355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ришар Бессьер » Полуночный трубадур » Текст книги (страница 14)
Полуночный трубадур
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 00:54

Текст книги "Полуночный трубадур"


Автор книги: Ришар Бессьер


Соавторы: Анри Рюэллан,Морис Лима
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)

9

Я отвез ее в замок.

Я избавил ее от любопытных взглядов, созерцая ее в одиночестве. Я узнал свой образ в этой женственности. Но я отвергал это. Я обнаружил свою душу под этой оболочкой из белой и нежной плоти. Но я отрицал это. Я узнал свои жесты, свои движения и свою неуклюжесть. Но я говорил “нет”…

Я говорил “нет” нормальному, рациональному, доказанному, обязательному и неизбежному. Я говорил “нет”, и я кричал это “нет” у основания машины. Я призывал небо в свидетели и умолял свои глаза, свои чувства, свою душу и свой разум. Я отказывался ждать, слушать и слышать ее голос.

Ее голос, повторяющий одно и то же без остановки:

– О! Вы… пожалейте… скажите мне, кто я…

Теперь я все понял. У нее не было никаких воспоминаний, никакой памяти, никакого прошлого. Она была лишь песчинкой, выброшенной в свет сложным механизмом неодушевленной машины. Несчастный случай, ошибка, просчет, грубый промах, порожденные хаосом, несовершенством, беспорядком. Вот то, что казалось мне наиболее приемлемым.

Да, вечная, ты будешь… в этом замке… в этом дворце… Верный и преданный товарищ супер-Джона Кларка. Да, я хочу, чтобы так и было!

Ты, потерявшаяся, растерянная, чужая, “без памяти”, ты никогда не будешь исключением из правила. Если бы ты меня еще слушала, когда я говорю: “ты будешь…” Если бы ты только могла понять, как мало надо, чтобы изменить твою внешность… Например, эта прядь волос, которую ты могла бы зачесывать на лоб, дуги твоих бровей, которые ты могла бы подчеркнуть, миндалевидность твоих глаз, которую легко сделать выразительной и заметной…

Закрыв глаза, я уже вижу тебя, ленивую и чувственную, волнующую и романтичную, очищенную от самой себя и лишенную оболочки недоразумения. Точно! Не такая, как другие… нет, не такая.

И моя, вечно моя!

И когда я повторяю еще и еще “Ты будешь… Ты будешь…”, ты смеешься. Ты хохочешь, как эта кошмарная птица, прилетевшая стучать своим клювом по подоконнику:

– Аррррабелла… Аррррабелла… ммм… Хорошее утро, а?.. Хорошее утро, а?

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ1

– Я, А-1 десятимиллионный, излагаю следующее коротко, ясно и по порядку. Раса Джонов Кларков не принадлежит к тому виду, который лениво сидит и смотрит, как гибнет и рушится мир. Наш мир никогда не перестает двигаться вперед, и для каждого поколения мы создаем подходящее будущее. Цифры? Именно этот вопрос мне много раз задавали люди, которые трудятся и работают, несмотря на то, что наши политики пытаются исказить нашу истинную цель, расценивая ее как ересь и вздор. Именно к ним я и обращаюсь. Цифры? Нет! Но результаты? Да, сегодня у нас есть движущая сила, о которой мы мечтали, металлы – наше основное вещество и материя; мы синтезируем очень многие продукты питания, товары народного потребления и текстильные изделия. Мы производим все, что необходимо для жизни, и у нас есть свободное время. Рабочий день длится четыре рокаенских часа и основная зарплата установлена синдикатами согласно нормам. И мы все знаем, что с увеличением населения жизнь станет лучше. Итак, кому же благоприятствуют все эти вредительские маневры, недостойные нашей расы, и которые не могут не привести к гибели нашу цивилизацию?

Тем, кто вызывает и провоцирует озлобление; тем, кто осмеливается обвинять правительство в том, что оно возглавляет шайку аферистов, не имеющих за душой ничего святого, – всем им я осмеливаюсь ответить: ложь и клевета!

Шквал аплодисментов заставляет вибрировать Большой зал Советов, до отказа заполненный многочисленной возбужденной толпой. Я утираю лоб, и в это время В-1, мой премьер-министр, знаком дает мне понять, что моя речь была отличной.

В зале находились несколько смутьянов-подстрекателей, но роботы-охранники, расположенные в четырех углах зала, быстро восстановили порядок.

Правительство сохраняет уверенность в себе, расценивая как “шум толпы” встревоженные слухи, достигающие наших ушей со всех концов государства; мы и сами очень хорошо знаем, что положение сейчас критическое и достаточно искры, чтобы вызвать взрыв народного гнева.

И пока я возвращался домой в президентской машине, В-1 доверительно сообщил мне:

– Конечно, господин Президент, ваша речь была отличной, но я боюсь, что – увы! – этого не хватит, чтобы сохранить единство.

– Что вы хотите, чтобы мы еще сделали? Нам ничего не остается, как согласиться с этими коммунистами!

– Они хотят войны, это очевидно!

Я вздыхаю и устраиваюсь поудобнее на заднем сиденье.

– Война… Война… Как будто нет других решений… я спрашиваю себя об этом…

Мы больше не разговариваем, и я с удовольствием наблюдаю за плотной толпой, которая теснится при нашем проезде, сдерживаемая вооруженной до зубов полицией.

Это печальная, угрюмая, беспокойная толпа – я осознаю это по мере того, как президентская машина продвигается по широким авеню залитого солнцем Кларк-Сити.

Да, новости тревожные, и ни радио, ни пресса не делают из этого тайны; и те, кто умеет читать и слушать, знают это. В данный момент мы находимся на грани войны, на грани разрушения и уничтожения.

И на этот раз речь идет не о простой революции, а о войне, о настоящей войне.

Когда в конце прошлого века восьмисоттысячный Джон Кларк отменил королевскую власть и заменил ее демократической республикой, мы пережили по-настоящему трагические мгновения. В городе строились баррикады, начались пожары и резня, но все эти бедствия и ужасы длились всего лишь два дня. Затем сторонники и защитники старого режима быстро присоединились к новым требованиям нашей системы эволюции.

Ну, а теперь?..

Теперешняя трагедия происходит в мировом масштабе, сталкивая друг с другом не только две различные идеологии, но и два народа, ставших врагами в начале века.

И это самое худшее, что могло произойти с нашим тихим и спокойным человечеством!

* * *

Пронзительный гудок резко перебил мои мысли, и я инстинктивно повернул голову на шум. В это же мгновение железная хватка В-1 вернула меня на сидение.

– Осторожно! – прокричал он.

Его крик слился с резким треском, раздавшимся в нескольких метрах от нас. Я успел заметить большой черный лимузин, который занесло на дороге, голову шофера, разлетевшуюся под пулями убийц, и охваченную паникой толпу, разбегающуюся в разные стороны. Группа полицейских набросилась на человека, вооруженного автоматом, и избивала его дубинками. В нескольких сантиметрах возле меня очередь распорола кожаную обивку сиденья. Черт возьми! Он промахнулся совсем чуть-чуть!

Но уже двое моих телохранителей бросились к машине с револьверами в руках, и, пока один из них вытаскивал тело несчастного шофера, другой занял его место за баранкой.

– Полный газ, быстро! – крикнул В-1.

Мотоциклы сопровождения включают сирены, и мы сломя голову несемся по улице, где запрещено движение. Мы быстро вырываемся из города, и новый водитель – настоящий мастер экстра-класса – поворачивает на полной скорости. Следует безумная гонка по главной скоростной магистрали, и наконец мы въезжаем на частную дорогу, ведущую в президентский дворец. Чемпион вождения резко тормозит у главного входа во дворец в тот момент, когда оттуда появляются мои преданные и верные соратники, окруженные шестью роботами-секретарями. Я вылезаю из машины и успокаиваю их несколькими словами, произнесенными нарочито развязно:

– Ничего. Поступок психопата. Больше ничего.

И уже громким и категоричным тоном добавляю, обращаясь к В-1:

– Следуйте за мной. Я хочу продолжить наш разговор.

Устремившись во дворец, мы торопливо поднялись в мои частные апартаменты, но на середине большого зала меня встретила Арабелла, на лице которой отражался весь спектр эмоций.

– О, Джон, дорогой! Я так боялась! – вскрикнула она, бросаясь ко мне. Ее милое личико было залито слезами.

– Ну-ну, все прошло, не надо об этом думать.

– О, Джон, это ужасно!

– Больше нет причин для беспокойства. Будь добра, успокойся и оставь нас одних, ладно?

Послушная и покорная, она уходит, с бледной улыбкой, исчезнув в соседней комнате.

– Стаканчик?

Я наливаю себе одному, так как В-1 отказывается и усаживается в большое кресло, задумчиво качая головой,

– Мы добрались до переломного момента в нашей истории. Вы были правы. Государство Кларков хочет войны, и этой войны мы не можем избежать.

– Мы не должны были допускать, чтобы это государство стало свободным и независимым. Южный континент должен был остаться под контролем государств членов конфедерации. И вот в каком мы сейчас положении! Всего три поколения – и мы уже лицом к лицу со страной, организованной столь же мощно, как и наша, и мечтающей о мировом господстве.

Я вздыхаю.

– Большая часть вины ложится на официальную пропаганду. Именно так, мы должны были выступить и вмешаться, когда Кларковский Союз предпочел красную диктатуру, а мы выбрали демократию. Работа пропаганды как раз и заключается в поддержании различий. И мой непримиримый враг – Кларк Альфа Первый – надо признаться, очень хорошо умеет управлять толпой и задеть ее за живое демагогическими рассуждениями. Когда у крестьян урожай погублен засухой или рабочих увольняют по причине задержки роста производства, он всегда все мог так объяснить, что рабочие и крестьяне всегда находили того, на кого излить свой гнев.

Я прекращаю свое хождение взад и вперед и, остановившись на середине зала, поворачиваюсь к В-1:

– Прошу вас, скажите откровенно, что вы думаете?

Мгновение он размышляет, а затем единым духом выпаливает:

– Я считаю, что Кларк Альфа Первый не может пойти на попятный: слишком далеко зашел. Его угрозы должны обязательно принять определенное направление. То же самое по отношению к его людям – он должен держать свои обещания, чтобы сохранить популярность и власть. Война, я вам повторяю, иного выхода нет.

– Хорошо, в таком случае, рассчитывайте на меня – он получит то, чего хочет. Завтра утром соберите Совет и отдайте распоряжение о всеобщей мобилизации.

В-1 уходит, ничего не говоря. Я же распахиваю большие двери настежь и вижу силуэт Арабеллы. Силуэт тонкий, гибкий, хрупкий, который, кажется, плавает в полумраке, вселяя мир и спокойствие в мою душу.

2

Я разглядываю Арабеллу. Это сотая Арабелла, произведенная машиной с того памятного дня, когда понятие “женщина” облеклось в плоть. Я разглядываю ее, такую чувственную и сладострастную, растянувшуюся на канапе словно вавилонская нимфа, сошедшая с древнего барельефа.

У нее вечная красота Венеры и всепоглощающая страсть Психеи, мучающая душу и терзающая плоть. Она – верный и послушный товарищ супер-Джона Кларка, безразличная к числу его предшественников и отдающаяся каждый раз Избранному с прежним пылом и искренностью.

Капризная машина никогда не производила более чем одну Арабеллу, отказываясь дать во все увеличивающийся мир больше таких прекрасных копий. Машина “рожает” Джонов Кларков, ничего, кроме них, наводнивших мир, и только одну Арабеллу – когда умирает ее предшественница. Для этих Джонов Кларков, для миллионов простых граждан, мы создали разных гуманоидов Ф: брюнеток, блондинок, рыжих. Очень хороших, но не таких, как Арабелла. Живая и волнительная Арабелла принадлежит только супер-Джону Кларку.

Вот поэтому я считаю себя счастливым человеком. Я горд оттого, что эти привилегия дается только Избранным, и даже у этой спесивой собаки – Кларка Альфа Первого – единственная компания – это его ужасные и непомерные амбиции.

Именно еще и поэтому я его ненавижу, вдобавок к тому, что наши идеологические системы и так превратили нас в смертельных врагов. Хорошо, мы будем воевать; мы разрушим все, что нужно разрушить; мы убьем всех, кого нужно убить; мы уничтожим все, что нужно уничтожить, – но это все глупо! Да, глупо, так как ничто не остановит движения Джонов Кларков – ведь инкубатор создаст их всех заново! В битве мертвые воскреснут, и легионы мертвецов всегда будут противостоять легионам других мертвецов – и так до скончания времен.

Бессмертие не может быть побеждено!

– Джон, да перестань же ты думать об этой дурацкой войне! Завтра у тебя будет достаточно времени. Подойди, прошу тебя! Подойди!

Я присаживаюсь на край дивана и протягиваю ей сигарету.

– Дай еще чего-нибудь выпить, а?

Я подчиняюсь и подаю ей стакан.

– Не знаю, понимаешь ли ты, Арабелла, но положение очень серьезное и тяжелое.

– Оно ведь не изменится только потому, что ты этого хочешь. Ты защищаешься, но настоящая трагедия в тебе самом, Джон…

– Это война, понимаешь, война! Неужели ты не понимаешь?

– Я это знаю, и ты никуда от нее не денешься. Теперь ее уже не остановишь…

– И это тебя не трогает? Ты равнодушна?

Она продолжает пить маленькими глотками.

– Какая она, война?

– Это ад.

– Волнующая и упоительная, не правда ли?

– Ужасная.

– Жестокая, потому что нужна победа?

– Жестокая даже и без победы.

Она начинает улыбаться, растягивая рот до ушей:

– Возбуждающая, с запахом крови… да… пороха и праха. По-твоему, Джон, как она может начаться?

Я не успеваю ей ответить, так как происходящее в этот момент настолько жестоко и неожиданно, что я с трудом это осознаю. Ответ приходит к Арабелле в форме адского грохота, шума, возвещающего о конце света, гигантского взрыва одновременно с жутким ударом неслыханной силы, сотрясающим землю и нас.

Вскочив одним прыжком, мы бросаемся на террасу. Мрачно воют сирены, и в этом реве нам открывается невероятное зрелище – громадный пылающий город.

– Боже, Джон, что происходит?

Я поднимаю голову. Над нами, захваченные прожекторами звуколокаторов, ясно видны движущиеся в боевом порядке вражеские бомбардировщики. Немедленно в действие вступает противовоздушная оборона, выплевывая в небо струи металла, и мы наблюдаем настоящий фейерверк, раскрасивший ночь разноцветными молниями и вспышками. В шуме орудий и реве моторов мы видим, как на город рушатся снаряды и взрываются с адским грохотом.

Я мчусь ко дворцу, таща за собой Арабеллу, и сталкиваюсь с В-1, за которым следует группа военных с растерянными и искаженными лицами. Из их груди одновременно вырвался крик ужаса:

– Авиация Союза разрушает город!

* * *

Только два часа спустя мы сумели подвести итоги ужасной бомбардировки, которой подвергся город. Выяснилось, что их целью были наши оружейные заводы и склады боеприпасов, расположенные на окраинах столицы.

Первое – сообщение из штаба гласило:

“Два завода полностью разрушены, сто человек убито и около четырехсот раненых извлечено из-под развалин. Потери врага: восемь самолетов сбито, четыре серьезно повреждено”.

Но ультиматум, полученный с первыми лучами солнца, поверг нас в отчаяние и глубокое уныние. Он провозглашал:

“Пробил час освобождения человека! От имени угнетенных народов, твердо, решивших бороться против тирании, я требую, чтобы вы сдались в течение предоставленных вам сорока восьми часов. Отказ с вашей стороны будет равен полному разрушению вашей страны без предупреждения.

Я, Джон Кларк Альфа Первый. Президент Кларковского Союза Социалистических Республик”.

– Это невозможно! – обратился ко мне В-1. – Мы не можем принять такой ультиматум!

В большом зале раздался бурный шепот, но мое решение выразило волю каждого:

– Нет! Отныне будем действовать, а не болтать! Пусть будет война, поскольку нас к этому вынудили!

* * *

Этим утром, по окончании срока, мы дали ответ оружием. Эскадрильи поднялись в воздух, чтобы на южном континенте сеять смерть и разрушение.

Мы готовы. Готовы к борьбе, пожертвованию, геноциду, полному уничтожению – если он этого захочет. Своими супербомбами-Н мы можем распылить Рока и стереть его с астрономических карт.

Но мы еще совсем не готовы применить атомное оружие, так как у всех нас сохранились ужасные воспоминания о “Проклятых временах” на Земле, последовавших за отвратительной четвертой мировой войной. Мы надеемся также, что и с другой стороны не последует глупых действий, способных уничтожить всю нашу расу. Да, мы хотим этого, и все надеемся на это, если не желаем, чтобы машина вечно оживляла ужасных монстров, отвратительных обезображенных карликов-уродов, которые будут стыдом и позором всех наших усилий и жертв. О, нет!.. Нет!.. Только не это!..

Это лицо, которое я разглядываю в зеркале, мое, и оно также лицо всех Джонов Кларков, друзей и врагов, это – наше лицо. Ничто не должно испортить его, разрушить или осквернить. Это воля, правда, будущее. Это альфа и омега. Это…

Внезапно шум в городе перерастает в вопли и крики. Крики, заглушающие рев ветра, несущего запах тлена и облака дыма. Ночь, казалось, раскололась суматохой и беспорядком.

И я поворачиваюсь, чтобы увидеть ужас и отчаяние на лице В-1.

– Говорите! Ну, говорите же… Что же происходит?

– Южане, господин Президент… Они захватили инкубатор. “Машина” исчезла!

3

В течение десяти дней в Объединенном государстве. Джоны Кларки умирали сотнями, тысячами. Кларковский Союз надеется уничтожить до последнего человека наших храбрых солдат, а затем, воспользовавшись нашей слабостью, оккупировать нашу страну. Это лишь вопрос времени. Отныне наши павшие воскресают на южном континенте, на вражеской территории, и притом они могут смешаться с жителями Союза – но это вряд ли случится: с тщательно разработанной системой идентификации они останутся за пределами боевых действий, попадая в лагеря пленных, растущих день ото дня. Листовки, полные капитулянтского толка, сообщали нам, что огромное число наших воскресших солдат поднимают оружие против нас, вставая на сторону врага. Я не могу в это поверить, настолько ужасным и немыслимым мне это кажется. Но голос В-1 поправляет меня:

– Разве мы не собирались сделать то же самое, когда инкубатор был в наших руках?

Очевидно, я с большой легкостью все забываю, так как, отвергая ультиматум противника Кларка Альфа Первого, мы собирались действовать именно так. К несчастью, мы не могли даже предвидеть его дерзкую и удачную выходку.

– Ходят разные слухи, – продолжает В-1. – Говорят, что коммунисты ревностно охраняют новый центр оплодотворения. Они окружили его защитным изолирующим экраном. Ничто не может его пройти, даже атомная бомба.

– Что может сделать атомная бомба с неуничтожимым центром оплодотворения?

– Атомная бомба, конечно, ничего, но человек – может.

– Человек?

– Человек, который знает секрет поля, производимого этой силой. Мы могли бы попытаться…

Я одобрительно киваю головой:

– Гениально, черт побери! Откуда вы берете такие идеи? Если я правильно понимаю, речь о шпионе, которого мы зашлем в Союз?

– Война без шпионов – не война.

– И… этот человек…

– Я его нашел. Чистый искренний, идейный. Фанатик. Точно такой человек, какой нам нужен. Вот его досье.

Я бросаю быстрый взгляд на листы, упакованные в картон, и читаю документы.

– Где он? Немедленно приведите его ко мне!

На лице В-1 улыбка:

– Но… он в соседней комнате, господин Президент.

* * *

Я с интересом изучаю человека, который только что вошел в комнату и замер, прямой и неподвижный, на середине помещения.

Сильный, энергичный, храбрый, волевой, гордый; это самый благородный и самый представительный из всех Джонов Кларков, которых я когда-либо знал. У него такой важный и в то же время циничный вид и манеры, которые парализуют мужчин и волнуют женщин. Он – мужчина, способный на жестокость и нежность, свирепость и доброжелательность. Он мужчина, каким я всегда мечтал быть. Это та часть меня, которая всегда подавлена правилами, нормами и социальными условностями.

Затем я перехожу к делу и излагаю факты. Джон Кларк KJ-09 слушает меня, не перебивая, потом кошачьим движением наклоняет голову.

– Ремесло шпиона – очень трудное ремесло. Я надеюсь быть достойным вашего доверия, господин Президент.

– Чтобы это слово вас не особенно шокировало, я вам скажу, что мы ни в коей мере не думаем о предательстве или бесчестье. На такой войне, как у нас, у шпионов есть своя работа и свои задания. Саботаж, снижение выпуска продукции, перевоспитание и промывка мозгов. Холодная война внутри горячей.

– Когда я должен отправиться?

– Минутку, – вклинился в разговор В-1. – Нужно, чтобы вы понимали всю опасность вашего задания. Место, где находится драгоценный инкубатор, окружено полем, созданным силой неизвестного происхождения, о которой мы можем дать вам сведения только общего характера. Все твердые тела, попадающие в это поле, внезапно останавливаются, а затем вся энергия движения молекул переходит в тепловую. Остается сказать, что все метательные снаряды, которые мы можем использовать для разрушения инкубатора, будут просто расплавлены и испарены. Важно найти средство и способ преодоления этого энергетического занавеса. Мы могли бы электрически подключить наше обычное оружие к генераторами поля. Будет достаточно нескольких долей секунды, чтобы наши снаряды могли залететь за занавес и уничтожить вражеские укрепления. Но есть кое-что получше. Это полное уничтожение генераторов поля. Вот это и есть ваша задача. Наши детекторы направлены на этот энергетический заслон. Как только вы его уничтожите, мы получим автоматический сигнал и немедленно пустим в ход авиацию, которая снесет последние укрепления врага и сломит его сопротивление. Понятно?

– Понятно.

– Вы знаете страну?

– Я провел там много лет. Работал на АЭС.

– Почему вернулись?

– Не ужился с политикой ведущей партии.

Я улыбаюсь.

– Отличный повод для предательства. Но не волнуйтесь, мы все уладим. В течение сорока восьми часов вы совершаете самоубийство. С этого дня вас подозревают в ведении подрывной деятельности против нашего правительства, и ваше самоубийство докажет, что вы ускользнули от нашего правосудия и убежали к врагу. А когда вы воскреснете, вам и карты в руки.

– Вы не боитесь, что мнемопсихические датчики инкубатора откроют мою уловку и выдадут истинные намерения?

В-1 протягивает ему на ладони круглую пилюлю:

– Нет, если вы примете меры предосторожности, проглотив вот это немедленно. Это химическая смесь, которая уничтожает все воспоминания с того момента, как вы ее примете. Она ничего не оставит от нашего разговора.

KJ-09 берет пилюлю, и я подхожу ближе:

– Еще вопросы есть?

– Э… нет, господин Президент.

Еще раз я завидую его представительному и гордому виду и восхищаюсь им. Чего бы я только не отдал, чтобы пережить это приключение, которое будет его! Я хлопаю его по плечу.

– Джон Кларк KJ-09, вы входите сейчас в историю. Какие чудесные страницы вы можете добавить в священную книгу Кларков! Если… если… Вы получите на это право, и я лично даю вам его. Идите, мой друг, и да защитит вас Господь!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю