблат; он просто направил часовую стрелку на Солнце, и риска на цифрах XII показала ему базовое направление.

Без всяких расчётов в уме и прочей лабуды!

– Чёрт возьми, ну почему у меня нет таких часов?!

– Они не нужны, – ответил Ганс, не поднимая глаз.

– Но с ними всё так просто. Ты только…

– Твои часы тоже годятся. Сделай себе двадцатичетырехчасовой наборный диск из картона.

– И это сработает? Ух ты, точно! Как жаль, что сейчас у меня его нет.

Ганс пошарил в своём вещевом мешке.

– Ну, я сделал тебе один, – он, не глядя, сунул Чарли в руку картонный циферблат, разбитый на двадцать четыре часа.

Чарли чуть не потерял дар речи.

– Ну и дела! Никси, взгляни на это! Скажи, Ганс, как тебя отблагодарить?

– Я просто не хочу потерять тебя и Никси, – резко ответил Ганс.

Чарли взял диск, совместил отметку на девять тридцать со своей линией, установил направление на полдень и повторно протянул нить, чтобы обозначить его. Найденное им базовое направление на десять градусов отличалось от линии Ганса. Тем временем двое звеньевых отряда протянули линию под прямым углом к базовому направлению вдоль расположения всего отряда. Один из них двинулся вдоль линии, измеряя углы транспортиром. Сопровождавший его мистер Ку'ан сам проверил результаты Чарли.

– Отклонение около девяти градусов, – сказал он Чарли. – Неплохо для первого раза.

Чарли был разочарован. Он знал, что он и Ганс не могли быть правы одновременно, но у него была капелька надежды, что его ответ окажется ближе к правильному.

– Э-э… а в какую сторону я ошибся?

– Полу-лево. Посмотри на результат Ганса – он попал "в яблочко"… как всегда.

Скаут-мастер возвысил голос.

– Хорошо, банда! Построение "джунгли", движемся в походном порядке. Огнемёты на фланги, правый и левый. Расти направляет, Билл замыкает. Поспешили!

– К ноге, Никси.